Участник поисков

      — Погнали на посадку! — распорядился Бэзил. — И отдайте мне чертову скрипку, Чарли! А то еще неровен час прихватите ее с собой. Вне этой планеты она большой цены иметь не будет...
      — П-потом! — сурово отрезал Чарли, направляясь к выходу из бара. — П-после того к-как...

* * *

      — Через пару минут, — тихо произнес в трубку мобильника Рашид, — через второй зал начнут выпускать прибывших на «Стелле». Будьте начеку. Морис и Ник, с вашими людьми держите под контролем служебные ходы... Будьте внимательны.
      — Мы внимательны, шеф, — отозвался Ковальски, бестолковый парень, которого на всякий случай отправили болтаться в залы посадки. — Вот я, например, только что в первом посадочном засек знаете кого?
      — Мы здесь не в угадайку играем! — зло оборвал его Раш. — Кто там шатается у тебя под носом?
      — У меня под носом шатается Чарли Буч, — сообщил Ковальски. — Собственно, он не шатается. Он проходит на посадку. Какой-то он... Немного на зомби смахивает сегодня.
      — Он один? — ошарашенно осведомился Рашид.
      — Да нет, — безмятежно заверил его Ковальски. — С ним еще этот... Ну... Мельник. Санчо Мурагон... И какой-то фраер. Похоже, провожающий. Видно, из залетных. Наряжен, как на прием в Ратуше.
      — Так я и знал! — с досадой воскликнул Рашид. — Они спелись! Как, черт возьми, Мурагон ушел от Гарри?! Задержи их. Любой ценой! Я сейчас подтянусь к тебе.
      Решительно расталкивая встречных-поперечных и стремительно скатываясь по лестницам эскалаторов, Раш в считанные секунды преодолел расстояние до первого посадочного. Каманера, заняв выгодную для наблюдения позицию — на балконе для встречающих, — тревожным взглядом проводила колоритного южанина, метеором пронесшегося через залы и переходы Терминала.
      «Это неспроста! Что-то здесь не так!» — она покинула свой (наблюдательный пункт и устремилась в первый посадочный, с не меньшей, чем Раш, скоростью и с гораздо большим изяществом и незаметностью. Разве что только раз-другой зацепила медлительных встречных отяжелевшей от «дизерт игла» сумочкой.
      К месту действия она поспела вовремя. Ковальски успешно — уже у самого турникета таможенного контроля — перекрыл дорогу Чарли и Санчо. Почуявший недоброе Бэзил, не сводя глаз с футляра с инструментом в руке Чарли, замедлил шаг и как бы дистанцировался от провожаемой им пары. Еще немного и он бы затерялся в редковатой толпе, заполняющей зал. Но сзади всю троицу уже подпирал Раш, сменивший резвую рысь на зловеще неторопливую поступь. Засунув руки в карманы брюк чуть ли не по локоть, он многообещающе улыбнулся Чарли.
      — Здравствуй, приятель... — светски любезным тоном произнес он. — Что ты тут делаешь — так далеко от того места, где тебе велели быть? А что здесь делает наш общий друг Санчо?
      Он вынул из карманов руки в черных перчатках и удивленно развел ими — точно так же, как незадолго до этого разводил руками Гарри. Потом перевел взгляд на скрипичный футляр в руке Чарли и начал багроветь.
      — Какая чудовищная сволочь! — заорал он уже безо всякой иронии в голосе. — Так ты еще и инструмент увести хотел?!
      За секунду до этого слегка запыхавшаяся Каманера, прикинув расположение камер наблюдения, стала за спиной Раша так, чтобы быть заслоненной от бдительного ока охраны Космотерминала, вытянула из сумки пистолет, сняла его с предохранителя и отключила глушитель.
      — Носом в землю! — приказал Рашиду звенящий как струна девичий голос за спиной. В спину ему уперлось нечто недвусмысленное и твердое.
      Раш замер, а Ковальски — с явным запозданием — полез за своей пушкой.
      — Я сказала: «Носом в землю!», — заорала Каманера и, резко развернув Рашида к себе лицом, прямо перед его физиономией выпалила сначала в потолок, а потом — как бы случайно — в ближайшую камеру наблюдения.
      Камеру разнесло в клочья, с потолка посыпались обломки панели освещения, половина находящихся в зале оглохли, а Раш и Ковальски моментально оказались ничком на полу. Со всех сторон к месту происшествия неслись охранники Космотерминала.
      — А ты... — Каманера повернулась к тому месту, где только что стоял Чарли.
      Но и Чарли, и Санчо как ветром сдуло. Они уже пересекли линию посадочного контроля и, не оглядываясь, спешили к транспортеру, уносящему пассажиров в недра фирменного лайнера дальнего следования «Чингисхан». Только скрипичный футляр одиноко стоял поодаль на каменном полу — Чарли решил не искушать судьбу и играть честно.
      Из толпы чертом из табакерки выскочил Бэзил, схватил инструмент и был таков.
      Элен вялым движением бросила «дизерт игл» наземь, закатила глаза и, искусно имитируя обморок, повалилась на руки восьмерых охранников, подбежавших к ней.
      — Спасибо... — еле слышно пролепетала она. — Спасибо, что спасли меня от зверей!..
      И — так, по крайней мере, решили все присутствующие — лишилась сознания.
      — Так каким же образом в ваших руках, мэм, оказалось оружие? — с максимально возможной вежливостью осведомился комиссар криминальной полиции Даусон.
      Себя Даусон почитал несчастнейшим из людей. По крайней мере — людей в форме. Именно в его комиссариат входил злосчастный Космотерминал со всеми его проблемами. Космотерминал, в котором у любого происшествия «ноги росли» из других Миров, а расследование простейших правонарушений превращалось в запутанную дипломатическую проблему. Сердце комиссара отдыхало лишь на случаях примитивного жульничества и воровства, которые, однако, были столь редки в здешних краях, что отличиться тут было просто не на чем.
      — Я думаю, вы все видели — у вас же весь зал просматривается... — дрогнувшим голоском пролепетала Элен. — Всюду эти... камеры наблюдения...
      — Одну из них, вы, кстати, снесли напрочь, мэм.
      Голос комиссара был строг.
      — И зачем вам потребовалось палить в белый свет, как в копеечку? Ваше счастье, что вы никого не зацепили. Получилась бы уголовщина чистой воды. Впрочем, по порядку. Итак, это — ваш пистолет?
      — Нет, ну что вы! Откуда у оперной певицы такое оружие?! Я вырвала его из рук преступника, когда он набросился на моих друзей! Вы же знаете, как все было, по видеозаписи...
      Комиссару Даусону очень хотелось сказать в ответ, что как раз из видеозаписи невозможно усмотреть, что именно происходило в течение трех-пяти секунд у турникета, прежде чем дамочка начала палить. Но давать такую фору допрашиваемой явно не стоило.
      — Вы — смелая женщина, если поступили так... — с сомнением в голосе произнес он. — Однако зачем же было начинать пальбу?
      — Я очень испугалась и не понимала, что делаю... — всхлипнула Элен.
      — Скажите... — комиссар повертел в руках карточку-идентификатор, извлеченную из сумочки Каманеры. — Вы действительно Милица Торрес — певица?
      — Да, — с гордостью ответила «Милица». — Колоратурное сопрано!
      — Это вы про что? — недоуменно осведомился комиссар.
      — Это я про меня, — несколько свысока пояснила «мисс Торрес». — Я — исполнительница старинных песен и романсов. Это, если угодно — моя специальность. Мой голос квалифицируется термином «колоратурное сопрано». Не бас, не тенор, а...
      — Понятно, — вежливо оборвал ее объяснения комиссар. — Значит, вы прилетели сюда петь?
      — Именно! — подтвердила Элен. — Я этим зарабатываю на жизнь. Точно так же, как вы — ловлей преступников. Если не верите, я вам исполню сейчас что-нибудь из своего репертуара...
      Она кашлем прочистила горло, но была вовремя остановлена.
      — Нет уж, увольте! — поднял руки комиссар Даусон. — Скажите лучше — вы прилетели сюда по своей инициативе и за свой счет?
      — Ну что вы, комиссар! — всплеснула руками Каманера. — Ведь я ничего решительно не знала раньше о вашей милой планете — только название... Меня пригласил и оплатил мне перелет господин Барри Стук. Он считается у вас тут большим меценатом...
      — Да уж... — вздохнул комиссар, отворачиваясь к широкому окну. — Меценат он известный... Скажите, в Космотерминал вы прибыли, чтобы проводить ваших друзей?
      — Да, — признала Элен. — Мастера Ветрова и мастера Добермана...
      Она назвала имена с липовых идентификаторов, наскоро купленных ею в Переулке Слепых — известном ей с детства гнезде проходимцев Большой Колонии. Слава богу, она не поленилась их запомнить.
      — Что могли иметь господа Рашид Бегумов и Ян Ковальски против названных вами господ? Для того чтобы напасть на человека вот так — среди бела дня, с оружием в руках, да еще и на глазах у охраны и кучи свидетелей, — надо иметь очень веские причины.
      — О, я ведь совсем недавно здесь, комиссар. И ничего не знаю об их делах. Просто случайно встретила старых знакомых. Они торопились в Космотерминал. А мне было по пути. Если бы я знала, что у них здесь проблемы с мафией...
      — Значит, у вас были еще какие-то дела в Терминале? — полюбопытствовал комиссар.
      — Ну, по сути дела, я собиралась встретить там одного моего друга, — добавила она. — Господина Кима Яснова. Он, должно быть, сейчас недоумевает, почему я не встретила его. С ним еще должен быть мальчик по имени Орри... Оруэлл.
      Элен всплеснула руками:
      — Будьте добры, комиссар... нельзя ли навести справки — прибыл ли мастер Яснов этим рейсом «Стеллы». Возможно, он прибудет с другим кораблем. Тогда еще не все потеряно...
      — Рад оказать вам такую услугу, мэм... — пожал плечами комиссар.
      Он кивнул лейтенанту, сидевшему за угловым столом перед компьютером, и тот быстро набрал на клавиатуре нехитрый запрос. Ответ, видимо, был мгновенным. Лейтенант поднял взгляд от дисплея и сообщил:
      — В списке прибывших фамилии Яснов нет. А детей среди пассажиров не было вообще.
      Элен приободрилась:
      — Должно быть, что-то задержало его... Он непременно со мной свяжется. Жаль, что я не прихватила с собой мой мобильник...
      — Ну что же... — вздохнул комиссар. — На нет и суда нет. Вы будете подавать заявление о вооруженном нападении на вас, мэм?
      — О, нет! Нет! — испуганно защебетала «Милица Торрес». — Я не хочу связываться со здешним криминалом. Я ужасно боюсь, что они мне припомнят эту историю... Я не хочу никакой огласки...
      — Еще раз повторю, мэм, что на нет и суда нет. Можете на нас положиться, ваше имя мы разглашать не будем. Распишитесь вот здесь и здесь. И будьте готовы к тому, что с вас взыщут за ущерб, причиненный Космотерминалу. Хотя, возможно, платить придется господам, затеявшим эту стычку.
      Вы совершенно свободны, мэм. Оставьте только нам свой адрес и номер канала связи...
      Когда дверь за хрупкой фигуркой Элен задвинулась, комиссар откинулся в кресле и обратил взгляд на лейтенанта.
      — Эта певичка сочиняла на ходу, — сообщил тот свое мнение начальству. — Жаль, что вы не дали ей спеть — думаю, она пустила бы такого петуха...
      — Вот тут вы не правы, — заметил комиссар. — Спела бы она. Еще как спела бы. И канкан бы отмочила на столе — лишь бы отмазаться от этой истории. А история — темноватая...
      — Для меня лично сомнительно, что при этом Рашиде было целых две пушки. Но доказать ничего невозможно. Кстати, я тут сделал запрос об этих господах Ветрове и Добермане. Таможне они тоже показались подозрительными. Сейчас, конечно, стало привычно летать дальнобойщиками без багажа. Но чтобы даже без кейса — с одним бумажником... Такое бывает редко. А тут — сразу оба...
      Он смолк, смущенно прокашлялся и осведомился:
      — А как нам быть с этими Бегумовым и Ковальски? Единственное, что им можно пришить...
      — Пусть заплатят за ущерб, а они это сделают охотно, и отпустите их к чертовой матери! — махнул рукой комиссар. — Это — люди Волыны. Со мной уже связались из столичного комиссариата. Им интереснее, чтобы эти типы шатались на свободе. За ними присматривают. Кстати, не далее как вчера их и еще целую кучу подельников депортировали с Приюта. Вот так. На госпожу певичку мы столичным коллегам, конечно, дадим ориентировочку. И хватит. Наше дело маленькое. А в рамках нашего комиссариата оно исчерпано.
      — Ну что же, — пожал плечами лейтенант. — Как говорится: «Леди — с дилижанса, пони — легче»...

* * *

      Дожидаясь такси-автомата, Элен отправила в ближайший утилизатор свою «ксиву». Быть Милицей Торрес в дальнейшем она не собиралась. «Алиса Фокс» — так «Алиса Фокс»... Что до фокуса, который неожиданно выкинул Ким, то он ее даже порадовал.
      «У парня соображаловка работает получше, чем у меня, любимой, — прикинула она, усаживаясь в подоспевший по вызову беспилотный кар. — Просек-таки, что здесь — в Космотерминале — его ждут с распростертыми объятиями люди Волыны. Так что... Или полетел каким-то левым рейсом, или записался под чужим именем. У сыскарей это запросто. Но вот с мальком сложнее... Его в багаже не провезешь. И то — как сказать...»
      Ее мало интересовало, куда, собственно, унесли черти Бэзила Каца. С пустым лопатником и с нулем связей в здешних краях никуда он не денется, даже имея на руках инструмент Нолана. С ним по Нью-Чепелю бродить — пустяк засветиться.
      Да и обязательств перед разведкой Империи Харур забывать ему было не след. Так что как только первый приступ природной жадности пройдет, сам отыщет, сам в ножки поклонится...
      Она настукала на терминале кара адрес в общем-то полюбившегося ей «Крика павлина», откинулась на потертую спинку сиденья и ткнула пальцем в кнопку приемника. Тот был настроен на волну местных новостей.
      Где-то на полпути к Нью-Чепелю она узнала, что график каботажного космотранспорта Большой Колонии изменен «в связи с внеочередным стартом одного из грузовых кораблей со спутника Приют». Диктор приятным баритоном сообщил, что «обстоятельства столь необычного вылета в настоящий момент расследуются. Силовые структуры Колонии рассматривают среди прочих причин возможность захвата и угона космического судна. Запроса на посадку в зоне Космотерминала от столь странно ведущего себя корабля не последовало, что вызывает определенную тревогу у чинов Министерства Чрезвычайных Ситуаций».
      И снова Каманера сказала себе, что это неспроста!

* * *

      — Итак, мы в полнейшей заднице, ребята! — констатировал пан Волына положение дел на текущий момент. — Чарли с Мурагоном вы упустили — ну, да и хрен с ними! Инструмент они, похоже, утянули с собой... Вот за это вам следовало бы оторвать все, что отрывается, но с этим — подождем. Пока кровью не искупите... Но все это мелочи...
      Пан был явно подавлен и даже не столько злобился, сколько исходил какой-то словесной блевотиной. Которую, однако, его подручным приходилось теперь хлебать полными ложками.
      — Теперь — главное, — продолжил он. — Сукин сын Яснов, вообще... Выпал из поля нашего зрения после того, как отправился на Приют...
      — Он туда не отправлялся, шеф... — мрачно вставил в это словоизвержение свою реплику Раш. — Я проверил. Он сдал свой билет в самый последний момент перед отправлением корабля. И умотал неведомо куда.
      — Да-а-а-а? — злобно протянул Рыло и уставился Рашу в глаза ледяным, сверлящим взглядом. — И почему же я узнаю об этом только теперь?
      — Шеф — извиняющимся тоном возразил Раш, — я только двадцать минут назад навел справки.
      — А почему ты, скотина, не навел их двадцать часов назад?! — ядовито осведомился пан. — Почему мы вообще должны были мотаться на Приют, откуда нас пинком отправили во свояси, когда чертов м...дак Яснов объехал нас по кривой и затеял какую-то свою игру?!
      — Если бы в дело не вмешалась эта проклятая сука со стволом... — начал было Раш.
      — А ты хоть что-нибудь успел узнать об этой чертовой девке?! — прохрипел пан. — Ведь ее захомутала охрана Терминала. Тут же — на месте! И сдала полиции... А уж в комиссариате Космопорта у нас есть свои людишки.
      — Эту стерву почти тут же отпустили на все четыре стороны, — развел руками Раш. — А нас мурыжили еще целых шесть часов — до тех пор, пока не подоспел доктор Каррада и не отстегнул всем, кому положено, столько, сколько положено...
      — Знаешь, — зло бросил шеф, — на каждый ваш прокол не напасешься докторов юриспруденции... Так ты узнал, кто эта баба?!
      — Назвалась певицей. Здесь — по приглашению Барри Стука...
      — Гос-с-споди боже ты мой!
      Пан даже всплеснул руками:
      — Ну как же я не догадался. Барри — под замком, но дело его живет! Ладно, у меня будет тема для дополнительного разговора с ним...
      — Шеф... — подал голос Гарри.
      Вид у него был не из лучших. Левый глаз практически скрывал здоровенный фингал, нос украшала солидная ссадина уголки рта время от времени передергивал нервный тик.
      — А твой вонючий голос я вообще не хочу слышать! — сообщил ему пан. — После того, как ты позволил Мураготу этак прокатить нас... После этого ты годен только сортиры чистить! И не шваброй заметь. Не шваброй! Своей тупой башкой! На большее она не годится!
      — Я только хочу сказать, шеф, — позволил себе продолжить Гарри, — что час назад прошло сообщение о том, что с Приюта стартовал какой-то непонятный корабль. Грузовоз. Но без груза — вообще. И еще... Они не декларировали состав экипажа и пассажиров Похоже, они идут мимо Космотерминала — на аварийную. Может...
      — Хрена же ты молчал раньше?! — взвился пан. — Почему о самом важном вы имеете привычку говорить в последнюю очередь?
      Он тут же как-то сник, сгорбился и принялся массировать тяжело набрякшие веки.
      — Сколько еще этому кораблику пилить до поверхности? — глухим, уставшим голосом спросил он.
      — Десять часов примерно, — с готовностью сообщил провинившийся Гарри. — Точное время зависит от выбора места посадки.
      — Так вот...
      Шеф медленно открыл глаза и уставился на вытянувшихся во фрунт подручных.
      — Это самое «место посадки» вы должны вычислить раньше, чем сам экипаж кораблика. И мы должны его встречать там, в этом самом месте, в полной готовности. Раш!
      Он уставился на обмишурившегося фаворита белыми от гнева глазами.
      — Всеобщий сбор! Всем нашим разбиться на группы, погрузиться в транспорт — нужны вездеходы, глайдеры... И ждать команды. Ты, Яков, — он повернулся к замершему в углу невысокому, рано облысевшему типу лет тридцати, — берешь под контроль диспетчерскую Терминала. В деньгах не стесняйся. Ну... ты лучше меня знаешь — кому там и сколько...
      Как только станет ясно, где и когда плюхнется кораблик, ты немедленно — я сказал: не-мед-лен-но! — даешь знать мне лично. Где. И когда! Даже если проклятое корыто шлепнется в другом полушарии. Даже если они грохнутся посреди Нью-Чепелл!
      — Если они пойдут на столицу, их сшибут, — заметил лишившийся на время чувства юмора Гарри.
      — Если я буду видеть твою физиономию перед собой больше пяти секунд, — уведомил его Волына, — то не знаю, кто сшибет этот грузовоз, а башку тебе сшибу я!
      Городошная бита, приютившаяся у тумбы стола шефа, служила веским доказательством того, что сказанное не было ни метафорой, ни гиперболой. Гарри словно растворился в воздухе.
      — Шеф, а вы уверены, что эта история с непослушным кораблем... Может, это все как-то по-другому сопрягается? — осторожно осведомился Раш. — Очень уж непохоже на этого малого — на Кима Яснова...
      — Кима Яснова ты мне найдешь сам! — отрубил Джанни. — Здесь, на планете, он не мог потеряться. Наверняка у него уговор — кто, где и как встретит малька на поверхности... Поработай в этом направлении. Наверняка он подтянет на помощь этих своих новоявленных дружков — как их там...
      — Клавдий и Александр, — задумчиво пробормотал Раш. — Но каждый из них может приволочь с собой целую рать... Эти чертовы сектанты за идею Храма Единения кому угодно могут башку оторвать. Хотя и помешаны на идеях гуманизма и демократии...
      — Знаешь... — взгляд пана стал тяжел и выразителен. — Если мы начнем бояться еще и всякую мелкую сволочь, вроде слюнтяев, молящихся на этот самый Храм, то нас можно уже без всяких церемоний укладывать в гробы и засыпать ровным слоем грунта!
      С минуту он сверлил ледяным взглядом то одного, то другого из членов своего «генерального штаба». Покончив с этим занятием, он коротко приказал:
      — Пшли вон! Займитесь наконец делом, сукины дети!

* * *

      Войдя в отделенный от общего зала бар «Крика павлина», Элен облегченно вздохнула. Ее вороватый партнер радостно делал ей ручкой от стойки. Скрипичный футляр покоился у него на коленях и был уже примкнут неведомо где добытыми наручниками к левому запястью Бэзила.
      «Он бы еще плакат на спину прилепил, — подумала Элен, направляясь к стойке. — „Тут я. Не ошибитесь!“ или что-то в этом духе».
      Вслух же она лишь брезгливо фыркнула:
      — Ты мог бы упрятать эту штуку в камеру хранения... Или снять ящик в банке...
      — Это при том, что ты заставила меня вычистить весь лопатник для этих двух кретинов? — с праведным негодованием в голосе вопросил Бэзил. — Да если бы ты не догадалась заглянуть сюда, мне нечем было бы даже расплатиться за коктейль! Какие уж тут абонентские ящики!
      — А эту прелесть, — Элен указала на тускло посверкивающие наручники, — тебе одолжил постовой полисмен?
      — Эту «прелесть», — поморщился Бэзил, — я всегда ношу с собой. Могла бы заметить. Такие вещи всегда могут пригодиться, знаешь ли...
      Каманера удивленно подняла бровь и пристроилась на высоком сиденье, слева от Бэзила.
      — Что заказать для тебя? — ласково осведомился ее партнер.
      — Минералку. И похолоднее! Допивай свою отраву, и мы дуем к Терминалу.
      — Что за спешка, дорогая моя? — возмутился Бэзил. — И к тому же мы там слишком хорошо отметились — на Космотерминале...
      — Ты не в курсе последних происшествий? Да?
      Элен наклонилась к партнеру и зло впилась взглядом в его зрачки. Тот не выдержал этого и повернулся к бармену.
      — Холодной минеральной для мисс! — торопливо распорядился он.
      — Какую именно воду пожелает... — попытался было осведомиться тот.
      — Любую! — зло оборвала его Элен.
      — Про какие происшествия ты говоришь? — развел руками Бэзил. — Ты бы лучше ввела меня в курс дела с мальком...
      — Ввожу... — каменным голосом отчеканила Элен, принимая из рук бармена высокий запотевший стакан. — Ни Яснов, ни тем более Орри на «Стелле» не прибыли. Зато с Приюта стартовал какой-то взбесившийся грузовоз, который норовит приземлиться куда-то мимо Космотерминала. Тебе это ни о чем не говорит?
      Бэзил высоко вздернул плечи.
      — Ты думаешь, что?.. — осторожно предположил он. — Это может быть простым совпадением...
      — Это не может быть простым совпадением! — оборвала его Каманера. — Пойми то, что мы — дураки — не просекли сразу: только полные идиоты решили бы возвращаться на планету через Терминал! Этот Яснов не позволит Рылу себя объегорить. Скорее всего подкупил экипаж и те подписались на несанкционированный старт и аварийную посадку. Ребята рискуют лишиться лицензии, но, видно, дело для них окупится...
      Бармен! Я хочу расплатиться за нас обоих... Давай сюда ключи от кара, Бэз. Где ты, кстати, поставил машину?
      Бэзилу удалось нагнать Элен только на автостоянке. Она уже запустила движок и сейчас с помощью встроенного компа копалась в сетевых новостях, выискивая сообщения о непослушном грузовозе, удравшем с Приюта.
      — Вот! — воскликнула она, тыча пальцем в экран. — Прошло дополнительное сообщение: сестра из Монастыря Пестрой Веры делает заявление. По ее словам, корабль «Чунга-Чанга» не просто нарушил правила космических полетов. Она считает, что он угнан тремя андроидами с нарушенным Первым Законом. Они, по ее словам, взяли с собой в качестве заложника несовершеннолетнего ребенка, вместе с которым находились в лазарете Монастыря.
      — Что ж, — пожал плечами Бэзил, — твоя интуиция, похоже, не обманула тебя... Одного я не пойму...
      — А ты догадался, что за сестра сделала это заявление? — прервала его Элен.
      Лицо ее озарилось иронической улыбкой.
      — Неужели твоя лучшая подруга Александра? — ядовито осведомился Бэзил.
      — Ты не ошибся. И если моя соображалка еще в порядке, то наверняка один из андроидов с отключенным Первым Законом — твой лучший друг Бирим. Мастер Яснов, кажется, неплохо выполняет свои контрактные обязательства.
      — Одного я не пойму... — повторил Бэзил. — Не могу взять в толк, откуда у этого прощелыги взялись деньги на то, чтобы провернуть этакую операцию?
      Элен пожала плечами:
      — Может быть, ему платит Храм. Даже не может быть, а наверняка. Храм — ведь это совсем не то, чем он кажется. Или — хочет казаться...
      — А может, — задумчиво предположил Бэзил, — он работает на Волыну?
      Элен поморщилась:
      — Скорее уж — на контрразведку. Или на федералов. В прошлом он с ними сотрудничал. Я собрала о нем кое-какие слушки...
      — И не побоялась связаться с человеком, который тянет за собой этакий хвост? — ехидно бросил Бэзил.
      — Тем не менее у него — репутация порядочного человека, — снова пожала плечами Элен.
      — Тогда он опасен вдвойне! — мрачно умозаключил Бэз.

* * *

      Послеполуденные тучи уже начали затягивать небо над Болотами, когда Скрипач похлопал по плечу погруженного в раздумья Кима. А думать ему было над чем. Долгий разговор со старым музыкантом оставил в его душе чувство неугасающей тревоги. То, что судьба многомиллионной Большой Колонии оказалась в прямой зависимости от того, что взбредет в голову двенадцатилетнему мальку, было уже достаточным поводом для беспокойства. А уж то, как Скрипач упорно не желал хоть слово молвить о том, кто такой или что такое Орри, и вовсе приводило Агента в смятение. Впрочем, он старался сохранить хотя бы внешнее спокойствие и не утратить обычного внимания к окружающему.
      — Слышите? — спросил Кима Скрипач, указывая длинным сухим пальцем в начинающие темнеть небеса.
      Ким прислушался.
      Откуда-то с невообразимой высоты до него донесся еле слышный, но хорошо знакомый звук. Работали посадочные движки типичного каботажного корабля. Работали с хриплым громом — надрывным и грозным одновременно.
      — Это они? — тихо спросил Ким.
      — Они, — утвердительно кивнул старик. — Нужно точно определить, куда они сядут, и двигаться туда максимально быстро. Сейчас сюда слетится вся нечисть Большой Колонии. Надо успеть опередить их. Я просил помощи у звеннов, но звенны всегда сами по себе. Никогда нельзя сказать точно, как они поступят на самом деле. Следует продублировать их...
      Минуту спустя Киму уже не надо было напрягать слух. Хриплый, кашляющий гром в небесах все набирал и набирал силу. Он поднял голову и сквозь бегущие по небу тучи увидел неясное пока злое пламя, рвущееся из сопел посадочных дюз далекого еще корабля.
      Он повернулся к Скрипачу:
      — Похоже, они забирают туда — к востоку...
      Нолан задумчиво смотрел в небо.
      — Это хорошо... — медленно и тихо произнес он. — Они садятся удачно. Очень удачно... Пошли. Иди за мною шаг в шаг... И не оглядывайся. Это Болота...
      Теперь грохот стоял уже над всей равниной. Пламя выхлопа изменило цвет — из белого сделалось голубым, почти невидимым. Казалось, что с неба опускаются перевернутые конфорки древней газовой плиты — из тех, что любят показывать в фильмах про двадцатый век. Но зато стало различимо и скользящее сквозь тучи темное, похожее на средневековую башню тело корабля.
      — Он садится довольно близко... — прокричал Ким, стараясь перекрыть голосом хрип посадочных движков. — В зоне прямой видимости...
      Старик не ответил ему. Только взмахом руки велел не отвлекаться, а сдедовать за ним, осторожно перебираясь с кочки на кочку. Корабль вышел из низко стелющихся облаков, и некоторое время его тускло поблескивающая, извергающая пламя туша была видна во всей своей красе. Если, конечно, можно говорить о красе каботажного грузовоза модели М-20 «Орбитер». Потом она — эта грохочущая, неуклюжая башня — стала медленно таять. Тонуть во вставшем над Болотами гнилом тумане. Стала еле различима. Исчезла совсем.
      И грохот движков смолк.
      Все, сели.
      На какое-то время Киму казалось, что он оглох. Только спустя несколько минут он стал снова слышать чавканье болотной жижи у себя под ногами.
      — Теперь главное — не сбиться с направления, — крикнул ему Скрипач.
      И тут совершенно неожиданно в зыбком тумане перед ним тускло засверкала надпись. Поползла бегущей строкой. Ким протер глаза — знакомая латиница чередовалась в этой строке с совершенно неизвестными ему знаками. Прочитать, а тем более понять написанное в воздухе было практически невозможно.
      Но Скрипач вздохнул облегченно. Смахнул рукавом пот со лба.
      — Это звенны, — улыбнулся он. — Они встретят мальчишку... Теперь нам надо идти немного в другом направлении... Вон туда... Там выйдем на берег и по прямой двинем назад — к твоему кару, нам надо засветло успеть к Солнечному Каньону.
      Ким повертел головой, пытаясь поймать в поле зрения неуловимую и ускользающую сущность — фигуры звеннов, сошедшихся вокруг двух путников в своем темнящем сознание танце. Но ничего, кроме зыбкого ощущения присутствия чего-то легкого и тем не менее реального — как легки и, однако, реальны бывают тени и сновидения, — не посетило его в этот раз.
      Он послушно последовал за стариком, уверенно повернувшим к почти невидимому в зыбкой дымке обрыву песчаного берега.

* * *

      — Будь я проклят, если через два часа мы не будем уже в лапах у полиции, — в который раз за последние десять минут повторил навигатор Лоуренс.
      Кэп Танги в который раз промолчал в ответ. Стеклянным взглядом, в котором застыли досада и ненависть, он вперился в экран внешнего обзора. Там, по серому склону дюны, залитому светом клонящегося к закату здешнего солнца, торопливо уходили вдаль к гнилому мареву Болот четыре человеческие фигурки — три рослые и одна поменьше. Заметно поменьше. Эта маленькая фигурка тащила на поводке довольно крупного пса. А может, это пес тащил за собой мальчишку. Холодный вечерний ветер торопливо заносил и без того еле заметные цепочки их следов.
      — Куда их понесло? — зло спросил неведомо кого кэп. — Прутся прямо к трясинам. Они вон там начинаются. За тем леском... Чтоб им всем там утопнуть! Втравили нас в такую историю, что вовек не отмазаться!