Охотник за смертью (№1) - Искатель Смерти

Его настоящее имя оставалось для зрителей тайной. Никто не знал его возраста и происхождения. Это был высокий и мускулистый боец, облаченный в простую стальную кольчугу без всяких украшений и вооруженный одним мечом, таким же знаменитым, как и его хозяин, — длинным узким клинком без каких-либо технических приспособлений, называвшимся «морганой». Никто не знал, почему мечу дано такое имя. На голове гладиатора был глухой стальной шлем, который всегда скрывал его лицо. За те три года, пока этот боец появлялся на арене, он ни разу не был на грани поражения или потери своего шлема. Он ухитрялся выигрывать у самых грозных соперников, и за это толпа любила его. Подлинное лицо и причина, по которой он скрывал его, оставались тайной, порождавшей множество слухов. Кто-то говорил, что он был изгнан из армии и смывал этот позор в поединках на арене. Другие считали его разведчиком, который утратил свои профессиональные способности и решил восстановить их, сражаясь на арене. Были и такие, кто говорил об измене или смерти возлюбленной, после чего гладиатор решил найти забвение или гибель в бою. Наконец, некоторые полагали, что под маской скрывается аристократ, ищущий острых ощущений — таких, которые нельзя испытать ни в каком другом месте.

Конечно, открыто такие предположения никто не высказывал. Если бы они подтвердились, разразился бы крупный скандал. Аристократы разрешали свои споры только через поединки наемных бойцов или на дуэли. Участие в любом другом виде противоборства считалось недостойным. Элита стояла над мелочными помыслами и эмоциями низших классов. Аристократы были избранной кастой, недоступной и непостижимой для низов. И эту дистанцию всегда надо было поддерживать.

Но, как бы то ни было, толпа любила гладиатора, скрывавшегося под маской. Зрители проявляли солидарность с владельцами арены, не раскрывавшими секрет непобедимого чемпиона даже под нажимом людей из службы безопасности императрицы. В Империи такое случалось чрезвычайно редко. То, что императрица оставила этот случай безнаказанным, породило еще больше слухов.

Он всегда сражался только одним мечом — «морганой», презирая мономолекулярные клинки и другие виды энергетического оружия. Фехтовальщик он был превосходный, обладавший быстротой, мастерством и сноровкой почище любого киборга. Правда, кое-кто считал его самого киборгом или по крайней мере постоянным клиентом донорского банка, но те, кто обслуживал арену, категорически отрицали это, а им не было нужды лгать.

Таинственный Гладиатор встал посреди арены, терпеливо ожидая, когда появится его соперник. На огромном голографическом экране крупным планом показали его глухой, без всяких украшений шлем, рядом с которым потекли строчки информации о предыдущих поединках чемпиона. Цифры впечатляли: он уже провел сто тридцать семь поединков и ни в одном из них не потерпел поражения. Лишь дважды он был ранен, да и то в годы своей молодости. Шансы «железной маски» против сегодняшнего противника расценивались как тысяча к одному в его пользу. Такой расклад, конечно, охлаждал пыл его соперников, но все же желающие бросить ему вызов всегда находились.

Сейчас один из таких смельчаков вышел из боковых ворот и направился к ожидавшему его чемпиону. Толпа одобрительно зашумела. Зрители ценили храбрость и особенно приветствовали молодых бойцов. Этого звали Аурик Скай, он намеревался стать телохранителем у лорда Чоджиро. Но, так как служба этому клану считалась одной из самых престижных и доходных среди телохранителей, обойти многочисленных конкурентов можно было, лишь совершив какой-нибудь отчаянный поступок. Аурик решил вызвать на бой чемпиона из чемпионов, Таинственного Гладиатора. Признаться, он особенно не надеялся на выигрыш, но, достойно сражаясь, мог завоевать симпатию зрителей, и те бы подняли большой палец вверх. Таким образом, он мог бы стать одним из немногих бойцов, которые дрались против «железной маски» и остались после этого в живых. Это бы не прошло мимо внимания клана Чоджиро.

Ну а кроме того, он мог и победить. У него были свои козыри. Скай был молод, мускулист, светловолос, красив лицом. Так же как и его противник, он был вооружен только мечом. Клан Чоджиро ценил старые традиции и косо смотрел на клонов, экстрасенсов и любые отклонения от человеческой природы, но к достижениям современной технологии относился вполне терпимо. Зная это, Скай имплантировал себе под кожу тонкие стальные пластины, которые защищали все жизненно важные органы. Все другие участки его тела были покрыты тончайшей стальной паутиной. Это был своего рода подкожный панцирь, не имевший уязвимых мест. Вес этих доспехов сковывал движения Ская, но он рассчитывал восполнить недостаток своей энергией. Ведь Таинственный Гладиатор никогда не сражался с таким противником. Впрочем, едва ли кто-то из зрителей разделял уверенность Ская.

Скай приблизился к чемпиону, который вежливо поклонился молодому бойцу. Выждав мгновение, Скай бросился вперед, держа перед собой меч. Его ноги оставляли глубокие следы в песке, но, несмотря на это, движения были легки и изящны. Расстояние, отделявшее его от чемпиона, он покрыл на удивление быстро. Следя за соперником через забрало своего шлема, чемпион улыбнулся: донорский банк, который снабдил Ская такими превосходными мышцами, знал свое дело. Неожиданно для Ская чемпион шагнул вперед, и его «моргана» со свистом описала широкий круг. Скай не сумел вовремя прореагировать на этот выпад, и клинок, который чемпион крепко держал двумя руками, рубанул молодому бойцу по шее. Такого удара было бы достаточно, чтобы перерубить шею быка, но на шее Ская появилась лишь царапина. Клинок упруго отскочил от нее, а Скай лишь сделал небольшой шаг в сторону. Через мгновение он восстановил равновесие и, резко выбросив вперед руку, схватился за лезвие «морганы». Его незащищенная рука зажала меч словно тисками, и «железной маске» пришлось собрать всю силу, чтобы освободить оружие. Когда меч наконец выскользнул из кулака Ская, его острое как бритва лезвие оставило на коже мелкие порезы и совершенно не повредило металлической арматуры, спрятанной под кожей.

Скай довольно улыбнулся и, не обращая внимания на кровь, струившуюся из ладони и шеи, сам сделал стремительный выпад, целясь в живот Таинственному Гладиатору. Чемпион отразил удар, словно заранее знал, куда он последует, но был вынужден отойти на шаг назад. Скай продолжал наступать и теснить «железную маску». Толпа не могла поверить своим глазам.

Отступив на несколько шагов, чемпион изменил тактику и стал перемещаться по кругу. Вскоре оба противника лицом к лицу начали кружить по арене, выжидая момент для нанесения верного удара. Скай снова и снова делал неожиданные выпады, и арена оглашалась звоном клинков. У Ская было преимущество в силе и весе, но чемпион явно превосходил его в мастерстве. Он вновь и вновь парировал удары, казавшиеся неотразимыми, однако и ему самому не удавалось перейти в контратаку. Скай не давал «железной маске» ни времени, ни пространства, энергично прерывая атаки противника на самой ранней их стадии.

Таинственный Гладиатор сомневался, что Скай сможет долго сохранять свой атакующий пыл, но иногда ему казалось, что противник обретает второе дыхание. Чемпиону достаточно было совершить один промах, и поединок мог закончиться.

К несчастью для Ская, чемпион не делал ошибок и не рассчитывал на ошибки соперника. Выждав момент, он пошел навстречу атакующему Скаю и сам нанес несколько молниеносных ударов. Казалось, что «моргана» обрушивается на Ская одновременно с нескольких сторон. Скай отбил большинство ударов, но два все же достигли цели. «Моргана» еще и еще раз пробила защиту, но, к удивлению трибун, Скай не упал на арену. Вонзаясь в тело Ская, меч чемпиона встречал стальные пластины и нити. Из порезов почти не лилась кровь, лицо Ская оставалось невозмутимым. Он свыкся с болью, пока ему делали имплантацию подкожной кольчуги.

А тут и чемпион среагировал чуть медленнее и не успел отойти после атаки. Свободная рука Ская сделала нечеловечески быстрое движение и захватила запястье чемпиона. Мышцы Ская напряглись, и он со страшной силой швырнул Таинственного Гладиатора на песок.

Пролетев добрый десяток метров, чемпион тяжело упал на арену, перекатился по песку и быстро поднялся на ноги. Забрало шлема, скрывавшее его лицо, не позволяло видеть, как он переносит боль, но его осанка осталась прямой, а рука твердо держала меч. Скай снова бросился вперед, набирая инерцию для сокрушительного удара. Таинственный Гладиатор встряхнулся, словно внутренне приготовился к решающей схватке, а потом занес над плечом «моргану» и стал ждать приближения противника. Толпа просто обезумела, предвкушая, что ее недавний кумир будет повержен и, может быть, даже убит. Со всех сторон раздавались предупреждения и советы обоим бойцам, зрители вскочили на скамьи, чтобы лучше видеть развязку поединка. Многие в запальчивости заключали пари, ставя огромные деньги на нового фаворита.

Чемпион стоял не двигаясь на занятой им позиции. Он мог отбежать назад, но это было не в его правилах. В конце концов, он мог сдаться и запросить пощады, но кто бы он был после этого! Он со злостью сжал рукоять «морганы»: отличный клинок, но совершенно беспомощный против имплантированной брони. И тут его озарило, и он улыбнулся под своим стальным забралом. Скай уже был совсем рядом с ним и занес меч для решающего удара. Шагнув вперед, Таинственный Гладиатор нырнул под руку своего противника и вонзил острие меча прямо в левую глазницу врага. Верное оружие поразило мозг Ская — его единственную уязвимую точку, не защищенную сталью.

Секунду-другую Скай стоял неподвижно, пронзенный мечом чемпиона, а потом тот выдернул меч из раны, и Скай рухнул, словно лишился единственной опоры. Он распластался на песке, и чемпион, отсалютовав ему «морганой», пошел прочь. Зрители ревели от восторга, надрывая глотку и до боли отбивая ладони, — аплодировали даже те, кто, по горячности, поставил на Ская. Таинственный Гладиатор направился обратно к центральному входу, салютуя поднятой рукой трибунам. А Аурик Скай, который пожертвовал частью естественной человеческой природы, чтобы стать телохранителем клана Чоджиро, лежал изуродованный и забытый на окровавленном песке.

В ложе Вольфов Якоб торжествующим взглядом обвел свою семью:

— Вот что значит настоящий боец! Сильный, резкий, атакующий! Нашел слабое место и не упустил свой шанс. Вы бы могли поучиться у него.

Члены семейства ограничились негромкими вежливыми репликами и, похоже, не приняли эти слова близко к сердцу. В семье Вольфов каждый умел находить и использовать слабые места противников и скрывать собственные слабости. Именно это и помогало им преуспеть в повседневной жизни. Дэниэл в мыслях видел себя в глухом стальном шлеме, гордо попирающим тела поверженных врагов (среди которых могли оказаться и Валентин с отцом). Стефания всерьез задумалась, вспоминая недавний слух: под стальным шлемом могло оказаться не мужское, а женское лицо. Она улыбнулась, вообразив себе, сколько ненавистных физиономий могли бы уткнуться в окровавленный песок под ее ногами. Якоб в сотый раз обдумывал, какими законными или незаконными путями заполучить к себе в охрану гладиатора в маске. Констанция, крепко сжимая руку мужа, просчитывала, как надо устроить брак своих пасынков и падчерицы, чтобы сохранить все права на наследство Якоба Вольфа. А Валентин вспоминал трупы врагов, с которыми он расправился сегодня, и улыбался, улыбался, улыбался…

Глава 5. ДРУЗЬЯ, ВРАГИ И СОЮЗНИКИ

Туманный Мир был планетой бунтарей. Единственной непокорной планетой во всей Империи. Инопланетной цивилизацией, созданной отступниками и изменниками, инсургентами и смутьянами. Если ты, побывав всюду, нигде не нашел спасительного приюта, в запасе у тебя оставался только Туманный Мир. Отступники, непокоренные экстрасенсы, уголовники, всякого рода шваль и отребье находили последнее пристанище на планете вечной зимы. Мир, который они обустроили, был не слишком уютен и цивилизован, но здесь все чувствовали себя свободными. На Туманном Мире каждый мужчина, женщина или ребенок были готовы умереть в бою, чтобы отстоять эту свободу. Здесь то и дело рождались планы всеобщего восстания против Империи, которые так и оставались неосуществленными, ибо бунтовщики были сильнее имперских войск только на своей планете, когда их защищал мощный психоэнергетический щит, способный отразить любую атаку звездного флота. Единственный город планеты — Мистпорт — всегда был полон свободолюбивых идей, дерзких планов — и шпионов Империи, которые вынюхивали, что затевается в Туманном Мире. И вот к этому последнему оплоту, последнему своему шансу, обратили свои взоры Хэйзел д'Арк и Оуэн Искатель Смерти, несостоявшаяся гробокопательница и развенчанный лорд. Они были полны решимости начать восстание и распространить его далеко за пределы одной планеты.

* * *

«Санстрайдер» вырвался из открытого космоса, словно пуля из ружейного ствола, и перешел на высокоапогейную орбиту Туманного Мира. В готовность были приведены силовые щиты, мерцающим светом засветились антенны сенсоров, но следов звездных фрегатов, которые гнались за «Санстрайдером», не было и в помине.

Оуэн сидел в своем кресле в роскошно отделанной капитанской каюте и позевывал. Хэйзел, не скрывая своего восхищения, взглянула на владельца «Санстрайдера».

— Я просто потрясена, — сказала она наконец. — Сидя здесь, мы преодолели огромное расстояние — почти пол-Империи — за один прыжок? Обычно требуется не меньше семи промежуточных посадок, и то если есть чертовски опытный штурман. Интересно, сколько энергии мы сожгли?

— Совсем ничего! — с гордостью сказал Оуэн. — Я же говорил тебе, что здесь принципиально новая энергетическая установка. По сравнению с ней все другие двигатели — просто рухлядь.

— А по какому принципу она действует? — спросила Хэйзел.

— Я не знаю, — Оуэн пожал плечами. — Я не проектировал этот корабль, я только купил его. Мой искусственный интеллект подробно ознакомился с технической документацией, чтобы управлять им, а я только просмотрел основные характеристики. Я не слишком здорово разбираюсь в технике. У меня под рукой всегда были люди, на которых можно положиться.

Хэйзел покачала головой:

— Да, господин аристократ, вам придется менять свои привычки. Человек вне закона должен рассчитывать только на самого себя.

— Тебе лучше знать, — беззлобно согласился Оуэн. — Ну хорошо, что мы делаем теперь?

— Очень вежливо просим разрешения на посадку. После приземления мы будем защищены биополем, которое поддерживают экстрасенсы планеты, но сейчас мы просто приманка для любого имперского звездолета, который будет пролетать мимо. Им не потребуется много времени, чтобы спуститься на орбиту. Твой корабль быстро летает, но, по-моему, у него нет тяжелого вооружения?

— Конечно, нет, — подтвердил Оуэн. — Это прогулочная яхта, а не боевой крейсер.

— В следующий раз рекомендую потщательнее изучить каталог. Сейчас я установлю связь с Мистпортом. Это единственный космический порт на Туманном Мире, и единственный город на этой планете. Честно говоря, ее не назовешь густонаселенным местом. Поживешь здесь — узнаешь почему. Совершенно пустынное место, кругом только снег, лед и туман. Но я надеюсь, что отыщу здесь кое-какие ниточки и доберусь до своих старых приятелей. Хотя в последний раз я была здесь очень давно и не уверена, что тут все осталось как прежде.

Она замолчала и нахмурилась, а Оуэн, тоже молча, смотрел на нее. Хэйзел пришлась ему по душе — наверное, потому, что раньше он не встречал подобных женщин. Ему с детства внушали, что хороший бунтовщик — это мертвый бунтовщик, а теперь он сам оказался вне закона. Его жизнь полностью изменилась, и теперь ему было важно понять таких людей, как Хэйзел, чтобы самому выжить в этом мире.

— А каким ветром тебя занесло сюда раньше? — спросил он.

Хэйзел, очнувшись от своих мыслей, пожала плечами:

— Я провела здесь некоторое время, восстанавливаясь после нелегкой работы. Я тогда воевала наемницей на планете Локи. Как обычно, мне хватило ума и опыта, чтобы подписать контракт со стороной, которая потерпела поражение. Нам дали хорошего пинка, и те, кто нанял меня, потерпели полный крах. На Туманном Мире моя карьера наемницы и закончилась, потому что только сюда не могли добраться мои враги. Правда, как выяснилось, в этом я тоже ошиблась, но это уже отдельная история.

— А что мы будем делать после приземления? — спросил Оуэн. — Меня ищет тьма народу. Награда, обещанная за мою голову, совратит даже святого.

— А почему ты все время говоришь «мы»? — неожиданно вскипела Хэйзел. — Я вытащила твою задницу из костра просто потому, что не могла спокойно смотреть, как ты отдаешь концы, но я не собираюсь все время таскаться за тобой. Больше того, скажу тебе честно: если бы я знала, что ты аристократик, то, наверное, сама бы нажала на гашетку. Ну а сейчас, если мы благополучно приземлимся, просто разойдемся в разные стороны. Мне меньше всего хочется возиться с белоручкой, который будет ограничивать мою свободу и привлекать лишнее внимание. Мне надо устраивать свою собственную жизнь, а это непросто даже и без такого назойливого попутчика, как ты.

— Я вполне способен приглядеть за собой! — горячо возразил Оуэн. — Как-никак моей боевой подготовкой занимался один из лучших учителей Империи!

— Судя по тому, что я видела, тебе надо попросить деньги, которые ты заплатил своему учителю, обратно. Ты для меня помеха, Оуэн, а мне хватает своих собственных проблем. Без меня ты не пропадешь. Если ты продашь здесь корабль, то станешь одним из самых богатых людей на Туманном Мире. Только не дай обвести себя вокруг пальца!

— Продать «Санстрайдер»? Ты в своем уме? Это моя единственная возможность улететь с этой планеты.

— Оуэн, ты уже никуда не улетишь отсюда. Для таких людей, как ты, это последняя строчка в биографии. Туманный Мир — единственное место, где у нас есть шанс остаться в живых. На любой другой планете с тебя снимут голову в тот самый момент, когда ты начнешь оглядываться по сторонам. Здесь тебе, конечно, будет непросто, но, по крайней мере, это реальный шанс выжить и самый лучший удел для человека, объявленного вне закона.

Оуэн помрачнел и задумался. Как ему ни была ненавистна эта мысль, но без Хэйзел д'Арк он обойтись не мог. Она была чересчур шумной, бесцеремонной и назойливой, но хорошо разбиралась в законах мира отступников, в которых пока что ничего не понимал он сам.

— И ты бросишь меня здесь?! — с отчаянием сказал он. — У тебя здесь есть контакты, а я никого не знаю. Неужели ты способна уйти и оставить меня в этой волчьей стае?

— Послушай, аристократ! — сказала Хэйзел. — Я перед тобой совершенно чиста. Если бы я знала, что ты так прилипнешь ко мне, то пристрелила бы тебя собственной рукой.

«Ну, хорошо, — подумал Оуэн. — Рассчитывать на ее благородство глупо. В конце концов, она только преступница».

— Ну а как насчет такого варианта: я нанимаю тебя своим телохранителем до тех пор, пока сам не освоюсь здесь? Назови цену.

Хэйзел недоверчиво взглянула на него:

— Интересно, чем ты собираешься платить мне?

— Ты же сказала, что, продав «Санстрайдер», я сказочно разбогатею. Если к тому же у меня будет хороший посредник…

— За посредничество — десять процентов, — спокойно отреагировала Хэйзел. — Я сама забираю деньги у покупателя, без всяких условий с твоей стороны. Кроме того, ты не должен предъявлять никаких претензий, жаловаться или задавать слишком много вопросов. Я буду помогать тебе, пока ты не встанешь на ноги, а потом уйду. Ты слишком соблазнительная мишень, Искатель. Скажу тебе честно, я побаиваюсь стоять рядом с тобой.

Оуэн с трудом удержал себя в руках. Он подозревал, что десяти процентов от стоимости «Санстрайдера» с лихвой хватило бы, чтобы обеспечить счастливую жизнь десяти посредникам, но сейчас он был лишен права выбора. Он не мог приказать этой женщине как лорд или по-дружески попросить ее об услуге. Деньги были единственным способом повлиять на нее.

— Ну хорошо, — сквозь зубы сказал он, — считай, что наша сделка состоялась.

Он протянул ей руку, но она ответила презрительным взглядом:

— Забудь о рукопожатиях, Искатель. У нас пока еще нет оснований чересчур доверять друг другу. Знай только одно: если ты замыслишь предать или «кинуть» меня, я порежу тебя, как колбасу, и плевать мне на твою хваленую боевую подготовку. А теперь дай мне собраться с мыслями.

Несколько секунд она стояла нахмурившись и что-то обдумывала. Оуэн на всякий случай опустил руку на эфес своего меча. Будь на ее месте мужчина, он вызвал бы его на дуэль за оскорбление, но с Хэйзел все обстояло иначе. Подсознательно он чувствовал, что она достойна уважения. Если он, конечно, не прикончит ее в сердцах.

Тут Хэйзел неожиданно цокнула языком, словно найденное ею решение было не самым подходящим, и посмотрела на Оуэна ядовитым взглядом:

— Если те друзья, которыми я обзавелась здесь, до сих пор живы и не забыли, кто я такая, то я смогу переговорить с ними только после того, как мы пройдем карантин. Но рассчитывать, что мы долго сохраним после этого свою анонимность, не приходится. К сожалению, нельзя слишком переоценивать и мои старые контакты. На Туманном Мире люди очень быстро отправляются на тот свет. Если тебя не убивают враги, это делает здешний климат. Я надеюсь, у тебя на корабле найдется какая-нибудь добротная теплая одежда? Может быть, термокомбинезоны? Иначе мы превратимся в сосульки еще до того, как спустимся по трапу.

Оуэн покачал головой:

— С учетом всех твоих оговорок про недолговечность старых контактов и необходимость пройти карантин, скажи, сколько они могут продержать нас в космическом порту?

— Ровно столько, сколько потребуется, чтобы вызвать дежурного экстрасенса и просканировать наше сознание на предмет какого-нибудь компромата. Служба безопасности Мистпорта относится к своим обязанностям очень серьезно, ведь Империя то и дело пытается распространить на планете эпидемию или совершить диверсионный акт.

— Значит, нам не удастся скрыть наши подлинные имена, — с сожалением сказал Оуэн. — Великолепно. Просто великолепно. В общем, делай что хочешь, но нам надо избежать карантина. Только имей в виду, что сумма взятки вычитается из твоих комиссионных. Ты уяснила это?

Хэйзел утвердительно кивнула головой:

— Я смотрю, ты уже мыслишь, как настоящий бродяга.

— Что это за планета — Туманный Мир? — поинтересовался Оуэн, когда они склонились над панелью приборов. — Судя по твоим словам, это просто преисподняя.

— Это крутая планета, Искатель. Очень бедная, не имеющая доступа к высоким технологиям. Люди, которые обосновываются здесь, — это низшие, отбросы Империи.

— Я уверен, что ты, Хэйзел, будешь чувствовать себя здесь как дома.

— Прибереги свои остроты на долгие зимние вечера, аристократик. Либо ты приспособишься к здешней жизни, либо погибнешь. Ты сам сделал свой выбор… Озимандиус, ты слушаешь нас?

— Конечно, Хэйзел, — незамедлительно подключился к разговору искусственный интеллект. — С нами постоянно пытаются установить связь разные люди. Я хотел бы знать, с кем мы хотим вступать в контакт?

— Соедини меня с диспетчерской службой космического порта, — скомандовала Хэйзел. — Все другие могут подождать.

— Как вам будет угодно. Только позвольте вам напомнить, что я являюсь одной из самых совершенных систем искусственного интеллекта и могу обвести вокруг пальца любой компьютер, который установлен в Мистпорте.

— И не пытайся, — резко возразила Хэйзел. — У них есть такие средства воздействия на искусственный интеллект, что из тебя посыпятся все твои программы. Они намного сильнее и опаснее, чем ты предполагаешь. Не забывай про электронную защиту и будь осторожен, контактируя с любыми нечеловеческими формами интеллекта. Здесь, в Мистпорте, даже компьютеры имеют зубы.

— В хорошенькое местечко ты меня затащила! — усмехнулся Оуэн.

— Но здесь есть и свои преимущества. Проведи корректировку нашего курса, Озимандиус… Алло, центральная диспетчерская Мистпорт! На связи «Санстрайдер», мы просим убежища. Подтвердите прием.

— На связи дежурный экстрасенс Джон Силвер, — послышался усталый голос из динамиков панели управления. — Не создавайте помехи, мы постоянно теряем четкое изображение вашего корабля. Мне нужна подробная информация о составе вашего экипажа, характере груза и планете, откуда вы следуете. Не утруждайте себя дезинформацией: наши экстрасенсы сразу выведут вас на чистую воду.

— Джон? — Хэйзел неожиданно улыбнулась. — Это ты, старый пират? Никак не думала, что снова услышу твой голос. Это Хэйзел д'Арк. Вспомни, мы вместе прокручивали дело со звездолетом «Ангел ночи».

— Да хранит нас Господь после этого. — Голос в динамиках немного смягчился. — Так это ты, несносная Хэйзел! Я всегда чувствовал, что ты снова появишься и притащишь за собой целую ораву кредиторов. Кто ополчился на тебя в этот раз?

— Практически весь свет. Послушай, Джон, я хочу просить тебя об одолжении.

— Это в твоем духе. Ну и в чем же проблема?

— У меня нет возможности торчать в карантине. Слишком много людей ищут меня и мой корабль, поэтому мне надо срочно уйти на дно. Ты сможешь мне помочь?

— Это зависит от некоторых обстоятельств. Ты одна на корабле?

— Здесь еще один пассажир. Но я ручаюсь за этого человека.

— Этой рекомендации может быть недостаточно. У меня сильное подозрение, что я могу пожалеть о своей услуге, но уж ладно. Сажайте свой корабль на посадочную площадку №7, а потом скройтесь где-нибудь в тумане. Но тайну вашего прибытия я гарантирую только на двадцать четыре часа.

— Этого будет вполне достаточно. Спасибо, Джон. Но скажи, пожалуйста, как такой разбойник, как ты, смог попасть в службу безопасности?

Силвер коротко усмехнулся:

— Сейчас тяжелые времена, девочка, а в Мистпорте на счету каждый экстрасенс. С тех пор, как ты была здесь в последний раз, ситуация чертовски осложнилась. Империя пыталась сыграть с нами смертельную шутку. Больше половины наших экстрасенсов погибло или лишилось рассудка. После этого требования безопасности стали жесткими, как никогда, но нам постоянно не хватает людей для дежурства. Свяжитесь со мной при первой же возможности, иначе я буду считать, что у вас серьезные проблемы. — Силвер ушел со связи.

— Наверное, нам повезло… — начал Оуэн, но, взглянув на лицо Хэйзел, запнулся. — Разве я не прав?

— Не знаю. Может быть, и повезло. Джон Силвер, когда я его знала, был пиратом и мастером рискованных афер. Неужели теперь он работает в службе безопасности Мистпорта? Действительно, здесь многое изменилось. Однако мы еще не решили все свои проблемы. У нас есть двадцать четыре часа, а потом я либо смогу сообщить что-нибудь обнадеживающее, либо люди Силвера начнут прочесывать город и схватят нас. За это время нам надо найти покупателя на «Санстрайдер». Я готова держать пари, что на этой планете каждый имперский агент снабжен подробнейшим описанием этого корабля и его команды. Это значит, что за двадцать четыре часа нам надо провернуть сделку, положить деньги в банк, а потом так надежно лечь на дно, что даже самый талантливый и проницательный легавый не сможет нас найти. Когда шум вокруг нас утихнет, мы можем появиться под другими именами, имея за пазухой кучу денег.

— А может быть, нам обратиться в донорский банк и изменить внешность? — спросил Оуэн.

Хэйзел ответила ему взглядом, каким учитель одаривает бестолкового и упрямого ученика. Оуэну такие взгляды уже порядком надоели, но он сдержал свои эмоции.

— Ты помнишь, что я говорила про дефицит современной техники на этой планете? Все, что у них есть, они получают через контрабандистов. Я не исключаю, что в Мистпорте действует какой-нибудь подпольный банк человеческих органов, но, скорее всего, только один, единственный, и притом такой дорогой, что в оплату за свои услуги они потребуют твою руку или ногу. В буквальном смысле. Вокруг такого заведения непременно крутятся агенты Империи — в расчете, что мы будем настолько глупы, что пойдем именно туда. Соображай лучше, Искатель!

Я не смогу все время держать тебя за руку. И прежде чем надувать губы, подумай о том, чтобы у нас были деньги на карманные расходы. Я смогу получить небольшой кредит у некоторых людей в Мистпорте, но этого будет недостаточно. Мне придется изрядно поработать.

— В самом деле? Интересно, как? — поинтересовался Оуэн.

— Тебе это не нужно знать… Озимандиус! Можем ли мы производить посадку?

— Да, но как только заплатим огромный портовый сбор.

Оуэн спросил, сколько потребуется денег. Услышав ответ искусственного интеллекта, он в отчаянии приложил ладонь ко лбу:

— Я не смогу заплатить столько. Это просто грабеж.

— Вовсе нет, — возразила Хэйзел. — Ты просто представь, насколько больше они могли получить, сдав тебя службе безопасности Империи. Кроме того, платить придется не тебе, а мне. Правда, пометь где-нибудь, что эту сумму надо приплюсовать к моим десяти процентам.

Озимандиус вежливо покашлял (и это в который раз позабавило Оуэна, который знал, что у искусственного интеллекта не может быть горла):

— Я считаю необходимым напомнить тебе, Оуэн, что в старых файлах, которые я обнаружил в своей памяти, есть кое-какие рекомендации по поводу твоего обустройства в Мистпорте. Там есть перечень мест, куда ты можешь обратиться за помощью… — Интеллект сделал паузу, а потом продолжил извиняющимся тоном: — У меня даже есть имя человека, которое может служить рекомендацией. Хотя, возможно, оно тебе не очень понравится.

— Все же назови мне его, — попросил Оуэн. — В этой ситуации мне вообще вряд ли что-то понравится.

— Это имя — Джек Рэндом.

— Так он здесь? На Туманном Мире? — Оуэн напряг память. — Какое отношение он мог иметь к интригам отца? Я всегда думал, что они ходят по разным сторонам улицы.

— Хороший вопрос, Оуэн, на который у меня нет такого же хорошего ответа.

— С того момента, как в нашей компании появилась женщина, ты стал необычайно вежлив, — с усмешкой сказал Оуэн.

То, что сказал компьютер, заставило его задуматься. От таких мыслей уже побаливала голова. Джек Рэндом был бунтовщиком от рождения. Легендарным воином. Он сражался против любой власти. С Империей он начал бороться более двадцати лет назад, перенося пожар восстания с одной планеты на другую.