Медитации на Таро. Путешествие к истокам христианского герметизма

Но каким бы ни был их опыт познания хроники Акаши, сколь бы внушительными ни выглядели их усилия отдать должное этому опыту, он тем не менее остается фрагментарным, а логической либо художественной связностью их попыток изложитьхронику Акаши мы обязаны только более или менее успешным интеллектуальным усилиям авторов. У каждого из авторов сочинении по эзотерической истории встречаются пробелы в знании источника - хроники Акаши, - и они заполняют их по собственному усмотрению, полагаясь на свои познания и интуицию.
      Таким образом, нынешняя ситуация в эзотерическом историзме такова, что ни один труд в этой области нельзя считать достоверным; здесь также необходима коллективная работа многих поколений - т. е. живая традиция, где каждый продолжает дело своих предшественников, удостоверяя свидетельство других, заполняя пробелы и исправляя ошибки интерпретации или видения. Сегодня уже никто не может по собственной инициативе начать "все сначала" в сфере эзотерической истории, даже будучи редкостным ясновидцем и величайшим мыслителем. В дальнейшем все будет зависеть не столько от отдельных проблесков гения, сколько от непрестанных коллективных усилий традиции, что означает медленный, но неуклонный рост того света, провозвестником которого был труд Фабра д'Оливе.
      Дорогой неизвестный друг - вы, читающий эти строки, написанные в 1965 году после почти полувековых трудов и опыта на ниве герметизма, - сочтите написанное здесь не обетом во имя грядущего потока герметического историзма, но завещанием, которым вы, читающий эти строки, назначаетесь исполнителем великой задачи - без каких-либо оговорок, хотя и при условии вашего согласия. Если же вы согласны - делайте все, что сочтете правильным, но молю вас не делать лишь одного: не пытайтесь создавать организацию, ассоциацию, общество или орден, которые занимались бы данной проблемой. Ибо традиция живет не благодаря организациям, но вопреки им. Чтобы сохранить жизньтрадиции, надобно довольствоваться одной лишь дружбой, и нет никакой нужды доверять ее заботам сборищ бальзамировщиков мумий, каковыми преимущественно являются все эти организации, за исключением той, что была основана Иисусом Христом.
      Но вернемся к хронике Акаши. Как мы видим, она может проявить себя в душе человека - либо уместившись на кончике стрелы, подобно приведенным выше высказываниям Лейбница и Шиллера ("Этот мир - наилучший из возможных миров" и "мировая история есть мировой суд"), либо посредством ряда картин или драматических фрагментов, ложащихся в основу многотомных сочинений по эзотерической истории мира и человечества. Каков бы ни был способ откровения - предельно сжатый или почти безгранично развернутый - результатего всегда одинаков: космический оптимизм (вера Тейяра де Шардена!) и возросшее чувство исторической ответственности (на чем особенно настаивал Карл Густав Юнг). Иными словами, в этом отношении ваша душавсегда приобретает одно и то же, независимо от того, присутствуют ли в вашем дневном сознании пространные выдержки из хроники Акаши или в вас сохранился лишь ее психический итог, отложение опыта хроники Акаши, испытанного в ночном сознании, во сне. Опыт познания третьей хроники ("книги жизни") всегда приводит к тому, что вера в Бога и в конечное спасение - в том числе в спасение даже дьявола (вера Оригена) - становится непоколебимой. Всякий же опыт познания второй хроники (т. е. мировой кармы) всегда приводит к пробуждению и росту чувства ответственности индивидуума за судьбы мира (что и составляет глубинное значение веры в "десять праведников, которые спасут мир").
      Что касается первой хроники ("киноленты, воспроизводящей прошлое во всех подробностях"), то опыт ее познания можно сравнить с организованным шпионажем; оно предоставляет в распоряжение человека несметное число самых разнообразных сведений -полезных и бесполезных, а порою беспорядочных, - значение и логическую взаимосвязь которых можно установить лишь проделав немалую работу, по сути своей подобную работе опытного журналиста или историка, бывшего очевидцем описываемых событий. Эта хроника едва ли может чему-либо научить, она только информирует, а именно предоставляет одновременно огромный объем фактов - без какого-либо отбора и, возможно, без всякой связи с интересующей вас проблемой. Опыт индивидуального познания первой хроники на душу человека приводит к тому, что человек теряется, столкнувшись с колоссальным объемом неизвестных и даже непостижимых фактов. Она утомляети пресыщает даже самые любознательные умы.
      Выше мы изложили сущность хроники Акаши. Главным же в этой сущности является ее концентрированная магия, т. е. оказываемый ею исключительно животворный и пробуждающий эффект. Ибо хронику Акаши - во всем ее грандиозном объеме - может вобрать в себя одно-единственное слово, один-единственный магический звук. И эта магическая концентрация хроники Акаши - памяти мира - заключена в трубеАнгела, который входит в "параллелограмм сил воскресения", изображенный на карте Двадцатого Аркана Таро.
      Труба Ангела есть вся хроника Акаши, сконцентрированная в единственном слове или звуке, пробуждающем, животворящем и воскрешающем. Вообще символ трубы связан с магической концентрацией мистического и гностического содержания. Она всегда символизирует преобразование мира мистического опыта и гностического знания в магическое действие. "Труба" в герметической символике означает мистицизм и гнозис, ставшие магией.
      Таким образом, представленный Двадцатым Старшим Арканом Таро "параллелограмм сил", осуществляющих воскресение, состоит из следующих сил: родительской любви отца и матери, трубного гласа свыше, т. е. магического свода хроники Акаши, и усилия восстать из гроба со стороны воскрешаемого. До сих пор мы рассматривали только три силы параллелограмма этого Аркана - любви материнской, любви отцовской и "трубного гласа". Нам, стало быть, осталось проанализировать и вникнуть в сущность четвертой силы - силы активной реакции на воздействие трех сил, бывших до сей поры предметом нашей медитации.
      Итак, речь теперь пойдет о рассмотрении таких проблем, как роль самосовершенствования как духовных усилий, а именно бодрствования и трезвения (теологическая проблема "трудов и благодати"), значение воскресения (является ли это воскресение полным, т. е. включает ли в себя дух, душу и тело, или его следует понимать только в духовном смысле) и, наконец, проблема природы воскресшего тела.
      Здравый смысл подсказывает, что сам себя человек воскресить не может. Все религиозные учения о воскресении (в религиях зороастрийской, христианской и мусульманской), так же как и Двадцатый Аркан Таро, сходятся во мнениях на этот счет. Человек не воскрешает сам себя... он будетвоскрешен - пусть хоть против своей воли и всяких ожиданий... Да так ли это?
      Иначе говоря, что есть воскресение: нечто, попросту происходящее с человеком без какого-либо участия с его стороны, или же некий вселенский акт, который охватывает всю сферу "того, что вверху, и того, что внизу", в том числе и человеческую волю?
      Вернемся к воскрешению Лазаря в Вифании. Здесь Иисус, "восскорбев духом", прослезившись и "скорбя внутренне" и возблагодарив Отца, "что Ты услышал Меня", воззвал громким голосом: "Лазарь, иди вон!"; и "вышел умерший, обвзгтый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лице его обвязано было платком" (Ин. 11: 33-44). Вышел ли Лазарь из гроба словно сомнамбула, повинуясь приказу гипнотизера, т. е. следуя магическому принуждению? Или же он вышел потому, что прозвучавшие в голосе Христа любовь, надежда и вера живо затрепетали в его душе, и он ощутил страстное желание оказаться рядом с тем, кто позвал его?
      Элифас Леви в третьем томе своего сочинения "Ключ к мистериям" дает на последний вопрос положительный ответ. Он пишет:
      "Святое Писание точно указывает порядок действий, необходимых в таком случае (чтобы вернуть душу умершего в тело). Его успешно применяли пророк Илия и апостол Павел. Умершего следует магнетизировать, приложив свои ноги к его ногам, руки - к его рукам, а уста - к его устам. Затем надолго сосредоточить всю свою волю и воззвать к покинувшей тело душе, направив к ней мысли, преисполненные такой любви и нежности, какая только возможна. Если оператор пробудит в этой душе сильную привязанность или великое благоговение, если в магнетически направленных к ней помыслах чудотворец сумеет убедить душу, что жизнь ей все еще необходима и что впереди ее ожидают счастливые времена, то она непременно вернется. Для представителя же обычной науки очевидная смерть покажется всего лишь летаргическим сном" (82: р. 199).
      Итак, согласно Элифасу Леви, именно любовь и благоговение, внушенные Учителем душе Лазаря - равно как и убеждение в том, что жизнь ему все еще необходима, и в мире сем его еще ожидает немало прекрасного, - заставили Лазаря выйти из гроба. Право, ни у кого из тех, кто обладает пусть хоть малейшим, но подлинным опытом духовности мира, не возникнет сомнения в том, что в чуде воскресения Лазаря не было даже тени принуждения - а значит, не может быть и тени принуждения во вселенском чуде воскресения из мертвых.
      Таким образом, важнейшим фактором воскресения является реакция воскрешаемого на "трубный глас" и родительскую любовь отца и матери. Сам акт восстания подростка из мертвых, изображенный на карте Двадцатого Аркана Таро, является, стало быть, не полумеханическим результатом действий, предпринятых свыше, а свободным и сознательным "да", исходящим от сердца, разума и воли воскрешаемого. Подобно тому, как вышел из гроба Лазарь, движимый любовью, надеждой и верой, восстает из могилы и изображенный на карте ребенок -т. е. один из символов духовного упражнения, имеющего темой воскресение из мертвых, - движимый не столько трубным гласом Ангела или силой призыва отца и матери, сколько своей собственной реакциейна этот зов и этот глас - своей любовью, надеждой и верой, отозвавшимися на этот призыв.
      Следовательно, Аркан воскресения есть Аркан сугубо нравственный, совершенно противоположный идее автоматического действия определенного рода силы. Речь в нем идет не о воскрешении посредством силы - Господней ли, Ангельской или человеческой, - но о примате нравственного измерения и его превосходстве над измерением "естественным" ("естественный порядок вещей"), в том числе и над смертью. Воскресение - это не результат акта всемогущей Господней воли, но результат встречи и единения Господней любви, надежды и веры с любовью, надеждой и верой человеческой. Трубный глас возвещает свыше всю Господню любовь, надежду и веру; и в ответ стройным хором звучит "да" не только духа и души человеческой, но и всех атомов тела. Таково свободное выражение - крик сердца всего сущего и каждого атома в отдельности - любви, надежды и веры человека и Природы, олицетворенной человеком. Ибо человек представляет Природу перед Богом и Бога перед Природой. Вот почему, обращаясь к Отцу нашему небесному, мы говорим: "Да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, и на земле, как на небе!"
      Что толку было бы молиться всемогущему Отцу о том, чтобы пришло Его Царствие и чтобы воля Его пребыла на земле как и на небесах, если бы мы не были связующей нитью между Ним и Природой?... если бы Отец по-прежнему царствовал в Природе, и все на земле происходило только по Его воле?... если бы Он не уступил власть над Природой другим, и если бы на земле не правила воля этих других, а не Его?
      Земля, т. е. Природа, была предоставлена Отцом свободному человеческому существу как поле для реализации его свободы. И только эта свобода способна - и вправе - обратить эту молитву к Отцу от имени свободы и от имени всей Природы: "Да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, и на земле, как на небе!"
      А молитва эта означает следующее: "Я желаю Твоего Царствия более, чем моего, ибо в нем мой идеал; и Твоя воля есть самая суть моей воли, которая томится по Твоей воле, каковая есть путь, к которому стремится моя воля, истина, которой жаждет моя воля и жизньюкоторой живет". Таким образом, эта молитва есть не только акт подчинения воли человека воле Божьей, но и прежде всего выражение жажды единения с волей Господа; это не покорство судьбе, это приверженность к любви.
      Св. Августину мы обязаны замечательным высказыванием: "Господь есть в большей степени я, чем я сам". Он зналкак произносить молитву Господню ("Отче наш"). Ибо есть молитва - и Молитва. Молиться Господней молитвой учатся постепенно, все более осознавая ее главный смысл. Вот почему в католической мессе молитва Господня - после чтения Посланий и Евангелий, после освящения перед началом причастия - предваряется такими словами: "Praeceptis salutaribus moniti, et divina institutione formati audemus dicere: Pater noster..." (Дословно: "Просветленные заповедями спасения и наставленные учением Божиим, мы дерзаем произнести: "Отче наш...", -или: "Отцу нашему с верою помолимся словами, данными нам Спасителем: "Отче наш..."). Это означает, что молитва Господня требует предварительного разъяснения и наставления. Ибо чтобы искренне произносить слова Господней молитвы, необходимо уяснить, что наша воля подлинно свободна только в единении с волей Господа и что Бог действует на земле только через нашу свободную волю, соединенную с Его волей. Чудеса свидетельствуют не о всемогуществе Бога, а о всемогуществе союзаволи Господней и воли человеческой. Поэтому всякий, кто просто-напросто проповедует всемогущество Господа, сеет тем самым зерна грядущего атеизма. Ибо он возлагает на Бога ответственность за все войны, концлагеря, физические и психические эпидемии, от которых страдает и будет страдать человечество. И тогда сам собою напрашивается вывод о том, что Бога нет, поскольку Его всемогущество не проявляется именно там, где следовало бы. У современного движения марксистов-коммунистов нет, собственно говоря, иных аргументов в пользу не-существования Бога, кроме отсутствия Его прямого вмешательства во всем Своем могуществе. Тот же аргумент против Божественной сущности Христа бросили в лицо Распятому правители и воины:
      "Других спасал, пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий. Также и воины ругались над Ним, подходя и поднося Ему уксус и говоря: если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого... Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас" (Лк. 23: 35-37, 9).
      Другой же разбойник, которого распинали вместе с Ним, понял, что дело здесь не во всемогуществе, но в любви, и сказал:
      "И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: "помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!"" (Лк. 23: 40-42).
      Он произнес: "Царствие Твое", что означает просто-напросто царство любви, а не всемогущества.
      Весьма опасно проповедовать всемогущество Господа, предоставляя затем Его агнцам самостоятельно выпутываться из тех духовных конфликтов, к которым это неминуемо приводит. Слова Господней молитвы: "Да будет воля Твоя и на земле, как на небе", будучи правильно понятыми, оберегают нас от превращения Божия всемогущества в столп веры. Они учат нас, что воля Божия не пребываетна земле так, как на небесах, и воле человека надлежит молиться об этом, т. е. о соединении с нею ради того, чтобы она могла пребыть и на земле.
      Так же обстоит дело и с воскресением. Это не односторонний акт всемогущества Божьего, но акт, проистекающий из единения двух волеизъявлений- воли Божьей и человеческой. Следовательно, воскресение - это не полумеханическое событие по схеме "активная воля - орудие", а нравственное явление, т. е. результат свободного единения двух свободных волеизъявлений.
      Что же он собой представляет?
      Воскресение есть синтез жизни и смерти, или - пользуясь общепринятой в современном герметизме терминологией - "нейтрализация бинера: жизнь - смерть". Это означает, что после воскресения восставший из мертвых может действоватьтак, словно он жив, но в то же время он свободен от земных уд, как если бы он был мертв. С одной стороны, воскресший Христос появлялся среди своих учеников и вновь исчезал; с другой стороны, Он вкушал пищу вместе с ними (см. Ин. 20: 19-23, 26-29, 21: 9-13; Лк. 24: 28-31, 36-43). Он свободно материализовался и дематериализовался. Он проходил через закрытые двери и ел "печеную рыбу" (Лк. 24: 42). Стало быть, Он был свободен, как бесплотный дух, и мог действовать, появляться среди людей, говорить и есть, как существо из плоти и крови.
      Но есть одна весьма характерная черта, о которой неоднократно упоминается в Евангелии: воскресшего Христа было трудно узнать, Он едва напоминал Того Учителя, Которого так хорошо знали ученики и женщины. Так, Мария Магдалина приняла Его за садовника; двое учеников, идущих в Эммаус, узнали Его лишь тогда, когда Он преломил хлеб; ученики не узнали Его, когда Он явился им у моря Тивериадского, и только после того, как Он заговорил с ними, поначалу один Иоанн узнал Его и сказал Петру: "Это Господь!" (Иоанн, 21:7). "Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою - ибо он был наг - и бросился в море" (Ин. 21: 7-8).
      Почему же было трудно узнать воскресшего Иисуса Христа? Потому, что у Него не было возраста. Он не был похож ни на Иисуса накануне Голгофы, ни на Того, Кто крестился в реке Иордан. Подобно тому, как Он преобразился на горе Фавор, где беседовал с Моисеем и Илией, Он преобразился и при воскресении. Иисус Воскресший есть не только синтез жизни и смерти, но и синтез юности и старости. Вот почему тем, кто знал Его между тридцатью и тридцатью тремя годами, было так трудно Его узнать: Он выглядел то старше, то моложе Того, Каким Его знали.
      Именно здесь мы во всей полноте сталкиваемся с проблемой воскресшего тела. Как ее понимать?
      Современная наука уже пришла к пониманию того, что герметистам и алхимикам было известно тысячи лет назад: материя есть лишь сгусток энергии. Рано или поздно наука придет к открытию и того, что то, что она именует "энергией", представляет собой лишь сгусток психической силы. Это открытие приведет в конечном счете к установлению того факта, что всякая психическая энергия есть не что иное, как "конденсат" сознания, т. е. духа. Таким образом, станет совершенно ясно, что мы, например, ходим не потому, что у нас есть ноги, а, напротив, наши ноги существуют благодаря нашей воле к движению, т. е. воля к движению сформировала ноги так, чтобы те служили как ее орудие. Подобным же образом в будущем станет общим местом, что не мозг порождает сознание, а сам он является орудием действия сознания, - т. е. порождением духа.
      Все это значит, что наше физическое тело представляет собой орудие, созданное волей к действию и восприятию. Его создание происходит по вертикали:

      Эту вертикаль, однако, пересекает горизонтальная линия, препятствующая свободе духа в формировании - посредством конденсации психических сил и энергии - материального орудия сообразно его задаче и функциям. Если бы наше физическое тело было только продуктом нашего собственного духа, то оно тем самым было бы совершенным инструментом нашей духовной свободы. Но, к сожалению, это не так, поскольку вертикальную линию конденсации пересекает горизонтальная линия наследственности. Так образуется крест человеческого существования на земле (см. рисунок).
 

 
      Наследственность есть некий опосредующий, "чужеродный элемент" между свободным духом индивида и орудием его действия (телом). Этот фактор может существенно повлиять на вертикальный процесс: дух-психическая сила-энергия-материальные органы. Это еще одна воля, которая вмешивается в формирование инструмента действия того или иного духа. Таким образом, тело становится инструментом не только отдельно взятого духа, но и коллективной воли его предков.
      Каким бы ни был физический механизмнаследственности, сущностью передачи потомкам физических и психических качеств предков является намеренная либо непроизвольная имитацияготовой модели вместо чистого акта творения (так сказать, "ex nihilo"), т. е. заменяет собою чистое творение, не нуждающееся ни в какой внешней модели.
      Имитировать или творить - таков выбор и испытание каждой воплотившейся души. И вот, есть сильные, т. е. творческие души, и есть души слабые, склонные к подражанию. Чем сильнее душа, тем более она независима от полугипнотического влияния модели, созданной предыдущими поколениями семьи, избранной для воплощения этой души. По этой же причине сильная воплощенная душа проявляет в своей психофизической индивидуальности меньше черт, унаследованных от родителей, да и вообще в гораздо меньшей степени является представителем своей семьи, нации и расы, нежели самоё себя. В этой душе больше индивидуального, чем типичного. Напротив, слабая душа становится индивидуумом, который выглядит простой копией своих родителей. В первом случае - при отсутствии достаточных сведений о родословной данного индивида - непременно скажут, что в нем "возобладали гены далекого и неведомого предка". Но что бы ни говорили, факт остается фактом, что в одних случаях влияние наследственности сведено к минимуму, тогда как в других она проявляется едва ли не во всем своем могуществе.
      Наследственность есть такая же имитация в органической сфере, что и метод подражания при работе с детьми в области психического развития, когда ребенка учат говорить, прививают полезные привычки и формируют первые навыки общения. Если ребенок начинает говорить, подражая своим родителям, то это лишь следствие предшествующей практики и еще более глубинного копирования нервной системы, системы кровообращения, костной и мышечной структуры в ходе формирования самостоятельного организма в организме матери в предродовой период.
      Таким образом, каждое воплощенное человеческое существо представляет собой продукт двухформообразующих сил: силы подражания, или наследственности, и силы творческой, или самореализации бессмертной индивидуальности. Воплощенная личность является одновременно и представителем своих предков, и собственной индивидуальности, причем последняя представляет только самоё себя.
      Можно также сказать, что воплощенное человеческое существо есть продукт двухнаследственностей: "горизонтальной" и "вертикальной". "Вертикальная" представляет собой отпечаток индивидуальности в горнем мире, тогда как "горизонтальная" есть слепок с предков в мире дольнем. Тем самым подразумевается, что человек есть продукт двухподражаний - горизонтального и вертикального. Таким, каков он есть, он становится в результате подражания своим предкам в этом мире и подражания самому себе в мире горнем. В конечном счете, с одной стороны речь идет о горизонтальной наследственности, уходящей истоками к архетипу ("предку предков") земной наследственности, т. е. к Адаму, а с другой стороны - о наследственности вертикальной, восходящей истоками к Отцу небесному, т. е. к Богу. Вот почему в учении Римско-Католической Церкви столь важное значение придается догмату непорочного зачатия, ибо он по сути говорит о самой судьбе вертикальной наследственности - наследственности "Бог-человек".
      "И Слово стало плотию и обитало с нами" (Ин. 1: 14) - чем подразумевается нисхождение свыше, вместо того чтобы стать продуктом предшествующих поколений. Таков же смысл обетования:
      "...тем, кто приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими, которые не от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились" (Ин. 1: 12-13).
      Можно ли с большей ясностью и открытостью заявить о восстановлении вертикальной наследственности - "Бог-человек"?
      Таким образом, тело воскресения есть тело совершенной свободы, т. е. совершенного проявления самой индивидуальности без каких-либо помех со стороны наследственности. И потому оно не является инструментомв распоряжении души, как и сама душа не является инструментом в распоряжении духа. Ибо само понятие "инструмент" предполагает полумеханическую взаимосвязь между мастером и его орудием: мастер использует орудие по собственной воле, не нуждаясь ни в его согласии, ни в его деятельном и осознанном участии. Но во взаимосвязи между душой и телом воскресения все совершенно иначе. Взаимосвязь между духом, душой и телом воскресения следует понимать как отражение Святой Троицы, т. е. как восстановление образа и подобия Божия. Это означает, что взаимосвязь между духом, душой и телом будет при воскресении соответствовать взаимосвязи между Отцом, Сыном и Святым Духом. Человек станет триединым, как триедин Господь. Нетленная индивидуальность человека станет единством, лежащим в основе его духа, души и тела. Таким образом, тело воскресения, подобно Святой Троице, станет единым в трех "лицах". Оно сганет "действующим лицом" для этой индивидуальности, тогда как душа станет "лицом сердца", а дух - магическим фактором осуществленияиндивидуальности, созерцающей вечность очами духа и питающей ее светом и теплом своей души.
      Итак, в теле воскресения нет ничего механического, ничего автоматического. Оно никоим образом не может стать совокупностью раз и навсегда изготовленных и отданных в распоряжение воли орудий. Иными словами, у него не будет готовых и неизменных "органов". Нет, тело воскресения будет идеально подвижным и для каждого действия создаст необходимый для него "орган". В одном случае оно будет лучистым сиянием - каким видел его Павел на пути в Дамаск, - в другом станет потоком тепла, или дыханием живительной свежести, или светоносным человеческим образом, или человеком из плоти и крови. Ибо тело воскресения станет магической волей, сжимающейся и расширяющейся. Оно станет - повторим - синтезом жизни и смерти, т. е. способным в дольнем мире действовать как живой человек, и в то же время совершенно свободным от всех земных уз, как человек умерший.
      Будет ли это новое творение?.. Нежданный и безвозмездный дар Господа?
      Чтобы ответить на этот вопрос, расширим и углубим вначале наше представление о "плоти" (т. е. физическом теле). В нашем общем представлении это некоторое количество материи, позаимствованной у Природы и организованной таким образом, чтобы служить нам инструментом действия и ареной развития психической жизни вплоть до момента его распада, т. е. смерти. "Все произошло из праха и все возвратится в прах" (Екклес. 3: 20). Если библейский термин "прах" заменить современным термином "множество атомов", то формула Екклесиаста и по сей день служит исчерпывающим выражением нашего общего представления о теле независимо от нашей веры в бессмертие души. В этом материалисты и идеалисты едины, поскольку и те, и другие признают эмпирическую очевидность полного разложения тела с наступлением смерти.
      Герметизм, однако, придерживается совершенно иной концепции тела. Ибо, не отрицая самого факта материального разрушения тела, герметизм отвергает сделанный из этого вывод о том, что со смертью тело индивидуума подвергается полному уничтожению. Герметисты отстаивают тезис о том, что тело, в сущности, так же бессмертно, как душа и дух- что бессмертие тройственно и что в целомчеловеческое существо по сути бессмертно. Бессмертие тела, как его понимают герметисты, отличается, конечно, от того условного бессмертия, которое признается за ним биологией (воспроизводство и наследственность), химией и физикой (сохранение материи и энергии), поскольку речь идет об отдельных телах, а не о сохранении конкретного вида или аморфной материи.
      Согласно концепции герметизма, сущностью тела является не материя, из которой оно состоит, и не порождаемая в нем энергия, а фундаментальная воля, лежащая в основе материи и энергии. Эта воля неуничтожима, ибо она существовала еще до рождения тела - и рождение (в значении инкарнации) было бы без нее невозможным. Точности ради следует сказать, что есть существенное различие между рождением-воплощением и рождением-размножением (в смысле размножения вида). Первое адаптируется к воплощающейся индивидуальности, тогда как последнее стремится к простому продолжению рода независимо от того, какая при этом воплотится индивидуальность, - это почти карт бланш, приглашение воплотиться любой индивидуальности в соответствии с теми условиями и возможностями, которые предоставляет ей наследственность. Рождение-воплощение подчиняется, таким образом, закону вертикали, а рождение-размножение - закону горизонтали. Первое ориентировано на индивидуальностьв горнем мире, второе же - на биологический вид, расу и семейство, т. е. на прошлое в мире дольнем. В первом случае индивидуальность воплощает себя; во втором она впадаетв воплощение.
      Это означает, что индивидуальность - если ее воплощение управляется законом вертикали -осознанно и добровольно нисходит к рождению в том окружении, где ее желают и ждут. Если же ее воплощение управляется законом горизонтали, то к рождению ее попросту уносит общий поток земного притяжения. Рождение-воплощение предполагает сознательное соглашение между волей индивидуальности свыше и принимающей волей внизу. Вот почему каждое рождение-воплощение возвещается заранее, т. е. предваряется известием о близящейся к воплощению индивидуальности. Такое известие передается либо через непосредственную интуицию, либо путем интуитивного откровения во сне, либо, наконец, в видении, явленном будущим родителям, пребывающим в полном сознании. Именно так было возвещено воплощение не только Христа деве Марии, но и воплощение Иоанна Крестителя отцу его Захарии; воплощение Исаака Аврааму и Саре (см. Быт. 17: 16-19); воплощение Сиддхартхи (Гаутамы Будды) его матери Майе и отцу Суддхо-дане, царю Капилавашту; воплощение Кришны его матери Деваки и т. д. Несмотря на все различия в способах такого возвещения и в значимости этих рождений-воплощений - в соответствии с масштабом личностей, чей приход в мир предварялся таким чудесным образом, - во всех этих случаях было нечто общее, т. е. закон, правящий инкарнацией индивидуальности или ее рождением под знаком вертикали. Этот закон требует, чтобы оба конца этой вертикальной линии - внизу и вверху - пребывали в свободном согласии воли. Вот почему каждое рождение-воплощение означает два события: откровение воли свыше, или благовещение, и акт согласияволи внизу.