Василий Скопцов (№4) - Школа боя

Столик стоял в углу зала, в удалении от входной двери и от бара.

Охранники шумно занимали места за столиком у дверей. Для них тоже наступало время обеда.

Едва дорогой гость обосновался за столиком, к нему тут же подлетела юная официантка. Поправила скатерть, попутно смахнув со стола табличку, и замерла рядом в ожидании заказа.

– Мне – как обычно... – Лось, не заглядывая в меню, пошевелил в воздухе пальцами. – Только сегодня – на двоих. У меня гость... И это...

Уже готовая бежать девушка замерла на месте.

– ...Пока он не приедет – подавать не спеши. Чтобы не остыло... И еще... Коньяку граммов двести... Только хорошего, не подвального розлива. Поняла?

Официантка кивнула и исчезла. Лось откинулся на высокую спинку резного стула, рассеянно огляделся по сторонам...

Сам Лосев спиртного не употреблял так же, как и табака, – здоровье берег. Хотел прожить долгую и счастливую жизнь. Коньяк – это для Слона... Среди городской братвы в последнее время настойчиво бродят слухи, что "смотряга" попивать начал... Вот, кстати, можно будет и проверить, насколько эти слухи соответствуют действительности...

Чуть слышно даже не скрипнула, а вздохнула входная дверь. Но даже этого звука было достаточно, чтобы "телки" оставили в покое куриц, которых старательно грызли, и напряглись... Но тут же расслабились – в помещение вошел Самохин, их прямой начальник.

Антон Дмитриевич осмотрел помещение и не спеша подошел к столу, за которым восседал авторитет. Присаживаться не стал – остановился рядом.

– Все в полном порядке, Борис Максимович, – начал доклад. – Зал осмотрен, взрывных устройств не обнаружено...

Лось на эти слова благосклонно кивнул.

– ...В подсобке и на улице – наши люди. Так что безопасность обеспечена в полной мере...

– Молодец! – от души похвалил Лось главного своего охранителя. – Молодец, Антон Дмитриевич! Пройдет все нормально – получишь премию...

Больше Самохин у стола не задерживался – все уже было сказано. Развернувшись, он направился к выходу... Потолкается на улице, встречая дорогого гостя. Телохранители с некоторым напряжением во взглядах проводили глазами выходившего начальника. И не потому вовсе, что ждали с его стороны какого-то подвоха. Просто кто-то, некий злоумышленник, мог воспользоваться моментом и ворваться в зал сразу же после того, как начальник службы безопасности его покинул, а входная дверь не контролировалась охраной... Как им в свое время объясняли на курсах подготовки, довольно распространенный прием...

Но никто в зал не вбегал и на Лося не покушался... Успокоившись, "телки" вернулись к своей курятине...

Ровно в тринадцать ноль-ноль, точно в назначенное время, как того требовали правила хорошего бандитского тона, порог заведения переступил Андрей Петрович Слонимский. Невысокий, даже приземистый, тучный, багроволицый... И тоже в окружении четверки телохранителей.

Остановившись на входе, Слон осмотрел зал. Увидев Лося, который при его появлении встал из-за стола, приветливо махнул рукой. Потом той же рукой указал своим телохранителям на столик у входа. Случайно или специально, но этот столик оказался как раз напротив того, за которым обедали охранники Лосева.

"Слоновские" послушно начали располагаться за столом, искоса настороженно поглядывая на своих возможных оппонентов. Те платили им той же монетой...

Сам же городской "смотрящий" в это время приблизился к ожидающему его Лосю. Два авторитета картинно обнялись, соприкоснувшись щеками...

– Здорово, Петрович! – разжав объятия, приветствовал своего гостя Лось. – Проходи, присаживайся!.. Перекусим немного...

Он широким жестом указал на стол. Возле стола уже суетилась официантка с подносом, с которого на скатерку как бы сами собой перелетали тарелки и тарелочки с различного рода яствами. Последним в центре стола утвердился высокий графинчик с янтарного цвета жидкостью.

– Здорово, Максимыч! – прочувствованно отвечал гостеприимному хозяину Слон. – Надо бы перекусить... Еще не обедал сегодня. Дела, знаешь ли, дела...

Оно и понятно... Слон мог бы и не намекать на то, что он не просто так, пожрать сюда приехал. Он – городской "положенец", человек, пользующийся в криминальной среде города серьезным авторитетом и немалым влиянием. И каждое сказанное им сегодня слово дорогого стоит...

...Андрей Слонимский, в прошлом спортсмен, мастер спорта по дзюдо, начинал свою карьеру в начале девяностых, на одном из городских рынков, где, прогуливаясь в пестром спортивном костюме, собирал "дань" с торговцев в пользу одного из городских авторитетов. И звали его тогда Дюня Слон...

Потом немного "приподнялся", появилась своя "команда", небольшая, но сплоченная, которой городская "сходка" нарезала "делянку". В доле с некоторыми другими авторитетами прихватил несколько рентабельных промышленных предприятий. Правда, в отличие от партнеров, не ограничивался только теневым участием, а приобрел пакеты акций...

Ну а немного позже по городу прошел мор... Причем затронул он только теневых и легальных партнеров Слонимского. В результате этой эпидемии Слон стал практически единоличным владельцем всех этих предприятий, приносящих ему немалый доход... "Предъявить" Андрею никто ничего не смог, хотя даже из Москвы, криминальной столицы России, приезжали на "толковище". Новоявленный авторитет легко отмел все обвинения в свой адрес...

Обеспечив себя деньгами, Дюня обратил благосклонный взор на политику. Баллотировался в депутаты областной Думы и легко выиграл выборы. Это не так уж и сложно, как кажется. Главное, чтобы не жался на бабки и чтобы имя было у всех на слуху. При этом вовсе не важно, в каком контексте... Народ у нас, что уж тут говорить, дурак... Власти ненавидят все, но... Голосуя за Слона, многие радостно потирали руки: "Ну, щас Дюня им устроит!.." Наивняк!.. Дюне, как и его новым коллегам, было глубоко безразлично, как народец живет. У них свои дела и свои проблемы, ничего общего с проблемами электората не имеющие...

Теперь Слон уже не выпячивал свою теневую деятельность. Стремился к респектабельности. В Думе постоянно вступал в споры по поводу и без оного, отстаивая свою "гражданскую позицию". Проще говоря, нарабатывал себе имя...

После того как городской "положенец" Зуб сначала "потерялся", сбежав из города, а потом при весьма странных обстоятельствах был обнаружен мертвым, встал вопрос – кто же заменит его на этом ответственном посту?.. Подходящей кандидатуры не наблюдалось. Своего "вора" в Красногорске не было уже лет десять...

Дело в том, что Красногорск, а если точнее, то некоторые его промышленные предприятия лежали в плоскости интересов столичных криминальных кругов, где правили бал "законники". Слон им откровенно не нравился. В открытую сотрудничает с властями, сам пошел во власть, зону не "топтал" и вообще... "Мутный" тип... Окружил себя "красными", дает деньги на правоохранение...

Но в то же время не считаться с ним было невозможно. На данный момент Слон представлял собой реальную величину. Под ним ходило более пятисот "бойцов", объединенных в несколько "бригад", из его рук кормились менты и городские власти. Он контролировал большую часть самых прибыльных промышленных предприятий, в том числе и некоторые предприятия добросовестно разрушенной "демократами" оборонки... То есть на тот момент это была единственная сила, способная подмять под себя город и предотвратить очередной кровавый передел сфер влияния.

Поэтому скрепя сердце столичные "законники" дали "добро" на царствование в Красногорске Слона. Поступиться малым было все же лучше, чем потерять все полностью...

Пути-дороги Лося и Слона не раз пересекались в прошлом... Оба серьезно занимались спортом и кое-чего добились. Оба в конце восьмидесятых годов прошлого века очертя голову бросились в рэкет. Оба выжили в многочисленных бандитских войнах девяностых. Никогда не лезли в дела друг друга и даже где-то временами помогали, поддерживали...

Вот и сейчас, как понимал Лось, Слонимскому понадобилась поддержка. Что-то назревало в городе, что-то такое, что может серьезно усложнить жизнь не только "положенца", но и его, Лося, тоже...

Однако заводить разговор о деле ни один, ни второй не спешили. Неторопливо жевали, перебрасываясь общими, ничего не значащими фразами... Слон между делом "приговорил" пару рюмашек коньячку, для порядка предложив и Лосю "причаститься". Но тот отказался, сославшись на больную печень.

Наконец "смотрящий", наливая очередную рюмку, внимательно заглянул в глаза сидящего напротив Лося:

– Новость слыхал?..

– Что за новость?.. – осторожно поинтересовался Лось. Новостей по городу летало множество, всяких и разных, правдивых и не совсем... И о какой из них говорит Слон, Борис Максимович не знал. Но волчье чутье опытного бандита подсказывало – вот оно! Начался тот разговор, ради которого "положенец" и приехал.

– Ну, ты даешь!.. – картинно, несколько переигрывая – сказался принятый внутрь алкоголь, – удивился Слон. – Как на Луне живешь, честное слово!..

Борис Максимович на этот выпад промолчал. Не зря же Слон сюда пришел... Надо будет – сам скажет. Когда сочтет нужным... А пока лучше не проявлять своего интереса... Несолидно это как-то...

Не спеша, со вкусом, Слон опрокинул в широко открытый рот очередную порцию коньяку. "А ведь не врут люди, – не без ехидства отметил Лосев. – Ох, не врут! Попивает уважаемый, попивает..."

– Короче, так... – Слонимский метнул в рот дольку лимона, с удовольствием ее пососал перед тем, как разжевать и проглотить. – Алыма "короновали"...

– Ого! – не сумел сдержаться Лось. Новость была не просто плохая, а очень плохая.

Алым был одним из городских авторитетов. Вполне приличная биография – несколько "ходок" по солидным, уважаемым статьям, начинал с "малолетки", "поднялся" на "взросляк", по жизни в "отрицалове"... Короче, биография самая достойная...

На воле тоже "стоял" неплохо, под его началом ходила сплоченная и агрессивная "бригада" "синих", составлявшая серьезную конкуренцию представителям "новой братвы"...

Три года назад Алым неожиданно для многих "подсел". Залетел по пустячному, яйца выеденного не стоящему делу. И получил всего-то трешку... Правда, некоторое время спустя пошли разговоры, что вроде как отправился Алым "в десант", навести порядок в одной из областных зон, где слишком уж стали поднимать голову "красные"...

Но это все так, "этапы большого пути"... Плохое заключалось в другом. И Слон, и Лось в свое время изрядно конфликтовали с Алымом. Даже намеревались объединенными усилиями завалить его, к свиньям... Чтобы, зараза такая, воду не мутил... И, кажется, Алыму об этом стало известно...

– ...Это точно?.. – с некоторой надеждой поинтересовался Лось.

– Точнее некуда... – тяжело вздохнул Слонимский. – Информация верная... На все сто.

– И когда выходит он?.. – В принципе Борис Максимович, напряги он память, мог бы и сам подсчитать. Только "безпека" Слона явно уже все "пробила" в тонкостях... Вплоть до часа...

– Через два с половиной месяца... – грустно пробормотал Андрей Петрович.

И было от чего загрустить... Через два с половиной месяца зону покидал не простой авторитет, равный среди равных. На свободу выходил вор в законе. И хочет Слон того или не хочет, а только власть над криминальным миром Красногорска автоматически перейдет в его руки. И тогда он им многое припомнит...

– Может, пока не поздно, организовать в колонию свой "десант"?.. – предложил Лось первое, что пришло ему в голову. – Пусть его там завалят!..

– Ты, Максимыч, че, с дуба рухнул?! – Слонимский посмотрел на собеседника так, как доктор смотрит на безнадежно больного. – Он – вор! Понимаешь, вор!

– Ну и что с того? – упорствовал Лосев. – У него что, шкура теперь бронированная? Или кровь зеленая?

– Ну, во-первых, валить вора – тема стремная... – незаметно для себя авторитеты, позабыв о респектабельности, перешли на более простой и понятный им обоим язык. – Я не знаю человека, который на это подпишется... А если даже и подпишется, то на зоне его расколют в две секунды... И вот тогда попрет "предъява" нам с тобой...

Лосю опять пришлось промолчать... Собеседник его был прав на сто процентов. Вор в законе для любого уважающего себя криминального сообщества все равно что боевое знамя для воинской части... Святыня...

Да, законы и "понятия" преступного мира постоянно пребывают в динамике, видоизменяются, приспосабливаясь к изменениям, происходящим в обществе. Но одно положение этого своеобразного кодекса было и остается неизменным во все времена. Поднявший руку на вора в законе должен умереть... И не самой простой смертью, если, конечно, позволяют обстоятельства...

И накачанные охранники, и бронированные машины, и укрепленные, как крепости, особняки – все это, конечно, прекрасно. Но если ты перешел, по глупости или по неосторожности, дорогу ворам... Ничто тебя не спасет... Воры будут добиваться "справедливости" даже в ущерб своим финансовым интересам. Для них, как и для всех остальных людей, собственная жизнь стоит намного дороже денег... А простить смерть собрата – значит, породить прецедент...

– Так что придется нам с тобой как-то исхитряться здесь, на воле... – Слон с выражением сожаления на круглом лице сцедил остатки коньяку в рюмку.

– И как же это?.. – насторожился Лось.

– Ну, для начала... – Слонимский выплеснул напиток в рот, зажмурился на мгновение, потом шумно выдохнул. – Для начала не мешало бы создать ему оппозицию... Я, ты... Ты, кстати, как?.. Не против?..

– Ты знаешь сам, Петрович... – на лице Лося появилась горькая усмешка. – Мне деваться некуда... И одного меня он просто раздавит...

– Значит, я, ты... – Слон, видимо, для большей наглядности стал загибать толстые пальцы. – Кого еще можно будет подтянуть в эту тему?.. Как думаешь?..

– Ну, наверное, Фархада... – после короткого раздумья предложил Лосев. – Он и так в оппозиции... Ко всем. Но мужик ведь неглупый. Должен понимать, что Алым попытается и его лафу с рынками прикрыть мало-мало... А в одиночку он тоже не отобьется...

– Фархад – да! – согласился Слон. – Ну, и еще кое-кто из пацанов таких, реальных, есть у меня на примете... Еще и с ними перетру...

– А что делать-то будем?.. – поинтересовался Лосев. – Мочить?..

– Нет, мочить нельзя... Обратная волна будет страшная. Всех сметет... – Слон задумался. – А попробуем просто выдавить его из города! Не будем давать бабки в воровской "общак", свои проблемы будем разводить сами, без него! Ну, и все такое... Когда народ весь подтянем, тогда опять соберемся, теперь уже все вместе, и обсудим все... Ты как?

– Добро! – коротко кивнул Лосев. – Я согласен!

– Ну, тогда ладно! – Слон выбрался из-за стола. – Дел еще много... Поехал я...

– Ну, до встречи! – Авторитеты еще раз обнялись, теперь уже на прощание. При этом "положенец" окатил собеседника густым коньячным запахом... Пил и не закусывал почти... Лось непроизвольно скривил лицо в гримасе отвращения...

Слон направился к дверям, у которых соскочившие с мест телохранители тут же взяли его в плотное кольцо и повели на улицу. А Борис Максимович вернулся за стол.

Конечно, все это звучит хорошо – оппозиция, и все дела... Но только как она дальше ляжет, карта-то?.. Ведь Алым не сможет смириться с существованием такой оппозиции. Это для него – все равно что плевок в воровское рыло. Прямая оскорбуха... Значит, так или иначе, а война неминуема...

Причем люди Алыма будут гасить "быков" из всех оппозиционных группировок лишь по необходимости. Основной целью новой, очередной "большой охоты" станут они, авторитеты...

В подвальчик кафе неторопливо спустился Самохин. Подошел к столу и на этот раз присел.

– Все нормально, – поспешил он доложить, наткнувшись на вопрошающий взгляд Самого. – Гость уехал, претензий нет, проблем – тоже...

– Хорошо... – пробормотал вполголоса Лось.

Самохин пожал плечами.

– Работа такая... – не без хвастливых ноток в голосе сказал он.

– Работа, говоришь, такая?.. – зачем-то рассеянно переспросил Лось. А потом вдруг жестко и резко задал еще один вопрос: – Скажи-ка мне, Антон Дмитриевич, а вот ты знал, что Алыма "короновали"?

– Ну, слышал такую мулю... – немного смутился начальник службы безопасности. – Но она пока в стадии проверки. Поэтому и вам не докладывал...

– Понятно, – невесело улыбнулся Лось. – Не хотел меня беспокоить?

– Ну, что-то типа того... – Теперь Самохин смутился окончательно – отвел в сторону глаза, опустил плечи.

– Ладно, не ерзай... Прорвемся... – Лось сказал это не столько Самохину, сколько себе самому.

Да уж... Прорываться будет крайне сложно... И все, что Лось сейчас сможет сделать, так это усилить меры безопасности в преддверии освобождения вора.

– Чего ты утром-то про безопасность жевал?.. – опять обратился он к главному охранителю.

– Да, – немного воспрянул тот. – Есть кое-какие соображения.

– Ну, давай, выкладывай свои соображения... – разрешил авторитет.

– Во-первых, необходимо разработать несколько маршрутов движения вашей колонны к тем местам, где вы обычно бываете. Маршруты менять каждый день. Предварительно пускать по используемому маршруту несколько бойцов для проверки... Второе. Усилить охрану квартиры. Посадить парочку лицензированных бойцов с автоматическим оружием. Усилить вашу личную охрану – пустить еще один экипаж сопровождения. И последнее... Борис Максимович, ну откажитесь вы, на хер, от этой забегаловки! – Начальник службы безопасности обвел рукой стены кафе. – С точки зрения обеспечения вашей безопасности местечко довольно-таки стремное! На отшибе, в подвале...

– Не пыли! – повелительным жестом остановил расходившегося Самохина Лось. – Насчет маршрутов – это я с тобой согласен. Делай. Насчет усиления охраны квартиры и офиса – тоже. В "личку" никого не надо. Хватит того, что есть. А что касается кафе... Нравится мне здесь, понял?..

Вот тут, конечно, авторитет немного покривил душой... Если усиленная охрана квартиры и офиса, а также ежедневная смена маршрутов перемещения останутся не замеченными любопытными глазами, то стоит ему перестать питаться в одном и том же месте... Это заметят сразу. Как и усиление личной охраны, сопровождающей его везде и всюду. И выводы будут сделаны однозначные – Лось очканулся. Струсил. Растерял весь боевой дух.

Конечно, можно и наплевать на то, что кто-то там подумает... Но такое проявление слабости даст несколько очков противнику. Сделает его уверенней в собственных силах. А вот их еще не существующую пока коалицию, наоборот, ослабит. У соратников появятся сомнения, а это – начало поражения...

Лось в своей не самой простой жизни повидал достаточное количество бандитских войн, чтобы не учитывать прописные истины.

– Вот так! – Как бы утверждая только что сказанное, он прихлопнул ладонью по столешнице. – Ты понял меня?

– Понял, – покорно согласился Самохин.

– То-то же! – Авторитет начал подниматься с места. – Ладно, поехали в офис... Что-то засиделись мы здесь...

Глава 12

– ...Вот он, сука черножопая! – Дрын "отклеился" от стены дома, на которую до этого опирался плечом. Он и еще трое его товарищей по клубу, из числа наиболее доверенных, близких, тех, кому он смог сказать о своем позоре, ждали уже второй час...

В этот вечер он не пошел за Маратом в садик. И вообще домой, туда, где оставалась опозорившая его сестра, он не собирался возвращаться. Ничего, пока перетопчется в помещении клуба, поспит на матах... Душевая имеется, хавчик можно купить или кто из пацанов притащит... Заявление на общежитие он подал сразу же, как только приехал к себе на завод. На недоумевающие вопросы начальника цеха – зачем, дескать, ему, городскому, общага – ответил нечто невразумительное... Впрочем, начальник на правдивом ответе особо и не настаивал – пожал плечами и наложил на заявление резолюцию. Правда, после этого честно предупредил:

– Сколько тебе придется места ждать – трудно сказать... Комнаты все уже проданы "черным" с рынка, за бабки.

Ну, что же, Дрын был готов подождать... Полгода он уж как-нибудь и в клубе поживет... А весной – в армию... Сейчас пацан ждал призыва как избавления...

Но сначала он должен был кое-что сделать... Наказать виновника своего позора – долбаного чурку. О том, что в происшедшем виноват не только он, но в какой-то степени и его собственная сестра, Левка старался не думать...

В этот вечер все сложилось более чем удачно. Ларисе позвонили на работу из садика – Марата никто не забрал... Отпросившись у дяди Вани, она на такси бросилась за сыном. В кафе уже не возвращалась. Поэтому вечером Саид направился в уже знакомый ему дом один.

Ему необходима была разгрузка. И если эта дура сама вешается на шею, то почему бы этим не попользоваться?..

Но в то же время боевик не расслаблялся... Чувство опасности, развившееся за долгие годы войны, тревожно шептало в ухо: "Не ходи! Не ходи!" Вот только в эти минуты он думал, как это довольно часто бывает, не головой... Да и кто в этом мирном городе мог быть ему, опытному бойцу, опасен? Кругом – одни тихие, затурканные своими властями и бандитами мыши. И обращать на них внимание настоящему мужчине стыдно.

...То, что несколько черных силуэтов, метнувшихся из темноты, пришли по его душу, боевик понял сразу. Отступил к стене дома, обезопасив себя от атаки сзади, поднял руки на уровень груди, приготовившись к схватке. Он не сомневался в своих навыках рукопашника...

Но уже первые атаки показали, что противники – несколько мелких, но резких парней в черных масках – мало чем уступают ему. Конечно, им не хватало опыта... Но этот недостаток с лихвой восполнялся нешуточной злостью и численностью. Схватка затягивалась, и Саид все чаще пропускал удары, в то время как его собственные не достигали цели. Его поражение становилось неизбежным... А этого он допустить не мог. Просто не имел на это права...

Рука скользнула под куртку, к специально и со знанием дела сделанному потайному карману. Пальцы привычно легли на рукоятку ножа... "Только не убивать... – сам себе напомнил боевик, извлекая оружие. – Только никого не убивать!"

Убийство – это менты, расследование, поиск... И как следствие – срыв всей операции, так хорошо задуманной и уже близкой к завершению. Такого ему никто не простит. И он сам себе – в первую очередь...

Ему нужно только отбиться... Только отбиться и уйти... Не больше...

Рукоятка ножа отработанно провернулась в пальцах, лезвие, не замеченное противниками, легло вдоль руки острием к локтю... Жесткий блок предплечьем направо, легкий доворот кисти с зажатой в ней рукояткой... Шипение вскрываемой остро отточенным лезвием ткани и укрытой под ней человеческой плоти... Короткий вскрик – больно!

– У него нож! – Один из атакующих, зажимая предплечье одной руки ладонью другой, отскочил в сторону.

Противники замешкались, затоптались на месте... Нож – это уже серьезно. А Саид, воспользовавшись их замешательством, работал, как автомат. Широкое маховое движение влево, разворот, имитация атаки на глаза ближайшего к нему противника, шаг в сторону, мах обратным хватом понизу... Еще шаг... В сторону, вдоль стены, к углу дома...

Теперь нападавшие держались подальше, да и решимости у них поубавилось... Но Саид понимал – это только временно... Если уж они вышли на охоту, в масках, неплохо подготовленные и кое-чему обученные, значит, скоро придут в себя. И тогда в ход пойдут палки, кирпичи и другие подручные предметы, от которых он не сможет отмахаться ножиком. Его забьют на расстоянии, не приближаясь...

– Зарэжу, вашу маму!.. – Саид тигром прыгнул вперед, крест-накрест размахивая перед собой ножом. Нападавшие шарахнулись по сторонам – тускло блестящее лезвие с шипением рассекало воздух перед самыми их лицами... Для того чтобы атаковать вооруженного противника, мало умения хорошо драться, мало одной голой физической силы. Смертельная пляска лезвия перед глазами завораживает, лишает сил и решимости. Здесь необходимо немного большее... То, чего у мальчишек пока еще не было...

Воспользовавшись моментом, таджик резко развернулся и бросился в темноту. Это не было проявлением трусости, беспорядочным бегством. Это было отступлением... У него не было другого выхода. Даже перебив напавших на него, Саид проигрывал битву. Причем не свою, а чужую битву...

Боевика никто не преследовал. Мальчишки неуверенно топтались на пятачке перед подъездом, у которого дрались.

– Вот же сука черная... – шмыгнул носом Дрын. Пусть и ненамного, но он был старше остальных. Более опытный... И пришел в себя немного быстрее. – Чего там у тебя, Лисенок?..

Он подошел к нянчившему порезанную руку приятелю, посмотрел... У чурки то ли ножик был хороший, острый, то ли работать им он умел, то ли и то, и другое вместе. Рукав толстой куртки чуть выше запястья Лисенка был прорезан насквозь. По пальцам обильно стекала кровь, тяжелыми каплями падавшая на утоптанный снег. И сам мальчишка был маленько не того... Бледный, испуганный... Того и гляди упадет...

– Вот же сука... – растерянно повторил Дрын.

Ранение было достаточно серьезным – много крови. Может, вену или артерию задел... Нужна "Скорая". Только медикам с "неотложки" придется что-то объяснять. А они, учитывая явно криминальный характер травмы, непременно сообщат в милицию. А это ставит под угрозу раскрытия тайну существования клуба...

– Короче, так... – вспомнив про клуб, Дрын сразу оправился от растерянности. – Ну-ка, скидывай куртку!..

Лисенок, прикусив губу и морщась от боли, сбросил куртку с правого плеча.

– Хорош! – Дрын огляделся по сторонам, потом быстро снял свою куртку, сбросил скрытую под ней камуфляжку и через голову стянул футболку. Сильно рванув в стороны руками, разорвал футболку на полосы. Одной из этих полос перетянул руку Лисенка чуть выше раны. Набросил куртку раненому на плечо. – Все, уходим! – Дрын уже застегивал свою камуфляжку. – Идем в клуб – там что-нибудь придумаем... Свищ, помоги Лисенку!

Мальчишки быстро пошли в сторону от места схватки, на ходу пряча маски под одежду. За последние месяцы это была первая акция, которая не удалась в полной мере. Враг ушел, а у них был первый раненый...

Исчезая в темноте, Дрын даже не оглянулся в сторону своего подъезда... Его больше ничего не связывало с домом.

– ...Так на кого работаешь, паскуда?! – Могучая оплеуха чуть было не смахнула Сову с металлического стула, надежно прикрепленного к полу. Голова зэка мотнулась, на губах выступила кровь. Темные капли полетели куда-то в угол, в темноту...

...Разговаривая с Самим, Самохин несколько покривил душой. Он ничего не слышал о "коронации" Алыма. Он вообще ничего не слышал о судьбе "жульманского" авторитета после того, как тот сел... И уж тем более не был посвящен в тонкости взаимоотношений шефа и новоявленного "законника"...

Но вопрос Лося был им воспринят как прямое указание к действию. И уже к вечеру он знал все о приближающейся угрозе. Даже смог сделать определенные выводы по содержанию разговора двух авторитетов в кафе. Конечно, все это стоило кое-каких денег. Но что значат деньги в сравнении с доверием Самого?!

Логическая цепочка в мозгу бывшего сыщика выстраивалась легко и просто. Алым – авторитет "синих", ныне вообще вор в законе, верховная власть в "потустороннем" мире. Находится в колонии строгого режима. Слежку за Лосем ведут двое, у обоих наколки на руках просто режут глаз. Явно не по одной ходке за плечами...

Алым выходит чуть ли не на днях... И, разумеется, будет разбираться и со Слоном, и с Лосем... Но только какие бы взаимоотношения между вором и нынешним "смотрящим" ни были, начинать с охоты на Слона Алым не будет... Надо бы соблюсти некоторые приличия... Или хотя бы их видимость...

А вот Лось... Рядовой авторитет. Один из многих в этом богатом городе. Стало быть, он и должен будет стать первой жертвой "законника". А эти двое занимаются сбором информации, изучают распорядок дня, маршруты перемещений будущего объекта покушения... Выводы были очевидны, и Самохину оставалось сделать немногое. Схватить этих двоих и допросить с пристрастием. Показания – записать. Чтобы были вещественные доказательства в случае чего... Чтобы можно было что-то предъявить где-нибудь на "стрелке"...

Сказано – сделано. Сову и Горыныча сотрудники службы безопасности ЗАО "Крастехноком", среди которых хватало бывших ментов, "приняли" аккуратно и совершенно бесшумно, на выходе из супермаркета, после того, как они отзвонились своему контактеру... То есть в распоряжении Самохина были ровно сутки... Но и этого вполне должно было хватить...

Обоих зэков начали бить сразу, с ходу. Но не калечили и не забивали. Можно сказать, пыль выбивали... Они еще могли пригодиться. В большей степени экзекуторы Самохина давили на психику своих жертв.

Сову пристегнули к стулу, стоящему посредине большой и темной комнаты в центре небольшого светового круга – плафон на пластиковом змеевидном шнурке был опущен низко, почти к самой голове допрашиваемого. Он даже чувствовал, как греет волосы на макушке... Да еще и слепила глаза направленная в лицо настольная лампа...

Скрипучий, хриплый, какой-то неживой голос из темноты:

– На кого работаешь, падла?!

– Я не знаю!.. – со слезой в голосе хрипел Сова.

Хлесть! Появившийся внезапно из темноты хорошо накачанный парень – каждая мышца выделяется на блестящем от пота торсе – резко ударил лопатообразной ладонью по лицу зэка. Голова избиваемого мотнулась, разбрызгивая кровь из разбитых носа и губ.

От таких ударов еще никто и никогда не умирал. Но ощущение самое неприятное – вроде как башка отрывается напрочь... Сова и рад был бы все рассказать – в конце концов, этот нерусь, подрядивший их на такую стремную работу, ему не друг и не родственник... Он старался быть предельно искренним – то, что ребятишки, в чьих руках он оказался, не относятся к числу тех, кого величают лохами, Сова понял сразу.