Загадочная незнакомка

      Габриэль не поверил:
      – Неправда! Ты умираешь от желания хорошенько расспросить старика Летящего Ястреба. Просто тебе не хочется, чтобы я слышал твои вопросы.
      Софи нахмурилась. Он ее раскусил! Вздернув подбородок и мрачно фыркнув, она сказала:
      – Я уже говорила, что не хочу ничего тебе рассказывать. И, само собой, я не собираюсь выбалтывать свои секреты какому-то индейцу. – Она отхлебнула чай из чашки, принесенной усталым невыспавшимся проводником, и многозначительно добавила: – Кроме того, в этом поезде нет и никогда не было духа Летящего Ястреба.
      – Осторожнее, Софи, – предупредил ее Габриэль, лукаво подмигнув. – Как я понял, эти индейские духи ужасно строптивы.
      – Бред сивой кобылы!
      – Тогда вопросы буду задавать я. – Он на секунду задумался. – Хоть мне совсем не хочется услышать очередное пророчество.
      Софи жалела, что смутила Габриэля своим глупым предсказанием.
      – Не говори глупости. Никто не может знать свое будущее.
      Впрочем, она сильно в этом сомневалась, вспоминая те видения, которые осаждали ее в присутствии Габриэля.
      – Тебе вовсе не обязательно задавать вопросы Летящему Ястребу. В конце концов, Габриэль, мы оба знаем, что все это полная чушь.
      На его красивых губах заиграла легкая улыбка. Софи сглотнула. Сидя наедине с Габриэлем в вагоне для курящих, она испытывала странное чувство оторванности от остального мира. Казалось, во всей вселенной не осталось ни души, кроме них с Габриэлем.
      – Я в этом не уверен.
      Софи внимательно посмотрела на Габриэля.
      – Тогда почему бы тебе не обнажить свою душу перед этой идиотской доской? Какие секреты таятся в твоем прошлом? – Она усмехнулась. – Кто ты, Габриэль Кэйн? Отъявленный грешник или святой в обличье распутника?
      Он склонил голову набок, продолжая улыбаться. О Боже, почему он так смотрит? У нее появилось безумное желание припасть к его плечу и выплакать душу, раскрыв ему все свои тайны.
      Она напомнила себе, что большинство мужчин – отпетые негодяи и Габриэль Кэйн, возможно, из их числа. Ее неудержимо влечет к этому человеку, но она должна бороться со своими низменными порывами.
      Но когда же он перестанет на нее пялиться? Софи до сих пор не успокоилась после истории с церковным гимном.
      Наконец он заговорил, и она слегка расслабилась.
      – Признаюсь, ты меня подловила.
      Она удивленно уставилась на него.
      – Значит, ты расскажешь мне о своем прошлом?
      – Пожалуй. – Он пожал плечами. – Впрочем, мне особенно нечего рассказывать. Я был единственным ребенком в семье. Мои родители, милые люди, были убежденными христианами. Отец разъезжал по стране, проповедуя слово Божие. Само собой, мы с мамой разъезжали вместе с ним и обеспечивали музыкальное сопровождение его проповедям.
      Софи была поражена. Она привыкла приравнивать религиозных фанатиков к шарлатанам – таким же, как ее родные. Проповедники и гадалки были, по ее мнению, хитрыми мошенниками, которые, играя на самых чувственных струнах у доверчивых людей, вымогали у них тяжело заработанные деньги.
      – Я понимаю.
      На самом же деле она ничего не понимала.
      – Мы мотались по всей стране. До двенадцати лет я повидал немало американских штатов и территорий. Это было интересно.
      – Тебе нравилось путешествовать?
      Ее собственные родители тоже проводили всю жизнь в дороге, но кочевая жизнь оставляла в сердце Софи странное чувство пустоты. Став взрослой, она обрела душевный покой с Джошуа, но его сразила случайная пуля Иво Хардвика… Она приказала себе не думать о плохом.
      – Не знаю. Наверное, это было неплохо. Впрочем, я не мог завести друзей и ходить на занятия в школу. Мама сама учила меня всем наукам, и я не отставал от своих сверстников в вопросах образования.
      Софи задумалась. Она тоже не имела возможности обзавестись друзьями. Виной тому была не только кочевая жизнь. Уважаемые дамы не разрешали своим детям дружить с ребенком из семьи Мадригал. Софи почувствовала, как ее захлестнула волна стыда.
      – Вряд ли дети тех, кто приходил на проповеди твоего отца, тебя презирали.
      Он прищурился:
      – Нет, они считали моего отца хорошим человеком. И были правы. Если бы мы задержались надолго в каком-либо месте, я мог бы дружить со сверстниками.
      – Тебе повезло, – сухо произнесла она. – А ты сам верил в Бога? Хотя трудно было бы не поверить, живя с такими набожными родителями.
      Это был глупый вопрос. Живя с потомственными предсказателями, Софи Мадригал не верила ни картам Таро, ни хрустальным шарам.
      Габриэль опять пожал плечами:
      – Я пытался поверить, но никогда не чувствовал в себе того же призвания, какое было у моих родителей. Они были честными людьми и страстно любили Господа.
      – Тебе было трудно?
      – Да. И обидно. Так же, как и моим родителям.
      Впервые за целый год Софи ощутила искреннюю симпатию и сочувствие к другому человеку.
      – Ты… – она помолчала, подбирая слова, – порвал со своими родными?
      – Да. Это было ужасно. – Он отвел глаза и уставился в окно вагона.
      Поезд тянулся по бесконечным необитаемым пустошам. Даже днем, когда солнце стояло в зените, смотреть было не на что. Теперь же солнце давно зашло, и за окном стояла непроглядная темень.
      Не глядя на своего собеседника, Софи искренне сказала:
      – Мне очень жаль, Габриэль.
      Он обернулся:
      – Жаль чего?
      – Что ты не был счастлив в семье.
      Он помолчал с минуту-другую, потом опять отвернулся к окну.
      – Все уже кончилось. Если бы я понял это раньше! Я мог бы все уладить. Родители умерли, думая, что я оставил не только Господа, но и их самих.
      – Они наверняка все поняли, – неуверенно сказала Софи. Если бы не смерть Джошуа, ее родители могли умереть с уверенностью, что она презирает их обоих. Сердце Софи болезненно сжалось.
      Габриэль обернулся и взглянул на нее с прежней коварной усмешкой:
      – Не лги, Софи Мадригал. У тебя плохо получается. Ты прекрасно знаешь, что мои родители ничего не поняли. Так же, как мисс Джунипер не понимает тебя.
      – Но она меня понимает! – Она пожалела о своих словах, наткнувшись на острый взгляд Габриэля, и быстро сказала: – Может, расскажешь мне, почему ты преследуешь Иво Хардвика?
      – Я уже говорил тебе об этом. Несколько раз, если мне не изменяет память.
      Черт возьми, он прав!
      – А может, – продолжил Габриэль, – ты расскажешь мне, почему ты гоняешься за подлецом Хардвиком?
      Сердце Софи подернулось корочкой льда.
      – Нет, – отрезала она.
      – Какого дьявола, Софи, это нечестно!
      – Мне очень жаль, что ты так думаешь.
      В вагоне для курящих клубился густой туман. Странно, ведь здесь не осталось ни одного курильщика! Габриэль смотрел на Софи, и она ощущала странное томление во всем теле. Облизнув губы, она сказала:
      – Может, поиграем еще немного с гадальной доской?
      Уголки его губ слегка приподнялись. Софи с трудом оторвала взгляд от этих соблазнительных губ – после поцелуя в Тусоне она помнила, какие они теплые и мягкие. Будь на ее месте другая женщина, она давно бы сдалась во власть своих желаний и насладилась ночью любовью с этим очаровательным мужчиной. Но, слава Богу, ее разум держит предательское тело в узде.
      – Ладно. О чем ты хочешь спросить?
      Она облегченно вздохнула:
      – Э… дай подумать.
      Она старательно нахмурила брови, но волнение мешало ей сосредоточиться.
      Габриэль пришел ей на помощь:
      – У меня есть хороший вопрос!
      Глубоко вздохнув, Софи сказала:
      – Хорошо. Задавай.
      Разговаривая, они убрали руки с планшетки, а теперь опять положили пальцы на края треугольного диска. Их руки не соприкасались, но Софи чувствовала магическую силу притяжения, исходящую от Габриэля. Господи, только бы удержаться!
      – Я хочу узнать, мистер Летящий Ястреб… – произнес Габриэль с напускным трепетом (Софи знала, что это игра: Габриэль подмигнул ей, и она едва не лишилась чувств), – найдет ли Софи Иво Хардвика раньше меня? Или я буду первым?
      Она вздрогнула и быстро убрала пальцы с планшетки.
      – Это нечестно, Габриэль!
      Он искренне удивился:
      – Что здесь нечестного? По-моему, хороший вопрос. К тому же он представляет интерес для нас обоих. Почему бы и нет?
      Софи не нашла что возразить. Самое лучшее, наверное, это воспротивиться форме вопроса.
      – Надо задавать вопросы, на которые можно ответить «да» или «нет», – сказала она. Впрочем, ей совсем не хотелось спрашивать про Хардвика.
      – Хорошо. Поставь на планшет свои пальчики, и я спрошу по-другому.
      Она раздраженно фыркнула, но сделала, как он просил.
      – Ладно. Но учти: мне это не нравится.
      – Знаю.
      Он усмехнулся, и Софи захотелось треснуть его по голове планшетом. Впрочем, это ни к чему бы не привело: проклятая деревяшка была слишком легкой, а его голова – непробиваемой.
      – Скажите, мистер Летящий Ястреб, – спросил Габриэль, – найду ли я в Лос-Анджелесе Иво Хардвика?
      Планшет указал на слово «нет».
      – Черт знает что! – выругался Габриэль.
      – А я? – спросила Софи, вновь заинтересовавшись процессом гадания.
      Планшет завибрировал, заюлил и снова остановился на слове «нет».
      Габриэль усмехнулся:
      – Ну что ж, по крайней мере я не одинок.
      – Проклятие! – в досаде вскричала Софи. – Все это полная чушь!
      – Послушай, дух, я хочу задать тебе еще один вопрос. На этот раз личный.
      Софи прищурилась. Она хотела, но боялась узнать, о чем спросит духа Габриэль Кэйн.
      – Скажи, мы с мисс Софи когда-нибудь достигнем согласия?
      Ни секунды не колеблясь, планшетка метнулась по доске к слову «да».
      – Ерунда! – вскинулась Софи, пытаясь не показывать, как сильно встревожил ее вопрос Габриэля. – Твой вопрос звучит так, как будто мы собираемся заключить политический договор. Как правительство с индейцами.
      К ее удивлению, планшетка опять дрогнула и остановилась. На слове «да».
      – Ха! Ты, конечно, знаешь, что правительство постоянно нарушает условия договора. Кто же из нас выступит в роли правительства?
      Софи сверкнула глазами:
      – Ты.
      Она забыла, что ее пальцы по-прежнему лежат на планшетке, но дощечка уже двинулась по доске и указала на слово «нет».
      Габриэль самодовольно кивнул:
      – Вот видишь? Оказывается, все дело в тебе, а не во мне.
      – Какая галиматья! – заявила она, вставая.
      – Ох, Софи, не будь такой упрямой. Давай еще немножко посидим, поболтаем. Нам так редко выпадает возможность остаться наедине.
      Прищурившись, Софи сказала:
      – Я тебе не верю, Габриэль Кэйн.
      Он поднял руки и сделал невинные глаза. Внезапно в голове Софи возник образ маленького Габриэля. Именно такими глазами малыш смотрел на шатер, полный желающих получить отпущение грехов. Ей передались тревога и напряжение этого ребенка. Она вдруг ясно поняла, как трудно приходилось Габриэлю в детстве. Потрясенная увиденным, она почувствовала слабость в ногах и рухнула на прежнее место.
      – Что случилось?
      Подавшись вперед, Габриэль протянул к ней руку.
      Она резко отпрянула, словно от заразного больного. Он выпрямился, и Софи заметила в его взгляде обиду и растерянность. Но она не доверяла самой себе и боялась, что, если он до нее дотронется, она расползется, как квашня.
      И все же ей следовало как-то объясниться.
      – У меня… вдруг закружилась голова. Ничего страшного. Сейчас пройдет.
      – Ты уверена?
      Черт возьми, почему он так за нее переживает? Ей приходилось следить за своими эмоциями с зоркостью тюремщика, чтобы – не дай Бог! – не влюбиться в этого негодяя. Иначе вся ее жизнь пойдет кувырком. Она знала, что ей не пережить второго удара.
      Софи вспомнила свое кредо. В большинстве своем мужчины – презренные существа, лжецы и мошенники, которые стремятся к удовлетворению своих самых низменных инстинктов. Попользовавшись женщиной, они выбрасывают ее из своей жизни в самый трудный для нее момент. Их не волнует ничего, кроме собственного удовольствия. Софи боялась повторить свою роковую ошибку и потому избегала всех мужчин.
      – А особенно тебя, – произнесла она вслух и сама себе удивилась. Она не хотела озвучивать свои мысли.
      – Что особенно меня? – спросил озадаченный Габриэль.
      Она покачала головой:
      – Прости. Я… задумалась. Все в порядке.
      – Ты так считаешь?
      Он встал со скамьи и опустился перед ней на колени.
      Его близость была опасной, и Софи в отчаянии прошептала:
      – Пожалуйста, не надо! Мне уже лучше.
      – Нет.
      – Прошу тебя, Габриэль! – взмолилась она. – Оставь меня на минуту в покое. Дай прийти в себя.
      Он положил руку на плечо Софи и заглянул в глаза. Она тут же зажмурилась. Нет, это просто невыносимо!
      – Пожалуйста, уйди!
      – Я никуда не уйду. Я за тебя волнуюсь.
      Она тоже волновалась за себя, но его близость не приносила ей облегчения. Скорее, наоборот.
      – Так, понятно. Ты не хочешь иметь со мной ничего общего! – Он встал с колен и сверху взглянул на нее.
      Софи подняла глаза. Ей хотелось понять, была ли та боль, которую она услышала в его голосе, искренней, или это всего лишь очередная мужская уловка, призванная сломить ее сопротивление? Мысли путались у нее в голове.
      – Прости меня, Габриэль, – смущенно сказала она. – Я не хотела тебе грубить.
      Его брови поднялись двумя полукружиями над блестящими карими глазами.
      – Пожалуй, нам надо чаще обращаться к гадальной доске, милая Софи. От общения с духом ты становишься такой вежливой!
      Вспышка гнева тут же сменилась смехом. Софи неожиданно расхохоталась. Габриэль усмехнулся и протянул ей руку:
      – Разреши, я помогу тебе встать. Не бойся. Я не буду тебя насиловать.
      Все еще смеясь, Софи сказала:
      – Ты не можешь меня изнасиловать.
      Опершись на его руку, она поднялась с места.
      – Спорим, что могу?
      Они стояли так близко, что она чувствовала исходивший от него аромат. У мужчины, которого она когда-то любила, тоже был свой запах. Но от Габриэля пахло гораздо лучше – пеной для бритья, мылом и еще чем-то неуловимым. Но она скорее выколет себе глаз, чем скажет ему об этом.
      – Нет, не можешь, – повторила она с улыбкой.
      – Почему? Я умею обращаться с дамами.
      – Я в этом не сомневаюсь. – Она попыталась прошмыгнуть мимо него, но он не шелохнулся. – Но я тебе не по зубам, Габриэль Кэйн.
      Наконец он шагнул в сторону.
      – Я не привык так быстро сдаваться, Софи.
      – А жаль!
      Она отвернулась и пошла по проходу. Пока они флиртовали, вагон для курящих затянулся душистой дымкой. Софи застыла на месте. Боже правый, опять то же самое!
      Габриэль поднял голову и принюхался.
      – Послушай, откуда этот дивный аромат?
      Этот дивный аромат – чары любви, но Софи предпочла смолчать. Она уже не сомневалась, что их с Габриэлем связывают некие таинственные узы.
      Она откашлялась.
      – Здесь сочетается несколько запахов.
      Он взглянул на Софи:
      – Да? Каких же?
      Пытаясь сохранять спокойствие, Софи потянула носом воздух, хоть и без того знала ответ.
      – Кажется, сандаловое дерево, жасмин… и что-то еще. Наверное, цветы апельсина.
      – Смотри – в воздухе стоит туман. Как странно!
      Да, очень странно.
      – Интересно, откуда он взялся?
      Софи точно знала откуда – из потустороннего мира. Его вызвали Софи Мадригал и Габриэль Кэйн. Когда они бывают наедине, в воздухе происходит некое таинство. Какой ужас!
      – Не знаю… – протянула она.
      Габриэль зачарованно вдыхал ароматы.
      – А может, старина Летящий Ястреб прислал нам фимиам из той страны, где он сейчас обитает?
      – Наверное. – Ей захотелось сию же минуту уйти в свое купе. Она боялась, что может случиться непоправимое. Когда-то, будучи наивной мечтательной девочкой, она верила в любовь, честь… и волшебство. Но сейчас она стала умнее. – Я пойду спать.
      Но ноги ее не слушались. Черт возьми, они отказывались ей служить!
      Габриэль улыбнулся, словно очнувшись от транса:
      – Вряд ли тебе понадобится компания.
      – Компания? – Софи не сразу поняла намек. – Да как ты смеешь? – Все очарование момента разом пропало. – Знаешь, Габриэль Кэйн, каждый раз, когда я проникаюсь к тебе симпатией, ты говоришь или делаешь нечто совершенно возмутительное.
      – А я и не знал, что во мне скрыты такие таланты.
      – Да, ты умеешь вывести меня из себя.
      Габриэль вздохнул:
      – Мне очень жаль.
      Софи снисходительно фыркнула, втянув носом волшебную стихию ароматов, которые кружили над их головами, и прошагала к двери вагона.
      Габриэль остался стоять на месте. Софи не знала, что ей делать – радоваться или рыдать от отчаяния.

Глава 13

      В воздухе витало нечто очень странное. Габриэль не мог понять, что это. К тому же он жалел, что спросил духа о пророчестве Софи. Ему хотелось забыть об этом проклятом пророчестве. Он не верил в гадание, волшебство и прочую оккультную чушь, распространившуюся в последнее время по стране.
      И все же он не мог не думать о том, что ему предрекла Софи. Он не хотел умирать. Черт возьми, пусть его жизнь не слишком хороша, но это его жизнь! Как знать? Может быть, в один прекрасный день ему обломится щедрый куш. Или он унаследует огромное состояние от какого-нибудь неизвестного родственника. Или его соблазнит Софи Мадригал. Такой поворот мыслей и предположение такого развития событий вызвали у него усмешку.
      Софи была первой женщиной, к которой он почувствовал уважение.
      – Проклятие, – пробормотал он, ожидая у двери вагона, когда поезд подтянется к вокзалу Лос-Анджелеса.
      – В чем дело, Габриэль? – прощебетала Джунипер. – Что-то не так?
      Только сейчас он понял, что выругался вслух. Обернувшись к Джунипер, он одарил ее такой улыбкой, при виде которой не могла устоять ни одна дама. К сожалению, эта улыбка действовала на Джунипер, но не могла прошибить Софи. А жаль!
      – Простите, мэм. Я не хотел ругаться. Просто сорвалось.
      – Вы прекрасно знаете, что я привыкла к гораздо более крепким словечкам. – Джунипер захихикала, как маленькая девочка.
      – Особенно с тех пор, как мы с тобой познакомились, Габриэль, – добавила Софи.
      Габриэль промолчал. Ему всегда без труда удавалось затащить даму в постель. Но Софи Мадригал была неприступной крепостью. Бодрствуя, он размышлял над тем, как к ней подступиться, а во сне держал ее в своих объятиях. Эти сны сводили его с ума. Если так будет продолжаться, он подорвет свое здоровье.
      – Можно взглянуть?
      Софи похлопала его по плечу, и он посторонился, давая ей место. Ему не хотелось, чтобы она выпала из поезда, к тому же он использовал любую возможность, чтобы до нее дотронуться. Поэтому он положил руки ей на плечи. Она нахмурилась, но возражать не стала. Джунипер привстала на цыпочки и выглянула на улицу.
      – Интересно, – сказала она, – кругом все коричневое!
      – Лето, – пробормотал Габриэль. – Как я понял, здесь редко идут дожди.
      – Здесь лучше, чем в Тусоне. – Слова Софи прозвучали не слишком уверенно.
      – Насколько я знаю, в Лос-Анджелесе есть богатые дома, – с сомнением сказала Джунипер.
      – Вблизи вокзала их точно нет, – отрезала Софи.
      – Нет, – задумчиво согласилась Джунипер. – Но они наверняка находятся на той улице со странным названием, где у нас запланированы сеансы.
      – Банкер-Хилл, – подсказала Софи.
      – Да, правильно. А почему, как ты думаешь, улицу назвали Банкер-Хилл?
      – Не знаю, – протянула Софи безразличным тоном. – Претензия на изящество. А может, просто глупость. Хотя, наверное, им хотелось придать Лос-Анджелесу больше веса.
      – А ты брюзга, Софи! – Габриэль сжал ее плечи, но она никак не отреагировала.
      – В любом случае на этой улице должны быть шикарные дома. Мы проведем наши сеансы в чудесном месте. По крайней мере я на это надеюсь, – добавила Джунипер со своей обычной честностью.
      Софи проворчала что-то себе под нос. Габриэль предположил, что она согласилась.
      – Сеансы? – Габриэль задумался. Интересно, сеансы гадания похожи на христианские проповеди? Вряд ли. На проповедях слишком много шума, а гадают обычно в тишине. Хотя и то, и другое служит одной цели – открывает в человеке его духовную сущность.
      – Вы должны прийти хотя бы на один наш сеанс, Габриэль! – воскликнула Джунипер.
      – Если не хочет, пусть не приходит, – заявила Софи, и Габриэль почувствовал, как напряглись ее плечи.
      – Но я хочу, – усмехнулся он.
      – Тогда ради Бога!
      Но больше всего ему хотелось скользнуть ладонями по рукам Софи и привлечь ее к себе – так, чтобы она почувствовала его возбуждение.
      Впрочем, зачем ей это знать? Она лишь посмеется над ним.
      – Послушайте, – сказал он, – кажется, мы подъезжаем к станции.
      Габриэль был прав. Поставив на землю корзину с Тибальтом, он подал руку Софи, а потом Джунипер.
      Дмитрий сошел с поезда позже всех и теперь стоял, хмуро оглядывая толпившихся вокруг людей, которые встречали приехавших друзей и родных.
      – Много народу, – сказал он, кратко подытожив мысли Габриэля.
      – Да. Я слышал, что сюда ежедневно приезжает очень много людей.
      – Не понимаю зачем. – Софи сморщила свой хорошенький носик. – Странный запах.
      – Это поезд, милая. – Глаза Джунипер сияли от любопытства, а сама она полной грудью вдыхала сомнительные ароматы Лос-Анджелеса. Она указала на мужчину в широких белых одеждах, который вел в поводу осла: – Смотри, Софи, как необычно!
      – Да.
      – Как ты думаешь, этот джентльмен – испанец? – радостно спросила Джунипер.
      – Наверное. Раньше здесь была испанская колония, – сказал Габриэль. – Я подозреваю, что здесь по-прежнему сильно испанское влияние.
      Софи вздохнула:
      – Пожалуй.
      Габриэль подхватил багаж и тут заметил тощего заморыша, который, припадая на ногу, шел к ним. Дмитрий быстро шагнул навстречу мужчине и оглянулся через плечо на Софи. Видимо, его очень взволновал приход этого человека.
      – Мистер Хаффи, – недовольно пробурчала Софи. – Я думала, он придет к нам в гостиницу.
      – Кто этот мистер Хаффи? – Габриэль взглянул сначала на Софи, которая не пожелала отреагировать на его вопрос, а затем на Джунипер, на лице которой радость сменилась тревогой. Он почувствовал, что в этом направлении ему повезет больше. – Кто этот человек, мисс Джунипер?
      Джунипер покачала головой:
      – Простите, Габриэль, но я не могу вам этого сказать.
      Софи хмуро посмотрела на тетушку.
      – Это наш знакомый, Габриэль, его зовут мистер Хаффи. Эмералд Хаффи.
      Она пошла навстречу мужчине, помешав ему приблизиться к Габриэлю.
      Габриэль с беспокойством наблюдал за их оживленным разговором. Кто же этот тип? Софи не захотела ничего объяснять, но, зная ее упрямство, Габриэль понял, что мистер Хаффи пришел сюда поделиться информацией об Иво Хардвике. Впервые за эти дни Габриэль вспомнил о Хардвике и укорил себя за беспечность.
      Софи быстро поговорила с мистером Хаффи и вернулась к своей тетушке. Увидев ее решительное лицо, Габриэль утвердился в своих догадках. Эти двое наверняка говорили об Иво Хардвике.
      Черт побери, как жаль, что он ничего не знает о ее прошлом! Оно как-то связано с маленьким мальчиком по имени Джошуа, который умер. Но кто такой Джошуа? Брат Софи? Кузен? Ребенок подруги? Или ее собственный ребенок?
      Последняя мысль заставила его похолодеть.
      Боже правый, а вдруг Джошуа – сын Софи Мадригал?
      Габриэль подозревал, что ему придется самому искать ответ на этот вопрос. Софи снисходительно разрешила ему развлекать ее в поезде, но сейчас она была настроена по-деловому.
      Вздохнув, он решил, что не позволит ей испортить ему настроение, и лучезарно улыбнулся:
      – Я провожу вас до гостиницы, и не вздумай со мной спорить, Софи.
      Первые пару секунд он боялся, что Софи возмутится. Лицо ее потемнело, она открыла было рот (несомненно, чтобы дать ему разнос), но неожиданно смягчилась. Увидев ее улыбку, Габриэль с трудом удержался на ногах от изумления.
      – Спасибо, Габриэль, ты очень любезен.
      Минутный шок прошел, и Габриэль засмеялся. Не так-то просто иметь дело с Софи Мадригал!
      Все четверо поселились в отеле «Мелроуз», после чего Софи и Джунипер пошли по магазинам.
      – Знаете, Габриэль, здесь, в Лос-Анджелесе, недавно открылся большой универмаг. Называется «Бродвей». Я читала о нем в газетах и журналах.
      – Универмаг?
      – Да.
      Джунипер опять сияла. Как хорошо, подумал Габриэль, что эта женщина не умеет печалиться, иначе Софи давно привела бы ее в состояние самой мрачной депрессии.
      – Звучит заманчиво.
      Перехватив сердитый взгляд Софи, Габриэль усмехнулся:
      – Не волнуйся, Софи. Я не омрачу ваш поход по магазинам своим присутствием.
      – Вот и отлично.
      Он склонил голову набок и уставился на свою собеседницу. Та покраснела. Может быть, она вовсе не такая уж непробиваемая, как кажется?
      – В конце концов, мне надо кое-кого поймать.
      – Поймать? – озадаченно переспросила Джунипер.
      – Да, мэм. Я не могу допустить, чтобы наемный шпион Софи добрался до Хардвика раньше меня.
      Софи хмуро сдвинула брови.
 
      В полном душевном смятении вышла Софи вместе с тетушкой из отеля. У нее было такое чувство, будто невидимые стены, которые она возвела вокруг себя неимоверным усилием воли, начали рушиться. Если так пойдет и дальше, она потеряет свое лицо. Кроме того, неизвестно, сумеет ли она выдержать еще одну встряску. В конце концов, она всего лишь простая смертная, из плоти и крови. Сколько потрясений может пережить человек? Софи знала лучше, чем кто бы то ни было: любовь – это зачастую иллюзия. Если бы она не понимала, чем грозит ей самообман, то давно уступила бы дорогу своему чувству любви.
      Но сейчас ей приходилось постоянно напоминать себе: надо быть сильной! Нельзя обращать внимание на жадные взгляды Габриэля и предательские реакции собственного тела.
      – Черт возьми, – пробормотала она, спускаясь вместе с Джунипер по величественной лестнице отеля «Мелроуз».
      – В чем дело, милая?
      Софи чуть было не сказала правду, но благоразумие и жалость к тетушке заставили ее смолчать. Тетя Джунипер все равно не поймет ее метаний. Она придет в восторг, узнав, что Софи неравнодушна к Габриэлю.
      – Ничего, Джунипер. Мне показалось, что я забыла свой… зонтик от солнца. Но нет – он при мне.
      Она подняла красивый пестрый зонт и показала его тетушке.
      – Да, я вижу, милая. – Джунипер несла свой собственный любимый зонтик в черно-белую полоску, который хорошо подходил к ее платью из черного габардина. Она выглядела довольно модно. – Надеюсь, портье не ошибся, и мы без труда найдем кеб.
      – Конечно.
      Софи оказалась права. Перед отелем «Мелроуз» стоял целый ряд наемных экипажей, и проворный лакей в ливрее, работник отеля, быстро нанял транспорт для дам семейства Мадригал. Вскоре Софи и Джунипер катили к универмагу «Бродвей». Впряженная в кеб лошадь резво бежала, высоко вскидывая копыта, и выглядела гораздо сильнее тех кляч, которых видела Софи в других городах. Наверное, воздух Лос-Анджелеса благоприятно влияет на здоровье местных людей и животных.
      У Софи поднялось настроение. Еще до конца этой недели она выполнит главную задачу всей своей жизни – убьет Иво Хардвика. Эмералд Хаффи – хороший шпион. Он выследит Хардвика, а ей останется лишь покончить с этим мерзавцем.
      Однако, подумала она, немного сникнув, ей придется каким-то образом отвлечь внимание Габриэля. На сей раз он не должен ей помешать! Она мысленно обругала себя за то, что опять вспомнила о Габриэле.
      Она была довольна той работой, которую проделал для них Дмитрий в Лос-Анджелесе. Им не придется арендовать гостиничные помещения, так как несколько богатых, но глупых матрон Лос-Анджелеса предоставили им свои дома для проведения спиритических сеансов. Софи предпочитала сеансы гаданию по ладони и хрустальному шару: сеансы не отнимали у нее столько энергии.
      Ее мысли незаметно вернулись к Габриэлю Кэйну, который решил помешать ей отомстить за смерть Джошуа. Между тем кеб выехал на улицу, обсаженную пальмами. Она уже видела такие пальмы на фотографиях.
      – Софи, ты только взгляни на эти деревья! – воскликнула Джунипер.
      Софи не разделяла восторга тетушки: тропические пальмы не произвели на нее никакого впечатления.
      – Мм, – пробормотала она, продолжая думать о своем плане мести.
      Как же ей отвязаться от Габриэля Кэйна? Он не поддастся ни на какие уговоры. Она могла бы, возможно, перетянуть его на свою сторону, но тогда ей придется рассказать про Джошуа. Однако даже мысль о том, что придется поделиться с ним своей личной трагедией, вызывала невыносимую боль. Сердце Софи ныло так, как будто его пронзили десятки отравленных копий.
      Она скорее умрет, чем примет соболезнования Габриэля или кого-то еще. Она понимала, что не все мужчины негодяи, но не могла избавиться от враждебного чувства к противоположному полу.
      – Ох, Софи, посмотри, какое здание!
      Очнувшись от своих мыслей, Софи взглянула туда, куда указывала ее тетушка. Дом как дом – ничего особенного. Она не питала особого пристрастия к современной архитектуре.
      – Я вижу, Джунипер. Очень впечатляюще.
      – Интересно, чем здесь торгуют. До этого я видела универмаг только один раз.
      – В Нью-Йорке?
      – Да.
      Кеб остановился перед огромным зданием, расположенным на углу Четвертой улицы и Бродвея. Извозчик спрыгнул на тротуар и помог дамам выйти из экипажа. Софи заплатила кебмену и дала ему хорошие чаевые, получив взамен благодарность и дружескую улыбку. Как было бы здорово, если бы все жизненные проблемы решались с помощью денег!
      Они поднялись на крыльцо магазина.
      – Я давно мечтала увидеть эти края! – Голос Джунипер дрожал от волнения.
      – Здесь чудесный климат, – пробормотала Софи, пытаясь поставить точку в неинтересном для нее разговоре.