Золотой шанс

— Их родители испытывают такой стресс, и дети очень страдают. Они отчаянно нуждаются в безопасном, организованном учреждении. Детей нельзя воспитывать в автобусах, автомобилях, во временных пристанищах.

— Конечно, если ты родитель, у которого имеется пара ребятишек, ты не особенно можешь искать работу или учиться, или бороться с бюрократией системы социального обеспечения. Мне кажется, что идея о создании дневных учреждений для таких детей просто великолепна. И как продвигается этот проект?

— Сейчас мы поддерживаем два центра и надеемся, что третий начнет работу уже осенью.

— Вы говорили об этом с Вики и Дэрреном? — поинтересовалась Фила.

Барбара задумчиво прищурила глаза.

— Нет, в общем-то не говорила. Я полагала, что Дэррен не будет особым сторонником этой идеи.

Решительным жестом Фила отмела это предположение.

— О, да вы не волнуйтесь по поводу Дэррена, он совсем не такой реакционный, ультраконсервативный представитель правого крыла, как остальные Каслтоны и Лайтфуты. Он гораздо более гибок и открыт для перемен. Более того, он женат на женщине, которая очень интересуется проблемами детей.

— Вот как? — Барбара перевела взгляд на середину зала, где Дэррен и Вики беседовали с какими-то людьми. — Я об этом и не подозревала. Наверное, мне стоит перекинуться парой слов с Викторией Каслтон. Норм, пойди и возьми свою чековую книжку. Похоже, мы сегодня все-таки сделаем вклад. Приятно было познакомиться, Фила. Рада была снова тебя увидеть, Ник. Давайте как-нибудь поужинаем вместе.

— Да, непременно, — сказал Ник, кивая им. Глаза его смеялись. Когда Эпплтоны уже не могли его услышать, он взглянул на Филу. — Поздравляю. Ты только что выбила деньги из самой закрытой чековой книжки в этом зале.

Фила изумилась.

— Почему же они здесь, если не сочувствуют?

— По словам Вики, на подобное мероприятие никто не осмеливается не пригласить Барбару и Норма. Они занимают важное положение в городе. Но в действительности сегодня никто не ожидал получить от них финансовую поддержку. Барбара известна тем, что поддерживает только несколько избранных проектов. Однако если она что-то поддерживает, дела идут успешно. Она может выжать деньги даже из полена. Много денег. Давай надеяться, что ты не переусердствовала по поводу того, как Дэррен относится к вопросам, касающимся детей.

— Не переусердствовала. Дэррен будет прислушиваться к сторонникам помощи детям. Я знаю, что будет. А если нет, Вики заставит его прислушиваться. — Фила была уверена в том, что говорила. Она задумчиво оглядела зал. — Знаешь, как много можно сделать с таким количеством денег, которые есть у этих людей.

— В этом и заключается вся идея. — Голос Ника был тихим и спокойным. — А почему у тебя такое смешное выражение лица? Подумываешь о том, не заняться ли тебе политикой?

— Кто, я?

— Не строй из себя невинность.

— Бог ты мой, из меня получился бы дерьмовый политик.

— Это точно. Ты слишком болтлива. У тебя лучше получились бы мероприятия по сбору средств.

— Ты так думаешь?

— Конечно. Ты принадлежишь к типу людей, которые будут с удовольствием доставать человека, пока он не пожертвует деньги. Надо иметь много духа, чтобы этого добиться на таком мероприятии.

Фила оглянулась.

— Это было бы здорово. Давай попрактикуемся.

Ник застонал.

— Стоит только дать женщине попробовать, что такое власть, и она уже сходит с ума.

Филадельфия провела остаток вечера, слушая, наблюдая и задавая вопросы. Это отвлекло ее от других мыслей. В один момент к ней подошел Рид с бокалом в руке и спросил, как у нее идут дела.

— Ну, никто пока не попытался выкинуть меня отсюда.

Рид кивнул, явно довольный.

— Хороший признак. Должно быть, держишь рот на замке.

— Мне уже до смерти надоели комментарии по поводу моей болтливости. Где Хилари?

— Беседует с деловыми знакомыми. Где Ник?

— Вон там, в углу, с каким-то мужчиной крепкого телосложения.

Рид взглянул в том направлении и кивнул.

— Это Грейвстон. Владелец нескольких ресторанов в городе.

Их заметила Элеанор и, отделившись от небольшой группы женщин, подошла к Риду.

— Вот ты где, Рид. Я тебя искала. Ты уже видел Брэндзов?

— Они там, у шведского стола, — ответил Рид. — А что?

— Я хочу убедиться, что они познакомились с Дэрреном и Вики. По-моему, все идет хорошо, не так ли?

— Все идет великолепно, — сказала Фила, несмотря на то что ее никто не спрашивал. — Дэррен держится так естественно, правда?

Элеанор посмотрела на нее.

— Да.

— Мы с Ником недавно говорили, что политика определенно является наиболее подходящей нишей для Дэррена. Было бы жаль не воспользоваться этой харизмой. Бог свидетель, нам нужен порядочный человек в губернаторском кресле.

Взгляд Элеанор стал острым.

— Вы с Ником это обсуждали?

Фила кивнула, потягивая шампанское.

— Ник наконец увидел все в правильном свете, понимаете, Элеанор?

— Что я увидел в правильном свете? — спросил Ник прямо из-за спины Филы.

Она от неожиданности подпрыгнула и затем многозначительно улыбнулась.

— Будущее Дэррена в политике. Я только что рассказывала Элеанор, что, по-твоему, он сделал правильный выбор.

Ник посмотрел на отца.

— С ней рядом мне даже нет необходимости открывать свой рот. Она начинает говорить за меня.

Рид мимолетно улыбнулся.

— Я это заметил.

Элеанор смотрела на Ника во все глаза.

— Ты серьезно так думаешь?

— Спросите у нее. Похоже, сегодня она даже за меня думает. — Ник бросил взгляд поверх головы Филадельфии. — Вот идет Говард Комптон. Мне нужно с ним поздороваться. — Он принялся было извиняться, но затем увидел полный бокал в руке Филы. — Сколько ты уже выпила шампанского?

— Это только второй бокал. Может быть, третий. Я не уверена. Не будь занудой.

— Последи за ней, — обратился Ник к Риду. — Она сегодня немного раздражительна и в таком настроении легко попадает в неприятности.

— Не знаю, что, по-твоему, я должен с ней делать. Хочешь что-нибудь поесть, Фила?

— Да, пожалуйста. — Она широко улыбнулась Риду. — Не обращайте внимание на то, что Ник говорит. Он никогда не хочет, чтобы я получила удовольствие.

Через полчаса женщина обнаружила, что стоит в полном одиночестве в коридоре, который ведет к туалетным комнатам. Решив, что стоит воспользоваться представившейся возможностью, она зашагала вдоль устланного коврами коридора и открыла нужную дверь.

Фила в изумлении оглядела роскошное заведение. Дамская комната была выполнена в мягко-бирюзовом и розовом цветах. В ней стояло несколько изящных бархатных диванчиков. Зеркальная стена была ярко освещена, а все кабинки отделаны мрамором.

Но ее заворожил вид из окна кабинки. Настоящий класс! Эта бесконечная панорама украсила бы обзор из окна любого шикарного хилого здания, а не всего лишь из туалетной комнаты. Фила принялась открывать все двери, чтобы посмотреть, из какой кабинки лучше всего обзор.

Она завороженно смотрела на городские огни из средней кабинки, когда услышала, как открылась и сразу же закрылась входная дверь. Фила поспешила помыть руки, смущенная, что кто-то может увидеть, как она любуется видом из окна кабинки туалета.

Она резко остановилась, внезапно болезненно напрягшись, когда ее взгляд упал на стоящую у длинного ряда мраморных раковин Хилари. Приятно беспечное настроение Филы мгновенно улетучилось, когда она увидела, что гнев искажает красивое лицо женщины. Хилари явно настроилась на борьбу.

«Она выглядит как королева дикарей», — подумала Фила, в ужасе от едва сдерживаемой ярости в глазах вошедшей.

— Привет, Хилари, — осторожно произнесла Фила.

— Бог ты мой, у тебя прямо талант выглядеть невинной, ты, сучка.

Фила сделала глубокий вдох. Она почувствовала внутри себя холод и боль.

— Я знаю, как ты, должно быть, себя чувствуешь…

— Ты ничего не знаешь о том, как я себя чувствую. Ничего. Ты действительно думаешь, что победишь? — спросила Хилари. — О, я вижу, как все они начинают обращать на тебя внимание — верить тебе, слушать тебя. И благодаря тебе снова начинают доверять Нику. Интересный процесс. Но ты не победишь, Фила. Я тебе не позволю. Я отдала этой игре слишком много времени, слишком много сил, чтобы все потерять уже на этом этапе.

Фила сделала над собой усилие, чтобы не ответить атакой на штурм.

— Ник все рассказал мне о Трейноре и твоих планах погубить компанию. Но я не могу позволить тебе так поступить с этими семьями. Они этого не заслужили.

Дверь в туалетную комнату снова распахнулась, и вошел Ник, с таким же апломбом, с каким заходил и в комнату для приемов. Он стоял, такой сильный и мужественный, посреди этой роскошной, женственной обстановки. Он взглянул на Филу.

— Я увидел, как ты направилась в дамскую комнату и как за тобой последовала Хилари. Что-то подсказало мне, что я не прочь присоединиться к этой встрече на высшем уровне. Чего мы не заслужили, Фила? — спросил он.

— Она хочет наказать вас всех за то, что случилось три года назад, — тихо ответила Филадельфия, не сводя глаз с напряженного лица Хилари. — Но это несправедливо. Вы все невиновны. Кроме, конечно, Бэрка.

— Знаешь, ты права. — Хилари сложила руки на груди и внимательно наблюдала за Филой. — Я намереваюсь часть за частью разрушить «Каслтон и Лайтфут»и заработать себе состояние в результате этого. — Она перевела глаза на Ника. — Я собираюсь разрушить все, что всем вам дорого.

— Тебе потребовалось три года, чтобы все это устроить, и ты уже почти готова получить свой кусок пирога, правда? — мягко спросил Ник.

— Да, — гордо ответила Хилари. — И я его получу. Когда все закончится, у меня будет все, что хочу, все, что мне нужно, а Каслтонам и Лайтфутам придется только смотреть со стороны, как их драгоценная семейная фирма уплывает в руки посторонних людей.

— Изнасилования не было, правда, Хилари? — спросила Фила. — Было соблазнение. Ты от отчаяния соблазнила Бэрка, когда поняла, что Ник собирается оставить фирму и пойти на развод, если ты не согласишься последовать за ним. Ты понимала, что у тебя нет никакой возможности соблазнить Рида. Он бы никогда до тебя не дотронулся. И Дэррен тоже. Но Бэрк был другой породы.

— Ты ошибаешься. Изнасилование было. Что касается меня, это было изнасилование во всем, кроме физического. У меня отобрали все, что было мне обещано. Я заключила сделку с Лайтфутами. Я вышла замуж за одного из них, и предполагалось, что в ответ получу то, что хочу.

Фила медленно кивнула, когда в ее голове совпали последние части головоломки.

— Но когда ты поняла, что все теряешь, то повернулась к Бэрку, да? Других вариантов не было. Он был самым слабым. Ты понимала, что он единственный, кого ты сможешь использовать.

— Он меня очень сильно хотел. Он хотел меня с той минуты, как я вошла в дом в качестве жены Ника.

— Вероятно, потому, что ты подпадала под категорию «запретный плод», — предположила Фила. — Ты на этом и сыграла, не так ли? Ты думала, что если сможешь получить власть над Бэрком, то он поддержит тебя после того, как ты потеряешь статус жены одного из Лайтфутов. Ты боялась лишиться этого положения. Это единственное, что тебя беспокоило. Ради этого ты вышла замуж за Ника.

— Это правда. — Хилари улыбнулась. — Ты считаешь, что очень хорошо меня понимаешь, да, правда? Полагаю, благодаря Крисси?

— Частично. Ты была права, Хилари. У тебя с Крисси действительно много общего. Тебе так же необходима абсолютная финансовая обеспеченность, как и Крисси. У тебя патология на этот счет. Это для тебя единственное в жизни, что имеет значение.

— В этой жизни женщина должна уметь позаботиться о себе.

— Поскольку твой брак был на грани разрыва и у тебя не было шансов подцепить на крючок Рида или Дэррена, твоей единственной возможностью стал Бэрк. И как же далеко тебя завели фантазии, Хилари? Ты что, действительно думала, что он может развестись с Элеанор и жениться на тебе?

— Вероятность этого всегда имелась, — подтвердила Хилари. — Но необходимость в этом шаге отпала после того, как я в самом деле забеременела. Я об этом даже не думала. Но когда убедилась, что у меня будет ребенок, я внезапно поняла, насколько все будет проще, если я скажу, что это ребенок Ника. В качестве матери ребенка Лайтфута мой статус будет непоколебим до конца моей жизни.

— Но зачем тебе понадобилось губить компанию, Хилари? — тихо спросил Ник, все это время не проронивший ни звука. — Почему ты не удовлетворилась тем, что получила над ней полный контроль?

Хилари бросила в его сторону холодный взгляд.

— Потому что после того, как потеряла ребенка, зачатого от Бэрка, я поняла, что буду находиться в постоянной опасности. Я знала, что рано или поздно ты вернешься, как возвращается король, чтобы потребовать свой престол. Ты всегда считал, что с рождения имеешь право на «Каслтон и Лайтфут».

— Но ты же была женой Рида. Ты была в безопасности, — заметила Фила.

— Но как долго, по-твоему, я могла оставаться женой Рида, если бы вдруг обнаружилась правда? Я не могла так рисковать. Я увидела свой шанс взять контроль над компанией, когда Рид начал терять к ней интерес. Я понимала, что если поведу себя правильно, то постепенно обрету достаточную власть, чтобы продать компанию и обеспечить себя до конца жизни. Мне не нужны будут ни Лайтфуты, ни Каслтоны. Я стану свободна. И именно это очень скоро произойдет.

— Этого не произойдет, Хилари, — сказал Ник. — Я вернулся.

Хилари улыбнулась.

— Ты вернулся слишком поздно, Ник. Или, возможно, слишком рано. В любом случае у тебя недостаточно власти, чтобы сейчас получить контроль над компанией. Даже при наличии акций Крисси у тебя не хватает сторонников из членов семьи, чтобы добиться этого в августе. После ежегодного собрания я снова буду исполнительным директором.

— Не рассчитывай на это.

— Ты думаешь, что семьи всему этому поверят? Да ты можешь содрать себе глотку, пытаясь доказать им, что происходит. Они не поверят. У меня было три года, чтобы над всеми ними потрудиться. К настоящему моменту у каждого из них есть свои причины, чтобы желать видеть меня директором. Это ты отвергнут, а не я.

— Знаю.

Красивое лицо Хилари внезапно исказилось от ярости.

— Всего этого могло не случиться. Это все твоя вина, будь ты проклят. У нас с тобой была деловая сделка. Ты нарушил договоренность.

— Предполагалось, что это брак, а не деловая сделка. Мне была нужна жена, а не деловой партнер.

— Жена? Тебе нужна была дура, которая последовала бы за тобой босиком по раскаленному песку повсюду, куда бы ты ни решил отправиться. — Прелестный рот Хилари скривился в саркастической ухмылке. — Ты что, думал, я полная идиотка? Я вышла за тебя замуж, потому что ты должен был унаследовать «Каслтон и Лайтфут». Не по какой-либо другой причине. И какая еще тут могла быть причина?

— Хороший вопрос. Уж, конечно, не потому, что ты меня любила.

— Мерзавец. Любовь не имела к этому никакого отношения. С обеих сторон это была деловая договоренность. Я была нужна тебе, потому что могла принести в семью красоту, воспитание и породу.

— А я был нужен тебе, потому что твоя семья была на грани банкротства. Ты хотела выйти замуж за деньги.

— В нашем мире это происходит именно таким образом, Ник. Ты не забыл? Меня воспитали в понимании такого рода вещей, так же как Элеанор понимала их сорок лет назад.

— Ты абсолютно ничего не понимаешь, Хилари. — Ник прислонился одним плечом к стене.

— Это не правда. Я была готова сдержать свои обязательства по этой сделке. Я была бы тебе хорошей женой, если бы ты оставался главой «Каслтон и Лайтфут». Но через полтора года после нашей свадьбы ты уже намеревался покинуть фирму только потому, что Рид и Бэрк не позволяли тебе делать с ней то, что ты хотел. И ты ожидал, что я последую за тобой.

— Да. Это действительно было глупо с моей стороны. У меня почему-то создалось впечатление, что жена должна оставаться рядом с мужем независимо от того, какой пост он занимает.

— Как глупо, как старо и как чисто по-мужски ты рассуждаешь.

— Все зависит от жены, — произнес Ник. — Моя мать пошла бы за моим отцом даже в болото.

Хилари издала возглас отвращения и снова повернулась в сторону Филы.

— Крисси понимала. Она знала, чего я хочу, что мне нужно. Она бы помогла мне.

— Она понимала, но не передала тебе акции и даже не побеспокоилась о том, чтобы поменять завещание, правда? — Фила покачала головой. — Какая-то часть ее души никогда не позволила бы тебе погубить «Каслтон и Лайтфут», Хилари.

— Ты сильно ошибаешься. Она бы поддерживала меня на всем пути.

— Нет, не думаю. Дело в том, Хилари, что независимо от произошедшего и от того, что она тебе симпатизировала, она бы никогда не разрешила тебе причинить Каслтонам такой вред. Понимаешь, в итоге Крисси считала себя членом этой семьи.

Глава 17

— Мне нужно выпить. — Фила вошла в дверь квартиры Ника и направилась прямо на кухню.

— Ты уже выпила столько шампанского, что в нем можно было бы утопить танкер. Странно, что ты еще держишься на ногах. Что это с тобой сегодня? Я тебя такой еще не видел. — Ник запер дверь и последовал за ней.

По дороге он умудрился освободиться от галстука-бабочки, черного смокинга и золотых запонок. К тому моменту, как он добрался до кухни, он уже выглядел, с точки зрения Филы, абсолютно не заслуживающим уважения и сексуально опасным. Она решила, что это несправедливо.

— У меня есть повод для празднования. — Она открыла шкафчик и вытащила наполовину пустую бутылку виски и с некоторым затруднением достала с другой полки бокал, который чуть было не выскользнул из ее рук.

— Какой повод? — Ник легко протянул руку и взял у нее бутылку. Затем он потянулся за бокалом.

Фила проигнорировала его вопрос и тихо вздохнула.

— Как же грустно это было, правда, Ник? — Она смотрела, как он наливает в ее бокал микроскопическое количество виски и протягивает ей.

— Что было грустно? Эта небольшая сценка с Хилари в дамской комнате? Это было не грустно. Это было неизбежно. Она начинает чувствовать давление. Сегодня вечером Хилари четко осознала, что проигрывает.

— А как получилось, что ты вошел вслед за ней?

— Я уже привык, что мне лучше не спускать с тебя глаз. Ты действительно постоянно попадаешь в неприятности.

— Ничего подобного. Мне не нравится, что ты так говоришь. — Она попробовала виски и, поняв, что на самом деле совершенно не хочет больше пить, поставила бокал на стол.

— Когда ты догадалась, что ребенок был от Бэрка? — тихо спросил Никодемус.

— Да я все окончательно сообразила только сегодня вечером, когда Хилари начала твердить, что ее обманули. Хотя, если тщательно обо всем подумать, это и так становится очевидно. Всем следовало понять это уже давно. Во всяком случае, ты не способен совершить такой поступок и затем уйти. Ты не такой человек. А Дэррен слишком осторожен с Хилари, чтобы лечь с ней в постель. Кроме того, он любит Вики. Но настоящим ключом к разгадке было то, как вела себя Элеанор.

— Элеанор? А как она себя вела?

Фила пожала плечами.

— Она все время так поддерживает, так настойчиво защищает Хилари. Через некоторое время мне стало ясно, что она подозревает правду или хотя бы часть правды. Она все-таки верит, что имело место изнасилование. Но я думаю, что в глубине души считала, что это Бэрк изнасиловал Хилари, а не ты. Вероятно, Хилари сама зародила в ней это подозрение и играла на нем для своей пользы.

— Боже.

— В любом случае Элеанор чувствовала по отношению к Хилари некоторую ответственность. Ведь все-таки это именно она ввела Хилари в семью. И потом, она испытывает к ней определенную близость, потому что обе они вышли замуж за членов ваших семей по одной и той же причине.

— Близость это или нет, но она меньше всего хотела бы, чтобы обнаружилась правда. Это уже непоправимо разрушило бы образ старины Бэрка, так же как и образ единой, дружной семьи.

— Правильно. И в этом случае бедняжке Элеанор пришлось бы выбирать, какую семью защищать. Она, естественно, находится на стороне Каслтонов, но никогда не смогла бы отвернуться от твоей семьи. Ей нравитесь и ты, и Рид. Поэтому она, как обычно, пыталась все проигнорировать и оставить ваши образы незапятнанными. В этом Элеанор большой специалист.

— Последние три года она единственная, кто сообщал мне о том, что происходит в наших семьях. С какой стати ей было это делать?

— Она чувствовала себя виноватой за то, в чем обвинили тебя. Но этой истории был необходим злодей, и ты был самым логичным вариантом для подобной роли. Она не могла признать, что злодеем на самом деле был Бэрк.

— И еще был мой отец, который так удобно предложил брак в качестве искупления моего поведения.

— И как способ сохранить себе внука. Не забывай об этом. Он действительно верил, что это твой ребенок.

Ник нахмурился.

— Почему Хилари так уверена в том, что Крисси поддержала бы ее своими акциями? Как им удалось так сблизиться?

— Крисси и Хилари были любовницами.

— Кем они были? — Ник, ошарашенный, во все глаза уставился на нее.

— Ты слышал, что я сказала.

— Хилари предпочитает женщин?

— Да. И Крисси их предпочитала. У тебя такой шокированный вид, Ник. Знаешь, это просто жизненный факт. Таких женщин много.

Он выглядел изумленным.

— Знаю. Понимаю. Но я никогда не думал, что Хилари может быть одной из них. Мне это просто никогда не приходило в голову. Черт. Но это многое объясняет. Может быть, поэтому мы… она и я… Может быть, поэтому я так и не смог….

— Возможно, — согласилась Фила.

— А Крисси?

— Угу. Она ненавидела мужчин, потому что пережила нападение со стороны парочки сожителей своей матери. И то, что отец ее бросил еще до того, как она появилась на свет, также не способствовало хорошему отношению к мужчинам.

Лицо Ника было неподвижным.

— А как насчет тебя и Крисси?

Фила покачала головой. В уголках ее рта играла улыбка.

— Нет. Мы с Крисси были только подругами. Честно говоря, я не была уверена, что вообще создана для секса, до тех пор, пока не встретила тебя.

Ник медленно улыбался. В его глазах отражалось удовлетворение.

— Да ладно уж, мэм. Ничего такого я не сделал. Очень рад, что смог помочь.

— Иногда простак-ковбой в тебе прямо-таки просится наружу.

— Я же тебе рассказывал, что предками моими были мусорщики.

— Рассказывал.

Никодемус помедлил и затем мягко проговорил:

— Ты не сказала мне, какое событие отмечаешь.

Она посмотрела на него.

— Сегодня я обнаружила, что не беременна.

— Понимаю. — Он смотрел на нее со своим обычным непроницаемым видом.

Фила рассердилась от отсутствия реакции на ее слова.

— Ну? Ты чувствуешь облегчение?

— Не особенно. А ты? Ты чувствуешь облегчение?

— Конечно, да. Почему бы мне его не чувствовать? — Она зашатала по кухне. — Это все упрощает.

— Ты так думаешь?

— Не глупи. Конечно.

— Полагаю, что мне больше не придется беспокоиться о том, что ты применишь против меня оружие, — задумчиво заметил Ник. — Но не могу избавиться от мысли, что маленькая Филадельфия могла бы быть очень симпатичной.

— Это не шутка, Ник?

— Нет, мэм.

— При таком раскладе у нас обоих открыты все возможности.

— Точно. Все возможности.

— Ты будешь относиться к этому серьезно или нет? — в ярости спросила она, резко останавливаясь прямо перед ним.

— Это кое от чего зависит.

— От чего?

— От ответа на мой следующий вопрос. — Ник облокотился о стоящий позади стол. Он внимательно всматривался в лицо Филы. — Ты не думаешь, — произнес он, — что есть небольшая вероятность, что любишь меня?

Комната закружилась перед глазами Филы. Она резко протянула руки, схватив Ника за белую сорочку со складками, и гневно уставилась на него.

— Ты что, издеваешься надо мной?

— Абсолютно нет.

— Ты смеешься.

— Нет. Наверное, это просто нервная реакция.

— Да ты никогда не нервничаешь. Ты всегда холодный как лед. Кроме того, с какой стати ты должен нервничать? — Она сильнее стиснула его рубашку.

— Ну, я же тебя люблю, поэтому, естественно, умираю от тревоги, а вдруг окажется, что ты меня не любишь.

— Ник. — Она отпустила его сорочку, чтобы обвить руками шею мужчины. Потом встала на цыпочки и притянула его лицо к своему. Ее губы прижимались к его рту, пока она не почувствовала, что их зубы скрипнули друг о друга.

— Это означает «да»? — Он поднял голову и улыбнулся ей сверху вниз.

Она теснее прижалась к нему, зарываясь носом в его белоснежную сорочку.

— Я люблю тебя. Я уже давным-давно начала в тебя влюбляться. Сегодня я сначала была очень расстроена, когда обнаружила, что не беременна. А потом сказала себе, что это к лучшему, Это действительно к лучшему. Но это дало бы мне хороший повод держаться рядом с тобой, а я так хотела быть рядом. О, Ник, я так боялась, что ты не сможешь меня полюбить.

Он поднял ее подбородок одним пальцем. Глаза его сияли за стеклами очков.

— По правде говоря, я немного надеялся, что ты в тот первый раз залетела. Я это понял уже на следующее утро, когда ты угрожала меня застрелить. Я думал, что это было бы не так уж плохо.

— Залетела? Разве можно так говорить? Прояви немного уважения, Лайтфут.

Он посмотрел на нее смеющимися глазами.

— Постараюсь. Но, наверное, у меня это лучше получится в постели.

Ее охватила волна возбуждения, но потом она вспомнила, что именно празднует. Фила вздохнула и положила голову ему на грудь.

— Скоро, — пообещала она.

— Да, примерно через пару минут. Пойдем, милая. Не могу дождаться, пока ты начнешь срывать с меня одежду.

— Ник, Боже мой, разве ты меня не слушал? Ты не забыл, что я праздную то, что не беременна?

— Как я мог забыть?

Фила начала терять терпение.

— Ну и как же, по-твоему, я поняла, что не залетела, как ты выразился, идиот?

— Ну, видимо, обычным путем.

— Да, обычным путем. Теперь ты понял?

— Почему мы не можем лечь в постель? Не вижу, в чем проблема.

— Ник, Бога ради, ты можешь не быть таким толстокожим?

— Понял. Тебя смущает, что тебе придется наброситься на меня в это определенное время месяца. Ну как, я не толстокожий?

Фила уронила голову ему на грудь.

— Бог ты мой, какая сила мысли! Трудно поверить, что тебе доверяли управлять многомиллионной корпорацией.

Он пощекотал ее губами за ухом и обнял за талию.

— У меня есть для тебя новости, милая. Хороший руководитель никогда не позволяет мелочам вставать на его пути.

— Но, Ник…

— Я не возражаю, если ты не возражаешь.

— Ну естественно, я возражаю. Это совсем неподходящая мысль.

— Ты неважно себя чувствуешь? У тебя боли?

— Нет. — Голос ее звучал сдавленно в его сорочке. — Меня начинает смущать этот разговор.

— У тебя сильное кровотечение?

— Нет. Очень слабое. Я же сказала тебе, это началось только сегодня, но…

— Тогда давай подурачимся, ладно?

— Ник, я не могу. Меня это слишком смущает, и закончим разговор. — Она отодвинулась от него и направилась из кухни.

Ник поймал ее уже на пороге.

— Отнесись к этому спокойно, любимая, — с улыбкой произнес он и взял ее на руки. После чего зашагал по коридору к спальне.

— Куда мы идем? Что ты делаешь?

— Ты явно слишком смущена, чтобы сегодня наброситься на меня, как обычно, поэтому, может быть, на этот раз мы попробуем по-другому.

— Как по-другому?

— Доверься мне.

— Ха! Почему ты меня несешь?

— Потому что мне этого хочется. Есть возражения?

Она тщательно обдумала его вопрос.

— Нет, наверное, нет.

— Ну и хорошо, ведь уже слишком поздно, чтобы спорить.

Он вошел в спальню и осторожно поставил женщину на ноги, чтобы откинуть покрывало на постели. Потом, улыбнувшись ей, он снял очки и положил их на тумбочку. В его обычно холодных глазах светились любовь, и смех, и быстро нарастающее возбуждение.

— Хорошо, — сказал Ник. — Садись.

Фила резко села на краешек кровати. Она с изумлением смотрела, как он опускается перед ней на одно колено и начинает снимать ее вечерние туфли на высоких каблуках.

— Что ты делаешь?

— А как ты думаешь? Я тебя раздеваю.

— У тебя это хорошо получается.

— Научился от тебя, — сказал он. Он снял с нее черное платье и приступил к колготкам и бюстгальтеру. Она закрыла глаза, впитывая в себя ощущение его рук.

— Пойди в ванную, милая. Когда ты выйдешь оттуда, я буду уже готов.

Фила согласно кивнула и открыла глаза ровно настолько, чтобы найти дверь в ванную комнату. Когда, несколько минут спустя, она снова появилась в спальне, то увидела, что Ник ждет ее. Он был обнажен и полностью возбужден. Она смотрела на него во все глаза, думая о том, как он великолепен.

— Привет, — сказала Фила.

— Привет.

— Знаешь, раньше я думала, что ты слишком большой, — произнесла она.

— Вот как?

— Мне не нравятся крупные мужчины.

— Может, я уменьшусь со временем.

— Сомневаюсь — Затем она хихикнула, опустив глаза на его твердую плоть. — Хотя, может, определенные части твоего тела будут время от времени уменьшаться.

— Но, вероятно, не так уж надолго. Если ты будешь рядом. — Он подошел к ней и взял ее за руку, чтобы подтолкнуть к постели.

С чувством глубокого облегчения Фила рухнула на кровать.

— Ты действительно любишь меня, Ник? — Она мечтательными глазами смотрела на него.

— Я действительно тебя люблю.

— Я никогда раньше не любила. По-настоящему. А это приятное чувство, правда? — спросила она.

— Очень приятное. Чтобы ты знала, я тоже не любил по-настоящему. Так, как сейчас. Я никогда не чувствовал такого, как с тобой.

Он медленно провел пальцами по внутренней части ее бедер. Она слегка задвигалась под его чувственным поглаживанием, и его ладонь ласково накрыла ее. Она почувствовала знакомый жар между ног.