Выстрел издалека

В последнем отчете, имевшемся в досье, сообщалось, что Карлос вернулся в Йемен вместе со своей женой Магдаленой Копп – бывшим членом банды «Баадер-Майнхоф», – матерью и двумя детьми, хотя после этого его видели в Ираке.

Отчет был очень подробным, но в нем имелись и некоторые противоречия. Так, например, там говорилось, что Карлос ненавидит арабов, хотя многие страны Ближнего Востока платили ему. Доктор Вади Хаддад был его наставником в начале семидесятых годов, тем не менее Карлос позднее участвовал в покушении на этого лидера палестинских партизан. Он не был коммунистом, однако можно было предположить, что КГБ направлял некоторые осуществленные им операции, а сам Карлос долгое время скрывался в коммунистических странах. Он был самым удачливым террористом в мире, хотя и слыл человеком ненадежным и умеющим извлекать из всего выгоду для себя. Как сказал Шелдон, Карлос был одним из тех террористов, которые посетили Багдад в период между августом 1990 и январем 1991 года, то есть непосредственно перед развязанной иракцами террористической кампанией против Великобритании и Соединенных Штатов. Однако за десять лет до этого сирийцы заплатили ему за план, направленный на устранение Саддама Хусейна. Карлос был готов работать на того, кто больше заплатит. Он, как говорится, родился в рубашке и никогда не испытывал нужды в деньгах.

Говард бросил досье на крышку портфеля и откинулся на спинку кресла. Несмотря на то, что об этом террористе было известно так много, его ни разу не удалось арестовать. Только в Париже полиция была близка к тому, чтобы захватить его, но он ускользнул и там. У Говарда перехватило дыхание, когда он понял, что напал на след самого знаменитого террориста в мире. Если он схватит Карлоса, то сможет добиться всего, чего захочет – и в ФБР, и за его пределами. Говард ощутил такую дрожь в руках, что был вынужден вцепиться в ручки кресла. Радостное возбуждение, охватившее его, доставляло почти физическую боль. Захотелось напиться по-настоящему!

* * *

Темнота окутала Джокера, сидевшего под каштаном и наблюдавшего за кирпичным зданием, в котором помещалась фирма «Фаррелл авиэйшн». День переходил в ночь постепенно, и Джокер вдруг понял, что вокруг темнота, когда неожиданно увидел сверкавшие в небе звезды и висевшую над головой луну, такую яркую, что можно было рассмотреть даже кратеры на ее поверхности. В течение дня много людей входило в кирпичное здание и выходило из него, но среди них не было Мэтью Бейли. Джокер уже выделил нескольких людей, например, двух юношей в синих комбинезонах с зеленой эмблемой-пропеллером. Они периодически входили в здание, и Джокер понял, что это, вероятно, механики, работающие в ангарах «Фаррелл авиэйшн». В течение дня несколько маленьких самолетов взлетело с травяной взлетно-посадочной полосы и село на нее, в том числе старый биплан, на котором развевалось полотнище с рекламой.

В одном из офисов все еще горел свет, а перед главным входом одиноко стоял синий «линкольн континенталь». Джокер намеревался дождаться отъезда последнего человека и тогда воспользоваться темнотой в своих целях. Такие наблюдения были ему не в новинку – Джокеру случалось по целым дням лежать среди холмов на ирландской границе, когда только камуфляжная сетка защищала – вернее, практически не защищала – от пронизывающего до костей зимнего ветра, и дрожать от холода. Поимка террористов ИРА, пересекавших границу между Севером и Югом, была делом, требующим бесконечного терпения и сосредоточенности. Тогда дни видимого бездействия сменялись взрывными секундами стрельбы. По сравнению с этим его сегодняшнее сидение под деревом казалось просто пикником.

Свет в офисе погас. Джокер поднес бинокль к глазам и навел его на вход. Скоро стеклянная дверь открылась, и на пороге показался крупный мужчина с портфелем в руках. При свете одиноко горящей лампочки над входом Джокер сумел рассмотреть, что мужчине чуть больше пятидесяти, у него были седые волосы и румяные щеки, как будто он много времени проводил на воздухе. Одет он был в красную рубашку, как у игроков в поло, белые шорты и носки до колен. Над шортами нависал живот, выдававший любителя пива и не уступавший по размерам животу женщины на последних месяцах беременности. Джокер подумал, что это, вероятно, Патрик Фаррелл-старший, но проверить догадку не было возможности, и он продолжал наблюдение. Вполне может оказаться, что это кто-то из служащих компании. Мужчина запер дверь и сел в машину. Через несколько секунд она отъехала, и Джокер услышал, как шум мотора постепенно растаял вдали. Он прислушивался к звукам леса – треску насекомых, крику совы, дальнему вою дикой кошки и какому-то шуршанию под землей. Джокер прождал целых тридцать минут, чтобы удостовериться, что мужчина не вернется, затем осторожно вышел из гущи деревьев на летное поле. Вначале он подошел к ангарам, чтобы проверить, все ли механики ушли.

Двери в ангары были заперты, и света нигде не было видно. Держась в тени и стараясь не попасть в освещенную полосу около главного входа, Джокер прокрался к зданию «Фаррелл авиэйшн». Высоко на стене была установлена охранная сигнализация, а на окнах виднелись решетки, но система оказалась достаточно примитивной – он справится с такой без труда. Вдоль задней стены дома проходила водопроводная труба, оканчивавшаяся у небольшого матового окна, – вероятно, ванной. Забраться по ней будет нетрудно. Джокер потянул трубу и понял, что она достаточно крепка, чтобы выдержать его вес. Он надеялся получить то, что ему нужно, без взлома и несанкционированного проникновения в помещение, но в случае необходимости никаких проблем с входом в здание не будет. Джокер вернулся к машине. Он уже забронировал комнату в мотеле в паре миль от аэродрома. Там можно славно вздремнуть до утра!

* * *

Подняв воротник длинного зеленого кашемирового пальто и крепко ухватив сумочку, Келли быстро шла по тротуару. Ее каблуки стучали, как трость слепца. Она внимательно посмотрела по сторонам, чтобы удостовериться, что за ней не увязались потенциальные приставалы. Слежки она не опасалась. Найдя кабачок «Филбинз», она немного постояла у входа, пытаясь хоть что-нибудь увидеть сквозь окна со свинцовыми переплетами. За отполированной деревянной стойкой миниатюрный бармен тер стакан с таким усердием, как будто ожидал, что оттуда вдруг появится джинн и предложит ему исполнить три желания. Келли толкнула дверь и окунулась в душную и прокуренную атмосферу бара. Несколько посетителей, обернувшихся посмотреть на вошедшего, с удовольствием задержали на ней взгляд. Даже закутанная в пальто, она являла собой приятное зрелище, нечасто встречающееся в таком занюханном местечке, как «Филбинз». Не обращая внимания на устремленные на нее плотоядные взгляды, девушка направилась к стойке, все еще крепко сжимая сумочку. Похожий на эльфа бармен подошел к ней, продолжая протирать стакан.

– Чего желаете, моя дорогая?

– Вы Коротышка? – спросила она, понизив голос.

Бармен рассмеялся.

– А вы как думаете? – ответил он вопросом на вопрос и поставил чистый стакан на стойку.

Подмигнув двум молодым людям, сидевшим рядом и потягивавшим портер, он лукаво сказал:

– Она хочет знать. Коротышка ли я!

Все трое расхохотались, а Келли почувствовала, что краснеет.

Она подождала, пока смех утих, затем, Облокотившись на стойку, пальцем поманила к себе Коротышку.

– Меня зовут Келли Армстронг, – прошептала она. – Фергюс О'Мэлли сказал, что я могу поговорить с вами.

– Так вы племянница О'Мэлли? Боже мой, да я никогда не поверю, что родственницей такого противного старого хмыря может быть милашка вроде вас!

– Благодарю за комплимент, – улыбнулась Келли.

Коротышка нахмурился.

– Но ведь Армстронг – не католическая фамилия. Как получилось, что у доброй католички такая фамилия?

– Я замужем за американцем, – пояснила она. – И он ни католик, ни протестант.

Коротышка задумчиво кивнул.

– Так можете вы мне помочь или нет? – нетерпеливо проговорила Келли.

Коротышка обвел глазами бар, чтобы удостовериться, что все посетители обслужены, и показал на столик в углу.

– Садитесь там, – предложил он. – Что желаете выпить?

Келли ответила, что хотела бы кока-колы, и села за столик в ожидании бармена. Вскоре Коротышка подошел с двумя стаканами, в одном была кока-кола, в другом – солодовое виски. Он жадно облизнул губы, не сводя глаз с лица Келли, и удивленно покачал головой.

– Надо же – племянница Фергюса О'Мэлли, – повторил он. – Кто бы мог подумать!

Это непрерывное восхищение начинало надоедать Келли.

– Мой дядя говорил вам, что я приду?

– Ну да.

– И чего я хочу?

– Ага.

Коротышка глотнул виски и нахмурил брови.

– Вы не обидитесь, если я попрошу вас показать какой-нибудь документ, чтобы удостовериться, что это именно вы?

Келли на минуту представила себе, как бы отреагировал Коротышка, предъяви она свое удостоверение сотрудника ФБР. Вместо этого она показала бармену водительские права. Коротышка внимательно изучил их и вернул ей.

– Так что вы можете мне сказать? – спросила Келли.

Коротышка поставил стакан на стол и скрестил руки.

– Человек, которого вы ищете, не хочет, чтобы его нашли, – сказал он тихо.

Келли молча слушала.

– Чтобы его хоть кто-нибудь нашел, – добавил бармен.

Келли подняла брови.

– Ваш дядя сказал, что это важно, но не объяснил, в чем, собственно, дело.

– Он этого и не знает, – объяснила Келли.

Оба говорили приглушенными голосами, наклонившись друг к другу.

– А мне вы скажете? – спросил Коротышка.

– Нет, не могу, – ответила девушка. – Вы знаете, чем занимается эта женщина?

– Нет, – признался Коротышка.

– Но вы знаете, как ее найти?

Коротышка не ответил. Из-за соседнего столика встал посетитель, надел пальто и вышел.

– Вы ведь доверяете моему дяде, не так ли? – продолжала настаивать Келли.

Коротышка кивнул.

– И он велел вам помочь мне, разве нет?

Коротышка опять кивнул. Пошарив в заднем кармане брюк, он вытащил оттуда бумажник, бросил его на стол и достал карточку. Взглянув на написанный на ней номер телефона, он передал карточку Келли.

– Я могу найти ее по этому номеру? – уточнила она.

Коротышка покачал головой.

– Нет, но это номер человека, который сможет помочь вам, если решит, что вы достойны доверия.

Он допил виски, встал и вернулся к стойке. Келли опустила карточку в карман пальто и вышла из бара. Два молодых человека, пившие портер, посмотрели ей вслед. Не сводил с нее глаз и агент ФБР Дон Клутези, в этом ему помогала видеокамера, стоявшая на треножнике у окна, выходившего на кабачок «Филбинз» в доме напротив. Женщина была незнакома Клутези, но она явно отличалась от обычных посетителей бара. Может быть, это проститутка? Молодая, белокурая, хорошенькая – зачем бы иначе ей понадобилось одной приходить в кабачок? Она разговаривала с Коротышкой, но даже подслушивающие устройства не помогли Клутези уловить их разговор – они или сидели слишком далеко, или шептались. Сделав пометку в блокноте, агент устало потянулся. Еще целых два часа до того, как его сменят! Тогда он сможет вернуться на Федерал-плаза и встретиться с агентом из Феникса.

* * *

Фэбээровец ждал у выхода из аэропорта Кеннеди, держа в руках табличку с написанным на ней именем Коула Говарда, и он же поднес чемодан Говарда к машине. По дороге на Манхэттен они вели вежливую беседу о метеорологах, о погоде и об убийстве трех агентов из Агентства по борьбе с наркотиками, произошедшем сегодня после полудня в Бронксе.

Сопровождающий подвез Говарда к главному зданию ФБР и помог получить пропуск, который Говард прикрепил к нагрудному карману пиджака. Секретарша в приемной позвонила в отделение по борьбе с терроризмом, чтобы сообщить о прибытии Говарда, а затем объяснила ему, на какой этаж подняться. Сопровождающий на прощание кивнул, и Говард направился к лифту.

Едва двери открылись, как Говардом буквально завладела маленькая седовласая женщина со сварливым лицом, явно не желавшая смотреть ему прямо в глаза. Она проводила его к Малхолланду.

Эду Малхолланду перевалило за пятьдесят. Лицо его, словно высеченное из камня, прорезали морщины, на голове топорщился по военному короткий, с проседью, ежик. Внешний вид этого человека говорил о том, что работать ему приходится много.

– Рад видеть тебя, Коул. Джейк Шелдон прекрасно отзывался о тебе. Кофе будешь? Или чай?

Говард покачал головой.

– Нет, спасибо.

Малхолланд бросил взгляд через плечо Говарда.

– Кэти, пожалуйста, не могла бы ты позвать сюда Хэнка? Да, еще позови Франка Салливана и Дона Клутези. Спасибо.

Малхолланд напоминал Говарду бравого генерала, который бросает своих людей в атаку и сам стремится навстречу урагану пуль, при этом зная точно, что ни одна из них его не заденет, в то время, как обожающие его солдаты будут падать рядом замертво. Он внушал доверие, но Говард чувствовал, что Малхолланд слегка перегибает с радушием и похвалами в его адрес.

Мысли Говарда были прерваны чьими-то шагами, и через мгновение в кабинет вошел лысеющий мужчина среднего роста в дешевом коричневом костюме. Малхолланд представил его как Хэнка О'Доннелла – начальника отделения по борьбе с терроризмом в Европе. О'Доннелл больше походил на карьериста-бюрократа, чем на агента ФБР. Обмениваясь с ним рукопожатием, Говард заметил, что пальцы О'Доннелла были испачканы чернилами, как будто тот писал протекающей ручкой. Под мышкой у него была зажата папка. Пока О'Доннелл усаживался на диван, Говард отметил, что сзади его брюки лоснятся, словно большую часть времени он проводит в сидячем положении.

Следующего человека, вошедшего в комнату, Малхолланд представил как сотрудника отделения по борьбе с терроризмом в Европе. У высокого Фрэнка Салливана волосы были песочного цвета, а вздернутый нос усыпан веснушками. Он производил впечатление больного человека. Салливан объяснил, что Дон Клутези сейчас на выезде, участвует в операции по наружному наблюдению и вернется в течение часа. Когда Салливан уселся на диван, Малхолланд, восседающий на своем кресле, словно всемогущий монарх на троне, решил наконец начать совещание.

– Так вот, перед тем как ехать сегодня вечером в Вашингтон на встречу с представителями Секретной службы, необходимо вкратце обсудить, что у нас есть, – произнес Малхолланд, скрестив свои огромные руки на могучей груди. – Я хочу иметь четкое представление, с чем мы имеем дело. Коул, ты проделал львиную долю работы, так почему бы тебе не ввести нас в курс дела?

Говард кивнул и взял свой портфель. Отперев его, он вытащил оттуда папки и положил их на стеклянный столик.

– Мэри Хеннесси и Мэтью Бейли. Члены Ирландской республиканской армии, разыскиваются англичанами за убийство, они были засняты на пленку, когда репетировали покушение в Аризонской пустыне. Ильич Рамирес Санчес, известный также под кличкой Карлос Шакал, террорист, пользующийся самой дурной славой в мире и совершивший целую серию убийств, ограблений и похищений людей. Он был в Аризоне вместе с Хеннесси и Бейли, когда они проверяли там трех снайперов. – На стол легли еще два личных дела. – Рик Ловелл и Лу Шолен, – сказал он, – в прошлом морские десантники и высококлассные снайперы. Способны поразить мишень с расстояния в две тысячи ярдов. Третьего снайпера нам опознать пока не удалось.

Хэнк О'Доннелл слегка откашлялся.

– Думаю, нам удастся пролить некоторый свет на личность третьего снайпера, – произнес он и вручил свою папку Говарду. – Лена Рашид, ливанка, одна из лучших снайперов Христианской милиции.

Говард открыл папку, на внутренней стороне которой была приклеена цветная фотография смуглой темноглазой девушки с тонким лицом и длинными черными волосами. Говард помнил, что у третьего снайпера на пленке были длинные волосы.

– По сообщениям нашего ближневосточного подразделения Рашид не было в Бейруте последние пять месяцев, и от нас настоятельно требуют информацию о ее теперешнем местонахождении, – продолжал О'Доннелл. – У нас нет сведений о ее приезде в США, но Иммиграционная служба ничего не сообщала также и о прибытии Хеннесси, Бейли и Карлоса. Как видно из ее дела, Рашид с Карлосом встретились не впервые. – Он кашлянул как бы извиняясь. – Известно, что какое-то время они были любовниками.

Говард кивнул.

– Все мы знаем, что Карлос был среди террористов, призванных в Ирак Саддамом Хусейном, где предположительно они прошли инструктаж по проведению террористической кампании против Соединенных Штатов и Великобритании.

Малхолланд подался вперед, скрестив пальцы.

– Это не просто предположение, Коул. Инструктаж в Багдаде прошли также люди из ИРА, и уже через неделю после этого они совершили нападение с участием смертников на Даунинг-стрит.

– После Рождества 1990 года пришло сообщение о том, что несколько известных террористов из ИРА побывали в Багдаде, а покушение на убийство было совершено 7 февраля 1991 года, – сказал Салливан. – Британский премьер Джон Мэйджор находился вместе с членами Военного совета в зале заседаний Кабинета министров, и им всем чертовски повезло, что они остались живы. Один из смертников приземлился в саду на Даунинг-стрит, 10 и повыбивал все стекла. За несколько лет до этого Маргарет Тэтчер распорядилась установить на окнах специальные защитные сетки, только это и спасло.

– Есть сведения, что Хеннесси или Бейли участвовали в этом? – спросил Говард.

Салливан покачал головой.

– У Особого отдела есть предположение, но ни Хеннесси, ни Бейли замечены не были. В любом случае, Бейли в это время находился в Штатах.

– Я помню тот взрыв, но никогда не думал, что за ним стоит Ирак, – сказал Говард.

– Именно этого Саддам и добивается, – тихо произнес О'Доннелл. – Ему нужна месть, а не гласность.

– Что и выводит нас на цель, – подытожил Малхолланд. – Боб Санджер уже раскрутил разведотдел Секретной службы на полную катушку. Но можем ли мы быть уверены, что эта цель – президент?

Говард откинулся назад, упершись руками в колени.

– Не знаю, Эд. Мне не хватило времени, чтобы сравнить наши данные с полным списком гостей, но британский премьер прибудет сюда через несколько дней, а принц Уэльский будет здесь с визитом в следующем месяце. Приезжает также большое число британских политиков и ведущих бизнесменов, среди которых многие могут быть мишенью. Большинство политиков – члены Консервативной партии, а несколько бизнесменов принадлежат к военно-промышленному комплексу.

Малхолланд кивнул.

– Расскажи-ка мне о твоих компьютерных спецах, засевших в Белом доме.

Говард объяснил суть работы Энди Кима по компьютерному моделированию ситуации покушения.

– А вы не думали ввести в программу несколько мишеней? – спросил Малхолланд. – Можем ли мы включить в нее всех английских шишек?

– Мы думали об этом, но времени осталось мало, а кого нам считать мишенью в первую очередь, как не президента? У нас нет возможности прогнать через модель каждую прибывающую с визитом важную персону, даже если все оставшееся время мы посвятим англичанам. А как насчет других американцев? Потенциальной мишенью может считаться любой член конгресса. Слишком много громких имен. И кто сказал, что это будет обязательно политик? От многих военных Саддам также с радостью бы избавился.

Малхолланд кивнул.

– А о каких это ограничениях во времени ты упомянул?

Говард рассказал о прослушанном телефонном разговоре Лу Шолена с матерью, из которого стало ясно, что все будет закончено в течение ближайших двух недель. Затем он пояснил собравшимся, как они идентифицировали телевизионную станцию по эпизоду из «Стар Трека», и все рассмеялись.

– Потрясающе, – заявил Малхолланд.

– Да, воодушевляет, – добавил О'Доннелл, хлопая себя по ляжке.

– Итак, мы знаем, что удар будет нанесен где-то на Восточном побережье и это произойдет не позднее, чем через две недели. Что вы по этому поводу думаете? – спросил Малхолланд.

– Мы могли бы отменить все публичные выступления президента на две недели вперед, – предложил Говард.

– Он никогда не пойдет на это, – ответил Малхолланд.

– Ввиду складывающихся обстоятельств...

Малхолланд покачал головой.

– Мы обговаривали эту идею с Бобом Санджером, и он считает, что президентская Служба, безопасности уже задействована на все сто процентов, поэтому, кроме как спрятать его в ядерном бомбоубежище, ничего более надежного не придумаешь.

– Мы могли бы выпустить пресс-релиз с сообщением о возникших у него проблемах со здоровьем, – не отступал Говард.

– Разумеется, такое уже делалось раньше, но в Белом доме считают, что президент не может прятаться каждый раз, когда мы раскрываем заговор, – произнес Малхолланд. – Иначе он никогда бы носа не высунул из Белого дома. Я полагаю, что здесь также имеет значение чувство собственного достоинства. Если за всем этим стоит Саддам Хусейн, то президент вовсе не хотел бы давать ему повод радоваться, демонстрируя, что его удалось запугать.

– А что, если включить их в «Десятку разыскиваемых»? – спросил О'Доннелл тихим голосом, будто боясь прервать разговор.

– Кого? Снайперов или террористов? – поинтересовался Малхолланд.

– Я имел в виду снайперов, – уточнил О'Доннелл. – Если они будут знать, что мы за ними охотимся, тогда, возможно, они отменят покушение.

– И попытаются провернуть его как-нибудь в другой раз, – заметил Говард.

– Коул прав, – произнес Малхолланд. – К тому же я уверен, что все планировал Карлос, поэтому, если снайперы дадут задний ход, он найдет других. У этой девицы Рашид, похоже, есть какие-то причины личного характера участвовать в деле, поэтому вряд ли она испугается. Но Бейли и Хеннесси занести в список можно. Карлоса тоже. Все они действительно находящиеся в розыске террористы.

– А что мы напишем в розыскном листе? – спросил Говард. – У нас нет их отпечатков пальцев, а преступлений в США они не совершали.

– Бейли пытался приобрести ракету в Лос-Анджелесе, – сказал Салливан, – потому у ФБР есть вполне законные причины интересоваться и Бейли, и Хеннесси.

– Однако вряд ли это оправдывает включение их в Десятку, ведь так? – парировал Говард. – Кроме того, нам придется отвечать на вопросы средств массовой информации, особенно если станет известно, что мы разыскиваем Карлоса. Полагаю, нам не стоит оповещать публику, зачем мы ищем этих людей.

– Уж это точно, – произнес Малхолланд. – Но мы могли бы начать расследование с террористов. Раскручивать иракский след, как часть нашей совместной операции с англичанами.

– Это для начала, – заметил Говард. – Пресса наверняка начнет задавать вопросы. А я сомневаюсь, что мы быстро получим результаты. Не забывайте о двухнедельном сроке.

– А что с англичанами? – спросил О'Доннелл. – Будем посвящать их в это дело?

– А ты как думаешь, Хэнк? – задал вопрос Малхолланд.

О'Доннелл пожал плечами.

– В настоящий момент отношения между Бюро и МИ-5 нельзя назвать сердечными. Слишком много собак понавешали друг на друга, ты разве не знаешь?

– Но ведь мы продолжаем снабжать их информацией, не так ли?

– Действительно, обмен сведениями имеет место, но не сведениями первостепенной важности, – произнес О'Доннелл. – Мы сообщили им, что были замечены Бейли и Хеннесси, но о Карлосе ничего пока не говорили. Я решил, что на данном этапе в этом нет необходимости.

– А почему, по-твоему, ИРА начала сотрудничать с Карлосом? – спросил Малхолланд. – Одни лишь туманные предположения, Хэнк. Ничего конкретного.

О'Доннелл кивнул.

– На этой стадии расследования все и должно быть одними лишь предположениями, – медленно произнес он. – Если б ты спросил меня, я бы ответил, что люди из ИРА просто расчищают дорожку Карлосу, который берет на себя основную нагрузку, а те лишь достают поддельные паспорта, водительские удостоверения, заказывают номера в отелях и обеспечивают всю инфраструктуру, которая может потребоваться для операции подобного характера. Насколько нам известно, Карлос первый раз работает в США. А вот ИРА имеет давнюю традицию засылать своих людей в Штаты. Здесь находятся источники их финансирования, и, когда их начинает припекать в Ирландии, они используют США в качестве тихого места, чтобы лечь на дно. Связи в ирландской диаспоре организованы гораздо лучше, чем у других национальных меньшинств. Существуют целые легальные структуры, предлагающие ирландским иммигрантам материальную поддержку, но есть также и нелегальные группы, снабжающие их оружием и фальшивыми документами. Карлос вряд ли сотрудничает с ними, но Хеннесси и Бейли вполне могут.

Все согласились с замечаниями О'Доннелла.

– Совершенно очевидно, – сказал Малхолланд, – что основная задача ФБР – поймать Карлоса. Тем не менее я согласен с Коулом, что мы не сможем организовать тотальную охоту за Карлосом без того, чтобы не вызвать каверзных вопросов в средствах массовой информации. И погоня за снайперами нам ничего не даст. Ловелл и Шолен не более чем стволы в кустах. Поэтому, помня об ограниченном времени, мы должны бросить все силы на поиски Бейли и Хеннесси, предполагая, что они действуют вместе с Карлосом. Но наша основная цель – Карлос. Я имею в виду именно цель, джентльмены. Возьмем мы его живым или мертвым, значения не имеет.

Малхолланд глянул на Салливана.

– Фрэнк, тебе придется поднажать на своих осведомителей. Пусть выяснят, где находятся Бейли и Хеннесси, какими документами пользуются, с кем общаются, что делают. Прижми всех, у кого просрочена виза или кто работает здесь нелегально. А каждого, кто не станет с нами сотрудничать, сажай на ближайший рейс «Эр Лингус» и отправляй в Ирландию. Еще тебе нужно связаться со всеми нашими отделениями в городах с крупными ирландскими диаспорами и заставить их потрясти своих стукачей. Дон поедет с нами в Вашингтон, но я оставлю за тобой право распоряжаться теми людьми, которые тебе понадобятся. – Малхолланд заметил, что Говард хочет что-то сказать. – У тебя что-то есть, Коул?

– Да, есть мыслишка. Не думаю, что внесение Хеннесси и Бейли в список разыскиваемых даст результат в течение нужного нам времени. Почему бы вместо этого не обратиться к общественности? Пустить их фотографии в одном из телешоу типа «Их ищет вся Америка» или «Нераскрытые тайны», где зрителям предлагают разгадывать преступления.

– Не думаю, что стоит делать достоянием общественности такую закрытую информацию, как готовящееся покушение, – произнес Малхолланд хмурясь.

Говард покачал головой.

– А мы все и не скажем. Мы дадим их фотографии и описания, но объявим, что разыскиваются они за вооруженный грабеж и контрабанду наркотиков. Попросим зрителей позвонить, если они имеют о них любые сведения. Некоторые из этих шоу имеют высокий рейтинг популярности.

– Это мысль, – согласился Малхолланд. – Мы действительно получим шанс. Хотя это будет адова работа. Мне надо поговорить со знакомым продюсером. Если возможно будет сделать это вовремя, мы сделаем. – Он хлопнул своими большими ладонями по коленям. – О'кей, начинаем. Хэнк, захвати Дона, когда он приедет, и через сорок пять минут встречаемся внизу. Убедись, что все знают – следующие несколько дней мы работаем в Белом доме. Фрэнк, спасибо, что пришел. От тебя многое зависит в поимке Карлоса.

О'Доннелл и Салливан вышли из кабинета, но когда Говард направился вслед за ними, Малхолланд остановил его.

– Минутку, Коул, не возражаешь, если я скажу тебе пару слов? – Он закрыл дверь за вышедшими агентами и присел на стол, положив ногу на ногу и скрестив огромные руки на груди. – Прежде всего я еще раз хочу повторить, что, по-моему, до сих пор ты первоклассно вел это расследование. Я не из тех руководителей, которые авансом раздают благодарности за тяжелую работу своим оперативникам, и хочу, чтобы ты это знал. Когда все будет кончено, ты свое получишь, обещаю тебе. – Он улыбнулся, обнажив великолепные белоснежные зубы. – При мне ты можешь насмерть отстаивать свои взгляды, даже если они не совпадают с моими, я все равно поддержу тебя.

Говард кивнул, хотя совсем не был уверен, что Малхолланд откровенен с ним до конца. Он достаточно долго прослужил в ФБР, чтобы знать: судят по делам, а не по словам.

– Я ценю это, – произнес он.

– Во-вторых, хочу поговорить с тобой насчет нашей встречи с Бобом Санджером. Если я не ошибаюсь, вы уже встречались?

– Однажды, когда я вкратце знакомил его с компьютерной моделью Энди Кима.

– Что ты о нем думаешь?

Предчувствуя подвох, Говард посмотрел в глаза Малхолланду. Насколько он мог судить, Малхолланд и Санджер по складу характера были очень похожи друг на друга. Говард осторожно пожал плечами.

– На мой взгляд, Санджер прекрасный профессионал. Он был так любезен, что посадил Энди Кима в Белом доме и предоставил ему доступ к информации Секретной службы. Но, как ты уже сказал, он, похоже, считает, что президентская охрана безупречна. По-моему, он шутил со мной.

– Да, Боб в своем амплуа, – улыбаясь произнес Малхолланд. – Ты должен знать, что у Боба в жизни единственная цель – защитить президента. Его не интересуют ни аресты, ни раскрытие преступлений, ни погоня за беглецами. Они начинают проверку с окружающей местности и просмотра списков неблагонадежных, расчищая дорогу накануне президентского визита, а затем уже переходят непосредственно к телохранителям, насыщению толпы агентами, организации мотокортежа для его сопровождения. Они постоянно готовы к тому, что какой-нибудь маньяк попытается выстрелить в президента, и прекрасно знают, что, если подобное случится, они будут обязаны подставить под пулю собственное тело. Именно для этого данная служба и существует – чтобы принять на себя пулю, предназначенную президенту. С поступившими на эту службу что-то происходит. Это видно по их глазам: почти такой же пронизывающий взгляд, какой бывает у вьетнамских ветеранов.