- Вижу.
      - Иди точно под этот выступ.
      Я пошел. Странно, чем дальше я отходил от вертолета, тем больше ощущал дискомфорт. Мне словно бы кто-то не то смотрел в спину, не то даже целился в нее. Началось это не сразу, а лишь после того, как я отошел метров на десять от носа вертолета. Мне удалось отметить место, поскольку как раз там торчал из-под снега небольшой валун. Сразу за валуном начались первые неприятные ощущения, а пика эти ощущения достигли, когда я добрался до подножия обрыва. Отсюда до вертолета было метров семьдесят по прямой.
      - Молодец, - похвалил Чудо-юдо, - вышел точно куда надо. А то этот гад начал набирать энергию и пытался ставить тебе помехи. Порядок работы такой: сначала тебе спустят детонатор. Он в резиновой упаковке, вряд ли сработает от удара, но все-таки старайся его не ронять. Отнесешь его метров на полсотни от скалы, вернешься, и мы передадим тебе заряд. Готов?
      - Как юный пионер. Там камней на обрыве нет? Таких, чтоб мне на голову чухнулись?
      - Подойди вплотную к скале, тогда ничего не чухнется. Начали!
      Кое-какая мелочь с обрыва посыпалась, несколько камешков даже тюкнули по шлему, но не сильно. Ничего такого, чтоб могло вдавить мне башку в плечи, с обрыва не сорвалось. И шнур, к которому была привязана коробка с детонатором, до меня минут за пять доехал.
      - Не распаковывай! - предупредил Чудо-юдо - Отвязывай и неси от скалы. Осторожнее!
      Я знал, что мальчики, которые плохо обращаются с детонаторами, обычно теряют пальчики, поэтому прошел полета метров в наивысшей собранности. Когда вернулся, под скалой на том же шнурке висела упаковка весом в три-четыре кило. Что там такое, тол или пластит, Чудо-юдо не объяснил. Он сказал так.
      - Видишь, как коробка перевязана бечевкой? Крестом. Так вот, неси ее перед грудью этим самым крестом в направлении камня.
      - Надо было еще икону прилепить и святой водичкой покропить, - заметил я.
      - Как сказано, так и делай! Это не шутки! Понял? Ну-ну! Что крест рубит "длинных-черных", это я знал. А вот насколько он может помочь против "Камня", тем более что просто обозначен бечевкой? Если сейчас этот инопланетный или вовсе потусторонний товарищ вмажет по моему свертку из ГВЭПа, то оставшееся от меня можно будет в спичечный коробок собрать. Это не детонатор, который мог меня пришибить только в том случае, если б я его нежно прижал к груди. А тут четыре кило. Людей двухсотграммовыми шашками в ошметки превращают.
      Тем не менее я подчинился. Покамест по радио я еще не получал дурных советов. Выставил перед собой пакет со взрывчаткой и попер с ним, как с иконой, благословлять "Черный камень". Все время было тихое ощущение грядущей подставы. То ли "Камень" действительно очухался и поднабрал энергии, чтобы капать мне на мозги, то ли я сам себя завел, но только нервишки у меня здорово поиграли, прежде чем дошел до коробки с детонатором.
      - Не останавливайся! - приказал Чудо-юдо. - Тащи прямо к вертолету!
      Сказано - сделано. Останавливаться я не стал и добрался до носа вертолета. Интересно, что когда я миновал валунчик, от которого начался дискомфорт на пути к обрыву, то почувствовал себя намного уютнее. Словно бы перебежал открытое пространство и укрылся в "мертвой зоне".
      - Положи пакет у правой гондолы шасси!
      Это была, наверно, самая жуткая команда, которую я получал за всю свою жизнь. Мое кратковременное успокоение тут же сошло на нет. И, по-моему, на сей раз "Камень" был ни при чем. Просто мой собственный мозг начал паниковать, узнав, что придется приблизиться на вытянутую руку к такой жуткой хреновине. А вдруг он эту самую руку ко мне протянет и утащит к себе под вертолет? После чего начнет, допустим, торговаться с Сергеем Сергеевичем. "Слышь, братан! Ты вообще оборзел, в натуре? Гони бабки, а то я твоего сынка на хрен на такую планету зафинделю, что фиг найдешь!"
      Свечение все так же озаряло промежуток между грунтом, бортом и гондолой шасси. Осторожно положив сверток на землю, я медленно отправился восвояси. И чувство беспокойства вновь исчезло, чтобы возникнуть опять после выхода из "мертвой зоны" за валуном.
      - Нож есть? - спросил Чудо-юдо из эфира.
      - Есть.
      - Сейчас подойдешь к коробке с детонатором, откроешь ее и увидишь две штуковины. Первая - обрезиненный цилиндрик размером с тюбик губной помады. Вторая штука похожа на сотовый телефон.
      Я открыл коробку и обнаружил обе штуковины, обложенные поролоном.
      - Нашел, что дальше?
      - Ту, что похожа на телефон, не трогай, а похожую на губную помаду положи в карман и иди обратно к заряду. Пока не вскрывай!
      На сей раз все прошло гораздо спокойнее, и я не опасался, что из-под вертолета выскочат трехметровые ребята и утащат меня в тартарары.
      - Пакет с ВВ как у тебя лежит? - спросил Чудо-юдо. - Узлом вверх?
      - Ага.
      - Не "ага", а "так точно". Достань нож.
      - Достал, товарищ генерал.
      - Осторожненько проколи обертку пакета под узлом, в самой середке.
      По рукоятке бить не надо, не консервы открываешь. Главное, чтоб открылось гнездо для детонатора. Проколешь ножиком, расширишь пальцем. Перчатку лучше сними при этом.
      Так и сделал, проколол кончиком ножа крафт-бумагу, провертел дырку. Гнездо, должно быть, было нестандартное, слишком широкое и располагалось не в торце толовой шашки, а в боку.
      - Все, нашел.
      - Отлично. Доставай "губную помаду".
      - Достал.
      - Примерно посередине "тюбика" на резине проведена красная риска. Сделай по ней надрез ножом. Только пополам не перерубай, ладно?
      Оказывается, шуточки шутить в ответственные моменты у нас семейная традиция.
      - Надрез сделан. Что дальше?
      - Дальше аккуратно отвинчиваешь верхний колпачок. Должен открыться маленький металлический шарик, торчащий из металлического цилиндрика.
      - Вижу шарик.
      - Теперь осторожно тянешь за шарик и вытягиваешь телескопический штырек из трех колен на общую длину десять сантиметров.
      - Сделал.
      - Теперь вставляешь цилиндрик в гнездо, так чтоб антенна торчала вверх, а сам мирно идешь туда, где остался "телефон".
      От сознания, что за моей спиной стоит мина с радиовзрывателем, в то время как Чудо-юдо треплется по УКВ-связи, мне было как-то неуютно. А вдруг "Камень", вылежавшись и отдохнув, возьмет да и пошутит в своем духе? Покажет, к примеру, Чуду-юду на рации, что у него волна сбилась, и заставит его невзначай перевести передатчик на ту рабочую частоту, которая приводит радиовзрыватель в действие?
      Если он и хотел так сделать, то не сделал. До коробки с "телефоном" я дошел без приключений.
      - Так, - сказал Чудо-юдо, должно быть, переведя дух от волнения. Повернись спиной к вертолету. Теперь посмотри вправо, метрах в сорока от тебя есть приличная воронка. За сколько времени можешь там оказаться?
      - Реально? Ну, секунд за десять-пятнадцать.
      - Ладно, значит, надо думать, двух минут тебе хватит. Бери "телефон", передвинь рычажок на "вкл.". Когда засветится табло и появится нуль, нажимай кнопки и набирай такую комбинацию: "2х60". После этого выдерни булавочку из-под красной кнопки, нажимай на нее и сразу быстро беги к воронке.
      - А может, лучше прямо из воронки нажать? - спросил я скромно.
      - Димуля, не умничай! Делай, как сказано. Набирай, нажимай, бросай пульт на землю и беги в воронку!
      На табло светился одинокий нулик. Я не торопясь нажал "2", потом знак умножения, потом "60". Затем вытащил булавку-чеку, просунутую насквозь через красную кнопку с буквой F, и, бросив пульт, заспешил к воронке. Добрался я туда с большим запасом по времени. Даже с учетом того, что пришлось опять снять лыжи с ног. Те, что были на спине, я снимать не решился. С нами крестная сила!
      - Залег? - спросил Чудо-юдо.
      - Так точно. Только еще полторы минуты мерзнуть.
      - Ничего, лучше немного померзнуть, чем перегреться. Жди и не высовывай нос, а то оторвет.
      Я догадывался, что, если не вовремя высунуться, можно и без башки остаться, не то что без носа. Взрыв, конечно, не ядерный, но все-таки - четыре кило. Еще тридцать секунд прошло...
      Бу-бух! - грохнуло секунда в секунду. Землю ощутимо тряхануло. Обломки вертолета и мерзлая земля полетели в противоположную от меня сторону и в воронку ничего не залетело. Воздушная волна, правда, пронесшись над воронкой, толкнулась в обрыв и, отразившись от него, покатилась обратно, потом ударилась в противоположную стену "Котловины" и еще немного полетала туда-сюда вместе с затухающим эхом взрыва.
      КРУЧЕ КРУТОГО
      - Отлично! - гаркнул Чудо-юдо из эфира. - Как на ладони теперь!
      Убедившись, что все вроде бы улеглось, я высунул нос из-за "бруствера" воронки и обнаружил, что обломки вертолета отброшены в сторону метров на двадцать, причем в заметно измельченном состоянии, а черный параллелепипед, похожий на надгробие из черного мрамора лежит на совершенно открытом месте. Никакого его свечения видно не было - на свету, оно, вероятно, не просматривалось.
      - Дима! - позвал Чудо-юдо. - Осталось совсем немного потерпеть. "Ми-8" уже взлетает с Порченой. Будет здесь самое позднее через десять минут. Погрузим и тебя, и "Камень". Он теперь смирный. У него энергии осталось только для поддержания собственной стабильности...
      - А "Ми-8" его потянет?
      - Потянет. По прикидке, сейчас у этого "Камня" масса не более двух тонн. Весит как два кубометра воды без тары. Пока довезем до Москвы, конечно, потяжелеет, но не больше чем вдвое. Даже на посадке самолет не перегрузим...
      Чудо-юдо аж захлебывался от счастья. Я лично предпочел бы оставить эту фигулину в тайге - пусть пугает местных и заезжих всякими видениями и сторожит свой космический шлюз, - а не тащить ее в столицу нашей сократившейся Родины. У Государства российского и без того проблем до хрена. Тем зарплату, тем пенсию, тем компенсацию за то, что их когда-то кто-то сажал. Кому-то культурные ценности вертай, кому-то северные территории, некоторым выкуп за заложников подавай. А ежели еще и инопланетяне предъявят претензии за порчу такого важного транспортного узла, как на "Котловине", нам вообще тысячу лет не рассчитаться будет...
      Но тут над "Котловиной" раскатисто ударил одиночный выстрел.
      Было еще совсем светло, стреляли без трассера, и определить, откуда грохнули, особенно со дна "каменного мешка", где я находился, никто бы не сумел. Зато яркую вспышку и крестообразный всплеск на фоне "Черного камня" заметили все. С обрыва, примерно оттуда, где должны были находиться Чудо-юдо со товарищи, тут же поднялась пальба. Видимо, они лучше меня разглядели место, откуда стрельнули, и в ответ ударили из автоматов и пулеметов по северо-восточной стороне обрыва. Там засверкали искорки от ударов пуль по скалам, поднялись пылевые "дымки" от разбитых пулями камней, взвихрился снег...
      То, что в "Черный камень" пальнули "крещеной" пулей, было ясно как Божий день. В отличие от "длинных-черных", он не стал распадаться на куски, выпускать огненные шары и гореть синим пламенем. Но он стал заметно меньше! Сжался!
      С северо-восточной стороны "Котловины" тоже поднялась автоматная стрельба. Меня, слава Богу, это никак не касалось, поскольку оттуда молотили поперек кратера, по противоположному гребню обрыва. Я был никому из стрелков не нужен. Даже рикошеты от скал меня не затрагивали.
      Однако следующую вспышку и ослепительно белый крестообразный всплеск я мимо своего сознания не пропустил, хотя одиночный выстрел начисто потерялся в грохоте многочисленных автоматических стволов. И то, что после этого "Черный камень" сжался ровно вдвое, я заметил.
      - А-а-а! - истошно взвыл кто-то на юго-западной, чудо-юдовской стороне обрыва, и нечто похожее на человеческую фигуру с шелестом сверзилось вниз, с противным костоломным хрустом ударившись о дно кратера.
      - Что за пальба? - позвал я в рацию, наконец-то додумавшись поинтересоваться. Чудо-юдо не ответил, и мне на секунду стало страшно...
      Впрочем, за отца я зря волновался, ему было просто не до меня.
      - "Вертушка", "вертушка"! - бубнил он. - Ты взлетел. Валя?
      - Нет еще, Сергей Сергеевич.
      - Вот и хорошо. Посиди маленько у Лисова, чайку лишний стакан выпей. У нас тут кое-какие сложности. Я скажу, когда понадобишься. Моторы не застынут?
      - Сколько сидеть... Чего у вас там за тарахтение такое?
      - Да перфораторы работают, бурим...
      - Только совсем-то не бурейте, ладно?
      - Постараемся. До связи.
      Как раз в это время невидимый снайпер с северо-восточного обрыва снова ударил по "Черному камню". Вспышка была еще ярче, чем прежние. А объем "Черного камня" уменьшился еще сильнее.
      Теперь я с некоторым опозданием вспомнил, что "крещеные" патроны были у Сорокина. Я четыре своих извел, лишь один был в стволе карабина. А у Сарториуса, если он не напилил еще сотню, могло оставаться около десятка. Должно быть, он и пулял по "Камню", за что-то на него обидевшись или желая подложить свинью Чуду-юду.
      Интенсивность пальбы с краев "Котловины" заметно повысилась. Какой-то доброжелатель на северо-восточной стороне, должно быть, приметив, что я изредка показываюсь из воронки, чесанул очередью и чуть-чуть не сделал мне больно. Пара-тройка пуль чиркнули снег так близко, что я постарался теснее прижаться к земле и носа не казать наружу. Пять-десять минут, пока длилась перестрелка, я не высовывался и не глядел в сторону "Черного камня", хотя несколько раз видел отсветы вспышек, свидетельствовавшие о том, что прицельная стрельба по нему продолжалась. По-моему, в него попали еще раза три или четыре, прежде чем произошло то, что явно никем не ожидалось.
      Случилось это, видимо, после очередного попадания, хотя какой-либо отчетливой вспышки я на этот раз не заметил. Зато стрельба разом оборвалась. Будто она была записана на магнитофон, который внезапно выключили. Я даже подумал, что все это побоище было такой же галлюцинацией, как тот "обстрел", который устроил мне "Черный камень" при начале нашего знакомства.
      Поскольку стояла полная тишина, я рискнул поднять башку над краем воронки.
      Там, где совсем недавно мирно лежал черный параллелепипед, точнее, над тем самым местом, метрах в трех над дном кратера, висел зловеще светящийся зеленоватый "еж". Такие же, только намного меньшего размера, разлетелись, помнится, в разные стороны, когда я расстрелял "длинных-черных". Но этот, похоже, никуда улетать не собирался.
      Я схватился за рацию, однако это был пустой номер: ничего, кроме гудения и многочисленных разрядных тресков, слышно не было, и можно было с уверенностью сказать, что меня тоже никто не услышит.
      Острые зеленовато-искрящиеся иглы "ежа" угрожающе шевелились. Вспомнился один из снов, доставшийся от Майкла Атвуда. Там была какая-то перестрелка или космический бой, при котором этими самыми иглами "ежи" активно стреляли...
      Едва я успел об этом подумать, как несколько десятков игл вырвались из оболочки "ежа" и наискось, снизу вверх, ударили по северо-восточной стороне кратера. Адский грохот потряс всю сопку. Ни разу, слава Богу, не сподобился видеть вблизи извержение вулкана, но тут было что-то похожее. Там, куда втыкались иглы, скалы мгновенно раскалялись докрасна, плавились, вздувались пузырями, лопались, с громоподобным треском разлетаясь на тысячи кусков. Эти куски, словно ракеты, неслись в разные стороны, оставляя за собой дымные хвосты, с бомбовым свистом вонзались в снег, шипя и вздымая столбы пара. Местами вниз обрушивались целые плиты и глыбы в десятки тонн весом, от падения которых меня, находившегося в воронке на расстоянии нескольких сот метров, подбрасывало как при землетрясении. Облако дыма, пыли и пара закрыло небо.
      Хотя все это сумасшествие творилось на относительно безопасной дистанции от меня, не было никакой гарантии, что "еж", расстреляв северо-восточный край "Котловины", не начнет обстреливать юго-западный. Если у Чуда-юда и его людей была возможность драпануть куда-нибудь в сторону "Контрольной" или попробовать себя на той слаломной трассе, которую проложили мы с Лусией, то у меня в случае такого обстрела никаких шансов не было. Скалы просто похоронили бы меня под собой.
      В это самое время "еж" поднялся метров на сорок выше, а внизу, там, где еще громоздились обломки "Ми-26", стало происходить что-то совсем странное.
      Сперва мне показалось, будто на дне "Котловины" конденсируется пар, образовавшийся от раскаленных осколков скал, угодивших в снег. Но это было не так. Нечто клубящееся, бело-голубоватое как бы выплеснулось в "Котловину" из какой-то точки, располагавшейся на перпендикуляре между "ежом", заметно уменьшившимся в объеме и поблекшим после своего "залпа", и дном. Этот перпендикуляр был поначалу прочерчен неким полупрозрачным расплывчатым контуром, походившим не то на тонкую трубу, не то на стебель, не то на хобот. Уже потом я смог дать более точное определение - больше всего это походило на смерч. Однако в отличие от обычного смерча, воронка которого затягивает в себя все и вся, эта, напротив, раскручиваясь, заполняла дно кратера белесым туманом, который быстро уплотнялся и сгущался... Опять вырисовывались очертания не то "сигары", не то "огурца". Знакомая картина! Я видел что-то такое перед тем, как ударить из ГВЭПа по вертолету. Тогда это была имитация, а сейчас? Или, может быть, это уже настоящий НЛО проходит шлюзование? И никто из землян не должен этого видеть...
      Не знаю, что заставило меня сдернуть со спины карабин, снять с предохранителя и навести на "ежа"... Его иглы уже повернулись в сторону юго-западной части "Котловины". Оставались буквально доли секунды до залпа, который снес бы ее и завалил бы меня многими тоннами скальной породы. Ну нет! Жди-ка! Чтоб я себя каким-то жлобам бесформенным за так подарил? На хрен!
      Выстрела я не услышал, его звук был тоньше комариного писка в сравнении с чудовищным грохотом, доносившимся от скал, все еще взрывавшихся и рушившихся на северо-восточном краю кратера. Мне на секунду даже показалось, будто карабин дал осечку, хотя плечо ощутило крепенькую отдачу неавтоматического оружия. Но пуля образца 1908 года с крестообразным пропилом на острие все-таки унеслась к цели.
      Ярчайшая крестообразная вспышка рассекла ощетинившийся иглами контур "ежа", послышался чудовищный треск, словно двадцать молний сразу разрядили миллионы вольт! Сознание этого выдержать уже не смогло...
      БРЕД СИВОЙ КОБЫЛЫ ДЛЯ ДМИТРИЯ БАРИНОВА
      Нет, наверно, все-таки Суинг не дотянулся. Я не получил тот парашют, который он должен был мне передать. А может, это я не дотянулся? Ведь это мне нужен был парашют. Теперь можно спокойно падать в черную пустоту. Там ничего нет, и я не разобьюсь. Может, я вообще не падаю, а поднимаюсь? Вон вроде звездочки какие-то... Точно, возношусь. Ну что ж, и это неплохо. Сейчас, по крайней мере, станет ясно, есть Бог или нет.
      Кажется, есть. Что-то такое просматривается, светящееся, постепенно увеличивающееся в размерах. Чертог, что ли, Господень? Странно, больше на станцию "Мир" похоже.
      Ладно, и на том спасибо. Люк открыт, милости просим, стало быть? И разгерметизации не боятся. А мне-то наплевать, я все равно без скафандра.
      Что-то внутри больно просторно. Не так, как по телевизору показывают. Стоп! По-моему, я тут уже бывал когда-то. Не то церковь, не то концертный зал. Арки по бокам все те же. Кто-то появиться должен.
      Мать честная! Это же Вася Лопухин! Весь в белом, один галстук черный. А на поводочке у него... Гм! Белый волк! Но тихий такой, к тому же в наморднике.
      - Привет! - сказал Вася. - Есть разговор. Раз уж так получилось. Правда, это не совсем я говорю, но так тебе понятней будет и общаться удобнее.
      - Волка-то зачем привел? - спросил я. - Еще покусает...
      - Не покусает, - усмехнулся Вася, потрепав волка по загривку, - он теперь дрессированный, и намордник у него крепкий. Пригодится в необходимых случаях. Я тебя научу, как его на вредных людей науськивать - первым другом тебе будет.
      - Лишь бы меня не сожрал.
      - Нет, теперь это исключено. Теперь он - одна из защитных систем твоего мозга, верный страж, так сказать.
      - А ты кто, кинолог при нем?
      - Я теперь твой личный тайный советник по общим вопросам. Хошь не хошь, а придется терпеть.
      - А кто тебя назначил?
      - Условно говоря - вышестоящая инстанция. А конкретно - хрен его знает. Мое дело доводить до тебя информацию по системе БСК.
      - Это еще что за фигня? То РНС была, теперь БСК придумали...
      - БСК - это в точной расшифровке "Бред Сивой Кобылы". Иными словами время от времени будешь получать через меня нечто кажущееся полной белибердой, которое будет нести серьезную и конкретную информацию.
      - Непонятно, но красиво.
      - Ладно, это преамбула, ее пора заканчивать. Тебе надо много узнать, но так, чтоб не знать ничего.
      - Еще лучше...
      - Ничего не поделаешь, так надо. После того что вы натворили в "Котловине", выбор зависит не от тебя.
      - А от кого?
      - От тех, кто меня прислал. Я не говорю, что ты должен им подчиняться, я констатирую, что ты будешь им подчиняться, хочешь ты этого или не хочешь. У тебя даже не будет выбора между жизнью и смертью. Ты не сможешь умереть, как бы тебе этого не хотелось, без санкции тех, кого будешь называть хозяевами.
      - Стало быть, я теперь раб?
      - Все люди - рабы. Одни - добровольно, другие - по принуждению. Добровольное рабство приятнее. Если ты почувствуешь себя рабом-добровольцем, то будешь более счастлив. Все верующие считают себя рабами Божьими и от этого не страдают. Они верят в то, что сами для себя придумали, понятия не имея о том, что есть на самом деле. А ты будешь верить, когда прикажут. И не верить тоже по приказу. И даже тогда, когда ты не будешь ощущать приказа, ты будешь действовать по приказу.
      - И на фига это нужно?
      - А это тебе никто объяснять не будет. Представь себе, что ты просто маленькая компьютерная программа. Она включается, если клавиши нажаты в определенной последовательности. И не включается, если клавиши не нажаты или нажаты неправильно. Конечно, ты сложнее, ты сможешь думать, ты будешь ощущать внутреннюю борьбу, но все равно подчинишься команде. Теперь перехожу к изложению ситуации. Ибо ты вернешься отсюда не совсем туда, откуда уходил. Хозяева могли бы стереть твою память или внести в нее нужные коррективы, но это не входит в их планы. Ты будешь помнить все целиком, от и до. Тебе никто не запретит рассказать об этом где угодно и кому угодно, потому что ни один факт твоего рассказа не подтвердится. Тебя сочтут либо талантливым фантастом, либо психом, если ты будешь настаивать, что все это не БСК, а суровая реальность.
      - Вы меня что, в параллельное время перетащите? - Эта догадка пришла сама по себе. - Как Майкла Атвуда и Тину?
      - Понимай как хочешь. Тебе будет позволено самому оценивать свое положение, строить свои догадки и версии. Ты будешь знать все и не знать ничего. Ты вернешься в октябрь 1996-го и проживешь эти несколько месяцев заново. Так, как надо хозяевам. Говорят, это несложно. Ты будешь помнить о том, что уже прожил однажды этот период времени, а те, кто будет тебя окружать, - нет". Это будет очень занятно. Порадуешься даже, может быть, что кое-кого из тех, кого вроде бы потерял, живым встретишь. В общем, вернешься на исходную.
      - То есть я снова попадусь "залетным"? А потом от них сбегу, спрячусь на даче у Родиона, зацапаю документы "Пихты"?
      - Там увидишь, что будет. Прощай! Оставляю тебе волка. Если очень нужно будет, скажи: "Белый, фас!"
      Вася плавно перешел в какое-то облакообразное состояние и медленно растворился в окружающей среде. Волк тоже трансформировался во что-то бесплотное, похожее на струйку сигаретного дыма, и втянулся ко мне в ноздри. Закрутилась знакомая по прежним снам золотистая спираль, сворачивая в ничто интерьер "концертной церкви". Вспышка!
      ВОЗВРАТ НА ИСХОДНУЮ
      - Дима! Проснись! - Эти слова сопровождались легкой оплеухой по щеке, а может, и не одной. Вика (или Таня-Лена), растрепанная, в поплывшем от слез макияже, трясла меня за плечи.
      - А? - Я хлопал глазами, вертел головой, отлично помня и БСК, и предшествовавшую вроде бы явь, но с превеликим трудом врубаясь в окружающую обстановку.
      - Мы прилетели, - шмыгнула носом Вика. - Москва. Мне очень хотелось спросить, откуда мы прилетели, но память торопливо просыпалась, подсказывая, что я в самолете, на котором нас отправлял из Эмиратов великий и мудрый шейх Абу Рустем. То есть Кубик-Рубик. И, соответственно, из января 1997-го я вернулся на три с лишним месяца назад, в октябрь 1996-го. На исходную. Все, как объяснял мне Вася. Который, кстати, должно быть, еще жив?! А что, я тогда тоже заснул и меня будили после посадки?
      Нет, в прошлый раз я не засыпал в самолете. Мне тогда было не до этого. Я хорошо помню, что Ленка-Танька, силясь спасти Васю, задергала меня работой на подхвате. И я здорово устал. Но спать мне не дали - это точно.
      - Вставай, вставай, - утирая глаза, пробормотала Вика. - Дома отоспишься.
      - С Лопухиным что-то? - спросил я, помня, что тогда он умер не в самолете, до ЦТМО его довезли живым.
      - Да, - вздохнула она тоскливо, - ничего я не смогла...
      - Есть такие случаи, когда медицина бессильна, - сказал смуглый гражданин из-за спины Ленки. Его я тоже вспомнил: это был бывший "лумумбовец", личный лекарь Абу Рустема, доктор Сулейман.
      Да, если эти самые "хозяева" смогли переиграть все так, как им требовалось, то мне не грозила опасность умереть со скуки, по новой проживая одни и те же дни и загодя зная, что с кем будет.
      Я оглядывал себя, Вику, Сулеймана и узнавал одежду, которая была на нас тогда, в октябре. И когда выходил из самолета то ни за что не спутал бы осень с зимой, да и Москву с Сибирью тоже. Нет, все было в натуре, и многие детали, подсознательно бросившиеся в глаза тогда и за три месяца полустершиеся из памяти, вспоминались и подтверждали: да, это октябрь 1996-го!
      Странно, но некоторое время меня еще донимали непрошеные мысли обо всем, что я пережил в том прошлом, которое теперь стало будущим. Там осталось много непонятного, загадочного, недоговоренного. Я так и не узнал, куда делась Лусия Рохас, чьи следы оборвались на прогалине, будто она, оттолкнувшись от снега, воспарила в небеса. Может быть, студневидная "дверь" вывела ее совсем в иной мир? Но здесь-то, по идее, она должна существовать? Кто застрелил Сурена, откуда рядом с ним взялся листок из школьной тетрадки Анатолия Кислова? Нашел ли кто-нибудь жестяную коробку в просмоленном мешочке, и почему группа "Пихта" не повезла ее к своему высшему начальству? А что там, в том варианте этого самого "прошлого-будущего", сталось с Чудом-юдом и Сарториусом? Или там вообще ВСЕ прекратилось? Может, после того моего выстрела по "ежу" произошла какая-нибудь космическая катастрофа? С ума сойти! Нет, ежели об этом начать трепаться, то точно отправят в дурдом! Даже Чудо-юдо, возможно, подумает, будто он довел родного сынка до ручки своими экспериментами. И ничего никому не докажешь. Особенно в нашем родном государстве, где и более реальные факты объявляют враньем, а очевидное вранье умудряются переделывать в истину.
      Пребывая в этих размышлениях, я наверняка выглядел если не полным идиотом, то каким-то сомнамбулическим типом. Хотя и прошел контроль, даже паспорт сам предъявил.
      О том, что все будет совсем не так, как в "первом варианте", можно было догадаться уже по тому, что, согласно "новому сценарию", Вася умер на несколько часов раньше. Но я тут же понял, что, вероятнее всего, так и планировалось неведомыми хозяевами. Потому что уже это обстоятельство внесло серьезные изменения в течение последующих событий. Тех, которые должны были произойти согласно "первому варианту".
      Поскольку Вася уже не нуждался ни в чьей помощи, то в "скорую" с эмблемами ЦТМО уселись только доктор Сулейман и врач с медсестрой, которые с этой "скорой" приехали. А Вика, то есть Таня-Лена, все еще пошмыгивая носом и промакивая глазки, уселась вместе со мной в целый и невредимый джип "Чероки", за рулем которого восседал живой и здоровый Юрка Лосенок... И те два парня-охранника, что погибли вместе с ним, тоже сидели тут. Как в сказке! Или мне вообще, может быть, приснилась вся эта кутерьма, произошедшая за последние три месяца? И все-таки это было не так...
      Когда "Чероки" выезжал из аэропорта, запищал телефон:
      - Алё! - отозвался Лосенок, и я вспомнил, что у него были точно такие же интонации в тот раз. - Здравствуй, Игорь Иваныч! У нас ничего, а как у вас? Нет, нету времени, Игорек. Шибко занят, правда. Босса везу. Только-только с Шереметьева едем. Ясно, что близко, но не могу. И после вряд ли получится. Как кого, ты чего, в натуре? А ты думал, не того?! Не, как раз того... Само собой, того, который тебе родня. Могу дать его к трубке. А без него - ни за что. Работа дороже, жутко извиняюсь.
      Все, что произнес Лосенок, было точным повторением сказанного им тогда, то есть для меня - три месяца назад. Сейчас развитие событий подтягивалось к тому месту, которое послужило отправным пунктом для всего, что потом привело Лосенка и эсбэшников к гибели, а меня - черт знает к чему.
      - Привет, Игорек, - ответил я, забирая трубку у Лосенка. - Рад тебя слышать... К сожалению, нам сейчас некогда. В другой раз заедем, или в "Олимпиец", или на дачу...
      - Слушай, - с легким обалдением произнес Чебаков, - а я Лосю не говорил, что мы в "Олимпийце" квасим... Как ты догадался, а?
      - Да так как-то... - вяло ответил я. - Знаешь, старый, у нас один товарищ умер. Так что извини, ладно?
      - Я его не знаю? Товарища вашего?
      - Нет, не знаешь! - Вика вырвала у меня трубку. - Тебе сказано, Игоряшка, - и не настырничай! Вот брата Бог послал, блин! Отдыхай!
      "Чероки" выкатил на Ленинградское шоссе. Мне показалось, будто мимо нас к Шереметьеву проехала серая "Волга" в которой промелькнуло на секунду какое-то знакомое лицо. Кого-то из "залетных" - то ли "майора", то ли Лузы... Счастливо доехать, ребятки! На этот раз нам с вами повезло.
      1 Документ реальный (РГВИА, ф.1720, оп. 2, д.160, эт.19 ). Здесь и далее примеч. автора.
      2 Документ реальный (РГВИА, там же, л. 11).
      3 Документ опять-таки реальный (там же, л. 18).
      4 И этот документ тоже, как ни странно, подлинный (там же, л. 14).
      5 См. там же, л. 12.
      6 См. там же л. 16.
      7 См. там же л. 21.