ГЛАВА 12

Ногар нервничал. Чтобы добраться до кафе «Арабика», где Стефи назначила ему встречу, тигру и крольчихе следовало пройти несколько кварталов территории, контролируемой Зипперхедами. Раджастан чувствовал, что карабин слишком заметен под его плотной зеленой курткой, хотя дома, когда он подбирал подходящую для себя одежду, ему показалось, что она должным образом скрывает «Винд».

У Ногара было такое ощущение, будто на спине его приклеена мишень, по которой в любую секунду могут выстрелить.

Крыс поблизости не было, Ногар не видел их уже со вчерашнего дня, и это становилось подозрительным. Обычно улицы Моро-Тауна буквально кишели грызунами, даже в дневное время.

Под мостом, отделяющим Моро-Таун от Серкла, красовалось новое грэффити. Начертанное под саркастическим «Добро пожаловать в Моро-Таун», оно гласило: «Здесь правят Зипперхеды».

Ногар вспомнил лозунг времен Восстания, «Долой пинков». Сейчас, спустя десятилетие, лозунг этот, уже набивший оскомину, в какой-то степени утратил свой первоначальный зловещий смысл. Раджастан частенько задавался вопросом, отдают ли себе отчет те, кто в настоящее время бездумно пользуется этим лозунгом, что во времена «Черного Августа» он являлся призывом к геноциду, истреблению людей.

Раджастану вдруг показалось, что он вернулся в дни своей юности, когда он был членом уличной банды «Адские Коты», и что в Моро-Тауне скоро снова начнется ад кромешный, как тогда, в дни Восстания. Это чувство не оставляло его даже после того, как они с Эйнджел миновали железобетонные пилоны, означавшие, что Мэйфилд-Роуд кончилась.

Студенческая «вселенная» университета «Кейс Уэстерн Резерв» располагалась всего лишь в нескольких кварталах от Моро-Тауна, но это был уже совсем другой мир.

Они вошли в «Арабику» в начале первого. Ароматы экзотических, редких и искусственных сортов кофе сразу же ударили по обонянию Ногара, но сейчас он был даже рад этому — по крайней мере они отбивали до боли знакомый запах Марии, исходящий от халата Эйнджел.

Наступило время ленча, и в кафе было довольно людно. Ногар заметил, что кроме них с Эйнджел в кафе находился только один моро — седеющий рыжий лис, играющий в шахматы с чернокожим пинком. Некоторые из посетителей с любопытством поглядывали на новую парочку — тигра и крольчиху. Ногару стало несколько не по себе, и он облегченно вздохнул, когда увидел Стефи, сидевшую за столиком в задней части зала.

Раджастан прошествовал к столу и осторожно сел на стул, надеясь, что тот не развалится под его весом. Эйнджел поводила носом у прилавка, пока, вероятно, не вспомнила, что у нее нет денег, потом тоже подошла к столу. Стефи смотрела на крольчиху, но вопрос адресовала Ногару.

— Это ваш друг?

— Она — косвенный свидетель убийства Джонсона.

— Она?

Иногда пинки не могли быстро, с первого взгляда, определить пол животных-моро, вследствие того, вероятно, что самки моро не обладали грудными железами, столь же выпуклыми, как у человеческих особей женского пола.

Эйнджел развернула стул, села на него, положив подбородок на его спинку, и почесала свой шрам, отчего нос ее начал подергиваться.

— Меня звать Эйнджел, Пинки. Кисуля — мой телохранитель.

— Привет. Меня зовут Вейр, Стефи Вейр.

Ногар чувствовал, что девушка нервничает.

— Вы хотели поговорить. О чем?

Она отвела взгляд от крольчихи и посмотрела на Ногара.

— Мне предложили вернуться на работу…

Ногар осклабился.

— Примите мои поздравления…

— Не нужно иронизировать, — оборвала его Стефи. — Мне поставили условие, что я не буду общаться с вами. А мне это не нравится. Меня уже выбросили однажды за ненужностью, как балласт с межконтинентального шаттла. Теперь они пытаются заткнуть мне рот, а я более не намерена поступаться своими принципами.

Эйнджел хохотнула.

— Молодчина, Пинки. Так их, ВП траханых.

Стефи недоуменно воззрилась на крольчиху.

— ВП?

Ногар непроизвольно царапнул когтями столешницу и, бросив в сторону Эйнджел недовольный взгляд, объяснил:

— ВП — власть предержащие. Терминология времен Восстания… Когда вы получили это предложение?

— После того, как я подвезла вас из госпиталя. Предложение исходило от Харрисона, оно было записано на автоответчике.

Стефи улыбнулась.

— Я сразу же позвонила ему домой, в два часа утра, и сказала, куда он может засунуть это свое предложение.

— Вы твердо решили отвергнуть его?

— Да. Я же говорила вам, что меня использовали в качестве ширмы. Признаю, я пошла на это ради денег. Я… Я продалась. Но теперь с меня довольно.

Ногар по достоинству оценил то, что она рассказала ему о предложении Харрисона, снова не погнушавшись общением с моро.

— Говорили вы кому-нибудь о нашей встрече?

Стефи пожала плечами.

— Нет, никому, даже Харрисону… хотя я испытала сильнейший соблазн уведомить его, что он несколько запоздал со своим предложением. Хотелось немного поиграть у него на нервах.

— Стефи, подумайте хорошенько. Вы действительно никому не говорили об этом — ни другу, ни подруге, ни отцу, ни матери?

— Я же сказала — никому… — Она грустно улыбнулась. — Даже моему несуществующему другу.

Беспокойство все больше и больше овладевала Ногаром. Отчаянный поступок Янга и нападение Зипперов казались слишком уж своевременными.

— Однако кто-то узнал о нашей встрече. За вами следят.

— Что?

Ногар вкратце изложил ей свои соображения. Стефи задумалась.

— Ну что же, возможно, вы правы. Думаю, Фил вполне мог пережить утрату Дэрри. Но если он считал себя ответственным… если это действительно было так…

Стефи помотала головой.

— Но я не понимаю, зачем сообщникам Фила вести наблюдение за мной. Из всех приближенных Байндера я была самой мелкой сошкой.

— Послушай, Пинки, — встряла в разговор Эйнджел, — они — подельщики вашего Фила — могут и не знать об этом. Насколько я поняла, ты была всегда на виду, и создавалось впечатление, что ты так же влиятельна, как и остальные прихлебатели вашего босса, тогда как на самом деле тебя держали только для того, чтобы гомика этого, Джонсона, считали гетеросексуалом.

Эйнджел совала нос не в свое дело, но она была права. Ногар заговорил прежде, чем Стефи успела ответить крольчихе.

— Как помощник Джонсона, «официально» вы имели доступ ко всем финансовым отчетам, которые сжег Янг. Они — сообщники Янга — действительно могут не знать, что единственной вашей функцией являлось прикрытие гомосексуализма Джонсона. Кроме того, Янг начал уничтожать отчеты не сразу после убийства, не сразу после того, как было обнаружено тело Джонсона, и даже не сразу после похорон. Янг выжидал после убийства почти две недели…

Ногар выдержал многозначительную паузу, постукивая когтем указательного пальца по столешнице.

— Он приступил к уничтожению документов на следующий день после того, как мы впервые встретились с вами.

— Понимаю, что вы имеете в виду…

— Эй, Кисуля, ты ничего не чуешь?

Ногар взглянул на Эйнджел и уже раскрыл было рот, чтобы приказать ей заткнуться, и тут он учуял. Если бы не ароматы кофе, он сразу бы ощутил этот запах — характерный запах дешевых пинковских духов. Он принадлежал белой крысе.

Терин.

Зипперхеды.

Обернувшись ко входу, Ногар успел заметить, как дверь закрывается. Тошнотворный запах постепенно улетучился.

— Терин? — спросил Ногар крольчиху.

— Терин, — согласилась та.

Ногар увидел припаркованный напротив входа в кафе черный «Джербоа» с закрашенными черной краской окнами. Раджастан услышал стук закрывающейся дверцы; сгорбившаяся фигура метнулась прочь от машины. Ногар не разглядел, кто это был — пинк, моро или один из грызунов. Но он вспомнил «торговую марку» Зипов.

Водитель убегал от машины…

— На пол, Стефи!

Эйнджел уже нырнула под стол, а Стефи словно окаменела. Ногар не стал ждать, пока она придет в себя, и с силой толкнул ее левой рукой так, что девушка отлетела к стене позади столика и упала на пол. Правая рука тигра потянулась к «Винду».

Машина взорвалась. Окна кафе, изготовленные из какого-то прозрачного искусственного полимера, не разбились, как стекло, но просто порвались и дезинтегрировались. Зал кафе наполнился дымом; пинки закричали и завопили.

Ногар, по-прежнему сидевший за столиком, понял, что второго взрыва не последует, поскольку в зияющие бреши оконных проемов ринулись грызуны — четверо Зипперов.

Крысы оттеснили перепуганных пинков к прилавку. Черный грызун с обрезом в руках направился в сторону Ногара, перепрыгивая через опрокинутые столики и разбрасывая ногами стулья. Ногар прыгнул в сторону, надеясь отвлечь огонь «Черныша» на себя.

Раджастан решил, что именно его Черныш выбрал в качестве мишени.

Но он ошибался.

Черныш держал курс на Стефи и уже нацелил в нее свой обрез.

Зверь пинком распахнул дверь, дико зарычал и выхватил «Винд-12». Большой палец правой лапы тигра щелкнул предохранителем. Ногар направил карабин в голову Черныша и спустил курок.

Грохот выстрела оглушил Ногара.

Черныш начал оборачиваться, когда до него дошло, что Ногар вооружен. Пуля угодила Чернышу в лицо, под правый глаз. Обойма «Винда-12» содержала не стандартные индийские бронебойные пули с тефлоновым покрытием, а двенадцатимиллиметровые разрывные «дум-думы». Пуля снесла Чернышу полголовы.

Время будто замедлило свой ход. Ногару казалось, что между ударами его сердца проходит по крайней мере секунды две, но он знал, что «мотор» его работает на пределе, чуть ли не выпрыгивая из грудной клетки. Нервы его гудели, будто перегруженные высоковольтные провода.

Прежде чем Черныш рухнул на пол, Раджастан вскочил на ноги и повернулся лицом к остальным Зипперам. Один из них держал в руках автомат «Узи» и целился им в Ногара.

Раджастан вскинул «Винд» и выпустил из карабина две пули подряд. Первая просвистела мимо уха грызуна, вооруженного «Узи», вторая задела правое колено крысенка, отчего тот завертелся волчком и выронил из рук автомат. Ногар скорректировал третий выстрел, и на этот раз пуля поразила грызуна в грудь, отбросив его метра на два назад, к окну.

Послышался негромкий хлопок — словно кто-то раздавил ногой электрическую лампочку, — и Ногар почувствовал, как в его правое бедро будто вонзили раскаленный добела нож. Вниз по ноге ручьем потекла теплая кровь, пропитывая насквозь коричневато-рыжий мех.

Один из грызунов держал в руке револьвер двадцать второго калибра, другой пытался поймать Ногара на мушку автомата АКМ. Когда Раджастан обернулся, револьвер выстрелил снова, и сверхзвуковое «насекомое» оцарапало шею тигра.

Нужно было сначала обезвредить более опасного противника — грызуна с АКМ. Ногар трижды нажал на курок, и автоматчик заполучил две пули в живот и одну в голову.

Зиппер с 22-м пальнул еще раз, промазал и, бросив револьвер, метнулся к окну.

В обойме «Винда» осталось еще пять патронов. Ногар нацелил карабин в спину убегающего грызуна, потом медленно опустил оружие.

Зиппер нырнул в окно и был таков.

Зверь, порыкивая, неохотно вернулся в клетку, дверь которой со скрипом закрылась за ним.

На улице клубился черный дым от горящего автомобиля. Пинки, отталкивая друг друга, ринулись к выходу из кафе. Ногар услыхал отдаленный вой полицейских сирен.

В отличие от большинства посетителей кафе, Ногар понимал, что все еще далеко не кончено. Нужно было сматываться, пока не подоспели основные силы неприятеля.

— Эйнджел, ты в порядке?

Крольчиха на четвереньках выбралась из-под стола.

— Угу, Кисуля.

— Возьми обрез Черныша, прикроешь нас.

— Есть.

Ногар оглянулся на Стефи. Девушка стояла, вжавшись спиной в стену, и округлившимися от ужаса глазами смотрела на грызуна с развороченной головой.

— Стефи, давайте к черному ходу. Живо!

Она повернула к нему мертвенно-бледное лицо, явно не воспринимая смысла сказанных Ногаром слов. Раджастан подскочил к ней, схватил за плечи и резко тряхнул.

— Вы знаете это кафе, где здесь пожарный выход? Крысы сейчас вернутся!

Эйнджел стояла у прилавка, нацелив обрез на входную дверь.

— Побыстрее, Кисуля. Зипперы не заставят себя ждать.

— На выход! — рявкнул Ногар.

Стефи наконец-то вышла из ступора и двинулась к двери в задней части кафе. Хорошо, хоть в обморок не упала, подумал Раджастан.

— Сюда, — сказала девушка, открывая дверь.

За дверью находилась довольно большая комната, заваленная пустыми мешками и картонными ящиками. Аромат кофейных зерен перебивал здесь даже запах дыма. Стефи указала на огромную кучу пластиковых мешков:

— Выход там.

Ногар мгновенно разметал кучу по сторонам и увидел короткий коридорчик, заканчивающийся пожарным выходом.

Ногар двинулся первым, припадая на раненую ногу; бедро горело, будто кто-то прижимал к нему раскаленный утюг.

— Стефи, где вы оставили свою машину?

— На стоянке позади кафе… Они ведь хотели убить меня, верно?

Ногар приоткрыл дверь пожарного выхода и осторожно выглянул наружу.

— Да. Черныш намеревался разделаться прежде всего с вами. Теперь совершенно ясно — Зипы связаны с убийством Джонсона.

— Если они за мной следили, тогда им известно, где моя машина.

— Пинки права, — сказала Эйнджел. — Нам следует поторопиться. Зипперы и дня прожить не могут без того, чтобы не спалить какую-нибудь тачку, а то и две.

Они вышли из кафе. Ногар приказал Стефи и крольчихе оставаться у двери, а сам обогнул угол здания. Стоянка находилась метрах в тридцати от «Арабики». Ногар отыскал взглядом автомобиль Стефи. Громадный «Плимут Антей» трудно было не заметить — не только благодаря его размерам, но и потому, что в открытом капоте его двигателя производил какие-то манипуляции один из Зипперов.

— Вы были правы, Стефи, — сказал Ногар. — Они хотят заминировать машину. Эйнджел, прикрой меня.

— Заметано, босс.

Им повезло. У грызуна явно что-то не получалось — видимо, он был начинающим минером. Ногар окинул взглядом прилегающую к стоянке территорию. Так, хорошо. Ни единой крысы поблизости, кроме «Минера».

Раджастан несколькими огромными прыжками преодолел расстояние, отделявшее его от грызуна — стараясь не обращать внимания на жгучую боль в правом бедре, — и вот уже ствол его «Винда» упирается в затылок грызуна.

— Замри, крысеночек, не то мозги твои размажутся по ветровому стеклу.

Зиппер застыл, только длинный хвост его мелко подрагивал. Ногар почувствовал, как от грызуна исходят волны ужаса.

— Разбирай свою адскую машину. Ну! — Ногар легонько подтолкнул грызуна карабином.

— С-с-сейчас… — крысенок начал трясущимися руками отсоединять какие-то провода.

Раджастан услыхал вой полицейских сирен, приближающийся со стороны Моро-Тауна.

— Живее! На все про все у тебя пятнадцать секунд.

Ба-бах! — донеслось сзади. В воздухе запахло кордитом.

— Одного я сняла, Кисуля. Поторопись, легавые с минуты на минуту будут здесь!

— Слыхал, ублюдок? Поторопись.

— Готово, уже готово… — Зиппер извлек из капота двигателя афганскую фугасную мину с надписью арабской вязью на корпусе.

— Так. Возьми бомбу, отойди вон туда. — Ногар мотнул стволом карабина в сторону. — И без глупостей.

Трясущийся от страха Минер покорно исполнил приказ. Ногар оглянулся. Эйнджел уже приближалась к нему, Стефи быстро шла следом за крольчихой. Эйнджел направила обрез на голову Зиппера.

— У меня остался один патрон, Кисуля. Замочить подонка?

— Не стоит. Прибереги заряд, он нам может еще понадобиться.

— Слишком ты великодушный, Кисуля. — Крольчиха неохотно опустила оружие.

Стефи открыла дверцу «Антея» и скользнула на место водителя. Эйнджел взгромоздилась на переднее пассажирское сиденье. Ногар, держа дрожащего Зиппера на мушке «Винда», нырнул на заднее сиденье. В глазах у него помутилось от страшной боли в бедре. Стефи завела машину; «Антей» вырулил со стоянки и взял курс в сторону Мейн-Авеню.

Раджастан оглянулся в заднее окно на «Арабику». От горящей машины клубами поднимался дым; белые, коричневые и черные грызуны — около двух десятков — высыпали из кафе и побежали в направлении Моро-Тауна. Очевидно, хотели смыться, пока на место происшествия не прибыла полиция — вдали уже сверкали мигалки патрульных машин.

«Антей» быстро набирал скорость, но Ногар успел заметить еще кое-что — джип с открытым верхом, в котором сидели два моро. Белая крыса и серая собака. Терин и Гассан. Гассан вел машину, а Терин смотрела на удаляющийся «Антей» в военный бинокль, как понял Ногар.

Раджастан вскинул средний палец правой руки в оскорбительном жесте.

— Куда теперь? — спросила Стефи, не оборачиваясь.

Приказав Эйнджел проследить, нет ли за ними хвоста, Ногар дал Стефи адрес Мэнни, в Вест-Сайде.

Если повезет — должно повезти, за рулем все-таки пинк, — полиция не станет нас останавливать, подумал Ногар, прежде чем потерять сознание.

ГЛАВА 13

Ногар очнулся где-то в районе моста на Мейн-Авеню. Кто-то перевязал его бедро — нога была туго забинтована рукавом от халата Марии; кровотечение вроде бы приостановилось…

«Антей» медленно тащился в транспортном потоке за огромным трейлером. По обеим сторонам дороги высились громады небоскребов Вест-Сайда. Яркий солнечный свет отражался от огромных пластин зеркального стекла окон — казалось, что «Антей» ползет через гигантскую микроволновую печь. У Ногара заболели глаза. Чувство было такое, будто чьи-то грубые пальцы давят на них в такт с пульсацией крови в висках. Голова раскалывалась от страшной мигрени, бедро горело.

Приподняв голову, он попытался посмотреть в заднее окно, но зрение его было слишком затуманенным, чтобы хорошенько разглядеть машины, движущиеся вслед за «Антеем». Взглянув на сиденье, Ногар увидел, что все оно выпачкано его кровью. Потом потрогал саднящую шею — револьверная пуля лишь слегка оцарапала ее, ничего страшного. Но рана на бедре, похоже, серьезная. Пуля, видимо, вырвала приличный кусок мяса. Раненое бедро, вкупе с растянутым коленом, сделало правую ногу практически неподвижной.

Ногар скосил глаза на левую подмышку. «Винд», поставленный на предохранитель, торчал в кобуре. Раджастан абсолютно не помнил, когда он сунул его туда. Потом он посмотрел вперед. Стефи вела машину; Эйнджел держалась рукой за ствол обреза, приклад которого стоял на полу, у ее ноги. А она далеко не глупа, эта крольчиха, подумал Ногар. Держит оружие так, чтобы его не было видно водителям соседних машин. По вооруженным моро полицейские обычно стреляют без предупреждения…

Эйнджел первой заметила, что Ногар пришел в себя.

— Эй, Кисуля, с возвращением! Как ты?

— Жить буду.

Ногар попытался принять сидячее положение. Его непроизвольный стон привлек внимание Стефи.

— Ногар, вас нужно срочно доставить в госпиталь. Эйнджел остановила кровотечение, но…

— Об этом не может быть и речи. Ноги моей не будет в пинковском госпитале.

— Пинки, не спорь с «бугром». Раз он говорит «58-я стрит», значит, мы отправляемся на 58-ю стрит. Не перечь боссу, если хочешь остаться в живых.

— Ногар, но ведь вы серьезно ранены.

Раджастан стиснул зубы, сдерживая стон, и наконец сел.

— За меня не волнуйтесь. Мы направляемся в гости к лучшему военврачу афганского театpa военных действий. Нам нужно быть осторожными, за нами может быть хвост.

Эйнджел обернулась и наморщила нос.

— Моро не суются так далеко в Вест-Сайд, Кисуля. Нас не остановили только потому, что Пинки за рулем. «Джип» с Терин и лохматиком отстал от нас, когда они поняли, что мы направляемся в деловую часть города.

— Прекратите называть меня Пинки.

— Смотри-ка, Кисуля, какая чувствительная эта…

Бесцеремонность крольчихи уже начинала действовать Ногару на нервы.

— Послушай, Эйнджел, тебе никто никогда не говорил, что у тебя слишком длинный язык? Попридержи его, сделай милость.

Хотя у Ногара по-прежнему плавали разноцветные круги перед глазами, ему показалось, что Стефи усмехнулась. Интересно, о чем девочки говорили, пока он был в отключке?

— Ну, извини, Пин… Как тебя там, запамятовала…

Стефи выбрала момент, когда слева освободилась часть дороги, и ловко обошла грузовик, водитель которого ответил на такую наглость возмущенным гудком.

— Меня зовут Стефани Вейр. Вы можете называть меня просто Стефи.

— Ладно. Стефи так Стефи…

«Антей» вырулил на Детройт-Авеню. Стеклянные монолиты делового центра уступили место старым кирпичным пакгаузам с наглухо заколоченными окнами и лавчонками мелкого пошиба с замызганными витринами. Свернув направо, на улицу с указателем «Огайо-Сити», «Антей» через пару минут оказался в квартале, где жил Мэнни.

Ногар указал место на обочине дороги, рядом с побеленным известкой зданием, на первом этаже которого располагался бар без какой-либо вывески.

— Остановитесь вон там.

— Что?

— Подождем, пока наши преследователи не нагонят нас.

— Кисуля, я же сказала, они отстали, как только…

— Эйнджел, Зипперы — не единственные, кто замешан в этом деле.

Стефи остановила машину.

— И что теперь?

— Нужно пригнуться, чтобы не было видно снаружи.

— Если вы так считаете… — Стефи припала к полу; Эйнджел последовала ее примеру. Ногар лег на сиденье и чуть приподнял голову, выглядывая в заднее окно.

Через полминуты появилась их «тень» — грязно-зеленый «Додж Электролайн» без опознавательных знаков, запрограммированный или с дистанционным управлением, двигавшийся по Детройт-Авеню со стороны Вест-Сайда. Он притормозил напротив «Антея», постоял около минуты, потом снова набрал скорость и, проехав несколько десятков метров, скрылся за поворотом. Ногар решил, что автомобиль выполнял какую-то программу поиска.

Эйнджел помотала головой.

— А теперь что?

— Теперь мы пойдем пешком, чтобы избежать маршрута, на котором они могут нас засечь.

Стефи вскарабкалась на сиденье.

— Но ведь ваша нога…

— Как-нибудь доковыляю…

Ногар почувствовал, что из раны по-прежнему сочится кровь. Стиснув зубы, он попытался затянуть повязку потуже.

— Фургон, думаю, принадлежит «Мидвест Лэпидари Импортс».

Он набросил на плечи куртку и выбрался из машины, стараясь поменьше опираться на раненую ногу. Джинсы его от бедра до щиколотки насквозь пропитались кровью, и ткань приклеилась к меху. Ногар держался на ногах довольно устойчиво, но кровавые пятна были видны, наверно, из соседнего квартала.

Нужно поскорее убираться отсюда, пока кто-нибудь не сообщил в полицию о подозрительной компании — окровавленный тигр, крольчиха в изорванном халате да девушка-пинк.

Ногар, прихрамывая, повел своих «товарок» через пустую автомобильную стоянку, расположенную напротив безымянного бара, затем по проезду между двумя пакгаузами, потом через какой-то грязный задний дворик, миновав который, они вышли в узкий тупиковый проулок и, протиснувшись через дыру, зияющую в проржавевшем металлическом заборе-стене, оказались в коротком переулке, который упирался в несколько частных гаражей.

— Боже правый, Кисуля. Ты ориентируешься в этих местах лучше, чем Зипперы — в Моро-Тауне. А ведь здесь живут только пинки…

Ногар перевел дыхание.

— Как это ни странно, но когда-то я тоже жил здесь, Эйнджел… — Ногар поморщился и потер занемевшую ногу. — Между прочим, мы уже пришли.

Он ткнул большим пальцем в сторону ближайшего гаража, на стене которого среди непристойных слов, написанных корявым детским почерком, выделялась полустертая надпись черной краской: «Ногар и Бобби, 2033 год».

— Кто это Бобби? — спросила Стефи.

— Первый и единственный мой друг среди пинков. Пошли.

Ногар проковылял к воротам гаража. Они оказались не заперты; фургон Мэнни отсутствовал. Так, значит, Мэнни нет дома и вряд ли он вернется раньше семи вечера, подумал Ногар, но все же прошел к небольшому кирпичному коттеджу, расположенному на противоположной от гаража стороне переулка, и нажал кнопку звонка. Да, Мэнни нет дома. Эйнджел и Стефи ждали у гаража.

— Здесь старый механический замок. Посмотрите, в гараже должен быть запасной ключ. Над воротами, в углублении между кирпичами.

Ногар надеялся, что ключ лежит там, хотя он не пользовался им почти пятнадцать лет. Но им сегодня определенно везло. Через пару минут Стефи направлялась к дому с ключом в руке.

Ногар впустил гостей в дом друга.

Время уже близилось к половине восьмого, а Мэнни еще не вернулся. Незваные гости поджидали его в гостиной. Ногар сидел на полу, подстелив под себя свою куртку, Стефи и Эйнджел пристроились на диване и смотрели выпуск видеоновостей. Новости были впечатляющими.

«В результате стычки между враждующими преступными группировками погибло трое грызунов», — вещал диктор. «Власти крайне обеспокоены участившимися „разборками“. Мэр высказал опасение, что они означают начало широкомасштабной войны между уличными бандами».

Великолепно.

Сообщения о подобных инцидентах пришли и из других городов — Нью-Йорка, Лос-Анжелеса и Хьюстона. В каждом из них фигурировал подожженный и взорванный автомобиль. И крысы-эмигранты из Гондураса.

Сан-Франциско, Дивер, Майами — то же самое. Диктор делал ссылки на «Черный Август» 1042 года.

«Сегодня 4 августа — прошло ровно одиннадцать лет со дня первого восстания в Моро-Тауне».

Что пугало пинков больше всего, так это очевидная скоординированность инцидентов — везде одно и то же название банды — «Зипперхеды», везде — подожженные машины.

От всего этого Ногару стало не по себе.

— Почти десяток лет мы жили относительно спокойно, а вот теперь кучка психопатов втягивает нас в новую бойню.

Эйнджел неотрывно смотрела на экран.

— Кисуля, зачем Зипперам все это нужно? — озабоченно спросила она, забыв на время свой саркастически-снисходительный тон.

— Чтоб я так знал.

— Теперь Байндер сможет протащить в Сенате законопроект о контроле над моро.

Эйнджел повернулась к Стефи.

— Контроль? Какой еще контроль?

— Законопроект включает в себя пункты о полном запрете на иммиграцию моро и принудительной стерилизации.

Ногар отключил видеофон, на экране которого мелькали кадры пластиковых мешков с трупами жертв инцидентов.

— Похоже, кому-то очень выгодно настроить общественность против моро. Боюсь, это начало массовых беспорядков.

Эйнджел нервно хохотнула.

— Брось, Кисуля, какие там массовые беспорядки. Несколько десятков вконец обнаглевших грызунов, вот и все.

Стефи ответила за Ногара:

— Людям вроде Байндера нужен повод, хоть какой-то намек на массовый терроризм моро. В свете последних событий ему не составит труда протолкнуть свой законопроект в Конгрессе.

Скрип открывающейся двери прервал их разговор, а в гостиную ввалился смертельно уставший мангуст, одетый в лабораторный халат, от которого разило кровью, смертью и дезинфектантами. Мэнни мельком взглянул на Стефи, потом на Эйнджел и накинулся на Ногара.

— Ты почему не в больнице, болван?

Ногар так и не удосужился отстегнуть кобуру с «Виндом», но по выражению лица Мэнни — скорее озабоченному, нежели сердитому — он понял, что мангуст пока не связывает его ранение с событиями в «Арабике».

Мэнни кивнул на окровавленную куртку Ногара и многозначительно присвистнул.

— Интересно, что бы с тобой случилось, если бы я не был медиком? Ходить можешь?

— А как бы я добрался сюда? Летать я пока что не научился.

— Остряк, мать твою… Ну-ка, попробуй встать.

Ногар, постанывая, поднялся на ноги, и тут по всей правой стороне его тела прошла волна адской боли. Раджастан рухнул на пол. Обе девушки испуганно вскрикнули; мангуст бросил на них раздраженный взгляд и, выдвинув нижний ящик шкафа, достал чистую простыню, которую расстелил на полу рядом с курткой Ногара. Втроем они с трудом закатили тигра на простыню.

Мэнни прошел в кухню, где хранились его медицинские инструменты, и через минуту вернулся, держа в одной руке шприц с каким-то препаратом, а в другой — медицинский саквояж. Мангуст положил шприц на простыню и опустился на колени возле правой ноги Ногара.

— Представь меня своим друзьям. — Мэнни начал ножницами разрезать штанину Ногаровых джинсов.

Раджастан попытался не обращать внимания на боль, когда мангуст стал отрывать пропитанную запекшейся кровью материю джинсов от меха.

— Это — мисс Стефани Вейр, рядом с ней — Эйнджел, а вот этот доктор, уродующий мои лучшие джинсы, — мистер Мандви Гуджерат, или просто Мэнни.

Мэнни кивнул обеим.

— Рад с вами познакомиться, леди.

Эйнджел, слегка польщенная таким обращением, наморщила нос.