Подмененный

Все, хватит! Питер встряхнул головой, отгоняя наваждение, потом обратился к сопровождающему:

– Доктор Тамболт, вы должны меня простить… Наше дело – довольно деликатного свойства…

Тот не смог скрыть своего неудовольствия, но, ни слова не говоря, повернулся и направился к стойке.

Оглядев стулья, стоявшие возле отцовского стола, Питер решил, что ни один из них не выдержит его.

– Не могли бы мы поговорить где-нибудь в другом месте? – спросил он.

Лицо доктора Клериса осталось бесстрастным. Он только поинтересовался:

– Насчет чего?

– Пожалуйста. Это очень важно. У меня с собой послание для вас… от Катарины…

Доктор Клерис дважды моргнул и неожиданно залился румянцем. «Этого еще не хватало! – встревожился Питер. – Вот тебе и безразличие ко всему на свете!» Но папочка быстро справился с разгулявшимися нервами, не глядя положил вилку и предложил:

– Моя комната вас устроит? Питер кивнул.

Они вышли из кафетерия в холл. Питер увидел перед собой две двери. На одной из них была надпись: «Доктор Клерис».

Отец сунул ключ в замок, открыл дверь и пригласил гостя:

– Прошу.

Он пропустил Питера вперед, а сам последовал за ним.

21

Комната была обставлена очень скромно – кровать, письменный стол, компьютер, полка с дискетами. Ни единого украшения. Голые стены. Ничего напоминающего о прошлом. Или о настоящем. Ничего личного.

Питеру так хотелось сказать: «Папочка, вот мы наконец и встретились», – но вместо этого он произнес:

– Доктор Клерис, я работаю на мисс Эмидж. Она наняла меня для того, чтобы я передал вам послание.

– Хорошо… – бесцветным голосом ответил Клерис. – Я считал… Я надеялся, что она в конце концов отыщет меня. Наш план провалился. – Он безрадостно улыбнулся.

– Вот я и нашел вас. – Питер вздохнул. – Катарина настаивает, чтобы вы немедленно бежали со мной.

Отец прищурился:

– Что?

– Здесь ваша жизнь постоянно подвергается опасности. У нас есть веские основания полагать, что еще кое у кого чешутся руки поскорее заполучить вас.

Отец усмехнулся:

– И что, они знают, где меня искать?

Питер почувствовал, как был возмущен его отец– и на этот раз никто не спрашивает его согласия! Он объяснил:

– Пока эти люди не знают, но очень скоро могут отыскать ваш след. И тогда… Что поделать, доктор Клерис, правда всегда горчит…

– Вы имеете в виду наемников из Сиэтла. Это они вас послали? – Отец начинал беспокоиться.

– Нет, послали меня не они, но кроме этих парней есть другие, которые тоже охотятся за вами.

– Нет, нет, – замахал руками папочка, – я не собираюсь никуда уходить.

Питер обратил внимание, как дрожат у него пальцы. Доктор Клерис сел за письменный стол.

– Па… доктор Клерис, поймите. – Питер развел руками. Он искал нужные слова. – Это профессиональные убийцы. Они не пощадят вас. Если вы откажетесь пойти со мной, я…

– Они не смогут преодолеть охраняемые блокпосты, магические затворы. Не знаю, видели ли вы, как нас здесь охраняют. На мой взгляд, этого вполне достаточно. Я остаюсь, – жестко ответил Клерис.

– Но вы же работали на мисс Эмидж! – возмутился Питер.

– Ее фирма отказала мне в возможности заниматься тем, что меня интересовало. Я остаюсь здесь. – Глаза отца потемнели.

– Ваша работа здесь приведет к. искомому результату?

– Что вы имеете в виду?

– Цель ваших поисков. Она будет достигнута? Доктор Клерис два раза моргнул. Было ясно, что он насторожился.

– Ну, пока все идет нормально. Это, конечно, только начало.

– Но уже сейчас это направление сулит широкие перспективы? – решил уточнить Питер.

– Да, но…

– Я так понимаю, что у вас в достатке исходного материала?

Отец совсем был сбит с толку. Он непонимающе уставился на Питера.

– Да, исходного материала нам хватает.

– Радуетесь, что к вам поступает много добровольцев?

– Что вы имеете в виду?

Питер понял, что наступила решающая минута. Теперь от каждого его слова зависит, согласится доктор Клерис бежать или нет. Он очень хотел выяснить, кто занимается несчастными женщинами, но рисковать всей операцией ради этих сведений не мог. Питер достал из кармана дискетку, помеченную двумя буквами: «ИК», и протянул отцу.

– Что это? – спросил тот.

– Это взятка, чтобы вы согласились бежать. Я вам покажу, что там написано. Только недолго. Ведь результаты исследований по трансформации метахомиков имеют для вас особое значение?

– Да.

– Да?

– Это очень важно для меня. Я лично заинтересован в решении этой проблемы, – утвердительно кивнул папочка.

– Лично?

– Да!! – Отец скрестил руки на груди.

– У вас был сын, не так ли? – Питер похолодел от собственного вопроса.

Отец теперь уже неотрывно, чуть исподлобья, смотрел на гостя.

– Да, у меня был сын. Раз вы знаете об этом, зачем спрашиваете?

– Что же с ним случилось?

– Вам-то что за дело!

– После того как он превратился в тролля, что с ним произошло? – упрямо спросил Питер. Отец опустил голову:

– Не знаю. Он умер… Не знаю…

– Значит, именно это обстоятельство не дает вам покоя? Заставляет искать средство для возвращения сыну человеческого облика?

Отец покачал головой:

– Нет, ему это уже не поможет…

– Возможно, вы ошибаетесь?

В глазах доктора Клериса вспыхнула ярость. Он поиграл желваками.

– Какое вам дело до моих семейных обстоятельств? Они вас не касаются!

– Что же случилось потом? – совсем тихо спросил Питер.

– Кто вы такой? – Доктор Клерис готов был закричать.

– Человек, который принес послание от мисс Эмидж. От той женщины, с чьей помощью вы сбежали из «Исследований клетки». Возьмите. – Он протянул отцу дискету. – Этот документ позволяет по-новому взглянуть на проблему.

– Я и так добьюсь положительного результата, – пожал плечами ученый.

– Но сколько это займет времени?! Неужели вы не желаете взглянуть на этот документ?

Отец положил руки на стол, подумал, потом согласился:

– Может быть.

– Но прежде чем я вручу вам дискету, я хочу получить ответ на интересующий меня вопрос. – Лоб Питера покрылся липким потом. – Неужели вы так ненавидите металюдей, что желаете от них избавиться?

– Я никого не ненавижу и ни от кого, как вы изволили выразиться, «не желаю избавиться», – отчеканил отец. – Меня подобные вопросы не интересуют. Разве что дать людям право выбора?… Это их удел, пусть они и выбирают, кем хотят быть.

– Значит, и Питер мог бы взять под контроль свою судьбу?

– Да. – Клерис задумчиво кивнул.

– Если бы он не пожелал стать троллем, если бы существовала возможность избежать трансформации, вы бы и в этом случае не стали бы вмешиваться? Пусть сам решает?…

– Конечно. В человеческом облике он мог бы многого добиться, сделать научную карьеру. В этом смысле я бы мог ему кое-что подсказать… – Клерис запнулся и замолчал.

– А в качестве тролля он был не годен для этого?

– Нет. Конечно нет. – Папочка суетливо дернулся.

– Как вы можете знать об этом? – Питер во все глаза смотрел на отца.

– Что?

– Как же вы берете на себя смелость взирать на собственного сына со стороны! Неужели вы бы смогли ограничиться исключительно советом?

– Это беспредметный разговор. Он помимо моей и своей воли превратился в метачеловека.

– Ага, значит, хотя вы и заявили, что не испытываете неприязни к металюдям, все же, по вашему мнению, лучше бы их совсем не было. Так?

Отец ответил после долгой паузы, осторожно:

– Возможно.

У Питера что-то оборвалось в душе. Продолжать разговор было бессмысленно.

– Берите. – Он сунул в руки отцу дискетку – ту, над которой колдовал всю ночь в доме у Лайсон и Брины. Это была копия «Снадобья для меня», правда, с сознательно внесенными ошибками. Тщательно продуманными, незаметными на первый взгляд… Если не принимать их во внимание, любой, кто собирался воспользоваться этими материалами, сбился бы с магистрального пути и заплутал в таких дебрях, что ему не хватило бы жизни, чтобы решить задачу.

Отец вставил дискету в компьютер. Питер отвернулся, нащупал в кармане другой чип, дискету с надписью «П. Клерис». Это была последняя сохранившаяся копия его работы. Он нажал на пластмассу и почувствовал, как пластина хрустнула. Осколки впились в кожу. Как раз против сердца.

– Просматривайте скорее. Если согласитесь вернуться в «Исследования клетки», вы сможете использовать эти материалы, – совершенно спокойно сказал он.

Питер разместился у стены и стал искоса поглядывать, как знакомился с дискетой отец. Совсем не так, как Катарина. Когда ее взгляд пробегал по экрану, на ее лице вспыхивали все чувства, которые она испытывала в тот момент. Она как бы проживала текст. Отец знакомился с его работой бесстрастно, словно нехотя, но скоро и его глаза зажглись. Он жадно впитывал новую для себя информацию. Прошло около часа. Уильям Клерис все еще сидел у компьютера. Вдруг стены подземной лаборатории содрогнулись от взрыва.

– Они уже здесь! – с ужасом крикнул Питер.

Отец повернулся к нему:

– Что вы сказали?

– Они уже здесь. Те, которые разыскивают вас. Думаю, что они связаны с гангстерами. В общем, это теперь не важно. Главное, что они уже здесь. Вы идете со мной?

Отец жадными глазами глянул на экран.

– Ладно, – согласился он. – Это все очень интересно. Тот, у кого вы их… э-э… добыли, обладает светлой головой. Эта работа может значительно приблизить конечный результат.

– Вы желаете еще поработать с этими материалами? Отец кивнул:

– Я пойду с вами. – Он выключил компьютер и взял с собой дискету.

Радость и печаль мешались в душе Питера. Радость от того, что план сработал – в конце пути Катарина вполне могла въехать в «Исследования клетки» на белом коне. Печаль? Тоска была острее, весомей… Разве он мог считать отцом этого измученного, затаившегося человека! Он никак не соответствовал тому светлому образу, которому столько лет поклонялся Питер. С этим нынешним папочкой у него не было ничего общего. И будущего у них не было. Значит, все эти годы он обманывал себя? Возможно. Но был ли он не прав?

Нет!

* * *

Они выскочили в холл и бегом бросились к кафетерию. По всем подземным помещениям ровный металлический голос громко оповещал:

«Внимание, внимание! Совершено нападение на объект! Совершено нападение на объект! О всех нештатных ситуациях немедленно докладывать ответственному службы безопасности».

Питер крепко ухватил отца за рабочий халат. Перед ними оказалась незапертая дверь. Питер рванул ручку на себя и очутился на лестничной площадке. Сверху доносились автоматные очереди.

– Так, этот путь закрыт, – спокойно сказал он.

Какое другое решение могло их спасти? Что, если через кухню – там должен быть хозяйственный лифт или лестница, через которые доставляются продукты.

Они вернулись в вестибюль, откуда можно было попасть в кафетерий. Питер уже почти нес отца. Но только они сообразили, как можно было покинуть подвергшееся нападению здание, в зале собралась толпа стремящихся выбраться наружу людей. Питер налетел на женщину, на одежде которой были нашиты колдовские символы. Это была одна из сотрудниц, которых тролль уже видел. Она взглянула на Питера, и лицо ее мгновенно исказилось. Она громко крикнула:

– Он не человек!

Питер подхватил Клериса на руки и вбежал в кафетерий. В этот момент из противоположных дверей сюда же влетел японец. В руках у него был автомат Калашникова выпуска девяносто седьмого года.

– Ложись! – приказал он и повел стволом в сторону Питера.

Тот толкнул доктора Клериса влево, сам отпрыгнул вправо. Короткая очередь хлестанула по тому месту, где они только что стояли. Спрятавшись за опрокинутыми столами, он достал «зверобой». Потом выглянул из-за стола – самурай, расшвыривая столы, приближался к нему. Где же женщина-маг?

Раздался оглушительный грохот, стену кафетерия проломило, и в зал полилась сероватая жидкая грязь. Она двигалась прямо на него. Мороз пробежал у Питера по жилам – никогда прежде ему не доводилось видеть подобную пакость. Повсюду распространилась отвратительная едкая, вонь. Вал липкой, дурманящей кислоты надвигался. Внутри этой клееобразной жидкости что-то бурлило и кипело. Замешательство, охватившее тролля, было так велико, что он не мог двинуться с места. Только когда несколько капель жидкости попало ему на ногу, он пришел в себя и метнулся в сторону. Одежда сразу задымилась. Адская боль пронзила ногу.

Тяжело дыша, поскуливая от боли, он бросился к отцу. Самурай дико крикнул – он угодил по щиколотку в разлившуюся кислоту. Высунувшись из-за стола, Питер выстрелил в него – тот еще раз взвыл и упал в бурлящую гадость. Путь был открыт:

Питер обнял старика и прохрипел ему в ухо:

– Пошли, пошли!

Он отволок его подальше от разлившейся кислоты, в которой безмолвно лежал чернеющий на глазах человек. Отец уже успел потерять прежнюю выдержку и отрешенность – отчаяние и страх исказили его лицо.

Положение было хуже некуда. Питер глянул влево – что там с магом? Женщина стояла на коленях на пороге кафетерия и держалась за голову. Может, в нее пуля угодила? Трудно сказать. Оставалось надеяться, что она не сможет причинить им вреда.

Они бросились вперед, перелезли через стойку, нырнули в кухню. Потом обежали вокруг какого-то объемистого, ростом с тролля металлического робота и с ходу врезались во что-то мягкое, живое… Рухнули на пол. Когда Питер поднялся, он ахнул! Перед ним стоял богатырь японец. Тот не раздумывая ударил носком ноги по обожженной голени Питера – как раз по тому месту, куда попала кислота. Оба взвыли, отпрыгнули друг от друга. Краем глаза Питер увидел, как отец отполз за соседний бак.

Самурай первым пришел в себя. Он криво усмехнулся и открытой ладонью ударил Питера в лицо. Вернее, толкнул. Того отбросило к стене. Питер совсем растерялся, а тут еще спасения не было от жуткой боли в ноге. Японец успел ударить его еще раз. Теперь он попал точно, и может, эта новая боль вернула Питеру былую резвость и силу. Самурай уже издевательски посмеивался. Он поднял руку, и вдруг между пальцев, сжатых в кулак, блеснули три изогнутых лезвия. Гангстер завертел кулаком – три клинка слились в один посверкивающий круг. Японец сделал выпад. Питер успел отклониться. При этом врезал бандиту боковым ударом в голову. Самурай покачнулся – некоторое удивление появилось в его глазах, – но в следующее же мгновение он принял боевую стойку. И вдруг с его лица сползла ухмылка. Глаза расширились от ужаса. Питер тоже почувствовал, что с ним что-то происходит. Сильная дрожь пробежала по телу. Он глянул на свою руку и обнаружил, что вновь стал троллем.

Должно быть, Брина сняла заклятье.

Вовремя!

Питер широко, во весь рот, улыбнулся и тут же бросился на обезумевшего от страха бойца. В самый решительный момент боя обнаружить перед собой тролля – это было слишком даже для японца! Питер схватил его за одежду, привлек к себе. Не раздумывая, вонзил в его плечо клыки. Рот наполнился кровью. Самурай закричал тонко, истошно. Питер еще сильнее сжал челюсти.

Он вырвал из плеча кусок плоти, и человек, потеряв сознание, рухнул на плитки, которыми был выложен пол.

Питер подхватил пистолет, подбежал к отцу, поднял его – тот с нескрываемым ужасом смотрел на тролля. На объяснения времени не было. Он бросился к выходу. Питер попытался представить себе, какое впечатление произвела на научного работника эта сцена. Доктор Ваксман неожиданно превратился в страшного метахомика, да еще к тому же и людоеда. Пасть у него была в крови. От этих мыслей стало немного веселее…

Он быстро соображал. Банда Итами, напавшая на АБТек, по-видимому, сумела прорваться в здание. Здесь они наткнулись на группу призрачных бегунов, присланных из Сиэтла. Если прибавить сюда киборгов, то схватка должна была получиться на славу. Значит, пока одни бандиты уничтожают других, ему с отцом надо покинуть здание.

Между тем самурай опомнился и стал метать в их сторону все, что попадалось под руку, – сначала кастрюли, потом какие-то горшки, блюда. Потом он нащупал на полу нож для резки мяса. Эта находка придала ему смелости. Японец вскочил, издал дикий вопль, принял боевую стойку, в левой руке длинный нож, из правой, сжатой в кулак, торчали три лезвия.

Питер вскинул руку и вдруг обнаружил, что потерял пистолет. Он принялся лихорадочно соображать: что можно было предпринять в подобном случае? Боль в ноге не унималась. Накопившаяся за эти дни усталость тоже давала о себе знать.

Подхватив отца, он бросился бежать. Потом, чувствуя, что так ему далеко не уйти, опустил отца на пол, а сам прыгнул к включенной электроплите. Неожиданно развернулся и, схватив за нестерпимо горячие ручки кастрюлю с кипящим варевом, плеснул им прямо в рожу бежавшего за ним японца.

Тот опять издал истошный вопль. На этот раз в нем были страх и отчаяние. Самурай принялся тереть глаза, потом рухнул на пол.

Питер перевел дух, бросился к отцу, опять взял его на руки. Доктор Клерис вдруг стал отчаянно сопротивляться. Питер не обратил на это никакого внимания и, хотя груз несколько мешал ему, бросился к выходу.

Времени на дискуссию не осталось.

Оружия нигде не было видно. «Черт с ним, – решил Питер, – попробуем прорваться с голыми руками». Они добрались до двери, и в этот момент в стену, обложенную кафельной плиткой, ударила шаровая молния. Питер обернулся – сзади ковыляла колдунья. «Надо же, – поразился Питер, – очухалась, змея!» Он вновь подхватил на руки теперь уже покорного и какого-то обмякшего отца, открыл дверь и помчался вверх по лестнице.

Помчался – это было, конечно, сильно сказано. По крайней мере, ему так казалось. На самом деле он всего-навсего поспешно ковылял вверх по ступеням, изо всех сил стараясь увеличить дистанцию между ними и магом. Между ними и бандитами Итами. Между ними и киборгами.

Одолел два пролета, выбрался на лестничную площадку, толкнул дверь. Заглянул в нее.

Дверь выходила в коридор. Он был пуст. Питер взял отца за руку и вывел с площадки. Они зашагали по коридору. Шестым чувством Питер успел уловить опасность, грозящую им сзади. Он успел перехватить отца, поднять его на руки. Он нес Клериса перед собой. Оглянулся. Три гангстера показались в дальнем конце коридора. Питер бросился бежать, так и держа впереди себя отца. Сзади в его спину ударили пули. Тролль прыгнул за угол.

– Давай, – подсказал Питер отцу, указывая на открытые двери лифта. – Другого шанса не будет.

– Это же безумие! – воскликнул Клерис.

– Это точно, – согласился Питер.

Тем более когда слышишь бегущих по коридору «качков» с «Калашниковыми» в руках. Он схватил папочку и втащил его в открытую кабину. Нажал на кнопку. Когда дверцы сомкнулись, до них долетел крик:

– Отдай нам старикашку!

Лифт поднимался недолго, и, когда створки раскрылись, Питер, накрыв собой отца, уже лежал на полу. Пули густо ударили в заднюю стенку кабины, затем наступила тишина. Послышались гулкие шаги.

Питер опять нажал кнопку «вверх» – то, что он успел разглядеть, никак не походило на проходную.

Подпрыгнув, лифт опять замер. Двери открывались так медленно, что Питер, затаивший дыхание, не выдержал и помог им раздвинуться. К его удивлению, они оказались на каком-то складе. Ворота были распахнуты. Питер с отцом бросились в ту сторону и оказались на какой-то улочке. Ага, она выходила на магистраль. Тролль набрал код Бульдога:

– Здесь Андерсен.

– Андерсен?! – Парень присвистнул. – Здесь Даклин. Ты готов?

– Давай-ка, парень. Вперед!

Питер изо всех сил, полуволоча, полунеся папочку, побежал к главной улице. Как только они выскочили из-за угла, гангстеры, сидевшие в машинах, открыли ураганный огонь. Пули так и свистели над головой. Питер, как мог, прикрывал отца.

Вдруг один из автомобилей озарился яркой вспышкой пламени. Раздался взрыв, и металлические осколки разлетелись во все стороны. Гангстеры, выскочившие из машин, попадали на землю.

Жутко взвизгнули тормоза. По улице мчался знакомый фургон. За рулем сидела женщина. Парень с гранатометом в руках высунулся в боковое окно. Он пальнул еще раз, и следующий автомобиль взлетел на воздух. Фургон тормознул возле Питера и доктора Клериса. Дверца скользнула в сторону.

Питер, не теряя времени, сунул папашу в автофургон, потом хотел влезть туда, но в борт гулко ударила очередь. Из крупнокалиберного бьют, решил тролль и невольно обернулся.

Стальная дверь, через которую он вошел в АБТек, была открыта. В проеме показался начальник охраны, лежавший за рукоятками установленного на треножнике пулемета. Он еще раз дал очередь. Пули оставили глубокие вмятины на металле автофургона. Одна из пуль угодила Питеру в плечо. Тролля буквально внесло в недра машины. Чьи-то сильные руки помогли ему сесть. Дверь захлопнулась, фургон рванул с места. Питер видел мир какими-то наплывами, так, издалека набегали ощущения. Тошнота подступала к горлу. Что-то мелькало в лобовом стекле – что именно, Питер не мог различить.

Над ним кто-то склонился.

– Дьявол! – воскликнул парень. – Как он тебя разделал! Питер был готов выть от боли.

– Клерис? – прошептал тролль. – Где Клерис?

– Этот белый халат, что ли? Здесь он, здесь… – Парень беспечно улыбнулся.

– Доставь его к Эмидж.

– Доставим, приятель, в лучшем виде доставим. Я, когда увидел эти бандитские рожи, решил – все, каюк! Теперь, браток, все будет в порядке. – Он ласково погладил тролля по руке. – Сейчас доберемся до Брины.

Больше Питер ничего не слышал. Он закрыл глаза и провалился в черное небытие. Последней была мысль – все прошло удачно. Это немало. Даже очень много. Что там ждет их в будущем – не важно. Сейчас все сложилось хорошо – и порядок!

Часть третья

БЫТИЕ

Питер очнулся – и вновь ощутил себя троллем.

Эта мысль не огорчила его, в этом был какой-то смак, некое смутное удовольствие, которое испытывает грешник, притерпевшийся в аду. Все, что произошло с ним в этом облике, было его жизнью. С прошлым жаль было расставаться. Всю жизнь, как оказалось, он был бесконечно одинок. Всю жизнь гонялся за химерами, воплощенными то в поклонении папочке, то в стремлении избавиться от жуткой личины метахомика. Тем самым он пытался заполнить пустоту? Хватит, теперь его желания крутились только вокруг собственной плоти. Его тролличьей шкуры… «Ею куда легче управлять, – подумал он, – с ней легче выжить».

А что там болтал Томас в Жутких могилах насчет коренного вопроса? Что это за такой главный вопрос? Сможет ли Питер вписаться в новую – человеческую – оболочку? Томас утверждал, что дело не во внешнем облике, а во внутреннем содержании.

Это, конечно, философский взгляд на положение вещей. Да, Питеру доводилось встречать особей, считающих себя людьми, хотя на самом деле они были откровенными подонками. Неплохо, например, пребывать в шкуре тролля, когда дерешься, но как быть со взглядами женщин, которые те бросали на него, когда он шел по улице в иллюзорном человечьем обличье?

Вопрос куда сложнее. И глубже и шире, чем рецепт Томаса. Конечно, можно не обращать внимания на собственную внешность, можно и в душе остаться человеком, но это не решение вопроса.

* * *

Вертолет низко летел над Элевейтедом. Совсем рядом – рукой достать – посверкивали стены домов. Вокруг стекло, металл… Питер глянул на сидевшую рядом с пилотом Катарину – вот и вернулась маленькая проказница в заветную страну Оз.

Возле него сидел отец, все такой же безучастный, неулыбчивый… Его ничто не занимало: ни сверхсовременная архитектура, ни тролль, вытащивший его из здания АБТека. Питер заранее настоял, чтобы его подлинное имя было скрыто от отца. Не хотелось вновь терзать душу – свою и отцовскую. Папочку ничем не проймешь, ему нужны только финансирование, лаборатория, колбы и реторты. Откройся ему Питер, так он сочтет его воскрешение досадной помехой. В худшем случае – тяжкой обузой. Его же, Питера, и обвинит в том, что случилось. Пусть все останется как есть. Он, Питер, являлся для отца не более чем графой по разделу «накладные расходы» в той смете, которая должна бьша обеспечить осуществление заветного желания – создания средства, позволяющего вернуть металюдям первоначальный облик. С Катариной он только об этом и беседовал – больше его ничто не волновало. Особенно теперь, когда у него в памяти засели материалы, переданные ему Питером. Грешившие, надо заметить, существенными, но трудноразличимыми ошибками.

Вертолет начал снижаться. Скоро пилот посадил машину на крышу здания, где была устроена взлетная площадка. За окном среди встречающих Питер мог различить несколько агентов службы безопасности, работавших на «Исследования клетки». У них и костюмы были фирменные… Чуть в стороне стоял Билли с двумя охранниками. Питеру было известно, что этот несколько увядший красавчик был приглашен на встречу, и все равно сердце

тролля забилось гулко, тревожно. Отъехала в сторону боковая дверца, и Катарина, Питер, отец вышли на крышу. Пригнувшись, Питер быстро отошел от вращающихся винтов, затем пристроился чуть позади Катарины. Словно до сих пор являлся ее личным телохранителем.

Представительный седовласый мужчина из группы встречающих шагнул вперед:

– Мисс Эмидж, как я рад вновь увидеть вас! Они пожали друг другу руки.

– Мы так волновались за вас, – добавил седовласый.

– Для этого были основания, – ответила Катарина, и человек в фирменном костюме компании вежливо рассмеялся. – Я тоже рада встрече с вами, мистер Серено. Как ваша дочь? У нее уже прошел кашель?

– Теперь ей значительно легче. Спасибо, мисс Эмидж. Ее взгляд обратился к Билли. Питер невольно шагнул

вперед и встал между Катариной и своим бывшим шефом. Теперь, когда мотор вертолета перестал работать, можно было разговаривать нормальными голосами. Стало заметно, что прохладный ветерок обдувает крышу.

– Привет, Билли, – сказал Питер.

Глаза у гангстера широко открылись, он на мгновение застыл, потом, уже не сдерживая удивления, прошептал:

– Профэссор?…

Питер тут же представил своих спутников друг другу:

– Билли Шоу – мисс Эмидж. Мисс Эмидж – Билли Шоу.

– Я много слышала о вас, – сказала Катарина.

– Очень рад. Что за дело вынудило вас обратиться ко мне?

– Все то же, сэр. Вы были извещены о нем еще вчера. Вы сохраняете пакет акций нашей компании. Я сохраняю свой. Теперь я буду руководить «Исследованиями клетки». Доходность предприятия будет увеличена, вы получите больше денег. Со своей стороны вы больше не имеете никаких претензий к Пи… Профэссору.

Билли вздрогнул и сунул руки в карманы. Катарина, ничего не замечая, продолжила прежним ровным тоном:

– Надеюсь, вы глубоко вникли в документы, которые мы вам вчера прислали? Значит, вы в курсе дела. – Она сказала это таким тоном, что стало ясно – отрицательный ответ невозможен.

– Как насчет Гарнера? – спросил Билли.

– Он ваш. У нас есть его письменное признание, заверенное юристами. Электронная запись хранится в надежном месте. Если мы обнародуем ее, суд по коммерческим делам санкционирует аудиторскую проверку и расследование по вопросам приобретения вашей собственности. В этом случае будет подвергнуто пристальному изучению все, чем вы владеете. Не знаю, сколько времени займет эта процедура, но думаю, что, если подобный процесс начнется, взятки нужным людям вас уже не спасут.

Билли ничего не ответил – медленно повернулся к Питеру и улыбнулся.

– Она мне нравится, – признался он. – Тебе здорово повезло.

Затем он обратился к Катарине:

– Я согласен. По рукам? Катарина пожала его протянутую руку.

– Не знаю, правильно ли ты поступил, – обратился Билли к Питеру, – но, в конце концов, ты своего добился. За это тебя можно уважать.

– Спасибо, Билли. – Горло у тролля сжалось. – Еще увидимся.

Билли засмеялся, сложил пальцы пистолетиком, ткнул ими в Питера и сказал:

– С тобой?… Лучше не надо. Лучше я поберегусь. – Он зашагал к одному из лифтов. Охранники и агенты службы безопасности фирмы сопровождали его.

Питер долго смотрел ему вслед. Вот наконец двери лифта закрылись…

Катарина обратилась к Серено:

– Пожалуйста, проводите доктора Клериса в его лабораторию. К нему в руки попал ценный документ, он хотел бы немедленно приступить к работе.

Питер отвел глаза, постарался скрыть улыбку. Хотя чему радоваться! Он сам направил отца по ложному пути. Сколько времени займет у того распутывание узелков, которые завязал Питер? И в то же время он почему-то не мог сказать правду. Она могла погубить старика. Сама мысль, что кто-то посмел опередить его на пути к желанной цели, быстро свела бы его в могилу. А этого Питер никак не мог допустить.

Серено, доктор Клерис и оставшиеся охранники направились ко второму лифту.

Питер посмотрел в сторону вертолета. Его пилот сидел в кабине с закрытыми глазами, на губах блуждала улыбка – он с упоением слушал музыку через наушники. Потом тролль перевел взгляд на Катарину. Та сразу шагнула к нему.

– Просто здорово, – сказал он. – Что?

– Это все. Как ты разыгрывала из себя босса. Поинтересовалась здоровьем этого парня. Как повела себя с Билли… Просто здорово!

Она совсем по-девчоночьи повертела бедрами, словно говоря – знай наших! Потом добавила:

– Да, это я умею.

– Ты еще много чего умеешь, – сказал Питер. – Например, держать удар, проявлять стойкость. Помнится, ты даже стрельнула из гранатомета. Про метание лимонок я уже не упоминаю. Я бы охотно взял тебя в напарницы. Стали бы призрачными бегунами…