ГЛАВА 12

Резолют разбудил их, когда стало светать и темно-синий небесный свод окрасился в розовые и золотые цвета. Ворон сменил Уилла через некоторое время после ухода Сефи, а ушла она после того, как он задал ей больше вопросов, чем девушке того хотелось бы. Уилл вытянулся на одеяле и проснулся, только когда Сефи примостилась возле него со своими постельными принадлежностями. Закончилось это тем, что они улеглись под одно одеяло, и парень был рад ее теплу.

Резолют повел их на юго-восток. Объяснил он это тем, что хочет добраться до Стеллина до наступления ночи; ну а если это им не удастся, они остановятся на какой-нибудь ферме, где в случае надобности смогут себя защитить. Сказал он это как нечто само собой разумеющееся, но у Уилла внутри невольно екнуло.

К середине утра подъехали к развалинам сожженной фермы. Обугленные бревна лежали у основания каменной печи. Окна — словно пустые глазницы с насурьмленными веками — смотрели на пять свежих могил. Гибель семьи, стало быть, не прошла незамеченной.

Более важным обстоятельством, чем дом и могилы, было, однако, то, что на большом дубе с задней стороны дома за руки и за ноги был привязан бормокин. Судя по тому, как выглядело тело, стало ясно, что висит он здесь уже несколько дней. Но это было еще не все.

На шкуре его имелся какой-то знак. Прикрыв нос рукавом куртки, Уилл подъехал поближе. В теле бормокина хлопотали черви. Знак показался Уиллу похожим на след волка.

Он отъехал от трупа.

— А что это за знак такой?

Резолют пожал плечами, да и Ворон покачал головой. Послышался невыразительный голосок Сефи:

— Я его видела раньше. Это знак Золотой Волчицы. Либо она убила бормокина, потому что погибла семья, либо сама убила семью и хочет, чтобы люди поверили, что это сделали бормокины.

Ворон указал пальцем назад, на дом:

— Могилы. К чему хоронить свои жертвы?

Сефи выразительно повела плечами:

— Я говорю со слов своего дяди.

— Не важно. — Резолют посмотрел вдаль, заслонив глаза от лучей солнца. — Нам надо добраться до Стеллина. Мы и так потратили здесь много времени.

По пути в город им повстречались еще две заброшенные фермы; могил, правда, уже больше не было. Здания ограблены, но не сожжены, хотя следов пребывания бормокинов в избытке. В следах Уилл уже разбирался и обнаружил, что там побывали и темериксы, и вилейны. Не очень-то приятно сознавать, что ходят они буквально рядом, причем в большом количестве.

Когда Уилл сообщил об этом, Резолют нахмурился и велел ехать быстрее. Хотя двигались они быстро, почти не разговаривая, заходящее солнце уже успело протянуть длинные свои руки к Стеллину. Костров уже не было, зато посреди дороги появились вкопанные в землю колья, на которые могли наткнуться лошади. Уилл воспринял это как дурной знак. На обочинах, за брустверами, сделанными из прутьев и мусора, трое мужчин в драном воинском облачении угрожающе размахивали вилами и косами.

Один из них выдвинулся из-за прикрытия и схватился за рукоятку меча.

— Убирайтесь!

Резолют осадил лошадь и соскочил с седла. Быстро шагнул к мужчине, зазвенев кольчугой. Фермер попытался выдернуть меч, но Резолют схватил его за кисть, прежде чем оружие вышло из ножен. Воркэльф завернул ему руку за спину и бросил на колени.

— Глупый щенок. Так ты здесь никого не остановишь. — Презрительным жестом Резолют указал на колья. — Лошади, правда, остановятся, но бормокины-то верхом не ездят. Так что проскочат как миленькие. А уж темериксы перелетят их и, не успев опуститься на землю, распорют вас, как цыплят.

К фермеру двинулся еще человек, видимо желая прийти на помощь товарищу, но Ворон тронул своего коня. Лук и стрела у него были наготове.

— Я не хочу, чтобы следующий шаг стал последним в твоей жизни.

Фермер остановился. Лицо его исказила страдальческая гримаса.

— Мы просто пытаемся спасти свои семьи.

Голос Резолюта, словно плетью, стегал стоящего на коленях человека.

— Как? Тем, что выгоняете отсюда людей? Вы думаете, что если бормокины уберут нас отсюда, то они и в город не попадут? Им что же, расхочется туда идти? — Он вывернул запястье фермера. — Я правильно говорю?

— Резолют, это не поможет.

Воркэльф кивнул и так резко отпустил руку фермера, что тот хлопнулся лицом на дорогу.

— Где собрались ваши люди?

— В «Кролике и Клетке».

— Значит, и нам туда. Сколько у вас подобных постов?

Мужчина с трудом поднялся на колени и потер запястье.

— Еще три, по одному в каждом направлении.

Резолют пошел по дороге и вытащил колья, чтобы лошади могли пройти.

— Двое из вас пойдут к ближайшим постам, а к третьему пошлите посыльного. Разожгите из этих кольев костры, а потом идите в центр города. Пусть часовые поднимутся наверх и смотрят, когда противник пойдет на огонь. Идите, живо. Выполняйте.

Воркэльф провел свою лошадь и вскочил в седло. Перед таверной он спешился и задубасил кулаком в дверь. Судя по испуганным крикам и визгу, раздававшимся изнутри, можно было предположить: людям показалось, что к ним ломятся авроланы. Все же нашелся среди них кто-то смелый: отодвинул засов и отворил дверь.

Резолют вошел, а следом за ним — Сефи, Уилл и Ворон.

— Кто здесь главный?

Вперед вышел мужчина, и Уилл узнал его — Квинтус, тот самый крестьянин, который и раньше преграждал им дорогу в город. Люди, собравшиеся в комнате, переводили взгляд со своего предводителя на воркэльфа.

— Я здесь главный. И вас не забыл. Места вам здесь нет, шли бы вы лучше в горы.

Маленький мальчик заплакал и вцепился в материнские юбки. Уилл ощутил, что первоначальный страх собравшихся здесь людей сгустился в ненависть. Резолют выпрямился во весь рост, белая его шевелюра подпирала потолок. Такое зрелище напугало еще нескольких детей, и они пустились в рев, да и некоторые взрослые со страхом отводили от него глаза.

Ворон выступил вперед:

— Послушайте меня. Мы не в горах, мы здесь. В горах мы убили бормокинов, которые устроили засаду вот этой девушке и ее спутникам. Мы с Резолютом давно бьем в горах бормокинов. Можем и вам помочь, но нам надо знать, сколько их здесь и откуда они пришли.

Ответило ему сразу человек десять, но Квинтус стукнул оловянной кружкой по каминной полке.

— Да сами вы разве не видите? Они повсюду. Здесь собрались те, кому повезло: услышали, что фермы уничтожают, и бегом в город. Тем, кому повезло меньше, уже пришлось с ними столкнуться. Грабят — ладно, уж хотя бы в живых остаться. Бормокины и скот наш угнали. Приходят они стаями, штук по десять и больше. А сейчас пытаются нас окружить.

Ворон кивнул:

— Вам надо побольше людей отправить наверх и на защиту им выделить несколько мужчин. Если бормокины заберутся наверх и полезут в дом через соломенную крышу, убивайте их. Самые сильные мужчины должны остаться внизу, потому что основной бой развернется именно здесь. У нас лошади, и нам нужно поставить их в конюшню.

Квинтус прикрыл глаза:

— Конюшня в вашем распоряжении.

Уилл вздрогнул. В голосе Квинтуса он услышал знакомые нотки: так говорили бездомные, те, что знали о приближавшейся смерти, но старались сохранить достоинство. Вот и Квинтус не желал уронить себя в глазах людей, и это имело смысл, ведь Стеллин был фермерским городом, столкнувшимся нежданно-негаданно с проблемой, разрешить которую мирными средствами было невозможно.

Ворон кивнул:

Понимаю. Девушку нашу мы оставим у вас.

— Позвольте мне пойти с вами.

Ворон покачал головой:

— Возможно, что здесь ты спасешься.

Резолют презрительно фыркнул.

— К вашему сведению, колья ваши горят, а дозорные стоят наверху и смотрят, откуда придет враг. Если вам повезет, костры, возможно, отпугнут их и они обойдут ваш город стороной. — Он резко развернул Уилла лицом к двери и подтолкнул в спину. — Давай, мальчик, шевелись, скорей на конюшню.

Уилл повернулся было к Сефи, чтобы попрощаться, но Резолют заслонил девушку своей могучей фигурой. Подросток вышел из таверны и взял свою лошадь под уздцы. Тихонько потянул ее и взял за веревку сменных лошадей.

Уилл взглянул на Ворона, тот вел свою лошадь и ту, что они дали Сефи.

— Они там все умрут?

— Надеюсь, что нет.

— Почему вы оставили с ними Сефи?

— Потому, мальчик, что шансов на спасение у нее больше там, а не на конюшне.

Уилл поднял глаза на Резолюта:

— Но если в конюшне так опасно, зачем мы туда идем?

— Если мы останемся в таверне, лошади наши погибнут и мы не сможем добраться до Крепости Дракона. И если здесь так много бормокинов, шастающих по фермам, то выбраться отсюда пешком нам не удастся. — Воркэльф зашагал к конюшне, находившейся позади таверны. — К тому же там начнутся паника и хаос, а это создаст дополнительные проблемы. Убивать удобнее без паники.

Уилл отворил дверь конюшни. Построена она была солидно, хотя нескольких досок в ней и не хватало, а некоторые еле держались. Здание было прямоугольной формы, имело два этажа, верхний предназначался для хранения сена. Дверь, куда его подавали, закрыта. Больше дверей не было. В конюшне имелись стойла на двенадцать лошадей. Одно стойло использовали для хранения инструмента, в другом стояла старая фермерская кобыла.

Резолют осмотрел конюшню и покачал головой.

— Мальчик, поставь лошадей, но поклажу с них не снимай.

— Разве можно заставлять их стоять навьюченными всю ночь? Вы ведь сами меня об этом предупреждали.

Серебряные глаза воркэльфа превратились в узкие щелочки.

— Мальчик, если случится чудо и утром мы все еще будем в конюшне, обязательно дадим лошадям отдых. Обстоятельства складываются так, что лошадями, скорее всего, полакомятся бормокины. Если у нас появится возможность бежать, то времени на то, чтобы оседлать и навьючить лошадей, у нас не будет.

— Мы что же, бежать собираемся? — Уилл поставил свою лошадь в стойло. — А как же Сефи?

Ворон приставил к сеновалу лестницу и забрался на верхний этаж.

— Единственный способ убежать представится, если бормокины подожгут город. — Он прошел вперед и чуть-чуть приоткрыл верхнюю дверь. — Костры уже горят, но постов своих они пока не покидают.

Воркэльф поставил лошадь в стойло.

— И очень напрасно. Послушались бы меня. Я за один день убил столько бормокинов, сколько они не видели за всю свою жизнь.

Ворон засмеялся:

— А ты бы на их месте послушался советов?

— Если бы нашелся более опытный человек, то послушался бы.

Уилл улыбнулся:

— Вы хотите сказать, что и вы не все знаете?

— Не умничай, мальчик. Уж я-то знаю куда больше тебя.

— Тогда скажите мне, почему Кайтрин атакует Стеллин?

Лицо Резолюта стало суровым.

— Мыслей ее я не знаю, мальчик. Может, это просто каприз. Атака на Стеллин ей мало что даст, разве что поселит страх. Некоторые люди решат, что король Август не в силах их защитить, и начнется паника. Может, Кайтрин хочет, чтобы король послал войска на запад, в то время как она ударит в другое место. Нам сейчас голову над этим ломать нечего. Ее войска здесь, и нам предстоит с ними сражаться.

Раздался страшный предсмертный крик, и Уилл вздрогнул. Он никогда такого не слышал.

— Уж не темерикс ли это? Или вилейн?

Резолют покачал головой.

— Фермер какой-то умирает. Они движутся сюда с юга, так что, прежде чем добраться до таверны, пройдут мимо конюшни.

Уилл побежал к двери и начал ее закрывать.

— Оставь дверь немного открытой.

— Почему?

Резолют завел в стойло еще одну лошадь.

— Представь, что ты военачальник и обнаруживаешь запертое здание. Твои действия?

Подросток пожал плечами, он в этот момент заводил в стойло другую лошадь.

— Открою дверь. Пошлю туда группу солдат.

— А если дверь открыта?

— Тогда пошлю разведчика.

Резолют кивнул:

— Ну хорошо, мальчик, а если твой разведчик не вернется?

Уилл улыбнулся:

— Все ясно, они пошлют еще двух, которых мы тоже убьем. Потом он пошлет целую группу.

— Чтобы мы не сидели без дела. — Резолют завел в конюшню сменных лошадей и стал расставлять их по стойлам. — Ворон, ты их видишь?

— У меня, дружок, не такое зрение, как у тебя, но верно, там вдали кто-то движется. — Ворон встал и потянулся. — Еще даже не до конца стемнело, а они уже идут. Расхрабрились что-то. Наверное, считают, что здесь им некого бояться.

Резолют хищно оскалился.

— И здорово ошибаются. — С крючка на стене он снял моток веревки и бросил Уиллу.

— Привяжи-ка веревку к основанию столба и протяни ее к другому столбу. Пусть пока висит, а придет время, натянешь и отпустишь.

Уилл поймал веревку и кивнул.

— Когда они ринутся сюда, то споткнутся. Я смогу удержать ее, вот увидите.

— Нет, мальчик, не сможешь. Впрочем, если и удержишь, это не имеет значения. Ты в это время будешь очень занят. Станешь убивать тех, кто упадет. — Воркэльф открыл переметную суму, висевшую на одной из лошадей, и вытащил из нее сабли, отнятые в горах у бормокинов. Две сабли он положил возле столба, у которого должен был стоять Уилл, а остальные развесил на других столбах так, чтобы в случае необходимости их удобно было достать.

— Можно задать вопрос, Резолют?

— Что за вопрос, Уилл?

— У Ворона есть меч. А у вас почему его нет?

Резолют фыркнул:

— Сказать ему правду, Ворон?

— Скажи, но не всю и постепенно.

Наступило непродолжительное молчание, и Уилл услышал, как кто-то дубасит кулаками в дверь таверны и требует, чтобы впустили. Бранится, и голос становится все пронзительнее. Потом что-то зашипело. Уилл увидел ослепительную зеленую вспышку, очертившую силуэт Ворона. Вспышка погасла.

Крики тоже затихли.

Резолют подошел у Уиллу:

— Ворон даст тебе сигнал, когда следует натянуть веревку. Когда упадут, режь и руби. И делай все как можно быстрее.

— Понятно. Быстро и ловко.

Воркэльф задумчиво кивнул:

— Ну а причина, по которой я пользуюсь этим оружием, заключается в том, что саблей я убил первого своего бормокина. Случилось это в Воркеллине, и был я тогда еще моложе тебя. Сабля в тот раз хорошо сработала, и лучшего оружия я так себе и не подобрал. Найдешь что-то другое — дай мне знать.

В темноте прошелестел шепот Ворона:

— Будьте готовы, друзья. Это будет либо самая длинная ночь в нашей жизни, либо самая последняя. В любом случае, уничтожая авроланов, мы проведем время не зря.

ГЛАВА 13

Как ни странно, но в кошмарной какофонии воя и визга Уилл сначала услышал первого бормокина и лишь потом его увидел. Прежде чем спрятаться за дверью, Резолют прошел в стойло с лопатой, набрал влажного навоза и соломы и разбросал крепко пахнувшую массу перед входом в конюшню.

Бормокин потянул носом воздух и остановился перед чуть приоткрытой дверью. Стоявшие в стойлах лошади переступали копытами, а одна из них заржала. Бормокин сильнее задергал носом и осторожно сунул голову внутрь. Оглянулся, мохнатые уши его настороженно шевелились; стук копыт, однако, манил бормокина со страшной силой. Он слегка приоткрыл дверь, проскользнул в помещение и застыл на месте, прижав на всякий случай лапы к двери.

Движения Резолюта он так и не услышал. Даже уши не прижал, когда воркэльф ловким движением напялил ему на голову торбу и повалил назад. Лапы бормокина схватились было за мешок, но воркэльф со змеиной быстротой всадил в него кинжал, которым пользовался обычно в рукопашных схватках. Бормокин напрягся, издал сдавленный стон и обмяк.

Оставив кинжал в теле жертвы (посчитав, должно быть, что в дальнейшем он ему не понадобится), Резолют притащил труп в угол и снял с него мешок. Затем забрал у убитого саблю и вернулся на прежнее место за дверью.

Уилл снова обтер ладони о штаны. Шум снаружи усилился. Бормокины орали как оглашенные. Слышался треск: это рушились разграбленные ими дома. В некоторых местах вспыхивал зеленый огонь. Слышались голоса людей — смесь испуганных воплей, приказов, однако панических выкриков постепенно становилось все больше.

Уилл ненавидел себя за бездействие. Сердце кричало ему, что он трус. И не важно то, что выйти наружу означало самоубийство. Разве можно так долго выжидать? Ведь чем скорее они начнут действовать и чем больше бормокинов уничтожат, тем лучше.

Разум, с другой стороны, подсказывал: в конюшне они уничтожат больше врагов, чем в таверне. В рядах нападавших имелись обладавшие магической силой вилейны, и это было не в пользу обороняющихся, вот разве что Ворон перестреляет проклятых колдунов.

Пульс стучал в голове, вторя волнообразным всплескам шума, доносящимся со двора. Бормокины уяснили, что все население деревни собралось в одном месте. Уилл крепко ухватился за веревку. Итак, натянуть как следует, а потом отпустить и резать, резать, резать… Скоро, он знал — теперь уже совсем скоро.

В конюшню заглянули еще два бормокина; чувствовали они себя посмелее, так как полагали, что вся деревня собралась в таверне. Осторожность, однако, проявляли: в воздухе ощущался запах крови. В дверь тем не менее они вошли быстрее, чем первый бормокин. Уши торчком, глаза блестят, сабли наизготовку.

Резолют надел на одного мешок и отбросил в угол. Монстр сильно ударился и отскочил от стенки, но на ногах устоял. Второй, взмахнув саблей, набросился на Резолюта. Воркэльф зашипел и нанес ответный удар. Сабля отхватила монстру ухо, и тот зашатался.

Безухий бормокин, пятясь, выскочил на двор и поднял тревогу. Резолют тем временем оглушил того, на которого надел мешок. Забрав у него саблю, он подтянул его к себе и ухватил за морду. С треском свернул голову на сторону и бросил чудище на пол.

Сверху Ворон крикнул мальчику:

— Натяни веревку, Уилл!

Уилл поднял веревку на высоту шести дюймов от пола. Быстро обернул ее вокруг столба и крепко завязал. Резолют тем временем ударом ноги захлопнул дверь и вооружился двумя саблями.

— Ворон, сколько их там?

— Прилично. Восемь, а может и девять. С ними вилейн, хорошо, что темериксов нет. — Наверху заскрипели доски: это Ворон встал и натянул лук. — Спускаюсь. Вилейн собирается взорвать дверь.

Зашипело, полыхнуло зеленым огнем. Колдовское заклятие вышибло дверь конюшни. Черное пятно в зеленом ореоле пламени отметило место, где раньше была середина двери. В конюшню вкатилась зеленая шаровая молния, ударилась в стену и выскочила наружу, разбросав по улице горящие осколки.

Бормокины, возбужденно воя, лая и улюлюкая, ринулись в конюшню. Первые трое тут же налетели на веревку и свалились в кучу. Двое следующих угодили туда же. На полу копошилась пестрая меховая масса с торчавшими из нее клинками. Еще один бормокин перепрыгнул через товарищей, но быстрый удар Резолюта — и две его половины разлетелись по темным углам.

Зажав сабли в обеих руках, Уилл ринулся вперед. Он наносил мелкие и частые уколы там, где Резолюту требовался единственный точный удар. Рубил по оголившимся шеям, отрубал лапы, сжимавшие рукоятки сабель. Он знал одно: рубить. Трещали кости, свистел клинок, стальное лезвие прерывало рождавшиеся было вопли.

Двигался Уилл так быстро, как только мог, но в конюшню прибывали все новые бормокины, и действовали они уже осторожно: за веревку больше никто не зацепился. Некоторым из них не удавалось переступить порог: стрелы Ворона настигали их на улице. Другие попадали в конюшню, и на них в то же мгновение обрушивался ураган сабельных ударов Резолюта. Один враг, правда, оскалил клыки и двинулся на Уилла.

Вор поднырнул под вражескую саблю и, отскочив в сторону, прислонился спиной к столбу. Бормокин снова взмахнул саблей, но промахнулся: всадил клинок в столб. Уилл рассмеялся и поразил противника в бедро. Он знал, что легко сможет вырезать его сердце, прежде чем тот вытащит свой клинок.

Бормокин даже и не пытался высвободить саблю. Он просто ударил Уилла лапой по голове и отшвырнул его к двери. Вор зацепился за собственную веревку и упал. Несмотря на звон в ушах и вкус крови во рту, он не растерялся и покатился по полу. С помощью силы инерции Уилл вскочил на ноги, но тут его одолело головокружение, и он зашатался как пьяный.

Упав на колено, он оглянулся на таверну и увидел, что раненный стрелой вилейн встает на ноги. Другие бормокины бежали к конюшне, но тут, прихрамывая, появился тот, которого он ранил. Левой лапой он зажимал дыру в бедре, а в правой держал саблю.

Уилл потряс головой в тщетной попытке прояснить мысли. Посмотрел на пустые руки и почувствовал себя так, словно его предали. Когда снова поднял глаза, бормокин был уже совсем близко.

Чудовище ударило его окровавленной лапой и швырнуло на спину, затем занесло саблю, чтобы поразить в сердце.

Неожиданно бормокин отскочил, сабля отлетела в сторону. В грудь под немыслимо острым углом вошло копье. Монстр захлюпал, изо рта пошла кровавая пена, и он свалился на землю к ногам Уилла.

Ночную мглу прорезал оглушительный крик. Уилл увидел в небе крылатое существо. Оно показалось Уиллу призраком, а может, и собственной его прекрасной фантазией — так быстро оно исчезло. Стройное, гибкое, великолепное. Уилл уже готов был подумать, что ему померещилась какая-то прекрасная неземная женщина.

Однако вскоре он получил доказательство того, что это ему не привиделось. Стоявший между конюшней и таверной вилейн развернулся и выпустил в призрак из ладоней зеленый огонь. Затем авроланский колдун прошипел на своем тарабарском наречии какое-то заклятие.

Уилл пошарил в сумке с боевыми звездами и не раздумывая швырнул снаряд в вилейна. Звезда угодила монстру в плечо, он завопил. Боль, должно быть, помешала ему осуществить злое намерение, так как зеленый огонь погас, а яд исправно сделал свое дело: через секунду вилейн сдох.

Крики его, однако, привлекли бормокинов, спешивших на помощь. Четверо монстров с саблями бежали по улице. Увидев поверженного вилейна, они пошли на Уилла. Боевая звезда тут же оказалась в брюхе одного из них. Стрела с чердака заставила закрутиться на месте другого, и он свалился на землю. Явление Резолюта с двумя саблями, с которых стекала кровь, заставило призадуматься двух других. Уши их задвигались, они развернулись и опрометью помчались к таверне.

Бормокины хором завыли, в голосах их слышалась паника. Откуда-то из глубины послышался глухой шум. Гул приближался к деревне, и Уилл не мог понять его происхождения. К подростку подошел Резолют и поднял его на ноги.

— Что это?

— Лошади, много лошадей. — Воркэльф кивнул головой на конюшню. — Я не знаю, что там происходит, но бормокины здорово напугались, и мне это нравится.

Они вошли в конюшню и закрыли дверь. Гул уже заглушал голоса бормокинов. Уилл посмотрел в дыру и увидел всадников, во весь опор мчавшихся к деревне. Он не видел, бьют они бормокинов или нет, но, должно быть, били, поскольку слышались громкие стоны.

Мальчик взобрался по лестнице на чердак, чтобы получше все рассмотреть, и пристроился рядом с Вороном. Тот открыл дверь пошире. С этого места они хорошо видели улицу против таверны. Там собрались всадники. Осадив разгоряченных лошадей, они, переговариваясь, ожидали дальнейших распоряжений. Все смотрели на свою предводительницу, а Уилл так просто не сводил с нее глаз.

Он и сам не знал, что его так заинтересовало, во всяком случае не красота незнакомки, хотя она и была самой настоящей красавицей. На великолепной черной лошади сидела всадница в золотистой кольчуге. Толстая коса платиновых волос выползала змеей из-под золотого шлема. Поднятое забрало в форме оскаленной волчьей морды открывало благородное лицо: высокие скулы, волевой подбородок, длинный прямой нос и полные губы.

То, как она сидела, тоже привлекало внимание. Длинная кольчуга не мешала всаднице прямо держать спину. Она сидела, высокая и стройная, внимательно слушала, иногда кивала, а потом отдавала приказы, которые всадники тут же кидались исполнять.

Сильный грудной голос долетал до них. Выражалась незнакомка коротко и, по всей видимости, ясно, так как никто ничего не переспрашивал. Быстрота, с которой исполнялись приказы, говорила о доверии и уважении к ней подчиненных, что было довольно странно, учитывая молодость всадницы.

Уилл хотел было прокомментировать это, но Ворон довольно грубо оттолкнул его и выпустил стрелу. Уилл опомнился и схватил Ворона за ногу, надеясь помешать его стрельбе. Неужто Ворон сошел с ума и решил убить ее? Другого объяснения его поступку Уилл не нашел.

Подросток выглянул посмотреть, жива ли она, и увидел на улице, выходящей на площадь, умирающего вилейна. Зеленый огонь лился из его ладоней, как масло, освещая по пути небольшую группу бормокинов. Взвыв, авроланы кинулись на всадников, и последнее, что увидел Уилл, — это как золотая женщина, выхватив тяжелую саблю, пришпорила лошадь и ринулась во вражескую толпу.

Ворон взял Уилла за ворот и развернул к себе.

— Спускайся к лошадям. Немедленно. Резолют, нам надо быстрее уходить отсюда. Всадники гонят бормокинов из города.

Воркэльф кивнул и стал выводить лошадей из стойл.

— Едем на юг.

Уилл спустился по лестнице, перескочив через последние две ступеньки.

— Почему бы нам не подождать и не поговорить с ней?

— Мы о ней ничего не знаем, кто она и почему здесь. Зачем задерживаться из-за предводительницы какой-то банды? — Ворон с луком и колчаном в руках спрыгнул с лестницы прямо в седло своей лошади. — Они еще, того и гляди, потребуют с нас выкуп, и мы окажемся в безвыходном положении.

— Согласен. — Резолют подсадил Уилла в седло и подал ему веревку с привязанными к ней лошадьми. — Следуй за Вороном. Я вас догоню.

— Что вы собираетесь делать?

— Они гонятся за бормокинами. Я дам им шанс поохотиться за кое-чем необычным. — Воркэльф присел рядом с телом бормокина и оттянул тому нижнюю губу. Он улыбнулся и сунул большие пальцы в ноздри чудовища. Затем начал нараспев говорить что-то, и татуировка на левой его руке ярко загорелась. Бормокин затрепетал, словно флаг на сильном ветру, вскочил на ноги и выбежал из отверстия в стене. Хотя от правой руки у него почти ничего не осталось, а в груди зияла огромная дыра, это, казалось, вовсе ему не мешало.

Резолют указал на дверь.

— Уходите, быстрее. Поработаю еще над двумя такими же, и мы будем в безопасности. Чтобы добраться до места, нам понадобится день, потом двинемся на восток, вернее, на северо-восток, в крепость Дракона.

ГЛАВА 14

Стрела пролетела так близко, что лицо обдало ветерком. Алекс мгновенно оглянулась и засекла источник: стреляли со второго этажа конюшни.