– Если ты действительно так считаешь, – спокойно ответила Изабел, – не объяснишь, почему Фаррел так не хочет видеть меня здесь?
Лайла на мгновение застыла.
– Неправда! Конечно, он хочет видеть тебя здесь. Почему ты так говоришь?
– Назови это идиотской догадкой, но каждый раз, когда я сталкиваюсь с ним в коридоре, он всячески старается поскорее скрыться. Складывается впечатление, что идея предложить мне работу принадлежит не ему.
Лайла поджала губы.
– Все обойдется.
– Черт! Я так и знала, и боялась этого.
– Боялась чего?
– Ты убедила его дать мне работу как твоей родственнице, верно?
– Весь прошлый год мы с Тамсин уговаривали Фаррела расширить курс семинаров. У «Кайлер инк.» есть немало конкурентов. Лекции о снах сейчас востребованы. Они притянут новых студентов.
Изабел вдруг стало не по себе: уж очень неубедительно звучали слова сестры.
– Иными словами, Фаррел не желал меня видеть в качестве нового инструктора. Ты и Тамсин надавили на него, так ведь? Неудивительно, что он не слишком счастлив видеть меня.
– На твоем месте я не стала бы беспокоиться о Фарреле. – Лайла стремительно поднялась. – И уж конечно, не твоя вина, что он в дурном настроении. Насколько я знаю, в последнее время ему очень трудно угодить.
Изабел была потрясена горечью, прозвучавшей в словах сестры.
– Лайла, что стряслось?
Сначала казалось, что ответа она не получит. Но тут в глазах Лайлы блеснули слезы. Изабел вскочила и крепко обняла сестру.
– Рассказывай, – прошептала она.
Лайла молчала. Но по щекам катились слезы. Изабел принялась нежно укачивать сестру.
– Расскажи, пожалуйста, что тебя мучит? Я не вынесу неизвестности.
– О, Изабел, боюсь, что Фаррел превращается в точную копию отца.
– Что?!
– Это правда.
Лайла выдернула пару бумажных платков из коробки на столе и промокнула глаза.
– Раньше мы всегда были вместе. Были командой. Но теперь у Фаррела вместо меня бизнес. В точности как у отца. Помнишь? Единственное, что его интересует, – очередная сделка. – Лайла шмыгнула носом. – И очередная красивая молодая жена, разумеется.
– Лайла, ты пытаешься сказать, что Фаррел изменяет тебе с другой? Никогда не поверю. Ни на секунду.
– Нет, конечно, нет.
Лайла снова схватила платок.
– Фаррел слишком честен, чтобы меня обманывать. Но он целиком поглощен бизнесом. Вечно толкует о новых направлениях и целях. Полночи проводит в офисе, работая над планами расширения и маркетинга. Он даже отложил наш отдых на Гавайях. Знаешь, сколько ужинов я провела в одиночестве за последний месяц?
– Лайла, погоди.
– Фаррел абсолютно одержим, – вздохнула Лайла. – Совсем как отец.
– Погоди-погоди. – Изабел отпустила сестру, отступила и помахала рукой, чтобы привлечь внимание Лайлы. – Насколько я припоминаю, а память у меня хорошая, Фаррел всегда был помешан на бизнесе.
Лайла покачала головой:
– Но сейчас это переросло в нечто вроде болезни. Раньше он практиковал метод Кайлера. И всегда твердил, что критерий хорошего руководителя – это способность передавать полномочия подчиненным. Он старался сохранять равновесие в своей жизни. Еще несколько месяцев назад мы оба уходили из офиса после рабочего дня. Вместе проводили уик-энды. Раза два в год ездили на Гавайи. Но теперь он вкладывает всю свою энергию в «Кайлер инк.». Все, о чем он заботится, – это компания.
– Не знаю, что сказать. Я всегда думала, что у вас идеальный брак.
– Идеальных отношений не бывает. Лайла отвернулась.
– Но я весьма удачно создаю имидж счастливой жены, верно?
– Лайла!
– Но именно это я и делаю. Притворяюсь, что все хорошо. И так всю мою жизнь. Вот тебе и позитивное мышление. Я практиковала метод Кайлера еще до того, как увидела Фаррела. Короче говоря, я типичная Полиэна.
Изабел погладила сестру по плечу.
– А ты пыталась потолковать с Фаррелом?
– Конечно. Но он всегда находит способ избежать разговора. Твердит, что ему всего лишь нужно немного времени. Я чувствую себя в ловушке. Плохо сплю, а когда засыпаю, мне снятся тревожные сны о… – Лайла осеклась и поморщилась. – Не важно.
– Эй, можешь ничего не скрывать. Я специалист по снам, помнишь?
– Не обижайся, но можешь не говорить мне, что тоже видишь тревожные сны. Да и кто бы их не видел в подобной ситуации?
– Иногда неплохо бывает выговориться, – возразила Изабел. – Помогает лучше определить проблемы.
– Я вижу во сне детей, Изабел. – Лайла бросила смятый платок в мусорную корзинку. – Думаю, и так все ясно. Я так надеялась забеременеть! Даже чертила планы детской.
– Я знаю, как ты хотела стать матерью, и думала, Фаррел тоже мечтает о детях.
– Он сказал, что следует все отложить до того момента, пока фирма твердо не встанет на ноги. И я согласилась. Но сейчас все идет хорошо, а он продолжает изобретать предлоги. Утверждает, что бизнес нуждается в постоянном внимании. Помнишь, как отец всегда говорил это, когда не мог приехать на школьный спектакль или отправиться с нами на каникулы?
– Но Фаррел не наш отец, – заупрямилась Изабел.
– Я каждый раз твержу это себе, но начинаю ощущать ужасное одиночество. То же самое, наверное, испытывала мама, когда поняла, что ее брак распадается.
– Ты не одна, – покачала головой Изабел. – Я с тобой. И никогда не забывай об этом.
Лайла с благодарностью улыбнулась:
– Спасибо. Послушай, мне жаль, что ты потеряла работу в центре, но я ужасно рада, что сейчас ты здесь.
– Поверь, я рада не меньше тебя. – Изабел взглянула на часы. – Пора бежать. Следующая лекция начинается через три минуты. Инструкторы фирмы «Кайлер инк.» никогда не опаздывают.
– Изабел, насчет Эллиса Катлера. Что ты о нем знаешь?
– Он назвался бизнес-консультантом по вопросам венчурных предприятий. Советует, как лучше основать компанию, и находит инвесторов.
– Бизнес-консультант? – нахмурилась Лайла. – И он хочет, чтобы ты анализировала его сны?
– Поди угадай, что кому в голову взбредет!
Глава 10
Когда она вышла из аудитории, Эллис уже ждал. Изабел не увидела его сразу, потому что покидала зал одной из последних, но сразу ощутила его присутствие. Все равно что близко подойти к ограде, сквозь которую пропущен электрический ток. Ток, волны которого сейчас пульсировали в ней.
На Эллисе снова были темные очки. Интересно, он и в постели их не снимает? Она немедленно представила, как он идет к ней в спальне. Совершенно голый и в одних только темных очках.
Жар бросился ей в лицо.
– Что вы здесь делаете? – спросила Изабел, стараясь не выказать волнения.
– Я же пообещал вернуться.
– Ах да, вспомнила.
«Он потенциальный клиент. Ради Бога, улыбайся». Изабел улыбнулась.
– Решили, что хотите подписать со мной контракт?
– Угу. Не возражаете, если мы обсудим детали контракта за ужином?
– За ужином? – растерянно переспросила Изабел.
– В ресторане. Знаете, где заказывают блюда по меню, а официанты вас обслуживают.
– Ах ужин…
«Не свидание, – сказала она себе. – Он приглашает тебя на деловой ужин. Огромная, гигантская разница».
– Простите, день был долгим, и я устала.
– Понятно.
Изабел огляделась, желая убедиться, что никого из будущих коллег-инструкторов нет поблизости, но все же понизила голос:
– Никому не говорите, что я сказала это, но, откровенно говоря, четыре часа позитивной энергии и творческого, стратегического мышления производят сильное отупляющее действие на мозг. По крайней мере, на мой.
– Тем больше причин взять свободный вечер и расслабиться.
– Думаю, вы правы. Принимаю ваше приглашение на ужин. Спасибо.
– Договорились. Когда вы заканчиваете занятия?
– Еще одна лекция, и на сегодня все, – страдальчески поморщилась Изабел.
Эллис улыбнулся:
– Желаю удачно провести еще один час позитивного мышления.
Изабел мужественно расправила плечи.
– Инструктор, преподающий метод Кайлера, умеет найти позитивный способ расправиться с любой рытвиной на дороге. Проблемы – это замаскированные возможности.
– Точно? А я всегда считал этот афоризм шуткой. По моему опыту, проблемы – это всего лишь проблемы.
Изабел ответила сияющей улыбкой.
– Это доказывает, как много вы знаете.
– Изабел! – окликнула Тамсин. – Вот ты где! Мы с Фаррелом искали тебя.
Изабел обернулась.
Фаррел уже приближался к сорокалетию, но, несмотря на это, сохранил спортивную фигуру и был по-своему привлекателен грубоватой красотой ковбоя из вестернов. Но Изабел казалось, что большинство людей, как мужчин, так и женщин, интересовали не столько его внешность, сколько неутомимая энергия и бесспорное обаяние. Фаррела можно было по праву считать харизматической личностью. Он никогда не забывал имена и лица и умел поговорить по душам с любым человеком, невзирая на возраст и общественное положение.
Изабел как-то сказала Лайле, что из Фаррела мог бы выйти прекрасный политик. Сестра рассмеялась.
«Фаррел слишком высокоморален для политической арены, – ответила она с гордостью любящей женщины. – Он не смог бы интриговать, идти на компромиссы и заключать подпольные сделки».
Тамсин выглядела столь же привлекательной и полной жизни, как и в те минуты, когда стояла перед аудиторией в направленном на нее круге света. Она практически вибрировала энтузиазмом. Ее приталенный жакет цветов Кайлера красиво облегал все изгибы, открывая ложбинку между полными грудями, которые она накачала силиконом два года назад, сразу после развода. Нужно сказать, обошлось ей это недешево.
Тамсин взглянула на Эллиса и включила свою улыбку на полную мощность. Изабел почувствовала, что ее разбирает любопытство, но продолжала молчать.
– Привет! – тепло воскликнула Тамсин. – По-моему, мы незнакомы.
– Фаррел, Тамсин, это Эллис Катлер, – пробормотала Изабел. – Эллис, это Тамсин Стрикленд, инструктор, и мой зять, Фаррел Кайлер, основатель фирмы.
Все обменялись рукопожатиями и любезностями.
– Посещаете семинары, Эллис? – осведомился Фаррел, чуть прищурившись. Только хорошо знавшие его люди могли различить легкие признаки настороженности. Фаррел не знал, как отнестись к Эллису, и поэтому держался осмотрительно.
– Нет, я пришел повидаться с Изабел, – объяснил Эллис.
– Правда? – Любопытство Тамсин усиливалось с каждой минутой. – Вы ее друг?
– Новый клиент, – поспешно вставила Изабел. – Я собираюсь начать свое дело. Частную консалтинговую фирму.
– Опять экстрасенсорные сны? – поморщился Фаррел.
– Не совсем, – спокойно поправила Изабел. Но, как обычно, ее проигнорировали.
Тамсин закатила глаза.
– Поразительно, – заметила она добродушно, – никогда не предположила бы, Эллис, что вы из тех, кто верит в подобные вещи. Экстрасенсы – это…
– Я не экстрасенс! – чуть громче повторила Изабел. Никто не обратил на нее внимания.
– Некоторые люди увлекаются орхидеями, а другие – гольфом, – возразил Эллис. – Лично меня всегда интересовали сны.
– Значит, сны – ваше хобби? – уточнила Тамсин. Эллис слегка улыбнулся. В темных стеклах очков отразился зловещий свет.
– Можно сказать и так.
– Полагаю, Изабел уже сказала вам, что собирается вести у нас курс семинаров по изучению снов? – спросил Фаррел, пристально изучая его.
– Да, она упоминала об этом, – кивнул Эллис.
– Должен признать, что сначала я колебался. Мне казалось, что такая тематика может произвести неверное впечатление. Мы здесь не слишком хорошо относимся к экстрасенсам. Но Тамсин и моя жена убедили меня, что курс будет очень популярным.
– Разумеется, в этом курсе не будет ничего связанного с мистикой или экстрасенсорикой, – заверила всех Тамсин. – Мы ясно дали Изабел это понять. И хотим, чтобы лекции читались по тем же принципам, что и другие семинары, пропагандирующие метод Кайлера. Основная идея в том, чтобы учить студентов пользоваться снами для развития творческого процесса. Верно, Изабел?
– Абсолютно, – пробормотала Изабел.
– Изабел обучит аудиторию, применяя доказанные методы развития творчества, такие как ассоциативное мышление и ведение дневников, – продолжала Тамсин.
– Приятно знать, что в ее лекциях не будет ничего выходящего за рамки дозволенного, – вежливо заметил Эллис.
Тамсин взглянула на часы:
– Фаррел, через пять минут у нас встреча с Дэном и Гэри. Так что нам пора.
– Верно. – Фаррел снова протянул руку. – Еще увидимся, Катлер.
– О, разумеется. – Эллис крепко пожал его ладонь. – Пока Изабел живет в Роксана-Бич, вы часто будете меня видеть, – заверил он.
Фаррел на миг неодобрительно поджал губы, но молча кивнул и отошел.
– До свидания, Эллис, – пропела Тамсин, одарив его очередной высоковольтной улыбкой. – Может, подумаете и запишетесь на курс лекций Изабел?
– Обязательно подумаю, – пообещал он.
Изабел посмотрела вслед парочке, идущей по затянутому ковровым покрытием холлу.
– Не поймите меня неправильно, я благодарна им за работу, но надеюсь как можно скорее организовать собственный консалтинговый бизнес и бежать отсюда. Не уверена, что подхожу для долгой карьеры в качестве инструктора фирмы «Кайлер».
– Почему вы так считаете?
– Мне очень не идет этот блейзер.
Глава 11
Изабел переодевалась трижды, прежде чем остановиться на классическом маленьком черном платье. Если верить ее моднице-матери, черное маленькое платье уместно во всех торжественных случаях. Пусть Дженнифер Райт часто ошибалась в мужчинах, время от времени появлявшихся в ее жизни, но одета была всегда безупречно. К сожалению, в отличие от Лайлы Изабел не унаследовала этот ее талант.
Встав перед зеркалом, она критически оглядела себя. Глубокий вырез и рукава три четверти создавали требуемое равновесие между повседневным и элегантным нарядом. Асимметричная юбка добавляла модный штрих.
– Ну, Сфинкс, что ты думаешь?
Сфинкс, устроившийся посреди кровати, услышал свое имя, но особого интереса к платью не проявил.
– Спасибо. Я принимаю это как несомненное одобрение.
Изабел вдела в уши золотые серьги и снова взглянула на себя. Юбка с одной стороны едва доходила до колена. Это дань моде или просто пошло? И чего она собралась этим добиться? Эллис – клиент, а не поклонник. Может, скромный деловой костюм будет лучшим выбором?
Но ведь это мужчина из снов, и он вечно видит ее в идиотском красном блейзере от «Кайлер». Она просто не в силах заставить себя напялить унылый деловой костюм.
Изабел посмотрела на часы. Он должен прийти через пять минут. Уже нет времени примерять четвертое платье. Придется довольствоваться тем, что есть.
И тут послышалось тихое урчание. Сначала она подумала, что это Сфинкс, но тут же различила шум мотора.
– Вот оно, Сфинкс. Мой грандиозный вечер с Эллисом Катлером из снов.
Сфинкс дернул ушами. Рокот двигателя стих.
Изабел охватило возбуждение. Она поспешно застегнула босоножки на высоких каблуках и проверила изящный узел волос на затылке, но тут ее снова обуяла неуверенность в себе. Что, если общий эффект слишком официален?
Но в дверь постучали, и она поняла, что время истекло. Изабел глубоко вздохнула, выпрямилась и вышла из спальни, Сфинкс поднялся, потянулся, зевнул и зашагал по кровати, Изабел услышала глухой удар, когда кот спрыгнул на пол. – Похоже, тебе придется сесть на диету, Сфинкс. Существует вполне определенная разница между величественным и просто толстым.
К несчастью, путь к двери преграждали шесть больших упаковочных коробок, которые Изабел нашла у себя на пороге, вернувшись домой после семинаров. Ей едва удалось втащить их внутрь, потому что поднять или поставить одну на другую не было никакой возможности. Только сейчас Изабел пришло в голову, что беспорядок может произвести неблагоприятное впечатление на клиента. Если она чему и научилась у Фаррела и Лайлы, так это необходимости заботиться о производимом впечатлении. Имидж прежде всего.
Черт! Может, следовало предложить Эллису встретиться в ресторане!
В дверь снова постучали, на этот раз уже сильнее. Назад дороги нет!
Изабел изобразила свою лучшую приветственную улыбку и открыла дверь. В прихожую ворвался резкий холодный ветер, с силой небольшого урагана растрепавший тщательно причесанные волосы.
– О Господи! – ахнула Изабел, пытаясь обеими руками придержать растрепанные, мгновенно выбившиеся из узла пряди. – Я и не знала, что на улице такой ветер.
– С океана идет шторм, – пояснил Эллис, глядя на нее сквозь неизменные темные очки.
– Да, у меня тоже сложилось такое впечатление, – пробормотала Изабел, отступая в прихожую. – Заходите и подождите, пока я приведу волосы в порядок.
Посмотревшись в зеркало, она с отвращением поморщилась. Прическа была напрочь испорчена. Пришлось снять заколку, на которой держался узел, и волосы сразу рассыпались по плечам.
– По-моему, так вам очень идет, – спокойно заметил Эллис, не сводя с нее глаз.
Изабел поколебалась и вдруг бесшабашно махнула рукой:
– Ай, ладно, оставим все как есть! – Повернувшись, она оглядела Эллиса. Ничего не скажешь, прекрасно выглядит. Более чем!
Он тоже переоделся к вечеру. Сейчас на нем были черные брюки, серебристо-серая рубашка элегантного покроя с распахнутым воротом и немного мешковатый пиджак черно-серых оттенков.
К Эллису медленно приблизился Сфинкс с гордо задранным хвостом и обозрел гостя с видом хищника, неожиданно встретившего достойного соперника.
Эллис присел на корточки и осторожно протянул ладонь.
– Не знал, что у вас есть кот.
– Он принадлежал доктору Белведеру. И оказался не нужен никому, включая Рэндолфа.
– Поэтому вы его взяли?
– Иначе ему пришлось бы отправиться в приют, – пояснила Изабел, взяв сумочку. – Что я могла сделать?
Эллис ответил странно-задумчивым взглядом:
– Например, тоже могли бы отправить его в приют.
– Ни за что на свете, – сухо улыбнулась Изабел. – Мы со Сфинксом целый год были коллегами. Я не могла позволить им унести его.
Сфинкс понюхал пальцы Эллиса и, очевидно, довольный таким знаком уважения, повернулся и потопал в кухню к своей миске с едой.
Эллис поднялся и обозрел коробки и ящики.
– Похоже, у вас не было времени разобрать вещи.
– Это не мои. – Изабел поколебалась и, слегка нахмурившись, пробормотала: – То есть, наверное, уже мои, поскольку были адресованы мне. Их доставили сегодня днем.
– А что там?
– Судя по сопроводительному письму, результаты тридцатилетней работы доктора Мартина Белведера по исследованию снов. Очевидно, он скрупулезно пересылал все копии работы по экстремальным снам своему адвокату с распоряжением опубликовать после его смерти. Какая жестокая ирония… тем более что его сын Рэндолф, встав во главе центра, первым делом уничтожил все труды отца. Полагаю, он не знал, что у доктора Би имелся запасной план.
– Похоже, старик хорошо знал сына.
– Да, грустная ситуация. Они не ладили много лет, и Рэндолф до сих пор ненавидит отца. У него большие проблемы, и я на его месте обратилась бы к психоаналитику.
– Почему вы получили все бумаги Белведера?
Изабел тяжело вздохнула:
– Адвокат пишет, что доктор Би просил меня позаботиться о том, чтобы его теории не были потеряны или уничтожены. Он жаждал признания и оценки, пусть даже после смерти.
– И он взвалил на вас этот груз?
– Да.
– И что вы собираетесь делать со всем этим добром?
Изабел мрачно осмотрела груду коробок:
– Полагаю, снять еще один склад.
– Но это вам дорого обойдется.
– Знаю.
– И все равно присмотрите за бумагами, как уже присматриваете за котом, верно?
– Я многим обязана доктору Би. Если бы не он, я, возможно, до сих пор отвечала бы на звонки по горячей линии.
Эллис улыбнулся:
– Что-то подсказывает мне, что рано или поздно вы сбежали бы с горячей линии. Ну как, готовы идти?
– Разумеется.
Он открыл дверь и подождал, пока Изабел выйдет в ненастный вечер. В воздухе потрескивали электрические разряды, предвещая шторм.
– Опустить верх машины? – спросил Эллис.
Изабел удивленно уставилась на изящный автомобиль, стоявший перед ее домом. Восторг и предвкушение чего-то неизведанного обрушились на нее с силой урагана.
– О да, – прошептала она, – было бы неплохо…
Эллис снова улыбнулся, словно уже знал ответ и был им доволен.
Поездка вдоль скал в город оказалась самым поразительным приключением, которое Изабел пришлось испытать впервые за долгое-долгое время, а может, и вообще впервые в жизни.
Эллис прекрасно и очень уверенно вел машину, словно слившись с ней в единое целое.
Небо быстро затягивали тяжелые облака, отсекавшие последние закатные лучи солнца. Дождь еще не начался, но стальные воды океанского залива уже бурлили и кипели.
Изабел находилась в необычайно приподнятом настроении, словно впитывала часть атмосферной энергии.
– Вам нравятся бури? – неожиданно спросил Эллис.
– Обожаю!
Он улыбнулся своей таинственной улыбкой. Ветер с воем хлестал ее по лицу волосами. Изабел рассмеялась.
– Недаром я до сих пор летаю во сне!
– Вы действительно летаете?
– Постоянно. – Она повернула голову и взглянула на него сквозь вуаль упавших на лицо прядей. – А вы?
– Представьте, и я тоже!
Он чуть сильнее сжал руль, не отрывая взгляда от дороги.
– И вы правы. Путешествие в бурю очень походит на сон с полетом!
Полчаса спустя в ресторане Эллис снял темные очки, сунул в карман пиджака и поднял глаза на Изабел.
Он думал, что знал все об опасных, захватывающих поездках. Столько раз рисковал во снах и наяву, работая на Лоусона, столько раз пускался в огромные финансовые риски в качестве держателя венчурного капитала. Но Эллис также умел защищаться от действительно опасных проблем. Этот урок он усвоил с двенадцати лет. И когда речь шла о близких отношениях любого рода, он был крайне осторожен, стараясь не наделать глупостей. Если нет любви, не будешь и скорбеть о потере, так что лучше не любить.
И вот сегодня он был почти готов послать осторожность ко всем чертям. Потому что нисколько не сомневался, что сидевшая напротив Изабел была самым рискованным и опасным предприятием в его жизни. Останься у него хоть немного здравого смысла, он повернулся бы и немедленно ушел. Но Эллис понимал, что не сделает этого. Он уже сидит в кабине «американских горок», выйти из которой невозможно. Да и не хочется: слишком сильно предчувствие, слишком заманчиво обещание захватывающей дух езды.
И она сегодня настоящая Тангольера. Ее темные волосы поблескивали в приглушенном, интимном освещении. Чувственные изгибы плеч, очерченные льнущей к коже тканью черного платья, в реальности оказались еще более соблазнительными, чем на фото. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы не уставиться на нее во все глаза. Ему хотелось впитать каждую деталь, от ее необыкновенных глаз до теплого голоса и манящего запаха тела.
Дождь полил как раз тогда, когда Эллис остановился на парковке ресторана. Он едва успел поднять верх «мазерати», чтобы вода не залила кожаную обивку. Выскочив из машины, он и Изабел дружно побежали к ресторану.
По какой-то причине оба очень развеселились и, громко смеясь, словно делили какую-то секретную, принадлежавшую только им двоим шутку, вошли в зал.
Ощущение полной близости лишало Эллиса дара речи. Ему ужасно хотелось увести Изабел на берег и заняться любовью на песке, среди ветра и волн, бушующих вокруг. Что-то в ее взгляде подсказывало, что она пошла бы с ним.
Ощущение было такое, словно один из его экстремальных снов неожиданно стал реальным. Только вот во сне Пятого уровня ему никогда не приходилось беседовать с дамой за ужином.
– Кому-нибудь в центре исследования снов было известно, чем занимались вы и старик? – спросил он, когда официант принес большое блюдо с колотым льдом, в котором лежали моллюски.
– Нет.
Изабел, сверкнув медным лаком на ногтях, выжала лимон на гребешки, мидии и устрицы.
– Остальные сотрудники считали отдел анализа снов еще одним примером чудачеств доктора Белведера. Все, разумеется, знали о его странных теориях, но делали вид, будто ничего не замечают, потому что именно он добывал деньги, которыми платил им жалованье.
Эллис положил на тарелку раковину гребешка.
– Они и вас считали чудачкой?
Изабел наморщила нос:
– Думаю, в их глазах я была кем-то вроде офисного амулета. Никто не принимал меня всерьез. Похоже, служащие были уверены, что меня приняли на работу только потому, что доктор Белведер нуждался в личном помощнике для своих исследований. Он был владельцем центра, поэтому и мог делать что хотел.
– С таким отношением окружающих было трудно смириться.
– Да, временами это очень раздражало. – Изабел взяла крошечную вилочку и ловко подцепила моллюска. – Но по большей части моя работа в центре была настоящей мечтой.
– Это почему?
– Благодаря доктору Белведеру я узнала, что не одна в мире. Что не только я способна видеть сновидения Пятого уровня. Это было… – Она поколебалась. – На душе становится легче, когда знаешь, что где-то есть люди, похожие на тебя.
– Я вас понимаю.
– Кроме того, теперь я могла на деле применять свои способности, хотя иногда было очень досадно, что мне не известны ни контекст, ни исход расследования, зато я занималась любимой работой.
– Как я уже говорил, Лоусон нашел нескольких сновидцев Пятого уровня, но не обнаружил ни одного, кто мог бы делать то же, что и вы, – заметил Эллис.
Глаза Изабел за линзами очков слегка расширились.
– Но как ему удается находить экстремальных сновидцев?
– Он финансирует проекты исследования сна в различных институтах по всей стране. Исследователи и объекты исследований считают, что его интересуют неврологические аспекты сна. И в какой-то мере так оно и есть. Но по-настоящему он ищет в данных электроэнцефалограмм определенные характеристики биоэлектрической активности, которые указывали бы на способности впадать в сновидения Пятого уровня.
– И многих он нашел?
– Почти никого.
– А что он делает, когда обнаруживается очередной сновидец Пятого уровня?
– Большинство людей, которых он нашел, теперь работают в «Фрей-Солтер» под его началом.
Изабел ответила странной, сожалеющей улыбкой:
– Я не хочу оказаться в агентстве Лоусона, но, должна признать, один из аспектов тамошней работы весьма соблазнителен.
– Какой именно?
– Возможность встречаться и говорить с другими сновидцами Пятого уровня.
Эллис не сразу понял, что она имеет в виду, а когда сообразил, даже растерялся:
– Вы никогда не разговаривали ни с одним?!
Изабел вытащила очередной гребешок из раковины и сунула в рот.
– Вы – первый.
Эллис уставился на нее, так внезапно и неистово возбужденный, что пришлось поблагодарить небо за низко свисающий край скатерти. В голове не было ни единой связной мысли. Он неотрывно наблюдал за легкими сексуальными движениями ее горла, когда Изабел проглотила моллюска, и отчаянно пытался припомнить, о чем они только что говорили.
– Когда вы впервые стали видеть действительно экстремальные сны? – выдавил он наконец.
– У меня всегда были сны при не полностью выключенном сознании. Но по-настоящему все началось в старших классах.
– Со мной было то же самое. Помню такие сны еще с детства. Но в средней школе они стали сильнее и ярче.
Изабел кивнула.
– Вполне согласуется с новой теорией о том, что сновидения – функция познавательного развития.
– То есть по мере развития мозг выдает все более связные сны?
– Конечно. Точно так же, как человек с возрастом становится старше и мудрее. Собственно говоря, многие эксперты, исследующие теории познавательного развития, уверены, что сновидения – всего лишь еще одна форма мышления, только пассивная. Причина, по которой мы не запоминаем большинство наших снов, заключается в том, что мы просто не обращаем на них внимания. Благодаря тому факту, что… э… просто-напросто спим.
– Я слышал, как Лоусон рассуждал об этой теории.
– Сновидения очень сходны с теми мыслями, с которыми вы садитесь в машину и едете по знакомому до последнего камешка маршруту, – улыбнулась Изабел. – Знаете, что вы испытываете, когда выходите из машины без отчетливых, ясных воспоминаний о самой поездке?
– Нет, – пожал плечами Эллис. Изабел нахмурилась:
– Так вы никогда не переживали ничего подобного?
– Я люблю водить машину. И всегда обращаю внимание на маршрут.
Изабел состроила смешную гримаску.
– Полагаю, исключения есть в любом правиле. Но как я уже сказала, это вполне разумная теория.
Эллис слегка усмехнулся.
– Теория, исходящая от тех же людей, которые не верят в существование таких вещей, как сновидения Пятого уровня при не полностью выключенном сознании, не так ли?
– Верно! – рассмеялась Изабел. – Но стоит отдать им должное за проведение научного исследования сновидений. Многие годы способные исследователи опасались заглядывать в эту область, потому что ее считали весьма сомнительной наукой.
– Они боялись, что любое расследование окажется скользкой горкой, начинающейся с весьма расплывчатой психологии и идущей круто вниз, в пропасти экстрасенсорики и мистицизма.
– Да, разумеется, – пожала плечами Изабел. – Проблема вам ясна. Как можно объективно изучить нечто такое, чего нельзя увидеть или измерить? Мало того, вы полностью зависите от подопытных добровольцев. Они могут наговорить вам что угодно о своих снах, но вы никак не сумеете доказать их правоту или опровергнуть.
