Империя Ужаса (№3) - Наступление тьмы

Шум, доносившийся с боевых линий, сегодня был совсем иным. Бадаламен что-то затеял. Хаакен двинулся на шум с факелом в одной руке и обнаженным мечом в другой. Саван далажи Черный Клык не боялся. Он встречал их раньше и знал, что факел может удержать их на расстоянии до прибытия Рейдачара.

Бадаламен ударил по итаскийцам, пробив линию войск Рагнарсона на стыке армий Ива Сколовды и Двара. Солдаты трех стран выкрикивали какие-то вопросы и, не получая ответа, принимались биться со своими. Неразбериха не поддавалась описанию.

Сквозь толпу обороняющихся неудержимо двигалась монолитная черная колонна бойцов Шинсана.

Полагаясь только на силу своих легких, Черный Клык несколько уменьшил панику, собрал группу офицеров и, приняв общее командование на себя, возглавил контратаку.

Пикинеры и лучники. Смертельный ураган разорвал ряды легионеров. В монолитной колонне возникли зияющие бреши. В прорыве особенно отличились, понеся большие потери, пикинеры из Ива Сколовды. Черный Клык бросил в бреши новых людей, и организованная поступь легионов сменилась в этом месте всеобщей свалкой. Хаакен, вооруженный топором дровосека, личным примером вдохновлял тех, кто мог рассмотреть его в полутьме. В те моменты, когда он не отдавал боевые приказы, он громогласно требовал, чтобы зажигали новые и новые факелы.

Спустя сорок пять минут прорыв Шинсана был ликвидирован, и ряды войск Рагнарсона снова сомкнулись. Теперь Хаакен мог обратить внимание на те тысячи, которые уже успели прорваться.

Холм, где располагался штаб, был объят пламенем. Его защитники, судя по всему, находились в критическом положении.

Несмотря на то, что сил не оставалось, Черный Клык помчался на помощь брату.

На половине пути его перехватили саван далажи. Их оказалось трое. У Хаакена Черного Клыка не оставалось сил, чтобы достаточно быстро размахивать факелом. Он упал, посылая перед смертью проклятия своим убийцам.

Карлик, помогая себе воплями, колотил каблуками птицу Рух, бросая её в отчаянное пике. В его душе боролись страх и упоение боем. Пара драконов повалилась вниз, их гигантские крылья трепетали под ветром, как сорванная с опор парусиновая палатка. Вскоре монстры исчезли во тьме.

— Парочкой меньше! — прохрипел Марко. — Эй, выродки, где же вы?

Вторая пара, сомкнув крылья, совершила боевой разворот и тоже пошла в пике. Их змеиные шеи были вытянуты и напоминали указующие персты судьбы. Эти двое были старыми и мудрыми существами.

Поле битвы проносилось внизу перед взором Марко со страшной скоростью. Оно начинало вращаться и колебаться, когда птица Рух совершала маневры. Марко казалось, что его бросили на самое дно ада. Рев сзади приближался. Сердце карлика бешено колотилось. Это был его последний шанс выжить в страшной битве цыплят-переростков. Враги должны выйти из пике первыми…

Но драконы были старыми и мудрыми. Они умели пользоваться малейшим движением воздуха и поэтому догоняли его даже в падении.

Марко успел заметить обращенные вверх изумлённые лица людей. Крики и вопль драконов, когда один из них в азарте гонки, слишком приблизившись к земле, задел крылом за опорный шест шатра.

— Ей-о-о? — завопил Марко через плечо. — Ты остался в одиночестве, древний сын шлюхи? Что ж, давай устроим гонку. Только ты да я.

Марко знал, что в гонке один на один он уйдет от любого из этих драконьих дедушек.

Но он не заметил, как над ним возник крылатый конь, и не увидел полет огненного копья.

Он ощутил лишь боль и изумление, почувствовав, что под ним нет ничего, кроме воздуха. Звезды в небе начали бешено вращаться и затем погасли.

Шесть колонн по две тысячи человек в каждой шли разными путями, однако все шесть отрядов шагали к одной общей цели, и ими командовали старые убийцы по имени Рахман, Белул и Эль Сенусси.

Они продвигались по выжженной пустой земле. Избежавшие смерти жители разбегались, едва заслышав стук копыт.

Юный король заставлял свое воинство из усталых и ворчащих бандитов совершать переходы только ночами. И однажды в ночном небе они впервые заметили изрыгаемое драконами пламя.

— Началось, — вздохнул Мегелин, воткнул в землю Королевский Штандарт и стал ожидать прибытия своих военачальников.

Он уснул, размышляя о том, правильно ли поступил и одобрил бы действия сына дух его отца.

Ночные твари преследовали создание, почему-то именовавшее себя Молчаливым. Существо это вот уже в течение многих столетий делало все что угодно, но только не молчало. Оно ненавидело свет почти так же, как саван далажи, но ужас заставлял его делать все, лишь бы отогнать творения Нората. Над головой чародея плыли огненные шары. Он даже начал подумывать о том, не стоит ли помахать огненными мечами.

Однако многовековая жизнь шумливого и ворчливого мага близилась к концу. Богини судьбы Норны назвали Палмизано конечной точкой его длинного пути.

Передовая группа саван далажи вспугнула табун рыцарских лошадей. Движение конской массы на долю секунды отвлекло его внимание, и Зиндаджира умер.

Топот копыт оглушил Рагнара, и сын генералиссимуса едва успел нырнуть под груженный сеном фургон. Взбесившиеся кони чуть было не опрокинули повозку.

Смрад от саван далажи заглушил даже запах испуганных лошадей и навоза. Одежда Рагнара мгновенно пропиталось холодным потом — факела у него не было,

— Хейкс! — позвал он, услыхав рев Блиттшо.

Однако алтеей, его не услышал. Даже стук копыт не мог заглушить звона мечей.

Солдатам Шинсана удалось добраться до лошадей.

Мимо него со ржанием промчался последний взмыленный жеребец.

Рагнар медленно поднялся. Ладонь руки, вцепившейся в эфес меча, была мокрой от пота и совершенно холодной. К нему приближался тервола в маске тигра и трое солдат в черной броне. В этот момент на спину Рагнара всей своей тяжестью обрушился фургон…

В результате предрассветного удара Бадаламена линия солдат Запада отошла назад ярдов на сто, а затем выгнулась дугой. Но для того чтобы уменьшить потери в легионах и в то же время ослабить своих врагов, он ввел в бой своих союзников. Вспомогательным войскам не удалось прорвать фронт Рагнарсона, который сумел остановить ночную панику.

Рагнарсон, оплакав своих мертвых и сбросив сочувственную руку Рескирда с плеча, произнес холодно и спокойно:

— Со мной все в порядке.

Он взглянул на вершину холма, где поспешно сооружали земляные укрепления оставшиеся в живых солдаты Шинсана (из тех, кто сумел прорваться). И где до вчерашнего вечера размещался его штаб.

Легионеры успешно выполнили приказ и теперь готовились ждать, когда их командующий придет на выручку.

Визигодред вышел из палатки, где находились останки его старейшего и столь горячо любимого антагониста. К нему тут же подошла Мгла и что-то прошептала на ухо. Оказывается, Рейдачар только что нашел Марко.

И подобные сцены происходили повсюду. На ветру развевалась по меньшей мере дюжина национальных стягов, наскоро обшитых черной каймой. В ночной схватке у смерти не оказалось любимчиков. Браги увидел, как на руины Имперской крепости опустился крылатый конь.

— Начинаем! — прорычал генералиссимус.

Воздух наполнился ревом труб. Как бы в ответ им загрохотали барабаны. Рыцарская конница двинулась вперед. На их копьях весело реяли яркие, украшенные фамильными гербами флажки. Король Веслав из Ива Сколовды произнес речь. Его слова оказались столь зажигательными, что заставили затрепетать сердца даже таких прожженных циников, как Тантамагора и Алакран.

Наступал их звездный час: эту битву люди не забудут и через тысячу лет. Начиналась величайшая рыцарская атака за всю историю человечества.

Рядом с каждым стременем шагал пехотинец. Некоторые из них были оруженосцами рыцарей, остальные же являлись самыми лучшими бойцами, которых мог предоставить Рагнарсон: тролледингцы, кавелинцы, солдаты гильдии, ветераны — знаменитые мастера боя на мечах. Их заранее сняли с линии фронта и дали хорошенько отдохнуть. И вот они шагали, уверенные в том, что на сей раз опрокинут страшного врага,

В рядах пикинеров образовались проходы, одновременно поднялись тысячи луков, и тучи стрел затмили небо. В ту же секунду баллисты и катапульты освободились от своих смертельных грузов.

Копье со штандартом Ива Сколовды опустилось, подавая сигнал к атаке.

Как ярки были их значки и флаги! Как сияли их доспехи! Как сверкали на солнце их щиты! Земля стонала под ударами многих тысяч копыт. Казалось, что даже само солнце вздрогнуло, когда из множества глоток раздался боевой клич.

Барабанный ритм изменился, как только Веслав пришпорил своего жеребца. Перед лавиной рыцарей, сомкнув щиты, неторопливо отходили к своим позициям черные солдаты.

На поле перед атакующими оказалось несколько ям. Их было совсем немного, но достаточно для того, чтобы замедлить атаку.

— Проклятие! — прорычал Рагнарсон, видя, как сверкающий поток, потеряв свою стройность, медленно накатил на темную стену.

Яркие рыцари Запада и черные легионеры Шинсана перемешались так, как перемешиваются краски на палитре.

Рыцари, забыв о своих копьях, отчаянно махали мечами или булавами. Солдаты, оставшиеся рядом со стременем, охраняли лошадей.

Лучники, которые теперь не могли использовать свое оружие из опасения поразить друзей, схватили мечи, секиры, боевые молоты и бросились в общую свалку.

У Браги не оставалось никаких резервов, кроме патрулей, посланных ночью, да пикинеров, которые в случае необходимости должны были прикрывать отход.

Невиданное по масштабам побоище захватило все пространство от реки до реки.

— Даже при штурме Татарьяна не лилось столько крови, — пробормотал Вальтер.

Дерел Пратаксис, не поднимая глаз от листа бумаги, бросил:

— Полмиллиона человек. Самая большая битва в истории.

Он, конечно, ошибался, но ошибка была простительной. Крестовые походы Навами давно стерлись из памяти людей.

— Придется отойти и атаковать снова, — проворчал Рагнарсон. Но у него не было возможности отдать необходимые приказы. Оставалось лишь надеяться, что командиры не позволят азарту боя заглушить здравый смысл.

Разум восторжествовал. Веслав, Блиттшо и Харттобен вывели своих рыцарей из боя и заняли первоначальную позицию. Шинсанцы ударили по пикинерам. И их давление нарастало до тех пор, пока небо вновь не почернело от стрел итаскийских лучников. После этого рыцари и их стремянные ударили снова.

В штабе Рагнарсона почти не было слышно разговоров. Сам Браги мрачно наблюдал за тем, как на флангах противник медленно пережевывал рыцарей Блиттшо и Харттобена. Лишь латники короля Веслава продолжали движение.

Рагнарсон начал подумывать о бегстве в Дунно-Скуттари. Он мог бы на кораблях переправиться в Фрейленд и там попытаться сколотить новую армию… Нет. Там не будет Ингер. Он и без того уже потерял так много любимых и дорогих ему людей. Этому надо положить конец. На сей раз он разделит судьбу своей армии и буквально ответит на вызов, содержащийся в послании Бадаламена.

Он проверил оружие. Остальные, нервно поглядывая на вождя, поступили так же. Пратаксис бросился в лагерь, чтобы собрать поваров, погонщиков мулов, коноводов и способных передвигаться раненых.

Глава 35

Весна, 1013 год от основания Империи Ияьказара

ПАЛМИЗАНО. ВСЕПОГЛОЩАЮЩЕЕ ПЛАМЯ

Ему казалось, что он крушит черные доспехи вот уже несколько дней. Он всю жизнь учился искусству бойца, но учителя забыли ему сказать, насколько тяжким является этот труд. Здесь в отличие от плаца он не имел возможности передохнуть.

— Почти прорвались! — воскликнул Веслав, размахивая окровавленным мечом. От свободного пространства за линией фронта Шинсана их отделяла лишь узкая полоска легионеров.

Оруженосец короля посмотрел назад. Многие сотни, которые шли за Веславом в начале битвы, превратились сейчас в несколько дюжин.

Молодой человек удвоил свои усилия, и линия сопротивления рухнула.

Они прорвались. Веслав скакал так, как будто вся битва была выиграна. Его знаменосец галопировал рядом. Через разорванную цепь врага прорвались и другие рыцари. Они придерживали коней, устало поздравляя друг друга.

Однако их отдых оказался коротким. На рыцарей налетела орда конных степняков, и пока они отражали атаку, легионеры за их спинами закрыли прорыв.

— Бадаламен, — произнес Веслав. — Нам следует отрубить голову дракону.

Оруженосец вгляделся в те четверть мили, которые отделяли их от Прирожденного Воина, Все телохранители Бадаламена были зачаты в колдовском чреве тайных лабораторий Эхелебе. Кроме того, этих супервоинов прикрывала толпа солдат Тройеса.

Веслав построил своих людей для атаки.

Солдаты Тройеса энтузиазма в бою не проявили, и уже через несколько минут рыцари Веслава оказались лицом к лицу с высокими и преисполненными спокойствия воинами, ставшими кольцом вокруг своего предводителя.

Рагнарсон выругался, когда его конь, громко заржав, вдруг споткнулся. Кто-то сумел подрезать ему сухожилия. Он выпрыгнул из седла, успев на лету сокрушить возникший перед глазами черный шлем. Оказавшись на ногах, Браги продолжал безостановочно наносить удары. Его не могла остановить боль, он не ощущал усталости. Казалось, что этот берсерк был готов единолично сокрушить все войско Империии Ужаса.

У него не оставалось никакой надежды. Он просто хотел разить, разить и разить так, чтобы Бадаламен как можно больше пострадал от своей победы.

Соратники Браги тоже чувствовали, что все изменилось. На смену их утреннему оптимизму пришло отчаяние. Непобедимые легионы еще раз подтвердили свою ужасную славу. Солдаты Запада начали поглядывать назад, намечая пути бегства.

Отчаяние не миновало и Вартлоккура. Наконец-то он сумел распознать своего врага. Шинсан, тервола, Праккия, Эхелебе — все это было только дымовой завесой. За всем стоял этот старый баламут — Звездный Всадник. Он был в этом уверен, потому что кто-то ухитрялся нейтрализовать действие его Полюса Силы — Слезы Мимизан. Это мог сделать только человек, в распоряжении которого находился второй Полюс Силы.

Дьявол показал свои рога, решив, что скрываться далее не имеет смысла.

Вартлоккуру казалось, что пройдет немного времени и Сила вновь станет верным служителем Шинсана. И даже Рейдачар, сейчас деловито снующий над развалинами старой крепости, не сможет помочь, Тервола уже учились тому, каким образом можно нейтрализовать Нерожденного.

Сколько времени остается? Два часа? Не более.

Вартлоккур смотрел на Мглу, а душой стремился к Непанте.

В живых их оставалось четверо. Веслав. Оруженосец. Знаменосец. Баронет из Двара. Склон холма был устлан ковром из тел.

Бадаламен бился один, окруженный врагами.

Прирожденный Воин нанес удар, и оруженосец упал. У него в боку зияла глубокая рана. Вокруг, роя копытами землю, топтались лошади. Юноша, шатаясь, поднялся на ноги. Сраженный сильным ударом, рухнул баронет. За ним следом с громким криком упал знаменосец. Оруженосец подхватил падающий штандарт, шепча:

— Я не вправе умереть раньше его величества.

Создавалось впечатление, что Бадаламен наносил удар замедленным движением. Заостренное древко штандарта в руках юноши, казалось, двигалось еще медленнее.

Веслав упал. Следом за ним с наконечником древка меж ребер рухнул Бадаламен. Оруженосец, которого звали Одесса Хомер, опустился на их тела. Чародеи тщетно пытались разрешить тайну предсказания, приняв имя молодого человека за название магического копья. Вот так Рок шутит над теми, кто заявляет, что в силах увидеть узоры на ткани будущего.

Мегелин, нещадно нахлестывая коня, выбрался из реки на берег. Завязалась схватка, но Белул без труда истребил состоящий из аргонцев пикет. Мегелин осмотрел поле битвы. Между ним и местом центра боя преград не имелось. Фортификационные сооружения Шинсана были беззащитны. Лишь несколько патрулей и пикетов не участвовали в побоище.

Собрав своих командиров, он отдал приказы. Насквозь промокшие офицеры с покрасневшими от постоянного недосыпания глазами выстраивали свои эскадроны.

— Уже три часа, Белул, — сказал молодой человек, бросив взгляд на начавшее склоняться к западу солнце.

Белул ничего не ответил. Он прекрасно понимал, что имел в виду король. Белул был опытным политиком и осознавал необходимость разгрома Шинсана.

Всадники лавиной промчались через лагерь войск Востока и вокруг холма, на котором возвышались руины старинной крепости. Сам же Мегелин с горсткой людей ворвался в бывшую твердыню. Там ничего интересного не оказалось. Лишь на заднем дворе объявился крылатый конь. Необычное животное так напугалось, что взвилось в воздух и стрелой полетело на восток. Изумленный Мегелин покинул крепость и повел своих людей в тыл врага. Он проскакал мимо места, где всего за несколько минут до этого завершилась драма Бадаламена и Одессы Хомера. Ему не дано было знать, что там произошло.

Один из центурионов явился с донесением к оставшимся в живых тервола. Таких было не больше дюжины, и каждый из них еще в недавние времена клялся в своей верности Эхелебе. Всех их от ярости Нерожденного спас Звездный Всадник. Однако командование перешло в руки претендентов и унтер-офицеров.

Теперь они отреклись от своих клятв и вновь избрали Ко Фенга командующим.

— Это все, — заявил Ко Фенг. — Здесь нам нечего больше делать. Хотя мы и не побеждены, я тем не менее предлагаю отходить.

Тервола согласились. Предназначение Шинсана отныне не должно связываться с амбициями и фантазиями Эхелебе. И Предназначение никак не может быть исполнено без легионов, которых в погоне за победой сегодня заставили делать больше, чем они могли. Костяк армии должен быть спасен, чтобы позже нарастить на него новое мясо.

Кровавый туман, наполнявший голову, рассеялся. На несколько мгновений Рагнарсон замер в изумлении, прикрываясь щитом и бессильно опустив руку с зажатой в ней боевой секирой. Противник ослабил давление, а солдаты Запада перестали пятиться. Армия, стоявшая на грани развала, вдруг чудодейственным образом обрела новые силы.

А может, он ошибается?

Он поймал растерянного, оставшегося без всадника коня и, уже садясь в седло, понял, что Шинсан выходит из боя. Враг, как всегда, отходил в полном порядке, вынося в первую очередь раненых и даже проведя контратаку в узком проходе с целью освободить отряд, блокированный на вершине холма.

По следам отступающих двигались всадники в одеянии жителей пустынь. Преследователи держались на почтительном расстоянии, так как легионы сумели показать, что за приближение к ним приходится платить дорогую цену.

Солнце уже цеплялось за горизонт. Через час стемнеет, и ничего не будет видно…

Браги выдавил проклятие, высоко воздел руку с секирой и, бросив боевой клич, обернулся к своим воинам. Те же стояли, опершись на копья или мечи, уставясь вдаль невидящими, залитыми кровью глазами. Им было наплевать на то, что враг сейчас чрезвычайно уязвим. Они видели, что Шинсан уходит. И этого было достаточно.

Браги сменил коня и, исполненный ярости, поскакал вдоль строя, выискивая тех, кто был готов продолжить битву.

У руин крепости он заметил какое-то движение. Какой-то седоголовый коротышка выскочил из-за стены, пытаясь присоединиться к отрядам легионеров. Всадники Мегелина быстро загнали его обратно за полуразрушенные стены.

Черное, злое ликование охватило душу Браги, и он направил своего коня в сторону развалин.

Рагнарсон проехал мимо тела Бадаламена, почти не заметив его. В его сердце клокотала злобная радость.

Горбатый старик с ненавистью смотрел, как холодный словно сталь конный варвар невозмутимо пересекает поле смерти. Затем он перевел взгляд на милю дальше, туда, где Ко Фенг подводил легионы к понтонному мосту, предусмотрительно поставленному Бадаламеном. Старик обвел глазами небо, но крылатого жеребца не увидел.

В сердцах он сплюнул. Его важнейший магический инструмент — Рог Виндмийрнерхорн, или, по-иному, Рог Звездного Всадника, — остался притороченным к седлу этой проклятой скотины. А ведь при помощи Рога он мог добиться многого, если не всего. И вот он стоит голый и безоружный перед своими врагами. Почти безоружный — в его распоряжении оставались хитрость и дар предвидения.

И Полюс Силы, конечно.

Звездный Всадник вошел в крепость и проскользнул в разгромленную лабораторию Магдена Нората. Интересно, что случилось с эскалонцем? Скорее всего он оказался первой бежавшей с корабля крысой. «Никакого мужества», — думал старик. Создавал своих монстров, реализуя в них свои грязные мечты и фантазии.

Фадема, однако, была там, где он её оставил. Она сидела на полу рядом с его древним и теперь безумным сообщником — Горным Старцем.

— Все кончилось? — спросила она.

— Пока нет, миледи, — ответил Звездный Всадник. — Но дело идет к концу.

Отойдя к полкам, где в беспорядке были навалены инструменты Нората, он выбрал один из скальпелей великого экспериментатора.

— Хорошо. Я так от всего этого устала.

— Вас ждет полноценный отдых, — сказал старик. Подойдя сзади, он резко рванул королеву Аргона за волосы и одним движением перерезал ей горло.

Горный Старец нахмурился.

— Рок сказал свое слово, мой старый друг. Идея всемирного истребления выродилась в провинциальный балаган. Подержи-ка вот это, — сказал он, протягивая скальпель.

Отделавшись от оружия, Звездный Всадник принялся гасить лампы. Когда гореть осталась только одна, он извлек золотой медальон и приложил его к своему «третьему глазу».

"Тервола решили уменьшить потери. Мне следовало заранее предусмотреть такой вариант. Они прежде всего хранят верность своему Шинсану. Дурацкая привычка! Ага! Я слышу ИХ. ОНИ смеются. То, что мне предстоит, ИХ весьма забавляет», — думал он. Вслух же горбун произнес:

— Это кого-то здорово напугает.

Старик спрятал медальон и тут же, вздернув голову, прислушался. Из темного коридора доносился размеренный, и тяжелый топот.

— Он приближается, — произнес Звездный Всадник и взял с полки кинжал из тех, которыми обычно пользуются убийцы культа Хариша. Этот кинжал никому посвящен не был. — Начинается финальная сцена драмы, мой друг.

Вартлоккур, Визигодред и Мгла — единственные оставшиеся в живых члены Внутреннего Круга, — сидя в полном изнеможении, наблюдали за «Зимним Ураганом». Снаружи, за стенами помещения, висел в воздухе, дергаясь под порывами ветра, отупевший, обезоруженный и обессиленный Нерожденный. Рейдачар отказывался повиноваться приказам Вартлоккура.

Откуда-то вдруг появился весь залитый кровью Вальтер.

— Мы победили! — закричал он. В его руке висел зазубренный меч.

Маги молчали.

Он встал перед ними и прокричал вновь:

— Вы что, оглохли? Мы победили. Они отступают… И в этот момент «Зимний Ураган» взорвался. Объятый пламенем Вальтер успел только коротко вскрикнуть.

Мгла тихо рыдала. Она была не в силах пошевелиться. Визигодред обнял её за плечи и негромко произнес:

— Если бы он здесь не оказался…

— То погибли бы мы все, — закончил за него Вартлоккур. — Он был обречен. Это — Рок. Богини продолжают ткать свой безумный ковер… Вальтер был последним Королем Бури. И он стал им не нужен. — Судя по всему, чародей не был удивлен тем, что старый недруг — Звездный Всадник — смог уничтожить его самое могущественное творение.

Рагнарсон замер. Плохо освещенное помещение таило в себе какую-то опасность. Впрочем, чувство опасности не оставляло его, когда он приближался к крепости. Что это? Злобная сила Эхелебе?

Он вошел и остановился рядом с трупом.

— Фадема. Так вот как он вознаградил тебя. — Кровь все еще струилась из перерезанного горла.

Ощутив угрозу, Браги резко обернулся.

Кинжал рассек его уже изрядно потрепанный камзол и скользнул по кольчуге. — Рагнарсон выбросил вперед меч. Сгорбленный старик застонал, зажал руками рану на животе и повернулся к двери. Последняя лампа, как бы привязанная к старцу невидимой струной, упала на пол и вспыхнула ярким пламенем. Через несколько мгновений пылала уже вся комната.

— Сгори навсегда, выродок, — выдохнул Звездный Всадник, издав один из своих безумных кудахтающих смешков. — Ты ранил меня в последний раз.

Совершенно обессиленный Требилкок встретил Рагнарсона, когда тот брел к своему коню.

— Вальтер погиб, — проговорил он. — Мы решили, что вам следует это знать. — Он описал обстоятельства гибели.

— Итак, он умер от последнего выстрела. А где же твоя тень?

— Арал?

— Он самый.

— Арал и Драконоборец шли справа и слева от меня, чтобы встретить вас, если вы уже вышли из крепости. Но зачем он вам понадобился?

— Боюсь, что сам не смогу шагать и меня придется выносить.

— Майк! — послышался голос Дантиса, — Скорее сюда!

Они увидели Дантиса, склонившегося над умирающим человеком.

— Рескирд! — Браги не удержался и изрыгнул проклятие. — Но почему ты? Почему здесь?

— Браги? — прошептал Драконоборец.

— Я здесь. Что случилось?

— Сын. Позаботься о моем сыне.

Сын Рескирда был кадетом в гильдии, и Браги не видел его вот уже много лет.

— Я все сделаю, Рескирд, — сказал Рагнарсон, беря друга за руку. — Что случилось? Кто это сделал?

Серебряный кинжал не пронзил сердце Драконоборца. Но пройдя совсем рядом, оружие культа Хариша рассекло аорту. Рескирд что-то нечленораздельно пробормотал, дернулся и расслабленно обвис в руках Браги.

Рагнарсон не смог сдержать рыданий. Но уже через пару минут он взял себя в руки и поднялся, чтобы принять командование над войсками, за которыми осталось поле битвы. Несколько позже Вартлоккур высказал предположение, что Драконоборца убил Магден Норат, которого так и не смогли обнаружить.

— Рескирд был последним, — задумчиво произнес Браги. — Кроме меня, не осталось никого. — И после некоторого молчания спросил:

— Скажи, почему я все еще живу?

Глава 36

Весна, 1013 год от основания Империи Ильказара

ДОМА

Фенг не уползал мирно и тихо, поджав хвост. Он шел так, как считал нужным, устанавливая маршрут и выбирая время движения, как бы подчеркивая этим, что уходит добровольно, а не по принуждению. Тервола не позволял, чтобы на него оказывали давление. В Алтее, когда итаскийцы стали проявлять нетерпение, Фенг устроил такую выволочку лорду Харттобену, что нагнал страху на всю армию Браги. В Кавелине, неподалеку от Форгреберга, Ко Фенг неожиданно развернулся, и слишком азартные преследователи потеряли десять тысяч человек. Этих потерь вполне можно было бы избежать.

Рагнарсон сделал нужные выводы, но его командиры с трудом переваривали полученные уроки.

Фенг направлялся домой. Но он ведь мог и передумать.

Проход Савернейк открылся, и Браги был вынужден постоянно держать своих командиров в узде. Фенг не был Бадаламеном, но он оставался тервола — злобным, непредсказуемым и гордым. И у него была возможность вызвать на помощь огромную армию, стоящую у Гог-Алана.

В распоряжении Запада свежих армий не имелось, и Фенга следовало отпустить, не ущемляя его достоинства.

— Ничего не изменилось, — вздохнул Пратаксис в первый вечер их пребывания в столице Кавелина. — Если подбить бабки, то в конечном итоге окажется, что они выиграли, завладев территориями к востоку от хребта.

— Хм-м, — буркнул Рагнарсон, которого волновали совсем другие проблемы. Он все еще оставался в неведении, живы ли его дети.

Форгреберг обезлюдел. Но как только войска Фенга пересекли восточные границы столичного округа, его обитатели начали понемногу возвращаться. Печальные, оборванные и изнуренные, они смотрели на свои дома так, будто пришли в чужой город. Своих освободителей они не встречали приветственными криками, но в их глазах начинала теплиться надежда на лучшее будущее. Эти люди не могли вот так сразу оправиться от потрясения.

Перед Рагнарсоном стояли еще по крайней мере две проблемы: во-первых, как поставить на ноги страну, изуверившуюся во всем, и, во-вторых, как лучше спровадить войска Ко Фенга через проход Савернейк.

Первая из этих задач во весь рост стояла и перед правительствами всех стран к югу от Сильвербинда.

Решение второй задачи Браги возложил на лорда Харттонкбена. А Дерел, как он надеялся, сможет совершить еще одно экономическое чудо.

Для восстановления хозяйства буквально требовалось чудо, так как Шинсан оседлал торговые пути, которые традиционно приносили Кавелину львиную долю дохода в казну.

Забот оказалось слишком много.

— Я пойду прогуляюсь, Дерел, — бросил Рагнарсон.

— Что ж, вернемся к делам позже, — понимающе кивнул Пратаксис.

Регенту никогда не доводилось видеть Форгреберг столь пустынным и тихим. Это был город-призрак. Вернувшиеся в него жители с глазами пустыми, как у зомби, бесцельно бродили по улицам. Кто еще вернется домой? Сколько жителей Форгреберга сумели выжить?

Это была ужасная война. По подсчетам Дерела, она унесла пять миллионов жизней. Вартлоккур заклеймил ученого как неисправимого оптимиста. Он считал, что вспомогательные части Бадаламена, носясь дикой ордой по странам, истребили по меньшей мере столько же. Небольшие поселения, служившие основой сельского хозяйства Запада, были стерты с лица земли. Весной почти никто не сеял, и Кавелину предстояла зима столь же страшная, как и прошлая.

— Но ведь должен же кто-то выжить, — бормотал Браги. Он пнул ногой обрывок бумаги, и ветер понес листок по пустынной улице.

Поднявшись на городскую стену, Рагнарсон обратил взор на восток. Далеко-далеко в ночи еще можно было различить зарево пожаров, учиненных драконами.

Да, он остался жить.

Но как он распорядится своей жизнью? У него есть Ингер. Что еще, если их госпитальный роман не оказался пустышкой?

Кавелин.

Все тот же Кавелин. Как всегда.

Он прошел через темный город до дворца и оседлал коня. Когда Браги подъехал к воротам кладбища, в небе уже сиял серебряный диск луны.

Вначале он прошел к Мавзолею.

Здесь ничего не изменилось. Тервола не позволили своим союзникам грабить мертвых. Он нашел старый факел и после нескольких безуспешных попыток все же заставил его загореться неярким пламенем.

Фиана выглядела как и прежде. Искусство Вартлоккура сохранило её красоту. Казалось, что она спит и вот-вот проедется, как только Браги произнесет несколько ласковых слов. Он опустился на колени и долго простоял так, что-то шепча про себя. Наконец Рагнарсон поднялся. Теперь он не сомневался в том, что его служение Кавелину не кончилось.