Лиад (№5) - Путь разведчика

Он поклонился как ученик учителю и выпрямился. Свет настольной лампы упал на лицо с острыми чертами, оставив в тени черные глаза.

— Мне нужна работа, — сказал гость в модальности друзей: в «Бинджали» всегда разговаривали именно так.

— Ха! — Жон потер переносицу. — Так уж получилось, что у нас есть работа. — Он резко дернул головой в сторону окна, за которым располагались ремонтные доки. — Пройди туда и обратись к Трилле.

— Спасибо.

Еще один поклон — и он ушел, двигаясь бесшумной походкой разведчика, растворившись в тенях, словно его тут и не было. Еще через секунду Жон увидел, как он идет через док и машет рукой Трилле, стоящей на помосте. Звукоизоляция у офиса была первоклассная, так что Жон не услышал оклика, сопровождавшего этот жест. Однако он увидел, как Трилла ответно помахала рукой и сделала знак: «Иди поговорим».

Нужна работа, вот как? Жон разрывался между смехом и тревогой. Вздохнув, он вернулся к своим бумагам.

— Мне можно будет поработать и завтра?

Жон неспешно закончил вытирать руки, встряхнул тряпку и повесил ее обратно на гвоздик.

— Мы берем временных рабочих. Ты это знаешь.

— Да. Я просто хотел убедиться, что не окажусь… некстати.

— Некстати. — Жон ухмыльнулся, протянул руку, поймал молодого человека за локоть и повернул к так называемой гостиной команды. — Давай выпьем по чашке чая. Я задам несколько бесцеремонных вопросов, ты сдерешь у меня с головы последние волосы, и мы расстанемся друзьями. Идет? Его собеседник рассмеялся. Его громкий, звучный смех неизменно заставлял губы Жона дэа-Корта растягиваться в улыбке — с самого первого раза, как он его услышал.

— Договорились! — воскликнул он, но потом мгновенно стал серьезным и искоса бросил на него взгляд сверкающих черных глаз.

— И насколько стар твой чай, хотел бы я знать?

— Ему уже часов шесть-семь, — бесстыдно признался Жон.

— Великолепно.

Спустя несколько секунд оба они уже сидели на шатких табуретках. Жон забрал себе последнюю черствую булочку и теперь сосредоточенно макал ее в глубокую кружку.

— Мастер Жон, как это твои кружки никогда не плавятся?

— Сделаны по заказу из взрывопрочного стекла, — отозвался Жон, в два укуса расправляясь с размокшей булочкой.

Он сделал обжигающий глоток гадкого чая и бросил на своего бывшего ученика суровый взгляд.

— У тебя недостаточно дел в Долине Драконов, капитан?

— Увы, у меня там несообразно много дел, — последовал ответ. — Честное слово, мастер Жон, если меня заставят разговаривать с еще одним лиадийцем, то я сойду с ума и его придушу.

Жон рассмеялся.

— Слышу слова истинного разведчика! Но дело в том, что ты слишком важная персона, чтобы позволить себе сойти с ума или передушить большую часть населения. — Не то чтобы, — признал он, делая еще глоток чая, — большинство из них не стоило бы придушить. Но это не по Кодексу, сынок. Местное население скорее всего было бы недовольно.

— Это понятно. И потому я прошусь поработать.

— Я могу давать тебе работу. Но мне хотелось бы знать, что ты не отворачиваешься от вопросов, которые требуют твоего внимания. Нас всех учат, что существуют такие вещи, которые способен делать только капитан — то есть ты. Если ты начнешь ими пренебрегать, то мир может понести немалый ущерб.

— Ты меня пугаешь.

— Поуважительнее со старшими, будь любезен. Я могу предоставить тебе работу, но уверен ли ты, что тебе нужна именно работа?

Его собеседник осторожно отпил из своей кружки и сморщил лицо в комическом отвращении.

— Великолепно! — объявил он и устремил на Жона дэа-Корта широко открытые черные глаза.

— Мой брат, — пробормотал он, — почти готов предложить нам перебраться на Новый Дублин.

— Я рад слышать, что твой достопочтенный родственник хоть и с опозданием, но получил свое наследие, — отозвался Жон довольно едко. — А что-нибудь полезное он не предложил?

— Ты к нему суров. Да, нечто полезное.

— Но будь ты проклят, если скажешь мне, что именно, — совершенно спокойно заключил Жон.

Он допил чай и встал, чтобы перелить остатки из чайника в свою кружку.

— Ладно, — объявил он, снова устраиваясь на своем табурете. — Если тебе нужна работа, я дам тебе работу. Свободное расписание. Если тебя здесь ждут, а тебе что-то помешало, ты звонишь. Но если за релюмму твое самолечение не поможет, то у меня больше не найдется для тебя работы, юный капитан, и тогда я буду настаивать — как друг, — чтобы ты посетил Целителей.

— Релюммы будет больше чем достаточно для того, чтобы обрести равновесие. Я благодарю тебя.

Молодой человек встал, вылил чай в раковину, сполоснул кружку и поставил ее в сушку.

— До завтра, мастер Жон.

— До завтра, дитя. Будь здоров.

Глава седьмая

Количество Высоких Домов составляет ровно пятьдесят. И потом есть еще Корвал.

Из ежегодной Переписи Кланов

— Что за давний долг? — осведомилась Эллиана у расплывающегося в ухмылке Вар Мона, когда они вышли из игорного зала.

— О, просто плата за честь сидеть у ног Эллианы Кэйлон в течение целого семестра и ловить жемчужины мудрости, падающие с ее губ!

Он остановился, чтобы отвесить ей поклон, тем самым прервав движение между игорным залом и музыкальным салоном.

Эллиана нахмурилась.

— Это нелепо.

— Не говоря уже о том, что нахально, — вмешалась Рема, добавив что-то в адрес своего спутника с помощью быстрого языка знаков.

Эллиане это показалось списком: двенадцать вариантов знака «идиот». Вар Мон рассмеялся.

— Поделом тебе будет, если математик Кэйлон просто прикарманит твои три кантры и больше ничего не скажет, — вслух выговорила ему Рема. — Что ты будешь делать тогда?

— Нет-нет! — поспешно сказала Эллиана. — Я не хочу оставлять себе деньги Вар Мона. Но нехорошо было говорить, что вы платите долг, когда никакого долга не было!

На мгновение воцарилась полная тишина. Ее спутники устремили на нее округлившиеся глаза.

— Пристыжен, — пробормотал Вар Мон.

— И вполне справедливо, — подхватила его подруга. — Местный обычай.

— Совершенно верно. — Он еще раз поклонился, на этот раз стараясь не помешать тем, кто оказался рядом. — Я прошу у вас прощения, математик, — проговорил он в модальности обращения низшего к высшему. Это была модальность высокого лиадийского, и в его голосе не было и отзвука смеха. — Вы очень любезны, что указали мне на мою ошибку.

Эллиана пристально посмотрела на него, подозревая шутку. На лице юноши отражалась только вежливая серьезность — и, кажется, легкое беспокойство. Его три кантры были надежно сжаты у нее в кулаке вместе с дорогой цепочкой и ключами от… ключами от ЕЕ корабля!

— Вы знали этого лорда, — решительно заявила она.

По его лицу скользнула тень удивления.

— Мне известно его имя, — признал он все в той же модальности нижестоящего, обращающегося к вышестоящему. — И его репутация.

— Вин Син чел-Мара, — негромко добавила Рема. — Клан Арагон.

Эллиана вздохнула. Как и любой ребенок, она заучила рифмованный список Кланов и Знаков, Домов и Задач. Но детство прошло уже давно, а ее знание в этой области сильно уступало тем, кто вращался в свете.

— Высокий Дом?

Это было единственным, что она могла предположить, глядя на Рему.

Разведчик изумленно моргнула.

— Не такой высокий, как Корвал, — медленно проговорила она.

Это было просто отговоркой. Кто мог встать выше Дракона? Даже Эллиана знала ответ на этот вопрос: никто.

— По… понимаю, — сказала она.

Ключи жгли ей руку.

— Игра была честная. — Это сказал Вар Мон. — Нас окружали люди, которые разбираются в карточных играх, и камера наблюдения работала.

Он улыбнулся — и серьезный молодой джентльмен, которым он только что был, вдруг превратился в мальчишку.

— Математик Кэйлон, ведь вы не хотите сказать, что игра была нечестная?

— Игра была совершенно честная, — язвительно отозвалась она. — И вам было совершенно необязательно предлагать ваши кантры. Игра его милости была безнадежно неправильной.

Она протянула ему упомянутые монеты.

— Благодарю вас за помощь, хотя в ней не было никакой нужды.

— Ох! — тихо сказал Вар Мон и с поклоном принял свои деньги.

Эллиана поерзала на откидном сиденье между креслами двух пилотов и внутренним люком, обдумывая свои обстоятельства. Похоже, она действительно стала обладательницей космического корабля — что казалось совершенно нереальным. И в эту минуту она направлялась осматривать этот корабль. Она закрыла глаза, чувствуя, как колотится ее сердце. Она — владелица космического корабля. Возможности самые разнообразные.

Если она права и корабль окажется игрушкой богача, то она сумеет незаметно его продать и тем самым обеспечит себе плату за проезд и некую сумму, с помощью которой можно будет начать новую жизнь.

Если, вопреки всем ее ожиданиям, «Полоса удачи» окажется рабочим кораблем, то она… Она оставит его себе.

Пилот-собственник может найти работу где угодно, она не будет привязана ни к одной планете. Пилот-собственник ни у кого не одалживается и ни от кого не зависит.

Пилот-собственник… свободен. Одинок, независим, самостоятелен, ничем не связан… Эллиана откинулась на своем сиденье, ощущая, как у нее сводит желудок от страстного желания достичь этого состояния.

Если «Полоса удачи» окажется рабочим кораблем… Конечно, пилот-собственник имеет лицензию на пилотирование, каковой у Эллианы Кэйлон нет. Жизнь, которую она с такой жадностью себе нарисовала, требует, чтобы она стала прыжковым пилотом.

— Спите, математик?

Голос Вар Мона оторвал ее от этих довольно мрачных размышлений.

— Не совсем, — ответила она.

Рема, сидевшая в кресле первого пилота, тихо засмеялась.

— Отлично, — заявил Вар Мон, нисколько не смутившись. — Мы сядем через три минуты, если только Рема не забыла все процедуры. Если хотите, я провожу вас на «Бинджали» и познакомлю с мастером дэа-Кортом.

Эллиана открыла глаза.

— Спасибо, — сказала она, по трепыханию желудка определив, что корабль снижается. — Я была бы благодарна, если бы вы меня представили.

— Мастер Жон! Радости вам, сударь!

Вар Мон быстро вышел в центр ремонтного дока. Он задрал голову вверх, голос его был полон жизни.

Эллиана, отставшая от него на несколько шагов, увидела, как к краю тени, отброшенной рабочим подъемником, направляется коренастый человек, на ходу вытирающий руки выцветшей красной тряпкой.

— Я больше не дам тебе в долг ни кантры, мошенник! — недовольно проворчал мужчина, хотя и в дружеской модальности. — И к тому же тебе через двадцать минут положено быть на сравнительной культурологии, и я не желаю, чтобы меня обвиняли в твоих опозданиях!

— Ничего подобного! — вскричал Вар Мон, которого, похоже, это кислое приветствие нисколько не смутило.

Опуская руку в кошель, он вприпрыжку зашел в тень. Схватив только что вытертую руку, Вар Мон выложил на широкую ладонь две блестящие монеты и крепко сжал пальцы.

— Долг оплачен! — весело объявил он и, повернувшись, картинно поклонился, привлекая внимание к Эллиане, которая все еще медлила между тенью и светом.

— Мастер Жон, я привел к вам Эллиану Кэйлон, владелицу «Полосы удачи». Математик Кэйлон, это — мастер Жон дэа-Корт, владелец ремонтной мастерской «Бинджали».

— Кэйлон?

Мастер Жон наконец вышел на свет — и оказался далеко не молодым мужчиной, скорее коренастым, чем полным. Прическа его сводилась к коротко подстриженной полосе ржаво-серого цвета шириной примерно в три ее пальчика. Глаза цвета старинного янтаря смотрели на нее с пристальностью разведчика.

— Математик Эллиана Кэйлон? — переспросил он, и его гулкий голос звучал мягко, хотя он продолжал говорить в товарищеской модальности. — Автор новой редакции Таблиц вен-Туры?

Она наклонила голову и ответила в модальности взрослых собеседников.

— Вы очень добры, вспомнив об этом.

— Вспомнив? А как могу я — да и любой пилот — забыть такое?

Тут он поклонился, пугающе низко: это был поклон уважения к мастеру — и выпрямился, прижав ладонь к груди.

— Математик, вы делаете честь моему заведению. Чем мне позволено вам служить?

Эллиана подняла руку, отметая почтение, звучавшее в голосе старика. Признать ее автором поправок к самому важному из множества инструментов пилота — это было комплиментом, хоть и не совсем неожиданным. В прошлом Жон дэа-Корт явно был разведчиком, и Эллиана была склонна думать, что обращение «мастер» было производным от «мастер-пилот».

— Прошу вас, сударь! — проговорила она, заметив, насколько неуверенно звучит ее голос. — Вы делаете мне слишком много чести. Право, это вовсе не…

Тут она замолчала, не зная, как можно продолжить свое отрицание, не поставив под сомнение меланти мастера.

— Вар Мон, ты еще здесь, юный ты мошенник? — зарычал старик, поворачивая голову.

— Так точно, мастер Жон!

— Тогда лети отсюда, черт подери, — и смотри не опоздай на занятия!

— Слушаю, мастер Жон! Доброго вам дня, математик. До треслана!

Вар Мон исчез, бесшумно пробежав мимо Эллианы. Она какое-то время не слышала ничего, а потом взвыла и вздохнула дверь для персонала.

— Ага. — Жон дэа-Корт улыбнулся, так что от его глаз и углов рта разбежались морщинки. — Вы собирались сказать мне, что я делаю вам слишком много чести. А сколько чести я должен положить к ногам математика, который спас жизни больше чем полутысяче пилотов?

— Полуты… О, это средняя цифра за все годы после публикации!

Эллиана потупилась: оказавшись вне привычной роли преподавателя со студентами, она, как всегда, не знала, что говорить и как держаться.

— Вы должны понять, — сказала она носкам собственных ботинок и прокашлялась. — Таблицы нуждались в уточнении, и я смогла взять на себя эту задачу. Вспомнить мое имя как той, кто выполнил работу, это любезно. Но вы должны понять, что приписывать такую честь той, кто просто…

Она сбилась, нервно переплетая пальцы.

— Я преподаю математику, — беспомощно договорила она. Наступило короткое молчание, а потом Жон дэа-Корт заговорил — спокойно, в товарищеской модальности:

— Ну, тут нет ничего дурного, правда? Я и сам преподавал пилотирование, и таким безнадежным щенкам, каких, я надеюсь, вам никогда не придется увидеть!

Эллиана подняла взгляд, заставив спустившиеся на лицо волосы заколыхаться.

— Вы — мастер-пилот?

— Совершенно точно. Здесь большинство из нас такие. — Он склонил лысеющую голову к плечу и адресовал ей новую улыбку. — Чем я могу быть вам полезен, преподаватель математики?

Она опустила глаза, не ответив на его улыбку, как не ответила и на товарищескую модальность.

— Я пришла осмотреть «Полосу удачи», владелицей которой являюсь.

— Так сказал мой трудный ребенок, — безмятежно отозвался Жон дэа-Корт. — Я не знал, что «Полоса удачи» продается.

— Я… она не продавалась. — Эллиана передернула плечами. — Я выиграла ее прошлой ночью у лорда Вин Сина чел-Мары — в пикит.

— Обыграли его в его любимую игру! — В голосе мастера дэа-Корта послышалось нескрываемое ликование, из чего Эллиана заключила, что его милость не был здесь любимым клиентом. — Молодец, преподаватель математики! Ну-ка давайте я приведу тележку и сам вас отвезу. Обыграла чел-Мару в пикит! Боги! Одну минутку…

— Это — славный кораблик, — говорил Жон дэа-Корт спустя несколько минут, на полной скорости ведя тележку по центральному проезду мастерской. — В последнее время у него была плохая полоса, но он надежный. Обращайтесь с ним по-хорошему, и он вам прекрасно послужит… Ну, вот и приехали.

Тележка дернулась и остановилась. Мастер дэа-Корт вылез с водительского места и зашагал к трапу.

Сидя на месте пассажира, Эллиана молча смотрела на корабль. Руки у нее были холодные и мокрые от пота.

— Математик Кэйлон?

В гулком голосе зазвучало беспокойство.

Эллиана с трудом заставила себя оторвать взгляд от корабля — ее, ее собственного! — и посмотреть в лицо мужчины, стоявшего рядом.

— Это — прыжковый корабль! — сообщила она ему, словно столь важный факт мог каким-то образом ускользнуть от внимания опытного мастер-пилота.

Он оглянулся через плечо в сторону трапа, а потом снова устремил свои янтарные глаза в ее лицо.

— Класса «А», — серьезно согласился он и дружелюбно протянул ей руку. — Хотите заглянуть внутрь?

Она не помнила, чтобы когда-нибудь хотела чего-то столь же сильно.

— Да, — жадно ответила она и слезла с тележки, ловко уклонившись от прикосновения Жона дэа-Корта.

Эллиана включила пульт и завороженно смотрела, как корабль проводит процедуру автоматической проверки систем. Каждый зеленый индикатор пополнял ее запасы радости, так что вскоре она обнаружила, что вцепилась в спинку кресла пилота и ее влажные пальцы оставляют пятна на кремовой коже.

Проверка закончилась тремя звонкими нотами. Она неохотно нажала выключатель и разрешила Жону дэа-Корта увести ее в другие помещения корабля.

Там оказался альков-столовая с автоповаром для гурмана, а также крошечный лазарет с самым лучшим автоврачом.

— Любит, чтобы все было бинджали, этот чел-Мара, — пробормотал мастер дэа-Корт, после чего провел ее по короткому коридору.

Эллиана зашла следом за ним в помещение, которое должно было служить каютой пилота, — и замерла, недоуменно взирая на груды шелков, спальных мехов и подушек всевозможных цветов и размеров. Пол покрывал ковер — такой великолепный, что у нее заболело сердце из-за необходимости наступать на него ботинками. Гобеленные сады, полные спелых фруктов, превращали стены в настоящий оазис.

Освещение каюты оказалось необычно ярким, и Эллиана перевела взгляд наверх, ожидая увидеть светильник под стать всему остальному.

Вместо этого она заглянула в ту же комнату, в которой стояла. У двери застыл Жон дэа-Корт: его морщинистое лицо оставалось демонстративно равнодушным, тогда как ее собственное выглядело побледневшим, с полуоткрытыми губами.

Она опустила глаза, не сумев подавить вздоха, и спросила, не оборачиваясь:

— Все бинджали?

— Поймите, — серьезно проговорил дэа-Корт, — чел-Мара — не пилот. Так уж случилось, что ему этот корабль был нужен для других дел. А зеркала — высшего качества.

— Понятно.

Она прошла мимо него в каюту напротив, которая на любом другом корабле предназначалась бы для второго пилота. На этом корабле это была копия комнаты для оргий. Эллиана снова вздохнула и выключила свет.

— Наверное, вы готовы увидеть трюм, — сказал дэа-Корт и показал ей, как открывать дверь и как ввести свой собственный код.

Дверь отъехала в сторону, зажегся свет — и первое, что она увидела, были те же проклятые зеркала. Она едва успела удивиться, как это человек способен быть таким павлином, — и тут увидела остальное.

Некоторые вещи она могла назвать: шелковые веревки и кожаные хлысты, несколько не слишком странных приспособлений, выложенных в коробках, качели, прикрепленные к потолку, столб с укрепленными наручниками. Однако большая часть оставалась непонятной. Например, для чего мог понадобиться стол такой странной формы, или скамья с противовесом, или…

Эллиана судорожно вздохнула, медленно повернулась и подняла голову. Решительно посмотрев в глаза дэа-Корта, она прочла в них сочувствие.

— Мастер дэа-Корт, мне нужен ваш совет, — проговорила она, все еще придерживаясь модальности разговора двух взрослых.

— Преподаватель математики, спрашивайте.

Она заставила себя не опускать голову и говорить ровным голосом, но ее спрятанные за спину руки нервно дергались, сплетая пальцы в потные узлы.

— Я считала, — сказала она, — что получила рабочий корабль. Похоже, вместо этого я получила… бордель. Как вы оцениваете время и расходы, необходимые для того, чтобы вернуть корабль к его первоначальным… параметрам?

— Ни кантры, — немедленно ответил он, — и примерно три дня. Или четыре, в зависимости от того, какую бригаду получу.

Он ухмыльнулся.

— И вовсе не надо смотреть на меня так, словно я собираюсь вам зубы рвать, — сказал он ей. — Я же говорил, что чел-Мара любил, чтобы все было бинджали, так? Эти игрушки кое-что стоят, если предложить их кому надо. А уж зеркала… Преподаватель математики, одной только выручки за зеркала хватило бы, чтобы переоборудовать корабль заново! Они ведь установлены на шарнирах, чтобы сохраняли ориентацию независимо от того, какое ускорение и вращение будет у корабля. И сделаны из сканерного стекла, чтобы выдерживали взлетные нагрузки и не текли. Редкое чудо, эти зеркала, и найдутся такие, кто оценит это чудо.

Эллиана прикрыла глаза, пытаясь размышлять, продумывать все шаги.

— А вы знаете нужных… нужных покупателей? Должна признаться, что я не…

— Я могу выступить посредником, — охотно вызвался он. — Возьму десять процентов от выручки. Мы приведем корабль к рабочему весу, вычтем оплату труда и материалов, а выручку положим на счет вашего корабля. Идет?

Она открыла глаза.

— Выручку?

— Наверняка останется кантра-другая, — ответил он, обводя взглядом сверкающую площадку для игр. — Некоторые из этих игрушек сделаны на заказ, да и зеркала цены не потеряли.

— О! — отозвалась Эллиана, испытывая немалую растерянность. Она наклонила голову, как предписывали правила. — Благодарю вас, сударь. Я принимаю ваши условия.

— Ну, вот и славно.

Он махнул рукой, пропуская ее вперед.

— Вы намерены пустить его в работу сразу же? — спросил он, когда они пошли по коридору обратно.

— Сразу же? Я… мне нужно сдать экзамен по пилотированию, — медленно проговорила Эллиана. — И… налетать время…

У нее за спиной раздался какой-то странный звук — словно мастер дэа-Корт чихнул.

— А вы не… Прошу меня простить. Насколько я вас понял, у вас нет лицензии пилота.

— Сейчас нет, — ответила она, — но я буду сдавать экзамен. Завтра у меня занятия… Я буду сдавать экзамен в баним. Для местных перелетов на корабле класса «А» нужна лицензия второго класса, сударь?

— Да, верно.

Они дошли до лазарета. Эллиана приостановилась, заглядывая под матовый купол автоврача.

— Значит, мне нужен второй класс, — сказала она, ощущая, как необходимость камнем лежит у нее в желудке. — Я буду летать на этом корабле.

— Я в этом не сомневаюсь, — заявил Жон дэа-Корт у ее плеча. — Если хотите, я могу вас испытать — или кто-нибудь из моей команды. Как я уже говорил, у нас у всех класс мастера. Или вы можете заранее связаться с Гильдией пилотов в Чонселте и договориться, чтобы они приняли вас в баним.

— Думаю, так будет лучше, — отозвалась она, продолжая смотреть в темноту.

— Я могу связаться с ними прямо сейчас, — предложил он, — пока вы воспользуетесь установкой.

Она резко обернулась.

— Воспользуюсь установкой?

— Нет смысла оставлять это без лечения, когда есть возможность все поправить, — пояснил он, постукивая по собственному запястью. — Просто удивительно, насколько такие мелочи могут мешать сосредоточиться. — Он пошел дальше по коридору. — Я сейчас свяжусь с Гильдией Чонселты…

Он ушел. Эллиана посмотрела на синяки, браслетом охватившие ее запястье. Сейчас они казались еще более яркими, чем несколько часов назад, у входа в казино Квенпалта. И, вспомнив о них, она почувствовала, что они болят.

Она с досадливым смешком сказала себе, что оказалась здесь — и автоврач тоже здесь. И, вылечив синяки, она хотя бы избавится от этой довольно неловкой заботливости.

Приняв решение, она ввела в установку нужный код, закатала рукав и вложила руку под открытый колпак.

Глава восьмая

Что значит имя?

Роза пахнет розой,

Хоть розой назови ее, хоть нет.

Из «Ромео и Джульетты», акт II, сцена 2, Уильям Шекспир

Вин Син чел-Мара не привык к пристальному вниманию со стороны своего Делма. И в особенности он не привык к удовольствию быть объектом этого внимания во время довольно запоздалого завтрака.

— Как это, должно быть, приятно, — вежливо проговорил глава Клана Арагон, когда перед ним поставили чашку чая, — спать так долго, чтобы справиться с утренней трапезой и полуденной за один раз. Я просто восхищен эффективностью такого подхода.

Поскольку такой подход существовал уже несколько лет, не пробуждая неудовольствия Делма, то его слова на этот раз следовало, несомненно, считать прологом к какому-то иному, менее приятному, разговору. Чел-Мара наклонил голову, словно принимая комплимент, и налил себе вторую рюмку вина.

— Единственный недостаток, какой я могу усмотреть в такой системе, — продолжил Глава Клана, — заключается в том, что она мешает делу сбора слухов и историй. А я не сомневаюсь в том, что вы не станете оспаривать жизненно важный характер этой работы. Например, сегодня я услышал от Делма Гвайара весьма забавный рассказ, родившийся — кто бы мог подумать! — в Чонселте. Если бы я последовал вашему примеру спать до позднего часа, а не вставать рано утром, чтобы присутствовать на званом завтраке у леди йо-Ланна, то не смог бы собрать эту забавную — и поучительную крупицу.

Чел-Мара заставил свое лицо сохранять спокойствие, неспешно поднял рюмку и отпил глоток.

— Вы небрежны, Вин Син, — мягко укорил его Делм. — Хорошие манеры требуют, чтобы вы предоставили мне удовольствие поделиться своей новостью.

Вин Син чел-Мара правил игорными столами с самыми высокими ставками не в силу своей глупости. Однако на этот раз он вынужден был уступить этот кон Делму Арагона и принять то наказание, которое ему будет назначено. Он не привык служить объектом неудовольствия своего Делма, но считал, что шансы быстро поправить свои дела у него достаточно высоки.

Он наклонил голову.

— Простите меня, сударь. Боюсь, что в этот ранний час я ужасно туп. И какой же рассказ из Чонселты вас позабавил?

— О, превеселая история — лучше многих, что мне доводилось слышать на утренних приемах! — спокойно заявил Глава Арагона. — Оказалось, что в порту Чонселты открылось некое казино Квенпалта. И, по слухам, оно может сравниться с тем, что способна предложить Солсинтра. И действительно, прошлой ночью немалая часть жителей Солсинтры предприняла поездку на другую сторону планеты, чтобы самолично увидеть это чудо.

— И реальность оказалась соответствующей слухам?

Арагон поджал губы, раздумывая.

— Слухи и реальность, судя по всему, великолепно совпали, — проговорил он, выждав пару секунд. — Все говорят, что казино Квенпалта именно такое, в каком, скажем, некто вроде вас чувствовал бы себя абсолютно непринужденно.

Он замолчал, чтобы сделать глоток чая. Чел-Мара не стал поднимать рюмку с вином.

— Чтобы не затягивать рассказа, — мягко заговорил Арагон, — скажу, что, как выясняется: некто вроде вас действительно присутствовал вчера в казино Квенпалта и, получив определенные суммы, брошенные в его сторону джентльменом, который, увы, так и не освоил искусство игры в пикит, решился на поединок со вступившей в игру посетительницей.

Арагон задумчиво смотрел в лицо чел-Мары.

— Вновь вступившая в игру посетительница отличалась некоторыми странностями. По рассказам, она была бедно одета и говорила просто — когда говорила вообще. Сама она не назвала своего имени — а у нее имени не спросили. Ее сопровождали двое разведчиков — мужчина и женщина, оба очень молодые.

Бедно одетая леди объявила, что поставит свою квартальную долю — примерно четыре кантры, как мне сообщили. Джентльмен, столь похожий на вас, взял четыре кантры из своего выигрыша — но был остановлен личностью, которую он только что обыграл. Ему напомнили — вполне правильно! — о некоторых тонкостях меланти, что поддержал и мужчина-разведчик. Попросили принести Книгу Пари, и ставки были записаны следующим образом: квартальная доля против корабля. Вам будет интересно узнать, что это стало самой первой записью в Книге Пари казино Квенпалта.

Делм снова пригубил чай. Чел-Мара совершенно окаменел, и руки у него стали ледяными.

— Так. Бедно одетая леди выиграла партию. Ей снова помог мужчина-разведчик, который, как мне рассказали, выбрал очень интересный момент игры для того, чтобы расплатиться по давнему долгу. Корабль джентльмена, столь похожего на вас, сменил владельца. В ходе регистрации выигрыша бедно одетая леди наконец назвала свое имя: Эллиана Кэйлон.

Пора было заканчивать этот спектакль. Чел-Мара наклонил голову, являя собой воплощение вежливости.

— Именно так она и сделала.

— Именно так она и сделала! — мягко отозвался его Делм. — И хотя вы услышали это имя уже дважды, оно по-прежнему не будит в вас интереса. Боюсь, Вин Син, что вы не так внимательно изучаете свет, как я прежде полагал.

Чел-Мара проглотил резкий ответ, сохранив маску вежливости — не без труда.

— Эллиана Кэйлон, — продолжил Глава Арагона, потратив еще мгновение на то, чтобы насладиться остатками своего чая, — третий ребенок из четырех, рожденных Бирин Кэйлон, которая имеет честь быть главой Клана Мицел. — Он передернул плечами. — Мицел едва может считаться Средним Домом. Я убежден в том, что он скатится в Низкие Дома, когда его главой станет нынешний наделм. Но это — не та карта, которую нам необходимо побить.

— Эллиана Кэйлон, — предположил чел-Мара с тонкой иронией, — поддерживает шаткое положение своего Клана, исполняя… карточные фокусы, скажем так?

Арагон задумчиво выгнул бровь.

— Это могло бы подойти, — мягко признал он, — хотя, полагаю, что диапазон этой леди выходит за пределы простых… карточных фокусов. — Его взгляд стал острее. — Слова «Таблицы вен-Туры» не будят никаких ассоциаций, Вин Син?

— Конечно.

— О, чудесно. Тогда вы сможете назвать мне имя автора пересмотренной версии, которая была выпущена, насколько я знаю, лет восемь тому назад?

Чел-Мара нахмурился.