Охота в параллельных мирах

      — А вот это мой передатчик, — Ворчун снова капнул в ванночку из другой пипетки. — А теперь я капну одновременно для наглядности. Две встречные волны встречаются и порождают возмущение или интерференцию. Зная плотность среды и скорость распространения волн интерференции, можно вычислить ее мощность и расстояние до точки излучения в обе стороны. Оба передатчика. Ясно?
      — Нет, — честно признался Владислав. — ты не умничай, а лучше объясни попроще. Я ведь не постоянно с тобой говорю, и общаемся мы тоже не одновременно…
      — Я и объясняю, — удивился своему на редкость туповатому ученику Ворчун. — Меняем расположение и проводим замер еще раз. Получаем отрезок дуги между двумя точками и по радиусу кривизны точно определяем месторасположение приемника так же легко, как и передатчика. Сила затухания сигнала ему известна, он же не из пещеры выбрался. Скорее всего он во всем этом разбирается не хуже меня. И то, что мы говорим по очереди, ему никак не мешает. Твой передатчик когда активен, он же все твои мысли передает, пусть неразборчивые и путанные, но тем не мение постоянно передает. Понятно?
      — Да ни черта лысого мне непонятно, — буркнул Владислав, — но если ты говоришь, что он может меня вычислить по твоим ответам, значит переходим в режим радиомолчания. Ты мне лучше объясни, что с антигравами. Зачем они нам?
      — Как зачем? — не понял Ворчун. — Два внутренних я ставлю в каютах, возвращая тебе комфортную жизнь, а два стартовых антиграва я попробую переделать в гравитоны.
      — Да тут вроде бы нет муравьиных с их эскадрой, — возразил Владислав. — Или ты хочешь взорвать собственный корабль, да и всю планету к чертовой матери заодно?
      — Я хочу построить установку для перехода в подпространство. Тогда мы сможем прыгать между параллельными мирами, не прибегая к помощи астероидов-ловушек.
      — О, как! — Агент с уважением посмотрел на андроида. — Ну ты голова! Слушай, Ворчун, а квантовое возмущение замерить можно? Например, найти бластер, из которого недавно стреляли?
      — Конечно можно, — согласился Ворчун. — Криминалисты на земле имеют такие приборы. Только у нас его нет и изготовить его в здешних условиях нет никаких шансов.
      — Ну, хорошо, — Владислав задумался, — а если ты сделаешь такой сканер, про который только что мне все уши прожужжал, — он показал на ванночку с водой, — то мы сможем и его приемник запеленговать, так ведь?
      — Беда в том, что твой коммуникатор непрерывно посылает сигналы, то есть твои мысли ко мне, и становится приемником только тогда, когда я тебе отвечаю. А его приемник ничего не излучает и работает только на прием, не хватает передатчика, который бы работал с ним в паре, хотя я подумаю над этой проблемой. Активный электронный мозг имеет постоянное излучение. Я завтра над вашей стоянкой зависну ночью, может что-то и выяснится. А ты составь подробное месторасположение костров и где какой паломник спит. После двух-трех сеансов можно будет методом исключения его вычислить. Тебе уже пора. Через два часа светать начнет.
      — Да, пора уже, — Владислав потянулся.
      Через пятнадцать минут старик в белом балахоне и с огромной котомкой в руках, вышел из леса. Осторожно ступая между спящими людьми, он пристроился около костра, изображая спящего. У соседнего костра шевельнулась фигура в белом и рука спящего человека нырнула за пазуху, сжимая рукоятку бластера.

* * *

      Прошло три дня. Каждую ночь Владислав тайком добирался до своего корабля, где его поджидал андроид, но ничего нового ночные полеты робота над лагерем не дали.
      — Наверное, он тоже осторожничает, — объяснял свою неудачу Ворчун. — Похоже, что он играет с нами в прятки и не активирует ночью свой борткомпьютер.
      — Если он вообще его активирует, — поддакнул Владислав. — Может у него батареи слабые или сели совсем?
      — А ты бы взял слабые батареи с собой? — возразил робот. — Как бы ты поступил на его месте?
      — Минутку, — Владислав улыбнулся, постучав пальцем по лбу. — Ну как же мы раньше не догадались. Ночью для него важнее иметь заряженный бластер под рукой, а днем ты над нами не летаешь. Значит, сейчас мы все еще там же, где и были. Он ищет меня, а я ищу его и оба мы успешно прячемся друг от друга. Он наверняка сообразил, что мы догадались о том, что он нас прослушивает, раз перестали разговаривать при помощи радио, а значит, допускает мысль, что и мы его попытаемся таким же образом отфильтровать. Сегодня мы полетим через океан и до суши доберемся только через двое суток. Тебе прятаться будет негде. Прилетишь только тогда, когда мы вглубь материка уйдем. Он тоже расчитывает на это.
      Андроид пожал плечами.
      — Я и поднимусь на орбиту днем, чтобы «Ирги» не было видно и сверху прослежу за вами. Он ведь думает, что мы вынуждены будем прибегнуть к радиосвязи и у него появится шанс найти тебя раньше, чем тебе удастся найти его. Вот, возьми это, — Ворчун протянул напарнику крохотную бусинку запасного коммуникатора. — Когда солнце будет в зените, брось его в море. Передатчик ненадолго активируется от соленой воды. Он минут через десять-двадцать будет активным, а на этом берегу я оставлю второй, но чуть помощнее. Для Козалака это будет выглядеть также, как если бы мы попытались связаться. И пока он будет пытаться тебя, точнее его, — андроид ткнул пальцем в бусинку, — вычислить, я сверху за вами понаблюдаю.
      На следующий день Владислав, как и договаривались, прогуливаясь по верхней палубе, воспользовался тем, что корабли прижались к воде, уходя от надвигающегося грозового фронта и, оперевшись рукой о перила, незаметно сбросил микропередатчик заборт. Потом не спеша направился к толпе паломников, пытаясь угадать, кто же из них первым проявит беспокойство. Прошло несколько томительных минут. Люди на борту беспокойно переговаривались, поглядывая на небо. Вскоре они один за другим начали спускаться в трюм корабля в свои каюты. Рядом с Владиславом оказался небольшого роста трухлявый старичок с острым носом и бегающими глазами. Он взглянул на Владислава, стоящего у перил, а потом начал всматриваться в горизонт.
      — Очень плохо, — он покачал головой. — Не к добру это. Боги торговли прогневались на нас.
      Налетевший шквал ветра резко накренил корабль. Один из парусов с громким треском порвался и словно раненая птица захлопал лохмотьями. Послышалась зычная команда боцмана и слуги-матросы по-обезьяньи ловко вскарабкавшись на ванты, начали забирать паруса. Старик засеменил вниз, а Владислав остался стоять у борта, наблюдая, как два других корабля, убрав свои паруса, начали набирать высоту, в надежде выскочить наверх в единственное окно между клубящимися тучами.
      — Эй, старик, — окрик боцмана вывел его из задумчивости. — Давай вниз, сейчас начнем подниматься, замерзнешь.
      Владислав молча подчинился и заспешил вниз. Капитана Аласи в каюте не было и он развалился на койке, закинув руки за голову.
      — Итак, — начал он подводить итоги, — первым ушел вниз Симеон, вслед за ним Вуктор, остальные пошли толпой. Рядом со мной остался Касти. Кто из них троих Свен Козалак? Трое подозреваемых, это все еще очень много.
      Он сел и, достав листок бумаги, начал выводить карандашом план корабля, отмечая при этом, в каких каютах-кельях жили трое подозреваемых. Усмехнувшись, он зачеркнул имя Касти. Тот жил на корабле в общем кубрике с другими паломниками, а значит не имел возможности заниматься чем бы то ни было, оставаясь при этом в тени от зорких глаз товарищей-паломников и слуг-матросов. Значит, оставалось только два человека:
      — Симеон и Вуктор, кто из них? — Владислав поймал себя на мысли, что постоянно возвращается к остроносому старику с бегающими глазами. Что хотел Касти? Почему он остался, когда все остальные ушли вниз? Владислав поежился. Его била дрожь. В голове мутилось, было трудно дышать. Он приподнялся, чтобы выглянуть в иллюминатор. Его била дрожь. Все еще не понимая, в чем дело, он вглядывался в окно, но ничего кроме молочной белизны не видел. В глазах стояла мутная пелена. Владислав недоумении сморгнул. Одной рукой он шарился под складками белого балахона в поисках аптечки, с которой не расставался с тех пор, как впервые попал на Акаву, а другой попытался дотронуться до стекла. Его пальцы наткнулись на толстую шубу инея.
      — Ах, ты, черт, — через силу улыбнулся Владислав, вздыхая с облегчением.
      Только сейчас он сообразил, в чем дело. Он поскреб ногтем иней, освобождая стекло и взглянул в оконце. Первое, что он увидел, было темно-синее небо. Невдалеке, спокойно покачиваясь, висели еще два корабля.
      — Ну, конечно же! Корабли-то негерметичны, а за бортом…, - Владислав прикинул на глаз высоту. Внизу километрах в трех от корабля клубились грозовые тучи. — А за бортом минус сорок по цельсию и высота километров шесть-семь, — закончил он свою мысль.
      Было бы удивительно, если бы в голове не мутилось при таком разреженном воздухе. Дверь распахнулась и в каюту, шумно дыша, словно паровоз ввалился Аласи. Одет он был в шубу, подбитую мехом лакасов. Одним из немногих зверьков на планете, имеющих густой теплый мех. Лакасы водились высоко в горах и на северных материках. Они были хорошо приспособлены к низким температурам.
      — Пол-царства за шубу, — вяло подумал Владислав усмехаясь.
      Удивившись своей тупости, он сунул руку под балахон и активировал руннер. Вместе с расплывающимся по телу жидким металлом пошла согревающая волна тепла.
      — Нам придется висеть здесь несколько часов, — Аласи уселся за стол. — Я приказал убрать паруса, иначе нас снесет обратно к Стилру. Здесь ветра дуют в другую сторону. Сейчас нас тоже сносит, но значительно медленнее.
      В дверь постучали.
      — Да, — торговец повернулся к двери.
      В каюту вошел слуга в коротком полушубке с подносом в руках. Поставив поднос на стол, он молча удалился.
      — Угощайтесь. — Капитан плеснул себе дымящегося ароматного напитка в бокал и подвинул термос к гостю. Владислав налил себе немного и сделал глоток. Горло обожгло крепленое горячее вино. По телу пробежала согревающая дрожь. Через минуту Владислав почувствовал себя значительно лучше.
      — Капитан, — начал он, усевшись в кресло около стены, — простите, господин Аласи…
      — Вацлав, вам не холодно? — перебил Алгаси, глядя на тонкую ткань белого балахона паломника.
      — А? Нет, спасибо, я не мерзну, — Владислав хотел продолжить, но торговец снова перебил его.
      — Вот, возьмите. — Купец достал из сундука у стены шубейку. — Этот полушубок очень теплый, я думаю, что в следующие часа два-три он вам понадобиться, а когда окажетесь на северном материке еще спасибо мне скажете…
      — Спасибо капитан. — Владислав вернулся к интересующей его теме. — Я все собираюсь вас распросить, как устроен ваш корабль?
      — Вообще-то мы не рассказываем непосвященным секрет устройства наших кораблей. Эта преррогатива лиги корабелов, — начал он, — но для вас я сделаю исключение. Вы, наверное, уже заметили, что на корабле есть несколько ветряков.
      — Да, — кивнул Владислав. Он уже давно обратил внимание на эти странные бочкообразные сооружения по обеим сторонам бортов.
      — Они вырабатывают электричество, которое мы накапливаем в специальных емкостях, а потом при помощи электрического огня разлагаем воду на части, — увлеченно продолжал купец. — Из верхней части сосуда мы откачиваем особый легкий газ, который и держит корабль в воздухе. В нижней части над самой водой тоже появляется газ, который мы обычно выпускаем наружу или иногда, как сегодня например, пропускаем через вино. Такое вино долго не хранится, но зато газ оживляет уставших людей, а само вино хорошо согревает, иначе никто не выдержит на такой высоте более часа. Люди внизу, в кубриках, тоже получили такое вино. Для нас, торговцев, это конечно лишние расходы, но мы отвечаем головой и своим имуществом за жизнь пассажиров и членов команды. Это вопрос чести. Оба газа очень огнеопасны и поэтому на борту нет огня.
      — А как же вот это? Вы же воду как-то греете? — Владислав кивнул на термос.
      — А… это вода,… когда мы извлекаем из нее газы, она очень сильно нагревается. Этого тепла хватает на обогрев кубриков и разогрев пищи.
      — А почему-же тогда здесь холодно? Что-то я обогрева не заметил…
      — Здесь нет обогревателей. Это самая верхняя каюта. Когда сильно холодно я тоже спускаюсь вниз, в общие кубрики. — пояснил Аласи.
      — Умно, — согласился агент. — А что это за город — Семигорье, куда мы направляемся? Какие там порядки и как называется материк?
      — Материков, не считая крупных и мелких островов, у нас шесть. — Торговец встал и, подойдя к застекленному шкафу, достал оттуда глобус. — Вот этот материк, откуда мы сейчас летим, — он ткнул холеным пальцем в шар, — называется Стирл, по имени одного из мифических капитанов "Звездного изгнанника". Второй — Нидор, третий — Ивор. На всех трех есть наши города. Еще три очень холодные. Кое-какие звери там водятся, лакасы вот к примеру, но люди не живут. У них тоже есть имена — Снежна, Белана и Надежда. Три последних всегда покрыты снегом и льдом. Снежна и Белана на южном полюсе, — он указал на два материка, соединенных между собой тонкой перемычкой и образующих восьмерку, а Надежда — на северном полюсе. — Вино слегка развязало ему язык и Аласи пустился в пространные объяснения, упомянув, что храм "Звездного изгнанника" находится на северном материке. Этим и объяснялась его недоступность для обычных жителей.
      — Так он что, и в самом деле существует? — спросил Владислав, прикинувшись маловером.
      — О да! Существует, — с жаром начал доказывать Аласи. — Я сам его не видел, но мой отец бывал там однажды и рассказывал об этом. И потом, если его нет, то куда же мне паломников девать-то? — Он хитро прищурился.
      — Понятно, — сменил тему Владислав. — А что это за город — Семигорье?
      — Это город воинов, — пояснил торговец. — Просто он расположен на семи холмах. Кстати, любой входящий в него, должен иметь оружие. У тебя есть меч?
      — Город воинов? — преспросил Владислав. — Но на планете ведь не бывает войн.
      — Не бывает, — согласно кивнул купец. — Не бывает… — он икнул — Но воины есть… Когда два города спорят между собой, их представители отправляются в Армил и покупают армию, каждый для себя. А потом эти две армии наемников дерутся между собой, защищая интересы своего представителя. Победители получают не только свою долю, но и восемьдесят процентов денег побежденных, а город победившей армии накладывает контрибуцию на проигравший город.
      — Так они что, вот так по-настоящему и дерутся? — опешил Владислав.
      — Разумеется, — пожал плечами купец. — А как же иначе?
      — Но ведь в таком случае после двух-трех битв мужчин в городе совсем не останется?
      Торговец лишь усмехнулся. Из дальнейшего разговора выяснилось, что в боях участвуют не только мужчины, но и многие женщины. Под запрет попадали только беременные. Кроме того, жители города были непревзойденными бойцами рукопашного боя и фехтования. Убитых в бою почти не было. Любой поверженный считался условно убитым и оставался на поле боя до конца битвы. Исключением были только серьезно раненые. Специальная команда в белых повязках их тотчас уносила с поля.
      После битвы изготовлялась панорамная фотография и представитель города-победителя увозил ее, как главное доказательство победы в споре городов. Свежий приток новобранцев в город обеспечивали молодые люди с достаточно горячей кровью. Некоторые, прожив минимальный срок в шесть лет, покидали город, но большинство оставалось в городе на всю жизнь.
      Фотография заинтересовала Владислава особо. Ведь это могло означать развитую химическую промышленность, но как оказалось, снимок изготавливался на серебрянном блюде архаичным способом. Сначала серебрянную пластину обрабатывали азотной кислотой и экспонировали, а потом проявляли над парами ртути и фиксировали хлористым золотом. Правда все это он узнал значительно позже.
      — Что-то мы увлеклись, — Аласи поскреб ногтем иней на стекле и выглянул наружу. — Можно спускаться, — удовлетворенно хмыкнул он. — Гроза прошла.
      Запахнув поплотнее шубу, он вышел из каюты.

* * *

      К вечеру следующего дня караван достиг побережья Нидора. Теперь внизу, насколько хватало глаз, простиралась безжизненная пустыня. Корабли на стоянку не опускались, стараясь наверстать упущенное время.
      Дул ровный попутный ветер и корабли, поставив все паруса, неслись над землей, словно огромные птицы. Ночную тишину нарушали лишь поскрипывание канатов, да время от времени хлопок паруса.
      Утро застало корабли над гористой лесистой местностью.
      — К полудню будем на Семигорье, — поделился новостью Аласи за завтраком. — Но перед заходом в город сделаем небольшую остановку.
      — Днем? — не понял Владислав. — Зачем?
      — Узнаешь, — загадочно улыбнувшись, ответил торговец.
      — Ну что ж, — Владислав поднялся, — пойду прогуляюсь.
      — Да-да, конечно, — капитан улыбкой провожал гостя до двери.
      Как только дверь за Владиславом закрылась, радушная маска медленно сползла с лица купца. Владислав не знал, что мстительный Аласи не забыл своего унижения. Не догадывался он и о том, что купец был в курсе его ночных отлучек. Он уже давно обшарил вещи Владислава и нашел реактивный ранец. И хотя его устройство он не понял, сообразил однако, что именно с его помощью необычный гость мог летать.
      Когда после полудня на горизонте появился горный кряж, капитан дал команду на стоянку. Корабли садились вопреки обычаю, стараясь охватить как можно большую площадь на поляне. Стволы деревьев, растущих здесь, уже не были белыми, словно кости. Они покрылись тонкой пленкой зеленой коры. Набухшие почки лопались, открывая пучки молодых листьев со свисающими между ними тонкими зелеными нитями, отчего казалось, что лес не листвой покрылся, а оброс копной зеленых волос. Богомолы повылазили из своих убежищ и отправились в лес откладывать яйца, а часть людей, не занятых приготовлением пищи, вооружившись баграми, разбрелись в поисках термелов. Аласи спустился на землю, вооруженный увесистым мечом. На удивленный взгляд Владислава, он снисходительно пояснил:
      — Я же говорил тебе, что Армил — город воинов и все должны иметь при себе оружие. Таков закон города. Только воин может войти в город.
      — Слушай, торговец Аласи, — задал интересующий его вопрос Владислав. — Почему корабли сели так далеко друг от друга.
      — Мы собираемся поохотиться, — удивленно вскинул брови капитан. — По закону никто не может оспорить мою добычу, взятую в пределах круга, лежащего своим краем на кончике тени, отбрасываемой моим домом. Раздвинув корабли подальше друг от друга, мы увеличиваем площадь наших охотничьих угодий. Речь идет об утренней тени, — добавил купец, проследив за скептическим взглядом Владислава, брошенным на куцую полуденную тень.
      Владислава такое объяснение удовлетворило. Теперь он понял, наконец, почему торговец Горап спрашивал его разрешения поохотиться на термела. Примерно через час охотники вернулись на корабли, так и не поймав ни одного червя. Каменные черви, похоже, уже ушли на глубину и охота на них закончилась на следующие два года. Все богомолы уже давно были на борту. Аласи, не скрывая своего разочарования, дал команду на взлет. Корабли плавно взмыли в воздух и, наполнив паруса, величественно поплыли к Армилу.
      Через три с половиной часа на горизонте показался город. Точнее, огромная стоянка кораблей на плато, сам Армил, как и все остальные города планеты, был спрятан в ущелье. Люди сновали между стоянкой и городом, таская тюки с товарами и продуктами, словно в растревоженном муравейнике. Два корабля, разгрузив продукты, тут же взлетели и взяли курс на другой город, о котором Владислав ничего не знал, а летающая баржа с паломниками встала на якоря, если так можно было назвать огромные крючья, вмурованные в скалу, к которым принайтовили корабль.
      Паломники, прицепив к поясу, неизвестно откуда извлеченные мечи и кинжалы, начали спускаться вниз, направляясь по узким мосткам в город, спрятанный под нависшисм козырьком скалы. Все вновь прибывшие должны были до захода солнца объявить мэру города о своем прибытии, в противном случае они не имели права ночевать в городе, что сейчас, впрочем, не имело такого большого значения. Следующие два года солнце должно было вести себя спокойно и всевозможные твари потеряли к человеку и его жилью какой бы то ни было интерес.
      Владислав тоже решил не нарушать здешних обычаев и, видоизменив свой руннер в меч с тремя драгоценными камнями на рукояти, нацепил его на пояс. Аласи, проводив его взглядом, щелкнул пальцами и что-то сказал слуге на ухо. Тот, посмотрев в сторону удаляющегося паломника, согласно кивнул и пошел следом.
      Переходя через шаткие мостки над пропастью, Владислав с удивлением обнаружил, что внизу не были натянуты защитные сети. Похоже, что жители этого города презирали опасность. Усмехнувшись, он перешел по мосткам на другую сторону и оказался в Армиле. Двое дюжих солдат лениво оглядели его и, согласно кивнув, отступили в сторону, освобождая дорогу.
      Ориентируясь на мелькающие впереди белые балахоны, паломник направился к городской комендатуре, не подозревая, что за ними по пятам идет человек, посланный Аласи. Назвавшись вымышленным именем, что не возбранялось в этом городе, Владислав решил осмотреть город, но скоро, весьма разочарованный, повернул обратно. Ровные ряды одинаковых двух-трех этажных жилищ, окрашенных в серые цвета сильно напоминали ему казармы.
      — Прямо спартанцы какие-то, — буркнул он себе под нос.
      Ему и в голову не пришло, что под этим городом глубоко в толще скал стоит настоящий город с оружейными мастерскими, складами, пекарнями и лабораториями, где опробовалось все новое, что сюда прибывало. Из каждого дома винтовая лестница вела вглубь скалы, пока не упиралась в огромную обитую железными листами дверь.
      Владислав, пораженный почти полным отсутствием местных жителей на улицах, остановил первого встречного солдата и поинтересовался у него, куда подевались жители.
      — Все в лагере, — ответил солдат. — Города Алхил и Трогам разрослись настолько, что поспорили, кому принадлежат верховья реки Сол.
      Потом, усмехнулся:
      — Не будь там золота, этот ручей до сих пор никому не был бы нужен. Завтра будет большая битва. Даже старожилы не помнят, чтобы города нанимали такие большие армии. — Окинув гостя с головы до ног, он добавил:
      — А из тебя, паломник, получился бы неплохой воин, если, конечно, ты умеешь владеть своим мечом с такой же легкостью, с какой ты его носишь. Если надумаешь, возвращайся к нам. Крепким умелым рукам у нас всегда рады, да и вдовушки имеются… — и усмехнувшись в усы, отправился восвояси.
      — Эй, постой! — крикнул ему вслед Владислав, — А где лагерь-то? Где битва-то будет?
      — Там! — махнул рукой солдат, не оборачиваясь. — У подножья.
      — Пойти посмотреть на этот цирк, что ли, — сам себе сказал он.
      В то, что битва будет сколь-нибудь серьезной, Раденко не верил и настроился скорее на балаганное выступление гладиаторов, чем на что-то настоящее.
      Выйти ночью незамеченным за пределы охраняемой стоянки, не представлялось возможным. Привлекать же к себе внимание Владиславу не хотелось. Оставалось лишь ждать подходящего случая да надеяться, на то, что Ворчун исправно принимает его сигналы и в курсе всего происходящего.
      Утром Владислава Раденко ждал неприятный сюрприз. Симеон, один из подозреваемых тот, что первым спустился в трюм паломников, когда Владислав активировал запасной передатчик, не проснулся. Его окоченевшее тело забрали стражники и после короткого разбирательства объявили о том, что у старика было по всей видимости больное сердце.
      Через пару часов его похоронили, пердав его личные вещи торговцу Аласи. Купец уже распродал все привезенные продукты, но улетать не спешил, решив посмотреть на исход битвы двух городов за золотую жилу.
      Агент, оказавшийся рядом с телом Симеона еще до того, как присланные стражники унесли умершего, бегло осмотрел его и обратил внимание на маленькое пятнышко синюшного цвета на шее трупа. Подробнее осматривать тело он не решился, чтобы не вызвать подозрений, но одного этого пятнышка было достаточно, чтобы усомниться в естественной смерти.
      — Значит, Симеон отпадает, — решил он. — Вряд ли Козалак решил свести счеты с жизнью.
      Скорей всего он ошибся в своих расчетах и принял несчастного за своего преследователя, Симеон был почти одного роста с Владиславом и примерно такого-же телосложения. Агент исходил из того, что преступник прятался в морге города Тухар, под личиной усыпленного смотрителя, когда он с андроидом осматривал труп, а значит знал его Владислава в лицо. Получалось, что преступник знающий Владислава, тем не мение ошибся, приняв Симеона за агента и своего преследователя. Если он поймет свою ошибку, то прятаться под личиной паломника будет бесполезно, на корабле только два паломника были такого роста и телосложения.
      — Итак! Он или считает, что я убит, или точно знает кто я. В любом случае он меня вычислил, а я все еще не знаю кто он… Один ноль в его пользу… — Владислав задумчиво смотрел перед собой, ничего не замечая. Как бы-то ни было, но на подозрении у него теперь оставался только Вуктор и, может быть Касти. Они оба подходили под рост и вес старика из морга. Одно было ясно: Козалак находится рядом и, похоже, теряет самообладание, если решился на второе убийство в течение недели. Правда в этот раз он сумел провернуть свое дельце тихо, ни у кого не вызвав никаких подозрений.
      После обеда затрубили рога и толпы людей устремились к предстоящему месту битвы. Две армии бойцов, облаченных в стальные кольчуги и кованные доспехи, стояли в долине друг против друга. Пока глашатай объяснял суть спора городов, приведшего к войне, Владислав, усевшись на склоне горы, на глаз прикинул количество бойцов с каждой стороны и тихо приствистнул. Две, две с половиной тысячи бойцов стояли лицом к лицу. Он огляделся. Все склоны были облеплены зрителями. Приезжие купцы и их слуги, старики и покалеченные, которым драться уже не разрешали, дети и беременные женщины. Все с нетерпением ожидали начала. Особой группой выделялись паломники в белых балахонах. Их Владислав насчитал более пятидесяти. Судя по всему, прибыли с другими караванами. Заметив в толпе торговца Аласи, он понял, почему купец медлил с отлетом. Чуткий на запах денег, тот сейчас заключал пари, расчитывая выиграть вместе с победившей армией.
      — Вот сейчас потеха начнется, — подумал Владислав и вздрогнул, когда стоящий рядом паломник с короткой палицей на поясе, ответил:
      — Да, кажется, эти ребята настроены серьезно. — Он повернулся к агенту. Увидев знакомые глаза, Владислав на секунду остолбенел.
      — Ворчун!?
      — Он самый, собственной персоной, — ответил старик беззубым ртом.
      — Ага, вот тут-то я тебя поймал, — улыбнулся Владислав довольно. — Беззубые старики шамкают, а ты разговариваешь, как двадцатилетний парень.
      — Так я што, — вдруг зашепелявил Ворчун. — так это ш я только ш вами гашпадин. — Он растянул рот в беззубой улыбке.
      — Ах ты, черт горбатый, — снова улыбнулся Владислав. — Обошел меня таки, стервец… — Договорить он не успел. Громко затрубил рог и две армии, одновременно лязгнув, двинулись навстречу друг другу.
      — Эх, сюда бы Свичара со Святославом, — подумал агент, глядя на виртуозность, с которой воины владели оружием.
      Он повернулся к Ворчуну, пользуясь тем, что внимание всех остальных было поглощено зрелищем.
      — Ну, что? Результаты есть? И, кстати, как ты меня нашел?
      — Приемник активировался через три секунды после нашей приманки, но уже через пять секунд был деактивирован. Это пока все, что я могу сказать, потом я просто проследил за вами. Раз гора не идет к Магомету…
      Громкие крики зрителей прервали его объяснения. Одна из армий явно начинала теснить противника, фактически разрубив строй пополам. Казалось, что победа им уже обеспечена, но в задних рядах проигрывающих вдруг произошло какое-то движение, и они, слегка прогнувшись, вдруг охватили нападающих с флангов, ударив им в спину.
      Уже через полчаса стало ясно, что нападающие попали в капкан. Они сделали отчаянную попытку прорваться, но наткнулись на железную стену тяжело вооруженных бойцов. С этого момента стало ясно, что исход битвы предрешен.
      Владислав нашел глазами Аласи. Торговец выглядел подавленным,
      — Не на тех поставил, — усмехнулся агент. — Послезавтра караван из трех судов уходит на Надежду, — он повернулся к Ворчуну. — У меня на заметке было три человека, точнее, два, — поправился он после короткого раздумья. — один из них был убит сегодняшней ночью. Так что с определенной долей уверенности могу сказать, кто Козалак. Скорей всего это Вуктор. Он спустился в трюм вторым после Симеона, когда я активировал передатчик. А сейчас Симеон мертв. Правда сначала я и Касти подозревал, он тоже по росту на смотрителя похож…
      — Ну тогда надо брать Вуктора и все, — предложил андроид.
      — Не торопись, — охладил его пыл Владислав. — А что если это все-таки не он? Тогда мы засветимся и Козалак уйдет на дно. Потом придется целый год обшаривать планету и еще неизвестно, с каким результатом. Нет, его нужно брать наверняка и только тогда, когда он раскроется. Подождем до "Звездного изгнанника". Это его цель и там он рано или поздно раскроет карты.
      — Ты что, собираешься еще три недели на этой скорлупе путешествовать, — робот улыбнулся беззубым ртом.
      — А что делать? — развел руками агент. — Даже если мы сами сумеем найти храм "Звездного изгнанника", нас туда, во-первых, никто не запустит, а во-вторых, Козалаку будет ясно, что я — это я. Сейчас он уверен, что прикончил меня, уколов ядовитой иглой Симеона, и если я исчезну, он насторожится. Нет, придется еще три недели болтаться на этой пороховой бочке из водорода. Тебе не кажется, что для такой грузоподъемности эти «дирижабли» мелковаты. Здесь, кончно, тяготение восемьдесят сем процентов земного, но все же…
      — А с чего ты взял, что подъемную силу им обеспечивает водород, — Ворчун заинтересованно взглянул на собеседника.
      — Аласи мне объяснял. — Владислав заподозрил что-то неладное, заметив играющую улыбку Ворчуна. — В чем дело, выкладывай!