Наркоза не будет

      Чижик тихо улыбнулся налетевшему порыву ветра. Его глаза влажно блеснули в темноте. Коша рассмеялась и упала прямо в объятия Чижика, чувствуя их легкую недолговечность. Теплые ладони удобно и невесомо приняли тело.
      - А где сейчас твоя девушка? - немного огорченно спросила Коша и поймала себя на мысли, что ей не нравится существование какой-то девушки. Хотя, может быть, она и классная.
      - Далеко-далеко... - сказал Чижик. - И уже никогда не вернется.
      - А... она пишет тебе?
      - Нет. Она меня забыла, - немного грустно сказал Чижик.
      Оставив в коробке дворика эхо шагов, они вышли на проспект.
      Чижик тормознул машину, наклонился, сказал адрес. Они сели на заднее сидение и поехали. А Коша пыталась представить, какая она - эта девушка, которая сказала, что счастье - это то, что сейчас. Минут через десять ее укачало, и она с уронила голову Чижику на колени. Чижик улыбался и осторожно гладил Кошу по волосам.
      ***
      Коша очнулась и увидела в бархатной тьме за окном машины мелькающие черты огней и светофоров. Она подняла голову и увидела, что едет уже в другой машине, что Чижик за рулем, и они несутся по окраине, приближаясь к полной кромешной темноте.
      Коша потянулась и громко мяукнула, зевая.
      Чижик улыбнулся ей в стекле заднего обзора яркой сверкающей улыбкой:
      - Через полчаса мы будем в Нарве!
      - Да?! - Коша поднялась на сидении. - А я что, спала??!
      Чижик кивнул.
      - А ты меня перетащил?
      Чижик кивнул.
      - А я долго спала?
      - Около часа... - сказал Чижик бросив взгляд на фосфоресцирующий циферблат.
      - Чижик!.. - вздохнула Коша. - Ты похож на птичку.
      Тот засмеялся в ответ и придавил газ. Машина рванула, вдавив Кошино отощавшее тельце в спинку сидения.
      - А теперь? - спросил Чижик и, хищно улыбнулся белым рядом зубов.
      Он засветился силой внутреннего огня, заставив пространство вокруг себя наполниться потоком теплого ветра.
      - И теперь... - Коша удивилась перемене и внимательно посмотрела на юношу, восхищаясь невыразимой красотой его лица, высвеченного огоньками приборной доски. - Только уже не на чижика. Ты - сокол-сапсан, наверно...
      Она тихо рассмеялась и повторила:
      - Сап-сан...
      Открутила ручку окна и высунула руку наружу. Ветер плотным комом уперся в раскрытую ладонь и больно резанул по глазам, заставив сощуриться.
      - А-а-а-а-а-а-а-а-а! - закричала Коша, наполняясь восторгом и силой ветра. - Чижик! Мы уже летим! Да!?
      Чижик снова улыбнулся, спидометр показывал отметку 180 км/ч. Коша засмеялась, чувствуя, что перестает быть. И это небытие избавляло ее от напряжения нести ответственность за будущее.
      - Близкая смерть избавляет от лишних мыслей, - сказала она сама себе и закрыла глаза.
      Чижик ткнул кнопочку на сидюке, и салон машины наполнился бесконечным круговым вращением стеклянных колокольчиков, вздохов флейты и задумчивого хора, выбирающегося постепенно из Марианской глубины басов к холодным Тибетским высотам сопрано.
      Машина выехала на шоссе и неслась в бескоординатной тьме двумя шаровыми молниями. Фары выхватывали перед собой два тусклых конуса на асфальте, быстро теряясь в пространстве.
      ***
      Через полчаса они подъехали к средневековой крепости, за которой начиналась заграница. Чижик взял паспорта и выскочил из машины. В течение пары минут перемолвившись с пограничником, он вернулся. Шлагбаум поднялся. За мостиком над торопливой речушкой Чижик снова выскочил, чтобы пообщаться с другим пограничником. Тут тоже обошлось без проблем. Поднялся второй шлагбаум, и тихая эстонская земля вежливо расступилась перед путешественниками, пропуская на спящую улочку Нарвы.
      Чижик снова втопил газ.
      Через двадцать минут они выехали на длинную темную улицу, по обе стороны которой, в глубине сосновой рощи, смутно виднелись силуэты котеджей. Машина замедлила ход и повернула направо. Около темного пансионата дорожка уперлась в огромный песчаный холм. За ним светлой полосой виднелось плоское Прибалтийское море.
      - Все... - сказал Чижик, выключил двигатель и откинулся к спинке сидения.
      Коша открыла дверцу и сразу окунулась в запах воды, песка, сосен и размеренный шорох волн.
      - А здесь совсем не так пахнет... - тихо сказала она.
      Чижик молчал.
      Осторожно прикрыв дверцу, Коша вышла из машины. Тонкая взвесь песка тускло светилась под ногами. Девушка поднялась на холмик. Песчинки мягко шелестели, осыпаясь в лунки следов. Ветер теребил волосы и щекотал веки. Она оглянулась: Чижик спал, откинувшись вместе с сидением назад.
      Коша вздохнула:
      - Ну вот, стоило ехать сюда, чтобы подрыхнуть...
      Она поежилась - ветер был довольно свеж. Надо было как-то самой себя развлечь.
      - Интересно, какое оно на вкус? - спросила она вслух и побежала к воде.
      Балтийское море плескалось тонкими слоями волн, неторопливо удаляясь к тусклому отсвету горизонта. Коша села на корточки и протянула к нему руку, но вода была слишком мелкой, чтобы можно было зачерпнуть. Волны устремились к ногам, норовя ухватить за ботинок. Коша удивилась их вежливой хваткости.
      - Э! - крикнула она воде и отпрыгнула.
      Волны откатились, снова укоротив цепкие языки. Коша побежала вдоль прибоя, и вода погналась за ней.
      - Вы играете со мной? Или хотите намочить мне обувь?
      Море снова с силой плеснуло, швырнув на песок узорчатую кружевную полоску.
      - Ах так! - сказала Коша и сняла ботинки. - А теперь что?
      Она поставила ботинки на сухое и прыгнула в набегающую волну босыми ступнями. От холода сразу заломило мышцы, но Коша не вышла. Она дождалась, когда ноги чуть согрелись, и наклонилась. Волны успокоились и вернулись к своему обычному ритму.
      - Какая ты злая... - с упреком сказала Коша воде и опустила в нее ладони.
      Она зачерпнула соленую горсть и плеснула в лицо. Свежесть пробиралась внутрь, заставляя двигаться. Коша выпрямилась и побрела вдоль берега, разгребая ногами плотные упругие волны.
      Начало светать.
      Когда Коша вернулась к машине, Чижик уже проснулся. Он сидел на занесенном песком плиточном ограждении пансионата и с улыбкой смотрел на пейзаж светлеющий в проявителе восхода. Коша села рядом.
      - Ты разговаривала с водой? Я слышал, - не то спросил, не то заметил Чижик.
      - Ну... А с кем мне еще разговаривать? - Коша пожала плечами. - Ты же спал.
      - Прости... Я устал. Ты не очень скучала?
      Коша провела пальцами, еще холодными от воды, по впалой щеке Чижика. Тот улыбнулся и поймал пальцы губами.
      - Они пахнут морем... - сказал он шепотом и приблизился блестящим взглядом к Кошиным глазам.
      Легкая теплая волна вдруг взмыла вверх по позвоночнику, и Коша уткнулась губами в полуоткрытый рот Чижика. Его руки крепко обхватили ее за плечи и прижали к Лох-Несскому чудовищу. Сердце громко тукало. Они свалились прямо в песок, молча извиваясь в тесных объятиях. Волна нежности утопила их прежде, чем они поняли, что это. Коша успокоено уткнулась в плечо Чижика и уснула.
      ***
      Около полудня из соседнего котеджа вышел прогуляться с огромной лохматой овчаркой старый эстонец. Он неторопливо шел по пляжу, наступая мягкими тапками на концы осоковых листьев, до половины занесенных песком. Собака, наклонив голову к земле, бегала вокруг него широкими кругами. Она наткнулась на спящую в песке парочку и, завиляв хвостом лизнула горячим языком Кошино лицо.
      - М-м-м... Уйди! - махнула Коша рукой и открыла глаза.
      Собака увидела это, припала на передние лапы и весело залаяла. Чижик тотчас вскочил и потянулся рукой под куртку. Старик тихо свистнул, и собака тут же побежала к нему.
      - Ты полез за пистолетом? - спросила Коша, глядя вслед удаляющейся сутулой фигуре.
      - Да... - Чижик потянулся и вскочил на ноги.
      -Ты хотел убить собаку? - Коша повернулась к нему и с возмущением подняла брови.
      Лицо Чижика внезапно отвердело.
      - Я думал это человек. Пойдем! - сказал он, отряхивая одежду от песка.
      Он протянул руку девушке, помог ей подняться и прикоснулся губами к затылку. Вдохнул теплый запах.
      - От тебя пахнет персиками... - сказал он задумчиво и осторожно провел пальцами по блестящим вороньим крылом волосам Коши. Коша задохнулась. Неизвестная доселе теплая нежность затопила ее целиком. Было все равно, чем это кончится. Будет или не будет. И что будет. Она смотрела этот день, как фильм. Чужая непонятная жизнь Чижика вдруг потянула ее в себя, мягко и властно, словно волна прибалтийского моря.
      Погода, ясная с утра, начала портиться. Небо заволокло. Ветер усилился. Похолодало. Море потемнело, и волны цвета свинца раздраженно шипя, хлестали наотмашь берег. Коша поежилась и инстинктивно приблизилась к Чижику.
      - Научи меня стрелять... - услышала она свой, вдруг охрипший голос. Мне надо убить одного человека.
      Чижик снова наклонился и прижался лицом к ее щеке. Поцеловал в ухо, молча взял за руку и повел к машине.
      Когда они сели, на лобовое стекло упали первые капли.
      - Ну вот... - нахмурилась Коша. - Все испортилось...
      - Тебе не нравится дождь?
      Она помотала головой. Чижик внимательно посмотрел в глаза и не то в шутку, не то всерьез предложил:
      - А хочешь - я разгоню облака? Минут десять - и снова выйдет солнце. Хочешь?
      - Разгони! - кивнула Коша, радуясь тому, как легко Чижик превращает заурядные происшествия в мифическое повествование.
      Она вспомнила, что Череп ей рассказывал об этом умении Чижика. Решила проверить, насколько это так.
      - Хорошо, - без тени усмешки ответил Чижик. - Через десять минут над нами будет синее небо.
      Они выехали на ту улицу, по которой приехали с границы, и оказалось, что среди сосен полно кафе и маленьких магазинчиков. Дождь хлестнул асфальт первыми холодными жгутами. Чижик остановился около ближайшего домика и спросил:
      - Что ты хочешь на завтрак?
      - О! - задумалась Коша. - М-м-м... Что же я хочу?... Сок? Ананасовый сок... И булочку с шоколадом.
      - О`кей! - сказал Чижик и выпорхнул.
      Минут через пять он появился с огромным пакетом в руках и, уворачиваясь от капель, прыгнул в машину.
      - Держи! - протянул он Коше пакет с булкой и соком и, опустившись на сидение, резко газанул.
      Коша опять влипла в сидение.
      - Ты достал меня! - не особо злясь, крикнула она. - Хорошо, что я еще не открыла сок!
      Чижик расхохотался.
      Коша принялась за пищу. Неожиданно оказалось, что она хочет есть. Чижик насвистывал и улыбался.
      - А ты что, не будешь? - запоздала вспомнила она про спутника. - Я нечаянно съела всю булку.
      - Ну и правильно. Я купил ее тебе. Я не хочу...
      - Ты что от аккумулятора питаешься?
      - Ага... - неопределенно обронил Чижик и врубил музыку.
      Щетки дворников изо всех сил боролись с водой.
      - Ну вот! - вздохнула Коша. - А ты говорил, что разгонишь дождь! Обманул! А я... поверила. По...ве...ри...ла. Вот так всегда. Мужчинам верить нельзя!
      - Еще две минуты, - сказал Чижик, бросив взгляд на циферблат.
      Его лицо снова сделалось жестким.
      ***
      Через две минуты дождь действительно прекратился. Перед машиной, точно повторяя конфигурацию шоссе пронзительно светилась синяя промоина, точно скальпелем выхваченная из серой массы туч.
      - Вот! - сказал Чижик и вздохнул.
      Коша, совершенно обескураженная, всунулась в окно. Действительно чистое небо было только над ними.
      - Это случайность! Так не может быть! - возбужденно крикнула она, возвращаясь в салон. - Наверное, ты просто знал, что так должно случиться.
      - Можешь думать, как тебе нравится, - пожал плечами Чижик.
      Коша замолчала, перебирая в памяти последние события.
      - Знаешь... Мы с Роней вызывали ветер. Флейтой. Я сама это делала, поэтому я могу тебе поверить. Но это флейта! А ты? Как ты это делаешь? Скорее всего, ты просто откуда-то знал, что здесь скоро появится просвет. Может быть, ты - хороший синоптик.
      Чижик сладко улыбался. Он осторожно дотронулся до Кошиных волос и мягко, почти шепотом произнес:
      - А ты сама попробуй! Я думаю, у тебя тоже получится. Ты же не синоптик!
      - Но как?
      - Ты должна верить, что это - ты. Тогда ты поймешь - как.
      Коша откинулась на спинку сидения и пристально посмотрела на небо. Она мысленно отчеркнула на горизонте черту, сзади которой тучи должны были исчезнуть. Две реальности совместились перед ее взглядом. Она отчетливо видела тяжелую серую массу на горизонте и яркое солнечное небо внутри себя - там, где она обычно видела свои картины. Минуты две она старалась удержать слои совмещенными и мысленно усиливала интенсивность синего цвета. Однако ничего не изменилось - тяжелый серый слой по прежнему простирался по всему кругу горизонта, только промоина над шоссе по прежнему показывала свою огромную глубину.
      - Нет, наверно у меня не получится... - вздохнула Коша. - Или ты просто гонишь.
      - Не спеши. Чем больше масса, которую ты хочешь сдвинуть, тем больше времени нужно для этого.
      - Нет. Ты смеешься надо мной. Думаешь, что я такая дурочка, что поверю в эту фигню?
      Внезапно Коша отчетливо почувствовала, что внутри нее появляется радостное ощущение хорошей погоды. Небо стало постепенно, словно растворяясь, просвечивать голубыми пятнышками, и вскоре точно на том месте, где она провела черту, возник огромный синий провал. На землю полетели золотистые корпускулы света.
      - Ну вот... - усмехнулся Чижик. - А ты не верила...
      - Наверно, это стечение случайностей, - все еще недоверчиво проговорила Коша.
      - Ты же, говоришь, что вызывала ветер!
      - Это тоже была случайность, - упрямо пыталась убедить саму себя Коша. - Или галлюцинация. Мы просто ходили по улицам и играли на флейте. И так получалось, что ветер как раз в это время становился сильнее. Но это случайность.
      - Многие вещи проще считать случайностями.
      Машина неслышно вкатилась под зеленую крышу лиственного леса. С веток капали последние крупные капли. И в каждой из них ослепительно отражалось маленькое солнышко. Между деревьями отчетливо светились белесые лесные духи, похожие на куски марли или на бесконечно стекающие струи светового дождя. Когда шоссе совсем перестало просвечивать, Чижик остановился.
      Он вышел из машины, захватив пустой пакет из-под сока. Отойдя метров на пятнадцать от машины, нацепил его на ветку и вернулся.
      Коша, облокотившись о капот, настороженно наблюдала за ним.
      Чижик достал пистолет, покачал его на ладони и сказал:
      - Это называется ПМ. Калибр девять миллиметров. Если попадешь в голову - разлетится, как тыква. Точность, правда, у него невысокая, поэтому лучше стрелять по телу. Берешь в руку. Не сжимаешь. Держишь легко. Вот это предохранитель. Его нужно опустить. Вот так. Пока ты не опустишь его - это просто кусок железа. Опускаем. Сейчас в нем стоит новая обойма, поэтому, чтобы патрон попал в патронник, нужно передернуть затвор. Все. Можно стрелять. Становишься вот так.
      Чижик стал боком к мишени, заложив левую руку за спину, поднял правое плечо к самой щеке, вытянул руку и, чуть склонив пистолет по диагонали внутрь, прищурил левый глаз.
      - Отойди чуть-чуть, а то гильзой прилетит.
      Коша сделала два шага назад.
      - Ага. Видишь персик на пакете? - продолжил он урок. - Ставишь ствол так, чтобы верхний срез мушки совпал со срезом прицела, и чтобы она была точно посередине. А теперь плавно тянешь спусковой крючок. Пальчиком. Нежно-нежно.
      Воздух резко треснул в ушах. Рука Чижика так же резко взлетела вверх. Пистолет выбросил коричневую омедненную гильзу. Пакет на ветке еле заметно дрогнул, и персик превратился в дыру. Из ствола потек сизый дымок.
      - Блин! Я не знала, что это так громко, - восхищенно покачала головой Коша.
      Чижик наклонился за гильзой, сунул ее в карман, улыбнулся и протянул Коше пистолет.
      - Давай!
      Она с опаской приняла в ладонь рифленую рукоять. Незнакомая власть влилась в тело с тяжестью метала. Чижик стал за спиной.
      - Подожди, - вдруг сказал он. - Дай!
      Коша покорно отдала пистолет.
      - Сделай сначала вот так! К себе медленно, от себя быстро.
      Чижик подергал указательным пальцем, сгибая его во второй фаланге.
      Коша повторила движение.
      - Да, - сказал Чижик и снова отдал пистолет. - Значит так. Первый выстрел приводит в действие весь механизм. Отдача так сильна, что ее энергии хватает на то, чтобы затвор выбросил гильзу, отвел курок - вот он и, возвращаясь, толкнул в патронник следующий патрон. Стреляй!
      Коша прищурилась и подняла руку с пистолетом. Когда срез прицела совпал со срезом мушки так, как объяснил Чижик, затаила дыхание и плавно потянула спуск на себя. Сильный толчок мотнул пистолет вверх. В ушах снова треснуло. Дыра в пакете стала ровно в два раза шире.
      - Зашибись! - сказал Чижик, подобрал вторую гильзу и протянул руку за пистолетом. - Хватит на сегодня. Надеюсь, тебе это никогда не пригодится.
      - Круто... - выдохнула Коша и почему-то вытерла ладони о штаны.
      - Теперь, от греха подальше, закрываешь предохранитель, - сказал Чижик. - Если понадобится стрелять точно, взведешь курок. А если отстреливаться - то и так сойдет. Просто ход крючка будет немного тяжелее, потому что он будет одновременно взводить курок. Но если точность не нужна...
      - Ага... - растерянно кивнула Коша.
      Снова стал слышен шорох леса. Солнце пробивалось золотыми искрами сквозь темную листву. Блеснула капельками воды сетка паутины на сухой веточке. Пучок шевельнул лапками и упал на вытянувшемся волоске вниз. Кошу передернуло. Чижик убрал ПМ в кобуру под курткой и, чмокнув Кошу в щеку, подтолкнул ее к машине.
      - Ты чего? Не понравилось? - озабоченно спросил он.
      Коша совершенно ошалело переваривала свершившееся.
      - Да нет... паук. Арахнофобия... Я не понимаю, понравилось или нет. Все так странно. Мне чем-то нравится такая жизнь, но она меня пугает.
      - Чем? - Чижик повернул ключ зажигания, мотор тихо заурчал.
      - Пока не могу понять словами.
      Коша откинулась на спинку, погружаясь все глубже в ощущение непреходящего и необременяющего счастья. Она посмотрела на спутника в профиль.
      - А почему ты не спросишь, кого я хочу убить? - спросила Коша.
      - Это твое дело, - пожал плечами Чижик. - Наверное, ты все взвесила. Все "за" и все "против".
      - Наверное...
      Машина мягко тронулась. Лес надвинулся на лобовое стекло ладошками листьев. Расступился. Коша не была уверенна, что все это происходит с ней. С кем-то другим.
      Шоссе. Долго ехали молча. Ветер в открытые окна.
      - Странно... - удивилась Коша.
      - Что?
      - Если пропускать слова, то можно сказать больше. Я сейчас подумала: "Ветер - в открытые окна.* Я же не сказала, что он делает. А ведь понятно, что он врывается. Но если бы я сказала, что он врывается, было бы хуже, потому что тогда было бы точно понятно ч т о. И было бы главным "врывается". А так... Ветер. Открытое. Окно. Главное - ветер и открытое. Но он же при этом и врывается... Да?
      Чижик кивнул. Он улыбался, сладко ощущая мгновения.
      - Ветер в открытые окна... ветер в открытые окна. Это похоже на весну и на стихи...
      - Да, - согласилась Коша. - И на тебя. И на то, как мы стреляли. И как мы поехали сюда вчера. Взяли и поехали. Правда? Мне нравится, что ветер в открытые окна.
      - И мне...
      - Я хочу так всегда, но меня пугает, что так не может быть по-настоящему. Мне кажется, что непременно должен быть какой-то подвох.
      - Какой? Зачем об этом думать? Тебе легко?
      - Да... - улыбнулась девушка
      - Ну и не думай! - Чижик повернул к ней лицо и чмокнул в щеку.
      - Чижик! Я сейчас подумала - у меня есть друг Роня. Мы с ним познакомились в конце мая. Он чем-то похож на тебя.
      - И что?
      - Я не могу понять - чем. Хотя он не стал бы стрелять и ходить с пистолетом. Он пишет книги. Он недавно получил кучу денег за книгу. Но чем-то вы очень похожи...
      Некоторое время Коша пыталась следовать совету, стараясь во всей полноте переживать сиюминутное счастье.
      "Сейчастье" - изредка бормотала она под нос, прогоняя ненужные мысли о будущем.
      В небе не было ни облачка. Тяжелый послеобеденный свет контрастно очерчивал аккуратные домики Нарвы.
      - Но я не поняла, как это происходит, - Коша снова вернулась к теме разгона облаков. - Как может действовать на мир то, что я себе воображаю?
      - Да его нет на самом деле. Мира-то... Мы его постоянно придумываем сами, - задумчиво проговорил Чижик. - Просто обычно мы придумываем его довольно лениво за компанию со всеми. А когда ты придумываешь его отдельно, кажется, что это чудо. Единственное условие - событие должно быть вероятным. Или никто не должен видеть, как ты придумала его отдельно для себя.
      - Это как?
      - Ну вот, например, зима. А ты хочешь лето. Самое большое, что ты сможешь сделать - оттепель. Хотя, если этого будет хотеть одновременно очень много людей, то, может быть, на севере вырастут горы и закроют нас от холодных ветров. Но надо много времени и много энергии. А тучи разогнать можно практически в любой день, и жизнь от этого - намного забавнее.
      Коша замолчала, обдумывая. Нарва кончалась, они приближались к крепости, которая была одновременно и границей и музеем. Коша никак не могла придумать какой-нибудь решительный довод, чтобы убедить себя окончательно.
      - Хм... А давай как-нибудь еще проверим. Я не буду говорить тебе, что я сделаю, но если получится так, как я думаю, значит ты - не гонишь.
      - Давай... - сказал Чижик и даванул по тормозам. - Давай зайдем в крепость.
      Он припарковался на тенистой аллее неподалеку от входа.
      Коша вышла из машины первой и наблюдала за легкими, почти невесомыми движениями Чижика. Он точно не был человеком. Он состоял не из мяса и костей, а из ветра и света.
      - Чижик, - сказала Коша, когда они двинулись. - Я открыла твою тайну. Ты не человек. Ты - дух. Призрак. Ты не ешь, не пьешь и все время улыбаешься. Тебе границу пересечь - проще, чем в сортир сходить некоторым.
      Чижик хохотал во весь голос. Он чуть не свалился с круто убегающего вниз берега.
      - Да! Я сейчас перелечу на ту сторону, аки птичка. А ты останешься тут! - крикнул он и, расправив крыльями руки, словно приподнялся над землей.
      - Эй!!! Перестань!
      Коша схватила его за куртку и дернула к себе.
      - Ты не можешь бросить меня тут. Я не знаю эстонского языка! Ты не можешь меня бросить. Я пропаду. Я буду как вон тот мужик!
      Неподалеку на лавочке спал гражданин, представляющий крайнюю степень маргинальности. Он лежал очень странным образом. Руки, ноги и почти все туловище опасно свешивались вниз, и лишь задница удерживала пьянчужку от падения с лежбища.
      Чижик улыбнулся:
      - Ну это надо долго стараться, чтоб до такого докатиться. Я думаю тебя кто-нибудь раньше подберет с такими сиськами.
      - Блин! И ты про сиськи! - Коша разозлилась. - Дались они вам всем!
      - Красиво... - Чижику нравилось, как Коша злится.
      - Нет! - крикнула Коша упрямо. - Я очень быстро пропаду. Эстонцы холодные. Им не нужны сиськи! А ты предатель!
      Чижик развеселился до крайней степени:
      - Почему я предатель? Я же ничего тебе не обещал? А вдруг меня убьют? Или я под машину попаду?
      - Перестань... - оборвала его Коша и опустилась на траву.
      Она сорвала травинку и стала ее грызть. Чижик сел рядом и украдкой рассматривал Кошу, пользуясь тем, что она погрузилась в свои мысли. Солнце, уже довольно низкое, мягким золотом обтекало лицо девушки, превращая его в лицо египетской статуи. Дыхание Чижика замедлилось, глаза остановились. Постепенно все вокруг наполнилось тонким, почти незаметным свечением. Он потерял чувство тела, как бы растворясь в пространстве. Через некоторое время Чижик еле уловимо почувствовал шершавую поверхность выбеленной башенной кладки. Потом сквозь тело потек острый поток солнечных корпускул, переполняя наслаждением счастья.
      Пьяньчужка опасно качнулся. Коша прикинула и поняла, что стоит чуть-чуть подтолкнуть, и тот упадет. Она подумала, что если бы можно было его пощекотать по копчику, то мышцы ягодиц непроизвольно сократились, и тело качнулось бы вперед. Коша сосредоточилась и постаралась почувствовать, как у нее зачесалась кожа у основания позвоночника. Она расслабилась и, стараясь не сбить дыхание, удерживала это ощущение, пока пьянчужка не протянул лапу и, почесав задницу, не перевалился на другой бок.
      Коша рассмеялась и обернулась к Чижику:
      - Ты убедил меня. Оказывается, это просто! Я просто представила, что у него чешется копчик.
      Чижик расхохотался и лег на спину в траву:
      - Хулиганка!
      Коша опустилась рядом. Неведомая прежде легкость охватила ее. Она почувствовала, что сможет все, что захочет. От Чижика снова прилетел поток теплого ветра. Высоко в темнеющем зените неба появилась маленькая золотая точка. Какая-то хищная птица парила, высматривая добычу. На мгновение Коша словно потеряла сознание. Она внезапно увидела городок с точки зрения птицы. Странно, но она даже различила на берегу реки возле башни две маленьких фигурки - свою и Чижика. Это мгновение было настолько полным, что когда она очнулась, почувствовала сильную слабость. Она дождалась, когда голова перестанет кружиться и тихо позвала:
      - Чижик!
      - А?
      - Я сейчас видела, будто я - вон та птица. Я видела Нарву оттуда. Не веришь? Я точно знаю, что вон за теми домами есть клумба с лиловыми флоксами. Пойдем, посмотрим?
      Она поднялась и села.
      - Какая птица? - тихо спросил Чижик.
      - Вон! Наверно ястреб или сокол... - она подняла голову. - А где он? Только что был тут.
      Коша посмотрела на Чижика. Тот грыз травинку, улыбаясь едва уловимой улыбкой.
      - Что это? Это все твои фокусы? - растерянно спросила Коша. - Ты мне надавал так много загадок...
      - Это не я... - широко улыбнулся Чижик и широко раскинул руки.
      Вдруг его мобила зашлась трелью, Чижик поднес трубку к уху, озабочено выслушал с чей-то хриплый голос и резко поднялся.
      - Мы должны ехать? - спросила Коша.
      Чижик кивнул.
      ***
      Они пересекли границу обратно.
      Чижик погнал машину на пределе возможностей. Солнце светило в спину, и впереди по асфальту бежала черной собакой тень.
      Всю дорогу молчали. Коша то поглядывала на Чижика, то в окно, то погружалась в свои новые ощущения, не решаясь сказать ни слова, хотя на этот раз Чижик не включил музыку, и ровный шелест мотора в салоне нарушали только редкие щелчки кнопок.
      Уже у самой окраины Питера Коша решилась осторожно нарушить молчание:
      - У тебя проблемы?
      - Задачи.
      - Ты будешь стрелять?
      - Возможно...
      - Тебя могут убить?.. - спросила она, не веря, что все это не игра, и не кино.
      Почему-то перед глазами навязчиво возник последний кадр из фильма "Дурная кровь". Героиня странно и долго бежит прямо в кадр.
      - Могут... Любого могут убить, - равнодушно бросил Чижик. - Особенно, если у тебя есть пистолет.
      - Почему? Я всегда думала, что с пистолетом безопаснее, - удивилась девушка.
      - Нет. Оружие всегда привлекает смерть.
      - Тогда зачем он тебе?
      - Это хорошо, когда смерть где-то рядом. Так лучше чувствуешь жизнь. Дорожишь что ли... И потом, пистолет бывает нужен, чтобы убить. Когда у тебя есть оружие, трудно забрать твою энергию. Трудно превратить тебя в дерьмо. Точно лучше быть убитым, чем превратиться в дерьмо.
      - Бывает, что ты убиваешь?! - недоверчиво спросила Коша и испугалась.
      - Бывает, что меня хотят убить... - пожал плечами Чижик.
      - Кто? Почему? Ты - преступник или ты ловишь преступников? Ты мент? - Коша сощурилась и, разглядывая спутника внимательными глазами, попыталась найти в облике Чижика хоть какую-то подсказку. - Или ты делаешь что-то плохое, да?
      Чижик поморщился, соображая, как лучше ответить.
      - Никто не знает, что он делает. Просто одни делают то, а другие это.
      Этот ответ ничего не прояснил, и Коше пришлось задать следующий вопрос:
      - А ради чего? Ради денег?
      - Нет... - качнул головой безмятежный Чижик. - От скуки скорее... По приколу.
      - Ну приколы! А если убьют?
      Чижик рассмеялся ее горячности:
      - А какая разница когда? Когда-то я все равно умру! Так?
      Коша подумала и кивнула:
      - Ну... Типа. Все умирают.
      - Так какая разница? - он пожал плечами.
      Коша попробовала возразить:
      - Ну типа... Это же еще не скоро! Жить-то интереснее же!
      Чижик улыбнулся:
      - Жить - да... Вот я и живу!
      Коша поразилась беспечной простотой Чижиковой философии и снова замолкла.
      - Смерти нет, хотя она всегда рядом... - задумчиво добавил он. Бояться ее глупо. Она может случиться прямо сейчас, и ты ничего не сможешь изменить. Нужно быть просто уверенным в том, что ты сделал все, для того чтобы позаботиться о себе. Когда сделаешь все, что можешь - становится спокойно. Это единственное, что можно сделать. И вообще. Смерть есть для тех, кто рядом. Для тебя ее не будет. Ты просто перестанешь быть. Это не больно и не страшно. Не грусти! - Чижик усмехнулся. - Я понял, что мне в тебе понравилось.
      - Что? - насторожилась девушка.
      Чижик рассмеялся и ничего не ответил.
      - Ну! - Коша дернула его за рукав.
      - Знаешь, мне кажется - у нас будет время поговорить. Я обязательно тебе все расскажу. А сейчас мне нужно немного подумать. Хорошо? Хочешь включи музыку.
      Коша вздохнула и задумалась. Повернула голову и внимательно посмотрела на спутника, пытаясь найти в его лице отталкивающие черты порока. Бесполезно - у Чижика было безмятежное лицо Будды.
      ***
      В Питере он остановился у какой-то первой попавшейся станции метро и, глядя Коше в глаза, огорошил ее:
      - Извини... Я не могу с тобой ехать дальше. Я позвоню. Может быть, вечером. Не бойся ничего. И не думай обо мне плохо...
      Он легонько притронулся пальцами к ее руке.