Подмененный

Тут же, по привычке, он отметил, что женщина не вооружена.

– Привет… – наконец неуверенно проговорила она. – Чем могу помочь?

– Мисс Эмидж, – приветствовал ее тролль и улыбнулся. Больше всего он боялся, как бы она не перепугалась и не стала паниковать. – Может быть, присядете. Мне необходимо поговорить с вами.

– О чем же?

Питер поднял руку и показал женщине револьвер:

– Пожалуйста. Если вы сядете, будет как-то спокойнее… Увидев оружие, она прерывисто вздохнула и прикрыла

живот руками.

– О-о, – только и смогла выговорить Катарина.

– Пожалуйста…

Наконец она добралась до кресла, стоявшего у письменного стола. Шла она словно пьяная. Нет, так дело не пойдет. Катарина просто обязана будет сосредоточиться.

– Мисс Эмидж, – твердо сказал Питер, – я послан сюда для того, чтобы убить вас. – Скулы у него одеревенели. Нет ничего лучше, чем говорить в открытую.

– Да? – растерянно спросила она.

Ее лицо стало похоже на мертвую маску, только в глазах еще мелькали какие-то искорки. По опыту Питер знал, что в таких случаях люди начинают взывать к Богу, строить какие-то сумасшедшие планы сверхъестественного спасения, искать помощь у ангелов…

– Существует человек, которого вы знаете, который работал на вас… Некто доктор Клерис…

– О! – тихо простонала она.

– Что – о?

– О-о? Ну, это я от удивления. Питер улыбнулся:

– Доктор Клерис сбежал из «Исследований клетки» несколько недель назад. С помощью каких-то наемников, работавших на неизвестного работодателя.

– Да, – кивнула Катарина и выжидающе посмотрела на тролля. Руки она по-прежнему держала на животе.

– Служба безопасности вашей компании теряется в догадках, как это могло случиться, – с подчеркнутым спокойствием продолжил Питер. – Они пришли к выводу, что наемники получили откуда-то конфиденциальную информацию и она здорово помогла им. Учтите, они получили сведения, к которым доктор Клерис не имел доступа.

– Да. – Катарина не сводила глаз с тролля.

– Они, конечно, из кожи вон лезут, чтобы отыскать Клериса. Неизвестно даже, по собственной ли воле он решил разорвать контракт с «Клеткой» или его похитили.

– Да, – как эхо повторила Катарина.

Питер не мог скрыть удивления. Ничего не отрицает. Не изворачивается, не юлит…

– Зачем вам это понадобилось? – напрямую спросил он.

– У меня были свои причины.

– Исходя из того, что я нахожусь здесь, чтобы убить вас, не могли бы вы поделиться ими со мной?

Катарина кивнула:

– Могла бы.

Питер почувствовал, что сердце у него гулко забилось. Ах, не вовремя он разволновался, ему сейчас нельзя терять хладнокровия.

– Вы изменили вашей компании, а ведь ее основал ваш дедушка! – воскликнул он. – Мой заказчик – человек, который владеет солидной долей акций вашей фирмы, он очень консервативен. К тому же он родом с Востока. Подобное поведение пришлось ему не по душе. Да вы и сами знаете, так вести себя недопустимо. К тому же, если я не ошибаюсь, после вашей смерти некий Гарнер имеет хорошие шансы занять ваше место в «Исследованиях клетки».

Она изумилась:

– Гарнер?…– потом глянула в сторону и задумалась. Через секунду глаза ее расширились, и она несколько раз кивнула, словно последнее звено в труднейшей головоломке, которая мучила ее, только что нашлось. – Гарнер… – повторила она, но на этот раз голос ее прозвучал холодно и твердо.

– Да, Гарнер. Мой заказчик поддерживает его и помогает искать Клериса. Ученый должен быть возвращен в «Клетку» как трофей. Когда же мой заказчик подсобит Гарнеру и тот займет ваше место, он будет распоряжаться в вашей компании, как у себя дома.

Катарина опустила голову, судорожно схватилась правой рукой за подлокотник кресла – слишком уж много всего свалилось на нее в эти минуты. Сил не было осмыслить все сразу.

– Кто вы? – тихо спросила она.

– Я не могу открыться, – вставая, ответил Питер. – Что ж, вы как-то странно восприняли все, что я вам здесь наговорил. Не протестовали, обошлось без истерик, были откровенны. Это мне нравится и… я бы вот как выразился – накладывает на меня определенные обязательства. Я так полагаю… – Он замер на мгновение. Господи! Да что же это он говорит? Питер отказывался верить самому себе. А что более всего поразило его в тот миг, так это то, что он даже не пытался изобразить из себя глупца, этакую ходячую бездумную гору мускулов, сеющую смерть. Он интуитивно доверился этой красивой и оттого еще более беспомощной женщине. И потом… Катарина была настолько искренна, что и он невольно поддался тому же соблазну. Раньше он за собой ничего подобного не замечал. Ну что ж, раз решение принято, так нечего и лукавить. – Я вот как полагаю, – повторил он и добавил: – Надо все это как-то исправлять. Мы с вами можем стать союзниками – я тоже хочу найти Клериса. У меня для этого тоже есть причины. Веские… – многозначительно добавил он и глянул прямо женщине в глаза. – Мисс Эмидж, я помогу вам бежать, если вы скажете, где прячется доктор.

В первое мгновение она ничего не сказала – очевидно, обдумывала предложение тролля, затем тихо ответила: – Я не знаю… Я не знаю, где он.

Питер вздрогнул, опустил оружие – страшное, набитое адским мраком и смертью отверстие теперь смотрело в пол.

– Как вы не знаете?… Вы говорите правду?

– Да.

– Вы помогли ему бежать из «Клетки», и вы не знаете, где он? – Брови Питера удивленно поползли вверх.

– Меня ловко обвели вокруг пальца… Повторяю: я не знаю, где прячется доктор Клерис. – Она опустила глаза.

– Подождите…

– Повторяю: не знаю!…

Питер невольно сделал шаг вперед. Выходит, все его старания пошли прахом? Все мечты, работа, надежда на исцеление – все, чем он жил эти четырнадцать лет. Исчезновение отца лишало его связи с миром. Кто, кроме него, мог объективно оценить результаты его трудов? Кому еще он мог полностью довериться? Ведь его открытие – а он верил, что это было открытие, – имеет огромное научное и финансовое значение!

– Но ведь у вас должен быть хотя бы кончик нити! Что-то у вас должно быть!…– Голос его задрожал.

Катарина настороженно взглянула на тролля:

– Вам-то, собственно, какое дело? Поиск доктора Клериса вроде бы не входит в ваш контракт?

– Не входит… – кивнул он.

– О-о!

– Опять «о-о»! Пожалуйста, скажите мне хоть что-нибудь. Любую деталь, которая может навести на след, любую ниточку. Вы же помогли ему бежать, значит, вы должны хоть что-нибудь знать!

– Ну, как сказать… Я… – Она потерла лоб. Недоумение и боль исказили ее лицо. – Я считала, что он собирается перейти работать в «Фучи генетикс», но люди, с которыми я имела дело, нарушили все наши планы. Он… исчез. Вмиг, внезапно. Так они мне объяснили. – Она посмотрела Питеру в глаза.

– С кем вы контактировали? С людьми, которые помогли бежать Клерису? Вы еще встречались с ними? – В его голосе зазвучали требовательные нотки.

Она внимательно смотрела на опущенный пистолет:

– Вы все-таки убьете меня? Если можно, то сейчас. Немедленно! Потому что если вы этого не сделаете, то… Лучшего момента не будет.

Питер глянул на револьвер. Дело ясное – если он сейчас не прихлопнет эту красотку, можно будет считать себя выкинутым из организации. Забыть о Билли, перечеркнуть последние четырнадцать лет. Больше за его спиной не будет могучей поддержки, никто не подхватит его за локоток, если он невзначай оступится. Он бросил взгляд на Катарину Эмидж и тут же понял, что уж кого-кого, а ее он никогда не убьет. Хватит с него Дженкинса.

– Нет, я вас не убью, – спокойно сообщил он, – если вы поможете мне отыскать Клериса. Я позволю вам уйти. Я помогу вам бежать.

Она замерла и некоторое время сидела тихо-тихо, как мышь… Потом сказала:

– Я настаивала, чтобы он продолжил намеченную программу исследований. Он уже многие годы работал в этом направлении. Руководство компании требовало закрыть тему. Тогда мы договорились, что он покажет мне засекреченные данные по своей работе, но он что-то начал темнить…

– И вы наняли людей, чтобы следить за ним? – Питер зло усмехнулся. – Каких-то ребят со стороны, не имеющих отношения к вашей компании? Не призрачных ли бегунов?

– Да. – Она опустила глаза.

– И вы что-нибудь обнаружили?

Катарина помолчала немного, потом ответила:

– Кто-то увел его. Точно, это не «Фучи». Они просто посмеялись – сказали, что им понравилось, как с ними обошлись. Пожелали успехов доктору Клерису. И долгих лет жизни…

– Еще что-нибудь?

Она пожала плечами.

– Возникли кое-какие сложности с призрачными бегунами. Они, в общем, существуют вне закона, точнее – по ту сторону закона. У них нет оформленной лицензии. Так что нет и никакой ответственности…

– Понятно.

Питер на какое-то время задумался. Надо было срочно сформулировать такие вопросы, которые смогли бы приподнять завесу над этой тайной. Ясно, что мисс Эмидж не специалист в подобных делах и ее тут же обвели вокруг пальца. Поэтому, если исходить из того, что она искренна, придется признать, что она просто не понимает, что важно и что не важно в этой истории.

– Над чем он работал?

Его словно ударили. Он сам догадался – над чем…

– Это было… Это были причины сбоев в передаче наследственного кода? Он работал над проблемой появления на свет метахомиков? Над проблемой гоблинизации? Значит, и «Исследования клетки» трудились над той же темой? – быстро спросил он Катарину.

Она с любопытством посмотрела на тролля.

– Да… Мы занимались этими вопросами. Но скоро на эти исследования было наложено табу. – Она сделала паузу, потом осторожно спросила: – Кто вы?

– Всего лишь тролль с кое-какими причудами.

Питер попытался беспристрастно обдумать свое нынешнее положение. Мозг работал как часы. Теперь по части составления планов он был дока. Итак, что мы имеем? Его личные исследования закончены, с бандой в любом случае придется рвать. Он хочет отыскать папочку. Богатая СИИО тоже жаждет отыскать его. Ее служба безопасности в подобных делах собаку съела. Далее, вот перед нами мисс Катарина Эмидж, красивая женщина, сунувшая нос не в свое дело. Это же надо – она решила проводить собственную политику! Не важно, какими мотивами она руководствовалась. То есть важно, но этот вопрос – далеко не первоочередной важности. Питер сердцем чувствовал, что мотивы ее… скажем так… благородны. Он привык доверять своей интуиции, иначе ему давным-давно пришлось бы гнить в могиле. Чувствовать добро так же важно, как и ощущать нутром опасность. Что с ним было бы без Эдди? Ему-то он доверился. Почему бы не довериться этой женщине? Она может сказать «нет» – тогда она сама не оставит ему выбора. Ему придется убить ее и еще на какое-то время остаться в банде и тем временем попытаться отыскать отца. Причем все надо будет делать быстро, не спотыкаясь и не замедляя шага. Или – или!

– Я догадался, над чем работает доктор Клерис, потому что сам… провожу исследования в том же направлении. Мне кажется, я открыл причину генетических трансформаций, – неожиданно сказал тролль. – Более того, я знаю, как все это можно исправить. – Он сунул револьвер в кобуру под мышкой, – Я бы хотел сравнить свои результаты с теми, которые получил доктор Клерис. Думаю, только он мог бы сказать, в чем я прав, в чем нет.

– Вы?! – Она смотрела на Питера во все глаза. Он усмехнулся:

– А что? Может, я единственный в своем роде тролль. – Но-о…

Он подошел к ней поближе:

– Мне кажется, мы сработаемся. Если я вас не убью, меня ждут большие неприятности. Что ж, чему быть, того не миновать. Но я только в том случае пойду на это, если вы согласитесь оказать мне реальную помощь в поисках Клериса. У вас есть возможности для этого. Ведь вы же были с ним, имели с ним дело, обсуждали тему…

– Я просто не знаю, что сказать… – Катарина растерянно развела руками.

– Подумайте вот о чем: кто-то в «Клетке» выкопал для вас глубокую яму, куда и пытается спихнуть вас руками ваших же людей. И потом… Что плохого будет в том, что вы поможете мне отыскать Клериса? Разве вам встреча с ним чем-нибудь грозит? Что поделать, время такое – пора выбирать.

Теперь в ее глазах промелькнул интерес – здоровое, живое чувство. Не в пример страху… Кажется, Катарина могла спокойно подумать – карты на столе были открыты, они лежали рубашками вниз. Молчание затягивалось, напряжение возрастало… Наконец она встряхнула головой и тихо сказала:

– Я не знаю… Не знаю – и все тут. Но нам есть о чем поговорить. Собственно, доктор Клерис мне больше не нужен…

– Зато мне он очень нужен! – почти крикнул Питер.

– Я помогу вам, если вы так настаиваете. Только не знаю как.

– Вы не понимаете, мы оба в нем нуждаемся. – Тролль требовательно смотрел на женщину. – Он должен проверить мои результаты. Он же в этом деле большой специалист, не так ли? Именно поэтому вы требовали, чтобы он продолжал исследования.

– В этом смысле – да, мы оба в нем нуждаемся. Но я не могу представить, с чего начать. Где тот, как вы изволили выразиться, кончик нити? Почему-то я вам поверила. – Она вздохнула, закрыла глаза и откинулась на спинку кресла.

– Хорошо. Просмотрите одну дискету, – сказал Питер. – Это итог моей работы. Я хочу, чтобы вы взглянули. Я думаю, что решил задачу. Более десяти лет я ухлопал на разгадку. Как бы то ни было, вы убедитесь, что я говорю серьезно.

– Вы носите ее с собой? – Она опять посмотрела ему в глаза.

Уж не смеется ли она над ним? Питер почувствовал раздражение и вновь достал пистолет.

– Вам что сказано? Поехали. Дискеты в другом месте. Она удивленно глянула на него, решительно встала и опять прикрыла руками живот.

– Сядьте! Вы отправитесь со мной посмотреть мою работу!…

Она даже не пошевелилась. Только спросила:

– Ваш хозяин что-нибудь знает о ней?

– Никто ничего не знает. Никто. Она наклонила голову, прищурилась.

– Это очень странно.

– Конечно, – Тролль почти весело улыбнулся.

– Это он хочет меня убить? Ваш хозяин? – Она все еще пыталась понять ситуацию до конца.

– Да.

– Почему я должна вам верить? Вы можете убить меня позже, когда я исполню ваше требование… – Голос Катарины чуть дрогнул.

– Я могу и сейчас застрелить вас.

– Не надо мне угрожать.

Питер усмехнулся – какова! Она нравилась ему все больше и больше.

– Хорошо, обойдемся без этого, – кивнул он. – На этот счет можете не беспокоиться. Если придется стрелять, я выстрелю. И, по правде говоря, все сложится для меня куда спокойнее, если я нажму на курок.

Мисс Эмидж по-прежнему стояла. Она дышала с трудом, прерывисто. Капли пота появились на ее бледном лице.

– Нет!

– Вы отказываетесь поехать со мной? – удивился тролль.

– Пожалуйста… только не это. Нет!…

– Я же прошу только посмотреть, к каким выводам я пришел…

– А затем?…

– Затем мы… Я не знаю… Я знаю, что… Ваша жизнь зависит от этого. Вот что я знаю наверняка. – Питер на мгновение задумался. – Правда, моя жизнь тоже. Я бы хотел, чтобы об этом вы тоже подумали… – Потом он уже попросил: – Мисс Эмидж, мне крайне необходимо найти доктора Клериса. Я очень прошу помочь мне.

Она тщательно обдумала его предложение. Питер сразу догадался, когда она решилась.

– У вас в руках оружие. Показывайте дорогу.

3

Питер вызвал Эдди по телекому, прикрепленному на запястье, и приказал встретить его у передних дверей. Выйдя из дома, он заметил «вестуайнд», летящий по улице с такой скоростью, будто он участвовал в гонках. Так же неожиданно старый друг ударил по тормозам – машину занесло на присыпанный снегом тротуар, колеса заскользили, и наконец автомобиль замер прямо у дорожки, ведущей к дому Катарины.

Когда Питер распахнул переднюю дверь, Эдди удивленно посмотрел на него – тролль всегда садился на заднее сиденье. Когда же он рассмотрел выходящую из дома Катарину, челюсть у него отвисла, а глаза выкатились из орбит от страха. Он переводил взгляд с Питера на приближающуюся к машине женщину. Тролль усадил мисс Эмидж на переднее сиденье, а сам устроился сзади.

– Профэссор… Профэссор… Профэссор… – взволнованно затараторил он. – Что это значит… значит?

Катарина обернулась к Питеру, словно спрашивая, что происходит с шофером. Питер пожал плечами, потом обратился к Эдди:

– Послушай, приятель. Отвези-ка нас домой, и побыстрее.

– Не знаю… не знаю… не знаю… Профэссор. – Эдди поднял руки, потом замахал ими – в этот момент он очень напоминал семафор. – Не знаю… Надо же! Смотрю – садится! Вот так запросто… запросто… запросто… садится в машину. – Потом он, покопавшись во внутреннем кармане, достал фотографию Катарины. – Взгляни, это она? Подольше… подольше посмотри, Профэссор. И она все еще живая? Даже не мертвая?…

– Эдди, поехали, – нетерпеливо прикрикнул тролль.

– Что случилось, Проф? Что случилось? Это твой научный материал? Что-то вроде дискетки? Ты мне объясни, что это за химия?

– Не химия, а биология, – усмехнувшись, поправил Питер приятеля.

– Да-а? Приятно слышать. Бомба тебя разорви, я так и знал, что так получится. Я знал, что это когда-нибудь произойдет. Знаешь, куда мы можем попасть с твоей биологией? Не догадываешься?

– Эдди, она живая…

– Ты считаешь, я до этого не дoпep?!. Нет, она совсем мертвая – вон и глазки не смотрят, и ушки не слышат. Такая мертвая, дальше ехать некуда. Ты думаешь, Итами понравится, если я скажу ему: «Такие дела, мой приятель, Профэссор, так испарился на работе, что попросил найти ему замену. Сам он укатил с красоткой, хотя раньше я его ни с одной женщиной не видел. Я, мол, говорил ему, что лучше бы он исполнил, что ему приказали, иначе это доведет его до беды», – и я буду прав… прав… прав… тысячу раз прав – Он обернулся к Катарине и коротко бросил: – Не обижайтесь. Питер едва не покраснел от смущения – его успокоило то, что тролли краснеть не могут. Он протянул свою огромную лапищу и положил другу на плечо:

– Ты не должен ему ничего говорить, Эдди. Торопыга даже онемел от удивления, потом, подергавшись, ответил:

– Ты прав. Попробуй я ему только сказать…

– Тогда поехали.

Катарина вновь повернулась к троллю. Питер попросил ее не обижаться. На это у них действительно не было времени. Тут их швырнуло на спинки кресел – это Эдди тронулся с места.

* * *

Комната, в которой жил Питер, напоминала келью монаха – в углу лежал широкий матрас, полка, битком набитая оптическими дискетами, висела напротив. Посреди комнаты стоял огромный кухонный стол, на нем – портативный компьютер, тут же несколько грязных тарелок. Никаких украшений, картин, статуэток. Питер давным-давно понял, что все это может появиться в его жизни только в том случае, если он вновь вернет себе человеческое обличье. Но теперь, когда Катарина вошла в его комнату, он почему-то смутился. Питер всю жизнь таился от других, а тут на тебе – все, чем он жил эти годы, вылезло наружу. Ему захотелось как-то оправдаться, прикрыть пустоту и неряшливость жилища словами типа: «Мне приходится много ездить, так что я не очень-то забочусь об этой конуре…» Или сказать что-нибудь в таком роде: «Как только я вновь вернусь к прежней жизни, все будет по-другому, вы еще увидите… Здесь все будет совсем по-другому. У меня просто сейчас нет времени заниматься этим, но дайте срок…"

Только зачем это? Что толку искать оправдания? равно все эти фразы прозвучат фальшиво. Он промолчал.

– Вы любите читать… – сказала Катарина, разглядывая надписи на дискетах.

Она стала просматривать дискеты одну за другой, потом неожиданно выпрямилась и удивленно посмотрела на Питера:

– Приложение к журналу Калтека «Исследование метачеловеческих генов»? Откуда это у вас?

– Украл, – коротко сообщил он и обрадовался – надо же, оказывается, и он способен произвести на нее впечатление!

– Калтек заявил, что закрывает все материалы по этой тематике. Это случилось давным-давно, – как-то грустно сказала Катарина.

– Я установил контакты… давным-давно, – неопределенно ответил Питер.

– Контакты?

– Не обращайте на это внимания. Может, вы наконец приступите к делу?

В ее лице ничего не изменилось.

– Хорошо… – наконец согласилась она. Питер рукой пригласил ее к столу. Жест получился резкий, неуклюжий, в нем и намека не было на то волнение, которое в эту минуту испытывал тролль. Конечно, хотелось вести себя как-то поизящней, половчее – момент-то был исторический. Во-первых, в его апартаментах впервые появилась женщина; во-вторых – если серьезно, – сейчас ему выставят оценку. Конечно, предварительную, и тем не менее сердце его готово было вырваться, из груди. Оно забухало резко, сильно… Катарина, видимо, догадалась, что творится в душе метахомика, и без промедления включила компьютер.

– Откройте файл, обозначенный «Снадобье для меня», – подсказал Питер.

Она подняла голову:

– Снадобье для вас?

– Да. – Он взял со стола нужную дискету и сунул ее в компьютер. – По крайней мере, вы можете подсказать, на правильном ли я пути. Я ведь эти материалы еще никому не показывал. Я бы хотел показать их… доктору Клерису. у нас с ним… много общего.

Лицо ее смягчилось, приобрело задумчивое выражение – она неотрывно смотрела на тролля, словно, проникнув душой в страшную тайну, теперь испытывала смущение от прикосновения к чужой боли. К страданиям другого… А Питер старался успокоиться и не мог унять охватившую его дрожь. Ничего не мог с собой поделать… Это ему очень мешало. Тем более что от этой женщины – он теперь с ясной тоской почувствовал это – исходила угроза, щемящая, вносящая смуту в мысли, беспорядок в поступки.

Наконец Эмидж повернулась к экрану и полувопросительно сказала:

– Ну, поехали?…

Прошел час. Катарина продолжала изучать материалы, а Питер расхаживал по комнате. Сначала его неторопливые тяжелые шаги и резкий скрип ботинок мешали ей, но скоро она перестала замечать, что творится вокруг. Мисс Эмидж неотрывно следила за экраном, не глядя, работала на клавиатуре. Только однажды она улыбнулась, а вот отрицательно покачивала головой и морщилась от досады куда чаще. И все же было ясно, что текст, материал просто захватил ее.

Когда это стало понятно и Питеру, он внутренне расслабился, сначала сел на корточки у двери, потом опустился на пол. Отсюда он, не мешая, мог наблюдать за женщиной. Правда, теперь уже ничто не могло отвлечь Катарину от работы. Уже и эмоции перестали отражаться на ее лице, осталось только напряженное вдохновенное внимание.

Питер вынужден был признаться себе, что ему нравится манера, с какой его новая приятельница знакомится с рукописью. Она чем-то напоминала снайпера, притаившегося в засаде и поджидающего, когда мишень выйдет из-за Угла. Глаза ее цепко следили за пробегающими по экрану формулами, схемами, словесными объяснениями, тело изогнулось и чуть напряглось, как бы готовясь тут же откликнуться на любой внутренний приказ. Она была грациозна, как кошка, учуявшая мышь. Питер долго подыскивал необходимое определение, потом чуть не вскрикнул – он нашел то, что искал. Мисс Эмидж была активным читателем. Она умела переживать вместе с автором.

И вдруг на лестнице послышались суетливые, крадущиеся шаги. Питер выхватил оружие, чуть приоткрыл дверь. Вот над полом всплыла голова Эдди, потом показался он весь. Руки Торопыги были заняты пакетами. По запаху Питер сразу догадался, что Эдди успел съездить в японский ресторан.

– Где ты таскался так долго? – недовольно спросил Питер.

Эдди привычно поиграл плечами и, запинаясь, ответил:

– Пришлось… пришлось… пришлось… соблюдать эти… правила дорожного… дорожного… движения.

– Кому? Тебе?! – Питер гулко, басом, расхохотался. Эдди повеселел и тут же захихикал вслед за троллем:

– Ладно… ладно… ладно… Хватит.

Питер тут же затих и приложил палец к губам – помалкивай, мол. Катарина могла услышать их… Потом они прошли на кухню и приготовили кофе. Налили его в чашку, в тарелку положили жареную рыбу, горстку риса и все это разместили на подносе. Питер на цыпочках прошел в комнату.

Катарина мельком глянула на него и невольно улыбнулась.

Вслед за троллем в комнату вошел Эдди. Питер, ни слова не говоря, взял его под локоток и вывел в коридор, затем прикрыл за собой дверь.

– Думаешь, это разумно – оставлять ее одну? – обеспокоенно спросил Эдди.

– Куда она отсюда убежит? Мы же контролируем дверь. К тому же я не думаю, что она захочет куда-то убежать.

– О чем ты думаешь? Думаешь… думаешь… думаешь… о чем? Она что читает? Что там вообще можно читать?

– То, что я записал, то, к чему пришел.

– Ты ей все выложил?!

– Да. – Питер улыбнулся.

Это было удивительно – но за эти годы интерес Эдди к «историям», которые рассказывал ему по средам тролль, так и не угас. Собственно, две вещи занимали его: «байки» Питера и необходимость постоянно доказывать свою полезность для группы Итами. Во всем остальном он мало чем отличался от остальных людей. Вел, если можно так выразиться, «растительную» жизнь. Увлекался симсенсом, мог часами щекотать себе нервы каким-нибудь захватывающим сексуальным приключением.

– Не понимаю! – искренне признался Торопыга. – Сколько можно читать! Помнится, ты мне ухитрялся… ухитрялся… ухитрялся… в двух словах все изложить.

– Эдди, сейчас совсем другое дело.

– Я уже это почувствовал. Не знаю, я схватывал все на лету…

Вдруг на лестнице послышался шорох, затем на одной из лестничных площадок внизу мелькнула тень.

– Питер, послушай…

Тролль моментально подгреб Эдди к себе и ладонью зажал ему рот.

Эдди задергался, попытался что-то сказать, но, увидев предупреждающий взгляд Питера, сразу затих. Когда тролль отдернул руку, Торопыга шепотом, прерывисто, заявил:

– Питер, мы не сможем сражаться со всей бандой. Мы должны покончить с ней…

Питер ушам своим не поверил.

– Ты!…– потом запнулся и укоряюще покачал головой. Сердиться на Эдди было бесполезно. Несвоевременно, да и без толку… Он кивнул в сторону лестницы, а сам направился в комнату. Дверь за собой тщательно закрыл. Повернувшись, обнаружил, что Катарина отчаянно борется с щеколдой оконной створки. Выходит, она все-таки решила бежать?!

– Сядь! – закричал он, но было поздно. Пуля ударила в стекло, оно разлетелось на мелкие осколки. Катарина вскрикнула и села на пол. Потом легла…

– Сволочи! Ну сволочи! – воскликнул Питер. Он принялся лихорадочно обдумывать сложившуюся ситуацию. В последние месяцы он начал замечать, что голова у него стала работать прекрасно – то есть соображала быстро, ясно, без лишних эмоций. Положение складывалось безнадежное – правды не скроешь! Оба выхода из квартиры были блокированы. Выбраться с Катариной через пожарную лестницу? Наихудшее решение! Судя по тому, что по окну уже стреляли, вся эта сторона дома находится под прицелом. Ищите дураков! Пока спустишься, в тебя дюжину пуль всадят. Прорываться через холл? Что еще остается. По-видимому, они так и планировали – побольше шума на парадной лестнице, побольше стрельбы, тогда этот проклятый тролль непременно бросится к пожарной лестнице. Они даже стрелять не будут, пока он не спустится с Катариной, добьют внизу. Наверняка…

– Не вставай! – приказал он, увидев, что мисс Эмидж подняла голову.

– Что? – вскрикнула она. – Что случилось?

Голос у нее странно изменился – она не говорила, а как-то всхлипывала – пронзительно, плачуще.

По правде говоря, тролль тоже изрядно оробел. Было обидно – как он мог быть таким беспечным? Не мог заранее подумать о безопасности доверившейся ему женщины. Хотя что он мог придумать за эти часы? Все шло с какой-то неуловимой последовательностью, к тому же очень быстро: перемена решения, уговоры мисс Эмидж приехать взглянуть на его материалы, ее долгое знакомство с ними. Что он мог предпринять? Такая уж особенность у его профессии – когда вокруг начинают летать пули, первым делом надо найти виноватого. Того, мол, не предусмотрел, этого не сделал. А что тут сделаешь – это неизбежно должно было случиться.

Он глянул в сторону Катарины. Она крепко вцепилась в ножку стола, словно хотела вырвать ее, и с этой дубиной, пылая жаждой мщения, храбро пойти на врагов.

И смех и грех. Ладно, юмора достаточно, приструнил он себя, потом обратился к Катарине:

– Послушайте, – тихо и спокойно сказал он, – мы попали в переделку. Эти люди все-таки добрались до меня. Шустрые какие… Надеюсь, понятно, что и вам не поздоровится. Они решили не откладывать с исполнением смертных приговоров.

– Вы меня что, совсем за дурочку считаете? Или за ребенка? Пули, конечно, вещь неприятная, но я смогу держать себя в руках, – выговорила она спокойным тоном, но глаза выдавали ее – в них стоял ужас.

– Постараемся выйти через переднюю дверь. Значит, так, следите за моей мыслью. Главная лестница начинается в холле и ведет вниз, в прихожую. Вы пойдете по другой лестнице, она упирается в прачечную. Там тоже есть выход…

Послышался страшный грохот – кто-то с размаху ударил в дверь. Филенки затрещали.

Питер выхватил пистолет, одним прыжком перелетел через всю комнату и на удивление бесшумно распростерся на полу возле двери, потом три раза выстрелил. Из коридора донесся дикий крик.

Сначала тролль решил, что это был Эдди. Если это так, плохо, он никогда не сможет простить себе его гибель.

За дверью началась пальба. Пули летели над головой тролля и глухо били в стену.

Питер на животе подполз к самой двери, потом перекатился на спину и перевернулся ногами вперед. Двигался он без всякого шума и в результате оказался чуть-чуть сбоку от дверного проема. Прикрылся стеной.

Все стихло. Нападавшие, по-видимому, ждали ответных выстрелов, но Питеру спешить было некуда. Вернее, не очень хотелось… Глупо бросаться очертя голову на врагов, когда в тебе три метра роста. Даже с пистолетом в руках. А тем более с ножкой от стола… Прежде всего следует успокоиться, перевести дух, привести в порядок нервы. Кто там, за дверью? Он их всех знает, ему известны их возможности. Тишина долго не затянется, они непременно полезут напролом.