Дестроер (№105) - Опаленная земля

— Но самое главное — это предыдущий кадр. Всем известно, что «Релайент» спалили. Но никто не знает, кто это сделал. Возможно, в этом снимке кроется разгадка.

Директор службы информации взял фотографию. На лице его отразилась сложная гамма чувств, от любопытства до скепсиса.

— Ну и что здесь интересного? — спросил он.

— Буквы на небе.

Тот вгляделся пристальнее и наконец различил некие, белого цвета, фигуры на фоне звездного неба непосредственно за «шаттлом».

— Эти? — Он ткнул в фотографию пальцем.

— Ну да. Видите? Из них складывается слово, возможно, на каком-то неземном языке.

— По-моему, самые обычные латинские буквы.

— Посмотрите внимательнее. Буква N перевернута.

— Ну положим. Перевернута. Положим, вместо большой Р здесь маленькое р. Ну и что?

— Но буквы М и Р обращены лицом к нам, — горячился Раст.

— Повторяю: ну и что из того?

— Это лее означает, что это не Эм и Пи. То есть не наши Эм и Пи.

— Раст, что вы несете?

— Я думаю, это сигнал с Марса.

— Да бросьте вы.

— О'кей, может, и не с Марса. Но этот язык явно неземного происхождения. Что, если это было предупреждение. Вроде: прекратите запускать ваши «шаттлы», а не то зажарим вас, как котлету.

Директор Си-би-эс ньюс смерил его скептическим взглядом:

— И все это в трех буквах — Эм, перевернутой Эн и Пи. Так что ли?

— А почему бы и нет? — с надеждой в голосе изрек Раст.

— Может, это заставка марсианского телевидения? Кстати, Раст, на кого вы работаете?

— Я в свободном полете, — ответил Раст.

— Хорошо, поставим вопрос иначе. С кем вы предпочитаете работать?

— "Инквайрер", — признался тот.

Кадр за номером тринадцать полетел в сторону двери.

— Отправляйтесь следом, — вспылил разгневанный босс Си-би-эс. — Сделки не будет.

В Эй-би-си и Эн-би-си двери захлопывались перед самым носом Раста. Он даже не успевал прошмыгнуть мимо охранников в фойе.

И в том и в другом месте его встретили одной и той же фразой:

— Нам уже все о вас известно.

Оставалась единственная контора — «Фокс».

Там были заинтересованы. Весьма.

— Рейтинг нашей программы, посвященной вскрытию инопланетянина, оказался настолько высок, что нам придется повторить ее на следующей неделе, — сказал ему директор службы информации, просматривая его снимки.

— Значит, вы берете?

— Разумеется, берем. У нас теперь имеется служба новостей. Одно условие. «Фоксу» должны принадлежать исключительные мировые права на эти материалы. Вы сами пойдете в пакете.

— В пакете? — не понял Раст.

— Это фотографии. Нам нужен живой персонаж, который прокомментировал бы их на экране. Вы самый подходящий.

— Двадцать тысяч баксов, — выпалил Раст.

— По рукам.

Не прошло и часа, как «Фокс» организовал специальную трансляцию. Счастливый, потный от возбуждения Трэвис Раст оказался на национальном телевидении, вещая на всю страну о том, как он оказался вблизи центра имени Кеннеди, что он видел, чего не видел и какова его версия относительно загадочных букв, которые возникли на небосклоне за несколько мгновений до того, как был уничтожен космический челнок «Релайент».

Передача шла вживую. Раст уже представлял себя человеком богатым и известным. Разумеется, он мечтал и о счастливых переменах в карьере. Масс-медиа постоянно ощущали нехватку телегеничных ведущих-экспертов. А Трэвису Расту ничто не доставляло большего удовольствия, как порассуждать о космической угрозе — в этом вопросе он был докой, хоть и непризнанным. Все-таки не зря он начиная аж с 1984 года регулярно читал «Нэшнл Инквайрер».

Эти размышления были прерваны откуда ни возьмись появившимися в студии тремя молодчиками в черных костюмах и непроницаемых солнцезащитных очках, которые без лишних слов конфисковали все фотографии, а заодно и самого Трэвиса Раста.

— Эй, ребята, вы откуда? — вопрошал недоумевающий и беспомощный взгляд интервьюера, коим последний провожал поникшую фигуру Раста, под белы руки увлекаемого к выходу.

Словно затылком почувствовав этот вопрос, один из троицы оглянулся и рявкнул:

— Федеральные агенты! — Однако удостоверения не показал.

— Это люди в черном! — верещал Трэвис Раст. — Они заметают следы!

— Что? — Ведущий, подхватив микрофон, кинулся следом.

— Расскажите о том, что здесь произошло, моему редактору в «Инквайрер»!

Таким миру запомнился Трэвис Раст, который вслед за этим исчез с горизонта вплоть до тех самых пор, пока мир не оказался на грани, а может, и за ней.

Глава 19

В клинике «Фолкрофт», что в местечке Рай, штат Нью-Йорк, при неверном и зыбком свете флуоресцентных ламп доктор Харолд В. Смит сидел перед монитором своего компьютера, который издавал короткие гудки, сигнализируя о появлении в электронной сети сообщения, имеющего отношение к текущему заданию.

Сообщение исходило из Ассошиэйтед Пресс. В нем говорилось о том, что по «Фокс телевижн» передавали интервью с неким фоторепортером, которому удалось заснять на пленку последние мгновения «Релайента».

Одного прикосновения к клавише было достаточно, чтобы монохромный янтарный монитор превратился в цветной телевизионный экран. Нажав другую клавишу, Смит вывел на экран местный канал «Фокса».

Он застал тот самый момент, когда трое безликих громил в черных строгих костюмах и темных очках выволакивали из студии Трэвиса Раста, который что-то верещал о людях в черном.

— Что за «люди в черном»? — пробормотал Смит.

Отмахнувшись от этого вопроса, Смит поспешил сосредоточить внимание на ведущем «Фокса», пытавшемся заполнить затянувшуюся паузу, заикаясь и с недоумением поглядывая на пустое кресло, которое все еще вращалось после того, как гостя его передачи умыкнули столь бесцеремонным образом.

— С нами был Трэвис Раст. Его забрали люди, заявившие, что они являются правительственными агентами. Подводя итог, напомним, что мистеру Расту удалось запечатлеть на пленке, возможно, наиболее важный момент, объединяющий два события — крах «Биобаббла» и гибель «Релайента». За какие-то секунды до того, как космический челнок превратился в пузырящееся расплавленное месиво, на ночном небосклоне появилось зловещее послание. Оно состояло из трех букв, две из которых напоминали буквы латинского алфавита, а третья была похожа на перевернутое N.

Камера крупным планом взяла трагически серьезное лицо ведущего. На лбу у него блестели бисеринки пота.

— Не является ли этот акт предупреждением нам, исходящим от секретной службы, действующей за пределами нашей планеты? — задал он риторический вопрос.

— Чушь собачья, — выдохнул Смит и потянулся к клавише, которая должна была вернуть компьютер в нормальный режим.

В этот самый момент на экране появилась та самая фотография.

Харолд В. Смит замер. Прильнул к экрану, на котором на фоне темного небосклона мерцали три загадочные буквы. Обычно плотно сжатые губы его округлились, потом челюсть его отвисла, и изо рта вырвался не то вздох, не то стон:

— О мой Бог!

Не отрывая взгляда от экрана, Смит нащупал трубку аппарата, соединявшего его с Белым домом.

* * *

Когда зазвонил телефон, Президент Соединенных Штатов совещался со своими советниками по национальной безопасности.

В день его первого появления в Овальном кабинете предыдущий Президент рассказал ему о КЮРЕ и о специальном портативном мониторе, который предупреждает о звонках по «горячей линии».

Слагая с себя полномочия. Президент протянул переносной монитор своему предшественнику:

— Теперь это ваша забота.

Услышав сигнал, Президент обратился к собравшимся:

— Извините, джентльмены. Мы так давно здесь сидим, что я, кажется, вот-вот прольюсь настоящим потопом.

Советники тем временем висели на телефонах, пытаясь выяснить, какая именно организация или агентство стояли за похищением — прямо во время эфира — репортера, поэтому едва ли заметили исчезновение босса. Работал стоявший в своей нише телевизионный приемник.

Небольшой лифт вознес Верховного главнокомандующего на тот этаж, где находилась спальня Линкольна. Президент судорожно схватил красную трубку.

— Докладывайте, Смит.

— Господин Президент, по «Фокс ТВ» передают странные вещи.

— Да. Я слышал. Про какого-то кретина репортера из «Инквайрер». Бред.

— Я так не думаю.

— Что они там мелют про каких-то марсиан?

— Господин Президент, эти буквы не марсианские. Это кириллица.

— Это что еще за зверь?

— Буквы русского алфавита, изобретенного в девятом веке Святым Кириллом. Кириллица основана на греческом алфавите, поэтому между ними много общего.

Голос Смита был ниже обычного и более хриплым. Президент решил выслушать до конца.

— Они показали три буквы, — продолжал Смит. — Эм, перевернутое Эн и Пи.

— Ну?

— В русском языке сочетание трех этих букв звучит как «meer».

— Как это из Эм-эн-пи получилось «м-и-р»?

— Перевернутое Эн произносится как долгий звук "И". Эм читается как и у нас, а вот Пи на самом деле Ар.

— Ну-ну слушаю.

— Таким образом, если транслитерировать эти буквы с русского, получится слово MIR.

— Mir, mir... — рассеянно повторил Президент.

— По-английски это означает peace, — пояснил Смит.

Лицо Президента просветлело:

— Peace — так это же неплохо, верно?

— "Мир" — это название русской космической станции, которая вращается по орбите даже во время нашего с вами разговора.

— Ага, вон оно что, — буркнул Президент. — Так вы клоните к тому, что русские угрожают сорвать нашу космическую программу?

— Пока я хочу сказать только одно: непосредственно перед гибелью «Релайента» на небе, над местом катастрофы, высветились три буквы, название русской орбитальной станции, — сдержанным тоном объяснил Смит. — Ни больше ни меньше.

— Черт побери, — рявкнул Президент. — Я бы предпочел иметь дело с марсианами.

— Марсиан не существует, — уверенно заявил Харолд В. Смит.

— Я бы не торопился с подобными выводами, — возразил Президент.

— Что вы хотите сказать?

— Я смотрел программу «Фокс ТВ» и собственными глазами видел этих молодчиков, которые уволокли бедолагу фотографа, заявив, что они из Вашингтона. Мы проверили везде — в ЦРУ, в Совбезе, в Пентагоне. Все они божатся, что их люди здесь ни при чем.

— Что-то я вас не совсем понимаю...

Президент понизил голос до шипящего шепота:

— Перед тем как Раста уперли, он успел заикнуться о так называемых людях в черном.

— Я не очень знаком с этим термином, — вынужден был признать Смит.

— Люди в черном — это те загадочные типы, которые уничтожают улики, свидетельствующие о существовании НЛО. Некоторые утверждают, что они из ЦРУ. Другие говорят — из Министерства обороны. — Глава администрации еще больше понизил голос. — А кое-кто верит, что это настоящие пришельцы из космоса.

— Полагаю, вы не принадлежите к числу сторонников последней гипотезы, — произнес Смит.

— Мудрый Президент не будет отметать ни одной версии, когда речь идет об интересах национальной безопасности. Особенно Президент, который регулярно смотрит сериал «Секретные материалы».

— Я все же попытаюсь выяснить, нет ли здесь русского следа, — сокрушенно произнес Смит.

— Каким образом?

— Если потребуется, отправлю моих людей в Россию.

— Я не верю, что русские могли нанести такой удар. И потом, зачем же им светиться?

— Не знаю, но их последние космические достижения наводят на разные мысли.

— Вы имеете в виду осуществленный месяц назад запуск их «шаттла»?

— Именно. Странно уже то, что они реанимировали программу «шаттлов». «Буран-1», совершив в восемьдесят восьмом беспилотный полет, был списан. «Буран-2» много лет стоял в ангаре, и о нем до сих пор даже не заговаривали.

— Глупая выходка. Эта штуковина настолько ненадежна, что они даже боятся сажать на нее своих космонавтов.

— Напротив, господин Президент. То обстоятельство, что «Бураны» выводит на орбиту и сажает робот, доказывает технологическое преимущество русских над американской программой.

— И все-таки, Смит, что-то здесь не сходится. Русские, марсиане ли. Какого черта тем же марсианам на нас нападать? Ведь мы-то на них не нападали!

— Я свяжусь с вами позднее, — сказал Харолд В. Смит, завершая разговор.

* * *

Смит принялся рыскать в компьютерной сети на предмет какой-нибудь базы данных, которая позволила бы установить положение станции «Мир» на орбите в момент гибели «Релайента». Предчувствуя, что задача эта окажется не из легких, он запустил лучшую программу автоматического поиска и, предоставив ей копаться в армейских базах данных, занялся другими делами.

Прошло около часа, когда зазвонил телефон.

Это был Римо.

— Смит, мы сейчас в «Холидей Инн» неподалеку от центра Кеннеди. Похоже, с «Релайентом» произошло то же самое, что с «Биобабблом». Пока не удается установить, что это было конкретно. Ясно одно — температура была неимоверная. Расплавилась даже термостойкая керамическая плитка, которая использовалась для облицовки «шаттла».

— Возможно, это была акция русских, — сказал Смит.

— С чего вы взяли?

— Одному фотографу удалось сделать снимок «Релайента» за секунду до гибели. На небе видно русское слово, означающее «мир». Это название русской космической станции, которая находится на орбите.

— Но это же мирная исследовательская станция.

— В том-то и штука. Однако не следует забывать, что «Мир» был выведен на орбиту еще при советском режиме. А недавно они пытались осуществить его стыковку с русским аналогом «шаттла».

— Последний раз, когда эта штуковина взлетала, они установили оружие возмездия.

— Да. Так называемый дамоклов меч. Вы с Чиуном этим занимались. Есть основания подозревать, что «Буран» доставил новое оружие возмездия на «Мир».

— Но они, должно быть, рехнулись, если решили атаковать нас.

— Факты не слишком вяжутся с обстоятельствами. Я хочу, чтобы вы с Чиуном были наготове.

— О'кей. Только у меня назначено свидание.

— Не понял?

— Свидание. Ну, ужин там и прочее...

— С кем?

— Ее имя Кинга Зонгар. Она репортер из «Орландо сентинел».

— Я не одобряю, — решительно заявил Смит.

— Зря волнуетесь. Из этого скорее всего ничего не выйдет.

— Все же я должен проверить ее прошлое.

— Моей знакомой?

— Простая предосторожность не помешает.

— Не стоит. Я люблю сюрпризы, — сказал Римо и повесил трубку.

Смит вернулся к своим занятиям. Ему предстояла длинная ночь, и он не надеялся, что в ближайшее время что-то прояснится. Разве что к рассвету.

Глава 20

— Это русские, — сказал Римо.

— Я же предупреждал тебя, что она русская, — ввернул Чиун.

— Я венгерка, — заявила Кинга, начиная терять терпение.

— Да я не о ней. Я только что говорил со Смитом. Кто-то снял «шаттл» на фотопленку как раз перед тем, как тот уничтожили. В небе были видны русские буквы «Мир».

— Что это за чушь? — вскричала Кинга.

— Если верить нашему боссу, все это показывали по ящику, — пояснил Римо.

Кинга включила стоявший в номере телевизор и принялась переключать каналы, пока внимание ее не привлек один репортаж.

— Вся Америка задает один и тот же вопрос: неужели это были буквы марсианского алфавита? — вещал ведущий. — И если это так, то были ли марсианами те, которые ворвались в эту студию и похитили единственного очевидца их земных авантюр?

— Если бы это было так, — произнес Римо, — они не преминули бы захватить оттуда и твою задницу тоже.

— Тише, — шикнула Кинга и врубила телевизор на полную громкость. Римо с Чиуном, поморщившись, переглянулись.

Наконец Римо не выдержал и, отобрав у нее пульт, убавил звук.

Ведущий тем временем продолжал:

— Перед вами эксклюзивная фотография, которая потрясает воображение зрителей канала «Фокс».

Три пары глаз были прикованы к экрану, на котором появилось звездное небо, а на его фоне — три отчетливые белые литеры.

— Это русский, — сказал Римо.

— Ну конечно, — подхватила Кинга. — Это слово означает peace.

— Это название орбитальной станции, — добавил Римо.

— Станция «Мир» не имеет ни малейшего отношения к этим событиям, — с жаром выпалила Кинга.

— Откуда тебе знать? — спросил Римо.

— Иное просто невозможно себе вообразить, — ответила она.

— Что-то для венгерки ты слишком уж в этом уверена, — сказал Чиун и с недобрым видом подошел ближе.

— Эй-эй, полегче, Чиун, — поспешил предупредить его Римо.

Чиун кивнул своим блестящим черепом в сторону Кинги:

— Я предоставляю тебе самому допросить эту русскую.

Римо встал между Кингой и экраном и, скрестив на груди голые по плечи руки, смерил Кингу пристальным взором темно-карих глаз.

— Почему ты так уверена, что русские здесь ни при чем? — спросил он.

— Это нелогично. Если смертоносные лучи направляют с «Мира», зачем им афишировать это, оставляя на небе собственную подпись?

— Может, это компьютерный сбой?

— Фу! Да «Мир» просто не смог бы высветить свое имя с орбиты.

— Римо, только русский может иметь такие сведения, — подчеркнул Чиун.

— Не лезь, прошу тебя, — ровным голосом произнес тот.

— Эти сведения общедоступны. Я говорю очевидные вещи. — Кинга встала. — А теперь мне пора идти.

— А как же наше свидание?

— В другой раз. Я должна подготовить статью для газеты.

— Но мы еще не закончили, — произнес Римо.

— С тобой мы закончили, — перебил его Чиун, протягивая Кинге ее сумочку.

Она быстро схватила сумочку:

— Благодарю. Я должна уйти.

— До свидания, — сказал Чиун.

Римо хотел остановить ее, но мастер Синанджу решительно преградил ему путь.

— Почему ты вот так просто отпустил ее?

— По двум причинам. Во-первых, она вовсе не выказывает того интереса к твоей персоне, какой ты проявляешь к ней.

— Я еще не знаю степень своего интереса, — сказал Римо. — Просто она отличается от тех женщин, которых я встречал до сих пор.

— Во-вторых, у меня ее бумажник. — С этими словами Чиун вытряхнул из рукава небольшое дамское портмоне.

Римо взял его в руки.

Там оказалось водительское удостоверение, на котором был указан адрес — Селебрейшн, штат Флорида.

— Думаешь, мы можем выследить ее? — спросил он.

— Это коварно, но мы имеем дело с коварной особой, — ответил Чиун.

— Не понимаю, что в ней такого коварного. На мой взгляд, она была с нами откровенна. Возможно, даже слишком откровенна.

— Она же не пала к твоим ногам.

— И что из того?

— Может, потому, что ее не влечет к тебе?

— Я еще не встречал женщину, которую бы не влекло ко мне.

— Возможно, дело в том, что она не из нашего мира, — предположил Чиун.

— Э-э, брось. Ты только что сам говорил, что она русская, хотя она всего-навсего венгерка.

— Я сказал, что от нее исходит русский дух, но по виду она мадьярка.

— Ну и что бы это значило?

Чиун просиял:

— Возможно, она неудачно замаскировавшаяся марсианка.

Римо закатил глаза:

— Послушай, давай посмотрим, что нам удастся найти у нее.

— Будь готов к тому, чтобы пролить слезы, если ты действительно любишь эту женщину.

— Никого я не люблю, — буркнул Римо.

— К сожалению, это правда.

— Я не имел в виду тебя, папочка.

— Поздно. Слово не воробей, — сказал мастер Синанджу, выходя за дверь.

Глава 21

В Канкуне постоялец номера 33-Д отеля «Дайамонд Ризорт Плайякар» нервно сидел на краешке широкой двуспальной кровати, держа на коленях портативный лэптоп. Взгляд его был прикован к телевизору, настроенному на канал Си-эн-эн. В комнату через неплотно задернутые шторы лился серебристый лунный свет.

В студии находился человек с холодными стальными глазами и высокой прической а-ля Помпадур.

На заднем плане на уровне его головы появился рисунок, на котором на фоне звездного неба маячили три буквы: «МИр».

— ...по всей видимости, является мистификацией, поскольку якобы космические буквы на самом деле имеют самое земное происхождение, — говорил ведущий.

— Не верю, — сказал сидевший на кровати взволнованный постоялец.

— Мистификация, исполненная настолько примитивно, что средняя буква оказалась перевернутой, — продолжал ведущий.

— Ну и слава Богу.

Рисунок сменился фотографией, на которой было запечатлено бесформенное месиво из расплавленного металла и керамики — все, что осталось от американского «шаттла».

— В космическом центре Кеннеди представители НАСА продолжают хранить молчание относительно обстоятельств гибели «Релайента», которая ставит под угрозу срыва работы по программе Международной космической станции. Первые модули станции планировалось вывести на орбиту в будущем году именно при помощи «Релайента». Полностью станция должна была быть готова к две тысячи первому году.

— Что поделаешь. Построите новый «шаттл».

— В нашей передаче благодаря спутниковой связи принимает участие известный астроном и эк-зобиолог из Центра экзобиологических исследований Аризонского университета доктор Космо Паган, который в данный момент находится в своей собственной обсерватории. Доктор Паган, какими соображениями могли руководствоваться силы, уничтожившие американский космический челнок?

В левом секторе экрана появилась физиономия доктора Пагана. Размеренным, заунывным тоном, делая ударение на самых неожиданных слогах и словах, он затянул:

— Брэд, мы не можем исключать вероятности падения астероида. Обладавшим небольшой ударной силой в сравнении с Тунгусским метеоритом. Иначе мы лишились бы не какого-то челнока, а всей Флориды. Видите ли, мощность удара астероидов можно сравнивать с мощностью ядерной бомбы. В последнее время мы, астрономы, начали классифицировать астероиды по степени потенциальной угрозы. Мы выделяем среди них: астероиды, подобные упомянутому выше Тунгусскому метеориту, мощностью десять мегатонн; несущие заряды в сто мегатонн — эти способны стереть с лица земли целый континент; гиганты в сто гигатонн, которые мы называем малыми экстинкторами и которые могут уничтожить половину земного шара, и, наконец, так называемые астероиды-тиранозавры, или большие экстинкторы.

— Насколько серьезна эта угроза?

— Угроза относительно невелика. Вероятность столкновения с астероидом с ударной мощностью в десять мегатонн в расчете на сто лет составляет приблизительно единицу. Так что данное событие, которое произошло через девяносто лет после падения Тунгусского метеорита, произошло почти по графику.

— Ассошиэйтед Пресс приводила ваше высказывание относительно озонового слоя....

— Озоновую дыру в атмосфере также не следует упускать из виду, — сказал доктор Паган.

— Все это так, однако как объяснить, что два аналогичных инцидента имели место в разных местах, разделенных тысячами миль? Каким образом озоновая дыра могла сыграть роль в обоих случаях?

— Возможно, мы имеем дело с мигрирующей дырой в озоновом слое Земли, — не моргнув глазом, ответил доктор Паган.

— Иными словами, вы не можете утверждать наверняка?

— Я могу оценивать вероятности. Вселенная подчиняется математической теории вероятностей.

а этих вероятностей миллионы, миллиарды, триллионы и больше. Я просто классифицирую их. Я ученый, а не провидец.

— Катись к черту со своими теориями! — набросился рассерженный обитатель комнаты 33-Д на безучастный телеэкран.

— Понимаю, — продолжал ведущий. — Доктор Паган, давайте поговорим о возможности диверсии. Кому может быть выгодна гибель «шаттла»?

— Надеюсь, вы не имеете в виду научной выгоды, которую, в частности, я могу извлечь из этого события? — сострил Космо Паган.

Лэптоп на коленях неспокойного постояльца издал слабый писк, и тот перевел взгляд на монитор, извещавший о поступлении электронной корреспонденции.

Выведя сообщение на экран монитора, он тут же забыл о докторе Пагане, который тем временем мастерски уклонялся от прямых вопросов ведущего.

Кому: [e-mail]

От: R&[e-mail]

Предмет: Новая проблема.

Вышел отчет за последний квартал. Фирма несет убытки. Покатились первые головы.

Руководство требует ускорить проработку проекта «Парасол». Вас разыскивают в связи с отчетом по реакции держателей акций.

— Проклятие, — буркнул человек в комнате 33-Д и набрал ответное сообщение.

Кому: R&[e-mail]

От: [e-mail]

Предмет: Новая проблема.

Им известно, где я?

Нажав команду «отправить», он снова обратил взор к телеэкрану, с которого по-прежнему вещал доктор Космо Паган. Теперь он рассуждал о кометах.

— Комета — не что иное, как грязный снежный ком, вращающийся по постоянной орбите вокруг Солнца. Кометы редко сталкиваются с Землей. Другое дело астероиды. Падение гигантского астероида в районе Юкатана привело к образованию Чикзулубкого кратера и вызвало глобальную пыльную бурю, которая затмила солнце, что повлекло за собой цепную реакцию экологических катастроф. В результате вымерли несчастные динозавры. Меня больше тревожит вероятность падения на Вашингтон безымянного астероида, чем комета Хейла-Боппа или какая-нибудь другая, которая пронесется мимо нашей планеты в будущем.

— Заткни свою грязную пасть! — прорычал постоялец номера 33-Д. — Если не хочешь, чтобы тебя услышали члены совета.

Ответ не заставил себя ждать и был краток: «Неизвестно».

Компьютер подал сигнал, означавший поступление новой электронной корреспонденции, и в тот же миг она автоматически появилась на мониторе.

Кому: [e-mail]

От: [e-mail]

Предмет: М-р Гонт.

М-р Гонт просил назначить ему встречу утром в вашем отеле. Он уже в пути.

— Так-твою-растак! Этот статистик с цыплячьей шеей тащится сюда! Что же делать? Что делать?

Доктор Космо Паган по Си-эн-эн ударился в автобиографический экскурс:

— Я всем обязан таким людям, как Эдгар Райс Берроуз, Герберт Уэллс и Рей Брэдбери. Все они писали о Марсе. Не о том Марсе, каким он представляется нам сегодня, а о Марсе воображаемом. О Марсе человеческого духа. Когда-нибудь, очень скоро, нога человека ступит на Красную планету, и это будет великий день. Позвольте мне сейчас обратиться к руководству НАСА с призывом ускорить запуск программы по освоению Марса — пока очередной гигантский астероид-экстинктор не нанес новый сокрушительный удар человечеству.

Постоялец комнаты 33-Д схватил дистанционный пульт и уменьшил звук.

— Я не получал этого сообщения. Вот и все! Меня не было. Компьютер вырубился. Я не могу отвечать за корреспонденцию, которой я не получал!

Тут он спешно вывел на экран предыдущее послание и выполнил команду «Ответ».

«Прекратить всякие сношения вплоть до дальнейших указаний, — дрожащими пальцами напечатал он. — Уничтожьте всю корреспонденцию от меня. Мы не контактируем. На данное сообщение не отвечать. Я этого не посылал».

Затем он закрыл лэптоп и позвонил на стойку портье.

— Я съезжаю. Срочное дело. Я должен немедленно вернуться в Штаты.

Он начал собирать вещи.

— Пусть Гонт приезжает, — бормотал он. — Я буду уже в Сиэтле. Он ни за что не додумается искать меня там. Пусть потом жалуется. Сам виноват. Надо вылетать первым же рейсом, а не ждать, пока тебе подтвердят мое место пребывания.

Он выскочил за дверь с такой поспешностью, что даже не выключил телевизор. Доктор Космо продолжал взывать к пустой, темной комнате:

— Возможно, зрителям будет небезынтересно узнать, что недавно получены новые геологические данные, свидетельствующие в пользу того, что Чезапикский залив возник тридцать пять миллионов лет назад в результате падения метеорита. А в мае астероид JA-1 пролетел в каких-нибудь двухстах семидесяти девяти тысячах милях от Земли. По космическим меркам, это почти что попадание в «яблочко».

Глава 22

Кинга, постоянно превышая скорость, гнала свою кроваво-красную «максиму» по шоссе «Сентрал Флорида Гринуэй».

Уже миновав Киссимми, она услышала сирену нагонявшей ее патрульной машины.

Кинга взвесила свои шансы. Она не могла задерживаться — ей нужно было срочно передать сообщение в Москву.

С другой стороны, не остановись она сейчас, за ней устроят настоящую погоню, и на пустом месте возникнут нежелательные подозрения.

В конце концов решающую роль сыграло то обстоятельство, что Кинга сравнительно долгое время была «законсервирована». Она съехала на обочину и стала терпеливо ждать. Наконец сзади затормозила патрульная; преломляясь в насыщенном испарениями влажном воздухе, огни мигалки горели всеми цветами радужного спектра.

Патрульный — в черно-серой униформе из плащевки и ухарски сдвинутом набок стетсоне — размашистыми шагами подошел к «максиме» и склонился над окном. Кинга встретила его радушной улыбкой. Для американца он был просто великан. Потребуется не меньше трех пуль, решила она.

Протянув руку между сиденьями, Кинга нащупала пистолет. В борьбе с врагами она пользовалась девятимиллиметровым «люгером», и ее вполне устраивало это оружие.

Она коснулась кнопки на дверной панели, и оконное стекло с тихим гудением открылось.

— Прошу прощения, офицер, — снова окатив патрульного обворожительной улыбкой, произнесла Кинга, являвшая собой воплощение женственности. — Неужели я превысила скорость?

Неизвестно, что больше подействовало на патрульного — ее вежливые манеры или легкий изысканный акцент, выдававший в ней иностранку, однако не позволявший с точностью определить, откуда она прибыла. Так или иначе, он был совершенно очарован.

— Боюсь, что так, мэм, — протянул он, снимая шляпу.

Он был сама любезность. Поэтому Кинга проявила снисхождение — она выстрелила ему прямо в лицо, чтобы он, падая замертво, не испытывал боли и иных неудобств.