Нарушители (№1) - Нарушители

Катер сел рядом с удивительным домом, стоящим на берегу тихой лесной реки. Дом словно состоял из двух половинок — одна его часть была выполнена по классическим английским канонам, а вторая напоминала китайскую постройку — двухуровневая крыша с загнутыми вверх уголками, явно просматривающееся центральное основание… Самым странным было то, что не смотря на диссонанс, строение не выглядело курьезно, а смотрелось вполне естественно.

— Это ваш дом? — спросил Лина Рауль.

— Нет, это дом Ренни и Тон, — ответил Лин. — Ренни, ты уже позвал?..

— А чем я, по-твоему, занимаюсь? — спросил тот, выходя из катера. — Машину пока что тут оставим. Стике, отведи детей в дом, давай пока на мою половину. И скажи Тон… хотя нет, не надо. Я сам скажу.

— Какие же чудеса мы им устраиваем, — тихо сказал Рауль. — «Мы не боги»...

— А что делать?.. — риторически вопросил Пятый в пространство. — Таори, Таэни, вы как? С нами, или с ними? — он махнул рукой в сторону удаляющихся детей.

— С вами, наверное, — ответил Таори. — Можно?

— Можно, — кивнул Пятый. — Пошли?

— Сейчас Тон придет, она уже собрала группу, — сказал Ренни Раулю. — Ты им дашь считку, и они тут же отправятся. Пять человек хватит, как ты считаешь?

— Так быстро? — поразился Рауль. — Пять человек... На первое время — да. Но, по моим прикидкам — чтобы им не пахать с утра до ночи не смыкая глаз — было бы лучше побольше... Впрочем, если они примут считку — то сами во всем разберутся.

— Пять — это даже много, — ответил Лин. — Всем, знаешь ли, хочется… Пять сейчас пойдут, еще пять на смену… Рауль, Орин — полная противоположность твоей Амои. Людей тут очень мало и все заняты очень специфическим делом — они встречают и провожают Сэфес. Поскольку сейчас работают шесть экипажей на весь сектор, а приходят они раз в пять лет — народ откровенно скучает. После того, что случилось с Риппаной, выезжают отсюда очень редко и очень осторожно. На всей планете сейчас четыреста человек живет, с нами — чуть больше. Но это временно…

— Теплого ветра, терпкого цвета тебе, Встречающий, — едва слышно сказал Пятый. — Рыжий прав. Тут хорошо, но...

Все это казалось Раулю невозможным. Нет, не чудесная техника, не говорящая собака, не мгновенные переходы из мира в мир — Рауль даже предположить боялся, через какое количество парсеков они перешагнули недавно, при этом, похоже, даже не затратив никакой энергии. Самое невероятное было — люди. Такие, как... Ну да. Какими он мечтал бы видеть всех людей. Пусть Лин и Пятый — бестолковые и взбалмошные, но...

— А что случилось с Риппаной? — спросил Рауль.

— Была такая Встречающая, из потомственных, — ответил Пятый. — Вон, кстати, ее старшая сестра идет, Рино. Риппана пропала, ее похитили. Все сошлись на том, что она погибла. Выжили сыновья, которых она в плену родила черт знает от кого… А похитили ее, кстати, во время поездки в мир, который принадлежал Индиго-сети. Какие мы, к чертовой матери, боги, Рауль, когда не можем помешать такому случиться!.. Что было делать тем, кто в то время работал? Устроить этому миру шхер? Придти на корабле, всех напугать — из-за одного человека?.. Никто никому никогда такого права не давал.

— Зачем? — пораженно спросил Рауль. — Зачем ее похитили?

— Встречающие очень интересны генетически, Рауль, — подошедший Ренни криво улыбнулся. — Даже мы, даже первое поколение. Что уж говорить про тех, кто потомственный — в десятом колене, в двадцатом… В любой схеме, что в Мадженте, что в Индиго, способность оперировать Сетью ценится очень высоко. А поскольку поймать Сэфес невозможно, на нас периодически охотятся… ребята сейчас тоже рискуют, но их не отговоришь.

— Стало быть — что, можно заставить, как вы говорите, «оперировать Сетью»... в чужих интересах? И занимаются этим вот эти Индиго? Ай да молодцы... Кстати, как я понял — Амои тоже принадлежит к «сети Индиго»?

— Да, именно так. Насильно заставить работать с Сетью нельзя, а вот использовать потомков, тех, кого не учили… — Пятый осекся. — Кто даже не представляет, что он такое — да. Не напрямую, конечно, но можно. Но даже непрямое воздействие таких людей будет гораздо более эффективным, нежели чем работа четвертой фазы Индиго. Как их только не называют… Даже магами, кстати, — он усмехнулся.

— А я их Индиго, — неожиданно для самого себя сказал Рауль. — Знаешь, Пятый, я ведь у нас на Амои инициировал программу, связанную с подобными вещами... Не в таком масштабе, конечно. Ментальные психотехники, тонкое, никакой аппаратурой не фиксируемое воздействие…

— Но детей и женщин ты не воровал, — усмехнулся тот. — Пошли, Ренни зовёт.

Они вошли в английскую половину дома. Тяжелая деревянная дверь была украшена медными накладками, обширный холл — отделан дубовыми панелями. Потом прошли в библиотеку. Ренни попросил располагаться, и тут же куда-то убежал.

В этом доме хотелось жить — настолько он был удобен и рационален. Как только они переступили порог, Рауль понял, что изречение «дома строят для того, чтобы в них жить, а не чтобы на них смотреть» — более чем верное. Дом, вернее, эту его половину, можно было смело отнести к поздней готике, вертикальному стилю…

— Ренни — англичанин? — спросил Рауль.

Пятый кивнул.

Рауль подошел к шкафу с книгами — совершенно обычные книги, в классических переплетах — пробежался пальцами по корешкам. Он не верил, что найдет здесь эту книгу, но — ошибся. Вытащил массивный том. Показал эльфам.

— Видите? — спросил он их. — В этой книжке — про нашу с вами Арду... Про такую Арду, какой она должна быть — а не то, во что она превратилась у вас. И никакого рабства, эльфы — свободный, гордый народ. Иногда даже слишком гордый... по отношению к людям особенно.

Таори хмыкнул. Он, вероятно, уже устал удивляться и решил принимать происходящее как данность.

— Знаете, как феаноринги называют атани — людей? «Говорящие кэлвар». Говорящие звери. Вот так-то...

У эльфов округлились глаза.

— Хватит, ребята, — попросил Лин. — Мало ли, где кого и как…

В библиотеку вошел Ренни в сопровождении маленькой хрупкой китаянки. Она не доставала ему даже до плеча, эта черноволосая женщина, но, едва завидев ее, Лин и Пятый почему-то оробели, Лин спрятал глаза, а Пятый принялся вертеть в руках деревянный нож для бумаги, который вытащил из подставки.

— Здравствуйте, — с сарказмом произнесла китаянка. — О проблемах с вашей совестью мы поговорим потом. Меня зовут Вэн Тон. А вы — Таэни, Таори и Рауль, верно?

— Верно, — сказал Рауль. — Здравствуйте... Вэн Тон. Или лучше просто Вэн?

Китаянка засмеялась.

— Тогда лучше Тон, Вэн — это фамилия. Итак, дорогие мои. Группа готова, нужна только считка от вас, Рауль. Поскольку, как я вижу, никто вам ничего не объяснил… Значит, так. Считка — это быстро и совсем не больно. У вас уже стоит детектор. Сейчас просто закройте глаза и вспомните начало событий, хорошо? А хвостик я поймаю сама. Готовы?

— Попробую, — кивнул Рауль. — Должно получиться...

Он закрыл глаза, сосредоточился...

Все стояло перед глазами с обычной четкостью, как живое. Вот — монастырь Воды Одаряющей; лица монахов; дети, запертые в тесной каморке пристроя... Ночная дорога, хруст гравия под колесами телеги, рассерженный Клео, уходящие в небо башни Далиара, зеркально-черный пруд возле усадьбы и странный ускользнувший сон, который он так и не сумел осознать…

— Отлично! Всё, уже всё. И не надо так зажмуриваться, Рауль! — со смехом сказала Вэн Тон.

Рауль открыл глаза.

— Быстро, — признал он. — А кстати, Тон, такую считку можно переписать на какой-то носитель?

— Переписать? — несказанно удивилась она. — А зачем?.. Ну да, на Орине не такая мощная система, как Скивет, но…

Тон растерялась. Ренни, как выяснилось, тоже. Ни у одного, ни у другого в жизни не возникало подобной мысли — что считку нужно куда-то записывать. Лин и Пятый понимающе переглянулись.

— Теоретически можно, — ответил Пятый. — А практически… придумаем что-нибудь. Зачем это тебе?

— Для расследования криминальных дел могло бы пригодиться, — пояснил Рауль. — Представьте, что совершено преступление, и вышли вы на исполнителя. Нужно разыскать заказчиков. Взяли у него такую вот считку... А теперь представьте, какой это огромный объем материала — чужая память! Чтобы самому прокопать его в поисках зацепок — невесть сколько времени уйдет. А если загнать считку на какой-нибудь носитель, да подключить к нему искин — он найдет искомое в момент.

— Ха-ха, — ответил Лин. — Было бы всё так просто. Во-первых, считки не надо для этого никуда записывать. Во-вторых, их сдача для тех, кто официально в системе — дело очень и очень… гм… деликатное... в общем, заставить совершеннолетнего и дееспособного человека сдать считку фактически нельзя. В-третьих, снимать считки можно только с того, на ком стоит детектор… не совсем правильное название, но суть передает верно — это действительно «различающий» прибор. В-четвертых, у нас нарушители уже научились этот момент обходить…

— Да, — подхватил Ренни. — У нас еще дома, на Окисте, были прецеденты по считочным делам. По первому делу я вообще ничего доказать не смог.

— Так то у вас, — возразил ему Рауль. — Когда распространено повсеместно — тут, понятное дело, изобретут тысячу способов для обхода. А вот если бы такие штуки были только у властей, нужно — поставил, снял считку; нужно — изьял... Собственно, у нас есть эффективный аналог. Но — аппаратный, и крайне болезненный. А хоть я, как известно, и блондевская сволочь, но все же не испытываю удовольствия, отправляя на сканирование очередного мальчишку, которого сделали пешкой...

— Без общей сети это бесполезно, — Пятый встал, сунул нож обратно в подставку. — Дело еще в том, что детектор, подобный тому, который сейчас на тебе, даст твоему гипотетическому преступнику гораздо больше свободы, нежели чем тебе — власти над ним. Это не Индиго-сеть, Рауль, это Маджента. У нас всё иначе. Тебе к этому трудно будет привыкнуть…

— У вас-то понятно... Я просто не могу удержаться, чтобы не облизываться на все ваши чудеса — сразу приходит в голову: эх, вот бы мне такую штуку, уж я бы тогда показал!..

— Чудеса?.. — удивленно спросил Лин. — Чудеса — это у вас. Вот что у тебя симбионт такой, а? Второй день на него смотрю, и никак не въеду…

— Я сам не понимаю до конца, что он такое, — признался Рауль. — Это, можно сказать, был подарок... от одной прекрасной дамы...

Он засмеялся.

— И подозреваю, метаморфные штучки — для него всего лишь одна из побочных мелочей. Но ничего злого в нем нет, это я хорошо ощущаю.

— Нет, он не плохой, — уверено сказал Лин. — Он просто странный.

— Можно мне посмотреть? — спросила Тон.

— Мне не жалко, — улыбнулся Рауль. — Смотрите, если умеете...

Тон подошла, закрыла глаза и положила ладошку Раулю на грудь. Со стороны они, должно быть, смотрелись странно — высоченный блонди и крошечная китаянка, но Рауль вдруг ощутил, что в груди его, где-то глубоко-глубоко, нарастает волна тепла и неимоверной нежности. Словно кто-то спрашивает — «любишь?», и ему с восторгом отвечают — «люблю!» Тончайшие теплые нити выходили из этой ладошки. Рауль почувствовал, что Зверик и есть тот самый, отвечающий, и поневоле потянулся вслед за ним, навстречу, всё ближе и ближе…

— Хорошенький какой, — с тихим восторгом произнесла Тон, не убирая ладони. — Никогда таких не видела… Он тебе больно не делал?

— Он не специально, — вздохнул Рауль. — Быстрая перестройка организма поневоле выходит болезненной... Ну, это и понятно — ведь не на людей рассчитано. Но он мне, считайте, жизнь спас. Без него я бы давно уже в протоплазму превратился.

— Он просто не умеет иначе, но его можно научить. Он как щенок, который играет и кусает при этом хозяина. Просто не понимает, что можно играть по-другому. Знаешь, — Тон оживилась, — а давай часок потратим на это? Пока Ренни будет с ребятами — как раз успеем. Только тебе придется из этого тела выйти.

— Сменить облик? Вернуться в основное тело? Гм... Только, если можешь — сделай так, чтобы это было безболезненно, хорошо?

— Обещаю, — заверила Тон. — Ренни, дорогой мой, а что там за четыре личности в катере? Им еще долго там быть?

— Сколько надо, столько и пробудут, — отрезал Ренни. — Молодец ты, милая! Себе, значит, нашла игрушку, а мне отдаешь 785-й? Как я тебя люблю, просто слов временами не хватает…

— Ладно, я тогда потом возьму тех эльфов из катера, — примирительно сказала Тон. — Ну что, Рауль? Начнем?

— А как же мы? — спросила Таэни.

— Вы?.. М-м-м-м… Вы пока погуляйте, осмотритесь. На втором этаже столовая, поешьте. Сейчас Стике оставит в покое детей, тем более, что они с Рино уже… ага… Рино их забирает к себе сейчас. Вот Стике вам всё и покажет. Хорошо?

Таэни кивнула. Дом, в котором она сейчас находилась, чем-то неуловимо располагал к себе, даже чудесный лес за окнами был менее привлекательным. Неуловимое ощущение покоя и надежности казалось очень похожим на царившее в доме доктора Николта, и теперь она наслаждалась этим чувством. И вещи, какие чудесные дивные вещи!.. Таори чувствовал то же самое, и уже несколько раз незаметно подмигивал сестре, показывая глазами то на книжные стеллажи, то на разноцветные витражные окошки под потолком. «Как дома, все как дома, — думала Таэни. — Почему я решила, что разучилась это ощущать?.. И как же я, оказывается, скучала…»

— Что ж вы делаете-то, Встречающие? — с упреком спросил Пятый. — Всех встретили, да? Никого не забыли? Рауль, тебе тоже сейчас хорошо, правда?

— Честно говоря, да... — откликнулся Рауль. Ему и в самом деле почему-то стало очень спокойно и расслабленно. Он теперь, кажется, понял, что имели в виде Сэфес, говоря, что «у нас так не лечат». — Пойдем, Тон...

— Профессия у них такая, — проворчал Лин. — Всем с ними хорошо. Ладно, народ, двинулись.

Ренни, Пятый и Лин подошли к ближайшей стене и скрылись прямо в ней. Таэни опешила. Таори тоже удивился безмерно.

— Как это они? — спросил он. Тон усмехнулась.

—К следующему утру научишься, — пообещала она. — Стике! Стике, негодяй, иди сюда!..

Пес вбежал в библиотеку. Выглядел он донельзя довольным.

— Райса очень хорошая, — сообщил он. — Тон, давай оставим ее себе! Ну пожалуйста!

— Подумаем, — ответила Тон. — Всё, идите.

Брат и сестра в сопровождении собаки покинули библиотеку традиционным путем — через дверь.

— Нравится Стике? — спросила Тон Рауля.

— Очень уж непривычно, — ответил он. — Разумный пес... не представляю, как с таким общаться.

— Линовская разработка, этих собак он специально для наших детей придумал, —похвалилась Тон. — Общаться с ними — одно удовольствие. Жаль только, что разводить нельзя, законы строгие. Но у себя, на Орине, мы всё же разводим. Потихонечку. А Стике — это не имя, кстати. Это Лин так всю ветку назвал, в честь ацхи, которая когда-то была у Пятого, ее Стикета-ву звали... Ацха — это такая большая лошадь, если ты понимаешь, о чем я… Так. Ложись на диванчик, и сними рубашку. Лучше нам просто потихонечку говорить, чтобы твой Зверик не нервничал… Сколько времени обычно идет преобразование?

— Полчаса — максимум, — ответил Рауль. — Чем быстрее, тем больнее... А если совсем срочно, ощущение — словно тебя наизнанку вывернули и кипятком облили....

Он скинул свой широкий — по моде Далиара — кафтан, бросил его на стул, и прилег на диван. Не с ногами, правда — обувь снимать было неохота.

— Хорошо. Давай ему команду, как обычно, — приказала Тон, садясь рядом с ним на диван и снова прикладывая ладонь к его груди. — Но ничем не выдавай себя, если станет больно или неприятно. Постарайся ему показать, что ты рад тому, что он делает.

— Постараюсь, — кивнул Рауль.

Нарелин никогда не видел процесс трансформации в видеозаписи, но вот в зеркале наблюдать приходилось. Зрелище нельзя было назвать приятным, и наблюдаемое в полной мере соответствовало ощущениям. Все черты как будто расплывались, словно масло под палящим солнцем, такого можно было испугаться... И процесс всегда сопровождался болью. Лин привык терпеть, но ожидание боли все равно вызывало напряжение. Так и сейчас — поневоле напрягся.

— Нет, нет, — ладонь Тон чуть дрогнула. — Расслабься. Закрой глаза и потихонечку рассказывай мне, что ты чувствуешь. Попробуй поглубже вздохнуть, и на секунду задержи дыхание… правильно. Говори, говори…

— Такое странное чувство, как будто ты таешь, — начал говорить Рауль. — Как лед под солнцем. Лицо течет, кожа течет, плавится, все как будто теряет телесность... Обычно больно, но... сейчас просто тепло...

— Хорошо, — подбодрила его Тон. — Скажи, тебе это ощущение нравится или нет? А если не нравится, то чем?

— Нет, — сразу же ответил Рауль. — Это слишком неестественно... то, как быть не должно. Чужое. Я не метаморф от природы, Тон... и не оборотень, как те, что подарили мне Зверика...

— Эй, смотри не засни! — засмеялась китаянка. — Ты не ответил. Скажи про ощущение, вслух скажи, понял? Что тебе не нравилось раньше? Боль? Или то, что во время метаморфозы тело тебе не подчиняется?

Ладонь грела, мир вокруг приятно тихонько покачивался. Боли не было совершенно, но вот ощущение текучести тела всё никак не желало проходить.

— То, что я плавлюсь... — сонно ответил Рауль.

— Очень хорошо, — похвалила Тон. — Теперь можешь поспать немножко, я пока посмотрю… Ух ты, сколько тут, оказывается, метаморфоз заложено… Здорово… нет, какие умники делали…

Она что-то тихонечко говорила, постепенно голос ее слился с шелестом листьев за приоткрытым окном, и Рауль уснул.

***

Нарелину казалось, что он плывет по реке. Вокруг — теплые струи воды, его несет течением, он просто лежит на спине и смотрит в синее небо, высокое небо над головой, берегов почти не видно — только где-то на окраине зрения неспешно проплывает что-то зеленое... деревья. Если долго так плыть, то вынесет в море... Земное море, на Терре. Нет, наверное, это будет океан на Апате, у него берега — в лиловых дурманных цветах-колокольчиках, вдохнешь — и утонешь в их запахе, в грезах... и будет, как раньше, где он снова — Лин, просто эльф... он так навсегда и останется в грезах, а снаружи пойдет теплый дождь... но небо же синее? или нет, уже капли воды текут по лицу... это кажется... Сон.

Лин глубоко, всей грудью вдохнул свежий воздух. Сон растворялся. Не вставая, Нарелин потянулся, привычно запустил руку в волосы... ну да, верно. Черные длинные пряди. И действительно, не было боли…

За окном шел дождь, а в библиотеке не было ни единой души. Эх, сюда бы свечи поставить... много свечей. Живой свет так подходит к дождю. Или разжечь камин...

Странно — а где вся одежда? Штаны остались, а вот кафтан куда-то исчез.

Лин сел на кровати. Волосы упали на плечи, пришлось откинуть их на спину. Вот опять проблема — чем их заплести... Найти бы что-нибудь такое... ах да! Был же кожаный шнурок — куда ему исчезнуть?.. Почему-то соскользнул во время переделки тела...

Шнурок обнаружился на полу рядом с диванчиком. Лин кое-как заплел волосы и подошел к окну.

Лес и дождь. За то время, пока он спал, небо затянули облака, и теперь на землю неспешно падали мириады прозрачных капель, достигавших земли в абсолютном безветрии. Тишина, совершенно волшебная тишина, словно весь этот мир стал огромной пустой комнатой, в которой шел дождь…

— Привет! — Лин не заметил, как Тон вошла. — Ну как? Выспался? Не больно было?

Нарелин вздрогнул, повернулся.

— Нет, не больно. Мне сон такой хороший снился — река... Тон, только у меня к тебе просьба. К вам ко всем...

— Какая?

— Если вдруг вы будете на Амои — а с вашими возможностями, я чувствую, вам это ничего не стоит — ради всего святого, не проболтайтесь, что меня — Лина — видели... Или, тем паче, что я и Рауль — одно лицо. Видишь ли, Тон, Нарелин — федеральный преступник... со всеми вытекающими. Так что держите все в секрете, ладно?

— Господи, да о чем речь!.. — засмеялась Тон. — Конечно, не скажем. Как попросишь. Кстати, тебе это тело гораздо больше идет. Так что если потом соберешься к нам в гости, вылезай в него. Очень симпатичное. А еще из тебя дракон должен получиться хороший. Знаешь, — она оживилась, — я же коллекционирую драконов. Потом покажу… И… Нарелин, прости, но Зверика я скопировала.

— Это как? Разве такое возможно?

— А почему нет? — удивилась она. — Возможно, конечно. Он неорганик, живет очень долго, размножаются они делением, скорее даже копируются, но тут для него нет условий... Снять с него маску оказалось проще простого, он даже рад был, что мы с ним пообщались. Ты его почаще тереби, а то он у тебя скучает.

— Мне кажется, он не особо скучает — со своими в контакте постоянно. С Вирджи — это такая планета у нас... Можно сказать, я шпионю в их пользу, — Лин сокрушенно вздохнул.

— Ну, сейчас он точно не в контакте, мы всё-таки на Орине, — заметила Тон. — Тут защита такая, что никакие Вирджи сюда в жизни не попадут.

— Слушай, Тон, а Пятый с Лином скоро освободятся? Там у нас в катере четверо эльфов было...

— Пятый с Лином сейчас имеют весьма неприятный разговор с моим дорогим мужем. Про эльфов не знаю, не успела пока посмотреть.

Да, Ренни был прав — попала ребенку в руки игрушка. Странная женщина — Тон... Хотя и выглядит максимум на двадцать пять, сразу видно, что не девчонка… Однако настолько живая по натуре, что запросто сможет притвориться подростком, если захочет.

— Тон, а сколько тебе лет? — спросил Нарелин.

— Двести пятьдесят три, — ответила та. — Мой младший сын старше тебя на полтинник. Тебе лет шестьдесят, или чуть меньше?

— Вы бессмертны? Как эльфы?

— Нет, это было бы слишком скучно, — засмеялась Тон. — Но лет по семьсот живем. А что?

— Жаль... Мало таких, как я, понимаешь.

— Понимаю, — серьезно ответила она. — Сэфес еще меньше, и их я тоже вынуждена понимать. Бессмертие бывает очень разным, Нарелин. Тебе достался далеко не худший вариант.

— Да, во всем есть свои плюсы... Я ведь сам не захотел вернуться в Арду. Так что, честно говоря, ныть мне нечего.

Нарелин вновь стал смотреть на лес за окном.

— Вот, может быть, — сказал он после молчания, — случится чудо, и кто-нибудь из здешних эльфов возьмет да и уйдет со мной...

— Ты так рано стал думать о подобных вещах... — шепотом сказала Тон, — у тебя, наверное, страшная жизнь. Хотя ты прав, одному жить нельзя. Знаешь, что было с Пятым и Лином? Их в молодости за нарушение выслали в изгнание… там и нарушения-то, по сути, никакого не было, и они девятнадцать лет прожили не то, что в рабстве… нет, это было гораздо хуже. Страшнее. Они эти девятнадцать лет жили только тем, чтобы не дать умереть друг другу. И сейчас так живут. Должен быть кто-то второй… может, тебе повезет?..

— Я по крайней мере выбрался и жив, — ответил Лин, — и не только жив, но и сумел пробиться к власти. А многие, кто был со мной, так и сдохли... ничем не хуже меня были, между прочим. Просто убивать меня не стали — надеялись добыть секрет бессмертия, ведь всем же хочется жить вечно... Я не ною, Тон. Просто я гляжу вперед и вижу — ведь все, кто со мной сейчас рядом, умрут... и так — бесконечно.

— Ну, если тебе совсем надоест жить, то это не такая уж и большая проблема. Сам понимаешь. Однако ты слишком на ней заостряешься. Стоит ли власть твоей боли, Нарелин?.. Стоит ли ее твое бессмертие?.. Стоит ли боль — одиночества?

Лин не смотрел ей в глаза.

— Тон, пойми, я власти не искал. Случайно получилось. Выбор был прост: или в шкуру Рауля, или на тот свет. А мне очень, очень хотелось хоть что-то исправить на этой проклятой планете...

— Но ведь ты уже не вернешься туда, откуда ты родом?

— Не смогу. Я слишком изменился для Арды. Понимаешь, Тон... — Лин повернулся к ней, лицо его было напряжено, — я видел Звезды. Ну, ты понимаешь, о чем я... Я видел Вселенную. Видел простор и время. Я изменился сам. Я не смогу больше жить в Арде. Да меня там и не примет никто...

— Я вижу, — улыбнулась та. — Но не стоит думать, что всю свою бесконечную жизнь ты проведешь именно на Амои. Странно… Рыжий Лин и Нарелин… Не расстраивайся, пожалуйста. Поверь — бывает гораздо хуже.

— Тон, — голос Лина стал просительным, — можно я лучше пойду посмотрю, как там они в катере? Что-то мне за них тревожно... Знаешь ли, когда тебя казнят — это настолько мерзкая штука! А особенно, когда ты после этого проснешься наяву, и ничего не понимаешь и не помнишь...

— Пошли сходим вместе, а то мы заболтались... Ты одеться не хочешь? Без рубашки сейчас прохладно будет. Твой кафтан я пока убрала, да и велик он тебе сейчас будет… Ты какую ткань больше любишь? Шелк, лен, хлопок, шерсть?.. У нас любые есть, — в голосе Тон зазвучала неподдельная гордость. — Всё только натуральное! Идем, по дороге выберешь..

— Хлопок, — ответил Лин. — Синтетика все же совершенно не то. Она, ты понимаешь, какой бы ни была хорошей, а на поле не росла. Кстати, а теперь впредь у меня так и не будет боли при преображении?

— Нет, не будет. И отвращения тоже. Правда, можешь уснуть ненадолго, как сегодня. Но если ты его хорошенько попросишь, то не заснешь. Пообещай ему что-то вкусное, он у тебя сластена, между прочим…

Когда они шли через холл, откуда-то выскочил Стике, сунул Тон в руки аккуратный сверточек, который при ближайшем рассмотрении оказался хлопковой рубашкой приятного серебристо-серого цвета, и снова убежал вглубь дома.

Катер стоял там, где его оставили — на лужайке перед домом. Теперь его никто не маскировал, и Нарелин наконец-то сумел рассмотреть подаренную машину. Катер-красавец... Темно-синий полупрозрачный корпус сейчас имел форму сферы, и видно было, до чего он здоровенный. Никаких намеков на двигатель, никаких узлов, ничего… вообще ничего, просто неподвижно висящий над травой огромный шар.

По корпусу пробежала волна света, он слегка сплюснулся, стал вытягиваться…

— С формой потом поиграешь, — усмехнулась Тон. — У меня дети очень эти катера любили. Кстати, проснулись твои мальчики. Ну и вломлю же я Ренни!.. Ладно, идем, авось тебя они не испугаются.

— Госссподи, — произнес Лин. — Мы же их в реаниматорах оставили... я был уверен, что они так и будут спать... ну что за бакланство... Катер, сделай нам вход!

Он по привычке командовал вслух — его собственный катер любил, когда с ним разговаривали. Скучал.

В образовавшийся проход Лин вошел первым — и тут же полетел на пол, сбитый с ног бросившимися на него с двух сторон эльфами. Засада, что говорить, оказалась спланирована на совесть — он даже понять ничего не успел. Однако Тон, идущая следом, не растерялась — и эльфы в ту же секунду оказались на полу неподалеку от Лина. Двое других эльфов поспешно отпрянули от входа в глубь каюты. Каюта, кстати, выглядела не лучшим образом. Ее явно пытались покинуть люди… нет, не люди, а эльфы, которые представления не имели, как это сделать. На стенах — вмятины, которые уже начали затягиваться, на полу — обрывки регенерирующей ткани, которой до того были закрыты реанимационные блоки.

— Вы чего деретесь? — с упреком спросила Тон, мановением руки уничтожая беспорядок. — Ну и гостей ты притащил!..

— Ты бы тоже дралась, если б тебя до этого пытались утопить... — Лин уже поднялся на ноги. Да, такого приема он не ожидал. Правда, если б даже ожидал, то все равно, не драться же с сородичами! — Эй, вы, успокойтесь уже! Все в порядке! Не надо на нас больше кидаться!

— Пытались утопить? — спросила Тон. — Господи, какой ужас… мальчики, не надо нас бояться, хорошо? Мы же вас не трогаем…

— Мы тебя не боимся, — светловолосый эльф, на вид чуть постарше Лина, смотрел на Тон исподлобья, с мрачной решимостью. — Мы хотим выйти отсюда!

— А зачем? — вежливо спросила Тон. — Может, снаружи хуже, чем внутри?

— Кто ты такая, чтобы нам указывать!.. На том свете все равны, это даже дети знают!.. — светловолосый в этой компании явно был заводилой.

— Ну, кстати, не факт, — сказал Лин, — но вы пока еще на этом свете. А снаружи ливень, между прочим. Так что успокойтесь и не прыгайте... Вы в безопасности, понимаете? В безопасности и живы. Вытащили мы вас с площади. Тебя как зовут-то? Меня — Лин.

— Деорн, — ответил светловолосый. Лин обратил внимание, что с хайром у парня тоже проблемы — волосы спутаны, на глаза, наверное, тоже сваливаются… — А это Смед, Илон и Рои.

— Очень приятно, Вэн Тон, — китаянка поклонилась. — Кстати, мальчики, ну-ка ответьте, на каком языке мы с вами сейчас разговариваем?

— Рауф-ски-лефеп-орт? — недоуменно спросил Смед.

— Правильно. А откуда ты его знаешь, этот язык?

— Пока я спал, мне… Вышний, да мы же правда живые!.. — удивлению Смеда не было предела. — Ил, а всё ты!.. «Умерли, умерли»…

— Это еще что, — сказал Лин, — а вот откуда я сам знаю язык Теокт-Эорна — до сих пор не понимаю. Наверное, одна из штучек Зверика — Тон, тебе видней, ты его изучала... Так что все, ребята. Никто вас больше не утопит. А сейчас вы у нас в гостях... кстати, и Таори здесь, только он сейчас где-то бегает в доме...

— Таори?! Таори жив?! Его же камнями забили, я же… Но как же… — Илон растерялся.

— Пойдемте в дом, мальчики, — попросила Тон. — Вы все голодные, надо поесть. И переодеться во что-то пристойное. Пошли? Дождь кончился.

Лин снова сформировал выход.

— Давайте за нами... Кстати, спасенные, вы слыхали, что некий чужеземный господин решил скупить всех эльфов-смертников? Ну, кому срок подходит?

— Кто-то говорил, из людей, в Охранительном, — самый младший из четверки, черноволосый Рои, кивнул. — А что? Всё равно не продадут.

— Почему? — спросил Лин, выходя из катера. Дождь действительно кончился, небо слегка прояснилось. И под ногами все было мокрым.

— А кого тогда Воде посвящать? — вопросом ответил Деорн. — Ой! Что это?..

От катера отделилась тонкая полоска того, что Лин изначально принял за обшивку. Она вытянулась, удлинилась, достигла крыльца дома — и тут же легла им под ноги. Хорошенькая синенькая дорожка, шириной где-то в метр.

— Лин, поосторожнее с мыслями, — засмеялась Вэн Тон. — И с желаниями тоже.

— Да ладно, — Нарелин только отмахнулся. — Мокрая трава! Это же здорово!..