Год службы социалистов капиталистам

      20 июля красное командование издало следующий приказ:
      "Чрезвычайный штаб ярославского фронта объявляет населению города Ярославля: Всем, кому дорога жизнь, предлагается в течение 24 часов со дня объявления сего оставить город и выйти к Американскому мосту. Оставшиеся после указанного срока в городе будут считаться сторонниками мятежников. По истечении 24 часов пощады никому не будет, по городу будет открыт самый беспощадный ураганный артиллерийский огонь из тяжелых орудий, а также химическими снарядами. Все оставшиеся погибнут под развалинами города вместе с мятежниками, предателями и врагами революции, рабочих и беднейших крестьян". Центральная часть города быстро опустела от жителей, вместе с ними побежали и переодетые офицера, составлявшие главную массу армии белых. Красные войска начали быстрое продвижение в город. Увидав, что дело плохо, Перхуров с 50 офицерами еще ранее бежал на пароходе под предлогом вылазки1). Небольшая часть "головки", не смогшая распылиться, вошла в связь с германскими военнопленными офицерами и с их помощью решила прибегнуть к следующей уловке. Генерал Карпов, командовавший белыми после бегства Перхурова, вооружил военнопленных немцев и "сдался им в плен", с условием, что они переправят белых офицеров в Германию и тем спасут от заслуженной кары со стороны советской власти. Классовая солидарность с русскими дворянскими сынками оказалась сильнее империалистической вражды, и немецкие офицеры согласились на предложенный маскарад. Группа, сдавшаяся в "плен", состояла из 57 офицеров. Немецкие военнопленные офицеры заперли их под своим караулом в театре, и навстречу красным войскам лейтенант Балк, командовавший .военнопленными, выпустил следующее воззвание: "Допущенная на основании Брестского договора правительством Русской федеративной республики и уполномоченная тем же правительством германская комиссия No 4 в Ярославле имеет честь оповестить следующее: 1) штаб Ярославского отряда северной добровольческой армии объявил 8-го сего июля германской комиссии No 4, что добровольческая армия находится с Германской империей в состоянии войны. Так как военные операции не привели к желательным результатам, и дабы избегнуть дальнейших разрушительных бедствий, Ярославский отряд северной добровольческой армии 21 июля 1918 года предложил германской комиссии No 4 сдаться ей и выдать свое оружие. Германская комиссия No 4 приняла предложение. 2) Комиссия передает штаб в качестве военнопленных Германской империи своему непосредственному начальству в Москве, где дано будет все дальнейшее. Германская комиссия No 4 располагает сильной боевой частью, образованной из вооруженных военнопленных, и займет для поддержания спокойствия в городе Ярославле до получения решения из Москвы положение вооруженного нейтралитета. Для соблюдения порядка и восстановления нормального течения жизни комиссия окажет по возможности мирному населению должную поддержку.
      ____________________ 1) Он был пойман и расстрелян по суду Верховного трибунала лишь 22 июля 1922 года, после ряда лет борьбы с советской властью на фронтах. ____________________
      Да займутся обыватели многострадального города вновь своими делами и заживут с полной надеждой на лучшее будущее! Ярославль, 21 июля. Председатель германской комиссии No 4 лейтенант Балк". Однако перемена "ориентации" не спасла белых повстанцев. 21 июля красные взяли Ярославль. Балку был предъявлен ультиматум немедленно выдать белых. И вслед за этим отряд военнопленных был разоружен. Восстание белой гвардии стоило рабочим и жителям Ярославля колоссальных жертв убитыми и ранеными. Кроме того оно принесло и другие бедствия. От города, прежде богатого историческими памятниками, почти ничего не осталось. Выгорела вся сплошь деревянная часть города, вся торговая часть; погибло все, кроме куска центра и привокзальной части города. Убытки, причиненные пожаром, по неполным данным оценивались в несколько десятков миллионов рублей. Тысячи семейств трудящейся бедноты вынуждены были ютиться в землянках под досчатыми навесами. Виновники этих бедствий - агенты Антанты и Союз защиты родины и свободы смогли поднять восстания, лишь пользуясь той мягкостью, которую проявлял победивший рабочий класс к своим врагам. Ярославское восстание явилось последней каплей, переполнившей чашу терпения. И "Правда о нем писала1): "В Ярославле убиты восставшими белогвардейцами Доброхотов... Закгейм... Нахимсон... Убиты самые стойкие, испытанные борцы пролетарской армии... Контр-революция метит в самое сердце пролетариата, она поражает его мозг... Когда в ее руки попадают вожди пролетариата, - их истребляют без всякой пощады, без всяких колебаний... Когда мы победили в октябрьские дни восставших белогвардейцев, мы великодушно отпускали тысячи юнкеров и офицеров на все четыре стороны, как только стихала острота непосредственных боевых столкновений. Мы судили Пуришкевича и его соучастников по офицерско-юнкерским мятежам, и Пуришкевич остался цел и невредим. Он даже на свободе сейчас. Я не сомневаюсь, что этот гад где-нибудь вынырнет еще на гребне белогвардейской волны и заплатит за наше великодушие кровавой расправой. Краснов, тоже помилованный великодушными победителями, платит сейчас свинцом всем, кто в его лапы попадает...
      ____________________ 1) "Правда", No 145 от 14 июля, статья Сосновского. ____________________
      "Буржуазия через своих агентов пытается размягчить наши сердца криками о смертной казни. Пусть заливаются попы ханженскими елейными речами... Товарищи ярославцы! мы ждем от вас ответа: сколько сотен гадов и паразитов истребили вы за эти три драгоценные жизни наших друзей? Поп, офицер, банкир, фабрикант, монах, купеческий сынок - все равно. Ни ряса, ни мундир, ни диплом не могут им быть защитой. Никакой пощады белогвардейцам! Помните, что сказал V Всероссийский съезд советов: "Массовым террором против буржуазии должна ответить советская Россия на все преступления врагов народа". 10 или 11 июля была расстреляна в Москве первая группа заговорщиков в 18 человек. В нее вошли арестованные 30 мая члены Союза защиты родины и свободы. Среди них были: 1) Сидиров-Аваев (командир штаба 2-го полка Союза защиты родины и свободы; у него найден план организации Союза, 7 000 руб. денег, пароль для казанской организации; служил в Москве в продовольственной милиции); 2) Парфенов-Покровский, Б. Е. (был в Москве начальником продовольственной милиции); им был украден шифр Московского военного комиссариата и т. д.); 3) Душан (или Душак), Иван Егорович (командир 2-го батальона 2-го полка Союза); 4) Белоусов (состоял начальником разведки и шпионажа при штабе; при обыске у него найден список всех телефонов и проводов советских учреждений, список армейских и других военных частей, сведения о передвижении этих частей, еженедельные сводки расположения советских воинских частей и проч.); 5) генерал Попов, Иван Иванович (арестован в Казани; при обыске найден склад оружия, около 50 винтовок, и список белогвардейцев); 6) Розенфельд-Розанов, Л. И. (был командирован Союзом в Казань для приискания квартир); 7) Виленкин, А. В.; 8) Ольгин (Герцен), В. А.; 9) Коленко, В. А.; 10) Львовский, А. С.; 11) Флеров, Г. Е.; 12) Рубис, К. П.; 13) Никитин, Н. И.; 14) Жданов, С. А. и др. Кроме того после подавления ярославского восстания был впервые применен массовый террор к его участникам и руководителям.
      Восстание в Рыбинске.
      Разгром белогвардейского восстания в Ярославле в некоторой степени был обусловлен неудачным выступлением Союза в Рыбинске, где были большие запасы боевого снаряжения и артиллерии. Туда, как в главное место восстания, приехал сам Савинков. Тайная офицерская организация насчитывала здесь до 400 человек офицеров, а большевистский гарнизон был немногочисленным, так как Красная армия отправилась на чешский фронт. По плану Союза Перхуров, захватив Ярославль, должен был там держаться до подвоза артиллерии из Рыбинска. О восстании в Рыбинске Савинков сообщает1): "Из Ярославля я с Дикгоф-Деренталем проехал в Рыбинск, где застали полковника Бреде. 7 июля мы узнали, что Ярославль в руках полковника Перхурова, в ночь на 8-е я приказал выступить в Рыбинске. Наш штаб был в квартире одного торговца на окраине; жил я у другого торговца. В 1 час ночи раздался первый выстрел; в 2 часа бой в сущности был проигран... Мы были преданы. Большевики узнали наши сборные пункты". Планы заговорщиков открыл большевикам один из членов местной организации. Пришедшие ночью к артиллерийским складам отряды попали в засаду, - часть складов была захвачена, но воспользоваться ими не удалюсь. Понеся большие потери, белые к утру ушли за город. Штаб их с Савинковым во главе бежал в деревню и скрывался некоторое время у рекомендованного им рыбинской организацией купца, сын которого состоял в Союзе и был ранен во время боя. Известить Перхурова о неудаче в Рыбинске Савинков не смог. Но он бросил все уцелевшие силы в тыл красных, которые осаждали Ярославль. По его словам, они взорвали пароход, шедший с большевистскими войсками по Волге, взорвали поезд со снарядами, направлявшийся в Ярославль, и испортили в нескольких местах железнодорожный путь между Ярославлем и Бологое. Так кончилось выступление в Рыбинске. Отделение Союза в Костроме, которое должно было выступить, не выступило совсем.
      Восстание в Муроме.
      Союз защиты родины и свободы существовал в Муроме с мая месяца. Он поднял восстание, согласно распоряжению от московского штаба, вечером 8 июля. Целый ряд членов Союза служил в местных советских учреждениях2) и облегчил ему захват города. Почти одновременно были захвачены оружие в караульной роте, арсенал, одно трехдюймовое орудие, военный комиссариат, местный Совет, вокзалы и т. д. К ночи Муром был занят восставшими, и начались аресты коммунистов и советских работников.
      ____________________ 1) См. его брошюру "Борьба с большевиками". 2) Таковы: начальник милиции-бывший штабс-капитан Кравченко, руководитель военной частью Муромского уездного комиссариата - поручик Блескунов; председатель местного союза инвалидов-бывший офицеры Мяздриков и ряд офицеров, служивших инструкторами в Красной армии. ____________________
      9 июля было единственным днем господства белых; Во главе штаба восставших стояли Д. С. Григорьев1), который именовал себя в воззваниях: "временно исполняющий обязанности уполномоченного правительства, представитель центрального штаба при восточном отряде", и Н. Сахаров, называвший себя "командиром восточного отряда северной добровольческой армии". Эти два чина успели выпустить за своими подписями 4 воззвания2). Первое называлось: "Приказ No 1". В нем сообщалось, что войсками северной добровольческой армии командует бывший военный министр Б. В. Савинков, а верховное командование принадлежит генералу Алексееву. Следующее воззвание призывало старые городские и земские думы возобновить свою деятельность, отменяло хлебную монополию и объявляло свободную продажу хлеба. Третье воззвание к рабочим и крестьянам было опубликовано от имени Союза защиты родины и свободы, оно восхваляло подвиги чехо-словаков, говоря: "чехо-словаки - истинные республиканцы и служат тому же святому делу, что и мы", обрушивалось бранью на Совет народных комиссаров и призывало к его свержению. И четвертое воззвание являлось извлечением из устава "северной добровольческой армии": оно восстанавливало чины, погоны, обязательную молитву и т. п. По захвате города штаб тотчас мобилизовал всех офицеров и чехо-словаков, а также призвал добровольцев из населения. Сборным пунктам было помещение бывшего воинского начальника. Здесь записывались добровольцы, давались им белые повязки и оружие, а также сулилось рядовым по 300 рублей в месяц, а за время боев - по 30 рублей в день. Духовенство, местная буржуазия и интеллигенция всеми мерами помогали восставшим. 9 июля днем в соборе было отслужено торжественное молебствие по случаю "освобождения города от большевиков".
      ____________________ 1) Член плехановской группы "Единство", один из главных организаторов Союза защиты родины и свободы. 2) Опубликованы в "Красной книге" Всероссийской чрезвычайной комиссии, т. I. ____________________
      Местные купцы бесплатно снабжали штаб продуктами, а епископ Митрофан Муромский, личный и семейный друг Сахарова, передал ему большой пакет денег, собранный местными богатеями, и свое благословление. Учителя среднеучебных заведений ловили на улице гимназистов и реалистов и уговаривали их записываться в белую гвардию. А местная группа правых эсеров записалась туда целиком. Рабочие массы после первых же приказов белогвардейцев заняли по отношению их резко враждебную позицию, несмотря на то, что белые пытались их подкупить и послали им грузовики с хлебом и мукою, расхищенными ими из местного продовольственного городского склада1). С восстанием Муром справился собственными силами. Местные коммунисты, рабочие железнодорожных мастерских и заводов, а также крестьяне окрестных сел и деревень, сорганизовавшись, прогнали белых из города к утру 10 июля. Преследуя их, они еще два раза их разбили, и остатки белых отрядов пешим порядком ушли в Казань. Обвинительный акт Чрезвычайной комиссии говорил по поводу выступления: "Выступление в Муроме произошло в тот момент, когда советская власть, бросив на фронт в бой с чехо-словаками за хлеб для голодающих и пролетарских центров почти все свои вооруженные силы, не имела под рукой войск, чтобы сразу же рассеять мятежников. И когда редеющие от потерь отряды рабочих и крестьян, почти лишенные командного состава, истекая кровью, протянули к бывшим офицерам руку, ища помощи, последние ответили гнусным предательским ударом в спину". В ответ за то деятельное участие, которое принимала муромская буржуазия в восстании, местный Совет наложил на нее контрибуцию в 10 миллионов рублей, предложив ей уплатить деньги в 7-дневный срок.
      Лево-эсеровское выступление.
      Заключение Брестского мира, а главное чрезвычайно тяжелое положение, которое переживало советское правительство в тот момент (оккупация Украины, наступление на Ленинград немцев, голод и т. д.), опять бросили левых эсеров в панику и в резкую оппозицию к Совету народных комиссаров. Подчиняясь давлению буржуазных классов общества, которые подняли ужасный шум в своей и оборонческой прессе по поводу заключения Брестского мир, левые эсеры выступили также его решительными противниками. Ратуя за "революционную" войну с немцами, они рассчитывали заслужить признательность Антанты и русской буржуазии, т.-е. прекратить или ослабить гражданскую войну, раскаты которой приводили их в трепет. Это был решительный разрыв с авангардом пролетариата - с коммунистической партией, решительный поворот к буржуазной реставрации.
      ____________________ 1) Всего ими было расхищено 900 пудов муки и захвачено в кассах 700 тысяч рублей. ____________________
      В знак протеста против заключения мира левые эсеры демонстративно выходят из Совнаркома, начинают кампанию срыва Бреста (срыва, о котором открыто мечтают в своей прессе буржуазия и оборонцы), и травлю большевистской партии. В то же время левые эсеры продолжали всеми мерами бороться против каждого решительного шага советской власти. В знак протеста по поводу казни адмирала Щастного1) они отзывают своих представителей из Революционного трибунала, протестуют против исключения правых эсеров и меньшевиков из советов и т. д. Их усилия сорвать Брестский мир и вовлечь Россию в войну с Германией становятся в конце мая и в июне все настойчивей. Они не только указывают на исключительно тяжелые условия Брест-литовского договора, которые не скрывала советская власть, но начинают измышлять и распространять чудовищные слухи и подозрения, способные возбуждающим образом подействовать на народное воображение. Их признанный вождь Спиридонова берет на себя в этом лжепускательстве главную роль. На открытом заседании крестьянской секции Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета 30 июня М. А. Спиридонова выступила с речью, где заявила, что советская власть отправила недавно 36 вагонов хлеба для германцев, что немцы ультимативно потребовали у нас посылки в Германию на 2 миллиарда мануфактуры, и спешная реквизиция товаров, которую сейчас проводит советская власть, идет для этих целей. Не удовлетворившись этой сенсацией, она добавила, что немцы требуют с нас 300 миллиардов золотом и тогда только соглашаются разрешить советской власти провести на деле закон о социализации земли. Спиридонова совершенно сознательно пускала лживый слух, чтоб вызвать панику. В этом она сама в сущности созналась в тот же день на заседании съезда левых эсеров. В своем докладе, говоря о выходе левых эсеров из Совета народных комиссаров, она нашла это ошибочным шагом, доказывая, что если бы они не уходили оттуда, то2) "могли бы узнавать все не так, как сейчас, пользуясь сенсационными слухами3), тогда бы мы все знали".
      ____________________ 1) См. часть III, главу "Работа военной комиссии партии социалистов-революционеров после разгона Учредительного собрания в Ленинграде". 2) Далее в кавычки взят текст стенограммы речи Спиридоновой. - Архив Центрального комитета левых эсеров. 3) Курсив мой. ____________________
      Однако сенсация, которую Спиридонова поспешила пустить в оборот, носила определенно провокаторский характер. И "Правда" писала, что названные сообщения Спиридоновой настолько нелепы и лживы, что газета делает публично запрос Спиридоновой: говорила ли она это? Ответа, конечно, не последовало, и "Правда" 6 июля сделала следующее заявление в своей передовице: "Ритуальная легенда о 300 миллиардах золотом есть гнусная, бесчестная ложь, неслыханная грязная клевета, которую распространяет Спиридонова, также как и о мануфактуре. Советская власть привлекает Спиридонову за клевету". Как относилась партия большевиков к брестским обязательствам, партия левых эсеров великолепно знала. На заседаниях III съезда левых. эсеров1) Спиридонова сама докладывала2): "На III съезде советов... при своих частных разговорах с Лениным я ставила ему категорический вопрос, в какой степени он мыслит уступки по отношению к германскому империализму, и можно ли допустить хотя бы какие-либо отступления в нашем внутреннем процессе социалистических реформ. Тогда он обозвал всю партию и товарища Камкова в частности дураками за то, что мы допускаем, что Россия будет исполнять так или иначе договор,-что мы будем осуществлять его только внешне, что все существо его глубоко реакционное, направленное против советской власти, против русской революции, не может быть выполняемо".. Какими мотивами руководился Центральный комитет партии социалистов-революционеров, желая сорвать Брест, видно опять-таки из доклада об этом Спиридоновой. Она говорила3): "Мы против войны и к войне народа не зовем... Мы зовем к тому, чтобы мирный договор... был разорван... В ответ будут репрессии по отношению к нам, и германские империалисты пришлют карательные экспедиции,-это наше спасение4). Карательные экспедиции в Украине создали восстание. Никакими лозунгами, никакими митингами мы не в состоянии поднять крестьянство, сейчас скашивающее хлеб, на отпор. И только тогда, когда карательными экспедициями будет покрыта вся Россия... будет создан стимул, заставляющий народ сопротивляться!".
      ____________________ 1) Бывшего с 28 июня по 1 июля 1918 года. 2) Далее в кавычках - стенограмма. 3) Далее в кавычках-текст речи по стенограмме на III съезде левых-эсеров. 4) Курсив мой. ____________________
      Безнадежность и безобразнейший цинизм были, таким образом, теми мотивами, которые толкали левых эсеров на срыв Бреста. Они не сомневались, что крестьянство воевать не хочет, что крестьянство за Брестский мир. Только сорвав его искусственно, бросив на крестьян германские карательные экспедиции, думали они поднять крестьянскую массу на борьбу. Залить кровью и огнем русские деревни и вызвать этим партизанскую войну против немцев, таков был план вождя левых эсеров Спиридоновой. План, очевидно рассчитанный на то, что если невооруженных, распыленных крестьян немцы "усмирят", то верхушка партии левых эсеров всегда успеет уехать за границу. Думая поднять крестьян против немцев, левые эсеры мечтали попутно легко расправиться и с партией большевиков. В своей речи Спиридонова тогда же призывала: "Мы должны с уверенностью сказать, что нам удастся победить партию большевиков и заставить ее подчиниться нашей воле. Но для этого надо развить с огромной интенсивностью всю нашу работу, захватывать аппараты власти на местах". Вопрос об убийстве Мирбаха и вооруженном выступлении был решен на заседании Центрального комитета партии левых эсеров 24 июня. Протокол заседания гласил1): "Центральный комитет левых эсеров интернационалистов... полагает, что необходимо в самый короткий срок положить конец так называемой передышке, создавшейся благодаря ратификации большевистским правительством Брестского мира. В этих целях Центральный комитет партии считает возможным и целесообразным организовать ряд террористических актов в отношении виднейших представителей германского империализма". Одновременно с этим Центральный комитет партии постановил организовать для проведения своего решения мобилизацию надежных военных сил и приложить все меры к тому, чтобы трудовое крестьянство и рабочий класс примкнули к восстанию и активно поддерживали партию в этом выступлении... "Кроме этого постановлено подготовить к настоящей тактике партии все местные организации, призывая их к решительным действиям против настоящей политики Совета народных комиссаров. "Что касается формы осуществления настоящей линии поведения в первый момент, то постановлено, что осуществление террора должно произойти по сигналу из Москвы. Сигналом таким может быть террористический акт, хотя это может быть заменено и другой формой. Для учета и распределения всех партийных сил при проведении этого плана Центральный комитет партии организует бюро из трех лиц: Спиридоновой, Голубовского и Майорова".
      ____________________ 1) Опубликован в "Красной книге" ВЧК, т. I, стр. 129; выдержки из него в "Правде" от 18 июля. ____________________
      Затем в протоколе говорилось, что партия левых эсеров ведет борьбу не против партии большевиков, а против ее политики; "однако" ввиду того, что со стороны большевиков возможны агрессивные действия против нашей партии, постановлено: в таком случае прибегнуть в вооруженной обороне занятых позиций"... Лица, на которых должен был обрушиться лево-эсеровский террор" были: граф Мирбах - германский посол в России, германский консул в Ленинграде и фельдмаршал Эйхгорн в Киеве. Стоял вопрос и об убийстве кайзера Вильгельма, но1) "запрошенные об этом германские революционные социалисты дали отрицательный ответ". Подготовка и мобилизация военных сил для предстоящего выступления начались тотчас после упомянутого решения лево-эсеровского Центрального комитета. В Ярославль из Москвы от имени крестьянской секции Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета был послан эсер Петров к начальнику ярославского гарнизона с предписанием (помеченным 1 июля) выдать 40 пулеметов с соответствующим. запасом лент, 1 000 винтовок со 100000 патронов к ним, 4 легких и одну гаубичную батарею, 10 000 ручных гранат. Характерно, что это разбазаривание ярославской Красной армии приурочивается как раз к готовящемуся выступлению там белых. 4 июля из Ленинграда в Москву в распоряжение главного штаба боевой охраны левых эсеров был командирован отряд дружины в 80 человек под начальством Терентьева2). 3 июля в Витебск посылается Петр Овсянкин для отправки оттуда в Москву 400 человек лево-эсеровских дружинников и т. д. В самой Москве левые эсеры также приводят в боевую готовность свои немногочисленные силы. Так, сорганизованный после 2 июля левым эсером Орешкиным отряд особого назначения начинает усиленно запасать довольствие и обмундирование, предоставив ведомость, в три раза превышающую их настоящую численность (человек 200). Отряд при Всероссийской чрезвычайной комиссии, которым командовал левый эсер Попов, приводится им тоже в боевую готовность. 30 июня Попов требует снабжения довольствием отряда, указав также численность его в 1 000 человек, тогда как на самом деле там было только 600. Отношением от 2 июля он же срочно затребовал санитарные носилки, лубки и ряд медицинских принадлежностей в большом количестве, очевидно, предвидя возможность боевых "операций".
      ____________________ 1) Далее в кавычках - из статьи И. К. Каховской "Дело Эйхгорна",. сборник "Пути революции". 2) Отряд этот в количестве 45 человек действительно прибыл в Москву 7 июля, в 6^1 часов утра, но по пути с вокзала был задержан красным" войсками и арестован. ____________________
      Приведенные отдельные штрихи из боевой подготовки левых эсеров к выступлению не являются исчерпывающей картиной, так как они написаны на основании случайных документов, которые попали во Всероссийскую чрезвычайную комиссию. Однако из них достаточно ясно видно, что Центральный комитет левых эсеров сразу приурочивал выступление к 5-б июля. Был ли этот срок ими согласован. с союзниками, которые настаивали на обязательном выступлении савинковской организации в эти же дни, является исторически темным местом. Мы имеем по этому поводу пока лишь одно показание Савинкова, который говорит1): "Мне известно из французских источников, от того же Гокье и Гренара, что левые эсеры тоже получили помощь от французов... я вспомнил разговор, который я имел, кажется, с Гренаром. И Гренар мне говорил о том, что убийство Мирбаха было сделано через левых эсеров при известном участии французов. Он мне не говорил о том, что они дали денег левым эсерам, но если память мне не изменяет, то именно в таком контексте он касался убийства Мирбаха". Срыв Бреста был санкционирован III съездом левых эсеров. Это видно из письма Спиридоновой IV всероссийскому съезду2) левых эсеров. В нем она говорила: "Акт над Мирбахом-детище всей партии, постановление ее 3-го съезда о расторжении Брестского договора. Об этом же упоминал и Карелин в своем докладе об июльском выступлении. Он подтверждал, что в резолюции III съезда левых эсеров было3) "ясно сказано о срыве Бреста, правда, в условиях конспирации этого нельзя было яснее сказать". 4 июля открылся V съезд советов, который принес левым эсерам большое разочарование. Рассчитывая на свое большинство, они хотели поставить съезд перед совершившимся фактом срыва Бреста, свержения большевистской партии и тем увлечь за собой колеблющихся. Но они жестоко просчитались: из 1 132 делегатов с решающими голосами 745 принадлежали к партии большевиков и лишь 352-к левым эсерам.
      ____________________ 1) Показания на суде, стр. 62. 2) Архив Центрального комитета партии левых эсеров. Письмо датировано 4 октября. 3) В кавычках-из стенограммы его доклада на IV съезде левых эсеров. ____________________
      Видя, что съезд не пойдет на срыв Бреста, Камков, обращаясь к дипломатической ложе, где сидели германские представители, начал кричать, что "они (солдаты) не будут молчаливыми свидетелями того как рукой германского разбойника, рукой палачей, которые сюда явились, рукой тех мерзавцев, грабителей, разбойников"... (Шум не дал Камкову докончить.) При помощи заборной ругани "герой" Камков хотел спровоцировать срыв Бреста, в то время как два другие "героя" подготовляли свое покушение, использовав для этого аппарат Всероссийской чрезвычайной комиссии, куда их доверчиво пустила советская республика. Еще в 1917 году, после своего вступления в Совет народных комиссаров, левые эсеры потребовали ультимативно, чтобы товарищем председателя Всероссийской чрезвычайной комиссии был назначен член их партии Александрович. Советская власть открыла им возможность там работать. Таким образом в аппарат ответственнейшего органа пролетарской диктатуры был допущен ряд лево-эсеровских работников. К июлю там, кроме Александровича, Блюмкина, Андреева, работали левые эсеры: Попов, Емельянов и др. Пользуясь своим положением, товарищ председателя ВЧК Александрович захватил в аппарате и передал на организацию восстания своему Центральному комитету 500 000 рублей. Убийство Мирбаха было поручено совершить Я. Г. Блюмкину. В аппарат ВЧК он поступил в первых числах июня. Он был на должности заведующего немецким шпионажем, т.-е. стоял во главе отделения по наблюдению за охраной посольства и за возможною преступною его деятельностью. "В моем отделе, говорит тов. Лацис в своих показаниях1),-я Блюмкину не давал ходу. Единственное делю, на котором он сидел, это-дело Мирбаха австрийского... (один из дальних родственников Мирбаха-посла.-В. В.). После первых жалоб на него со стороны его сотрудников я решил его от работы удалить. За неделю до 6 июля Блюмкин уже у меня в отделе не числился... и был оставлен без определенных занятии. Блюмкин дней за десять до покушения хвастался, что у него на руках полный план особняка Мирбаха... Блюмкин набирал служащих сам... Он особенно настаивал на устройстве фотографии при его отделении и рекомендовал своего фотографа Андреева. Андреев за неделю до покушения тоже покинул работу, заявив, что Центральный комитет эсеров командирует его на другую работу". Вот эти два лица и явились исполнителями воли своего Центрального комитета.
      ____________________ 1) Опубликованы в "Красной книге" ВЧК, т. I. ____________________
      Около 2 * часов дня 6 июля Блюмкин и Андреев явились в германское посольство с поддельным удостоверением от Всероссийской чрезвычайной комиссии в том, что ему, Якову Блюмкину, члену Всероссийской чрезвычайной комиссии, и представителю Революционного трибунала Николаю Андрееву поручено переговорить с германским послом "по поводу дела, имеющего непосредственное отношение к господину послу". Подписи председателя Всероссийской чрезвычайной комиссии Дзержинского и секретаря Ксенофонтова были подделаны, а печать приложил Александрович, член Центрального комитета партии левых эсеров и заместитель тов. Дзержинского во Всероссийской чрезвычайной комиссии. Как предлог для переговоров Блюмкин захватил с собой переписку по делу некоего Роберта Мирбаха, якобы родственника германского посла. После настоятельных просьб Блюмкина о личном свидании граф Мирбах согласился их принять в присутствии советников посольства Ритцлера и Мюллера. Все пятеро уселись в приемной, и, разложив имеющиеся при нем документы, Блюмкин начал говорить о деле Роберта Мирбаха, якобы скомпрометированного в деле о шпионаже в пользу Германии. Мирбах сказал, что вся эта история его очень мало интересует.