Оазис грез

      – Казино.
      Арманд поднял брови.
      – Не так часто они продаются, – произнес он с сомнением.
      Катя ухмыльнулась:
      – Кто сказал, что мы не можем построить свой собственный? Я слышала, что восточный берег Австралии в районе Брисбена настоящий земной рай. И тамошнее правительство неизменно приветствует инвестиции.
      В глазах Арманда отразилось возбуждение, они продолжили обсуждать эту идею. Когда они собрались прогуляться в Вильфранш, Катя в последний раз пробежала глазами газеты.
      – До сих пор не понимаю поведение Джасмин, – рассудительно произнесла она. – Зачем она приехала в «Мучтару»? Она не могла знать, что я или кто-либо другой приезжает туда.
      Арманд покачал головой:
      – Проблема в этом и не заключалась. У Джасмин был свой собственный план действий. После того как Майкл провалился на пресс-конференции, она поняла, что он превратился в очередную обузу и препятствие – подобно Луису, Набилу Туфайли и всем остальным. Она не верила, что он будет молчать, если дела пойдут плохо. Поэтому…
      Некоторое время они шли молча, потом Катя спросила:
      – Но не странно ли то, что о Джасмин не появилось ни слова? Как будто она провалилась сквозь землю.
      – Джасмин не провалится, – ответил Арманд. – Она двужильная. В один прекрасный день, прогуливаясь по улицам Афин или Сингапура, можно неожиданно наткнуться на нее.
 
      В бухте бейрутского яхт-клуба все еще находилось немало судов, но опытный глаз мог легко определить, что наиболее солидные суда покинули гавань. И впервые за последние десятилетия появились свободные причалы, которые выставлялись на продажу или сдавались в аренду.
      Джасмин лежала в шезлонге на верхней палубе и от нечего делать размышляла, не вложить ли ей деньги в покупку нескольких причалов. Стоявший на якоре в центре гавани девяностофутовый круизный пароход принадлежал бразильцу, участвовавшему в гонках скоростных моторных лодок. Судно покачивалось на отходящих от берега волнах, что навевало на Джасмин дремоту.
      Совсем скоро, решила она, придет время начинать все сначала, как только этот президент-новичок поймет, как на самом деле делаются дела в Бейруте. Майкла уже нет, но сохранилась ее сеть деловых и иных связей. Президентом может быть и Барук, но если он намерен удержаться на своем посту, то в предстоящие дни ему придется основательно поторговаться за это.
      Джасмин зевнула, перевернулась на другой бок и подала знак своему массажисту. Когда его натренированные пальцы начали разминать мускулы ее спины, краем глаза она заметила трехмачтовую шхуну, выходившую в открытое море. Она пыталась припомнить, чье это судно, но не смогла. Она все еще думала об этом и некоторое время спустя…
      На расстоянии ста ярдов нанятый штурман вел эту шхуну мимо буйков углубленного фарватера. Хотя он был настоящим экспертом кое в чем другом, Бахус слыл также за неплохого моряка и мог занять место настоящего штурмана, который без сознания лежал в кузове крытого грузовика, запаркованного у причалов.
      Он провел судно мимо последнего буя и передал штурвальное колесо шкиперу. Через несколько минут подойдет катер, чтобы забрать его. Бахус вышел на корму яхты и стал смотреть на мужчину и женщину, которые сидели на палубе и смотрели назад, на удаляющуюся гавань. Он нарушил основное правило: никогда не подходить близко к клиенту, но при сложившихся обстоятельствах любопытство взяло верх.
      Взглянув на часы, он вынул из кармана небольшой передатчик. Отсчитал восемь секунд и нажал на красную кнопку.
      – С Богом!
      Бело-голубое круизное судно грохнуло от взрыва, показалась стена пламени. Мужчина на палубе встал и напряженно всматривался в место аварии, как будто хотел лично убедиться, что взорванное судно пошло на дно. Женщина, находившаяся рядом с ним, вздрогнула, но не сошла с места. Она заинтриговала Бахуса. За все время, что он провел на яхте, он ни разу не услышал от нее ни слова. Не смог он увидеть и ее лица, скрытого за белой вуалью, прикрепленной к широкополой шляпе. Но вот дунул ветер и приподнял вуаль. Бахус ахнул, увидев лицо женщины, испещренное шрамами. Она, должно быть, почувствовала его взгляд, повернулась в его сторону, их взгляды встретились. Слабая улыбка заиграла на ее губах, осветив экзотическое, таинственное, полностью изуродованное лицо, похожее на город, уплывавший вдаль.