Три ночи с повесой

«Пришел в себя?» – Джулиан беззвучно чертыхнулся. Может ли он с чистой совестью сказать, что пришел в себя? Учитывая набитый желудок и аккуратно перевязанную руку, вероятно, он подходит под это определение, хоть и с некоторой натяжкой. Но «прийти в себя» совсем не значит избавиться от угрызений совести и стать прежним. Что-то подсказывало, что ждать этого придется еще долго.

«Может, все-таки незаметно улизнуть? А потом послать Лили записку с извинениями, – трусливо подумал Джулиан. – Или даже цветы… какой-нибудь немыслимых размеров букет?»

Тяжелый вздох вырвался у него из груди. Нет, он не может так поступить.

Джулиан нехотя спустился и отправился разыскивать Лили. Но ее нигде не было – ни в гостиной, ни в кабинете, ни в маленькой столовой. «Может, заглянуть в музыкальный салон?» – подумал Джулиан. Вряд ли, конечно, она там, но чем черт ни шутит. Пройдя по коридору, он толкнул прикрытую дверь.

Лили не было и тут.

Дальше по коридору была дверь в библиотеку Лео. Джулиан даже не счел необходимым заглянуть туда, предположив, что Лили нечего там делать. Однако, поравнявшись с дверью, он обернулся – ему вдруг почудилось, что в глубине комнаты мелькнул лиловый муслин. Удивленный Джулиан резко притормозил, ударился раненой рукой о ручку двери и зашипел от боли.

– Холера! – потирая руку, пробормотал он. – Будь все проклято! – И только потом понял, что царившая в комнате тишина сыграла с ним дурную шутку.

Лили сидела за письменным столом с пером в руке и, склонив темноволосую головку, что-то писала в толстой книге. Застыв в дверях, Джулиан не мог оторвать от нее глаз. Перо, равномерно подрагивая, продолжало свой стремительный бег. Потрясенный Джулиан словно прирос к полу и, задержав дыхание, слушал собственный обезумевший пульс. Стук сердца почти заглушал слабый скрип пера по бумаге.

– Похоже, я опять все испортил, да, Лили? – одними губами прошептал он. – Угадал? Ну и как мне все исправить?

Перо застыло в воздухе. Потом тонкая изящная рука Лили беззвучно обмакнула перо в чернильницу. Темноволосая головка слегка поднялась, и Джулиану представилась возможность полюбоваться ее профилем. Полуденное солнце вливалось в окно за спиной Лили, отчего ее фигурка казалась словно сотканной из золотисто-розового света. В темных волосах вспыхивали и гасли золотые искорки, густые ресницы отливали бронзой.

– А знаешь, Лили, – не дождавшись ответа, беззвучно продолжал Джулиан, – есть немало людей, которые были бы счастливы узнать, что я умер. Очень могущественных и невероятно богатых. Мне повезло, я всех их оставил с носом. Но ты… Бог свидетель, если мне и суждено умереть, то виновата в этом будешь ты.

Лили нахмурилась не поднимая глаз от книги, потом резко захлопнула ее и, изящным движением отодвинув в сторону, молча выдвинула ящик стола и достала из него пачку писем.

Пока Лили копалась в них, пытаясь отыскать нужное, Джулиан завертел головой в поисках зеркала. Он хорошо помнил, что в каждой комнате роскошно меблированного городского особняка Чатуиков в Мейфэре имелись зеркала. Одно отыскалось и здесь – болталось на дверной ручке на широкой ленте. Джулиан бесшумно повернул его зеркальной поверхностью к окну. Еще через минуту веселый солнечный зайчик запрыгал по письменному столу.

Ойкнув от неожиданности, Лили подняла глаза к двери, узнала стоявшего на пороге Джулиана, и на губах ее вспыхнула улыбка.

– Джулиан! – обрадовалась она. – Извини. Я не заметила, как ты вошел.

– Добрый день. – Джулиан подошел к столу, и взяв ладонь Лили, слегка сжал ее, с трудом справившись с искушением поднести к губам. Потом посмотрел ей в глаза.

Лили мягко повернула его руку так, чтобы свет не слепил ей глаза.

– Тебе нет необходимости пользоваться зеркалами. Они только для слуг, а не для близких друзей и не для членов семьи. А ты и то и другое.

– Не хотел тебя напугать.

Что его всегда удивляло в Чатуиках, так это их душевная щедрость и неиссякаемое радушие. Едва познакомившись с Лео, последним маркизом Харклиффом, он с изумлением отметил, что сразу стал желанным гостем в их доме.

Сначала Джулиан бывал тут в качестве друга, потом превратился в члена семьи. И это при том, что ни брат, ни сестра, в сущности, ничего о нем не знали. Ни кто его родители, ни откуда Джулиан родом. Не знали даже настоящего его имени. Вот и теперь Лили удивилась, что он предпочел воспользоваться зеркалом вместо того, чтобы просто похлопать ее по плечу.

Брат и сестра в лондонском свете считались белыми воронами. Других таких добрых и великодушных людей трудно было найти. И вот теперь Лео мертв, и виноват в этом он, Джулиан. А Лили осталась совсем одна. И это тоже на его совести.

– Прекрасно выглядишь, – смущенно пробормотал он. Как будто неловкий комплимент мог исправить дело.

– Спасибо. Извини, что не могу сказать того же о тебе. Потому что выглядишь ты просто ужасно. – Ее темно-карие глаза оглядели его с ног до головы. – Боже, только взгляни на свое пальто! Оно болтается на тебе, как на вешалке!

– Я решил учредить новую моду. Вот увидишь, в следующем сезоне все станут носить чересчур свободные пальто с порванными рукавами. Боюсь только, что лондонские портные предадут меня анафеме. – Джулиан осекся, наткнувшись на строгий взгляд Лили.

– Нам нужно поговорить, Джулиан.

Вот оно! Тот самый момент, которого он так боялся.

– Хочешь поговорить? – Подтащив к себе кресло, Джулиан уселся напротив, чтобы она могла читать по губам. – Ладно.

– Нет… только не здесь. – Лили поспешно сунула пачку писем обратно в ящик стола и заперла его, повернув в замке крохотный ключик. – Не хочешь немного пройтись? Вечер просто чудесный. Если ты не против, давай прогуляемся.

– Вообще-то я сейчас не в том виде, чтобы показываться на публике, – помявшись, пробормотал Джулиан.

Не обратив на его возражения ни малейшего внимания, Лили решительно взяла его под руку. И у Джулиана моментально пропало желание спорить.

Вечер и впрямь выдался чудесный, Джулиан с удовольствием втянул свежий осенний воздух. Октябрь – то редкое время года, когда воздух в столице с полным основанием можно было назвать свежим, потому что обычно он либо напоминал мокрую губку, либо настолько сильно отдавал копотью, что першило в горле. Небо, холодное и прозрачное, как стекло, куполом нависало над крышами выстроившихся вдоль площади роскошных особняков. Солнце благодушно и величаво плыло по небу, и мир под ним радостно купался в его лучах. Все блистало чистотой, каждое крыльцо, каждый дом казались умытыми, в каждом окне отражалось синее бездонное небо. И рука Лили лежала в его руке.

«Вечер и впрямь просто чудесный. До того чудесный, что плакать хочется», – угрюмо подумал Джулиан.

Чем быстрее они поговорят по душам, тем лучше, решил он. Отыскав свободную скамейку, они с Лили уселись.

– Прости за то, что произошло ночью, – собравшись с духом, начал Джулиан. – Вернее, утром. Знаешь, мне и правда стыдно.

– Неудивительно.

– То, что я сделал… это вышло случайно. Прости, Лили, даю слово, это больше не повторится.

– Очень на это надеюсь.

Будь на месте Лили другая женщина, готовность, с которой она спешила согласиться с ним, наверняка задела бы гордость Джулиана. Но с другой стороны, они ведь всегда и во всем были единодушны. Остается только радоваться, что они и в этот раз достаточно быстро пришли к согласию. Унизительно, конечно. Но хорошо уже то, что Лили не сердится.

– Сам не понимаю, что меня дернуло решиться на подобную вольность, – собравшись с духом, продолжал Джулиан. – Наверное, все дело в снотворном. А учитывая накопившуюся усталость и состояние, в котором в тот момент находился, я…

– Подожди, – подняв руку, перебила его Лили. – Ты сейчас о чем?

– А ты? – Опешив, Джулиан разинул рот.

– Только не говори, что ты собираешься извиниться за то, что поцеловал меня!

– Я… А что, не нужно? – Ее удивило, что он собирается просить прощения за свою дерзость? Или что он вообще счел нужным извиняться? Может, ей хотелось, чтобы он ее поцеловал? Нет… этого просто не может быть. Надеяться на это глупо. На какой-то миг в груди шевельнулась робкая надежда. Но Джулиан тут же прикрикнул на себя, приказав не быть ослом.

– Это все чепуха, – отмахнулась Лили.

«Все правильно», – смиренно подумал Джулиан.

Какое-то время он молчал, поскольку гордость его была задета.

– Тем не менее прошу меня простить, – скрипнув зубами от унижения, сухо пробормотал он. – Я не должен был этого делать.

– Ну, ты ведь был слегка не в себе, – утешила его Лили. – Я же опоила тебя снотворным, так что ты, наверное, даже толком не понимал, что делаешь, – смешливо добавила она.

– Сколько можно повторять?! Я не падал в обморок! – оскорбился Джулиан.

– Еще как падал! – Веселость внезапно исчезла из глаз Лили. – Шутки в сторону. Послушай, Джулиан, ты и в самом деле потерял сознание. И вот за это ты просто обязан попросить прощения. Ты хоть представляешь себе, что по твоей милости я пережила? Сначала меня посреди ночи выдернули из постели, напугали до полусмерти, а потом погнали любоваться на твое бездыханное тело, валяющееся у дверей моего дома! Все точь-в-точь, как в тот день, когда погиб Лео. Ты даже не понимаешь, насколько это было ужасно. Еще раз это я просто не переживу.

Джулиана захлестнуло острое чувство вины.

– Лили… – покаянно начал он.

– Сколько времени прошло с того дня, как погиб Лео?

Какое-то время оба скорбно молчали.

– Пять месяцев, – наконец со вздохом пробормотала Лили.

– Да. Пять месяцев, три недели и один день.

– Вот именно. А теперь посмотри на себя, Джулиан! Можно подумать, с того дня прошло не пять месяцев, а пять лет! Что ты делаешь с собой? Вместо того чтобы спать в своей постели, рыщешь по городу, шляешься по самым злачным местам, где собираются одни подонки! Ты когда в последний раз смотрелся в зеркало? Только посмотри, какой ты худой и бледный! Ну просто привидение! – Склонив голову к плечу, Лили подозрительно прищурилась. – Знаешь, о чем я только что подумала? Кажется, я догадываюсь, кто ты на самом деле, Джулиан! Вернее, не кто, а что.

Ему вдруг стало нечем дышать. На лбу выступила испарина. Но хотя он не слышал ничего, кроме стука собственного сердца, колотившего по ребрам, Джулиан сделал скучающее лицо.

– Неужели? – как можно более небрежно бросил он.

Опасливо покосившись по сторонам, Лили придвинулась вплотную. Глаза ее искрились смехом.

– Ты вампир! Угадала?

От неимоверного облегчения хотелось смеяться. Хмыкнув, он запрокинул голову и безмятежно подставил лицо солнцу и выразительно поднял бровь.

– Ну вот, смотри – видишь, как я греюсь на солнышке? И, насколько я понимаю, возможность превратиться в пепел мне пока не грозит.

– Нет, пока нет. – Лили вдруг стала серьезной. – Послушай, Джулиан, ты должен остановиться. Прекрати свои поиски, пока не убили и тебя.

Джулиан потер глаза. Потом со вздохом уронил руку на колени.

– Это невозможно.

– Нет, не невозможно – просто трудно. Поверь, я знаю о чем говорю. Я ведь и сама с утра до вечера роюсь в грудах счетов и разных документах, которые нужны для оформления наследства. Их столько, что порой кажется, вот-вот погрязну под ними. Я могла бы поручить это кому-то, однако предпочла заняться сама. Может, потому, что это отнимает столько сил и времени, а мне как раз нужно отвлечься. Горе, Джулиан, это тоже труд. Тяжкий, неустанный труд.

Самому Джулиану это никогда не пришло бы в голову, но, если хорошенько подумать, она права. Он и сам был измотан до предела – ощущение было такое, словно все последние месяцы он рыл траншеи чайной ложкой вместо лопаты.

– Речь не о том, чтобы отвлечься и чем-то занять себя, – пробормотал он. Как объяснить все Лили и при этом не слишком вдаваться в детали? – Мне нужны ответы. Лео нужны ответы.

– Иногда их просто нет…

Джулиан уже открыл было рот, собираясь возразить, но ему помешали. Мимо скамейки, держась за руки, важно прошли две девочки в белых передничках с рюшечками и бантами. За ними, волоча на поводке крохотного терьера, шествовала круглолицая нянька. Песик, на ходу обнюхав сапог Джулиана, угрожающе заворчал.

Дождавшись, когда процессия пройдет, Лили откашлялась.

– Ко мне вчера с визитом явилась одна дама, которую я меньше всего ожидала увидеть. Леди Норидж. Ты наверняка ее помнишь.

От неожиданного поворота, который вдруг принял разговор, у Джулиана даже случилось нечто вроде легкого головокружения.

– А должен? – тупо спросил он.

– Во всяком случае, очень на это надеюсь. Если я ничего не путаю, пару лет назад у вас даже был роман. Еще до того, как она потеряла супруга.

Повисла неловкая пауза.

– Та леди Норидж! – спохватился Джулиан. – И что она сказала? – с деланной беззаботностью спросил он.

– Что не прочь, чтобы я вышла замуж за ее брата, мистера Бёртона.

Джулиан дернулся, словно от укола в самое чувствительное место. Черт бы побрал Мэри Норидж и ее манеру всегда идти напролом! С другой стороны, бедняжка никогда не отличалась чрезмерной деликатностью.

– Что, прямо так и сказала?! – поперхнулся он.

– Ну разумеется, нет. Просто не вижу никакой другой причины. Остается только предположить, что она решила возобновить знакомство, чтобы ввести своего брата в мой дом. Представляешь, она даже не дала себе труда придумать предлог для визита, просто сидела, прямая, как палка, и молча пила чай!

– Представляю себе палку, которая бы пила чай, – хмыкнул Джулиан.

Лили смерила его суровым взглядом. Джулиан, конечно, понимал, что его постоянные шуточки выводят Лили из себя, но ничего не мог с собой поделать.

– Прекрати! – сердито бросила она. – Я знаю, это ты подослал ее ко мне… ну или по крайней мере постарался вложить эту мысль ей в голову. И не отпирайся! Что за дурацкая идея? Опять решил выступить в роли свахи?

– Послушай, Лили, – примирительно начал Джулиан, – в скором будущем Бёртону предстоит унаследовать громадное состояние!

– Меня не интересует ни Бёртон, ни его состояние, – отрезала Лили.

Придвинувшись, Джулиан взял ее руки в свои и ласково сжал. Лили, нахмурившись, смерила его возмущенным взглядом, который Джулиан предпочел игнорировать. Он должен был убедить Лили, а все остальное не важно.

– Ты должна выйти замуж. – Джулиан сжал ее руку. – И как можно скорее.

– Я пока не собираюсь выходить замуж.

– Но через несколько недель из Египта вернется наследник Лео, – напомнил Джулиан.

– Да. Кстати, новоиспеченный маркиз, мой кузен. Мы не виделись с тех пор, как были детьми, но как-то с трудом верится, что, вернувшись в Лондон, он первым делом попытается вышвырнуть меня из дома. Думаю, он будет только счастлив поручить мне вести хозяйство до тех пор, пока сам не женится – точно так же, как в свое время сделал Лео. Ну а если ему по каким-то причинам не захочется, чтобы я оставалась в этом доме, я всегда смогу снять себе жилье.

– Но ты же не можешь жить одна! – возмутился Джулиан.

– Почему? Я взрослая женщина, и у меня достаточно денег, чтобы ни в чем не нуждаться. И я не рвусь замуж. Да и с чего бы вдруг?

– Лили… – Джулиан выпустил ее руки. – Ты как будто не слышишь!

– Не слышу, – строптиво пробормотала Лили. – Да, я глухая и была глухой все последние девять лет. И что?

Джулиан мог бы назвать не меньше сотни причин, по которым одинокой глухой женщине не следует жить одной в огромном пустом доме, но предпочел промолчать, потому что все это Лили знала не хуже его. А может, даже лучше. Просто иногда она становилась упрямой, как ослица.

– Тебя будут обманывать. Торговцы, например. А после еще станут смеяться у тебя за спиной.

– Холлинг и Свифт позаботятся, чтобы этого не случилось. И потом я всегда могу нанять компаньонку.

Джулиан нетерпеливо отмахнулся.

– А где гарантия, что твоя компаньонка не станет делать то же самое?

– Ну, по-моему, вороватая компаньонка, даже если она насмехается над своей глухой хозяйкой, все же меньшее зло, чем какой-нибудь охотник за приданым, который согласится взять меня в жены ради денег. Сам подумай, ну сколько осмелятся украсть слуги? Процентов десять, не больше. А это значит, что львиная часть денег останется у меня. А если выйду замуж, то вмиг потеряю все. И потом, Джулиан, кого ты мне сватаешь? Малакаю Бёртона! – Лили, не выдержав, расхохоталась. – Когда мы были помоложе, у бедняги не хватало смелости даже на то, чтобы пригласить меня на танец! А теперь речь идет о женитьбе. Представляешь, что он подумает? Решит, что я уже совсем отчаялась, что пошла на такой шаг.

Взгляд Лили устремился к площади, уголки губ дрогнули в улыбке.

– Ты ведь не знал меня до болезни, верно? Видел бы, сколько поклонников у меня было, когда я только начала выезжать в свет!

Джулиан растерянно моргнул. Невероятно, пронеслось у него в голове. Похоже, она нисколько не сомневалась, что он ей не поверит.

– Готов поспорить, что у твоих ног были все самые достойные представители лондонского света. Впрочем, почему были? Держу пари, они и сейчас готовы пасть к твоим ногам. Но ты ведь нигде не бываешь. Начни снова выезжать, – и увидишь, сколько джентльменов передерутся ради возможности пригласить тебя на танец.

– Пожалуйста, Джулиан! – порозовев, смущенно пробормотала Лили. – Я ведь уже не молоденькая дебютантка. Мне как-никак двадцать восемь.

– Даже будь тебе сорок восемь, любой мужчина был бы счастлив назвать тебя своей женой!

– Ну да, и заполучить сразу и мои деньги и связи в обществе – иными словами, все, что ко мне прилагается, верно? Ты это хочешь сказать?

Джулиан неодобрительно цокнул языком.

– Послушай, как тебе не стыдно? Тебе ли напрашиваться на комплименты?

– Я не напрашиваюсь. Просто констатирую факты. Даже если на время забыть о моем уродстве – а это, согласись, довольно трудно, учитывая, что я глуха, как пень, – то по меркам лондонского света я давно уже старая дева, увядшая и даже слегка побитая молью.

– Чушь! – Джулиан ласково погладил Лили по щеке, потом поднес ладонь к глазам, внимательно оглядел ее, даже обнюхал и шутливо объявил: – Свежа, как роза! И даже пахнешь так же!

Будь на месте Лили другая женщина, вряд ли он бы этим ограничился. Но он скорее умер бы, чем решился поцеловать ее. Даже при том, что изнемогал от желания почувствовать на губах сладкий аромат ее кожи.

Лили, поджав губы, смерила его негодующим взглядом, всем своим видом давая понять, что он ведет себя неподобающе. Ничуть не смутившись, Джулиан моментально сделал точно такое же лицо – сходство было настолько полным, что Лили не выдержала и рассмеялась. Джулиан обожал слушать ее смех – Лили всегда смеялась так искренно и заразительно, что хотелось улыбнуться в ответ.

– Как мне этого не хватало… – вдруг пробормотала она. – Я имею в виду, нашей дружбы.

Джулиан растерялся, не зная, что сказать. Конечно, он тоже скучал по Лили, по их дружбе. Но если все совершенно невинно, тогда почему у нее такое лицо? Ему почудилось, или она напряглась, когда его взгляд скользнул вниз, к вырезу на платье, и ее грудь, словно в ответ на этот взгляд, судорожно приподнялась, а нежная кожа даже слегка порозовела?

– Теперь, когда Лео больше нет, дом кажется таким пустым… – тоскливо пробормотала она.

Господи, да! Пусть она поговорит с ним о Лео. Только чувство вины и горе способны заглушить безумное желание, которое всегда охватывает Джулиана, стоит ему только оказаться рядом с ней!

– Я уж и не помню, когда в доме в последний раз были гости или устраивались званые вечера. А раньше, когда Лео был жив, у нас постоянно собирались друзья. Честно говоря, я даже не думала, что мне будет так этого не хватать… – Лили принялась разглаживать складки на перчатке. – Сейчас я даже иногда жалею, что ко мне почти никто не приходит.

Сгорая от стыда, Джулиан старался не смотреть ей в глаза.

– Я был занят, – наконец с трудом произнес он.

Интересно, сколько существует способов предательства? Он с самого начала лгал Лео, притворялся, что равнодушен к его сестре, хотя сходил по ней с ума, а после фактически обрек его на смерть, бросив одного… И вот теперь он жив, потому что вместо него погиб Лео. Горе и чувство бессилия жгли его, точно огнем. После гибели Лео Джулиан поклялся, что поступит, как настоящий друг, пусть даже Лео уже в могиле. Нужно только найти убийц и подыскать достойного мужа для его сестры. Только тогда он сможет считать, что долг уплачен.

От Лили не укрылось, что его что-то гнетет.

– Джулиан, я знаю, что все эти месяцы ты вел собственное расследование. Ты заранее знал, что власти никого не найдут, и это бесило тебя. Знаешь, в этом вы с Лео очень похожи. Для него была невыносима сама мысль о несправедливости. Может, поэтому вы и стали друзьями. – Приподняв ему подбородок, Лили заставила Джулиана посмотреть ей в глаза. – Лео всегда говорил, что, несмотря на все скандальные выходки и бесшабашное поведение, ты на самом деле хороший.

Хороший?! Господи помилуй! Знала бы она, какой он на самом деле!

А это прикосновение… такое легкое, такое невинное! Этот жест, доверчивый и одновременно нежный. Теплое прикосновение пальцев к его щеке. Кровь вдруг ударила Джулиану в голову, перед глазами повисла багровая пелена. Он внезапно вспомнил, как этой ночью впервые в жизни осмелился ее поцеловать. В конце концов, все обычно начинается с поцелуя. И ему вдруг безумно захотелось снова ее поцеловать, прямо сейчас, на этой скамейке, только на этот раз так, как и следует целовать женщину, которую хочешь сделать своей. Придвинуться к ней вплотную, обнять за плечи, приподнять подбородок, заглянуть в глаза, а потом… Голова у Джулиана закружилась. На этот раз он узнает, какая она на вкус.

Эта постоянная война инстинктов с остатками его совести… он вел ее столько лет! И, Бог свидетель, борьба была нелегкой. И Джулиан с чистой совестью считал, что заслуживает такой малости, как поцелуй.

– Ты хороший человек, Джулиан Беллами.

А вот тут Лили ошиблась. Он не был хорошим. Как, в сущности, не был и Джулианом Беллами. Однако он был твердо намерен играть эту роль хотя бы еще какое-то время.

– Хорошим человеком был Лео. – Джулиан прокашлялся. – Но в одном ты права, Лили. Любая несправедливость действительно выводит меня из себя. Хороших людей не должны убивать в темных переулках. Их убийцы не должны оставаться безнаказанными. А дамы, да еще юные, – добавил он, бросив на Лили многозначительный взгляд, – не должны жить одни, без мужской защиты.

Глаза Лили внезапно стали серьезными. Какое-то время она, не моргая, смотрела на него. Потом придвинулась ближе, и в глазах ее вспыхнул какой-то непонятный огонь. Джулиан помрачнел, догадавшись, что героическая битва, которую он вел с собой, еще не закончена. Больше того, она, похоже, еще только начинается.

– Тогда не оставляй меня одну.

Глава 3

Лили тоже было непросто выдержать взгляд Джулиана. Всякий раз, как она видела перед собой его синие глаза, у нее слабели и подгибались колени. А если добавить к этому лицо, на котором Богу было угодно поместить эти глаза, лицо, словно вышедшее из-под резца гениального скульптора…

После всех этих долгих лет, когда они с Джулианом были друзьями, казалось, ей пора было бы уже привыкнуть к этому. Но нет. Для любой леди находиться в обществе Джулиана Беллами и не чувствовать, как ее постепенно охватывает жар, идущий от… Говоря иными словами, вероятно, то же самое чувствует беспомощный кролик, когда встречается взглядом с волком и понимает, что все пути к отступлению отрезаны.

Сердце остановилось и пропустило два удара, а потом забилось так неистово, будто торопилось наверстать упущенное. Старательно делая вид, что ничего необычного не произошло, Лили смело встретила его взгляд.

«Не бросай меня. Я не могу потерять еще и тебя».

Как объяснить, что для нее значит его присутствие? Их с Джулианом связывали своеобразные отношения. Если они с Лео были близки, как могут быть близки только близнецы, то отношения с Джулианом всегда имели восхитительный привкус новизны. С ним Лили могла думать, спорить, смеяться.

Но потом вдруг все изменилось. С каждой встречей он казался все более худым и бледным, как будто жизнь капля за каплей покидала его. Так продолжалось все последние месяцы. Пока его, окровавленного, едва живого, не бросили возле дверей ее дома. Даже сейчас Лили казалось, она чувствует на руках его теплую кровь… чувствует, как его пальцы запутались в ее волосах, когда он притянул ее к себе…

Этот его поцелуй, каким бы неуклюжим и беспомощным ни был, разом изменил все. Потому что это был поцелуй мужчины, который догадывается, что жить ему осталось недолго.

Нет, она не позволит этому случиться.

– Смерть брата – самое страшное, что произошло в моей жизни, – заговорила она. – Я не могу потерять и тебя.

– Лили, ну как ты не понимаешь? Я ведь хочу для тебя того же самого. А ты, вместо того чтобы слушаться, упрямишься, когда я стараюсь позаботиться о безопасном будущем для тебя.

– Это не одно и то же.

– Неужели? – Джулиан чувствовал, что его терпение на исходе. – Что ж, если тебя не устраивает, как я пытаюсь устроить твою судьбу, займись этим сама. Начни снова выезжать и найди подходящего мужа.

Какое-то время она молча смотрела ему в глаза.

– Что ж, хорошо. Возможно, я так и сделаю.

– Лили, рано или поздно тебе придется… – Джулиан покачал головой.

Лили могла бы поклясться, что уловила тот момент, когда смысл ее слов проник в его сознание. Джулиан оцепенел от неожиданности.

– Что ты сказала? – осипшим голосом пробормотал он. – Повтори еще раз… только помедленнее, хорошо?

Он выглядел так комично, что Лили не выдержала и рассмеялась.

– Ты ожидал чего-то другого?

Почему-то Джулиан не был удивлен.

– Я сказала: хорошо, возможно, я последую твоему совету. Но у меня условие. Я начну выезжать, если ты пообещаешь сопровождать меня.

Выражение лица Джулиана менялось на глазах – если раньше на нем читалось неудовольствие, то теперь он был явно сбит с толку.

– Успокойся, – сжалилась над ним Лили. – Посмотри, какой чудесный ясный вечер, даже не верится, что уже осень. Самый подходящий день для окончания траура.

– Для окончания траура? Но ведь…

– Ты неправильно меня понял, – перебила Лили. – Мы никогда не забудем Лео. Это невозможно. Но разве он хотел бы, чтобы с его смертью закончилась и наша жизнь? В конце концов, мы оба живы, здоровы и даже еще сравнительно молоды. И нам посчастливилось родиться в одном из самых больших городов христианского мира. Значит, нужно пользоваться этим – выезжать в свет, встречаться с друзьями. Веселиться.

– Веселиться? – На лице Джулиана появилось скептическое выражение.

– Ну да, веселиться. Наслаждаться жизнью. Радоваться… даже смеяться иногда. Надеюсь, ты еще не разучился смеяться? Ведь когда-то ты считался душой общества.

– Да. Когда-то. До того, как…

Лили решительным жестом оправила платье.

– Знаю, что сейчас тебе это кажется диким. Но, Джулиан, нельзя же горевать вечно! Нужно научиться снова радоваться жизни.

Если честно, Лили меньше всего хотелось ездить на балы, не говоря уже о том, чтобы самой принимать гостей. Просто она не могла придумать лучшего способа оторвать Джулиана от его бессмысленных и опасных поисков. Ничем хорошим это не кончится. А значит, нужно что-то делать.

Джулиан рассеянным жестом пригладил густые темные волосы.

– Но ты только что сказала, что не собираешься выходить замуж.

– Верно. Не собираюсь. Но если ты настаиваешь… Что ж, если найдутся желающие меня переубедить, я готова предоставить им такую возможность.

– Если найдутся?! Смеешься? Да мужчины будут толпами гоняться за тобой! Съезди хотя бы на один бал и увидишь, что будет! Готов поспорить, что уже на следующее утро у дверей твоего дома выстроится целая очередь из джентльменов, жаждущих засвидетельствовать тебе свое почтение.

– Думаю, тебя это должно порадовать.

Странно, но, судя по лицу Джулиана, его эта мысль не обрадовала. Вместо ответа он сердито топнул ногой, и стайка голубей, беззаботно ворковавших на мостовой, шумно взмыла в воздух.

– Не ершись, – проговорила Лили, стараясь разрядить обстановку. – Раз ты так хочешь, я согласна. Но рядом должен быть человек, которому я могу доверять. А значит, мне нужен ты.

Им с братом удалось создать собственную систему знаков. Лео частенько помогал ей вести непринужденную светскую беседу, незаметным жестом или движением бровей давая понять, что она говорит слишком громко или, наоборот, тихо. Лили даже представить себе не могла, как бы она справилась без него. Но если речь идет о спасении Джулиана, она что-нибудь придумает. Что ж, возможно, нескольких балов или раутов окажется достаточно, чтобы напомнить Джулиану, что жизнь не кончается… Оставалось только молиться, чтобы ее план удался.

– Лили, я не могу сопровождать тебя на балы. Это неприлично, – решительно сказал Джулиан. – Ты же знаешь, какая у меня репутация.

– Еще бы! Конечно, знаю.

– Я соблазняю женщин. Да-да, именно это я и делаю, причем с удручающей регулярностью. – Джулиан отвел глаза в сторону. – Кстати, на тот случай, если ты не в курсе… в одном из клубов, членом которого я являюсь, по периметру бильярдной комнаты тянется гирлянда, собранная из подвязок женщин, которых я сделал своими любовницами.

– Твоя репутация мне известна, – отрезала Лили. – Но все равно спасибо за столь красочное описание твоих подвигов.

– Это мерзко, я знаю. В свое оправдание могу лишь сказать, что это не моя идея. – Джулиан смущенно почесал затылок. – Просто мои приятели привязывали к гирлянде еще одну подвязку всякий раз, когда я…

– Вот как? В самом деле? Ладно, давай обойдемся без деталей, – перебила Лили, безуспешно пытаясь справиться с предательским румянцем, от которого уже горели не только щеки, но даже, кажется, уши. – Как бы там ни было, тебе не о чем волноваться. Я не стану мешать твоим любовным подвигам.