Так, вертящийся волчком дервиш, который прибегает к танцу для отключения разума, или буддистский монах из секты Дзэн, который живет в состоянии "медитации" (ни на чем конкретно не медитируя, а лишь бодрствуя с пустым сознанием, не погружаясь в сон - в ожидании внезапного озарения), - так вот, и дервиш, и монах сделали свой выбор: они решили не выходить за пределы интеллектуального сознания, а попросту обойтись без него.
      Все обстоит иначе у христианского монаха - медитирующего, скажем, на семи Страстях Господних в стремлении понять, прочувствовать их и самому в них углубиться вплоть до полного с ними отождествления, - когда он приходит к состоянию, в котором его мышление и воображение замирают перед открывшимся ослепительным светом. Он выходит за пределы разума и воображения, деятельность которых прекращается, достигнув своего предела. На самом же деле эта приостановка есть лишь видимость; ибо точно так же, как кажется неподвижным быстро вращающееся колесо, так и разум и воображение пребывающей в экстазе души кажутся обычному сознанию неподвижными - ибо на самом деле они сверхактивны. Таким образом, выйти за пределы разума означает сделать его сверхактивным, тогда как обойти разум означает свести его к совершенной пассивности. Таковы два совершенно различных способа принесения разума в жертву (sacrificium intellectus).
      Итак, повторяю, герметизм стремится к активному превосхождению разума. Вот почему он объединяет в себе не только мистический опыт, но и гнозис, магию и эзотерическую науку. В противном случае он состоял бы лишь из методов или практических упражнений, направленных на достижение просветления путем подавления интеллектуальности. Вся многовековая история герметизма - это история многовекового непрерывного вдохновения, с одной стороны, и многовекового активного отклика на него человеческого разума - с другой.
      Поэтому Двадцать Первый Аркан Таро олицетворяет герметический метод принесения разума в жертву духовности путем его роста и развития вместо постепенного ослабления и атрофии. Это Аркан единства противоположностей (conjun-ctio oppositorum) - т. е. дискурсивной интеллектуальности и просветленной духовности; или, иными словами, это алхимическая реакция соединения человеческой мудрости, которая есть "безумие пред Господом", и Божественной премудрости, кажущейся безумием в глазах людей, - реакция, результатом которой становится не двойное безумие, но единая премудрость, разумеющая как "то, что вверху", так и "то, что внизу".
      Чтобы лучше понять, о чем здесь речь, бросим прежде всего взгляд на скрытые стороны взаимосвязи между интеллектуальностью и духовностью, между знанием и откровением в исторической сфере. Так, Св. Павел писал:
      "... и иудеи требуют чудес (??????), и эллины ищут мудрости (??????); а мы проповедуем Христa распятого, для иудеев соблазн, а для эллинов безумие, для самих же призванных, иудеев и эллинов, Христа, Божию силу (???????) и Божию премудрость (??????)" (I Кор. 1: 22-24).
      Здесь апостол точно описывает модус соотношения между языческой интеллектуальностью и иудейской профетической духовностью его времени. Ибо лучшие из язычников - "философов" - в своих учениях сходились в устремлении к "логосу космоса" (т. е. "космическому разуму"), тогда как иудейские духовные лидеры жили в ожидании - и ожиданием - чуда, преобразующего мир: проявления силы Царя Небесного через Его Помазанника, царя земного. Первые хотели понять мир, тогда как последние ожидали его чудесного магического преображения. Проповедь же Христа распятого противоречила как главной идее философов о том, что весь мир есть воплощение Логоса, так и главному тезису ветхозаветного иудаизма о том, что Царь Небесный восседает над миром и вмешивается с небесного престола в земные дела лишь молниеносными вспышками Своего могущества - через пророков, чудотворцев и через Мессию.
      Распятый Христос не удовлетворял, таким образом, ни тех, кто желал понять мир - будучи в их глазах лишь частным явлением из великого множества других - ни тех, кто ожидал магического преобразующего проявления Господней силы - поскольку в их глазах смерть на Кресте была поражением этой силы, а не победой... "для иудеев соблазном, а для эллинов безумием". Но Св. Павел не отчаивался: распятый Христос, говорил он, явил могущество и мудрость Господа тем, кто призван - как среди иудеев, так и среди эллинов. Это значит, что Крест Христа может быть понят лишь посредством креста откровения (трансцендентного чуда) и мудрости (имманентного Логоса). Таким образом, Св. Павел выдвигает перед человечеством проблему - вернее, ставит задачу. С тех пор духовная история человечества представляет собой лишь этапы решения задачи слияния откровения и знания, Божественной и человеческой мудрости. Этапы же эти таковы:
      Поначалу было чистое противостояние, о котором Св. Павел сказал:
      "Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом" (1 Кор. 3: 18-19).
      Впоследствии это противостояние становится параллелизмом, признанным и взаимотерпимым - своеобразным "мирным сосуществованием" духовной и интеллектуальной сфер. Евангельское выражение "Сыны века сего (?????????????????) догадливее (????????????) сынов света (??????????????) в своем роде (?????????????????????????)" (Лк. 16: 8) прекрасно передает главную идею параллелизма духовности и интеллектуальности. Исторически он проявляется в признанной и взаимотерпимой двойственности "философии" и "теологии". В дальнейшем на смену параллелизму постепенно пришло сотрудничествомежду духовностью и интеллектуальностью. "Мудрость эллинов" (и прежде всего философия Платона и Аристотеля), которая во времена Св. Павла видела лишь "безумие в проповеди Христа распятого" стала союзницей откровения. Поначалу к помощи философии платонизма решились прибегнуть греческие Отцы Церкви (прежде всего Климент Александрийский и Ориген), затем по их стопам пошел Св. Августин. Позднее Свв. Альберт Великий и Фома Аквинский открыли путь философии Аристотеля в сферу Богооткровенных истин.
      Переходом к новому этапу постепенного сближения духовности и интеллектуальности, т. е. явлением, именуемым "схоластикой", духовная история человечества обязана доминиканцам. Схоластика означает великие и неустанные многовековые усилия человечества, направленные на предельно полное сближение духовности и интеллектуальности.
      В своих стараниях сделать откровение постижимым, т. е. понять его разумом, схоластика использовала последний лишь в качестве орудия поддержки откровения посредством доказательств или философских рассуждений. Фундаментальный тезис схоластики гласит, что философия есть служанка богословия (philosophia an cilia theologiae). Разум, конечно, принимал в этом участие, играя, однако, подчиненную роль. Таким образом, схоластике не удалось осуществить алхимическую реакцию слияниядуховности и интеллектуальности, или "соединения солнца и луны", результатом которой является третий фактор, называемый в алхимии "философским камнем".
      Вот как описан "философский камень" духовной алхимии в Изумрудной СкрижалиГермеса Трисмегиста:
      "Отец его - Солнце, мать -Луна; Ветер носил его в своем чреве; Земля - его кормилица. Оно - отец всех чудес [??????] во всем мире. Могущество его совершенно, если его применить к земле. Им отделяется элемент земли от элемента огня, тонкое от грубого, осторожно невеликим тщанием. Оно во сходитотземли к небесам и снова нисходит к земле и соединяет в себе силу верхнего и нижнего" ( Tabula Smaragdina, 4-8).
      Это показывает нам, что процесс индукции (который "восходит от земли к небесам") и процесс дедукции (который "нисходит на землю"), молитва (которая "восходит от земли к небесам") и откровение (которое "нисходит на землю") - т. е. человеческое духовное самосовершенствование и воздействие благодати свыше - объединяются и образуют полный круг, который сжимается и концентрируется в точку, где восхождение и нисхождение происходят одновременно и совпадают. Эта точка и есть "философский камень" -принцип тождественности человеческого и Божественного начал, гуманизма и профегизма, разума и откровения, интеллектуальности и духовности. В нем заключено решение проблемы, выдвинутой Св. Павлом, вернее выполнение задачи, которую он поставил, когда писал, что Крест есть для иудеев соблазн, а для эллинов безумие, но "для самих же призванных, иудеев и эллинов, - Божия сила и Божия мудрость" (1 Кор. 1: 22-24).
      Итак, историческая и эволюционная миссия герметизма состоит в том, чтобы содействовать прогрессу алхимической реакции с целью получения "философского камня", или достижению единствадуховности и интеллектуальности. Эта миссия находится как бы на гребне волны современных усилий человечества, направленных на слияниедуховности и интеллектуальности. Масштабы этих усилий и устремлений намного превышают число герметистов, которые рассеяны по всему свечу. Возможно, людей, которые, не будучи признанными герметистами, посвящают все силы попыткам слияния духовности и интеллектуальности, больше, чем самих герметистов. Ни Владимир Соловьев, ни Николай Бердяев, ни Пьер Тейяр де Шарден, ни Карл Густав Юнг, к примеру, не были признанными герметистами, но сколь огромен их вклад в прогресс этой реакции! Христианский экзистенциализм (Бердяев), христианский гнозис (Соловьев), христианский эволюционизм (Тейяр де Шарден) и глубинная психология откровения (Юнг) - являются, по сути, неоценимым вкладом в дело соединения духовности и интеллектуальности. Герметизм не был их осознанным призванием, однако, может быть, не зная того, они служили его идеалам и черпали вдохновение из тех же источников, что и все герметисты. А посему у герметизма есть немалое число союзников и помощников среди тех, кто не входит в ряды его последователей. "Дух дышит, где хочет", но задача герметической традиции состоит в том, чтобы поддерживать (не претендуя на монополию, Боже упаси!) древний идеал "чудес" (??????) во всем мире... которые восходят от земли к небесам и снова нисходят к земле и соединяют в себе силу "того, что вверху", и "того, что внизу". Это задача хранителя и стражавеликих духовных трудов.
      Быть стражем означает две вещи: во-первых, изучение и практическое применение наследия прошлого и, во-вторых, постоянные творческие усилия, направленные на дальнейший прогресс этих трудов. Ибо традиция живет лишь тогда, когда она углубляется, возвышается и разрастается. Одного лишь сохранения приобретенного недостаточно. В мумификации нуждается только безжизненный труп.
      Великие духовные труды - неизменно апробируемые историей - осуществляются при одновременном воздействии из двух противоположных источников: свыше и снизу, т. е. при непрерывном воздействии откровения и при содействии человеческого сознания. Иначе говоря, это продукт сотрудничества между откровением и человеческим началом, или между аватарами и буддами, говоря языком индо-тибетской духовной традиции. Эта традиция пребывает в ожидании как новой волны откровения, кульминационной точкой которой будет Аватар Калки, так и появления нового Будды - Майтрейи. В то же время эзотерический ислам ( batin) - шиизм и суфизм - ожидает прихода (????????) двенадцатого имама, "который в конце нашей эры принесет полное откровение эзотеризма всех Божиих откровений" (41: р. 21), а верующие иудеи ожидают прихода своего Мессии. О широко распространенном уповании на второе пришествие Христа можно и не говорить.
      Таким образом, во всем мире царит дух ожидания - упорного, сосредоточенного и с течением столетий все более интенсивного. Без постоянного обновления и руководства свыше энергия человеческого ожидания давно бы иссякла. Но она не истощается, а, напротив, растет. Причина в том, что она уповает не на иллюзию, а на реальность. Эта реальность и является историческим свершением великой реакции соединения духовности и интеллектуальности, откровения и человеческого начала в масштабах всего человечества.
      С точки зрения истории человечества эти труды представляются следующим образом:
      Выше мы приводили принятые на Востоке понятия аватаров и имамов, с одной стороны, и будд - с другой. Аватары и имамы суть личности, являющиеся кульминацией откровения свыше, тогда как будды (Гаутама Будда был лишь один из целого их ряда) представляют собой кульминационные точки отдельных эпох человеческой истории - не откровения свыше, а пробуждения человеческого сознания. Слово "будда" означаег "пробужденный", тогда как "аватар" означает "нисхождение": "нисхождение, рождение Бога в человеческом облике, проявление Лика Божьего в образе и природе человека - [таков] вечный Аватар" (22: р. 190). Таким образом, если аватары суть нисхождениеБожественного начала, то будды суть возвысившиесялюди, т. е. вершинные точки человеческого началав процессе эволюции. Различие между "Богооткровенными" (аватары и имамы) и "пробужденными" (будды) аналогично различию между "святыми" и "праведниками" в иудео-христианском мире. При этом "святые" аналогичны аватарам в том, что в них и через них проявляется откровение Божией благодати, тогда как "праведники" аналогичны буддам, давая живые свидетельства духовного пути человечества.
      Так, Иов был не святым, но праведником - одним из тех праведников, "на которых держится мир". Праведные показывают, сколь велика ценность человеческой природы, когда пробуждается и раскрывается вся ее сокровенная суть. Праведники суть подлинные гуманисты, цвет чистого гуманизма. Они служат подтверждением тому, что сутью человеческой природы является образ и подобие Божие. Таково было свидетельство Иова, таково же было свидетельство и Сократа. О том же свидетельствовал и Кант, провозгласив во всеуслышание, что сколь бы ни была человеческая душа обделена озарением благодати и откровением свыше, она несет в себе категорический императив- имманентный нравственный закон (мудрецами Индии именуемый дхармой), который побуждает ее действовать и думать так, словно она вечна и бессмертна, и стремиться к бесконечному совершенству. Так Кант доказал изначальное благородство человеческой природы, чем внес свой вклад в веру в человека, несмотря на всю ограниченность своего метода и даже ошибки в метафизической сфере. Ибо точно так же, как есть две любви -любовь к Богу и любовь к ближнему - которые нераздельны, так есть и две веры, столь же нерасторжимые - вера в Бога и вера в человека. Святые и мученики свидетельствуют о Боге, а праведные - о человеке, как об образе и подобии Божьем. Первые возрождают и укрепляют веру в Бога, вторые же возрождают и укрепляют веру в человека. А вера в Иисуса Христа, в Богочеловека, объединяет в себе веру в Бога и веру в человека точно так же, как любовь к Иисусу Христу объединяет любовь к Богу и любовь к ближнему.
      В Иисусе Христе мы видим совершенное единство Божественного откровения и самой чистой человечности. Это означает, что в Иисусе Христе как бы сошлись воедино не только все аватары, но и все будды прошлого и будущего - ибо это Логос, "ставший плотью" (Ин. 1: 14), и свершивший в Человеческой ипостаси полное пробуждение всего того в человеческой природе, что обладает божественной сущностью. Иисус Христос есть откровение того, что Бог есть любовь; Он свидетельствуете том, что именно любовь - сокровенная суть человеческой природы. И можно ли вообразить, представить нечто более Божественное и более человечное, чем любовь? Поэтому все аватары (включая всех пророков и имамов) и все будды (включая всех мудрецов, посвященных и бодхисаттв) были, есть и будут лишь ступенями и ипостасями Божественного откровения и человеческого пробуждения, свершенного в Иисусе Христе.
      Эта истина очевидна каждому, чей разум и сердце едины в помыслах (т. е. тому, кто руководствуется моральной логикой); и в то же время тем, кто пользуется формальной логикойв сфере истории человечества и философии, понять и принять ее далеко не так просто.
      Касательно учения об аватарах приведем слова Кришны из Бхагавад-Гиты(4: IV.5-";с. 104).:
 
"Много у меня прошлых рождений...
Я Атман, не рожденный, непреходящий, Я существ владыка,
И все же, превосходя свою природу, Я рождаюсь собственной майей.
Всякий раз, когда ослабляется дхарма
И беззаконие превозмогает, Я создаю себя сам...
Для спасения праведных, для гибели злодеев,
Для утвержденья закона из века в век Я рождаюсь"
 
      Комментируя эти строки, Шри Ауробиндо говорит:
      "Аватар приходит как проявление божественной природы в человеке, как высшее откровение начал Христа, Кришны, Будды в природе человеческой, с тем чтобы человеческая природа могла, переплавляя свое начало, мышление, чувства, действия, бытие в соответствии с началами Христа, Кришны, Будды, преобразиться в природу Божественную. Главным образом именно для этой цели дается закон (Дхарма), утверждаемый аватаром; в центре его, подобно вратам, стоит Христос, Кришна, Будда, открывая через себя путь, которььм должно следовать человеку. Вот почему каждое Воплощение (Аватар) являет собою пример людям и провозглашает себя путем и вратами; он говорит также о единстве своего человеческого начала с Богом, о том, что Сын Человеческий и Отец небесный, от Которого Он пришел, суть едины; о том, что Кришна в человеческом теле... и всевышний Господь и Друг всего сущего суть лишь два проявления одного божественного Пурушоттама: там - в его собственной сущности, здесь - в человеческом облике" (22: pp. 190-191).
      Яснее и убедительнее сказать невозможно! Таким образом, аватары суть периодические воплощения Божества; они являются время от времени для того, чтобы восстановить закон, как и приходящие с той же целью пророки, и всякий раз становятся вратами и путями - Сынами Божьими и Сынами Человеческими, каковые суть Одно с их Отцом Небесным. И Шри Ауробиндо заключает:
      "В сущности, не так уж важно и то, в какой форме, под каким именем и проявляя какие аспекты Бога он [аватар] приходит; ибо во всех случаях, сколь бы различны они ни были, люди следуют по пути, проложенному Богом, который в конечном счете приводит их к Нему. Когда же Он является, чтобы повести их за Собой, они охотнее всего следуют за той Его ипостасью, которая наиболее близка их собственной природе. И в соответствии с тем, по какому пути человек приходит к Богу в Его приятии, любви к Нему и обретении радости в Нем, Бог неизменно принимает, любит и обретает радость в человеке" (22: р. 226).
      Все это представляется исключительно разумным - и решительно провозглашенная соборность, и всеобщая веротерпимость. Но не просматривается ли принципиальное тождество между веротерпимостью, соборностью и разумностью учения об аватарах в изложении Шри Ауробиидо - и разумностью, соборностью и веротерпимостью, проявленной правителями Римской империи, решившими воздвигнуть храм всех богов, Пантеон?., в котором почетное место рядом с Юпитером, Озирисом, Митрой и Дионисом отводилось и Иисусу Христу? Ибо всех этих богов объединяет то, что они бессмертны и стоят выше человека. Разве Христос не бессмертен, если Он воскрес из мертвых?.. И не стоит ли Он выше человека, как это доказывают Его чудеса? Стало быть, и Он принадлежит к категории богов и с полным правом может занять среди них место в Пантеоне.
      Теоретически в индуизме существуют десять аватаров Вишну (например, Матсьяватара, Варахаватара, Нарасимхаватара, Ваманаватара), среди которых наиболее популярны и почитаемы Рама и Кришна. Что до ожидаемого аватара, Калки или Калкина, то о нем в Калки-Пуранеговорится, что его приход ознаменует конец железного века; он явится в облике гиганта с головой лошади - символ, обращенный к нашей способности к медитативному углублению. Сам Шри Ауробиндо упоминает - и неоднократно - только Христа, Кришну и Будду.
      Однако Будда (которого, правда, индуизм включил в своей пантеон точно так же, как ислам видит в Иисусе Христе одного из пророков, последним из которых был Мухаммед) никак не соответствуетосновной характеристике аватара, приведенной Шри Ауробиндо:
      "... каждое Воплощение (Аватар) являет собою пример людям и провозглашает себя путем и вратами; он говорит также о единстве своего человеческого начала с Богом... что Сын Человеческий и Отец небесный, от которого Он пришел, суть едины..."
      Неоспорим тот факт, что Шакьямуни (зафиксированный в истории Будда) никогда не заявлял о единстве своей человеческой сущности с сущностью Божественной (не говоря уже о том, что он никогда не говорил, что един с Отцом небесным). Дишаникая, пространное собрание поучений Будды на языке пали, противоречит этому каждой своей страницей и приводит несметное множество аргументов с единственной целью убедить читателя (или слушателя поучений Будды) в том, что Будда был пробужденным, т. е. тем, кто пришел к полному осознанию жизни простого земного человека - рождения, болезней, старости и смерти - и извлек из этого практические и нравственные выводы, кратким сводом которых стало его учение о "восьмеричном пути". Дишаникаяподчеркивает, что принца Капилавашту сделал Буддой не экстраординарный опыт мистического и гностического откровения, но сам он пробудился к новому пониманию обычной человеческой жизни - каково быть человеком вообще. От глубокого сна пассивного всеприятия, устоявшихся привычек, отупляющего влияния преходящих желаний и гипнотического воздействия человеческих условностей очнулся человек, а не посланник небес.
      Учение Будды есть учение человеческого духа, который с полной ясностью осознал, что значит быть человеком в этом мире и каковы практические и нравственные последствия этого. Это анализ реалий человеческой жизни с извлечением неизбежно из этого анализа следующих нестандартных выводов человеком, жившим за пять веков до Иисуса Христа и не испытавшим влияния иудей скопи иранской пророческих традиций. Таким образом, учение Будды представляет собой чистейший гуманизм, не имеющий ничего общего с откровением свыше, нисходящим к пророкам и аватарам.
      А посему Будду необходимо исключить из числа трех аватаров, упомянутых Шри Ауробиндо ("Христос, Кришна и Будда").
      Что до Иисуса Христа, то Он пришел не только для того, "чтоб восставить погибшую дхарму, чтобы вновь заступиться за праведных, чтобы вновь покарать злодеев" (4: IV, 8), но прежде всего для того, чтобы победить зло и смерть и воздвигнуть престол любви. У Иисуса Христа было не только Божественное рождение, но также - что исключительно значимо - Божественная смерть, т. е. воскресение из мертвых, что не входит в миссию ни одного из аватаров прошлого или будущего. Деяния Иисуса Христа отличаются от деяний аватаро в тем, что они были искупительной жертвойради вконец падшего человечества. Это означает, что человечество, имевшее до Иисуса Христа лишь выбор между отказом либо принятием мира рождений и смертей, теперь, когда свершилось таинство Креста Голгофы, пришло к преобразованию мира в соответствии с христианским идеалом "нового неба и новой земли" (Откр. 21:1), тогда как миссия аватара состоит лишь в "заступничестве за добрых" в этом падшем мире, без каких-либо попыток преобразить его. В свершении же Иисуса Христа речь идет о вселенском спасении - деяниях Божественной магии и Божественной алхимии, преобразующих падший мир, - а не только о "заступничестве за праведных". Итак, миссия Иисуса Христа есть Божественное магическое действо любви, имеющее целью вселенское спасение посредством преображения человечества и Природы.
      Стало быть, как и Будду, Иисуса Христа тоже следует исключить из перечня аватаров, приведенного Шри Ауробиндо. Остается один лишь Кришна, который, как и Рама, является классическим примером индуистского аватара.
      Показав неправомерность причисления Будды и Иисуса Христа к категории аватаров (попытку чего сделал Шри Ауробиндо), мы должны все же воздать должное этому индийскому мудрецу: его представление об Иисусе Христе бесконечно возвышеннее и ближе к истине, чем представление христианских теологов-самоучек, принадлежащих к так называемой "либеральной" протестантской школе, считающих Иисуса Христа простым плотником из Назарета, который жил и учил в соответствии с нравственным идеалом любви к Богу и ближнему. Даже первый попавшийся муэдзин в Каире или Багдаде имеет об Иисусе Христе более правильное представление, чем эти теологи, поскольку считает Его Боговдохновенным пророком. Что касается Шри Ауробиндо, то он рассматривает Иисуса Христа как Божественную инкарнацию и дает понять - всегда ставя имя Иисуса Христа во главе прочих аватаров ("Христос, Кришна, Будда"), - что лично он считает Его в созвездии Божественных посланников звездой первой величины.
      Но вернемся к рассмотрению Аркана алхимической реакции слияния духовности и интеллектуальности с исторической точки зрения.
      После Иисуса Христа - Богочеловека, олицетворявшего полное единство не только духовности и интеллектуальности, но также воли Божией и воли человеческой, и даже Божественной и человеческой сущности, - реакция слияния духовности и интеллектуальности не может быть ничем иным, как прорастанием Христовых семян в человеческой природе и сознании. Иными словами, речь идет о прогрессирующей христианизациичеловечества не только в смысле увеличения числа тех, кто получил крещение, но в смысле качественного преображения человеческой природы и сознания. Это преображение будет происходить по такому закону: общее вдохновение и стремление; решающий успех в одной индивидуальности; повсеместное распространение идеала в жизни многих поколений. Иначе говоря, атмосфера всеобщего ожидания приведет к конкретному осознанию, которое впоследствии также станет всеобщим. Вот почему буддисты ожидают прихода Майтрейи, а индусы - аватара Калки. Они ожидают его в уповании на новый шаг человечества в своей духовной эволюции, который свершится вследствие появления нового Будды или нового Аватара. И этот шаг вперед будет не чем иным, как слиянием духовности и интеллектуальности.
      Более того, это ожидание не ограничивается одним лишь Востоком. Значительный вклад в его развитие внесли теософы, положив начало международному движению с целью подготовки умов к пришествию - якобы близкому - нового учителя. Для этого они основали Орден Звезды Востока, насчитывавший около 250 000 человек, проводивший по всему миру съезды, конференции и митинги, а также издававший сотни книг и брошюр. Распространяя идею скорого пришествия нового учителя человечества, Орден Звезды Востока, увы, слишком замкнулся на одном конкретном человеке - избранном не небом, а лидерами Теософского общества, которого из соображений престижа начали заранее превозносить. Он же в конечном счете был до крайности этим раздосадован и покинул Орден, который вскоре прекратил свое существование.
      С большей осторожностью и не заостряя внимания ни одном конкретном кандидате, доктор Рудольф Штайнер, основатель Антропософского общества, тоже предсказывал явление - опять же в первой половине двадцатого века - не нового Майтрейи Будды или Аватара Калки, а Бодхисаттвы, т. е. индивидуальности в процессе становления очередным буддой, чьим полем деятельности, как он надеялся, послужит Антропософское общество. Новое разочарование! На этот раз его причиной была ошибка не в выборе ожидаемой индивидуальности и даже не в предсказанном времени начала его деятельности, а в переоценке Антропософского общества самим его основателем. Так это и закончилось ничем.
      Однако, в любом случае, идея и ожидание прихода нового Будды и нового Аватара по-прежнему жива ныне как в восточном, так и в западном мире. Вокруг этой идеи немало путаницы, и в первую очередь среди теософов, но есть и такие, для кого в самой идее нет ничего неясного. Рудольф Штайнер, например, знал с несомненностью: из всего написанного и произнесенного перед публикой в Антропософском центре наиболее близок к истине был сам Рудольф Штайнер. Во всяком случае, в его собственном понимании он был на правильном пути.
      Итак, следуя тем же путем - ведущим к высшей точке слияния духовности и интеллектуальности, - мы приходим к следующему выводу:
      Вопрос слияния откровения и знания, духовности и интеллектуальности во всех своих аспектах сводится к слиянию принципов аватара и будды. Иными словами, ожидаемый индусами Аватар Калки и ожидаемый буддистами Майтрейя Будда проявятся в одной и той же личности. В историческом плане Майтрейя и Калки будут одним человеком.
      Это означает, что ожидаемый Аватар "с телом гиганта и головой лошади" (Калки) и ожидаемый Будда, который станет "подателем блага" (Майтрейя), будут одной и той же личностью. И этот человек обозначит собой полное единение самого возвышенного человеческого начала (принцип будд) и высочайшего откровения (принцип Аватаров), так что мир духовный и мир человеческий будут говорить и действовать в нем одновременно и в полном согласии. Иначе говоря, грядущий Будда-Аватар будет не только говорить о благе, но и говорить благое; он будет не просто учить пути спасения, но и сам будет ему следовать; он будет не только свидетельствовать о Боге и духовном мире, но и людей сделает подлинными свидетелями этого мира; он будет не просто пояснять глубинный смысл откровения, но и самих людей приведет к просветляющему восприятию откровения, так что он будет не тем, кто завоюет власть, но Тем, Кто есть "Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир" (Ин. 1:9) - Иисус Христос, Слово, ставшее плотью, которое есть путь, и истина, и жизнь. Миссия грядущего Будды-Аватара будет, следовательно, состоять не в основании новой религии, а в том, чтобы привести людей к непосредственному восприятию самого источника всех откровений, когда-либо полученных человечеством свыше. Он будет стремиться не к новизне, а к осознанной достоверности вечной истины.
      Майтрейя-Калки, Будда-Аватар, будет олицетворением слияния молитвыи медитации, двух этих видов духовной деятельности, которые являются движущими силами духовной религии и духовного гуманизма. Кажущаяся несовместимость состояния сознания, представленного изваяниями Гаутамы Будды, погруженного в медитацию в "позе лотоса", и состояния сознания, при котором на теле Св. Франциска Ассизского во время молитвы появляются стигматы, - эта кажущаяся несовместимость, говорю я, будет преодолена грядущим Буддой-Аватаром. Огонь молитвы соединится с прозрачной водой спокойной медитации; в нем осуществится алхимическое соединение солнца и луны, огня и воды.