Грешки (Том 1)

      Они потащили Макса вниз по лестнице.
      Джуно словно приросла к полу. Дыхание у нее участилось, а колени дрожали. Девушке хотелось провалиться сквозь землю, а между тем окружающие похлопывали ее по спине, комментируя инцидент:
      - Не слабо!
      - Он в момент отключился!
      - Где ты научилась таким ударам?
      - Он меня достал. - Джуно заставила себя улыбнуться, пошла в ванную, заперла дверь изнутри. Сдерживая слезы, вымыла лицо холодной водой и попыталась оттереть с костюма винные пятна, но это ей не удалось.
      "Проклятие! - Она задыхалась от обиды и возмущения. - Дерьмо! Черт бы тебя побрал!"
      Кто-то тихо постучал.
      - Джуно? Это я, Лидия. Открой!
      Джуно впустила подругу.
      - Я только что пришла. Мне все рассказали... Что за мерзавец! Как ты?
      - Я унижена, а в остальном все в порядке.
      - Не смущайся, все уже забыли об этом и продолжают веселиться. Алекс попросил меня узнать, как ты... - Она достала сигарету. - По-моему, ты ему нравишься. - Ее тон стал холоднее, тревога за подругу словно исчезла. Джуно не понимала Лидию - то участливую, то совершенно равнодушную. Сегодня перед представлением она подарила Лидии ее портрет, набросанный карандашом во время репетиции. Та обняла ее и, казалось, была искренне тронута.
      А теперь вот пришла выяснить, все ли с Джуно в порядке, только потому, что ее попросил об этом Алекс.
      - Если ревнуешь ко мне Алекса, то зря, - сказала осененная догадкой Джуно. - У него много девушек, но я не из них.
      Лидия улыбнулась:
      - Я тоже. Прости. Наверное, меня трудно выносить.
      Просто Алекс восхитителен.
      - Добро пожаловать в клуб его поклонниц...
      Кто-то громко постучал в дверь.
      - Эй, нельзя ли поскорее? Тут целая толпа желающих!
      - Не прятаться же здесь весь вечер, - проговорила Джуно, - хотя и хотелось бы.
      - Можно войти? - послышался голос Алекса.
      Джуно открыла дверь. За Алексом стоял Джо Кокер.
      - Хорошо устроились, а другим что прикажете делать?
      Белая сорочка Алекса была расстегнута. Волосы на груди блестели от пота. Заперев за собой дверь, Алекс обнял Лидию и Джуно.
      - Надеюсь, ты никогда так не разозлишься на меня, - усмехнулся Алекс.
      - Никогда. Обещаю тебе.
      - В прошлом году мы с Милтоном посещали класс писательского мастерства. Он сущий подонок, и ему давно пора было вправить мозги.
      - Знаю... Но лучше бы это сделала не я.
      - Не беспокойся. Он поверит приятелям, что его нокаутировали в "Мори".
      - Надеюсь. А ведь я никогда в жизни никого не ударила!
      - Значит, у тебя хорошая реакция, - оживился Алекс. - Пожалуй, надо бы тебя потренировать. Тогда к лету мы подали бы заявку на участие в чемпионате по боксу.
      - Может, организуешь женские курсы самозащиты? - вставила Лидия. - Я запишусь. Мне многих парней хотелось бы отправить в нокаут.
      - Эй, - сказал Алекс, заглянув в темные глаза Джуно. - Ты, конечно, предпочла бы, чтобы мы заткнулись, верно? Извини, но ты была просто великолепна!
      - Спасибо, я с удовольствием забилась бы в какую-нибудь щелку. Завтра новость облетит весь университет.
      Макс все равно узнает и еще больше разозлится.
      - Едва ли ему захочется еще раз отведать твоих кулаков, - успокоил ее Алекс. - Не рискнет. Ведь это он вел себя как подонок, а не ты. Если же Макс снова полезет к тебе, дай мне знать. - Он поцеловал Джуно. - Ну, готова снова танцевать буги?
      Девушка кивнула:
      - Конечно. Я могу танцевать всю ночь.
      Алекс посмотрел на Лидию.
      - - Странно, вы обе так меня волнуете?
      - Потому что мы самые привлекательные девушки в Йеле, - сказала Джуно.
      - И очень стараемся поддержать марку, - добавила Лидия.
      Алекс наклонился, прижался к губам Лидии, и они замерли в страстном поцелуе. Джуно, почувствовав себя лишней, попыталась отстраниться, но Алекс еще крепче обнял ее, а мгновение спустя прильнул к губам Джуно.
      Она снова попыталась отстраниться, смущенная присутствием Лидии, но помимо воли страстно ответила на его поцелуй, чувствуя себя на седьмом небе от счастья.
      Еще раз поцеловав Лидию, Алекс повернулся к Джуно.
      - Кажется, я почти влюблен в вас обеих, - небрежно бросил он, но в светло-голубых глазах горело желание.
      В дверь безостановочно барабанили.
      - Эй, Сейдж, перестань там дурачиться с двумя самыми красивыми девушками, - крикнул кто-то.
      - Да ведь это моя ванная, парень, - откликнулся Алекс. - Однако, по-моему, - обратился он к Джуно, - ее пора освободить, не то кого-нибудь вырвет в коридоре.
      - Что ж.., мне уже лучше, - сказала Джуно Лидии, когда Алекс вернулся к гостям.
      - Мне тоже, - усмехнулась Лидия. Девушки пошли к столу за вином. - Как ты думаешь, что все это значит?
      Джуно пожала плечами:
      - Три кораблика встретились в открытом море в одну странную ночь.
      Лидия налила вина себе и подруге.
      - Может, так, а может, и нет. Время покажет.
      Лидия отправилась искать парня, с которым пришла на вечеринку, а Джуно, держа в руке стакан вина, рассеянно оглядела переполненную гостями комнату. Встретившись взглядом с Хоппи, она поманила его к себе.
      Лучше уж проводить время с ним. "Секс, - решила Джуно, - слишком сложная штука".
      Глава 5
      В этом году, как и прошлым летом, Лидия Форест собиралась снять фильм об организованном ею детском театре. Этим проектом она увлеклась в пятнадцать лет, и именно благодаря ему, а не только блестящему окончанию школы, ее приняли в Йельский университет. Она занималась с детьми актерским мастерством в огромном помещении бывшего курятника, в летней резиденции своих родителей в Ист-Хэмптоне, на Лонг-Айленде, где обычно проводила лето. Вооружившись самой дорогой кинокамерой и цветной пленкой фирмы "Кодак", девушка приступила к работе. К ней записалось шестнадцать ребятишек - от девяти до двенадцати лет. Она уже распределила роли в написанной ею инсценировке по сказке Оскара Уайльда "Звездный мальчик", которую и предполагала снимать по окончании занятий.
      Все шло хорошо, но вдруг начались неприятности.
      Исполнитель главной роли, самый способный и подающий надежды ученик Лидии, заболел мононуклеозом.
      Крыша курятника потекла от сильного ливня в конце июля. Промокшие декорации и костюмы покрылись плесенью, прежде чем беду обнаружили. Молодой теннисист, последняя любовь Лидии, неожиданно подался в профессионалы и уехал куда-то за тридевять земель искать счастья. Школьная подружка, с которой Лидия собиралась поселиться в одной комнате в колледже, бросила Йель из-за нервного срыва. В довершение ко всему в Лонг-Айленд как снег на голову свалилась сестрица Джеки со своими неуправляемыми отпрысками, ибо затеяла бракоразводный процесс.
      Все эти обстоятельства выбили Лидию из колеи, и она утратила интерес к съемке фильма. Поскольку заболевшего мононуклеозом мальчика заменил другой, ей все же пришлось поставить пьесу, чтобы не разочаровывать ни детишек, ни их родителей.
      В августе в Лонг-Айленде делать было нечего. Проводить много времени на пляже Лидия опасалась из-за светлой кожи и склонности к веснушкам. Сестра доводила ее до белого каления. Удрать в Нью-Йорк девушка не могла, ибо мать затеяла в апартаментах на Парк-авеню ремонт и перетяжку мягкой мебели. Тоска!
      Однажды вечером, немного перебрав шампанского на чьей-то свадьбе, Лидия решила бежать из Ист-Хэмптона куда глаза глядят. Лучше всего, конечно, на запад.
      Она еще никогда не бывала дальше Калифорнии, но вспомнила, что где-то в Санта-Фе живет Джуно Джонсон. Лидия узнала в справочной службе номер ее телефона и позвонила.
      ***
      Джуно встретила Лидию в аэропорту в Альбукерке на белом пикапе. На заднем сиденье разместились три большие собаки: немецкая овчарка, пудель и золотисто-рыжий охотничий пес. В пикапе не было амортизаторов, но Джуно мчалась все шестьдесят миль до Санта-Фе со скоростью семидесяти пяти миль в час.
      - Чтобы остановить дальнейшее загрязнение окружающей среды, аэропорт в Санта-Фе закрыли для всех самолетов, кроме частных, - пояснила Джуно. - Ну, каково твое первое впечатление от Нью-Мексико? - Она сильно загорела и заплела в косы свои длинные волосы.
      За время дороги Лидия привыкла к индейско-ковбойским пейзажам в коричневых тонах и безоблачному синему небу.
      - Я в восторге. Кажется, будто вот-вот увижу за следующим поворотом Джона Уэйна.
      Джуно удивил неожиданный звонок Лидии, и она ждала ее приезда с волнением. Ей, конечно, хотелось получше узнать подругу, особенно когда та станет ее гостьей, но она понимала, что Лидии нужна более разнообразная жизнь, чем может предложить Санта-Фе.
      Джуно свернула с автострады на Старый тракт.
      - Мы почти на месте.
      - Даже не верится. - Трястись в пикапе Лидии почти понравилось. - Ты живешь на Старом тракте Санта-Фе, том самом, что существовал в незапамятные времена?
      - Да.., но теперь значительная его часть заасфальтирована. Правда, не там, где обосновались мы. - Джуно выехала на изрытую колеями грязную дорогу, идущую вокруг холма. По обеим ее сторонам росли сосны и кутсты можжевельника, за ними виднелись поляны, покрытые оранжевыми и фиолетовыми полевыми цветами.
      - Не обращай внимания на наш домашний беспорядок. Папа решил пристроить к дому еще одно крыло с южной стороны. Там будут комнаты для гостей и его новая студия с естественным освещением. Тебе придется пока жить в одной комнате со мной. - Из-за деревьев показался дом - обычная для здешних мест саманная постройка с просторным застекленным крылом.
      Тормоза заскрипели, пикап остановился, собаки выпрыгнули, а мужчина, похожий на хиппи, приветливо помахал девушкам рукой.
      - Привет, папа! - крикнула Джуно. - Это моя подруга Лидия из Нью-Йорка.
      Ее отец, красивый мужчина лет сорока с небольшим, с темными длинными вьющимися волосами, крикнул с крыши:
      - Добро пожаловать, Лидия! Джуно много о вас рассказывала. Увидимся за обедом.
      Джуно улыбнулась Холлису Джонсону.
      - Потрясающе, Джуно, твой отец напоминает кинозвезду. А вот мой полнеющий и лысеющий магнат.
      - Значит, он и должен выглядеть так, как положено магнату, отозвалась Джуно, внося в дом чемоданы подруги.
      - Ты права, каждому свое. Кажется, твой отец - художник?
      - Да. Каждый раз в момент творческого кризиса он начинает благоустраивать дом. Сейчас именно такой момент.
      Они прошли через гостиную. На белых стенах висели яркие пейзажи Нью-Мексико, выполненные в абстракционистской манере.
      - Все большие полотна написаны отцом, а те, что поменьше, нашими друзьями. Ну вот мы и дома.
      Джуно открыла дверь в свою комнату, размещавшуюся на двух уровнях: внизу - письменный стол, диван, кресла и стереосистема, а тринадцатью ступенями выше - двуспальная кровать и пианола. На стенах висели работы Джуно, а также ее портреты, сделанные Холлисом Джонсоном в разные периоды.
      - Папа пристроил верхний этаж и сделал стеклянную крышу, когда я училась в средней школе, - сообщила Джуно. - Это случилось до того, как он увлекся абстракционизмом. Сейчас отец охладел к нему.
      - Здесь чудесно!.. Как будто отдельная квартира. Есть даже отдельный выход на улицу! Боже, я многое дала бы, чтобы иметь такое в нашем нью-йоркском доме! Вообрази, какие возможности открылись бы передо мной! Лидия рассмеялась.
      - О, чего только я здесь не делала! - Джуно опустилась в кресло. Мальчик, с которым я дружила, раза два ночевал у меня, но так ни на что и не решился, смущенный близким соседством моих родителей.
      - Мальчишки иногда ведут себя очень странно, - заметила Лидия, раскладывая свои вещи по ящикам, освобожденным для нее Джуно.
      - А где твоя мама?
      - Думаю, ты увидишься с ней только завтра. Она - виолончелистка и играет в оркестре любителей камерной музыки. Сейчас мама на репетиции, а сегодня вечером у нее выступление. Едва ли ты захочешь идти на концерт, я так и сказала папе.
      - Ошибаешься. Я пойду с большим удовольствием.
      ***
      Всю следующую неделю Джуно с удивлением наблюдала перемены, происходящие с Лидией. Искушенность жительницы восточного побережья бесследно исчезла.
      Все новое возбуждало в ней детский восторг. Санта-Фе с его грязными дорогами и серыми саманными постройками, вероятно, более уместными в Мексике, а не здесь, очаровал Лидию. Она пожелала осмотреть все достопримечательности, которые Джуно не посещала с начальной школы: губернаторский дворец, самую древнюю церковь в стране, построенную в 1610 году, за десять лет до высадки пилигримов в Плимутроке, и археологические раскопки в Арройо-Ондо. Вооружившись средствами от загара, необходимыми Лидии, девушки отправились в долину реки Ски, много бродили пешком, собирали дикую ежевику в зарослях Пеко, осматривали развалины индейских поселений в национальном парке Бандельера и танцевали на празднике буйволов в Санта-Клара.
      ***
      - Не могу и сказать, как мне здесь понравилось! Я чувствую себя совсем другим человеком! - За это время Лидия переняла акцент обитателей юго-западных штатов. На шее у нее красовалось новое ожерелье из резной кости и бирюзы - изделие местных умельцев.
      Мэри Джонсон приготовила к ужину чили кон карне - мексиканское блюдо из говядины с бобами, перцем, чесноком и специями. На столе были также тосты с медом и мексиканское пиво с соком лайма.
      Холлис Джонсон откинулся на спинку кресла.
      - Девочки, а какие у вас планы после ужина?
      - Знакомые мальчики пригласили нас в кино, - сказала Джуно. - Но нам не очень хочется идти. А почему ты спрашиваешь?
      - Я решил порисовать и подумал, не согласитесь ли вы мне позировать?
      - Напишешь нас в обнаженном виде?
      - Джуно! - смутилась Мэри. - Лидия заподозрит тебя в кровосмесительной связи!
      Джуно рассмеялась:
      - Боже упаси! Не хватает, чтобы по Йелю поползли такие слухи!
      - Я поклянусь молчать, - пообещала Лидия, - если вы всю жизнь будете снабжать меня зеленым чили.
      - Договорились, - сказал Холлис. - Тем более что я не собирался писать обнаженную натуру. Можете одеться по собственному усмотрению. У меня есть кое-какие идеи.., но не знаю, получится ли.
      - Ну решай, - сказала Джуно подруге, - идем в кино или проведем вечер здесь?
      Лидия взглянула на Холлиса серыми, широко расставленными глазами. Она была немного влюблена в него.
      - Здесь. Тут и спрашивать нечего.
      - Заметьте, это говорит девушка, которая за последние пять лет едва ли провела дома хоть один вечер, - обратилась к родителям Джуно.
      - Ошибаешься. - Глаза Лидии лукаво блеснули. - Я с удовольствием проводила вечера дома, когда родители отправились на Рождество в Японию и оставили дом в моем распоряжении.
      Зазвонил телефон, и Джуно бросилась в кухню. Вернувшись, она подошла к Лидии:
      - Ни за что не догадаешься, кто звонил.
      - Гм-м... - Лидия задумалась. - Та-ак... Макс Милтон? Нет? Моя сестра? Кейт Миллет? Джеймс Тейлор?
      О нет, сдаюсь.
      - Алекс!
      - Алекс Сейдж?! Шутишь?
      - Он здесь. Он не поверил, что ты у меня! Мы договорились встретиться возле гаража на Старом тракте Пико. - Джуно пояснила родителям:
      - Это тот самый Алекс, о котором я вам рассказывала.., драматург.
      Холлис Джонсон кивнул:
      - А что он делает на Старом тракте Пико?
      - Пока не знаю. - Джуно вытащила из кармана джинсов ключи от пикапа. Но скоро мы выясним.
      ***
      Мэри Джонсон пошла к себе репетировать. Остальные собрались в студии Холлиса. Алекс с аппетитом доедал остатки ужина. За последнее время он похудел и осунулся.
      - В Далласе стало невыносимо. Отчим без конца расписывал преимущества разных школ правоведения.
      Мама настойчиво убеждала меня укоротить волосы и сопровождать дебютанток на балы. Пробыв там две недели, я не выдержал. Мне нужно было обрести себя. - Алекс отхлебнул текилы, привезенной им.
      - Кстати, - он передал бутылку Джуно и Лидии, - я вспомнил, что собирался написать пьесу о хитчхайкерах <Молодые люди, путешествующие по стране "автостопом".>.
      Вот и решил выяснить, далеко ли уеду, голосуя на дорогах.
      - Ну и как? - Карандаш в пальцах Холлиса так и летал по странице альбома для эскизов.
      - Получилось. Сначала у меня не было определенного направления, и я ехал туда, куда мне предлагали.
      По дороге встречал удивительно интересных людей. Например, познакомился с четой из секты свидетелей Иеговы. Их ребенок родился на вершине горы: это было при мне. С их разрешения я даже подержал на руках новорожденного. Не чудо ли это? Потом познакомился со старым индейцем из Оклахомы, и он рассказал мне о целебных свойствах трав. В Вайоминге я провел некоторое время в сообществе людей, давших обет молчания...
      - Вот, наверное, весело, - скептически заметила Лидия.
      - Я приобрел жизненный опыт, и это смысл моего путешествия. - Алекс вытянул длинные ноги. - Потом женщина по имени Надя подобрала меня в Фордисе, штат Арканзас, посадила за руль, велела ехать в Сент-Луис, а сама заснула на заднем сиденье и проспала, пока мы не добрались до места, то есть часов пять-шесть подряд. Возле Сент-Луиса она сразу же проснулась, села и стала давать мне указания, когда и куда поворачивать.
      Так мы доехали до мотеля, который, поверите или нет, назывался "Золотой сон". Прежде чем я отправился дальше, женщина пригласила меня выпить, и я заметил, что она на редкость привлекательна. Ей было, пожалуй, немного за тридцать, но блестящие каштановые волосы и потрясающая фигура, несомненно, привлекали внимание.
      - Избавь нас от излишних подробностей, Алекс, - прервала его Лидия.
      - Нет-нет, черт возьми, мне очень интересно! - возразил Холлис.
      - Когда мы открыли бутылку вина, она спросила, не бывает ли у меня астральных проекций, рассказала, что регулярно летает во сне и навещает своих знакомых в разных точках земли.
      - Любопытно, знают ли об этом на авиалиниях, - вставила Джуно. - От нее следовало бы потребовать соблюдения правил и постановлений Федерального авиационного управления.
      - Я вас не обманываю, - сказал Алекс, - женщина так и говорила, утверждая, что, пока я вез ее, она побывала у своего бывшего мужа в Оттаве. - Алекс сделал паузу. Его слушатели были явно заинтригованы. - Клянусь, Надя была вполне серьезна. Надя увидела, как ее бывший муж готовит ужин для своей подружки, и это так возмутило ее, что она сбросила со стола стакан с вином на колени девушке. Та обвинила в этом своего приятеля и поссорилась с ним, а он в суматохе наступил Наде на ногу. Именно в тот момент она и проснулась.
      Разве не удивительно?
      - Скорее странно, - сказала Лидия.
      Холлис натянул на мольберт большой загрунтованный холст и начал делать на нем набросок углем..
      - Ну.., что же произошло потом у тебя с Надей в "Золотом сне"?
      Алекс отхлебнул текилы.
      - Ну.., уже стемнело, и Надя предложила мне провести ночь с ней.
      - Ага! Это можно было предугадать заранее! - воскликнула Джуно, ощущая легкое головокружение от вина и радуясь неожиданному появлению Алекса.
      - Нет.., подожди. - Алекс рассмеялся и умоляюще поднял руки. Клянусь, все совсем не так, как ты думаешь. В комнате стояли две большие кровати. Надя появилась из ванной в маечке, едва прикрывавшей попу, и сказала: "О'кей. Я лягу здесь, а ты - там". Я так и не понял, хотела ли она, чтобы я остался на той кровати или... - он потер руки, - ..или перебрался к ней.
      - Кажется, я догадываюсь, как ты поступил, - вставила Лидия, пригубив текилу.
      - Верно, но, как оказалось, у Нади были совсем другие планы. Видите ли, она сообразила, что кровати расположены с севера на юг...
      - Интересный поворот, - заметил Холлис, - нестандартный.
      - Итак, - продолжал Алекс, - Надя выключила свет и велела мне лечь на спину. Потом наклонилась, поцеловала меня в лоб и сказала: "Я уберу твою подушку. Ты должен лежать совсем плоско". Я отнесся к этому как к странной причуде, однако тут же услышал, что она улеглась на свою кровать и сбросила подушку на пол.
      - Бред какой-то, - фыркнула Джуно.
      - Она предложила мне расслабиться, сосредоточившись сначала на кончиках пальцев на ногах, потом на других частях тела. Тогда, по ее словам, я достигну левитации, выйду из телесной оболочки, поднимусь и воспарю. Надя обещала ждать меня в пространстве и сулила мне физическое и духовное наслаждение, запоминающееся на всю жизнь.
      - Интересно, а можно забеременеть, занимаясь сексом в астральном пространстве? - спросила Лидия. - Пожалуй, это надежнее, чем противозачаточные таблетки, но едва ли доставляет такое же удовольствие.
      - Не знаю. - Алекс рассмеялся. - Я так расслабился, что заснул, а когда через полчаса проснулся, Надя сидела рядом со мной и массировала мне.., гм-м.., грудную клетку.
      - Ха! - одновременно воскликнули девушки.
      - Она предупредила, что выйти в астрал можно лишь после длительных тренировок, показала мне несколько упражнений. Остаток ночи мы сосредоточивали внимание на данном моменте и данном месте, - завершил рассказ Алекс.
      - И учились не тому, как покидать телесную оболочку, а тому, как проникать внутрь ее, - усмехнулся Холлис. - Многое бы я отдал, чтобы снова стать молодым и начать бродяжничать.
      - И когда это ты бродяжничал, папа?
      - До твоего рождения.., и до знакомства с твоей мамой. В богемное время, когда еще не было ни хиппи, ни битников. Но об этом я расскажу тебе, когда ты будешь постарше.
      - О чем именно?
      - Повзрослеешь - узнаешь, - фыркнул Холлис. - А теперь ты и Лидия сядьте поближе к Алексу, чтобы я мог нарисовать вас вместе. - Прежде чем Алекс принялся за чили, Холлис бросил на диван индейское покрывало.
      Они долго еще сидели, попивая текилу и слушая рассказы Алекса о дорожных приключениях. В Санта-Фе он оказался случайно и, взяв телефонный справочник, стал звонить всем Джонсонам, пока не добрался до Джуно. Алекс собирался уехать утром, ибо в соответствии со своим планом хотел проводить каждую ночь в новом месте. Начало занятий в колледже близилось, а он все еще не добрался до Калифорнии.
      - Я провел великолепное лето, многому меня научившее, - сказал Алекс. - Но поверьте, эта ночь - лучшая из тех, что я помню.
      - Возможно, она просто отличается от других? - предположила Джуно.
      - Лучшая после Сент-Луиса? - уточнила Лидия.
      Алекс, рассмеявшись, обнял девушек, а они прижались к нему. Бутылку текилы почти осушили. Холлис Джонсон перешел от угля к маслу.
      Они так и не легли в эту ночь - пили, смеялись и болтали. Это избавило всех от необходимости решать вопрос о том, где и с кем будет спать Алекс.
      Глава 6
      - Твои родители очень дружны, - сказала Лидия, передавая Джуно бутылку диетической пепси.
      Они теперь жили в одной комнате. Их соседка постоянно отсутствовала, проводя время с приятелем.
      Апартаменты с двумя спальнями располагались в том же неоготическом здании колледжа Бренфорд, где обосновался Алекс. Полотно, на котором Холлис Джонсон изобразил троих друзей, висело над камином в гостиной.
      Лидия подошла к витражному стеклу и взглянула на университетский двор. Вьющаяся по стене цветущая глициния уже засохла.
      - Они словно созданы друг для друга, и их любовь еще не прошла. Однажды вечером в Санта-Фе я случайно увидела их вдвоем: они слушали музыку, держась за руки. Господи, моим родителям такое и в голову не придет, они почти не остаются вместе.., не понимаю почему. По-моему, из них ни один никогда даже не радовался жизни по-настоящему.
      - Но ведь ради этого люди и соединяются... - отозвалась Джуно, разделяют заботы и радости, преодолевают трудности и разногласия.
      - Да, жизнь слишком коротка. Нет смысла проводить ее в хандре. - Лидия скривила губы. - Конечно, теоретизировать проще всего. Сама-то я почти всегда чувствую себя несчастной.
      - Ты? - удивилась Джуно. - Брось, Лидия. Я всегда считала, что тебе дано все.
      - А что именно? - Лидия закурила сигарету. - Привычка к никотину, куча денег и семья, где все друг другу чужие. Мне приходится скрывать от мужчин свой ум. Мою мечту стать актрисой родители считают бредовой. Я спала с восемью мужчинами, но ни разу не испытала оргазма и всегда боялась, что они об этом узнают. - Лидия вздохнула. - А вот ты - самая цельная натура из всех, кто мне встречался. Чего тебе не хватает? Господи, мы такие разные! Если у меня на какой-то вечер не назначено свидание, я места себе не нахожу. А ты начинаешь дергаться, когда тебе не удается два-три раза в неделю остаться дома.
      Джуно рассмеялась:
      - Это только так кажется. Если бы я влюбилась, мне захотелось бы проводить с моим избранником все свободное время. Но я, видимо, слишком разборчива. Меня мало кто привлекает. И еще в одном ты ошибаешься: мне многого не хватает. У тебя есть деньги, и ты воспринимаешь это как должное. Помнишь, как Алекс рассказывал о приеме в Ривер-клубе по случаю бракосочетания его брата? Вы с ним подсчитывали, во что это обошлось... Там было на несколько тысяч долларов одних гардений, фонтаны шампанского "Дом Периньон", сколько лобстеров и икры! Меня это потрясло. Я устала от бедности и хочу быть богатой, но счастливой.
      - Тогда выходи замуж за богача. В Нью-Йорке есть десятки богатых наследников, и я могла бы познакомить тебя с ними. - Лидия сняла джинсы и надела мини-юбку от Бетси Джонсон.
      - Вот-вот. Ты вся в этом: всегда думаешь о том, за кого выйдешь замуж и как это повлияет на твою жизнь.
      А я хочу сделать карьеру, причем самостоятельно. Я мечтаю иметь возможность купить себе "порше" на заработанные мною деньги. У меня весьма честолюбивые планы.
      - Все это прекрасно, - сказала Лидия. - Посещай лекции Бетти Фридан <Лидер феминистского движения.> и запишись в йельский женский клуб. Меня же устраивает существующее в обществе положение вещей. Я не испытываю никакого давления на себя.
      - Но ты сама призналась, что тебе приходится скрывать от мужчин свой ум.
      - Да, отношения с ними - чертовски важная часть жизни, - согласилась Лидия, - но я могу поддерживать эти отношения и все-таки быть актрисой, если пожелаю.
      - Верно, о том я и говорю. И Эльга Вассерман в интервью "Йельским новостям" утверждает: женщина имеет равное с мужчиной право быть личностью, делать карьеру и использовать свой интеллект... Ты должна общаться с мужчинами, однако на твоих условиях. Не для того же в Йеле ввели совместное обучение, чтобы ты посвятила жизнь воспитанию детей и какой-нибудь добровольческой работе на благо общества?
      - Конечно, ты отчасти права, но мне сейчас надо встретиться с Керком у главного входа. Хочешь пойти со мной?
      Джуно покачала головой:
      - Мне нужно поработать над схемой освещения для йельского кабаре.
      Лидия надела жакет, похожий на лоскутное одеяло, и задержалась у двери:
      - Знаешь, а меня ведь действительно пугает мысль о вечере, проведенном в одиночестве.
      - Перестань, - фыркнула Джуно. - Припомни, когда это случалось последний раз?
      Сидя в сгущающихся сумерках, Джуно размышляла о Лидии. Со времени их знакомства они обе сильно изменились, но главное различие между ними сохранилось. Лидия ждала, что счастливая судьба проведет ее по жизни. Джуно же считала, что должна сама выбирать цель и идти к ней, не полагаясь ни на кого.
      Девушкам предстояло еще многое постичь на собственном опыте.
      ***
      Учебный год летел быстро, заставляя всех подчиняться принципам: "Живи и жить давай другим" и "Все испытай, все попробуй, все потрогай своими руками".
      Для многих студентов наркотики и секс стали спасительной пищей, ибо снимали напряжение, возникшее из-за совместного обучения. Девушки прилагали все усилия к тому, чтобы в университете господствовал дух женской солидарности. Представители обоих полов пытались отвести мужчинам и женщинам соответствующие им роли. Во время каникул смешанные группы отправлялись в Аспен на Карибское море или в Мексику, на развалины поселений майя.
      Как и в других учебных заведениях, в Йельском университете начались антимилитаристские выступления.
      Джуно, увлеченная общим настроением, участвовала в акциях протеста, связанных с делом о "черной пантере" и заговоре с целью убийства, рассматривавшимся в нью-хейвенском суде. Лидия во время многолюдной студенческой первомайской демонстрации испытала на себе воздействие слезоточивых газов, а затем угодила в камеру предварительного заключения. Даже Алекс, обычно равнодушный к политике, написал и распространил сатирический памфлет, посвященный небрежному обращению с ядерными отходами.
      Лидия, Джуно и Алекс часто говорили о том, как упростить свою личную жизнь, чтобы отдавать больше времени и сил жизни общественной. И они, и их друзья участвовали в постановке психологических пьес, входили в группы воспитания чувств. Теоретические и практические занятия в них помогали развивать в себе честность и откровенность. События в мире, скорость, радуга, единороги, Курт Воннегут, нулевой прирост народонаселения, альтернативный образ жизни, бодибилдинг, смерть Дженис Джоплин <Певица, одна из лучших исполнительниц блюзов и музыки кантри.> от передозировки, андеграунд, метафизика, Ральф Нэйдер <Юрист, общественный деятель, основатель движения потребителей.>, индийская философия, учение гуру, "Человек одного измерения"
      Герберта Маркузе <Политолог, философ, социолог.>, йога и тай-дзы, эротика, диеты на основе проросших зерен и витаминов, джаз, видео, рок, психоанализ, "Роллинг Стоунз" - все это проверялось на собственном опыте, читалось или обсуждалось.
      Йель начала семидесятых годов переживал особый период. Головокружительный эксперимент по совместному обучению будоражил и уносил массу сил. К концу года многие студентки мечтали об академическом отпуске на год, желая отдохнуть от перенапряжения.
      Даже Лидия собиралась покинуть подругу. Она подала заявление в экспериментальную театральную студию в Париже, возглавляемую знаменитым английским режиссером Ноэлом Поттером.
      В тот год Алекс, Джуно и Лидия проводили вместе много времени. Жили они теперь в одном здании и вместе участвовали в постановке различных пьес на сцене Йельского студенческого драматического театра. Между ними установилась близость, наэлектризованная взаимным влечением, но после поцелуев в ванной комнате во время давней вечеринки Алекс держался от них на безопасном расстоянии, явно избегая секса. К досаде Лидии и Джуно, большую часть уик-эндов он проводил с самоуверенной красоткой Хоуп Дженнингс из Рэдклиффа.