Золотой шанс

— Собакам здесь очень нравится, правда? — Фила спрятала руки в карманы джинсов. — Посмотри на них. Им когда-нибудь удавалось поймать чайку?

— Нет. Но, собственно говоря, я не уверен, что они слишком стараются. Для собак это просто игра. Они не так уж серьезно относятся к охоте.

— А что происходит, когда они начинают относиться серьезно?

— Тогда они становятся опасны. Совсем как некоторые люди, которых я знаю.

— Это что, завуалированное предупреждение о намерениях Ника?

— Насколько я понимаю, ты уже слышала слишком много таких предупреждений. — Дэррен улыбнулся и лениво подбросил ногой небольшую ракушку.

— От всех абсолютно, включая его отца.

— У Рида есть свои основания, чтобы предупреждать тебя насчет Ника.

— Глупые основания.

Дэррен взглянул на нее.

— Почему ты так говоришь?

— Мы говорим об этой знаменитой беременности Хилари, правда?

— Значит, тебе это известно. Ты считаешь, что Ник был прав, предоставив своему отцу собирать после себя обломки? А это именно то, что Ник сделал. Рид чувствовал себя обязанным позаботиться о Хилари.

— В таком случае он просто глупец. Ник сам способен прекрасно разбираться в своих проблемах. Риду следовало бы это знать.

— Подожди секундочку. Ты ведь знаешь, что это был бы ребенок Ника, правда?

— Я знаю, что так считают все, включая, по всей видимости, и Рида.

Дэррен нахмурился.

— Но ты в это не веришь?

— Ни на минуту.

— Ну, мне кажется, твоя точка зрения не может быть объективной. Как-никак, у тебя близкие отношения с Ником. Поэтому тебе хочется верить в лучшее о нем.

— Он, конечно, не ангел, — пробормотала Фила, вспоминая свой утренний телефонный звонок в Санта-Барбару. — Это я знаю. Он очень скрытный, и мне известно, что он намеренно ввел меня в заблуждение по поводу некоторых вещей. Он такой загадочный, и в некоторых вопросах я не уверена, насколько могу ему доверять. Но я точно знаю, что он никогда бы не допустил, чтобы отец взял на себя ответственность за его ребенка.

— Похоже, ты очень уверена в том, что говоришь. С какой же стати Хилари было обманывать?

— Хороший вопрос. Может быть, потому что брак рассыпался, и она не хотела терять все, что приобрела, выйдя замуж и став членом «Каслтон и Лайтфут»?

С минуту Дэррен хранил молчание.

— Я и сам три года назад пару раз рассматривал эту возможность, — наконец признал он. — Но моя мать так была в ней уверена. Она была убеждена, что Ник силой принудил Хилари к близости, и поэтому Рид, так же как «Каслтон и Лайтфут», был обязан взять ее под защиту. Она очень ее оберегает. А что тебе известно о Хилари?

— Только то немногое, что мне рассказывала Крисси.

— Вероятно, о большей части ее рассказов ты можешь забыть, — сказал Дэррен. — Я понимаю, что она была твоей близкой подругой, но Крисси Мастерс нельзя было доверять ни на йоту.

— Я могла ей доверять.

Дэррен пожал плечами.

— Вернемся к Хилари. Около пяти лет назад Элеанор познакомила ее с Ником. Может, это и не была любовь с первого взгляда, но это определенно можно назвать удовлетворением с первого взгляда. Похоже, им обоим было нужно как раз то, что было у другого. Ник был готов к браку, а Хилари была потрясающей женщиной и казалась идеальной женой для него.

— Знаю. — Фила поморщила нос. — Хорошее воспитание, красивая внешность и много денег в семье. Безупречное сочетание. Тем хуже, что она его не любила.

— Он думал, что любила. Или по крайней мере считал, что есть потенциал для любви. Вероятно, в противном случае он не женился бы на ней. Он сам вырос в любящей семье и, мне кажется, ждал от своего брака таких же отношений. Но в одном ты ошиблась. У Хилари не было денег.

— Вот как?

Дэррен покачал головой.

— Она действительно имела воспитание и блестящую внешность, но это все, что осталось. Она происходит из старинного рода, который последние несколько поколении жил одними ожиданиями. К несчастью, за прошедшие сорок лет в их роду не было достаточно сильной личности, чтобы приумножить семейную казну. Они совершили классическую ошибку потери своего капитала. Когда Хилари вышла замуж за Ника, ее род был на грани разорения. Фила споткнулась о принесенную водой ветку.

— А Ник это знал?

— Конечно. Он далеко не дурак. По крайней мере когда дело касается денег.

— Ты думаешь, его не беспокоило, что за него вышли замуж из-за денег?

— Ник обожает риск. Наверное, он просто решил рискнуть и в данном случае. Ведь, собственно говоря, все остальное складывалось удачно, и казалось, Хилари его любит.

— И твоя мать подталкивала этот брак?

— Да. После смерти Норы она чувствовала себя обязанной найти подходящую жену для Ника. Хилари ей нравилась, а семья Элеанор была на протяжении нескольких поколений знакома с семьей Хилари.

Фила нахмурилась.

— Она знала, что семья Хилари находится на грани разорения?

— Вероятно, да. Но ей была известна такая ситуация. Она не считала ее отрицательной. Почему, как ты думаешь, она вышла замуж за моего отца?

— Что?

Дэррен снова слегка улыбнулся.

— Боюсь, что да. Раньше это называли браком по расчету. Ее семья принадлежала к южной аристократии. Корни берут свое начало еще из колониальной эры.

— Но у них не было денег?

Дэррен кивнул.

— У них был их достаточно, чтобы поддерживать приличный фасад, но, по сути, они находились в очень тяжелой ситуации, когда Бэрк Каслтон отправился на Восток в поисках подходящей невесты.

— Бедная Элеанор!

— Она знала, что делает. От нее этого ждали. Может, у нее и не было денег, но зато она имела сильное чувство семейной чести и ответственности. Кто знает? Не исключено, что в самом начале ей действительно нравился мой отец. Бог свидетель, он умел обращаться с женщинами.

— Она вытерпела почти сорок лет брака с мужчиной, которого, вероятно, считала намного ниже себя по происхождению?

— Она сделала все, что могла, чтобы повысить уровень его и всех нас. Целые годы моя мать отшлифовывала наш облик. Наверное, воспринимая это как дело своей жизни.

— Другими словами, она выполнила свою часть сделки. Придала Каслтонам и Лайтфутам немного класса. — Фила скорчила гримаску. — Так оно и идет. Жизнь среди богатых и знаменитых.

— Не таких уж богатых и уж, конечно, не знаменитых, — произнес Дэррен. — Ты говоришь с такой снисходительной интонацией.

— Не нужно читать мне лекции. Я и без этого себя неважно чувствую, поскольку так плохо разговаривала с твоей матерью сегодня утром.

Лицо Дэррена напряглось.

— Что ты ей сказала?

— Она обвиняла Крисси в том, что та причинила много боли и неприятностей. Я же заметила, что вся вина лежит на Бэрке. Это он обманул ее много лет назад. Я также заметила, что если он обманул ее один раз, то, несомненно, были и другие случаи.

— Ты сказала это моей матери? — Голос Дэррена помрачнел.

— Боюсь, что да.

— Ты и правда настоящая сучка.

Глава 13

— «Настоящая сучка».

— «Совсем как Крисеи».

Эти слова звенели в голове у Филы, пока она готовила себе салат вечером. Из-за них она чувствовала себя вымотанной и подавленной.

Фила поставила тарелку на кухонный стол и села. Она поняла, что снова потеряла аппетит. На самом деле ей совершенно не хочется салата. Ей вообще ничего есть не хочется.

Надвигалась очередная гроза. Большие капли дождя уже падали на оконные стекла со стуком, напоминавшим стрельбу маленькими пулями. Женщина начинала разбираться в таких звуках.

Стараясь здраво взглянуть на сложившуюся ситуацию, Фила поняла, что единственное, чего она здесь добилась, это причинила еще большие неприятности, нежели те, которые уже имели место.

Крисси мертва. С этим ничего уже не поделаешь. Не осталось незаданных вопросов. Она знала это с самого начала. Пора вернуть акции их законному владельцу и покончить с этим.

Странно, как все до боли прояснилось сегодня днем после разговора с Элеанор. Не было никакого смысла пытаться наказать Каслтонов и Лайтфутов. Все эти годы они прекрасно наказывали себя сами.

Помимо всего прочего, она оказалась настолько глупой, что связалась с Никодемусом Лайтфутом и пыталась играть с ним в опасные игры. Какой смысл себя обманывать? Все абсолютно правы. Ник никогда ничего не делает без причины. Он использует ее. Она поняла это, все это поняли. Фила не особенно винила его, ведь и она все-таки его использовала. Но внезапно женщина почувствовала сильную усталость от сложившейся ситуации.

Она понимала, что позволила Нику уговорить себя приехать в Порт-Клакстон, потому что не знала, что с собой делать. Ей требовалось сосредоточить на чем-то свои сгоревшие чувства и оживить их. Создать неприятности по поводу акций «Каслтон и Лайтфут» казалось подходящим способом. Фила могла делать вид, что пытается отомстить за Крисеи. Но чем больше ее засасывали зыбучие пески отношений двух семей, тем меньше она себя чувствовала мстительницей.

Пора положить этому конец и уехать. Филадельфия приняла такое решение, глядя на приближающуюся грозу. Утром она отдаст Дэррену акции, а потом соберет вещи и отправится в Сиэтл. Сиэтл представляется хорошим местом, где можно начать поиски работы, ведь ей нужно как-то жить. Пора уже заняться этим вопросом.

«Порше» Ника въехал на дорожку как раз в тот момент, когда Фила наконец принялась за салат. Она очень удивилась, услышав звук мощного двигателя его машины, поскольку не ожидала, что он приедет сегодня. Услышав, как Ник прошел через входную дверь, женщина медленно поднялась ему навстречу.

— Я думала, ты приедешь только завтра, — спокойно сказала Фила, пока Ник ставил свой багаж.

— Я закончил с делами и решил вернуться пораньше. — Он помедлил, вопросительно глядя на нее. — По-моему, что-то не так.

— Что?

— Разве ты не должна была броситься ко мне в объятия? Залезть на меня? Срывать с меня одежду?

— Должна?

— О Боже мой. Что произошло? — Он стянул пиджак и кинул его на ближайший стул.

— Ничего особенного. Я решила завтра уехать, Ник.

Никодемус не двинулся, но взгляд его стал холодным и жестким.

— Вот как? А что ты собираешься делать с акциями?

С безрадостной улыбкой Фила повернулась к кухне.

— Ну конечно, первый и самый важный вопрос! Что я буду делать с акциями Ну так вот, вы все можете перестать гадать. Я собираюсь возвратить их Дэррену. Они принадлежат ему.

— Последние несколько дней ты утверждала, что эти акции — наследство Крисси. — Ник пошел за ней на кухню.

— Крисси нет в живых.

— Это не новость. Ее нет в живых уже три месяца.

— Наверное, я начинаю к этому привыкать. — Фила снова села за стол и взяла вилку. — Мне было это трудно, знаешь ли. Наверное, я боялась ее отпустить. Когда-то подруга была всем для меня, и я не представляла себе жизнь без нее.

Ник открыл шкафчик и нашел свою бутылку виски.

— Ты не хочешь рассказать мне, что произошло, пока я отсутствовал?

— Да правда же, ничего особенного. Сегодня у меня состоялся разговор с Элеанор, после чего я почувствовала себя, как кусок грязи. Разговор меня потряс. И также открыл мне глаза на ситуацию.

— И что же именно ты ей сказала? Или дело в том, что она сообщила тебе? — Наливая виски, мужчина-холодно смотрел на нее.

— Я сказала ей несколько неприятных вещей. А потом почувствовала себя так, как будто пнула лежащую собаку. Она явно все эти годы лелеяла образ сплоченной семьи. С моей стороны было жестоко развеять этот образ.

— Что же все-таки ты ей сказала?

— Я напомнила Элеанор, что это ее муж виноват в том, что возникла проблема Крисси.

— Логичное умозаключение.

— Но Элеанор предпочла с этим не согласиться. Она не хочет признать, что один из членов семьи, а точнее, ее собственный муж, создал эту проблему. Она хотела во всем обвинить постороннего человека. Семья при всех обстоятельствах должна оставаться неприкосновенной.

— Но ты сказала ей правду.

— Для нее это абсолютно бессмысленное соприкосновение с реальностью жизни. Она никогда этого не признает, да и с какой стати она должна это сделать? Миссис Каслтон всю свою жизнь построила вокруг семьи. Образ Каслтонов и Лайтфутов ей важнее, чем что-либо еще. Какое право я имею нарушать ее маленький мир?

— Я считал, что ты хочешь отомстить за Крисси Мастерс. Представлять ее интересы. И как насчет того, что Каслтоны а Лайтфуты несут моральную ответственность за то, что случилось?

— Сегодня я поняла, что устала разыгрывать из себя леди-мстительницу. Крисси мертва, и никто в этом не виноват, даже сама Крисси. Она просто стала жертвой рокового несчастного случая. Во Вселенной полно таких случаев.

— Не могу себе представить Филадельфию Фокс в роли экзистенциалистки. Ты мне больше нравилась, когда у тебя была мания преследования.

Она посмотрела на него.

— Я рада, что ты в этой ситуации видишь что-то веселое. Тебе правда нравятся твои маленькие игры, Ник? Наверное, да. Они у тебя хорошо получаются.

Ник нахмурился, болтая виски в своем бокале.

— Ты действительно в ужасном настроении, да?

— А тебе хочется поговорить о конспирации? Хорошо, давай поговорим о конспирации. Ну же, может, начнем с того, что ты расскажешь мне, как прошла твоя поездка в Санта-Барбару?

Он ухмыльнулся.

— Так это ты звонила в мой офис? Марта сказала, что звонившая женщина не назвалась. Я подумал, что, может, это Хилари.

— Может, мы обе звонили, — в раздражении произнесла Фила.

— Нет. По словам Марты, только одна женщина в тот день спрашивала именно меня. Это должна была быть либо ты, либо моя бывшая жена.

— А почему ты позвонил в свой офис в Санта-Барбаре? Беспокоился, что кто-то может заподозрить, что ты солгал?

— Это была одна из вероятностей. Просто из любопытства, скажи, почему ты меня заподозрила?

— Я доверяю Каслтонам и Лайтфутам не больше, чем они доверяют мне, — заявила Фила.

— Ну вот, наконец-то заговорила моя прежняя Филадельфия.

— Я рада, что все это представляется тебе чертовски смешным.

— Я ездил в Сиэтл, а не в Санта-Барбару.

— Вот как?

— А для тебя это имеет значение? — спросил он.

— Не особенно. Больше не имеет. Это твое дело.

— Черт побери, ты абсолютно права. — Ник поставил бокал на кафельный стол. — И я намереваюсь уже в августе получить это дело назад.

Фила медленно кивнула, играя зеленью в салате.

— Все понимают, что ты что-то задумал. И все меня постоянно предупреждают о том, что ты меня используешь.

Ник облокотился на стол. Глаза его блестели за стеклами очков.

— И что ты по этому поводу думаешь?

— Что они правы, конечно. Ты меня используешь.

— А разве ты меня не используешь, Фила? Мне казалось, ты замечательно проводишь время со мной в постели.

— О да. Но вечеринка окончена. Я устала, и мне пора возвращаться домой.

— А где дом? Хэллоуэй?

Она быстро замотала головой.

— Нет. Не там. Где-нибудь в новом месте. Может быть, Сиэтл.

Он кивнул.

— У меня есть место, где ты можешь остановиться, пока подыщешь себе работу и квартиру. В жилом доме рядом с рынком. Тебе понравится.

Она смутилась.

— С какой стати ты делаешь мне одолжение? Я уже сказала тебе: я собираюсь вернуть акции Дэррену. Ты не обязан мне платить за то, что я их возвращаю.

— Я и не пытаюсь заплатить тебе за них. Я предлагаю тебе взятку, чтобы ты придержала их у себя до августовского собрания.

— Зачем мне это нужно?

— Это нужно мне, — тихо произнес Ник. — А что более важно, мне нужна ты.

Она испытала мгновенную вспышку радости, которую постаралась немедленно подавить.

— Зачем?

— Я хочу, чтобы остальные знали, что на ежегодном собрании ты меня поддержишь. Я хочу, чтобы они считали, что ты в меня веришь.

Она моргнула, пытаясь скрыть разочарование и похоронив надежду.

— По-моему, я чего-то не понимаю. Зачем ты хочешь, чтобы семьи думали, что я буду поддерживать тебя?

— Потому что, если ты это сделаешь, есть неплохой шанс, что какой-нибудь обладатель еще одного большого пакета акций поддержит нас.

— А если кто-нибудь еще действительно решит поддержать тебя?

Ник медленно улыбнулся.

— Тогда я получу назад свое место.

— Ты получишь назад руководство над «Каслтон и Лайтфут»?

— Да. Таков мой план. — Он налил себе еще виски.

Фила почувствовала, что замерзла. За окнами с силой хлестал дождь.

— А почему ты считаешь, что, если я поддержу тебя с акциями Крисси, это подтолкнет еще кого-нибудь из ваших семей на подобный шаг?

— Ты, моя милая, представляешься мне доброй волшебницей. Ты раздражаешь членов нашей семьи, но некоторые из них уже начинают думать, что у тебя есть кое-какие хорошие качества.

— Какие же?

— Например, природная, достаточно редкая честность и целостность характера.

— Даже несмотря на то что они считают меня левой и противницей истеблишмента?

— Да. Ты вносишь в их разум сомнения насчет меня, Фила. Я не совсем так это планировал, но думаю, что все складывается в лучшую сторону. Они все уже начинают думать, действительно ли три года назад я повел себя так уж плохо. Я надеюсь, что, если ты распространишь эти сомнения, это будет как тот навоз, о котором ты прочитала нам лекцию у Элеанор за ужином. Принесет пользу.

— Ты имеешь в виду, принесет пользу тебе.

— Да.

— А кто же в этой сказке злая волшебница?

— Отгадай.

— Хилари?

— Да.

Фила покачала головой.

— По-моему, мне это не нравится. Абсолютно. Я устала от того, что меня используют.

— У тебя нет особого выбора, — сказал Ник. Его стальной хребет снова вылез наружу. — У тебя нет выбора с того самого дня, как ты унаследовала эти акции.

— Я тебе сказала, что больше не собираюсь никому мстить. Если ты намерен поквитаться с Хилари за то, что три года назад она заставила остальных подумать, будто ты бросил ее беременной, то ты сам можешь с этим справиться. Ты уже большой мальчик. А у меня своя жизнь. — Фила опустила глаза на салат. Она так и не сможет его доесть. Женщина встала и понесла тарелки к раковине.

Ник протянул руку и поймал ее за запястье. Глаза его были такого же цвета, как дождь за окном.

— Мне кажется, нам нужно обсудить это подробнее.

— Нет. Я приняла решение. Завтра я уезжаю.

— Я хочу, чтобы ты поддержала меня или хотя бы делала вид, что поддерживаешь, до августовского собрания.

— Зачем мне это нужно? Мне-то какое до этого дело! — воскликнула Фила, внезапно рассердившись.

Ник долго и внимательно смотрел на нее.

— А что ты за это хочешь?

Она с силой выдохнула воздух.

— Ничего. Мне ничего не нужно от Лайтфута, что означает, что и никакая сделка меня не интересует.

— Фила, мне нужна твоя помощь.

— Сомневаюсь.

— Поверь, все зависит от тебя. Все находится в очень хрупком положении. Если ты сейчас меня бросишь, возможно, силы снова сместятся в сторону Хилари.

— Я не заинтересована в том, чтобы помогать тебе сводить счеты с твоей бывшей женой, черт побери!

— Боже мой. Ты думаешь, мне все это нужно, только чтобы свести счеты?

— А зачем еще тебе это может быть нужно?

— Я это делаю, чтобы спасти «Каслтон и Лайтфут», ты, маленькая идиотка. То есть я делаю это для блага семей, независимо от того, нравится им это или нет. Мои проблемы с Хилари лишь ничтожная часть этой ситуации

Шила пыталась вырвать из его руки свое запястье.

— Отпусти меня.

Ник помедлил, затем выпустил ее. Он сложил руки на груди.

— Пожалуйста, помоги мне, Фила.

Она подошла к окну.

— Что ты имел в виду, когда сказал, что собираешься спасти «Каслтон и Лайтфут»?

— Прежде чем я расскажу тебе все, ты должна дать мне слово, что не передашь этого остальным.

— Но, если что-то угрожает компании, разве им не следует об этом знать?

— На этом этапе Хилари еще успеет замести следы и выполнить то, что планирует.

Фила заколебалась, понимая, что он бессовестно нажимает на нужные рычаги и она начинает реагировать. Она уже чувствовала, что слабеет.

— Ну хорошо, расскажи мне об этом.

— Ты даешь честное слово, что будешь молчать вплоть до августовского собрания?

— Да.

— Ладно, вот тебе история. Около полугода назад дошли слухи о тайных переговорах, которые проводит «Каслтон и Лайтфут». Сначала очень трудно было понять, что происходит. Я ловил только обрывки разговоров. Мне следовало проявить осторожность и все проверить. Я не хотел, чтобы Хилари услышала, что я что-то задумал.

— И что ты узнал?

— При помощи нескольких друзей, занимающих достаточное положение, чтобы проверить эти слухи, я выяснил, что Хилари готовится продать большую часть акций «Каслтон и Лайтфут» постороннему человеку, а именно мужчине по имени Алекс Трейнор.

— Кто такой Трейнор?

— Очень ловкий и хитрый тип из Силиконовой Долины. Последние пару лет он отрабатывает в Калифорнии одну и ту же схему. Покупает часть компании, имеющей дело с высокими технологиями, высасывает все до последней капли и затем продает, оставляя только скелет.

— Зачем же Хилари продавать часть компании, которой она руководит? Непонятно. Ник провел рукой по волосам.

— Не знаю. Я сотни раз задавал себе этот вопрос. Может, Трейнор убедил ее, что сделает «Каслтон и Лайтфут» еще больше и сильнее, чем она сейчас. Или, может, у нее еще что-нибудь на уме. Все, что я знаю, это то, что она собирается это сделать после того, как получит на августовской встрече необходимую поддержку.

— Но остальные не поддержат ее намерения продать акции компании постороннему. Боже милостивый, Ник, да они никогда на это не пойдут. Посмотри, как они усиленно пытаются получить назад акции Крисси.

— Остальные ничего об этом не узнают, пока уже не будет слишком поздно. Хилари не глупа. Она и не собирается предупреждать их о том, что продает акции. Она просто хочет сделать так, чтобы они проголосовали за предоставление ей больших полномочий.

— А зачем им соглашаться дать ей больше полномочий?

— Здесь у каждого своя причина. Моему отцу явно просто не хочется опять заниматься делами компании. Он лучше будет играть в гольф. Дэррену нужна свобода действий, чтобы посвятить свою жизнь большой политике. Он, скорее, передаст руководство фирмой в руки того, кто пообещает поддерживать его предвыборную кампанию. Вики же всегда голосует так, как подсказывает ей муж, и она тоже мечтает о его политической карьере.

— И Элеанор тоже хочет, чтобы Дэррен получил возможность участвовать в выборах, — медленно закончила Фила. — Кроме того, она доверяет Хилари и чувствует, что должна ее поддержать. Она ей даст все, чего бы та ни попросила на собрании.

— Да.

— Но никто из них ее не поддержит, если они будут знать, что это принесет вред «Каслтон и Лайтфут». Почему бы тебе просто не объяснить всем, что происходит?

— Я же тебе сказал, что у Хилари есть время, чтобы замести следы. У меня нет никаких доказательств, только слухи из Калифорнии и папка по Трейнору, спрятанная в сейфе офиса в Сиэтле.

— А что в папке?

— К сожалению, ничего достаточно инкриминирующего, чтобы доказать мою точку зрения. Вчера днем я ее просмотрел. Обладая информацией, которую предоставили мои друзья, я понимаю, полученные материалы свидетельствуют о том, что Хилари ведет переговоры с Трейнором, но я не могу доказать, что она собирается продать ему часть «Каслтон и Лайтфут». Чтобы погубить ее сделку с Трейнором, я должен получить руководство над «Каслтон и Лайтфут». Я моту это сделать, если в августе получу назад свое место.

— Ты намерен снова получить должность исполнительного директора. Чтобы добиться этого, тебе нужна поддержка большинства держателей акций.

— Ты все поняла.

Фила посмотрела на грозу за окном.

— Ты правда считаешь, что моя поддержка убедит остальных тоже тебя поддержать?

— Это мой единственный шанс. Все сводится к тому, Фила, что, по моему мнению, ты можешь убедить хотя бы одного из них снова поверить мне.

— Кого? Твоего отца?

— Возможно. — Ник покачивал остатки виски в бокале. — Может, Дэррена.

— А Элеанор?

— Я думаю, она слишком убеждена, что Хилари — милостивая королева, которая поддержит Дэррена в его политической карьере. Как ты сегодня убедилась, Элеанор слишком бережет наше прошлое. Она не сможет тебе доверять, потому что ты была связана с Крисси. Она никогда не признает, что из этой истории с Мастерс могло выйти что-нибудь хорошее.

— А что, если я не смогу заставить других тебя поддержать?

— Тогда я проиграл, а «Каслтон и Лайтфут» пойдет ко дну.

— Ты идешь на большой риск.

— На рассчитанный риск, — поправил он с кривой улыбкой. — Это мое сильное место.

Конечно, это его сильное место. Вспышка ярости охватила Филу, и она повернулась к нему лицом.

— Скажи мне вот что, Ник. Когда ты впервые приехал ко мне, ты сделал это потому, что Элеанор попросила тебя забрать у меня акции, или же ты уже обдумывал способ использовать меня, чтобы получить контроль над компанией?

Он пожал плечами.

— Когда я узнал про тебя, то понял, что мне неожиданно выпал джокер. В то время я еще не знал, как мне использовать этот шанс. Я сначала даже не знал, что делать с тобой. Ты оказалась не такой, как я думал, поэтому решил играть наугад.

— А что ты ожидал?

— Я ожидал увидеть женщину, которая быстро согласится продать акции. Однако, как только увидел тебя, я понял, что это был бы неверный подход.

— И вместо этого ты предложил мне шанс немного забыть о моем гневе и отчаяний, вызванными смертью Крисси. И я обеими руками ухватилась за предоставленную возможность. — Фила покачала головой. — Черт, я ненавижу, когда со мной делают то, что хотят, Ник.

— Знаю. И я тоже. Но ты не считаешь, что на данном этапе мы оба виновны в том, что использовали друг друга? Ты очень быстро воспользовалась тем, что я мог тебе предложить.

— Не пытайся заставить меня ощутить мою вину. Я и так чувствую себя глупой. С меня достаточно.

— Почему ты чувствуешь себя глупой? — спросил Никодемус. Рот его напрягся. — Ты получила от этой сделки именно то, что хотела.

— Возможность мучить Каслтонов и Лайтфутов за то, как они обошлись с Крисси? Хорошая шутка. Они и без меня прекрасно мучают друг друга. Я им не нужна, чтобы подливать масла в огонь.

— Ты в этом не была так уверена несколько дней назад. Раз ты теперь легче смотришь на всю ситуацию, раз ты наконец смогла принять факт смерти Крисси, значит, достигла своей цели. Все, чего я прошу, это чтобы ты разрешила мне добиться моей.

Фила просто взглянула на него, слишком усталая, чтобы даже плакать. Затем она отвернулась и направилась из кухни. Но, дойдя до порога, вдруг потеряла всякое самообладание. Женщина кипела от ярости, даже утомление исчезло. Она ударила кулаком о дверной косяк.

— Но почему ты довел до того, что стал спать со мной? — задыхаясь, проговорила она, поворачиваясь к нему лицом. — Почему ты не мог оставить все на уровне деловой сделки?

Ник не пошевельнулся, но в каждой линии его тела чувствовалось напряжение. Когда заговорил, голос его был тих.

— Я с самого начала сказал тебе: то, что мы легли в постель, не имеет к этому делу никакого отношения.

— Да это просто ерунда, и ты прекрасно сам знаешь. Ты использовал то, что понравился мне, как теперь хочешь использовать мои акции. И пытаешься использовать меня в качестве приманки, чтобы остальные поддержали тебя в августе.

— А как насчет меня?

— Что насчет тебя? — процедила она сквозь зубы.

— Тебе понравилось использовать меня в постели. И тебе понравилось использовать меня, чтобы получить доступ в наши семьи.

Фила прикрыла глаза, пытаясь совладать с обуревавшей ее яростью.

— Нет. Это не так.

— Разве?

Она раскрыла глаза.

— Я не спала с тобой, чтобы получить доступ в семью.

— А я не спал с тобой, чтобы получить эти акции.

Фила почувствовала себя загнанной в угол.

— Мне кажется, — медленно произнесла она, — что, по сути дела, ни один из нас не может позволить себе доверять другому. По крайней мере в постели.

— Вот как?

— Да. — Она снова отвернулась и быстро вышла. Но, остановившись посреди гостиной, осознала, что не знает, куда идти. Ей просто нужно было выйти из кухни.

— Фила, — тихо произнес Ник позади нее, — не убегай от меня. Помоги мне. Пожалуйста.

— Почему я должна тебе помогать, черт побери?

— Я тебе сказал. Ты мне нужна.

— Чтобы спасти «Каслтон и Лайтфут». — Она подумала о Вики и маленьком Джордане, о Риде, Дэррене, Элеанор. — Мне кажется, вы сами в состоянии спасти себя.

— Без твоей помощи мы не справимся.

Слова Тельмы Андерсон звенели в ее ушах. «Ты прирожденный борец, Фила, спасатель. Это твоя природа». Фила поняла, что Тельма была не единственной, кто понял ее самую большую слабость Ник тоже понял ее очень быстро.

— Скажи, Ник, почему тебя беспокоит то, что станет с «Каслтон и Лайтфут», после того как остальные обошлись с тобой?

Ник помедлил.

— Трудно объяснить. Могу сказать только, что это связано с любовью к семье.

— Твоя карта бита, но даже несмотря на то что никто, кроме Элеанор, не разговаривал с тобой последние три года, ты будешь пытаться сохранить семейную фирму?

— Это слишком драматично выглядит, правда? — с легкой улыбкой спросил Ник.

Может, это и выглядело драматично, но казалось похожим на правду. Фила поняла, что верит ему. Он просил ее об этом не потому, что хотел отомстить Хилари, а если и хотел, то это являлось вторичным. Его основной целью было спасти для семей «Каслтон и Лайтфут». Теперь она понимала это желание. Семья есть семья.

— Хорошо, — сказала она. — Я сделаю что смогу. Но не жди чудес.

— Спасибо, Фила.

— И не стоит разыгрывать мелодраму, ладно? Пусть это останется на чисто деловом уровне. — Она направилась в спальню.

— Фила?