Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Под Опалой, на Большой

ModernLib.Net / Современная проза / Дмитриев Александр Николаевич / Под Опалой, на Большой - Чтение (стр. 11)
Автор: Дмитриев Александр Николаевич
Жанр: Современная проза

 

 


– Всегда готовы, – сказал Вадим и отхлебнул из кружки обжигающий чай.

– Нищему собраться – только подпоясаться. – Толик весело глядел на друзей в предвкушении скорой встречи со своей девушкой.

Все эти двое суток он сгорал от нетерпения, считал часы, но виду старался не показывать. С Валей Семеновой они сошлись не так давно. Поэтому она ему еще не приелась, как приедаются некоторым мужьям их жены, а напротив, в ней для него таилась какая-то манящая загадка, которую он хотел для себя побыстрей разгадать. И, словно молодожен, так и рвался поскорей увидеть свою подругу.

– Ну давайте. Допивайте чай, и поехали, – сказал Андрей. – Побыстрей вас отвезу, вернусь и завалюсь спать. А то сегодня ночка дюже бурной была. Моя как с цепи сорвалась.

– Счастливый… – в шутку позавидовал ему Вадим.

– Не переживай. Сегодня ночью и ты счастливым будешь, – успокоил его Самойлов.

Сергей слушал друга и молча улыбался. Он прекрасно знал, что Андрей слегка привирает. Наверняка сам полночи приставал к жене и, наконец дорвавшись до "бесплатного", остальные полночи не давал ей покоя. То-то Ирина была с утра какая-то помятая.

Он снял с себя куртку и повесил ее на веревку, протянутую над "буржуйкой" специально для сушки одежды. Прошел в дальний угол палатки и лег на свою раскладушку. Сергей слышал, как за брезентовой стеной хлопнули дверцы машины, как завелся двигатель и как, чуть потарахтев, его звук стал удаляться, пока вскоре не затих совсем.

Андрей вернулся минут через сорок, прихватив по дороге четыре бутылки водки. Войдя в палатку, едва не раздавив лежащего у входа Матроса и опрокинув стоящую на земле возле печки кастрюлю, на счастье, оказавшуюся пустой, сказал:

– Слушай, Белов, что-то ты мне не нравишься. А ну-ка вставай. Стресс снимать будем.

Он поставил на складной походный столик, стоящий у стенки, бутылки с водкой и полез в продуктовые мешки.

– Так. Что у нас тут с закуской?

На столике появились банка рыбных консервов, тушенка, литровая баночка с солеными огурчиками и хлеб. Затем он открыл крышку еще одной кастрюли, стоящей за печкой и поэтому не попавшейся ему под ноги, и заглянул в нее.

– О! Мужики гречки с тушенкой наварили. Серега, ты будешь гречку с тушенкой?

Он поглядел на друга и, увидев, что тот все так же неподвижно лежит на раскладушке и безучастно смотрит вверх, сказал:

– Серый! Вернись! Побудь со мной.

Сергей посмотрел на друга, затем перевел взгляд на водочную батарею, расположившуюся на столе, и, словно стряхнув с себя оцепенение, вдруг оживился, сел на краю раскладушки и, махнув рукой, сказал:

– Наливай!

– Ну вот, другое дело. А то как неживой, – расцвел Андрей.

Он достал охотничий нож и начал открывать банки. Сергей поднялся, сполоснул кипятком из чайника две кружки и поставил на столик.

За полчаса они прикончили одну бутылку. Оба заметно повеселели.

Андрей, подкинув плавника в почти потухшую "буржуйку", вдруг предложил:

– Слушай, Сергей. А давай-ка мы с тобой после обеда накачаем лодочку, переправимся на тот берег, по тундре срежем угол, поднимемся повыше, чтобы нас никто не видел и не слышал, и постреляем.

– В кого ты собрался стрелять? – не сразу понял его Сергей.

– Как в кого? В куликов. А повезет, и уток набьем. А вечером шурпы как наварим!.. Мы сейчас еще одну выпьем, а литр под шурпу оставим. Как думаешь?

Сергей был сейчас в таком состоянии, когда вроде бы еще не пьяный, но море уже по колено.

– Можно, – согласился он.

– Ну и ладненько. – Андрей уже открыл вторую бутылку и разливал водку по кружкам. – Сейчас мы второго "мерзавчика" приговорим, потом отдохнем часика три и пойдем.

– Так и сделаем. – Сергей взял протянутую ему Андреем кружку. – Ну? За что выпьем?

– А чтоб у нас все было и нам за это ничего не было, – предложил Самойлов.

– Нет. – Сергей серьезно посмотрел в глаза друга. – Давай за наших женщин. Все-таки они у нас золотые.

– Согласен. – Андрей вдруг тоже стал серьезным.

Они чокнулись и залпом выпили. Андрей привычно занюхал собственной ладонью, Сергей – кусочком хлеба. Молча закусили. Потом, также молча, закурили.

Следующий тост был за удачу. И тут уже пошел полушутливый-полусерьезный разговор на разные темы. Старались только не говорить о доме.

Когда была выпита вторая бутылка, они еще посидели немного, покурили, а затем, подкинув еще дровишек в "буржуйку", не совсем твердой походкой прошли через палатку и рухнули каждый на свою раскладушку.

Матрос, все это время внимательно наблюдавший за ними от порога, положил свою лопоухую голову на вытянутые передние лапы и закрыл глаза. Но в отличие от людей, почти сразу уснувших под действием алкоголя, он лишь дремал, готовый в любой момент предупредить рыбаков об опасности. Но пока все было тихо. Только нудный непрекращающийся дождь, убаюкивая, барабанил по, крыше палатки да иногда резкие порывы ветра с хлопаньем разбивались о ее брезентовые стены.

Сергей проснулся оттого, что кто-то усердно тормошил его за плечо. Открыв глаза, увидел над собой склонившегося Андрея:

– Вставай. Что ночью-то делать будешь?

Сергей поднес к глазам руку и посмотрел на часы. Было начало четвертого. Восемь часов назад он был еще дома, но казалось, прошла уже вечность.

– Ты давно не спишь? – спросил он Андрея.

– Нет. Только проснулся. – Тот внимательно посмотрел на друга. – Что, плохо?

Сергей приподнялся и сел на раскладушке. Болела голова, хотелось пить.

– Да. Что-то неважно, – сказал он.

– Сейчас, подожди.

Андрей накинул куртку и вышел из палатки. Сергей слышал, как открылась, а через несколько секунд захлопнулась дверца машины. Еще через мгновенье в палатку вернулся Самойлов, держа в каждой руке по две бутылки "Камчатского".

– Во! – Он поднял их над головой. – Я запасливый. Знал, что болеть будем.

И с этими словами поставил на столик, рядом с оставшимися двумя бутылками водки, пиво.

– У тебя что там, в "уазике", – винно-водочный склад, что ли? – засмеялся Сергей. – Я с тобой так сопьюсь.

– Не пьянки для, здоровья ради, – продекламировал Андрей, открывая с помощью ножа бутылки и одну из них протягивая другу. – Чуть полечимся – и на охоту.

– Ты уверен? – спросил Сергей. – Что-то желание пропало.

– Это в тебе похмелье говорит, – сказал Андрей, предварительно сделав три добрых глотка из горлышка. – Сейчас пивка попьешь, и опять желание появится. А пиво не поможет – водочкой разбавим.

– Нет. Только не водку, – поморщился Сергей.

– Умные люди говорят: пиво без водки – деньги на ветер, – смеялся Андрей, то и дело прикладываясь к горлышку.

Жажда взяла свое. Сергей поднес бутылку к губам, опрокинул ее и залпом выпил сразу половину. Задержал дыхание, словно после спирта, затем медленно выдохнул, достал папиросу и закурил. Андрей последовал его примеру.

– А куда ты хочешь? – спросил Сергей, ощущая, что действительно, даже эти несколько глотков пива возымели свое действие и ему на самом деле стало немного полегче.

– Километра на три вверх поднимемся, – предложил Андрей. – Помнишь, там недалеко от ручья заводь такая, под левым берегом? На ней частенько утка сидит. Ну а кулики-то там в любом случае будут.

– Да, знаю я эту заводь. – Сергей сделал еще несколько глотков, поставил бутылку на столик и затянулся папиросой. – Сейчас кулики-то дохленькие. Какой с них навар?

– Ну, я все-таки на утку надеюсь. А нет, так хотя бы куликов. На безрыбье и рак рыба.

– Короче, в тебе просто проснулся охотничий азарт, – сказал Сергей. – А не близко? Не услышат рыбаки? А то еще донесет кто-нибудь.

– Кому это надо, Сергей? Да и кто нас за этой пеленой и шумом дождя услышит? Тем более – шторм. Прибойка аж гудит.

Действительно, шум от штормящего моря стоял впечатляющий. Иной раз волны разбивались о берег с такой силой, что этот звук вполне можно было принять за выстрел.

Сергей все это прекрасно понимал. Просто не было сейчас особого желания выходить из сухой палатки под дождь, идти по насквозь пропитавшейся влагой тундре по колено в воде, чтобы потом принести, в лучшем случае, пару уток и десяток хиленьких куличков. Еще ведь не сезон. Кулик, вообще-то, вкусная птичка, хоть и размером немногим больше воробья. Он бывает жирным по осени, когда нагуляется на ягоде. Поэтому в здешних местах его называют еще ягодником. Да и утки самый жир нагуливают только к осени. Но раз обещал спьяну, надо выполнять обещание. Придется идти.

Допив все пиво и еще раз покурив, решили выдвигаться. Чтобы не замерзнуть и не промокнуть, если Придется где-нибудь на тундре залечь в ожидании дичи, надели куртки, а сверху плащ-палатки.

Затем Андрей, просунув руку через обе лямки, закинул на плечо чехол-рюкзак с двухместной резиновой лодкой. Сергей взял весла и два чехла с ружьями – своим и Андрея. Оба под плащ-палатками были опоясаны патронташами, где в специальных кожаных гнездах ждали своего часа патроны двенадцатого калибра, туго забитые пороховым зарядом и дробью-нулевкой.

– Ну что, с Богом? – окидывая взглядом палатку, чтобы ничего не забыть, сказал Андрей.

– С Богом, – откликнулся Сергей, и они вышли наружу.

Матрос, все это время поглядывавший на людей в ожидании охоты (а то зачем бы они еще брали ружья?), бросился с радостным лаем вприпрыжку впереди них.

– На охоту, Матрос. На охоту, – подбадривал его Андрей. – Наконец-то дорвался. Не любит тебя хозяин. Совсем на природу не возит.

И пес, словно понимая слова человека, в благодарность то подбегал к нему, заглядывая в глаза и виляя обрубком хвоста, то опять убегал вперед, сгорая от нетерпения поскорее добраться до дичи.

– Как, оказывается, мало нужно для счастья, – с улыбкой глядя на мечущегося Матроса, сказал Сергей.

Подойдя к берегу реки, достали из чехла лодку и при помощи двух насосов-"лягушек" накачали ее. Затем вставили весла в уключины, подвязали их веревочками, чтобы не проскальзывали, и вот наконец плавсредство было готово к эксплуатации.

Столкнув лодку на воду и бросив в нее чехол с насосами и два ружья, недавние рыбаки, а теперь уже охотники, устроились в ней – Андрей сел на весла, а Сергей, в качестве пассажира, – на корме. Матрос, не дожидаясь команды, перепрыгнул борт и уселся посередине.

Через пять минут они уже пристали к другому берегу. Вывернув клапана и скачав лодку, они убрали ее в чехол – придется нести с собой. Зато на обратном пути, чтобы не идти по тундре пешком, можно будет спокойно сплавиться на ней вниз по течению прямо до своей палатки.

– Ну что, покурим? – Андрей присел на чехол с лодкой и полез под плащ-палатку за сигаретой. – А то сейчас придется прилично протопать по этому болоту.

Он посмотрел в ту сторону, куда лежал их путь, словно пытаясь сквозь густую пелену моросящего дождя определить расстояние, которое предстояло пройти.

Сергей тоже закурил.

Дождь стал немного слабее, перешел в гус, но это мало утешало. Как ни прячься от него в куртки и плащ-палатки, все равно вернешься насквозь мокрым. Благо еще, есть "буржуйка", над которой всегда можно просушить одежду, а в рюкзаках осталась сухая сменка.

Покурив, они разобрали вещи в том же порядке: Андрей взвалил на спину чехол с лодкой, на этот раз продев через лямки обе руки, взяв его в виде рюкзака, а Сергей в одной руке нес ружья, а под мышкой другой – весла. Лишь один Матрос ничего не нес. Он просто носился зигзагами впереди людей, веером разбрызгивая вокруг себя стоявшую поверх почвы воду, из-за которой тундра сейчас больше напоминала болото. Но если собака, обладая небольшим весом и бегая, едва касаясь земли, чувствовала себя вольготно, то людям идти по пропитанной влагой и прогибающейся под их весом, словно трясина, почве было довольно тяжело. Ощущение такое, словно от горизонта до горизонта на невидимых опорах натянут травяной ковер, под которым пустота. Кажется, стоит оттолкнуться, и тебя подбросит вверх, словно на батуте. Чтобы сделать шаг, нужно каждый раз с усилием вытаскивать ногу из складок этого ковра. Даже после относительно небольшого перехода у неопытного ходока в мышцах ног появляется усталость, переходящая в боль. Но друзья исходили здесь не одну сотню километров, и хотя и им было не так уж легко здесь передвигаться, но все-таки они знали, когда нужно перенести вес с одной ноги на другую, и как правильно оттолкнуться от податливой почвы перед очередным шагом, и как рационально расходовать силы.

Дорога до места, куда направлялись охотники и до которого было не более трех километров, заняла у них больше часа. Тут река делала небольшой изгиб, и, видимо, за многие столетия речные волны намыли здесь косу. Тундровая растительность лежала здесь на плотно спрессованном песке, который впитывал влагу. Поэтому здесь было относительно твердо и сухо.

С громким лаем Матрос выскочил на берег, спугнув приличную стаю куликов, сидевших на водной поверхности. Сделав полукруг, они полетели вверх по течению Большой.

– Вот балбес! – в сердцах воскликнул Андрей, выходя на твердь и снимая чехол с лодкой. – Теперь жди, когда они прилетят.

– Матрос! Ко мне! – позвал пса Сергей.

Тот с довольным видом подбежал к человеку и сел. Белов наклонился над ним и, грозя пальцем около его носа, стал выговаривать:

– Это что такое? Зачем дичь пугаешь? А ну-ка, ложись вот здесь и сторожи. Место!

Сергей показал ему на чехол с лодкой.

Матрос виновато опустил мордашку, исподлобья глядя в глаза человека, не понимая, за что его ругают. Ведь он поднял дичь – бейте, пожалуйста! Ему же невдомек, что ружья еще не собраны и пока покоятся в чехлах. Но он послушно подошел к лодке и лег на землю, подобрав под себя задние лапы и вытянув передние, ожидая желанную команду "апорт". Глядя на него, друзья улыбались, расчехляя каждый свое ружье. Собрав и зарядив их, они закурили и легли на землю, затаившись, чтобы не пугать пернатую дичь.

Тихая заводь в виде небольшого заливчика, которая была целью их путешествия, находилась прямо перед изгибом реки, шагах в тридцати пяти от них. Убитая птица будет еще некоторое время плавать там на поверхности, пока не выплывет на стремнину и ее не понесет вниз по течению. Это очень удобно. Кулики обычно садятся на воду большими плотными стаями, и с одного выстрела можно убить целый десяток. Поэтому Матросу неоднократно придется бросаться в ледяную воду, чтобы вынести из нее все трофеи. Но пока гладь заводи была пуста, и друзья в ожидании покуривали, лишь изредка вполголоса обмениваясь одиночными фразами.

Дождь почти прекратился. Облака заметно поднялись и посветлели. Ветер тоже поутих и сменился на восточный. Это было хорошим знаком. Значит, непогоде приходит конец.

Через полчаса ожидания охотники услышали кряканье и почти сразу увидели, как на бреющем полете, прямо над поверхностью воды, летят два селезня и утка, выискивая место для посадки. Вдруг они захлопали крыльями, притормаживая, и синхронно сели в тихой заводи.

– Вот и ужин прилетел, – шепотом сказал Андрей, прицеливаясь.

Почти одновременно грянули два выстрела. Попадания были точными, и три птицы, не успев взлететь, остались на поверхности воды.

– Матрос, апорт! – скомандовал Сергей, поднимаясь на ноги.

Дрожащий до этого в нетерпении пес сорвался с места и стрелой кинулся к реке. С разгона бросившись в воду, образовав вокруг себя тучу брызг, поплыл к убитой дичи, ловко загребая под себя передними лапами. Ухватив зубами ближнюю птицу, развернулся, описав небольшую дугу, и, смешно отфыркиваясь, направился к берегу. За три захода Матрос выловил уток и, положив их рядком около ног вышедших на берег охотников, теперь сидел напротив них, виляя хвостиком и ожидая похвалы.

Сергей наклонился к нему:

– Молодец, Матрос. Умница.

Пес радостно запрыгал, всем своим видом давая понять, что, мол, да, вот такой он молодец и тоже заслужил миску вкусной шурпы.

Андрей, взяв за лапки и подняв на уровень глаз, рассматривал уток, оценивая их упитанность.

– Да, – протянул он, – хиленькие еще.

– На шурпу хватит.

Сергей переломил ружье, достал из ствола и откинул в сторону стреляную гильзу. Из другого ствола он достал целый, непригодившийся патрон и, просунув руку под плащ-палатку, убрал его назад в патронташ.

– Так что? Куличков бить не будем? – спросил Андрей.

– А ты их ощипывать станешь? Что нам, уток не хватит, что ли?

Андрей прикинул, что ощипывать мелкую пернатую дичь занятие не самое приятное, и поэтому поспешил согласиться с другом:

– На шурпу вполне хватит.

Он положил уток на землю и пошел по направлению к месту, где они с Сергеем только что лежали в засаде, по дороге разряжая ружье. Сергей направился вслед за ним. И лишь Матрос остался около убитой дичи, сторожить, чтобы какая шальная ондатра или горностай не утащили его добычу.

Собрав и упаковав ружья, друзья поднесли всю свою амуницию к кромке воды. Не торопясь накачали лодку. Покидав в нее чехол с насосами, ружья, дичь и вставив весла в уключины, столкнули лодку на воду и, усевшись в ней в прежнем порядке, как и при форсировании Большой, отчалили от берега.

Андрей особо веслами не работал, только изредка поправлял курс. Река все сама за него делала, плавно неся лодку по течению. Было около семи часов, до темноты еще уйма времени, дождь прекратился, и спешить им было некуда.

– Давай сегодня на шурпу Олега с Игорем позовем, – предложил Андрей, имея в виду рыбводовцев. – Им тоже, наверное, скучно сидеть в своем вагончике. У меня в "уазике" в заначке еще одна бутылка есть. Три на четверых хватит. А если что, я еще в Октябрьский смотаюсь.

– Я же говорю, у тебя не машина, а склад, – засмеялся Сергей.

– Ты же знаешь, я запасливый. – Андрей широко улыбался, довольный собой.

– Ребят действительно надо позвать, – согласился Сергей. – Они нам немало помогают.

Он посмотрел на Матроса. Шерсть на загривке у спаниеля внезапно встала дыбом, он пристально всматривался куда-то вдаль, в сторону левого берега, издавая глухое ворчание.

Сергей проследил за взглядом собаки и, обращаясь к Андрею, указал рукой на берег:

– Смотри!

Андрей повернул голову. Метрах в трехстах от них, утопая в мягкой тундровой почве, параллельно их курсу двигалась медведица, не сводя с них такого же пристального взгляда, каким за ней наблюдал Матрос.

– Ни хрена себе! – Андрей заработал веслами, отводя лодку подальше от берега к середине реки. – Это она?

– Она, – сказал Сергей. – Вот тварь! И здесь нашла.

– Теперь ты понял, что она за тобой охотится?

Сергей ничего не ответил. Он взял со дна лодки чехол с ружьем и уверенными движениями быстро привел его в состояние боевой готовности.

– У тебя пули есть? – спросил он у Андрея.

– Нету, – ответил тот. – Я и не брал их с собой.

– А у меня в палатке.

Сергей вынул из патронташа два патрона с дробью и зарядил ружье. Не целясь, выстрелил из обоих стволов в направлении зверя. Вторя оглушительному грохоту, как бы ощущая свое превосходство рядом с людьми, звонко залаял Матрос.

Дробь, даже выпущенная в упор, не могла нанести никакого существенного вреда медведице. Но Сергей знал, что любой медведь боится выстрелов, как и прочих резких и громких звуков. Медведица остановилась, поднялась на задние лапы и с бессильной ненавистью проводила единственным своим глазом удаляющуюся лодку с людьми. Она знала, что этот грохот несет с собой смерть и поэтому приближаться к ним опасно.

– Вот сучка такая! – воскликнул Андрей. – Она ведь преследовала нас. Видно, мы ее выстрелами остановили. Так что выходит, если бы не утки – нам хана. Остались бы еще куликов ждать, точно бы к нам подобралась.

– Да. А на тундре деревья не растут, – задумчиво произнес Сергей.

Медведица постояла с минуту, неотрывно глядя на своего врага, затем упала на все четыре лапы и ушла в глубь тундры.

Андрей подналег на весла, желая поскорей добраться до своего участка. Там были люди, много людей. Туда медведица наверняка не сунется.

* * *

Всю эту ночь Сергей не спал. На него даже не подействовало выпитое спиртное.

Матрос, лежавший у входа в палатку, изредка издавал глухое рычание, иногда переходящее в грудной отрывистый лай. Дважды за ночь собака, истошно заливаясь, выскакивала из палатки, и тогда Сергей резко садился на краю раскладушки и хватал в руки ружье, с вечера заряженное пулями и оставленное в изголовье. Но он все же не решался выйти наружу. Матрос, удовлетворенный осмотром местности, возвращался в палатку и снова занимал свой пост у входа. Несколько минут Сергей сидел, прислушиваясь, затем опять прислонял ружье к брезентовой стене и ложился.

И лишь Андрей спал. Напившись с вечера и плотно закусив на славу удавшейся шурпой, он сладко похрапывал, ни о чем не беспокоясь. Интересно, что ему снилось той ночью?

24

Сергей заснул лишь тогда, когда сквозь щель неплотно закрытого полога палатки пробился луч восходящего солнца. Матрос к тому времени уже не подавал признаков беспокойства и, положив вислоухую голову на передние лапы, по-видимому, тоже спал.

Сон Сергея был похож на забытье, на черную бездну, из которой всего через пару часов его вынул Андрей.

Сергей открыл глаза, посмотрел на друга, устроившегося на краю его раскладушки, и пытался спросонья осмыслить, о чем его спрашивает Самойлов. Вид у того был неважнецкий: красные белки глаз и распухшее бледноватое лицо.

– Чего молчишь-то? – Видно, Андрей уже не первый и не второй раз задават ему этот вопрос. – Я спрашиваю – у нас ничего не осталось? Что-то мне хреново.

Наконец до Сергея дошло, чего от него добивается его товарищ.

– Я-то откуда знаю? – хрипловатым голосом ответил он. – Это же у тебя в машине склад.

– Да я уже пошарил, – опуская голову, сказал Андрей. – Думал, может, со вчерашнего где стоит.

– Нет, вчера все выпили. – Сергей подтолкнул друга, чтобы тот освободил край раскладушки, давая этим понять, что сам хочет подняться.

– Сгоняю-ка я в Октябрьский, – сказал, вставая, Андрей. – Что-то мне нехорошо.

– Может, день переболеешь? – Сергей уже сидел на раскладушке, надевая резиновые сапоги. – Завтра, не исключено, работать начнем.

– Да ты что, Серег? – Самойлов залез в кармашек своего рюкзака и достал деньги. – Так же сердце может остановиться. Я водку брать не буду. Только пиво.

– Ну смотри, как знаешь. – Сергей вынул из-под надувной подушки у изголовья походной постели полиэтиленовый пакет с туалетными принадлежностями.

– На тебя брать? – спросил Андрей, отодвигая полог и уже собираясь выйти из палатки.

– Ну, возьми пару бутылок. Больше не надо.

Спаниель, все так же лежавший у входа, вскочил на ноги с намерением выбежать наружу, но Самойлов остановил его:

– Со мной нельзя, Матрос. Будь дома с Сергеем. Я скоро вернусь.

Из всего того, что сказал ему Андрей, пес понял лишь два слова: "нельзя" и "дома". Но это были для него два приказа, которым он привык подчиняться со щенячьего возраста, и поэтому он послушно сел у порога, наблюдая, как закрывается полог.

– Сейчас, Матрос, мы с тобой умываться пойдем, – обратился к нему Сергей.

Услышав в его голосе доброжелательные нотки, спаниель подбежал к нему, приветливо махая хвостиком. Сергей нежно потрепал пса по загривку, чувствуя к нему благодарность за то, что он так добросовестно охранял их с Андреем покой всю эту ночь.

– Молодец, Матрос. Хороший сторож, – нахваливал он его. – Я теперь без тебя никуда. Будешь меня охранять?

Довольный таким обращением с ним и почти понимая, чего от него хочет человек, Матрос еще усерднее заработал своим хвостом-обрубком, изгибая свое туловище то в одну, то в другую сторону и радостно повизгивая, словно пытался этим сказать: я всегда готов и весь к твоим услугам.

На улице, немного поворчав, завелся "уазик". Видно, Андрею сегодня и в самом деле было очень плохо, потому что на этот раз он даже не стал прогревать двигатель, а, лишь сделав две перегазовки, включил коробку передач и сразу тронулся с места. Шум отъезжающей машины с каждой секундой становился все слабее и вскоре совсем затих.

Сергей, как бы в нерешительности, посидел на краю раскладушки, а затем опять обратился к единственному живому существу, оставшемуся с ним:

– Ну что, Матрос? Пошли умываться? Гулять!

Услышав знакомую команду, пес опрометью бросился вон из палатки. Сергей улыбнулся, немного завидуя собачьей беззаботности, и, рывком поднявшись на ноги, тоже направился к выходу.

За ночь снаружи все резко переменилось. Сменившийся на северный и заметно ослабевший ветер принес немного прохладную, но все же ясную погоду. Ярко-голубое небо было почти чистым. Лишь редкими островками на нем кучерявились клочки белых облаков. О бушевавшей недавно непогоде напоминало только море, вздымающее свинцовые трехбалльные волны и с размаху бросающее их на берег.

Выйдя на улицу, Сергей немного постоял, давая глазам привыкнуть к яркому солнечному свету после полумрака палатки. Затем, держа пакет в левой руке, а правую приложив к глазам козырьком, он огляделся по сторонам. Вдалеке из труб на крышах пока еще редко стоящих палаток и вагончиков вился дымок. Кое-где прямо на улице разводили костры. Рыбаки, радуясь наконец-то наступившей хорошей погоде, готовились завтракать. Сергей посмотрел на часы, они показывали без десяти восемь. Не спеша направился к реке. Подойдя к самой кромке воды, он стал внимательно вглядываться в бескрайнюю равнину на другом берегу – именно там вчера бродила одноглазая медведица. Но сейчас, насколько хватало глаз, тундра была пустынна. Ни намека на присутствие какого-либо зверя. Немного успокоенный, Сергей достал из пакета полотенце, мыло, зубную щетку с пастой и приступил к утреннему туалету.

В том же пакете находился и бритвенный станок с помазком, но в них сейчас не было необходимости, так как большинство рыбаков брилось, только собираясь навестить свой дом либо по окончании путины. Поэтому почти все здесь щеголяли друг перед другом рыжими, русыми, черными и седыми бородами. И по длине бороды можно было определить, когда ее обладатель в последний раз навещал своих домочадцев.

Пока Сергей приводил себя в порядок, Матрос с лаем шустро носился по берегу, пугая то взлетающую, то снова, словно дразня собаку, опускающуюся на водную гладь небольшую стаю куликов. Несколько раз, желая поближе подобраться к обнаглевшей дичи, он по самую грудь заходил в реку и жадно хлебал воду, не упуская из виду птиц. Наконец пес подбежал к Сергею и, повизгивая в нетерпении, стал вертеться у его ног, словно обращаясь к нему: "Почему не стреляешь? Вон же дичь!"

Тот улыбнулся, глядя на старания спаниеля пробудить в нем охотничий инстинкт, и, убирая в пакет нехитрые средства личной гигиены, сказал:

– Нельзя, Матрос. Здесь нельзя. Слишком много рядом людей. А кто их знает, что это за люди?

Матрос понял команду "нельзя" и недоуменно поглядел на человека. Несмотря на все объяснения, до него так и не дошло – почему нельзя? Но видя, что Сергей поднял с земли пакет и, перекинув через плечо полотенце, направился в сторону палатки, он еще раз с сожалением посмотрел в сторону спокойно плавающей на водной поверхности дичи и послушно, но уже без былой прыти, посеменил вслед за непонятливым охотником.

Перед тем как войти в палатку, Сергей снял с плеча полотенце и повесил его подсушить и проветрить на одну из веревок, натягиваюших стенки палатки. Зайдя внутрь, он бросил пакет через все их временное жилище на свою раскладушку. Затем, присев на корточки, занялся растапливанием "буржуйки".

Когда вернулся Андрей, в печурке уже весело горел огонь, а сверху в кастрюле разогревались остатки вчерашней шурпы.

Самойлов вошел в палатку, неся в руках по пакету, в каждом из которых было не менее четырех-пяти бутылок. Судя по его посвежевшему и довольному лицу, Сергей понял, что пару бутылок пива Андрей оприходовал по дороге.

– Ну, как у вас тут дела? Чего новенького?

Он подошел к столику и стал выставлять на него содержимое пакетов. Сергей не ошибся – на столике одна за другой появились десять бутылок "Камчатского".

– Не лопнешь? – улыбнувшись, спросил он.

– В самый раз. Смотри, что к пиву. – Андрей достал со дна одного из пакетов несколько вяленых корюшек, поднес к лицу и, закрыв глаза, шумно втянул носом воздух, смакуя запах. Затем положил рыбу рядом с пивом.

– Матрос, я и про тебя не забыл.

Спаниель, услыхав свою кличку, вскочил со сторожевого места и, подбежав к ногам человека, сел рядом, преданно заглядывая ему в глаза.

Андрей, шурша целлофаном, выудил последнее, что привез из своей поездки и чем хотел обрадовать преданную собаку. У него в руках оказался большой пакет сухого собачьего корма "Педигри пал". Нагнувшись, он покрутил им перед носом пса.

– Видел? Ваша собачья еда.

Матрос тщательно обнюхал пакет, но пока не проявлял никакого чувства восторга.

– Ты думаешь, он будет?.. – Сергей открыл крышку и помешал деревянной ложкой закипающую в кастрюле шурпу. – Он же ее в жизни не пробовал.

– Написано – со вкусом дичи. – Андрей внимательно изучал рекомендации, пропечатанные на упаковке. – А что еще нужно охотничьей собаке, как не дичь?

– Да, тебе напишут! – засмеялся Сергей, закрывая кастрюлю крышкой и составляя ее с "буржуйки" на землю. – Ты бы его лучше настоящей дичью угостил.

– Он и так с нами вчера шурпу ел. – Самойлов надорвал пакет и, засунув туда нос, понюхал его содержимое. – Вроде ничего пахнет. А ну-ка, Матросик, где твоя миска?

Он подошел к чисто вылизанной собачьей посудине, стоящей в углу, и насыпал в нее доверху фигурных сухариков.

Матрос приблизился к миске, понюхал ее содержимое, затем, задрав голову, посмотрел на Андрея, потом опять понюхал и, не найдя там ничего для себя интересного, отошел в сторону. Глубоко вздохнув, лег на свое место, по привычке вытянув вперед передние лапы и положив на них голову.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17