Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Конан и карусель богов

ModernLib.Net / Фэнтези / Уинлоу Поль / Конан и карусель богов - Чтение (стр. 6)
Автор: Уинлоу Поль
Жанр: Фэнтези

 

 


.. Несколько человек из команды "Крылатого Дракона" уже погибло, однако остальные, защищаемые медленно пятившимися Конаном и его спутницами, начали выбираться через пролом. И тогда боги явили, наконец, свой гнев. Мрачная монотонная музыка, не прекращавшаяся все это время, внезапно оборвалась одним режущим слух, нестерпимо высоким аккордом; из смутных туманных форм, паривших над провалом, прянула пылающая белым огнем ветвящаяся молния; она была нацелена прямо в Конана - и настигла его.
      Казалось, воздух вокруг него превратился в сплошное море огня; Конан ослеп, оглох, страшный жар опалял кожу... А затем среди слепящего света, возникнув прямо из его волн, появилась высокая, стройная фигура воина с ярко-огненными волосами и бородой, - почти как у Сигурда - державшая в руке громадную секиру, показавшуюся сперва киммерийцу очень неудобной - лезвие было длиной почти с рукоять.
      - Пришел твой час, Конан, - услыхал он позади себя негромкий и печальный голос посланца Крома. - Я выведу твоих. Встретимся в покоях нашего с тобой Отца!
      Киммериец не успел ответить. Мягким, неслышным шагом воин с секирой шагнул вперед, как-то сразу очутившись возле бывшего владыки Аквилонии...
      Окружавший Конана мир исчез. Их оставалось лишь двое, посреди ослепительного сверкания - и старый киммериец понял, что это сверкание будет последним, что ему суждено увидеть в жизни.
      Секира с шипением рассекла воздух - и навстречу ей взметнулся меч Конана. Клинки столкнулись и отскочили; киммериец с трудом удержался на ногах. Его противник обладал поистине сверхчеловеческой силой; перед ней ничего не стоила вся немалая мощь Конана.
      На лице рыжего воина проступила слабая улыбка. Не торопясь, он вновь поднял секиру... и в этот миг Конан сам ринулся в атаку. Как бы там ни было, он не собирался покорно подставлять шею под топор!
      Меч из кости демона проскрежетал вдоль подставленной рукояти секиры и задел обнаженное, не прикрытое никакими доспехами правое плечо секироносца. Показалась кровь, по виду обычная человеческая кровь - однако стоило ее каплям сорваться и коснуться пола, как каменные плиты вздрогнули, раздался глухой грохот и прежде, чем убийственное оружие прислужника забытых богов опустилось, пол под ногами Конана разверзся и он полетел вниз, в жадную черную пустоту.
      И, уже падая, он краем глаза успел заметить, что храмовый зал вновь стал самым обычным залом, таким же, каким его увидели в первый раз товарищи Конана, едва ступив под его своды. Но теперь потолочные балки стремительно разламывались, потолок проседал, контрфорсы стен рушились. И последнее, что запомнилось Конану - вид медленно устремляющейся вслед за ним лавины обломков камня, кирпича, стропил и балок.
      А потом был жестокий, сотрясший все тело удар - и пустота забытья.
      Он пришел в себя от боли. Она была настолько сильна, что терзания привели его в чувство; он открыл глаза. Кругом - лишь непроглядная тьма.
      Конан попытался пошевелить рукой, ногой - тело как будто бы еще слушалось. Он лежал на куче битого камня; справа и слева громоздились рухнувшие балки. Одна, особенно толстая, придавливала Конана к обломкам; киммерийца отделили от смерти считанные дюймы. Он не мог подняться даже на четвереньки, не говоря уж о том, чтобы встать; он попробовал ползти получилось. За его головой как будто бы имелось свободное пространство - и Конан бездумно пополз туда. Пополз, пока его еще не охватило обессиливающее отчаяние, от осознания того, что он завален и вряд ли уже сможет выбраться отсюда...
      Его вытянутые над головой руки не нащупали преград. Кое-как, точно полураздавленная ящерица, Конан пополз вперед. Каждое движение давалось с величайшим трудом и отзывалось резкой болью во всем теле; мышцы едва-едва повиновались. В один миг он стал чувствовать себя так, как и должны были чувствовать все шестидесятилетние обитатели хайборийских земель, отягченные бесчисленными болезнями и недугами. Дыхание сбилось, сердце колотилось с ощутимыми перебоями, руки и ноги двигались еле-еле... Конан полз бездумно, потрясение оказалось слишком велико: он просто знал, что надо ползти, знал, как знает тяжело раненный зверь.
      Он двигался в полной темноте. Узкий и извилистый проход вел куда-то вниз; казалось чудом, что рухнувшие сверху стропила, балки и плиты все же оставили заживо погребенному слабую надежду на спасение. Сперва ход, которым пополз Конан, был просто случайно образовавшимися в завале пустотами, не заполненными битым камнем; но затем спуск окончился и киммериец сполз на животе в низкую подземную галерею, облицованную тесаными плитами. Это обнадеживало - он оказался в одном из переходов подземного дворца коричневокожих, правда, и здесь Конан мог идти, лишь согнувшись в три погибели. И все же это была надежда.
      Один конец галереи был завален; киммериец проник в нее через пролом в потолке. Выбора не оставалось, он просто шел, куда его вела судьба. Рука по-прежнему крепко сжимала меч из плоти демона...
      Только теперь начали возвращаться и прочие мысли: что же стало с его командой... с женщинами... неужели все погибли вновь, неужели его былым подругам пришлось пройти через кошмар повторной гибели? Нет, нет, этого не может быть, ведь посланец Крома обещал... и стена уже была проломлена...
      Киммериец старался идти быстрее, однако приходилось все время ощупывать пол перед собой - он опасался щелей и провалов. Дважды это выручало его пальцы проваливались в пустоту и он кое-как переползал через расщелины, по счастью, они оказывались не слишком широки...
      Он обязан был выйти. Сколь бы ни оказался сложен подземный лабиринт коричневокожих, он, конечно же, имел выходы на поверхность; оставалось только разыскать их.
      Внезапно стены узкой галереи, которые Конан то и дело задевал боками, резко разошлись в стороны. Гулкое эхо отразилось от высокого потолка; Конан очутился в просторном подземном покое. Чуть поколебавшись, он решил двинуться вправо, касаясь рукой стены. Это единственный способ выбраться из лабиринта, если, конечно, не ходить в нем по кругу. Острием меча киммериец кое-как процарапал неглубокий желобок возле самого угла - чтобы опознать это место, если он сделает круг. Затем выпрямился в полный рост - и начал обход.
      Идти оказалось легко - пол и стены были гладкими, не попадалось ни трещин, ни проломов. Конан шел и считал шаги. Их он успел сделать ровно пять десятков, прежде чем уперся в преградившую ему путь стену. Киммериец свернул влево, по-прежнему касаясь рукой камня. Еще пятьдесят шагов. И вновь угол. Теперь он уже шел обратно, судя по всему - к той стене, где находилось устье галереи.
      Пятьдесят шагов. Угол.
      Конан стиснул зубы, сорвал шлем - глаза заливал едкий холодный пот ужаса. Три стены из четырех остались позади - а он так и не нашел выхода. Неужели он заперт под землей и ему уготована теперь медленная и позорная смерть от жажды?!
      Погоди, одернул он себя. Шансы еще есть. Быть может, проход отыщется рядом с входом в эту мышеловку...
      Теперь Конан шел, точно по раскаленному металлу. Каждый шаг означал потерю еще одного шанса; рука впивалась в камень стены, готовая ломать и крошить его, пусть даже ногтями; как жаждал он, чтобы его кисть вдруг провалилась бы в спасительную пустоту!
      Он отсчитал двенадцать шагов, когда его рука провалилась-таки в желанный проем.
      Из горла Конана вырвался хриплый стон. Неужто?!. Нет, нет, надо проверить... И, упав на колени, он осторожно пополз вперед, ощущая каждый дюйм каменных плит пола, пуще смерти страшась нашарить сейчас сделанную им засечку возле угла того коридора, которым он пришел сюда...
      Нет... Нет... и тут нет... вот уже и угол галереи... неужели это выход?! Стоп! А это?! Что это, здесь, под пальцами?.. Зарубка? Желоб? Да, его желоб!
      С уст Конана сорвалось страшное богохульство. Подземная камера оказалась ловушкой. Из нее не было выхода. Он был заперт, погребен под немерянными толщами земли и камня; все было потеряно.
      Киммериец стиснул зубы так, что они захрустели. Нет, он не сдастся так просто! Быть может, какие-нибудь отверстия отыщутся под потолком; быть может, есть продухи в стенах... Он обязан обшарить здесь каждый дюйм камня, каждую плиту - прежде чем бросится на собственный меч.
      Конан работал, как одержимый. Подбрасывая камни, он определил высоту потолка - три его роста; это немного, и он сумеет подняться, было бы куда! А потом начал долгий обход - шаг, в стену швыряется камешек, стук удара, стук падения, шаг в сторону, новый бросок, новый удар, чуть выше или чуть ниже первого... И затем все повторяется снова.
      Прошло довольно-таки много времени, и Конан вновь очутился возле входа в подземный зал-ловушку. Все его усилия были тщетны. Выхода не отыскалось.
      Киммериец сидел, привалившись спиной к стене. В мыслях царила зияющая давящая тишина. Выхода не было. Не было, не было, не было...
      Его окружало мертвое безмолвие. Безмолвие склепа; он был уже все равно что мертв. Он был мертв, и не вывел своих в безопасное место; не выполнил условий Крома. Что станет теперь с теми, кто шел в бой по первому слову Конана?
      Волна накатившегося непереносимого стыда заставила киммерийца взвыть, подобно волку. Все, с этим нужно было кончать!
      Однако он еще не успел сбросить шлем, как выяснилось, что долгое швыряние камней в стены разбудило и кое-кого еще из здешних обитателей. Во тьме галереи появились бесчисленные парные огоньки приближавшихся глаз.
      Крысы. Пещерные крысы. Здоровенные твари, размером с добрую кошку; их челюсти настолько сильны, что разом прокусывают человеческую руку до кости. В Птауакане Конану уже пришлось иметь дело с подобными же тварями - только там было куда бежать, а потом очень кстати подвернулся подземный поток...
      Здесь бежать было некуда. Ну что ж, он постарается захватить с собой побольше этих тварей; видно, Богам очень нравится именно этот спектакль, раз они решили вновь поглазеть на него - и это после столь короткого перерыва!
      Киммериец вскочил на ноги. Здесь, в узкой галерее, он продержится дольше. Не было света, придется рубить на звук - да еще на блеск глаз. У птауаканских тварей глаза, насколько он помнил, не светились...
      Бесчисленные лапы чуть слышно шелестели, ступая по камню. Вот твари оказались в пределах досягаемости - и клинок Конана взял с них первую дань.
      Это и впрямь оказалось почти как в антильских подземельях. Некоторое время Конан вовсю рубил направо и налево, хорошие доспехи защищали от укусов - однако силы таяли очень быстро. "Ну что ж, - пришло холодное и твердое решение, - когда я почувствую, что приходит конец... думаю, я сумею попасть этим железом куда следует".
      И он рубил. Рубил, чувствуя, как с каждым взмахом тяжелеют руки и немеют плечи, как непереносимой тяжестью наливается кольчуга, как давит на голову шлем... Твари бросались на него с редкостным упорством, словно их вела чья-то злая воля. Они не обращали никакого внимания на разрубленные тушки своих собратьев - их целью был только Конан.
      И вот когда силы почти уже покинули киммерийца, и клинок уже выскальзывал из его потной ладони - тогда крысы внезапно, как по команде, отступили. Отступили, но не исчезли - красные глаза мрачно поглядывали на киммерийца из глубины галереи, точно ждали момента для следующей атаки.
      - Они крепко потрепали тебя, Конан, - с легкой насмешкой произнес чей-то голос позади киммерийца. Старый воин обернулся - и в тот же момент подземелье осветилось. Мягкий лиловатый свет залил все вокруг; а из сгущения этого света в самом центре зала вышла невысокая, кривоватая фигура горбуна, облаченного в ярко-алый камзол; на поясе его болтался короткий меч в простых черных ножнах. Лицо горбуна не отличалось красотой; глаза смотрели с нескрываемым ехидством, длинный тонкогубый рот кривился в усмешке.
      - Приветствую могучего Конана, владыку Аквилонии! - карлик поклонился с преувеличенной почтительностью. - Не желаешь ли поговорить?
      - Кто ты? - только и спросил Конан. Ясно было, что его посетил не простой смертный.
      - Кто я? - Имя мое тебе знать вовсе не обязательно, да... Тэ-экс, могу сообщить тебе - если, конечно, для тебя это важно, - что жительством своим имею я дворец в небесных пределах, средь звездных сфер, где строен хор светил... ну и так далее, как там положено у ваших поэтов. Одного очень способного ты, помнится, прикончил - он еще участвовал в каком-то дурацком заговоре против тебя, когда вы схватились с Тот-Амоном... А жаль! - горбун вздохнул. - Очень талантливый был парень. Ну да его уж теперь не воротишь. Так о чем бишь это я? Ах, обо мне. Так вот, прислали меня сюда те, кто... гм... может вытащить тебя из этого премилого и уютного садка с крысками, Конан. Как их зовут, где они обитают - поверь, для тебя это совершенно несущественно. У пославших меня есть намерение поручить тебе одну работенку. Как, возьмешься?
      - Работенку? - прохрипел Конан. Ему начало казаться, что он сходит с ума. - Работенку? Где? Какую?
      - Все узнаешь, все, - успокаивающе вытянул руки горбун. - Всему свое время. Я пришел предложить тебе сделку, не знаю, понравится ли она тебе... но иного шанса выбраться отсюда у тебя уже не будет. Как ты понимаешь, мне вообще наплевать на всякие там глупые условия, что поставил тебе этот напыщенный гордец Кром. Ему, видите ли, понадобилась твоя жизнь! - горбун возмущенно фыркнул. - Но у меня есть средства, чтобы помешать этому. Так вот, либо ты соглашаешься на мое предложение - либо, отказавшись от него, ты остаешься здесь. И тогда эти милые тварюшки очень скоро будут иметь удовольствие пообедать тобой, а вдобавок погибнут все твои люди. Вызванные же к жизни Белит и прочие... - тут он гнусно захихикал, - будут отправлены удовлетворять грубую похоть грязных демонов в одну из отдаленнейших преисподних, о которой хайборийские боги даже не подозревают. Мне стоило некоторого труда видоизменить простенькие чары этого слуги Крома, чтобы сюда явились твои былые подружки. Согласись, от этого вся история стала куда более забавной! О, да ты уже в бешенстве! - внезапно перебил сам себя горбун. - Твои кулаки сжаты, твои глаза налиты кровью, тобой овладевает жажда убийства... Очень хорошо. Я бы даже сказал - просто превосходно. То, что и требуется. Увы, я разочарую тебя, мой смертный друг, - меня тебе не сразить, несмотря даже на клинок из плоти демона, что лежит сейчас в твоей руке, так что умерь на краткое время свой гнев, киммериец. Потом тебе представится еще не одна возможность выместить свою злость на ком-либо. А сейчас я бы посоветовал тебе дослушать меня. Так вот, я вкратце обрисовал тебе одну возможность; но существует также и другая. Ты, конечно, силен, очень силен, очень крепок и очень вынослив для своих лет; и все же старость непобедима. Еще немного - и ее холодная костлявая рука сдавит твое горло, ты лишишься еще содержащейся в мускулах мощи, обратившись в жалкую развалину. Даже сейчас ты уже начал ощущать приближение конца. Если ты примешь мое предложение, подобные вопросы не станут волновать тебя: я предлагаю тебе не только свободу, киммериец. Я предлагаю тебе вторую молодость. Да, да, ты не ослышался, я предлагаю тебе прожить жизнь еще раз, сила и мощь двадцатипятилетнего Конана вновь вернутся к тебе, но при этом ты сохранишь всю память себя нынешнего. Подумай, чего ты тогда сможешь добиться! Мировое господство Аквилонии - это самое меньшее, на что ты сможешь рассчитывать. Все пираты с "Крылатого Дракона" будут спасены, а женщины, которых ты любил, вновь станут твоими. Я выведу их из Серых Земель через Врата Смерти. Подумай, Конан!
      - Что ж тут думать... - вырвалось у киммерийца. - Но что ж это за работенка, за которую мне предлагают столь высокую плату?
      - Для тебя она более чем привычна, - усмехнулся горбун. - Нужно прикончить одного некроманта. - Он порылся за пазухой и извлек оттуда внушительного вида пергамент. - Здесь все изложено. Воля моих хозяев отправит тебя с твоими подружками и с этим глупым гордецом, посланцем Крома - к дальним подступам владений этого чародея. Ты проберешься в замок и убьешь его. В сокровищнице замка ты отыщешь несколько магических безделушек - Чашу Баала, в частности. Еще там где-то должны обретаться Пояс Бафомета, Боевой Ошейник Тифона и... - горбун задумался, словно учитель, подбирающий сложное задание лучшему ученику, - ну и, скажем, Перо Гаруды. Принеси эти четыре предмета мне - то есть вытащи из замка - и первая часть твоей службы будет исполнена.
      - А что, последует и вторая? - не удержался Конан.
      - Ай-яй-яй, как нехорошо торговаться со своим спасителем, - покачал головой горбун. - Да, Конан, - последует и вторая. Но я поклянусь тебе нерушимой клятвой Богов - именем нашего Творца, - что второе дело станет и впрямь последним.
      Горбун внезапно выпрямился, точно струна, и словно бы стал даже выше ростом, уродливый горб исчез без следа, сквозь коричневый камзол на миг блеснули ослепительно-огненные одежды; правая рука вытянулась вверх в повелительном жесте - и потолок подземелья внезапно исчез. Конан увидел завораживающую глубину звездной бездны, в причудливом танце дрожали и кружились бесчисленные огоньки светил...
      - Ты видел мою клятву, - торжественно провозгласил горбун. - Если я нарушу свое слово, огненные жернова, движимые именем Творца, обратят меня в ничто.
      - А почем я знаю, что это именно так? - подозрительно спросил Конан.
      - Тебе придется поверить мне, - ответствовал горбун. - Иных доказательств я тебе предоставить не могу. Однако мы ведем сейчас пустой разговор. Ответь сперва, согласен ли ты на мое предложение?
      - Ясное дело, согласен, - буркнул в ответ киммериец. - Давай, выводи меня отсюда. Там дальше видно будет. И не забудь о своих обещаниях - насчет моих людей!
      - Не беспокойся, - заверил его горбун. - Значит, ты согласился... Очень хорошо. Я, разумеется, не стану требовать с тебя каких-нибудь идиотских росписей кровью или тому подобной глупости. Достаточно твоего слова. Оно уже на Весах Творца.
      - Да что это еще за Весы Творца?! - не выдержал киммериец. - И вообще, что за боги прислали тебя? Кому ты служишь? Митре? Асуре? Иштар? Или какому-нибудь Хануману?
      Горбун рассмеялся.
      - Нет, любезный мой Конан, боюсь разочаровать тебя, но все эти божки для меня ничего не значат. Существуют куда более могущественные Иерархии Сил, в которых названные тобой божества - не более чем мелкие прислужники на самых нижних ступенях Великой Пирамиды... Быть может, впоследствии мне будет позволено открыть тебе больше, а пока удовлетворись моим ответом.
      - Тогда что же мы мешкаем?
      - Ни в малейшей степени! - запротестовал собеседник Конана. - Должен заметить, ты неплохо держишься. Многие и многие из твоей расы, услыхав подобное, впадали в безумство...
      - Последние дни вокруг меня творилось одно сплошное безумство, проворчал Конан. - Что ж дивиться еще одному... Скажи, не ты ли это притащил сюда мой корабль?
      - Не я, но по моему приказу, - кивнул головой горбун. - Но хватит вопросов, Конан. Держи крепче твой меч. Мы отправляемся. Не забудь попрощаться с крысками...
      И в тот же миг тело киммерийца сжало тугое объятие незримого вихря. Стены подземелья стремительно таяли, обращаясь в ничто; перед взором Конана раскрывались земные бездны, он видел всю запутанную паутину подземных лабиринтов коричневокожего народа, видел громадную пещеру, где тысячи и тысячи рудокопов были по-прежнему заняты своей непонятной работой; вновь, откуда ни возьмись, появилась громадная пропасть, где все еще клубились смутные тени забытых богов этого странного народа. Невольно Конан попытался заглянуть за край пропасти и, заглянув, понял, для чего коричневокожим понадобился в таких количествах вырубаемый в пещере камень - из разверстого зева шахты сплошной поток породы сыпался прямо в грандиозный, горящий странным синеватым пламенем костер; насколько мог судить Конан, костер этот тянулся на добрую милю. Над полыхающей бездонной пастью открывалась не одна, а добрый десяток шахт...
      А потом все это поплыло куда-то вниз, одновременно заволакиваясь серой тоскливой мглой. Киммериец не мог понять, что происходит - они с горбуном никуда не летели, они даже не двигались с места, горбун вообще стоял рядом, глядя куда-то в сторону с крайне брюзгливым и равнодушным видом - а мир вокруг них стремительно менялся.
      Вот взвихрилась зеленая круговерть джунглей и Конан увидел отряд своих пиратов. Когда-то рыжебородый, а теперь седой как лунь Сигурд вел их к кораблю. Пираты отступали в полном порядке, сохраняя даже подобие строя.
      - Ты сможешь проститься с ними - когда "Крылатый Дракон" отчалит.
      Казалось, Конан и горбун парят над зарослями - хотя на самом деле под ногами киммерийца был все тот же камень подземелья. Они никуда не торопились. Горбун дал Конану досмотреть все до конца. Сигурд благополучно довел отряд до галеры; пираты поднялись на борт.
      - Я доставлю их назад, на Барахские острова, тем же способом, что и притащил вас сюда, - заверил горбун.
      Якоря были подняты, гребцы расселись по местам; огромные весла опустились в воду. И тотчас же Конан заметил, как за кормой уже развернувшейся носом на восток биремы стали сгущаться облака сероватой мглы.
      - Если хочешь, ты можешь сказать им несколько слов, - заметил горбун. Заверь их в том, что они доберутся до места целыми и невредимыми. Клянусь тебе в этом именем Нездешних богов!
      - Эй, парни, слушайте меня! - крикнул Конан, обращаясь к своей команде.
      Слова его произвели небывалый эффект. Пираты, люди далеко не робкого десятка, позеленели от страха; антильские новобранцы и вовсе чуть не лишились чувств. Невесть откуда на короткой носовой палубе корабля появился их без вести пропавший капитан, появился ниоткуда, точно дух или призрак!
      И один лишь Сигурд бестрепетно шагнул вперед.
      - Конан, ты ли это, во имя когтей Шайтана и глотки Одина! Как...
      - Слушай меня, старый морж, и не перебивай. Я уже не вернусь. Вас доставят обратно на восток, до самых островов. Я пришел сказать вам последнее прощай. Береги людей, они славные рубаки. Надеюсь, ты будешь им хорошим капитаном. Прощайте все!
      - Прощай, Амра! - отозвался хор голосов, и видение тотчас померкло.
      - А теперь нам и вправду пора спешить, - с некоторой озабоченностью сказал горбун. - Первая часть обещанного мной выполнена, что же до второй... скажи мне, как ты себя чувствуешь, Конан?
      Киммериец помедлил, прислушиваясь к своим ощущениям. С ним и впрямь творилось что-то странное; по телу пробегали теплые волны, поуменьшившиеся с годами мускулы вновь вздувались, образовавшая кое-где складки кожа вновь натягивалась; Конан ощупал свое лицо и убедился, что глубокие морщины, избороздившие лоб и щеки, исчезают бесследно; суставы вновь обретали былую кошачью гибкость. Горбун откровенно наблюдал за ним.
      - Смотри-ка, даже седина пропадает! - заметил он не без самодовольства, как гордый своей работой мастер. - Тебе вновь двадцать пять, Конан! Я не стал убирать только шрамы. - По-моему, они тебе к лицу.
      Киммериец глубоко вздохнул и расправил плечи. Ощущение было таким, словно он сбросил давно давивший на него тяжелый груз, который он таскал на себе столь долго, что свыкся с ним, как будто даже перестал замечать - и лишь избавившись, понял наконец, насколько велика была эта привычная тяжесть...
      - Я держу данное слово... - заметил горбун.
      - Я тоже исполню свое, - ответил Конан, с наслаждением потягиваясь. - И что же, мне теперь... можно начать жизнь заново?
      - Ты получил вторую молодость как аванс, - ответил горбун. - Но, если ты справишься с поручением, аванс станет твоей собственностью. А уж начинать ли тебе жизнь заново... или, скажем, вернуться в Аквилонию... будет видно.
      - Что мне делать в Аквилонии, я же передал престол сыну? - удивился Конан. Горбун в ответ лишь с загадочным видом пожал плечами.
      - Дай мне руку, - обратился он к киммерийцу. Конан протянул горбуну ладонь; так, держась за руки, точно дети, они сделали три шага вперед... и тут мир, наконец, перестал безумствовать и принял нормальные очертания.
      Они стояли на узкой, полузаросшей проселочной дороге. С обеих сторон ее окружали непроходимые джунгли; исполины древесного царства смыкали кроны над их головами; ничего особенного, обычные джунгли - быть может, в Кхитае, а, может, в Вендии или в Черных Королевствах Юга...
      - Мы с тобой стоим на дороге к замку некроманта, - деловито заговорил горбун. - Отсюда до него три дня пути. Иди туда, - он указал рукой на восток, где над горизонтом медленно поднимался алый солнечный диск. - К полудню доберешься до поляны с источником. Там тебя буду ждать... Белит и остальные. Возьми этот пергамент, - горбун протянул Конану свернутый в трубку свиток. - Все, что тебе нужно знать, - в нем. Когда задание будет выполнено, я сам тебя найду. Прощай! - горбун повернулся спиной к киммерийцу, ловко перепрыгнул через глубокую и широкую канаву и тотчас исчез в зарослях.
      Делать было нечего, и Конан двинулся в указанном направлении. Дорога оказалась сухой, идти было одно удовольствие, тело наполняли вновь обретенные силы... и киммериец на краткий миг перестал заглядывать в будущее, предоставив, как встарь, Судьбе решать за него. Он не чувствовал ни голода, ни жажды. Даже данный горбуном свиток не слишком заинтересовал его. Так замечательно было просто идти рассветным лесом, слушая его вечную песнь Пробуждения, дышать полной грудью, разрази Кром, попросту жить!
      Широким волчьим шагом Конан добрался до поляны с источником задолго до полудня. Там еще никого не было, но его это не слишком встревожило появятся в полдень, горбун же говорил... Конан отчего-то не испытывал сейчас никакого желания гадать, кем мог быть этот горбун, кто послал его, что за великие Иерархии, о которых он толковал... Все разъяснится само собой когда-нибудь, ну а не разъяснится - горевать не станем.
      У родника, в тени отыскался удобный плоский камень, на коем Конан и устроился. Теперь можно было взглянуть и на пергамент.
      Желтоватый свиток сам собой развернулся у него в руках. Сухим, деловитым языком в нем было сказано буквально следующее:
      "Ворота. Створки из каменного дуба, усиленные восемью запирающими заклинаниями. Таран не поможет. Охрана: четверо демонов в обличии четырехруких гигантов. Рост: десять футов пять дюймов. Оружие: копья десятилоктевые, заговоренные - возвращаются в руку бросившего. Прорыв через ворота не рекомендуется. Стены: высота сорок пять футов. Камень старый, выщербленный. Подъем возможен. Охрана верхних парапетов - парные караулы, совершающие обходы вдоль всего периметра. Эти караулы: ученики некроманта низшей степени посвящения. Люди. Оружие: заклятья. Не допускать долгого боя! Иначе зачаруют".
      Далее в пергаменте следовал подробный план замка, с указанием всех внутренних постов, всех потайных переходов, в том числе и особо секретного коридора, ведущего из личных покоев некроманта.
      - Да с таким чертежом здесь бы управился самый последний из последних аренджунских воров! - не удержавшись, вслух подумал Конан. - И зачем им понадобился именно я?
      Прежде чем он успел найти ответ на этот риторический вопрос, кусты слева от родника затрещали, их ветви раздвинулись, и взору Конана предстал отряд его подруг в полном составе; посланец Крома вновь замыкал шествие.
      Шедшая впереди Белит первой заметила Конана - и замерла с открытым от удивления ртом. Из-за ее плеча показалось лицо Карелы; Рыжий Ястреб опомнилась быстрее соперницы.
      - Конан! Мой Конан! - взвизгнула она, с разбегу бросаясь к нему на шею. - Ты молод! Ты молод! Клянусь грудями Дэркето, ты никогда еще так потрясающе не выглядел!
      - По какому это праву ты объявляешь его своим, рыжая шлюха! - раздался звенящий от ярости голос Белит. Сверкнула обнаженная сталь.
      Конан успел выбить оружие из рук предводительницы пиратов лишь в самый последний момент; однако на Карелу уже готовы были броситься разом и Раина, и Валерия, и Испарана.
      - Ну-ка, девочки, давайте договоримся, - загремел Конан, и вернувшаяся мощь его голоса заставила затрепетать даже неустрашимую Белит. - Я сейчас ничей, понятно? Если хотите, установите очередность, бросьте жребий, в конце концов... Мне надо столько вам рассказать, а вы вместо того, чтобы слушать, затеваете глупые бабьи споры!..
      Воительницы несколько присмирели, лишь Карела с Белит по-прежнему обменивались яростными взглядами.
      - Что с тобой случилось, Конан? - шагнул вперед посланец Крома. - Чье чародейство вернуло тебе силу и облик молодости? Мне такое не под силу. Как тебе удалось уцелеть?.. Ты ведь...
      - Ну да, я должен был погибнуть, - перебил посланца Конан. - Пасть от честного меча и вступить под кровлю чертогов нашего Отца... Да, так все и случилось бы, но... - и он, как мог, поведал спутникам обо всем, что с ним приключилось. Посланец Крома слушал его, выпучив глаза и яростно теребя многострадальный ус. Он то и дело порывался что-то возразить - и всякий раз Конан повелительным жестом заставлял его умолкнуть.
      Когда Конан закончил, на время воцарилось мертвенное молчание. Посланец Крома опустил голову, словно в тягостном раздумьи.
      - Так что выбора у нас, в общем-то, нет, - закончил Конан. - Либо мы пройдем эту дорогу до конца, либо... но об этом не хочется и думать.
      - Ради того, чтобы вырваться из Серых Земель, можно перебить всех до единого некромантов на свете, - кровожадно бросила Белит.
      - Если есть план, то дело вряд ли окажется сложным, - заметила Валерия.
      - Если есть возможность получить столь подробный чертеж замка, нет нужды искать на стороне того, кто расправится с обитателями этой крепости, рассудительно молвила Раина. - Здесь что-то не то. Слишком уж просто, если план верный: ну а если он неправилен...
      - Сидя здесь, мы все равно ничего не выясним, - сказала Испарана. Нужно отправляться к замку.
      - А, по-моему, ничего этого делать как раз и не стоит, - вдруг вмешался посланец Крома. - Мы столкнулись с силами, о которых даже я, живший подле могучего Бога Киммерии, не знаю ровным счетом ничего. Мой повелитель должен узнать обо всем этом; думаю, нам следует подождать его высокого решения.
      - А каким же образом мы узнаем об этом высоком решении? - с неприкрытой усмешкой произнесла Белит.
      - Я немедленно отправлюсь в Чертоги Крома, - очень серьезно ответил посланец. - И, как только Он изречет свое Слово, я вернусь...

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17