Чужие (№7) - Лабиринт

Остальные его слова потерялись в оглушительном треске. «Это же целый лабиринт», — только и успел подумать Креспи.

— Хватайся за что-нибудь, за машину например, постарайся удержаться наверху! — кричал Уилкокс.

Креспи упал, но в последний момент успел просунуть руку в одну из металлических подпорок, второй все еще удерживая автомат. Все вокруг начало кружиться, снова послышался ужасающий треск — и машина, внезапно ставшая такой маленькой, полетела в бездну.

Креспи внутренне собрался, готовясь к удару, плотно закрыл глаза и изо всей силы держался за толстую металлическую подпорку. Бронетранспортер летел сквозь тьму на протяжении нескольких непомерно долгих секунд. Вокруг слышались крики чудовищ, также падающих вниз вслед за ним.

Бамм! — они наконец достигли дна бездны. В результате падения Креспи вывихнул плечо и ударился головой о металлическую панель, после чего все вокруг еще больше затуманилось. Надо было действовать немедленно — и он резко дернул свою руку вперед и вверх, сжав зубы от боли, — в результате сустав встал на место.

Сверху падали какие-то камни и обломки железа, с грохотом ударяясь о каменный пол пещеры. Из разбитого бронетранспортера раздавался треск статического электричества. Воздух здесь был чище, и из какой-то щели слева от Креспи просачивался слабый свет.

Рядом с ним что-то шевелилось и пыталось встать. Это оказался чужой, наполовину заваленный камнями.

Креспи соскользнул с покосившейся крыши разбитой машины и прицелился. Нажал на спусковой крючок. Извивающееся туловище чудовища пару раз дернулось — и перестало двигаться.

За спиной у Креспи раздался подозрительный скрежет, показавшийся ему необычайно тихим после только что выпущенной автоматной очереди. Креспи резко развернулся, снова прицелился — и увидел, как из-за корпуса бронетранспортера выползает сержант Карл Гиббс.

Он кашлял, шатался, но не выпускал из рук автомат, потом выпрямился и, покачиваясь, направился к Креспи. Страх исказил мужественные черты его лица. Такое выражение совсем не подходило ему. Широкие плечи были опущены, он весь напрягся. Всего несколько дней назад Гиббс рассказывал Креспи о том, что любит в свободное время заняться кузнечным делом, старым дедовским способом...

Креспи потряс головой, стараясь прогнать неуместные в этот момент мысли. Ему требовалось немедленно сконцентрироваться на происходящем вокруг.

«Этого не может быть! — кричал внутренний голос. — Такое не могло с нами случиться! Это не должно было произойти!»

Какое-то мгновение и Креспи, и Гиббс созерцали окружавший их ужас — оторванные шипящие куски тел чужих, практически неопознаваемые останки своих товарищей. Креспи смог узнать тело Уилкокса — только по форме, потому что на месте головы лежал обломок скалы. Креспи был не в состоянии вынести вида того, что осталось от Кейди, или Тома, или кого-то еще из экипажа.

Где-то в темноте за их спинами снова послышался враждебный звук. Больше всего на свете в этот момент ему хотелось, чтобы этот звук ему только почудился. Креспи посчитал, сколько патронов осталось в магазине. Только на три очереди.

Послышалось шипение. Коготь скользнул по камню.

— Черт побери! — выругался Гибсс, бросился к трупу Уилкокса и вырвал автомат из безвольной руки капитана.

Креспи в отчаянии огляделся вокруг себя, но увидел лишь камни и смерть.

Из бесполезного теперь бронетранспортера снова послышался треск статического электричества.

«Машина 103, прием... Что... там у вас...»

Креспи кинулся к разбитой двери и прокричал в бормочущую рацию:

— SOS! Они наступают! Вытащите нас отсюда! SOS!

— Креспи! — прозвучал у него за спиной голос Гиббса. Креспи попытался найти в машине хоть какое-то оружие, но.

ничего под рукой не оказалось. Времени что-либо искать не было. Он побежал назад и увидел, как Гиббс стреляет в первого чужого. За ним последовал второй — и тоже упал, получив автоматную очередь. Затем третий...

Креспи целился очень внимательно и не почувствовал никакого облегчения, когда три последние очереди врезались в кричащее чудовище, потому что показались другие твари. Правда, они были еще далеко, им требовалось несколько секунд, чтобы до него добраться. Может, это последние мгновения его жизни?

Когда эхо выстрелов начало затихать, среди приближающихся шагов новых чужих снова послышалось бормотание рации из разбитого бронетранспортера:

«...нельзя угрожать безопасности... кто находится за пределами... прием».

«Черт побери! — заорал про себя Креспи. — Нам никто не придет на помощь. Мы обречены».

— Креспи! У нас осталась одна граната.

Креспи повернулся и увидел, как Гиббс бросает гранату, взрывающуюся через шесть секунд после того, как из нее вынимают чеку. Она полетела в направлении той стены пещеры, сквозь щель в которой просачивался какой-то свет. Креспи откинул в сторону бесполезный автомат, бросился к груде камней за бронетранспортером и пригнулся. Его примеру последовал Гиббс.

За их спинами кто-то завопил. Гиббс повернулся и выстрелил в чудовище, бежавшее по направлению к ним.

В этот момент взорвалась граната. Раздался оглушительный грохот, заполнивший всю пещеру. Вокруг падали камни и поднималась вверх пыль. Бронетранспортер покачнулся, но остался стоять на месте. Креспи почувствовал, как из одного уха и из носа у него потекли струйки крови. Он практически не осознавал, что вокруг наступила тишина. Гиббс пытался поднять его, тянул за руку.

Пошатываясь, они стали пробираться сквозь еще не осевшую пыль и обломки скалы, потом Гиббс полез куда-то вверх и потянул за собой Креспи.

— Ну, давай же, — услышал Креспи слабый шепот, хотя на самом деле Гиббс, наверное, кричал.

«О Господи, дневной свет», — пронеслось в голове у Креспи. Внезапно в его затуманенном мозгу появилась робкая надежда. Они проползли сквозь дыру, образовавшуюся в результате взрыва гранаты, вылезли из пещеры и оказались на голом склоне, одном из нескольких, находящихся вокруг. Креспи оглянулся и заметил, что к ним приближаются черные тени.

Гиббс подталкивал его в спину и поддерживал. Наконец они оба покатились вниз по склону, удаляясь от ужасной пещеры, где жили чудовища. Креспи почувствовал, что сломал ребро, потом еще одно, он несколько раз крикнул от боли, но он радовался тому, что теперь они, по крайней мере, находятся на свету, а не и логовище чужих.

Креспи больше не катился вниз. Он неподвижно лежал на одном месте. Он увидел, что Гиббс находится поблизости. Сержант кричал:

— Вставай, мы успеем до него добраться!

Креспи поднял голову и посмотрел в том направлении, куда показывал Гиббс, и увидел космический корабль. Он подумал, что это их спасение: корабль унесет их далеко-далеко от этого кошмара...

Мужчины понимали, что им нужно самим добираться до корабля, потому что он не полетит за ними. До него оставалось несколько сотен метров. Они должны дойти.

Креспи поднялся на ноги и оглянулся назад. Из проема в скале одно за другим вылезали черные блестящие существа, казавшиеся не менее ужасными при дневном свете. Они приближались к Креспи и Гиббсу. Мужчины знали, что должны бежать что есть мочи, чтобы спастись.

Гиббс несколько раз оглянулся на чужих и, хромая, поковылял к транспортному кораблю. Креспи сделал несколько шагов и упал, снова встал и двигался к заветной цели, несмотря на страшную боль в ребрах, в плече, во всем теле. Но желание жить гнало его вперед. Позади был ад.

Креспи не оглядывался, его взгляд был прикован к кораблю впереди. Гиббс бежал значительно быстрее, несмотря на то что здорово хромал. Оба отдавали себе отчет, что все равно они продвигаются очень медленно, слишком медленно. Корабль пока оставался на месте, но готовился к взлету: вокруг него вверх вздымались столбы пыли, потому что какие-то механизмы, уже были включены.

В ушах у Креспи звенело, он не слышал приближения чудовищ, но внезапно почувствовал, подсознательно понял, что что-то находится прямо за ним — что-то передвигающееся значительно быстрее, чем он сам.

Один его бок пронзила острая боль: это темная лапа схватила его за сломанные ребра. Его развернули. Креспи в ужасе заорал, увидя чудовище, державшее его. Креспи не слышал своего голоса, потому что уши заложило.

Его схватила гигантских размеров самка, на спине которой вздымался огромный черный блестящий гребень. У нее было две пары передних лап с длиннющими острыми когтями. По фуди Креспи текла кровь. Затуманенным взором он увидел то, что находилось за ее спиной: вход в еще одну адскую пещеру — ее логово.

Эта самка определенно была королевой чужих, она оказалась гораздо выше и больше своих подданных. Она шипела на него и открывала свою ужасную пасть, но почему-то из нее не вылетало ни одного звука — или Креспи просто не слышал издаваемых ею воплей.

Самка поднесла Креспи поближе к себе. Он увидел, как на ее стальных зубах блестит белая слюна. Ужасные челюсти открылись («Неужели пасть может быть такой широкой?» — пронеслось в голове у Креспи), а затем вперед начал выдвигаться второй ряд зубов. Креспи с ужасом наблюдал, как эти зубы все ближе и ближе продвигаются к нему.

Он отчаянно сопротивлялся, кричал, бил своими покрытыми пылью ботинками по ее голове, но она оказалась слишком сильна и все приближала и приближала его к своим огромным зубам, с которых капала слюна. Креспи понял, что сейчас умрет.

«Как жаль...» — только и успел подумать он.

Внезапно самка дернулась, закричала. Креспи услышал, как в ее тело попадают пули, и увидел, как из ее спины в пыль хлещет кровь. Ее огромные лапищи сжали его еще сильнее, сдавливая все кости, которые, казалось, сейчас сломаются...

Но она не успела превратить его в месиво: лапы разжались, и королева швырнула его на землю, повернулась, завопила в ярости, а потом упала. Ей тоже было больно, она извивалась в пыли, а потом стала отползать от Креспи назад в свое логовище, в знакомую ей тьму. Удивительно, но только несколько капель ее едкой крови попали на Креспи, причем не на обнаженную плоть, а на броню, защищающую его грудь.

Его подхватили человеческие руки, быстро сняли шипящую броню и отбросили в сторону. Это были руки Гиббса.

— С тобой все в порядке? — спросил друг.

Гиббс снова поднял Креспи на ноги. Из горла у Креспи вырвалось сдавленное рыдание. Он понял, что все-таки остался в живых. У него болела каждая клеточка тела, но он был жив.

— Нет... — пробормотал он в ответ.

Гиббс положил руку Креспи себе на шею и похромал вместе с ним к космическому кораблю. Гиббс сам с трудом передвигал ноги и стонал при каждом шаге, но подбадривал Креспи и постоянно повторял:

— Мы должны выйти на открытую местность, чтобы они увидели нас и открыли люк. Мы успеем. Держись.

Казалось, что камни и пыль у них под ногами никогда не кончатся. Креспи услышал, что звук работающих воздушных компрессоров корабля становится громче. Но усиливался не только звук компрессоров, но и крики преследующих их чудовищ. Гиббс продолжал говорить, не всегда можно было разобрать произносимые им слова, но Креспи знал, что друг старается его поддержать. Креспи понял, что находится в шоковом состоянии, потому что, несмотря на жару — они находились в пустыне, — он дрожал от холода.

Только внезапно прозвучавший смех Гиббса заставил его поднять глаза. Прямо перед ними, не более чем в пяти метрах, открылся люк транспортного корабля. Гиббс отпустил друга на долю секунды, подтянулся на руках и оказался на платформе, затем помог Креспи.

Гиббс был крупным мужчиной, и ему не составило труда поднять более легкого Креспи. Он помог ему перебраться через перила, достигающие до талии, и залезть внутрь корабля. Креспи все еще дрожал, но ему удалось изобразить улыбку в ответ на широко растянутые губы Гиббса. Креспи протянул руку Гиббсу, чтобы, в свою очередь, помочь ему подняться в корабль.

Корабль пошел вверх, несмотря на то что люк был пока еще не закрыт. Платформа, на которой стоял Гиббс, слегка задрожала. Задрожал весь корабль. Вверх взмыло облако пыли.

Боже, они спасены! Они добрались до безопасного места. Они живы. Креспи начал хохотать. Гиббс улыбался, забираясь в люк.

Внезапно его губы изменили форму, глаза вылезли из орбит. Гиббс закричал. Его толстые пальцы в конвульсиях хватались за поручень, кожа на них лопалась.

— Нет!!! — одновременно заорали и он, и Креспи.

Черная металлическая лапа, скользкая и окрашенная человеческой кровью, с омерзительными когтями на конце, вылезла из открытого рта Гиббса. Его череп раскололся на две части. На Креспи брызнула струя крови с мозгами и кусками плоти. В последние секунды жизни Гиббс протянул вперед одну уже практически безвольную руку — все еще работал инстинкт самосохранения, — а потом упал назад. Челюсти чудовища щелкали, откусывая человеческую плоть.

Чужой, убивший Гиббса, потерялся среди других черных тварей, оставшихся внизу. Они шипели и свистели, поднимая свои отвратительные головы вверх, глядя на удаляющийся корабль.

Креспи рухнул на колени. Горячий ветер обдувал его тело. Креспи упал на бок. У него болело все; тело, казалось, представляло собой одну единую рану. И в конце концов он отключился.

Глава 6

Чурч наблюдал за тем, как лицо Креспи бледнело. Создавалось такое впечатление, что перед его глазами в этот момент проходили события давно минувших дней, какой-то кошмар, который ему довелось пережить.

«Очень интересно», — подумал Чурч. Не исключено, что Креспи окажется родственной душой. Может, им довелось испытать что-то похожее. А может, какой-нибудь маленький трутень когда-то в прошлом выпрыгнул на Креспи из-за скалы во время выполнения им какого-то задания, а в результате полковник намочил штаны. Какой удар по самолюбию.

Чурч повернулся к лежащему в загоне чужому. Уголки рта доктора тронула улыбка. Жизнь идет по кругу. Ты имеешь право считать себя счастливым, если тебе удается преодолеть один полный круг и перейти во второй, потому что только тогда ты сможешь с иронией относиться ко всему происходящему.

Чурч моргнул — и в ту долю секунды, на которую закрылись его глаза, он вспомнил то, что происходило много лет назад. Нет, он не мог воспроизвести у себя в мозгу ничего конкретного, типа звуков или запахов, он помнил ощущения — как он тогда ненавидел тех чужеродных существ и как все внутри него кричало, когда он осознал, что душа отделяется от тела.

Чурч моргнул еще раз — и все исчезло. Под ними тихо шипело во сне чудовище. Оно погрузилось в свои темные грезы. И в этот момент Чурч по-настоящему улыбнулся, потому что почувствовал что-то, напоминающее привязанность или даже любовь к этому существу. У него был еще один повод улыбаться: он сам, Пол Чурч, был свободен, не сидел в вольере, клетке, вообще в каком-либо месте заточения.

Креспи определенно вошел в транс, вспоминая чтото из своего предыдущего опыта, так что Чурчу пришлось вежливо откашляться, и только после этого он обратился к полковнику:

— Вы считаете, что не сможете полюбить этого бойкого малыша?

Глаза Креспи немного прояснились, но лицо все еще оставалось мертвенно-бледным.

— А если... что случится, если... он выпрыгнет? — заикаясь, пробормотал Креспи.

Чурч покачал головой:

— Не беспокойтесь. Как вы понимаете, сюда подведены электроды. К тому же глубина ямы, в которой он сидит, — семь метров. Никаких точек опоры. Стенки обшиты сплавом, нейтрализующим кислоту.

Чурчу показалось, что он так и не смог убедить Креспи. Полковник продолжал неотрывно смотреть на чужого. Чурч показал пальцем на дюжину электродов, вмонтированных в нижнюю часть стен загона.

— Видите их? — обратился он к Креспи. — Они активизируются при малейшем движении. Если тварь попытается выпрыгнуть, то сгорит заживо.

Мужчины какое-то время молча неотрывно смотрели на спящее чудовище, но оно даже не пошевельнулось.

Чурч повернулся и направился к металлическим ступенькам. Он уже сделал шаг вниз, когда понял, что Креспи не пошел за ним следом.

— Полковник Креспи! — позвал Чурч.

Креспи потряс головой, словно приходя в себя, потом отошел от ограждения на обзорной площадке.

Чурч первым пошел вниз и остановился у пульта управления перед огромным экраном. Чурч нажал на несколько клавиш. На экране появилась схема лаборатории.

— Вот взгляните. Это даст вам представление об объеме проводимых нами исследований.

Креспи внимательно изучил план. Он нахмурился в задумчивости и заметил:

— Похоже, что вы задействовали половину невозобновляемых ресурсов «Безымянной».

Чурч улыбнулся и ответил:

— Я сказал бы, пять восьмых.

Когда Креспи отвел глаза от экрана, он все еще хмурился, однако лицо приняло обычный цвет.

— Почему вы так стараетесь помочь мне прекратить вашу работу? — спросил он.

Чурч склонился вперед, нажал еще несколько клавиш, а затем, когда на экране поменялось изображение, кивнул в сторону экрана.

— Задайте мне этот вопрос немного позднее, Креспи. А теперь взгляните на экран.

На экране крупным планом появился спящий чужой. Скрытая камера показывала чудовище целиком, передавая мельчайшие оттенки цвета. Чурч снова улыбнулся. Он признался сам себе, что страшно любит забавляться так, как он позабавится сейчас...

Чурч нажал на маленькую желтую кнопку — и чужой тут же проснулся, вскочил и взвыл...

Когда этот леденящий душу вопль пронзил тишину лаборатории, у Креспи бешено забилось сердце. Он не мог отвести глаз от огромного экрана, на котором чудовище в ярости металось то в одну, то в другую сторону, вытягивало лапы, готовое разрушить все и вся. Его длинный хвост, как хлыст, рассекал воздух, бил по стенам с металлическим звуком, из челюстей капал ихор. Чужой искал своего мучителя, бросаясь то туда, то сюда. Чурч подверг его электрическому шоку, причем дал довольно сильное напряжение.

— Зачем вы это сделали? — спросил Креспи, не в состоянии скрыть дрожь в голосе.

Чурч внимательно посмотрел на полковника и прекратил улыбаться.

— Чужих периодически необходимо подвергать электрическому шоку, если они находятся в заточении, — объяснил Чурч. — В противном случае они становятся пассивными или вообще впадают в спячку. У меня на борту находятся еще четыре взрослых особи. Я держу их в специальных вольерах, где поддерживается довольно низкая температура. Когда их изолируют от себе подобных, они долго не живут, а я стараюсь получить от них все, что только возможно.

Креспи повернулся назад к экрану и принялся изучать разозленное чудовище. «Наверное, подобные исследования представляют для кого-то интерес», — подумал Креспи, однако он сам не хотел заниматься изучением чудовищ, убивших его друзей, его женщину и чуть не убивших его самого. Несколько месяцев, даже лет, после схватки в той пещере он был не в состоянии даже говорить о том, что произошло, а при любом упоминании о чужих он вздрагивал и бледнел. Но, может, все-таки стоит заняться ими...

— Откровенно говоря, я и сам бы не прочь поджарить эту особь, — признался Креспи. — По старой памяти. Мне один раз довелось попасть в их гнездо.

— Правда? — холодно посмотрел на него Чурч, по которому невозможно было понять, что он думает в этот момент.

Креспи снова уставился на существо в загоне. Теперь оно тихо шипело и медленно поворачивало свою омерзительную голову из стороны в сторону.

— Да. Много лет назад... В скалах недалеко от луны Солано. Они атаковали наш дивизион. Убили всех, кроме меня. Конечно, нас предупреждали, что они опасны, но мы не знали...

— Креспи замолчал, подыскивая нужные слова, но ему это не удалось, и он просто сказал: — Мы даже не могли предположить, какие они на самом деле.

Казалось, что Креспи не в состоянии отвести взгляд от чудовища. Все, что произошло в тот ужасный день на астероиде, всплыло из прошлого, а он столько лет пытался забыть пережитый кошмар.

— Я помню совсем немного, — медленно говорил он. — Какие-то обрывки. Черная кожа, омерзительный запах, лязгающие зубы. Гиббса...

Креспи посмотрел на Чурча и понял, что бормочет что-то несвязное, а если он подробно расскажет о своих впечатлениях, то, скорее всего, совсем не удивит доктора, потому что тот, наверное, уже имеет соответствующий опыт.

— В общем, все погибли, — закончил Креспи.

Глаза Чурча все еще ничего не выражали.

— Боже мой, как это было ужасно для вас, — только и сказал он.

Креспи кивнул и постарался вернуться к действительности. То столкновение с чудовищами произошло много лет назад. Креспи отогнал от себя воспоминания и заново сфокусировался на Чурче.

— По-моему, я когда-то читал, что вам тоже удалось выжить после столкновения с ними? — спросил Креспи.

Он на самом деле читал об этом в личном деле Чурча перед тем, как улететь с Земли. Правда, там не давалось никаких деталей, просто констатировался факт и стояла дата — более сорока лет назад.

— Сэр, система готова, — послышался голос позади них.

Креспи резко дернулся и обернулся. К ним подошел молодой сотрудник в чистом сером комбинезоне. Чурч улыбнулся:

— Прекрасно, Хаукс.

Чурч посмотрел на молодого человека, потом кивнул на Креспи.

— Это полковник Креспи, — сообщил он. — Прибыл, чтобы раскрыть наши... незаконные операции.

Хаукс отдал честь. На его лице изобразилась неуверенность.

— Добрый день, сэр... Незаконные операции? Простите, но я вас не понимаю.

Чурч направился к другому экрану и ответил через плечо:

— Не забивай себе этим голову, Хаукс. Он тоже не понимает. Подойдите, пожалуйста, сюда, полковник.

Креспи ответил на приветствие Хаукса и последовал за Чурчем. Он прибыл на «Безымянную» не для того, чтобы обмениваться рассказами об ужасах. Шок от увиденного живого чужого быстро проходил. Пришло время получить несколько прямых ответов на вопросы.

«Ты в самом деле хочешь их получить? — спросил внутренний голос. — Или просто мечтаешь навсегда забыть о том, что тебе довелось испытать?»

Креспи велел своему внутреннему голосу заткнуться.

Они оказались у экрана больших размеров. На этот раз камера была направлена под другим углом. Креспи нахмурился, заметив, что находившаяся в загоне дверца открылась в какой-то коридор, скорее всего лабиринт из нескольких проходов на нижнем уровне, которые Креспи только что изучал на показанном Чурчем плане лаборатории.

Чурч говорил медленно, таким тоном, словно объяснял что-то непонятливому ребенку:

— Эта дверь ведет в лабиринт. Когда существо окажется там, ему будет предоставлено несколько возможных вариантов выбора. Давайте проверим, удастся ли вам предугадать его поведение.

Креспи нахмурился, уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но решил промолчать. Изображение на экране изменилось: теперь работала камера, установленная за спиной чужого. Чудовище осторожно выходило в коридор. В проходе стоял маленький столик, прикрепленный болтами к стене. На нем лежала свинья.

— настоящая свинья! — то ли напичканная наркотиками, то ли спящая. А рядом со столом стоял живой человек!

— Там человек! — закричал Креспи. Он не мог скрыть беспокойства.

Мужчина в лабиринте был одет в защитный костюм и вооружен.

«Боже, чем занимается Чурч?» — пронеслось в голове у Креспи.

— Да, — кивнул доктор, спокойно поглядывая на Креспи сквозь очки. — У чужих нет глаз, их нельзя обмануть голограммами. Но не стоит беспокоиться, потому что я предпринял все меры предосторожности. Если существо решится атаковать, то автоматические датчики мгновенно активируют электроды... Чужой, которого вы видите, Креспи, очень голоден. Может быть, вам известно, что эти существа обожают свинину. Как вы думаете, что он сделает?

Чурч говорил уверенно и спокойно. Он определенно не испытывал никакого волнения. Он же не мог пойти на то, чтобы убивать десантников?! Эксперимент должен быть абсолютно безопасен. Креспи ломал голову над тем, что предложили солдату за то, чтобы он согласился войти в лабиринт.

Креспи сглотнул слюну и попытался найти ответ на поставленный Чурчем вопрос.

— Насколько я знаю, чудовище не станет отступать, — заявил Креспи, — но...

Полковник задумался. «Чужой голоден. Голоден».

— Я думаю, что он нападет на свинью, съест ее, а потом атакует человека.

Чудовище продвигалось все ближе и ближе к двум возможным вариантам выбора и тихо шипело.

— Вы ошиблись, Креспи, — шепотом ответил Чурч, словно чудовище могло его услышать. — 0-шиб-лись. Ошиблись.

Чужой издал дикий вопль и бросился на человека в защитном костюме, вытянув вперед свои лапищи. Креспи успел заметить ужас в глазах бедняги. Десантник поднял автомат.

Последовала вспышка. Чужой вновь закричал — теперь от страха и боли. Он скорчился на полу в полубессознательном состоянии. От его черного туловища поднимались пар и дым.

Вооруженный десантник в лабиринте был мертвенно-бледен, но абсолютно не пострадал. Он попятился к двери, расположенной в нескольких метрах позади него, и быстро скрылся из виду.

Чурч продолжал говорить таким спокойным тоном, словно не произошло ничего особенного:

— Как вы видели, Креспи, существо практически не колебалось. Оно лучше умрет с голоду, чем упустит возможность атаковать врага.

Креспи сглотнул и силой воли заставил сердце биться в груди не так часто.

Чурч кивнул на изображенного на экране лежащего без движения чужого.

— Я считаю, — заявил Чурч, — что они не воспринимают себя как отдельную личность. Они борются за свой вид, не за себя как за индивидуума. Их невозможно испугать, застращать или подкупить, чтобы они отказались от нападения. Они рассматривают угрозу одному как угрозу всем. Они не могут допустить, чтобы эта угроза оставалась. Это противоречит их инстинктам. Поэтому они немедленно атакуют. Ничто не уменьшает их агрессивности — ни боль, ни усталость, ни то, что имеющиеся шансы складываются далеко не в их пользу.

Чурч кивнул на экран. Чужой медленно поднялся на ноги и шипел на невидимого врага.

Доктор улыбнулся:

— Как вы видите, Креспи, он снова встал и готов к борьбе. И сейчас ему придется сделать еще один выбор.

Чудовище приблизилось к свинье. Включилась камера над его головой. Собравшимся у экрана представился вид сверху. Креспи заметил, что свинья за одну ногу прикована цепью к столу. Услышав шум борьбы, она проснулась и издавала спросонья какие-то непонятные звуки.

Слева от свиньи в полу темнел небольшой лаз. Чужой остановился между свиньей и отверстием. Его хвост слегка ударял по полу у него за спиной.

Экспериментатор немного увеличил изображение, нажав на какую-то кнопку.

— Сейчас твари предоставляется выбор между едой и возможностью побега. Небольшой туннель ведет в складское помещение. Чужой чувствует, что в туннеле нет людей. Он понимает, что если бежать — то нужно бросаться именно туда.

Креспи приподнял брови.

«Тварь голодна. Но если выбор стоит между едой и шансом убежать...»

Свинья засопела. В этот момент чужой повернулся к проему в полу. Креспи почувствовал, как его мышцы расслабились. До этой минуты он не осознавал, насколько напряжен.

Внезапно чудовище развернулось, издало дикий вопль и сорвало свинью с цепи. Визг испуганного животного наполнил всю лабораторию. Огромные черные лапищи разрывали ее шкуру, разбрызгивая по стенам струи крови.

Чудовище склонило голову, вперед выдвинулась вторая челюсть, и беспомощная свинья начала исчезать в пасти гигантской твари. Животное превратилось в куски заливаемой кровью плоти. Эта кровь капала на лапы чудовища, которое орало, наслаждаясь победой.

На этот раз никакие электроды не включались. Креспи отвернулся от экрана: он был не в состоянии смотреть, как тварь набивает утробу. Но он заметил, как внимательно наблюдает за происходящим Чурч.

Доктор улыбался.

Глава 7

В конце концов МакГиннесс откинулась на спинку кресла, стоявшего в ее по-спартански оборудованной каюте, и приказала себе расслабиться. Она провела больше часа, подключившись через компьютер к основной системе станции, но то, к чему имелся доступ, не представляло для нее интереса. Ей требовалось совсем другое. Хотя, если быть полностью откровенной с самой собой, она не представляла точно, что именно ей требовалось. Наверное, какие-то фамилии и цифры, доступ к которым возможен только при наличии секретного кода. Скорее всего, нужна пластиковая карта с кодами. Но где ее взять? Не исключено, что, если у нее будет свободное время, она найдет пароль, если, конечно, будет знать, в каком месте искать. Или что именно искать. Может, это совсем и не пластиковая карта, а что-то еще.

МакГиннесс вздохнула и уставилась на пустой экран персонального компьютера очень старой модели. Она училась работать на более новых моделях. А это было сколько там лет назад?

Целых пятнадцать? Черт побери. Если бы тогда кто-то сказал ей, где она окажется через пятнадцать лет, она смеялась бы до слез. Или, не исключено, расплакалась бы. Специалист-системщик третьего класса, дававшая на экзаменах сто пятьдесят правильных ответов за час, создававшая программы для судебной медицины... И через пятнадцать лет она все еще в десантных войсках, сидит на плохо оборудованной научной станции в отдаленном уголке Вселенной и пытается раскопать какие-то секреты.

МакГиннесс задумчиво закусила губу. Она не шпионка. Ей не следовало сюда приезжать, тем более заново вербоваться. Срок ее службы истек полгода назад. Она могла бы навсегда расстаться с армией.

«Только если я не докопаюсь до сути того, что здесь произошло, кто сделает это вместо меня?!»

Вот именно. Никто не сделает. И она могла бы спокойно жить дальше, а не пытаться найти правду.

Что, черт побери, происходит на этой проклятой станции? Если бы она не приехала сюда, то жалела бы об упущенной возможности всю оставшуюся жизнь. Она считала бы, что предала свои воспоминания и свою любовь.

Женщина потрясла головой, не желая думать о том, зачем она попросила назначения именно на «Безымянную». Она прибыла сюда, чтобы выяснить, что же скрывает доктор Чурч. Следует отбросить эмоции в сторону. Не исключено, что Чурч или Тавес допустят какой-то просчет, может, положат не туда документ или что-то, доставленное сюда контрабандным путем. Она все время должна быть наготове, в напряжении, не расслабляться. Она должна внимательно следить за происходящим и, конечно, использовать свои знания, полученные при изучении судебной медицины. Что-то обязательно подвернется.