Война темной славы (№2) - Крепость Дракона

Алекс обратилась к генералу Каро:

— А вы что думаете?

Каро провел рукой по подбородку:

— Рискованно, но осуществимо. Будем смотреть на вещи реально: Свойн — единственный объект, который мы надеемся взять и удерживать до тех пор, пока не настанет зима, а мне не хотелось бы оставаться на этом плато, когда начнет идти снег. Планы ведь можно и изменить в зависимости от расположения вражеских войск, их силы и прочего, но, судя по имеющейся у нас информации, я считаю эти соображения перспективными.

Алекс медленно кивнула головой:

— Понимаю. Ладно, я буду разрабатывать детали предстоящей кампании.

Адроганс покачал головой:

— Вам не стоит этим заниматься.

— Что?

— Этим займутся генерал Каро, его коллеги и я. Мне вы потребуетесь для другой задачи — освобождения заложников. В следующем здании вы увидите подробный план города. Мы постарались ничего не упустить.

Фиалковые глаза гневно вспыхнули.

— Да вы шутите!

— Нисколько. — Он поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза. — Освобождение заложников — ключевой момент нашей кампании. У людей появятся надежда и желание сопротивляться. К тому же мы заслужим благодарность воркэльфов, и я не стану возражать, если они захотят присоединиться к нашему войску. И последнее: Пфас говорит, что это необходимо сделать.

Шаман Жуска кивнул в знак согласия. Алекс поморгала:

— Последние ваши слова чрезвычайно любопытны, но мне требуются разъяснения.

— Никаких разъяснений, принцесса, вам не нужно. — Адроганс улыбнулся, чем вызвал ее гнев. — Вы получили задание. Если вы его провалите, провалится и вся наша операция. Никому другому я не могу доверить планирование и исполнение этой миссии.

Алекс нахмурилась:

— Почему вы меня так ненавидите? Генерал сдвинул брови:

— Ненавижу вас? Да я восхищаюсь вашими способностями, принцесса. И поручаю вам это задание, потому что это — единственная задача, которая мне не по силам. Если вы выполните поручение, то освобождение Окраннела станет для нас возможным.

ГЛАВА 50

Уилл завернулся в одеяло, как в плащ, силясь справиться с холодом, пришедшим в лагерь вместе с темнотой. Квик взлетел в воздух, когда Уилл заворочался, а потом, шурша крылышками, вернулся и снова пристроился на плече вора. Уилл улыбнулся, хотя человечек легонько задел крылом его ухо.

— Осторожно, Квик, мне это ухо еще понадобится.

— Для того чтобы слушать похвалы. — Сприт потянул его за ухо. — Уши от этих похвал растут у тебя каждый день и стали большими.

— Это неправда.

— Ложь. Гнусная ложь.

Хотя Квик говорил шутливо и Уилл не почувствовал в его словах и намека на злорадство, подростку стало неприятно. Большинство солдат в лагере видели его в Ислине, и разговоры о том, кто он такой и что будет делать, распространились по лагерю быстрее бубонной чумы. Кавалеристы к этим рассказам прибавили еще и все то, что они видели и слышали по дороге. Уиллу было неясно, что там можно прибавить: ну, ехал, как и все, спал, разговаривал. Но, несмотря ни на что, солдаты ему улыбались и приветливо кивали, хотя еще три месяца назад давали ему затрещины и пинки и гнали домой, в Низину.

Уилл понимал, что они в нем видят освободителя. Согласно пророчеству, он должен покончить с Кайтрин, и это делало их счастливее. Солдаты полагали, что коли он находится в их рядах, то у них имеется перед противником явное преимущество. Поражение Кайтрин теперь предопределено, и оставалась единственная трудная задача — убедить в этом ее саму.

В пожеланиях успеха Уилл заметил одну тонкость: объединяя его с Адрогансом, воины Джераны восхваляли их как непобедимую пару. Солдаты Окраннела связывали его в свою очередь с Алексией. Самыми красноречивыми были жители Гурола.

А вот люди из Жуска Уилла сторонились, что немало его удивляло. Вождь их, Пфас, устроил подростку настоящий экзамен: запускал руки ему в волосы, считал зубы, тянул за руки, рассматривал ладони и ступни. Долго глядел в глаза, когда же Уилл пытался отвести взгляд, хмыкал, тпрукал, сердито кашлял и плевался, бормотал что-то невразумительное.

Соплеменники Пфаса интриговали и вместе с тем пугали Уилла. В то время как Резолют украсил себя магической татуировкой, Пфас имел огромное множество костяных, каменных и металлических амулетов. Точно Уилл бы не сказал, но ему казалось, что талисманы эти время от времени менялись местами или вовсе исчезали, однако последовательности таких изменений или тем более причины, по которой они происходили, Уилл не знал.

В Ислине он посмотрел бы на такого старика как на сумасшедшего, но здесь ему довелось почувствовать силу его рук. Стальные пальцы крутили и ощупывали Уилла. Когда старик дергал его за руки или поворачивал, Уилл чуть не падал. Когда же, разозлившись, он попытался отпихнуть шамана, то понял, что ему легче было бы сдвинуть Гирвиргул.

Что-то с этим Пфасом не так. Что именно, Уилл не смог бы определить и был рад, что соплеменники шамана обходят его стороной. Уилл хотел расспросить обо всем этом Резолюта, но воркэльф пребывал в исключительно мрачном настроении с того самого дня, когда Алексия пригласила их с Уиллом обсудить предстоящую кампанию и сражение за Свойн.

Уилл обратился к Квику:

— Ты действительно думаешь, что мне не следует слишком прислушиваться к тому, что обо мне говорят?

— Слушай больше Алексию, вот мой совет. — Квик указал обеими руками на казарму, в которой Алексия обсуждала план предстоящей операции. — Помоги, Уилл, помоги им.

Подросток вздохнул, откинул голову и закрыл глаза.

— Резолют ест меня поедом, и все потому, что ворки работают на Кайтрин. Я понимаю его злость, но я-то тут при чем?

— Ты можешь сделать больше.

Уилл застонал, открыл глаза и пошел в сторону деревни.

— Меня раздражает, что ты всегда оказываешься прав, Квик.

Сприт засмеялся, взлетел, сделал петлю, вернулся и помахал Уиллу.

— Уилл, храбрый Уилл, умный Уилл.

Он полетел к дому и устроил целое представление, силясь раздвинуть перед Уиллом полог над входом в казарму.

Входя, вор наклонил голову и быстро оглядел комнату. Возле стола столпились Алексия, Перрин, Ворон, Бил мот Цуво и Орла. Орла прикрыла рукой зевок. У остальных под глазами обозначились темные круги. В углу, привалившись к стене, тихонько похрапывал Керриган. Напротив Резолют точил саблю. Ломбо и Дрени не было видно, и Уилл даже посмотрел на стропила, не притаился ли панк там.

Заметив его, Ворон кивнул:

— Добро пожаловать.

— Спасибо. — Уилл, тихо ступая, подошел к длинному столу. Он не столько боялся помешать размышлениям Алекс, сколько не хотел дать повода Резолюту к чему-нибудь придраться. Позиции на столе вроде бы не изменились. Полдюжины зданий с флажками указывали на то, что в них содержат заложников, однако все флажки были желтого цвета, а стало быть, информация скоро морально устареет.

— Полностью с тобой согласна, сестра, — задумчиво проговорила Алекс. — Если заложники нарисуют на оконных перемычках какой-нибудь знак или, допустим, вывесят на окне тряпку, то ты вместе с Военными Ястребами сможешь, летая над этим районом, выяснить, где именно они находятся. Я, однако, усматриваю в этом два недостатка: быстрое переселение заложников лишает эту информацию всякой достоверности, и, что еще хуже, может случиться, что эти сигналы кто-нибудь сообщит врагу. Тогда нас заманят в ловушку.

Орла нахмурилась:

— Заклинания могут выявить местоположение заложников при условии, что находящиеся рядом с ними предметы будут тайно вынесены из города. С помощью этих предметов возможно установить связь с заложниками. Но опять же возникает препятствие: использование магии может насторожить авроланов. Они узнают о нашей миссии и внесут в наши заклинания поправки, с помощью которых устроят нам все ту же засаду.

Алекс задумчиво покачала головой:

— Вся наша операция может закончиться засадой. Я согласна с Адрогансом в том, что, освободив заложников, мы будем иметь значительное преимущество, но какой ценой мы за это заплатим? Пфас тоже хочет, чтобы мы это сделали, но лично мне все это очень не нравится.

— Принцесса, — вмешалась Бил, — ваша сдержанность относительно Пфаса мне понятна. Вы знаете, что мы, жители нагорья, недолюбливаем Жуск, но с тех пор как я здесь, я кое-что для себя уяснила. Реального подтверждения своим словам я привести не могу, однако заявляю: Пфас наделен необычайной проницательностью. Полагаю, что землю эту он видит иначе, чем мы, и, возможно, освобождение воркэльфов окажет влияние на вейруна. Мы должны смотреть правде в глаза: пока мы настроены на освобождение воркэльфов, Жуск нас поддерживает. Без этой поддержки наша кампания обречена на провал.

— Это я понимаю, — вздохнула принцесса, — потому-то мы этим и занимаемся. Нам необходимо объединить заложников. Если мы не можем применить магию незаметно для противника, то единственным выходом мне представляется незаметное проникновение на занятую врагом территорию. Это осуществимо?

Уилл почесал затылок.

— А как работает магия, с помощью которой определяют местоположение объекта?

Прежде чем Орла успела ответить, Резолют его одернул:

— Перестань отвлекать их, мальчик. Ты ничего не смыслишь в военной операции. Вот когда мы туда придем и понадобится открыть замки, тут-то ты нам и пригодишься.

Ворон посмотрел на него:

— Ну, что скажешь, Уилл?

Уилл так резко передернул плечами, что Сприт свалился. Квик всеми четырьмя руками зацепился за тунику Уилла и повис на его груди.

— Прошу прощения. — И снова вскарабкался на плечо.

Вор снова пожал плечами, на этот раз осторожно.

— Думаю, Резолют прав. В военном деле я и правда ничего не понимаю. Я ведь просто вор, так что и смотрю на все с точки зрения вора. Допустим, мне понадобилось украсть сто предметов, находящихся в разных местах. Такая задача показалась бы мне чрезвычайно трудной, если не сказать — невыполнимой. Вот я и думаю, что неплохо бы как-нибудь заставить авроланов собрать всех заложников в одном месте. Или пусть их переселят в места, которые вам будут известны.

Орла подняла брови:

— А какое отношение имеет к этому магия?

— Но ведь надо подумать и о том, как попасть в канализационную систему. Подобраться к этим зданиям, как можно ближе и войти в них, верно?

— Мы должны войти туда незаметно, — подтвердила Алексия, — это самое простое решение.

Уилл улыбнулся:

— Ну вот. Во-первых, надо навести авроланов на мысль, что места, в которых они держат заложников, выбраны неудачно. Допустим, я вошел бы в помещение с целью кражи и оставил бы там следы, словно я сбежал, опасаясь, что меня поймают. Если отправить людей в канализационные трубы и воспользоваться магией, которую засекли бы авроланы, то таким путем можно навести их на мысль, что мы решили разведать, где они держат заложников.

Резолют поднялся со стула и подошел к макету Свойна.

— Они узнают, куда мы намерены ударить, и уведут заложников.

— Верно, а Пери или кто-нибудь из Военных Ястребов увидят сверху, куда их уводят. Так мы и узнаем, где они находятся. А так как там всего лишь несколько по-настоящему солидных домов, в которых можно держать пленных, то это сузит границы наших поисков.

Серебряные глаза воркэльфа холодно уставились на подростка.

— Тогда нам остается надеяться на глупость врага, мальчик. Бил согласно кивнула:

— Кроме того, если мы покажем авроланам, что можем прийти по канализационным трубам, они поставят там войска, чтобы схватить нас.

Уилл улыбнулся:

— А как они узнают, что мы идем?

— Какого ответа ты ждешь, мальчик? — возмутился Резолют.

— Я подумал, что для обнаружения магии они отправят в трубы вилейнов, а те пригонят отряды бормокинов, чтобы нас уничтожить.

Ворон недоуменно сдвинул брови:

— Мне казалось, Уилл, что этого мы как раз и должны избежать.

— Да, но я подумал, что магию можно обратить на местных крыс, пусть авроланы их там и обнаружат.

Воркэльф покачал головой:

— Таких заклинаний не существует.

— А мы не можем сделать им татуировку вроде вашей?

— Нет, мальчик, — мотнул головой Резолют. — Татуировку сделать трудно, да и кто этим будет заниматься? Верно я говорю, магистр?

— Нет такого заклинания, — подхватила Орла, — с помощью которого крысы могли бы замести следы магии.

— Прошу прощения, магистр, но это не совсем верно. Такого заклинания пока нет, но я могу его создать. — Керриган зевнул, протер заспанные глаза и сел. — Такое заклинание можно сделать, и в этом нет ничего сложного.

Алексия стремительно к нему повернулась:

— В самом деле? И как? Адепт встал на ноги:

— Это — вариант арканслаты, осуществляемый по закону распространения инфекции. Мы возьмем скалу, отломим от нее большой камень и раздробим его на мелкие обломки. Все камни связаны друг с другом, но связь эту мы еще и усилим с помощью магии, а потом привяжем к крысам магические камешки. Скала останется на месте, а маг пошлет на нее заклинание, которое тут же перейдет на отломанные от нее мелкие камешки. Если большая скала будет светиться в темноте, то и мелкие камешки тоже будут светиться. Вилеины, используя заклинания, обнаружат магический источник. Самое хорошее в такой системе — это то, что разные маги будут использовать разные заклинания, и вилеины подумают, что на них наступает огромная армия захватчиков.

Уилл кивнул и указал на Керригана.

— Именно так. Резолют поднял брови:

— Уж не хочешь ли ты сказать, что понял то, что он сказал?

— Гм… не совсем, но мне показалось, что все должно получиться.

— И получится, — твердо сказал Керриган и сжал челюсти, чтобы они не дрожали.

— Это наверняка получится. — Орла тяжело оперлась на свой жезл. — Главное — незаметно войти в город. Если мы пойдем не по канализационным трубам, нас увидят.

Алексия снова обратилась к макету и задумчиво постучала пальцем по подбородку.

— А может, и не увидят. Люди до сих пор ловят в озере рыбу. Наши люди могут пойти в Свойн под видом горожан.

— Но тогда им придется идти без оружия, — Ворон потер ладонью лицо. — Может, я слишком устал и хочу спать, так что не вижу того, что видите вы, но безоружным людям заложников не освободить.

— Вы правы, Ворон, но наши люди только войдут безоружными. Я хотела бы направить Военных Ястребов в ночные полеты над городом. Они могут, пустив в ход стрелы и копья, сделать жизнь гарнизона невыносимой. Кроме того, они могут сбросить оружие, которое спрячут союзники воркэльфов. Если нам это не удастся, воспользуемся планом Уилла и выберем маршрут, на котором не будет крыс. Если только вилейны не обратят внимания на этот участок и не пошлют туда войска, мы быстро проникнем в город.

— Маршрут мы выберем, сообразуясь с тем, куда авроланы переведут заложников, — согласилась Орла. — На обратном пути выйдем через канализацию, а может быть, с боем прорвемся к порту и захватим корабль.

Когтистым пальцем Пери указала на модель большого корабля в порту:

— Огненные петухи замедлят преследование.

— Хорошая мысль, сестренка, — одобрила Алексия и окинула взглядом собравшихся вокруг стола людей.

— Кто заметил недочеты?

— Недочеты, конечно же, есть, ваше величество. — Ворон положил руку на плечо Алексии. — И подозреваю, что все мы просто не выспались, а потому не можем в данный момент их увидеть.

Воркэльф поставил локти на край стола:

— Вход в город — дело рискованное, а освобождение заложников — тем более. Захватить здание, подавив авроланов, у нас не получится. Выход с боем из города через систему канализации или через улицы кончится тем, что заложников убьют. Нам необходимо быстро их эвакуировать. Если бы у нас была тысяча Военных Ястребов, их можно было переправить воздушным путем, но такой вариант тоже исключается.

— Вы отлично рассуждаете, Резолют, как, впрочем, и Ворон. — Алексия заправила за ухо выбившуюся прядь светлых волос. — Предлагаю сначала поесть, потом — лечь спать, а утром снова собраться. Я уверена: мы сможем решить проблему, на которую нам указал Резолют, и учесть замечания, высказанные остальными участниками совещания.

Она улыбнулась и кивнула Уиллу:

— Благодарю тебя, Уилл, за твою проницательность. Ты прав, это не столько военная задача, сколько воровская. Мы украдем заложников из Свойна, пока еще не знаю — как, но начало положено.

Уилл так и просиял и продолжал улыбаться в течение всего вечера, несмотря на сердитые взгляды Резолюта и поддразнивания Квика. Он улыбался перед самым отходом ко сну и улыбался во сне. Не потому, что ему привиделась Алексия, но потому, что во сне к нему пришло решение проблемы Резолюта. Когда Уилл проснулся, он постарался припомнить свой сон. Уилл Ловчила, король Низины, знал: его план сработает.

ГЛАВА 51

Алексия сочла план Уилла по эвакуации заложников весьма любопытным. Ей было приятно заметить удивление в глазах Адроганса, когда вор изложил его, однако генерал согласился с ним что-то уж слишком быстро, и это насторожило Алекс. Хитроумный план требовал материальной поддержки, которой, как она думала, экспедиция не располагала. Разработка этих деталей, однако, была поручена Бил мот Цуво. Адроганс нашел для Алекс другую работу.

Генерал Джераны объявил о своем намерении — немедленно идти в наступление на Свойн.

— Ваши Волки вместе с людьми из Жуска пойдут в разведке. Мне нужно знать, что ждет нас впереди. Вы будете наблюдать, используя при этом небольшие силы. Узнайте все, что можно, о Свойне и силах авроланов. Это очень важно.

Адроганс позволил ей взять в свой отряд Резолюта, Ворона, Дрени, Пери и двух Военных Ястребов. Он сказал, что отряжает Норрингтона на совместную с Бил работу по освобождению заложников. При этом оба понимали, что глупо рисковать жизнью Уилла в разведке. Присутствие его в рядах основного войска поднимало дух армии.

В разведывательном отряде было менее трехсот солдат. Представители Жуска ехали на пони, приученных к передвижению по горной местности. В глубоких долинах густая растительность закрывала солнце. В высоких водопадах играли радуги. На красоты эти аборигены особого внимания не обращали, зато они зорко смотрели, как далеко продвинулись авроланы на их территорию, указывали места, на которых устраивались лагеря, и отмечали другие признаки вторжения.

До Свойна можно будет доехать верхом за четыре дня, в то время как пехоте придется потратить на то же расстояние почти неделю. Алекс страшно было представить, каким трудным сделает их продвижение обоз, и была рада, что проблему эту взял на себя Адроганс. Он снова затребовал вполовину больше того, что нужно, и даже если в пути пропадет много продовольствия, все равно армия, подойдя к Свойну, останется вполне жизнеспособной.

Разведывательный отряд шел медленно и осторожно, а это означало, что основную армию они не опередят и авроланам не удастся незаметно проскользнуть между ними и устроить засаду. Разведчики выясняли обстановку, гиркимы доставляли подробные отчеты Адрогансу, а тот обдумывал представленные ему сведения и запрашивал дополнительную информацию по тому или иному интересующему его вопросу.

Минули три дня. Когда отряд вошел в предгорье, отделявшее плато от спуска в Свойнскую низменность, разведчики принесли сообщение: на железном руднике наблюдается оживление. Под присмотром бормокинов, вилейнов и по меньшей мере одного воркэльфа, обращенные в рабство люди достают из шахты руду, грузят ее на телеги, запряженные мулами, и увозят в Свойн. Городские кузнецы переплавляют руду в железо и сталь.

Посоветовавшись с Агитэром, Вороном и Резолютом, Алекс решила захватить рудник и освободить пленных.

Они увидели полдюжины старых скрипучих телег. Каждую телегу тащили шесть мулов и нагружали двое рабов. Во главе колонны ехал воркэльф, темноволосый и синеглазый, с татуировкой на руках. Двое бормокинов с пиками шли позади и еще двое — с обеих сторон обоза.

В то время как Пери вела наблюдение сверху, двенадцать жителей Жуска, вместе с Резолютом, Вороном, Алекс и Пфасом быстро шли по тропе, проторенной параллельно дороге. У жускцев и Ворона были луки, у Резолюта — сабли, а у Алекс — меч. Пфас оружия при себе не имел. Алекс боялась, что шаман пойдет медленно и всех задержит, однако тот проявил неожиданную живость и стойкость. Все запыхались. Возле холма вражеский обоз приостановился. Тяжелые телеги надо было доставить на вершину.

К месту, где собирались устроить засаду, они пришли раньше обоза. Алекс разделила жускцев, послав шестерых вместе с Вороном к дальней стороне обоза. Оба отряда лучников расставили так, чтобы выстрелами своими они случайно не поразили друг друга (лучники должны были стрелять под углом к тропе). Алекс, Резолют и Пфас остались возле подножия холма. У Резолюта, очевидно, имелись свои соображения насчет того, как поступить с изменником-воркэльфом.

Потянулось ожидание. Резолют стоял слева от Алекс, и так как глаза воркэльфа не имели зрачков, она не могла понять, на что он смотрит. Ей подумалось, что разглядывает он не то, что находится перед ними, а выплывшую из далеких воспоминаний картину. Резолют казался странно спокойным, и это перед самым сражением! Алекс вздрогнула: она считала Резолюта самым опасным существом на свете.

Пфас, скрестив ноги, сидел на земле, перебирая траву и цветы, и был похож на заигравшегося ребенка. Он поднимал спутанные мокрые коричневые листья и следил за хлопотливыми муравьями. Неторопливые его движения и мурлыканье под нос ни в коем случае не выдали бы врагу, что на него готовится засада. Алекс и не подозревала, что в шамане может сохраниться детская невинность. Бывали, правда, мгновения, когда мурлыканье прекращалось, улыбка исчезала, а глаза смотрели в неведомое пространство, и тогда Алекс казалось, что шаман с Резолютом видят одну и ту же картину, впрочем, может и разные. В Пфасе тогда проглядывало что-то мрачное и злое, и уж с образом невинного ребенка это никак не вязалось.

Алекс смотрела на тропу: солнечный свет пятнами ложился на листья и землю, ветерок шевелил ветви деревьев. Прагматичная часть ее ума подмечала, что ветер дует с долин, так что запах не выдаст ее войско противнику, в то время как вторая половина, романтичная, радовалась легким поцелуям ветра, охлаждавшего лицо и шею. Потом прагматизм снова взял верх: она вынула меч из ножен и проверила, все ли кинжалы на месте.

На мгновение Алекс задумалась: чем-то сейчас занят Ворон? Наверняка уже вставил стрелу в лук. Она представила себе, как он снимает с него сейчас черный лакированный футляр и обнажает серебряную древесину. Только эльфы делали такие серебряные луки, но такого, как у Ворона, она ни у кого не видала. Эльфы, должно быть, считали его достойным такого оружия; и то, что в Ислине Ворон всегда держал оружие в футляре, словно бы скрывая его от посторонних глаз, возбуждало у Алекс любопытство.

Пфас резко вскинул голову, выведя ее из задумчивости. Резолют потянулся и встал на колено. Телеги остановились у подножия холма, а рабы, обслуживавшие вторую телегу, начали отвязывать мулов, чтобы они объединенными усилиями могли втащить первую телегу на вершину холма. Бормокины столпились позади, а воркэльф на черном своем жеребце поднялся до середины холма и повернулся в седле, чтобы посмотреть, как идут дела. Кроме меча, висевшего на бедре, у воркэльфа имелся и большой лук из серебряного дерева, который он положил на плечи коня, а возле правого колена висел колчан со стрелами.

Резолют выскользнул из своего укрытия и рявкнул несколько слов на эльфийском наречии.

Лошадь воркэльфа развернулась. Он схватил лук, вставил стрелу, натянул тетиву и выстрелил в мгновение ока. Так как, согласно установке, его должны были взять живым, никто из лучников в него не выстрелил. Но даже если бы и выстрелил, никто не смог бы опередить воркэльфа.

Алекс взглянула на Резолюта, уверенная в том, что увидит в его груди дрожащую стрелу. Он стоял, напряженный, с широко раскрытыми глазами, но тем не менее невредимый. Она увидела, как стрела, медленно вращаясь в воздухе, зависла в ярде от его груди. Выглянув из-за деревьев, Алекс заметила вытянутую вперед дрожащую руку Пфаса.

Запели стрелы, взвыли бормокины. Ворон громко свистнул, и это означало, что все бормокины уничтожены. Все это, однако, отошло на второй план, когда Резолют поднял правую руку и взял повисшую в воздухе стрелу. Он взглянул на нее и швырнул стрелу через плечо.

Изменник-воркэльф, одетый, как и Резолют, в кожаную одежду без рукавов, сказал что-то по-эльфийски и сунул лук в седельную сумку. Затем соскочил с седла, вытащил саблю и поманил к себе Резолюта.

Резолют приблизился к нему, сжимая сабли в обеих руках. Окошко в листве закрылось, и Алекс обогнула деревья и вышла вперед. Пфас, слегка запыхавшись, последовал за ней. Лицо его покрылось испариной, рот открылся в беззвучном смехе.

Резолют был выше противника, и преимущество ему давал не только белый гребень на голове. Он был во всех отношениях крупнее своего соперника, однако того, похоже, это не беспокоило. Приняв боевую стойку, он немного еще поманил к себе рукой Резолюта, после чего перешел в стремительную атаку.

Резолют уклонился от выпада противника и, развернув правую саблю так, что она легла ему на предплечье, поднял ее и отразил удар. Продолжая двигаться вперед, Резолют вскинул левый локоть и ударил им в лицо воркэльфу.

Противник покачнулся, и тут Резолют стал действовать правой рукой. В этот момент он легко мог раскроить воркэльфу горло, но вместо этого ударил того кулаком по лицу.

Воркэльф, шатаясь, отступил на два шага, а Резолют одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и пнул противника со всего маха ногой в живот, отчего тот упал на колени и, выронив меч, изрыгнул на землю последнюю свою еду. Испуганная лошадь бросилась в сторону.

Резолют ухватил воркэльфа за черные волосы и откинул ему голову. По его подбородку, смешавшись с рвотными массами, текла из носа кровь. Воркэльфа вырвало еще раз, и он ткнулся лицом в собственную блевотину.

Алекс вышла из укрытия, сначала посмотрела на лежавшую на земле стрелу, потом — на Резолюта. Лицо его было искажено гневом. Таким же гневом наполнены были и его слова. Она не знала, что сказал Резолют, да это ей было и ни к чему. Поверженный воркэльф обхватил себя руками, все тело его сотрясали рыдания.

— Он говорит, что его зовут — Банаусик, — возмущенно фыркнул Резолют. — Я просто уверен: он взял себе это имя, когда стал работать на Кайтрин. Тогда у него оставался еще хоть какой-то стыд.

— Резолют! — окликнул его Ворон и остановился рядом с Банаусиком.

Воркэльф дотянулся до своего меча. Алекс показалось, что он хочет им заколоться, однако пленный этого не сделал.

Вместо этого он положил лезвие себе на ладонь и протянул меч Резолюту.

Резолют снова фыркнул и выбил ногой меч из его руки.

— Зачем мне меч, который не может отбить удар сабли? Даже имя Банаусик слишком для тебя хорошо. Тебя лучше бы назвать Презренным, Жалким или Ничтожным.

Презрительный тон Резолюта заставил его противника поднять голову.

— Думаю, сейчас наиболее уместно назвать меня Обреченным.

— Даже не надейся на скорую смерть, — покачал головой Резолют. — Хочешь оказаться мне полезным? Сколько всего авроланов работает на руднике?

— Шестнадцать. Четыре вилейна, восемь бормокинов, двое людей-наблюдателей и еще двое стукачей среди рабов. — Воркэльф оглянулся на дорогу. — Рыжий возница — тоже стукач.

— А по какой причине должен я тебе верить?

Синие глаза Банаусика вспыхнули.

— Ты меня одолел, и я предложил тебе свой меч.

— Это Кайтрин тебя одолела. Ей ты и отдал свой меч.

Ноздри эльфа раздулись.

— Даю тебе слово чести. Моя семья…

— Твоя семья погибла. Все наши семьи погибли. Если бы у тебя была честь, я бы тебя здесь не встретил.

— Я сделал это, чтобы остаться в живых. — Банаусик вздохнул и словно бы стал меньше ростом. — Я знал, что этот день настанет. Я многое видел, и тебе надо об этом знать.

Резолют прищурился:

— Так говори.

— Я скажу тебе многое, но не все. Я сообщу тебе то, что нужно знать для захвата Свойна. Но остальное… Если я это тебе скажу, она узнает и убьет меня.

— Жалкий лепет, — вымолвил Резолют. — За такие слова тебя следовало бы убить.

— Не делай этого, если ты хочешь освободить Воркеллин. — Воркэльф обтер рот и размазал при этом кровь по щеке. — Пусть отныне и до самой смерти меня зовут Ничтожным, если ты этого хочешь. Это не важно. Главное — возьми Свойн. Убей Маларкекс. Как только она умрет, я скажу тебе все, что знаю. Ты будешь доволен.

— Может, объяснишь как следует? Воркэльф плюнул кровью.

— После падения Окраннела меня взяли домой, в Воркеллин. Я видел, как Кайтрин создавала одного из сулланкири. Мне известно, что еще она хотела сделать и почему у нее это не вышло. Я не знаю, как ее остановить, но знаю, как можно поправить многое из того, что она сделала.

Он постучал тонким пальцем по голове

— Это все здесь. Если ты убьешь меня, то Воркеллин будет потерян навсегда.

ГЛАВА 52

Керриган решил завести дневник: если он сразу не сойдет с ума, то сможет запечатлеть там некоторые здравые мысли. На идею эту его натолкнуло случайное замечание Резолюта, высказавшегося по поводу рифмовок Уилла:

— Если это лучшее, что ты можешь придумать, менестрели ни разу не вспомнят о твоих подвигах.

Адепт даже самому себе не признался, что слова Резолюта страшно его тогда возмутили: то есть как это? Об Уилле будут слагать песни, а о нем позабудут? В ту же минуту Керриган вспомнил великую «Историю Вильвана», уделявшую внимание знаменитым магам. Историки просто обязаны написать большую главу, посвященную его приключениям. Как-никак ему удалось избежать участи невинно убиенных детей; к тому же он придумал новый метод лечения, с помощью которого спас панка; он посетил Гирвиргул. Только этих событий хватило бы на небольшой приключенческий роман, а ведь впереди у него еще новые славные дела: осада Свойна, спасение заложников — поистине, история получится героическая.