Окликни меня среди теней (Часть 1)

      Сирин выпил целую кружку, глянул на Русова и ухмыльнулся:
      - Что такой кислый, Евгений. Или какую зазнобу дома оставил?
      Только тут Русов вспомнил и даже беспомощно оглянулся. Дина и Рая, его сестрички! Кто будет покупать им подарки и скрашивать жизнь в негостеприимном доме, где они остались без матери?
      Он скрипнул зубами: встретит ли их вновь?
      - Двух оставил. Но выпутываться им придется самим.
      - Ладно, - вяло сказал Сирин, вытирая рот. - Отдохну немного и пойдем машину искать. Может, какая заведется. - Он лег на диван, подняв облачко пыли, и сразу захрапел.
      Русов сел на другой диван и стал глядеть сквозь стеклянную стену. В сон не клонило, подремал в самолете. Небо над аэропортом было темно-голубым, по нему плыли редкие облака, словно причудливые шахматные фигуры. День обещал быть жарким, Русов не привык к таким.
      Он встал, подошел к телефону-автомату и снял трубку - мертвая тишина. Вышел наружу, приостановился от яркого света и пошел к зарослям по другую сторону парковки. По пути миновал несколько автомобилей непривычно обтекаемых форм: даже стоя на месте, словно неслись куда-то. Но все были грязные и на спущенных шинах, видимо эти машины бросили еще несколько лет назад.
      Бетон кончился, путь преградила темно-зеленая стена. Она была выше головы Русова и источала густой травяной запах, кое-где виднелись желтые початки. Русов вспомнил рассказы матери о родительской ферме, куда с такой радостью ездила на каникулы, и понял, что видит кукурузу. Ни разу ее не пробовал, но срывать початок не хотелось: все были деформированы, да и растительность выглядела зловеще - толстые искривленные стебли и мясистая листва почти скрывали рыжую, будто напитанную кровью землю. В глубине зарослей сгущалась тьма, оттуда веяло неопределенной угрозой - верный признак близости Черной зоны.
      Русов постоял, темнота притягивала взгляд. Странное томление ощутил в сердце, захотелось войти в заросли и бездумно уходить все глубже, чувствуя на лице прохладу, растворяясь в зеленом забвении...
      Он очнулся, стоя на коленях, зарывшись пальцами в неприятно теплую землю. К лицу тянулось зелеными остриями сразу несколько листьев. Русов отпрянул, будто увидел змей. Надо же, едва не поддался черному зову! Что-то странно привлекательное таилось в Черных зонах, немало людей уходило в подобный сумрак, и больше их никто не видел.
      Он кое-как встал (ноги подгибались) и вернулся в аэровокзал. Долго мыл руки, потом сполоснул разгоряченное лицо: профилактика не помешает.
      Сирин все еще спал - с улыбкой на помятом лице, посапывая словно довольный ребенок. Русов сел и стал смотреть на самолет. Тот стоял за стеклянной стеной, как нахохлившаяся птица - угольно-черный в ослепительном свете дня. Облака превратились в башни, их медлительное движение походило на шествие белых ладей, вот и первая тень накрыла аэровокзал.
      Русов зевнул и вытянул ноги. Он устал переживать - первоначальный испуг прошел, и на душе было мирно и спокойно, словно впереди ждали долгие летние каникулы. Это надо же, он в Америке!
      Сирин заворочался, спустил ноги на пол, лицо сделалось озабоченным.
      - Ну ладно, Евгений. Отдохнули, а теперь пора и за дело. Надо машину искать, не пешком же идти.
      Они вышли из аэровокзала, но у машин на стоянке не задержались. Сирин покачал головой:
      - Эти все сгнили. Надо искать среди тех, что стоят в гараже.
      Стали заглядывать в пристройки, но тщетно. Сирин повернулся к ангарам и вздохнул: по полю аэропорта плыли тени от облаков, но ангары стояли в более густой тени, которая не двигалась.
      Граница Зоны!
      - Посмотрим там.
      Русов неохотно пошел следом и, войдя в тень, ощутил холодок. Наверное, от страха, потому что температура в Зонах всегда была выше, чем снаружи. Впрочем, кратковременное пребывание никому особенно не вредило.
      Зато в первом же ангаре помимо двухмоторного самолета обнаружилась целая стоянка - полдесятка автомобилей, некоторые на подставках, так что колеса не касались земли.
      Сирин удовлетворенно кивнул:
      - Хозяева собирались вернуться, да видно не пришлось. Здесь мы что-нибудь найдем.
      Машины блестели в полумраке как новые. Русову это было знакомо: вещи в Черных зонах сохранялись лучше, чем в обычных условиях. Словно впитали неведомую энергию, которая законсервировала их в неизменном виде.
      Провозились все-таки долго. Русову пришлось отыскать тележку и привезти от аэровокзала тяжелый ящик универсального аккумулятора и канистры. За это время Сирин открыл ворота ангара, в тусклом свете с улицы поднял капот первому автомобильному диву и начал копаться в моторе. Сначала чертыхался изредка, потом ругательства потекли непрерывным потоком, но это испытанное средство не помогло: машина с роскошным салоном не отреагировала ни на аккумулятор, ни на проклятья. Русов хотел предложить идти пешком, но вспомнил зловещие заросли и закрыл рот.
      И так казалось, что свет меркнет и что-то невидимое наваливается на плечи Зона касалась его, пока играючи...
      Вторая машина завелась, но стала чихать и заглохла. Сирин повозился со свечами, еще пару раз попробовал и поднял мокрое от пота лицо:
      - Пошли дальше, некогда разбираться.
      Стал обхаживать третью, с табличкой ''форд'' на радиаторе, и она завелась сразу, мотор загудел мощно и ровно. Сирин даже ругаться перестал от неожиданности.
      - Упокой, Господи, душу раба твоего, Генри Форда, - с чувством сказал он, вытирая со лба пот.
      Русов только вздохнул: что-то неестественное было в легкости, с какой завелась машина, простоявшая в ангаре бог весть сколько лет. Наверное, сказывалось зловещее колдовство Зоны.
      Канитель на этом не кончилась. Сирин заливал бензин, масло, воду, то и дело проверяя - не подтекает ли, а Русов тем временем накачивал шины. Нашелся домкрат, машину сняли с подставок. Сирин сел за руль, и ''форд'' с рычанием прополз несколько метров.
      - Ничего, как-нибудь доедем, - ухмыльнулся Сирин, вылез и принялся закреплять под капотом аккумулятор вместо выброшенного фордовского. К счастью, места хватило. Русов сходил в аэровокзал за вещами, радуясь яркому солнцу.
      Наконец все было готово. Сирин постоял, глядя на покидаемый самолет. В глазах этого немолодого лысоватого мужчины была печаль, словно расставался с любимой женщиной. На миг и Русов увидел самолет его глазами: черная птица понуро опустила клюв к бетонной дорожке, суждено ли ей еще летать?
      - Ладно, поехали, - буркнул Сирин. - Садись за руль, Евгений. Да поосторожнее крути, здесь гидравлика.
      Русов уселся на непривычно удобное сиденье и стал искать ручку переключения передач. Устроившийся рядом Сирин издал смешок:
      - Здесь автоматика, Евгений. Всего две педали - газ и тормоз. Да баранку не забывай крутить.
      Руль и в самом деле слушался необычайно легко - пару раз Русов повернул слишком круто, но потом привык. Они выехали на дорогу, и кукуруза скрыла аэропорт с самолетом. Двигатель работал неровно, надо было регулировать или бензин был неподходящий. Русов не стал разгоняться, хотя и хотелось скорее миновать кукурузный лес. Солнце прошло зенит и, должно быть, палило нещадно, на небе не оставалось ни облачка, тем не менее дорога тонула в густой тени.
      Русов поежился и глянул на Сирина
      - Надо же, сели на краю зоны.
      - Ну и ладно, - зевнул тот. - Зато в аэропорту нет никого, и машина как новенькая.
      Черные зоны - одна из загадок минувшей войны... Русов кое-что знал об их происхождении из рассказов бывавших в отцовском доме военных. Но ни они, ни ученые из единственного в Карельской Автономии университета не понимали природы происшедших там изменений. Ходили слухи, что не только животные, но и некоторые люди выжили в них - только это были уже не люди. Так что Русов обрадовался, когда дорога вырвалась на солнце и влилась в просторное шоссе.
      - Мы сели в аэропорту Гринфилд, - сказал Сирин, глянув на поблекший от непогоды указатель. - Жаль, что нет атласа автодорог, а электронную карту с собою не возьмешь. Ладно, поехали куда глаза глядят.
      Дорога оказалась непривычно широкой - две полосы в одну сторону и две в другую, пространство между ними заросло буйной травой и кустарниками. Русов ехал медленно: жалел мотор, и указатель спидометра колебался у отметки ''30''. Русов вспомнил, что это не километры, а мили. Он попытался представить время, когда по всем четырем полосам неслись разноцветные автомобили, но не получилось. Казалось, шоссе всегда было пустынным и всегда на него гневно смотрел ослепительный глаз солнца.
      Но местность потихоньку менялась: кукуруза сделалась более ухоженной, а потом проехали домик, перед которым на странной карусели сохло белье.
      - Смотри! - оживился Сирин.
      - Остановимся? - Русову стало не по себе: вдруг их встретят враждебно?
      - Не стоит, - расслабился Сирин. - Доедем до какого-нибудь городка. Может, у них кофе хороший есть. Десять лет, как ячменную бурду пить приходится. И сигаретами запастись надо. Авось долларов хватит. - Он похлопал по карману.
      - Если такие еще ходят, - хмыкнул Русов, несколько успокоенный беззаботностью Сирина.
      Наконец они увидели на дороге первое транспортное средство: ''форд'' догнал ярко-желтый автомобильчик, и Русов стал обгонять его. Выглядел автомобиль занятно - вдвое короче ''форда'', обтекаемой формы и сильно смахивал на жука, сходство усиливалось парой больших фар. За рулем сидел мужчина в костюме, на ''форд'' глядел с удивлением, даже рот приоткрыл.
      - Ясненько, - сказал Сирин, когда жук остался позади. - С бензином у них тоже плоховато. Похож на электромобиль: выхлопной трубы я не заметил. Сбылись мечты экологов.
      - А нам на сколько бензина хватит? - поинтересовался Русов.
      - А черт его знает. Видишь, тут вместо приборной доски дисплей, информация должна выводиться на него. Но работает только спидометр: наверное, компьютер сдох. Хорошо еще, двигатель без него завели. А то хрен бы уехали, так бы нас эта кукуруза и слопала.
      - Вряд ли она людей ест, - усомнился Русов.
      И тут они въехали в городок. Дорожный указатель был новее и гласил: Anotherdale (''Другой Дол'', - автоматически перевел Русов). Населения числилось 15 248 человек, вдоль улицы высились незнакомые деревья с густыми кронами, а в глубине стояли дома - нарядные, не чета серым пятиэтажкам родного города Русова. Кое-где на подъездных дорожках виднелись автомобили, похожие на давешнего жука. Различались только цветами: красные, синие, белые...
      Сирин схватил его за руку:
      - Тормози, черт! Перекресток.
      Русов резко затормозил и поглядел налево, потом направо - других машин не было видно.
      - Здесь цивилизация, дурья голова. - Сирин смотрел вверх. - Светофоры работают, не то что у нас. Ну вот, зеленый. Трогай, но езжай медленнее.
      Встретилось всего несколько прохожих, их "форд" провожали взглядами. Сирин первым заметил вывеску "BAR & RESTAURANT".
      - Стоп машина! Попробуем здешнего кофейку. А может, у них и пиво есть? - В голосе Сирина послышались мечтательные нотки. - Это надо же, двадцать лет как хорошего пива не пил. До войны в России умели пиво делать. Сколько было сортов, глаза разбегались. Может и сейчас где варят, только не в Кандале. У нас прямо моча собачья. Не забыл, как по-английски пиво будет, Евгений?
      Русов хмыкнул, подрулил к пустому тротуару и стал. Помедлил, открыл дверцу и вышел. Откуда-то подул ветерок, подняв над улицей немного пыли, солнце глядело все так же пристально. Русов вздохнул, пригладил волосы и открыл дверь. Следом с сопением вошел Сирин.
      Внутри оказалось чисто, сверкали многочисленные бутылки, из-за стойки поглядел бармен в белой рубашке. Вдоль окон стояли столики и стулья из темного красноватого дерева. Русов с Сириным потоптались и сели поближе к двери.
      - Может быть, надо подойти заказать? - прошептал Русов.
      Но тут откуда-то выпорхнула девушка в голубенькой форме, белом переднике и с черными как смоль волосами. На миловидном личике выделялись фиолетовые губы. Сирин прямо впился в нее глазами. Официантка с удивлением поглядела на тренировочный костюм Русова и прощебетала:
      - Что будете, парни? - Разумеется, по-английски.
      Русов почувствовал себя странно, вот и пригодился язык. Он вспомнил, как заказывали в каком-то фильме; слова от волнения выговаривались с трудом.
      - Два пива, гамбургеры и по чашке кофе, пожалуйста.
      Официантка глянула на него с любопытством:
      - Занятный выговор. Вы с юга, ребята? Какое будете пиво?
      Русов сообразил, что в наличии несколько сортов:
      - А какое есть?
      Девушка протараторила несколько названий, ничего не говорящих Русову.
      - Последнее, - вывернулся он.
      Официантка исчезла и вернулась на удивление скоро. На подносе несла две запотевших бутылки с янтарной жидкостью, два внушительных бутерброда, из которых высовывались листья зелени, стаканы и две чашки кофе. Сирин глядел, пока она это расставляла. Официантка кокетливо стрельнула в его сторону глазками.
      Едва она отошла, Сирин попробовал кофе - и с отвращением отставил чашку.
      - Такая же ячменная дрянь, - пожаловался он тихо. - Стоило лететь за семь тысяч километров. У нас в столовой точно такой подают.
      Зато от пива не оторвался, пока не вытянул все до капли.
      - Вот это да! - восхищенно прошептал он. - Обалдеть можно.
      Грустно поглядел на пустую бутылку, и Русов подвинул свою.
      - Пей, я все равно за рулем.
      Он жевал непривычно огромный бутерброд, запивал невкусным тепловатым кофе, и в голове теснились мысли:
      ''А что дальше? Куда направимся? Что вообще делать будем?'' Он остро почувствовал свою чуждость этому опрятному ресторанчику и ухоженному городку за его стенами. ''Другой Дол'', - вспомнил он название. Действительно, другой. Ему захотелось обратно, в свою маленькую комнату в Кандале, но тут Сирин больно ткнул в плечо пальцами:
      - Спроси, у них есть настоящий кофе? Я сам стесняюсь. Произношение у меня швах, да и словарный запас кот наплакал.
      Русов механически перевел вопрос появившейся официантке. Та заулыбалась:
      - Да вы миллионеры, ребята. И машина у вас, - она глянула в окно, - давно такой не видала. Это будет стоить по пятьсот монет.
      У Сирина открылся рот. Не произнеся ни звука, он закрыл его, обвел рукой столик и на плохом английском спросил:
      - А за это сколько?
      Официантка поджала губы и оглянулась.
      - Триста, - сказала она заметно холоднее.
      Сирин вздохнул, вытащил из кармана пачку купюр, и Русов с любопытством на них поглядел - зеленоватые, с портретами бородатых господ. Первые президенты, вспомнил он. Сирин отсчитал требуемое количество и передал официантке. У той даже глаза расширились от удивления, теперь она показалась привлекательной и Русову.
      - Это надо же, старые! Извините ребята, пойду проверю на счетчике.
      Она пошепталась с барменом и исчезла, а Русов стал гадать, что эти слова могут означать: счетчик радиоактивности, что ли? Но тут входная дверь отворилась и Русов почувствовал, как по спине пробежал холодок: вошел плотно сбитый мужчина в белой рубашке и с бляхой на груди. Русов моментально опознал знакомую по фильмам звезду шерифа. На поясе у мужчины и в самом деле висела кобура. Окружающее стало казаться Русову нереальным, словно смотрел очередной фильм - с самим собой в качестве действующего лица.
      - У тебя клиенты, Мэри? - спросил шериф у появившейся официантки. На Русова с Сириным даже не поглядел.
      - Какие-то приезжие, Боб. - В голосе официантки слышалось облегчение. Представляешь, расплатились старыми. Но на гробокопателей не похожи, деньги чистые.
      Шериф повернулся к двум приятелям, подвинул себе стул и сел. Проделал это неторопливо, потом положил ладони на колени и наклонился вперед. Лицо у него было круглое, добродушное, и таким же добродушным голосом он спросил:
      - Вы откуда, ребята? Сейчас много народу шляется, а мне надо знать про всех, кто попадает в мой город.
      - Наверное, с юга, - подала голос официантка. - У этого, помоложе, южный выговор. Когда я гостила...
      - Помолчи, Мэри, - недовольно отрубил шериф. - Так откуда вы? И где взяли машину? Номерной знак штата Иллинойс, сейчас таких нет.
      Пока Русов всё понимал, разобрать речь персонажей фильмов бывало труднее. Он вздохнул и скучно сказал:
      - Мы из России. Прилетели на самолете в Гринфилд, там оставили. Взяли брошенную машину и заехали сюда кофе попить. Извините, но виз нет. Получить их у нас негде.
      Лицо шерифа почти не изменило выражения, только карие глаза потемнели, да верхняя губа приподнялась в нехорошей усмешке. Русов обратился к Сирину по-русски:
      - Миша, скажи что-нибудь.
      - Все так, - сказал Сирин на ломаном английском. - Туристы мы. - И добавил по-русски: - Неужели непонятно, елки-моталки?
      К шерифу вернулся добродушный вид, самообладания ему было не занимать. Он кивнул Русову:
      - А ты откуда язык знаешь, парень?
      - Мать научила, - вздохнул Русов. - Она у меня из Южной Каролины. Застряла в России, когда это началось... - он неопределенно повел рукой.
      - Я же говорила... - радостно встряла Мэри. Шериф оборвал ее движением руки.
      - Ладно, ребята, - задумчиво произнес он. - Я вынужден вас арестовать. Незаконная иммиграция, так это вроде называлось. Но если накурились и несете чушь... - он поднес здоровенный кулак к носу Сирина, - это для вас плохо кончится. Пошли! Идите вперед, руки за голову. Не делайте резких движений.
      Он вывел их из ресторана. Рядом с ''фордом'' стояла машина с мигалкой. Шериф негрубо, но сильно подтолкнул к ней, заставил положить руки на крышу и сноровисто обыскал. Из одежды Сирина извлек пистолет, осмотрел и положил в свой карман. Потом извлек футляр величиной с портсигар и, не глядя, сунул туда же. Открыл заднюю дверцу:
      - Залезайте. Только не вздумайте безобразничать, пристрелю. Слава богу, законы у нас сейчас простые.
      Он не надел наручников, но места впереди отделяла прозрачная перегородка, сидеть было тесновато. Закрыв дверцу, шериф обошел машину и сел за руль. Нажал что-то на передней панели и сказал приглушенным голосом:
      - Сэм! Сгоняй-ка в Гринфилд. Там может стоять чужой самолет. Если найдешь, - шериф покосился назад, - вызывай военных и жди. Полетят чьи-то головы. Если самолета нет, дуй назад. Успеешь до темноты.
      Шериф помолчал, потом рассмеялся:
      - Чей самолет? Русский, если наши новые приятели не врут. Добрались-таки до нас. Ладно, давай поскорее.
      Он что-то переключил:
      - Ник! Езжай к ресторану Поллака и забери ''форд''... Да, из тех еще, на бензине. А то шпана мигом угонит. Скорее всего из Зоны, так что сразу в могильник... Нет, без ключей. Мотор работает на холостом ходу.
      Машина тронулась и уже через несколько минут свернула к широко раскинувшемуся зданию. Русов успел заметить вывеску HOSPITAL и удивился: думал, что их доставят в полицейский участок. Остановились у бокового входа. Шериф вышел, открыл дверцу и препроводил обоих в большую комнату, похожую на приемный покой больницы, только с решетками на окнах. Там передал двум здоровенным мужикам в синих халатах и прикрывающих рот и нос масках - видимо, санитарам.
      - Обработайте их, ребята.
      Сам ушел, а Русову с Сириным грубо приказали раздеться догола, сложить одежду в пластмассовые корзины, а потом затолкали в душевую, где минут пятнадцать обдавали струи воды с запахом какой-то дезинфицирующей дряни. Затем вода перестала хлестать, поток горячего воздуха быстро высушил тело, дверь открылась, и им сунули новую одежду - пижамы из желтоватой ткани.
      Русов успел натянуть только штаны. Его схватили, опрокинули на холодный скользкий стол и пристегнули ремнями. Последовала малоприятная процедура: санитар перетянул руку, всадил в вену иглу и набрал кровь - видимо, на анализ. Потом освободил от зажимов и дал тампон, чтобы прижать ранку.
      Русов хмуро сел и спустил ноги со стола. Санитар повернулся к Сирину, но тот вдруг оскалился и его кулак взлетел к скуле американца. Здоровяк в синем халате покачнулся и выругался, а Сирин победно крикнул: "Врешь, нас не возьмешь!", и развернулся ко второму.
      Но тот, сохраняя флегматичный вид, снял с пояса дубинку и огрел воинственного Сирина по голове. Русов вздрогнул и соскочил на пол. Осевшее тело Сирина забросили на стол и тоже взяли кровь. Потом отошли, и получивший по скуле санитар стал прилеплять к больному месту пластырь.
      Русов неуверенно подошел к столу, но Сирин зашевелился и кое-как сел сам. Тут же застонал и поднял руку к голове.
      - Черт! - прошипел он. - В нашей КПЗ просто в морду бьют, а тут сразу дубинками.
      Загудело и рядом раздвинулась прозрачная перегородка. Им приказали зайти за нее, а потом в камеру из металлических прутьев. Русов поддерживал Сирина, тот пошатывался. Сначала дверь камеры, а потом перегородка автоматически закрылись.
      - Ну и ну, - фыркнул Сирин, садясь на койку. - Обращаются, как со зверьми в зоопарке. Всех так обрабатывают, или только нам такая честь? Боятся, что заразу занесем в их Америку.
      - Ладно, - угрюмо сказал Русов, разглядывая камеру. Сквозь перегородку было видно, как санитары пьют что-то из кружек. - Здесь, наверное, карантин. Интересно, сколько нас продержат? А вот нашей КПЗ я так и не видел.
      - И немногое потерял. - Сирин как будто пришел в себя, надел куртку и улегся на койке.
      Русов тоже лег и чуть не хихикнул: матрац оказался мягче, чем на кровати дома.
      ''Нервы у тебя разгулялись'', - подумал он и спросил:
      - Интересно, что с нами сделают?
      Сирин хмыкнул:
      - Известно чего. Посадят в тюрьму и будут морды бить, гады. Или в клетке возить, показывать. И зачем только сюда прилетели?
      "Да уж", - вяло подумал Русов. Стало клонить в сон: видимо, сказывалась потеря крови.
      Незаметно он задремал и опять привиделась река - но не черная, из-за которой мать помахала рукой, а сверкавшая под солнцем. Он забрасывал удочку в заводь, поплавок повело, и когда ушел под воду, Русов подсек. Раздался всплеск.
      ...И перешел в лязг открываемого замка.
      Русов с трудом разлепил глаза. Похоже, он проспал довольно долго.
      В проеме раздвинувшейся перегородки стоял шериф, а за ним - двое в темных костюмах. Русов вспомнил слова Сирина, и по телу пробежал озноб: неужели сейчас повезут в тюрьму?.. Ну и дурак Сирин, затащил в страну, где должны ненавидеть русских!
      - Выходите, - в голосе шерифа проскальзывали юмористические нотки. - Это надо же, русский военный самолет в самом сердце Ил-Оу! У вас случайно ядерной бомбочки на борту нет, а? К сожалению, ребята, его наверное конфискуют. Военные в бешенстве, даже прислали за вами вертолет из Колумбуса.
      Русову стало чуть легче: тюрьма откладывалась. Приятно было и то, что понял речь шерифа до последнего слова. Тот стоял подбоченясь, а двое санитаров с улыбками наблюдали за сценой. Масок на них не было: видимо, анализы уже провели и сочли Русова с Сириным не заразными.
      Двое в темном ничего не сказали, только отошли подальше. Санитар принес одежду - в тех же корзинах, но с запахом дезинфекции. Пока приятели переодевались, шериф продолжал болтать:
      - Думал, что вы меня разыгрываете. Или накурились. У нас по границам Черных зон в рост пошло такое, что куда там прежней травке. Ник чуть не ошалел, когда увидел ваш самолет. Минут пять ощупывал, словно бабу. Испугался, что глюки из кукурузы до него добрались. Теперь сидит, ждет военных шишек из Колумбуса.
      Когда закончили одеваться, шериф махнул в сторону выхода. Сирин покосился на санитаров, но ничего не сказал и пошел первым. Следом направился Русов, а потом и вся остальная компания: шериф и двое в темном. Сели в ту же машину, но перегородку шериф опустил.
      - Раньше этой хреновины не было, но теперь нас маловато, а возить приходится таких типов... - он сплюнул на тротуар.
      Один в темном костюме сел рядом с шерифом, а другой сзади, пахнув хорошим одеколоном и отпихнув локтем Русова. Оба приезжих из Колумбуса молчали и смотрели прямо перед собой. Русов почувствовал себя неуютно.
      - Хотите курить? - Шериф дружелюбно протянул назад пачку сигарет.
      Сирин выхватил одну. Русов отказался.
      Они поехали.
      - А на чем работает двигатель? - тщательно подбирая слова, поинтересовался Сирин. - Тут вроде все электромобили.
      - Этот на обычном бензине, - беспечно сказал шериф. Он словно не замечал соседа. - Только делают из угля. Дорого выходит, не всем по карману. Так что большинство ездит на электро. Тоже недёшево, да и не разгонишься. Зато превышения скорости почти не бывает.
      Шериф хохотнул.
      Проскочили несколько улиц - Русов заметил, что они пересекаются под прямым углом. На приборной панели замигал зеленый огонек и женский голос сказал:
      - Боб, заедь ко мне. Вместе с задержанными.
      - Есть, мэм. - Шериф повернулся к человеку в темном костюме и ухмыльнулся: - Слышали? Вертолету придется подождать.
      - У нас приказ губернатора, - раздраженно отозвался тот.
      - А у меня моего начальства, - пожал плечами шериф. - Начхать мне на губернатора, я не от него жалованье получаю.
      Он свернул и вскоре машина остановилась перед белым зданием с колоннами. Над колоннами свисал американский флаг со звездами и полосами, а надпись золотыми буквами гласила: CYTY HALL.
      - Ратуша, - шериф выключил двигатель. - Пошли, ребята, я вас представлю.
      Сначала выбрался Сирин, потом Русов. Двое в темном недовольно двинулись вслед.
      Поднялись по ступенькам лестницы и пересекли холл. По контрасту с переполненной отцовской канцелярией Русова поразили простор, обилие мрамора и безлюдье. В приемной шериф кивнул девушке за компьютером, а та с вежливой улыбкой обратилась к приезжим из Колумбуса:
      - Джентльмены, вас просят подождать. Боб, останься тоже.
      Шериф пожал плечами и плюхнулся в кресло. Двое потоптались и сели у входа. Девушка с любопытством смотрела, как Русов пытается открыть дверь (та просто отодвинулась, когда подошел вплотную). Из-за обширного стола с телефоном и компьютером поднялась женщина средних лет в сером строгом костюме. Голубые глаза внимательно оглядели Русова и Сирина, она первой подала руку:
      - Хелен Роузвотер, мэр Другого Дола. Имя Евгений она выговорила с трудом, так что Русов попросил звать себя на американский манер - Юджином. Сирин из Михаила превратился в Майкла.
      - Садитесь. - Хелен повела рукой на кресла, и Русов подумал, что никогда не видел таких ухоженных ногтей.
      Она села, поставила локти на стол и положила подбородок на сплетенные пальцы. В глазах появилась усмешка, на миг мэр показалась Русову совсем юной девушкой.
      - Ну, рассказывайте, - потребовала она. - Как вы оказались в моем городе?
      Рассказывать пришлось Русову. Несколько раз он сбивался, смущенный пристальным взглядом женщины-мэра (неслыханная вещь для Карельской автономии), да и слова приходилось подбирать: не привык говорить по-английски. Иногда Хелен задавала вопросы. Конечно спросила, откуда так хорошо знает язык...
      Когда Русов дошел до событий на базе, то запнулся и глянул на Сирина. Тот, видимо, схватывал суть рассказа, так как выразительно подмигнул приятелю и гладко сказал:
      - Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше. Надоело сидеть на одном месте, вот и решил взглянуть на Америку. А тебя лететь уговорил.
      Русов перевел, хотя и почувствовал себя неловко, что приходится врать. Хелен при упоминании о рыбе недоуменно сдвинула брови, а потом внимательно поглядела на Сирина.
      Наконец Русов довел рассказ до конца: как стали расплачиваться в кафе и появился шериф.
      - Не ожидал, что чашка кофе будет стоить полтысячи долларов, - вставил Сирин. Видимо, он долго готовил фразу и произнес ее гладко.
      Хелен откинулась на спинку кресла и рассмеялась:
      - Инфляция. Да и настоящий кофе теперь редкость. Поставок с Кубы недостаточно, а китайцы перепродают за дорого.
      Она говорила не торопясь, голос звучал музыкально. Повернула голову к окну, где начало темнеть небо, и продолжила:
      - Ну ладно. Посидите пока в приемной, а я поговорю с Бобом.
      Приятели вышли из кабинета. Двое в темных костюмах не повернули голов, но Русов почувствовал, что наблюдают краем глаза.
      Девушка за компьютером кивнула шерифу, тот встал и развалистою походкой скрылся за дверью. Русов мрачно разглядывал мебель. Сейчас их увезут неизвестно куда и, скорее всего, придется коротать ночь в тюремной камере. Хорошо еще, если не годы.
      Шериф появился через пару минут, широко улыбаясь:
      - Ребята, да вы ходячий юридический казус! Власти в Колумбусе хотят, чтобы вас туда препроводили. А наш мэр считает, что вы в городе ничего не нарушили и для ареста нет оснований. Так как с вами поступить, а?
      Русов неуверенно улыбнулся: как лучше ответить? Подумав, сказал покладисто:
      - Сэр, я не знаю американского законодательства. Но готов признать, что мы оказались здесь незаконно. Мы подчинимся любому решению властей. Шериф расхохотался:
      - Вот законопослушный молодой человек! Такого жалко в тюрьму сажать. Но это вряд ли понадобится...
      - Эй! - вскочил человек в темном. - Вы что, не собираетесь выполнять распоряжения губернатора?
      Шериф подбоченился, ситуация явно доставляла ему удовольствие:
      - Согласно поправке Бьюкенена распоряжения мэров на территории их компетенции, не нарушающие Конституции Соединенных Штатов, могут быть оспорены только в судебном порядке. Поскольку обвинения не предъявлены, наши гости свободны. Пусть ваши умники в Колумбусе разбираются: нарушены иммиграционные законы или нет? Пока, джентльмены. Передавайте привет губернатору.
      Джентльмены мрачно переглянулись и один сказал:
      - Ладно. Только вы много себе позволяете. Еще увидимся.
      Они повернулись и вышли. Русов вздохнул с облегчением.
      - Давайте-ка познакомимся, - ухмыльнулся шериф. - Боб Хопкинс.
      Ладонь у него была большая, а хватка вроде добродушная, но цепкая. Имена Русова и Сирина он тоже выговорил с трудом, так что пришлось снова назваться Юджином и Майклом. Скорее всего, новые имена пристали навсегда.