Свинаренко Игорь
      Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию)
      ОГЛАВЛЕНИЕ
      Предисловие "Мы живем, под собою не чуя страны" Часть I. НИЗЫ Глава 1. ШАХТЕРЫ "Свергли советскую власть? Радуйтесь теперь" Глава 2. ФЕРМЕРЫ Отечественному производителю хорошо - нам плохо Глава 3. КАЗАКИ Казаки гонят немецких инвесторов Глава 4. ВОЕННЫЕ Вооруженные силы вконец обнищали Глава 5. БЕЖЕНЦЫ Русские друг другу без надобности Часть II. ВЕРХИ Глава 6. ПРАВИТЕЛЬСТВО Почти как у взрослых Глава 7. ВЕЛЬМОЖА Черномырдин всегда наверху и всегда доволен жизнью Глава 8. ОЛИГАРХ Березовский говорит про совесть, Бога и родину Глава 9. РЕФОРМАТОР Немцов решил стать правой силой (после двух Кремлей) Глава 10. МАГНАТ Малашенко: "Главное - понять, что мы Азия" Глава 11. ТЕЛЕВИЗОР Киселев - главный политик "этой страны" Глава 12. ГУБЕРНАТОР Кооператор Цветков вырос до начальника Колымы Часть III. ДЕЛА Глава 13. "УРОЖАЙ-90" В США поймали русского миллионера Глава 14. МАФИЯ "Рапорт о победе над мафией". Ну-ну... Глава 15. СУД Суд присяжных - это нам рано! Глава 16. ТЮРЬМА "Понятия - квинтэссенция русского самосознания" Глава 17. БЕНДЕР В России любят всякое жулье Часть IV. ДОЛГИ Глава 18. ГАРВАРД Стране понравилось жить на подаяние Глава 19. ДАВОС Главная отрасль экономики - брать в долг до получки Глава 20. ГАГАРИН Семья главного героя России бедствует Глава 21. ЖИЗНЬ ВЗАЙМЫ Русские не любят усыновлять своих сирот Глава 22. КОНЦЛАГЕРЬ Немцы кормят наших голодных Часть V. ВОЙНЫ Глава 23. БАЛКАНЫ НАТО учит нас жить Глава 24. ЧЕЧНЯ Неохота платить за войну, а придется Глава 25. АФГАНИСТАН Афганцы жалеют, что с нами связались Часть VI. ПРОГНОЗЫ Глава 26. Виктор АСТАФЬЕВ: "Русской нации больше нет" Глава 27. Александр СОЛЖЕНИЦЫН: "Русским грозит изчезновение с планеты" Глава 28. Лев ГУМИЛЕВ: "России предстоит 300 лет золотой осени"
      ПРЕДИСЛОВИЕ
      "Мы живем, под собою не чуя страны"
      Россия сильно смахивает на Германскую Демократическую Республику (если помните, была такая страна), внутри которой разместился чуждый Западный Берлин. Да, у них общий язык, общая история, когда-то они были одной страной. Но после вдруг стали разными государствами. Не навсегда, на несколько десятилетий, но ведь стали.
      Так и Москва в России - не совсем родная. Она для жителей большой страны скорей чужая, чем своя.
      И тут обнаруживается вот что. Большая страна в целом в курсе подробностей и деталей жизни суверенного государства Москва - но не наоборот!
      Я не для печати - для себя хотел узнать, как сейчас устроена жизнь в изменившейся России, отделенной от Москвы. И кратко записать самые сильные впечатления для памяти. Как и следовало ожидать, картинка получилась поверхностная, субъективная, - что может один человек за год сделать со здоровенной страной? Но зато впечатление свежее, а описание беспристрастное и даже бесстрастное. Поскольку я как человек не очень русский не несу за страну материальной ответственности, - хотя и испытываю к России теплый интерес. Который не охладел после длительного пребывания в других странах. Вернувшись из которых, я огляделся вокруг и увидел здешнюю жизнь с новой точки зрения.
      Что здесь было, что стало?
      Вот, к примеру, летом 89-го шахтеры Кузбасса начали революцию. Жалеют они об этом или нет? Что стало с той междуреченской шахтой, которая первой встала и вызвала Всесоюзную забастовку? Это мне было неизвестно до новой поездки в Кузбасс. Я только на месте узнал, что после побед и громкой славы шахта закрылась, а бывшие революционеры, похожие сегодня на бомжей, равно стыдятся и этого своего жалкого настоящего, и своего героического прошлого. Про это репортаж, которым я начал книжку.
      Движимый бескорыстным любопытством, поехал я к крупному подмосковному фермеру и порадовался, что он "поднялся" - пусть и благодаря дефолту; правда, жаль, что зубы ему не на что вставить.
      Сам факт, что русские бегут с колонизированных их предками территорий, поразил мое воображение - и я поехал в Липецкую область к нашим беженцам, смотреть, как из последних сил они пытаются строить новую жизнь на родине, которой не очень нужны. Мы нужны не больше, но нам это привычно, а у них были иллюзии...
      Или тот же Борис Березовский: олигарх как олигарх, беспокойный человек с большими деньгами неясного происхождения - и удивительным равнодушием к тому, что о нем думают другие. Почему он вызывает у зрителей ужас и восторг? Лично мне тайну обаяния олигархов раскрыть не удалось; не знаю я, отчего они так волнуют народы.
      Другой пример вот из этой же книжки: как-то МВД рапортовало о победе над мафией в одном отдельно взятом городе, и я в него, в этот Златоуст, немедленно отправился и описал все как было - жаль, сведения о победе оказались сильно преувеличенными.
      Так если вкратце, что ж у нас сейчас?
      Россия мечтала проснуться однажды утром, похмелиться и с понедельника начать новую жизнь. А не вышло. Да ни у кого с первого раза не выходит. Но страна огорчилась. Хотелось ведь сразу зажить красиво! Но едва ли это возможно на руинах, еще не разобранных, где только еще прикидывают строить новое здание. Это я про нас, про нашу страну. Старое государство (СССР) разрушено, новое (Россия) еще не построено, оно еще толком не действует, - так, только новые вывески кое-где повешены. Эти вывески то и дело меняют, перевешивают ну и что, все равно за ними не скрывается никакой серьезной сущности. Смотришь - снаружи как бы банк, но внутри он без денег. Армия у нас большая, даром что без солярки и без патронов, и давно отчаялась хоть кого-нибудь победить или на худой конец напугать. Милиционеров, как глянешь, кругом полно, суетятся, размахивают автоматами - но они почему-то на подножном корму, как северные олени. Бандиты кругом, но тоже какие-то не настоящие - раз не сидят в тюрьме. А президент что, настоящий? - не то царь, не то секретарь обкома, не то соседская бабушка.
      Едва ли возможно это все описать в строгих терминах. Поскольку русская жизнь сейчас вообще зыбкая, размазанная, неопределенная. И именно это в ней главное. Похоже, долго еще все четкое и ясное будет у нас восприниматься враждебно. Ведь мы привыкли, что у нас вещи плавно и незаметно переходят в свои противоположности, границы между всеми понятиями размыты. Глянешь, допустим, на человека, и нельзя сразу с уверенностью обозначить: то ли он бандит, то ли бизнесмен, то ли депутат, или просто дурака валяет. А что между нами и Чечней? Административная граница, государственная, а может, демаркационная линия, или просто канава прокопана? Да и в переносном смысле границы тоже туманные. Вот как узнать, алкоголик ваш сосед или просто он чисто по настроению ушел в невинный трехнедельный запой? Никак. И это никого не пугает! Напротив - если чего и боятся, избегают наши люди, так это ясности и прямоты. Взять те же дороги, вещь принципиальную для страны протяженной, просторной, полупустой, безлюдной, где уже в часе езды от Кремля начинаются дикие поля, а за Уралом трудно не то что город, а даже и поселок повстречать в тайге... (Стране всего-то и хватило сил на один настоящий город, торчащий среди глухой провинции.) Так дороги у нас не только плохие - они плавно переходят в болото - но и узкие. К тому ж кривые, извилистые. Да еще и вверх-вниз, вверх-вниз. А как они, считай, всегда однорядные, то обгон почти повсеместно запрещен. Вцепится кто-то один, наглый и бестолковый, медленный и неумелый в руль, загромоздит проезжую часть, и все: ты либо ползи, либо вылетай на встречную с риском расплющиться об внезапный самосвал... Можно, правда, плюнуть на все и съехать на обочину, там с утра выпить и отдыхать, листая прошлогодние журналы. Но так далеко не уедешь.
      Для соблюдения этого русского стандарта неопределенности и дороги и улицы у нас строятся намеренно и заведомо кривые. Вот шла, допустим, улица прямо. И понадобилось вдруг построить дом. Или завод. Где - по левую сторону или по правую? Нет - непременно поперек. После улица эту конструкцию огибает и опять выравнивается. Но следующая стройка опять улицу перегородит, и так далее. Страна полна таких Кривособачьих переулков, какие приличны разве шанхайским трущобам. Прямой Невский проспект - страшная для нас экзотика. Его едут смотреть со всей страны: надо же, улица длинная, а не кривая! Да, любил чудить государь Петр Алексеич! То у него Кунсткамера, то ассамблея, то улица прямая... Нет бы устроить как в Москве: чтоб трассы со всех сторон втекали в город, после превращались в переулки и тупики, из которых в центре образовался бы идеальный тромб...
      Если бы от тесноты, не так было бы обидно. Тут другое... Что? Возможно, сложность и широта русской натуры, которой скучно идти прямым и простым путем. Которая не лезет в средний диапазон, но требует контрастов по всей широте спектра. С учетом этих требований заказчика (ничего случайного ведь не бывает) и построена Россия - страна контрастов. Причем контрастов замечательных, ярких! Огромная территория, а жить людям негде: ютятся в коммуналках, а дадут участок, так шесть соток. Страна крестьянская, а пшеницу завозим. Кругом леса, газ и нефть, а полстраны мерзнет зимой, казалось бы, как же такое может быть? Говорят, не хватает энергии и, замечательное слово, энергоносителей!
      Хотя, скорей, не сколько дров недостает, сколько воли, чтоб их наколоть. Или дотянуть нефть до нефтепровода. Да просто замостить выбоину на дороге. Или хоть докинуть мусор до мусоропровода. По минимуму: воли и решимости дотерпеть до писсуара...
      Сил нет, и ничего тут не сделаешь. Не хотел бы я оказаться на месте правителя и мучиться: как командовать таким народом, как заставить его работать? На себя же! Да еще чтоб он не обижался и не бунтовал? Как ни ужасно такое говорить, но, кажется, это получилось у Сталина. По-хорошему кто бы поехал на шахты Воркуты, на колымские прииски, на большие стройки социализма, когда платить нечем? А в столыпинских вагонах - поехали, и все, что надо, построили, а кто вернулся, те до сих пор носят портреты Хозяина... Стыдно, что не было ни всенародного восстания, ни хоть покушения на вождя - ничего в оправдание... Интересно, почему? Может, большинство просто пребывало в уверенности, что все делалось честно? Может, люди радовались, что хоть так, хоть такой ценой построили для себя серьезную индустриальную страну? А дай им тогда волю, так, может, и просидели бы всю жизнь на деревенской печке? Так иногда пьющий человек "подшивается"; для своей пользы забывает гордость и отдается во власть внешней силы, ставит себя в зависимость от жестокой "торпеды" - поскольку в состоянии полной свободы он явно сдохнет под забором...
      Самым ярким и убедительным, но очень для нас унизительным и оскорбительным образом эта технология управления людьми низких энергий была применена в заградотрядах. Не все ведь поголовно хотели умирать за Родину, за Сталина, это какой же для этого нужен всеобщий и повсеместный подъем, всплеск энергии! Но нацеленный в спину свой пулемет делал героем любого, кому это приказывала страна.
      Потом это все кончается и объявляют свободу.
      Однако внезапная, насильно выданная свобода - это как отпуск, как выходной: заняться нечем, человек с утра выпил, поругался с женой, разбил соседу лицо, после пошел на речку, хоть и не хотелось, и там сдуру по пьянке утонул. Американские негры, освобожденные почти одновременно с нами, как и мы, за эти 130 с лишним лет так и не привыкли распоряжаться свободой - они тоже увлекаются самобытностью, требуют от посторонних заботы и установления справедливости, уважительно рассматривают теории насильственного переустройства мира, много пьют. И тоже любят рассуждать про то, как по капле выдавливают из себя раба. Скорей всего, человек вообще живет рабской жизнью не столько по принуждению, сколько в свое удовольствие. И поступает по-своему мудро, когда, не имея сил на восстание, плюет на все и радуется жизни - такой, какая она есть. Многие тысячи лет торжества рабовладельческого строя и достигнутые в его рамках успехи убедительно показали: этот строй - весьма эффективная технология управления слабыми людьми.
      Когда гнать на работу перестали, а самим на нее идти - сил нет, как выйти из положения? Это - еще одна неясность среди общей мутности и расплывчатости нашей русской жизни...
      Но одна ясность - в порядке исключения - у нас таки есть. Мы знаем, какие мы, мы можем друг друга судить честно, по самому гамбургскому счету. При нашей жизни, когда никакие законы, никакой страх Божий людям не указ, и человек безнаказанно может самовыразиться по всякому поводу - всякий действует без оглядки и обнажает свою сущность. Никакого приукрашивания, никакой лакировки! Мы одни, может, и видим ясно, что за зверь человек...
      Впрочем, несмотря на всю печальную правду, оптимисты полагают, что замечательная жизнь в России не то что скоро начнется, но и вовсе уже началась. Один из них мне так описал нашу жизнь:
      - Как же нам повезло! Смотри: собственность поделили без гражданской войны. Мы сидим беседуем в офисе, а могли бы с автоматами бегать, убивать друг друга. Нефтепроводы не взорваны. Рельсы не перерезаны. Регионы соблюдают приличия и делают вид, что послушны Москве. В магазинах еду продают без карточек. Нам выпал лучший расклад из всех возможных!
      Другой, серьезный юрист Сергей Пашин, кстати, персонаж 15-й главы этой книжки, дал еще более экзотическую версию:
      - У нас нормальное неправовое государство, причем не самое плохое из неправовых. Управляют нами не законы, а личное усмотрение начальства. Это управление вотчинного семейного типа, то есть типичный феодализм. Феодал отец своим подданным, а они ему как дети. Если холопам сразу дать демократические свободы и зауважать права личности, это будет посягательство на власть феодала. Что очень плохо: ведь другой власти при таком строе не бывает! Приятно, что феодальный способ правления - намного прогрессивней, чем рабовладельческий (который у нас недавно был свергнут). А теперь систему разлагает еще более прогрессивная формация - капитализм. К власти идет денежный мешок, он ломает загородки между регионами и постепенно ограничивает власть феодалов. Этот замечательный и очень полезный, хотя и стихийный процесс идет в хорошем темпе: смотрите, как заметно подточился феодализм за последние пять-семь лет! В общем, наше общество устроено разумно, все идет как надо, ситуация понятна, будущее предсказуемо. К сожалению, большие ресурсы отвлекаются на поддержание иллюзии того, что у нас якобы демократия и правовое государство. Это делается для успокоения слабонервных и наивных, которые не понимают: ничего не изменится, пока не созреет историческая необходимость.
      Настоящих последовательных оптимистов не огорчает даже тот факт, что вместо настоящего государства (пусть бы и феодального) мы имеем только весьма необжитую неухоженную территорию, населенную не единой нацией с общими для всех интересами, но разрозненными людьми. Что только некоторые из них, далеко не все, хотят тут построить приличное государство. Что сама стройка еще и не началась даже. Оптимисты даже рады, что не началась! Поскольку, говорят, глупо торопиться со строительством, не зная, а какой же, условно говоря, нужен дом: сколько этажей, комнат, куда окна будут выходить и нужны ли вообще двери. И когда с младшенькими непонятно, как быть: вдруг они уже подросли и будут определяться вплоть до отделения. Что стройку, с одной стороны, несколько удешевит, но, с другой стороны, проблем не убавит. (Один большой общий дом мы в свое время уже построили, хватит.)
      Впрочем, сметы нет даже приблизительной - богато ли замахиваться, скромно ли. То есть пока мы не знаем, образно говоря, каких строителей сможем подрядить - финнов, турков или армян? И вообще не предпочесть ли нам европейскому дому войлочную юрту? Наши повадки все больше ведь кочевые, ни дорог у нас, ни сортиров; тысячу лет живем на одном месте, а выглядит оно так, будто пришли вчера, а завтра готовы без жалости все бросить и уйти.
      Так евроремонт нам ближе или азиатчина? Вроде элементарный вопрос. Но у нас полно ведь наивных людей, которые считают русских европейцами! Послушать их, так пыльный Стамбул, полный шумных безалаберных людей и дешевых ларьков, нам вроде чужой! А холодный, стройный, чистый и изысканный европейский Лондон - значит, родной?
      А потом, когда кончится стройка - может, нам вместо прораба понадобится царь? Или управдомом обойдемся? Это все пока еще только выясняется с дебатами, со скандалами, с драками.
      Хорошо еще, что пока не пустили к власти коммунистов, которые славятся своей простотой: они если не могут кого по-хорошему убедить на словах, так просто расстреливают таких упрямцев и все.
      В таких условиях, конечно, глупо торопиться со стройкой... Да, неуютно жить на стройплощадке, но делать нечего: надо ждать, пока улягутся страсти, жильцы поймут, чего хотят, и как-то договорятся между собой...
      Между тем не все любят сидеть и ждать. И мне как путешественнику часто задают циничный вопрос:
      - Так оставаться в стране или валить?
      Некоторым ведь интересно, перестанет ли Россия быть театром военных действий для революций, гражданских войн и прочих стихийных бедствий; полигоном для авантюристов, которые делают тут свои стремительные карьеры и молниеносно сколачивают состояния; лабораторией для разных экспериментов над живыми людьми. И станет ли она уютной чистой страной, в которой удобно растить детей, доживать до старости, пристойно существовать на пенсию - а не рвать на себе волосы с досады, что тут родился... В России хорошо быть молодым здоровым неженатым честолюбцем. А если тройня родилась? Или ноги оторвало? Или просто пенсия по возрасту? Да вы и сами об этом иной раз думаете, наблюдая, как старики пересчитывают копейки в аптеке и роются в мусорных баках...
      Я, честно говоря, сам не знаю, что тут будет. Но как бывалый человек могу дать вам точный ответ на вопрос, бежать или остаться. Уедете ли вы или решите доживать жизнь в России - все равно в любом случае будете в своем выборе раскаиваться...
      ????????ЧАСТЬ I ???????
      Низы
      ГЛАВА 1
      Шахтеры
      "Свергли советскую власть? Радуйтесь теперь"
      Все, что мы сейчас имеем, началось в 89-м году. Но с чего конкретно? Не с шахтерских ли забастовок?
      Первой тогда встала шахта имени Шевякова, что в Междуреченске, ну, вспомнили? Тогда это название из всех телевизоров неслось. Оттуда есть пошла шахтерская революция, которая свергла старый режим и развалила нашу империю...
      Я поехал посмотреть на колыбель той революции невооруженным глазом. Что там сегодня? Как поживают победители? Как победившая революция рассчиталась со своей гвардией - шахтерами? Раздувшими, так сказать, революционный пожар?
      Печальное зрелище представляет собой героическая четвертая шахта.
      Колыбель шахтерской революции сегодня - огромная братская могила. Может быть, самая глубокая в мире: 280 метров. После революции, когда СССР развалился, там было несколько страшных подземных взрывов. Погибли люди. Наверх удалось поднять только двух мертвых шахтеров, а остальных 23 не смогли достать: под землей после еще долго горел уголь. Перед тем как шахту закрыть, в нее, чтоб потушить этот пожар (помните, раньше модно было говорить про социальный взрыв, про пожар революции - так перед вами буквализация метафор), долго лили воду. Оттого и сыро в шахтоуправлении. Как и положено могиле, шахта накрыта надгробными камнями. На граните выгравированы портреты погибших. Их поставили на сопке ровно над тем местом, где и был взрыв. Еще там стоят два больших - всем 25 хватило бы места, если б они были живые и захотели посидеть, - железных стола под навесом. Судя по обилию бумажных цветов, никто не забыт, ничто не забыто.
      Ну, мертвые худо-бедно похоронены, хотя, конечно, очень экзотическим способом. А из живых тоже никто не забыт: всех уволили по сокращению, заплатив на прощанье по три оклада. Четырем счастливчикам, правда, дали денег, чтоб смогли выучиться какой-то другой профессии. Остальным же - а всего на шахте Шевякова было две тысячи человек - не хватило. Вы удивитесь совпадению, но безработных в Междуреченске сегодня приблизительно столько же. А тогда их не было ведь ни одного.
      Еще одно совпадение по цифрам. У нас на шахте Бажанова в Макеевке - это, правда, сейчас заграница, самостийна Украина - тоже был взрыв и тоже 25 человек убитых зараз. Так у наших тоже одинаковые надгробия, шахта хоронила. И портреты выбиты: там ребята из моей школы, соседи, собутыльники, отцы подружек, кажется, всех знаю в лицо. Еще тем же взрывом ранило 17 человек, они потом по одному в больницах доходили, и хоронили их уже по отдельности.
      Из меня, правда, шахтера не вышло, я шахту бросил в юности. Но дед, отец, дядья, братья, зятья - все шахтеры. Самое мое раннее воспоминание такое: ночь, я на руках у матери, весь в ее слезах, мы мчимся на шахту. И вокруг еще много женщин бегут и голосят. Потому что на шахте рвануло так, что окна во всем поселке зазвенели. А отец ушел в ночную. Утром он вернулся. В тот раз все вернулись живые.
      Ведь в жизни как: одни смогли выйти на площадь, а другим слабо. На площадь или, например, на рельсы. Кто вроде хотел, но побоялся выйти, тому стыдно, и он злится на смелых. И теперь выставляют смелых в виде хамов с натянутым одеялом.
      Почему именно они?
      Многие обижаются на шахтеров: почему они такие скандалисты? В то время как, допустим, брокеры, официанты и гаишники терпят, хотя трудно всем? Не знаю, поймете ли.
      Вы, случайно, не пробовали ползком перемещаться по норе диаметром 80 сантиметров? На километровой глубине? Проползая через лужу, в которой пузырится метан? Светя перед собой прицепленной к каске лампочкой? Распугивая крыс, которые претендуют на ваш "тормозок" из колбасы? Когда с потолка капает за воротник робы? А после страшным хозяйственным мылом смывать с себя чернейшую угольную пыль? И получать за это 70 долларов, которые заплатят через полгода или год?
      Еще надо учесть исторически сложившиеся шахтерские нравы. У шахтеров, например, в силу производственной необходимости вырабатывается профессиональная привычка - добираться до цели, даже если надо пробить скальный грунт.
      Или взять такую сугубо революционную вещь, как взрыв. Для шахтера взрыв как способ решения проблемы - отнюдь не экзотика и не крайность. Мастер буровзрывных работ - рядовая подземная специальность. Отсюда свобода обращения со взрывчаткой. Которой там в личном пользовании навалом, несмотря на попытки ввести строгий учет. Один взрывник с нашей шахты, отец моего школьного товарища, прямо в шахте хотел с собой покончить с помощью казенной взрывчатки. На почве несчастной любви. Коллеги отняли у него адскую машинку и выгнали домой, где он мирно повесился.
      Эта мода, пижонство, эта русская рулетка, когда самоспасатели (род акваланга) бросают в кучу - авось пронесет. При том, что при взрыве или пожаре этот аппарат может заметно продлить жизнь; представьте себе циркового акробата без страховки. Эта способность плевать на инструкцию и закуривать в шахте, не потрудившись даже замерить уровень метана, - о многом говорит.
      Представьте себе чувствительного, нервного, с богатым воображением человека, которого занесло работать на шахту. Не можете - и правильно. Там удобней быть человеком без нервов, без воображения, и толстокожим, сильным и смелым. (С другой стороны, эта привычка видеть чужую смерть и постоянная готовность к своей - вряд ли безобидная; нервы же не железные.) Фактически это некий спецназ пролетариата. Кстати, про шахтерские полки времен двух последних больших войн рассказывают, что в них не принято было сдаваться в плен, да и сами они пленных не брали.
      Но важней всего, мне кажется, отцовский инстинкт. Если идешь каждый день подыхать, то понятно желание оставить семье денег хоть на первое время. Это нормальная человеческая реакция - отсюда и жесткость требований, и смелость голодовок, и суровость забастовок. (Хотя новым русским политикам такое понимание ответственности может показаться преувеличенным.) Начальники говорят пролетариям, что денег нет, и уезжают на "мерсах". Когда то же самое - "денег нет" - пролетарий повторяет детям, он остается с ними, и они вместе оказываются без ужина. Почувствуйте разницу.
      Памяти рельсовой войны
      Вы помните, как летом 98-го, перед дефолтом, кузбасские шахтеры перекрывали Транссиб. Сидели на рельсах и не пускали поезда.
      - Надо сеять, а вы солярку не пускаете! - наезжали на них.
      - Вы говорите, домны разрушаются? А у нас жизнь разрушена...
      - А как додумались до рельсов? - спрашивал я самых активных шахтеров.
      - Так это ж Ельцин нам идею подал! Это ж он хотел на рельсы лечь, если плохо станет! Мы просто вместо него легли.
      На рельсах они требовали отставки президента и жгли по ночам костры. Потом приехал Сысуев, рабочие заводилы совещались с ним всю ночь. И вроде хотели Ельцина уволить, а потом решили: уж пусть лучше достроят котельную. И то сказать, котельную поставить - все меньше мороки, чем президента менять, так ведь? Причем котельная имеется в виду та самая, которую начали по требованию забастовщиков строить еще в 1989 году...
      Ну вот, шахтеры с дороги ушли, оставив после себя золу от костров. И бывший шахтер Гавриленко, ныне пенсионер, как-то сразу успокоился. Его сильно раздражали посторонние, которые всегда шастают вокруг пикетов. У него дом как раз возле железной дороги. Так он на своем участке занимается животноводством, и с немалым размахом: у него уже украли 2 коров и 36 свиней!
      Пару лет назад залез к нему на участок человек с мешком - не иначе как украсть очередную свинью. Гавриленко кинулся на защиту хозяйства, вор стукнул его железякой по голове аж два раза - пострадавший нагибается и предъявляет мне два глубоких шрама на лысине. Гавриленно еще долго и аппетитно рассказывал, как они дрались, кто кого куда чем... Кончилась история тем, что ударенный палкой по голове вор глубоко и быстро вздохнул, и Гавриленко, который немало скотины перерезал, сразу понял - кончается. А на суде ему за это ничего не было. И вот опять посторонние шастают. Так что Сысуев тогда вовремя приехал, молодец.
      Когда некоторые потом говорили, что незачем шахтерам беспокоить правительство и с Москвы требовать деньги, пусть, мол, они там с посредниками на местах разберутся и лично наведут справедливость, я представлял себе такую картину. Приходит старик Гавриленко в посредническую фирму, которая непонятно куда девает деньги за перепроданный уголь, и говорит:
      - Здрасьте, мне в Москве сказали, чтоб я тут навел порядок. Тут кто главный?
      Выходит главный. Шахтер бьет его по черепу ломиком, привычно выслушивает последний вздох и с чувством выполненного долга уходит. Справедливость восторжествует?
      "Порядок - своими руками" - эта идея уже давно витает в воздухе у шахтеров. Один пьяный шахтер мне очень неуверенным голосом жаловался:
      - Понимаешь, как получилось? Пошли мы с ребятами, значит, к хозяину посреднической фирмы. Давай, говорим, денег за наш уголь! Тот: а нету. Ходили так, ходили к нему... А после наш один ему говорит: так мы тебя убьем! Он отвечает - ну и убивайте, а я вам по 40 миллионов старыми должен и как убитый, значит, точно не отдам. Так шо ж делать, может, правда не убивать?
      Мне-то откуда знать? Я углем торговать не умею и специфики этого бизнеса не знаю.
      В Москву, в Москву!
      Я говорил с представителем местной интеллигенции Васей, интеллигентом настоящим - в очках, с бородкой, - так он жаловался мне на шахтеров. Он им объясняет, что не Дальний Восток надо блокировать, а, наоборот, Москву! Чтоб она почувствовала. Вот собрать бы всех - мечтает он - и наших, и с Инты, и с Воркуты на Москву!
      Интеллигенция всегда мечтала построить идеальное общество... Интеллигент, видите, чувствует свою миссию и ходит в народ. И пьет, кстати, немного, у нас с Васей даже осталось.
      И вот идея Васи потихоньку овладевает массами.
      - Правильно нас критиковали! - признавались мне местные. - Что ж мы сами себе мешаем! И еще конкурентам подыгрываем - вон, власти думают на польский уголь перейти. Так что нам в другой раз надо не себя блокировать, а Москву, кислород ей перекрыть: пусть она узнает, каково нам...
      Москва у них как живая - красивая, богатая, умная, злая и бессердечная. Словом, стерва.
      - Москве, ей что - за Уралом уже не Россия! - делились междуреченцы своими наблюдениями. Насколько сильно они нужны Москве, если она присылает туда свои газеты с четырехдневным опозданием? При том, что лету четыре часа?
      Вслед за Васей я тоже ходил в народ и объяснял ему, что Москва с ним не будет по ночам заседать, как Сысуев, а придет к нему с ОМОНом. Народ, в который я ходил, спорить с этим не взялся. Никто не поднял меня на смех: мол, обладел ты, что ли! Да кто ж это ОМОН пошлет на рабочих, на шахтеров! Только молчали в ответ сосредоточенно. То есть поверили...
      А вот вам новый русский апокалипсис: колонна шахтеров в робах, с черными лицами, с горящими на касках лампочками. Они молча идут по городу и по пути проверяют холодильники сытых нешахтеров.
      Выразительно? В Междуреченске, в 89-м, ее видели. "Аж мороз по шкуре шел", - вспоминает очевидец. А в Москве такого пока не видели.
      Их нравы
      Междуреченск - вполне курортный город: горы вокруг, леса, две речки и чистый (угольная пыль не в счет) воздух. Как всякий русский город, заставлен коммерческими ларьками со всякой дорогой ерундой. Впрочем, московский турист, меряющий достаток провинции коммерческими ларьками, уподобляется доверчивым иностранцам. Те ведь считали советских граждан богатыми после похода в "Березку"; какого ж рожна им надо? Все как в Париже, а они врут про дефицит.
      Там своеобразная манера прогуливаться с девушкой: одной рукой ее надо держать за талию, другой за ручку, как в танце, и ходить туда-сюда с каменными лицами, удивляясь собственной смелости.
      А вот реклама в жанре КВНовской пародии на Москву. "Угнали? Надо было ставить... (тут не знают, что такое "Клиффорд", пишут просто и дешево) сигнализацию". Или подсказанная налоговиками стилистика, с учетом бедной местной специфики: "Уплатил квартплату - и живи спокойно!" Как и по всей стране, здесь на улице с перевернутых деревянных ящиков полинявшие бабки торгуют петрушкой, изнуренные серые мужики - ржавыми вентилями, а юноши призывного возраста средь бела дня приезжают в ресторан на "мерсах" и джипах и там подолгу скучают. На чем еще тут деньги делать, как не на угле? Небось ребята трудятся в посреднических фирмах, что торгуют углем, - если, конечно, они не чисто бандиты...