Все цвета радуги (Оракул Вселенной - 3)

      То, что открылось взорам Рангара, Зорова и Олвара, потрясло их души до самого основания. Даже Алзор ощутил сильнейший внутренний дискомфорт, и сейчас всю мощь свою направил на удержание рассудка ясным и холодным. Казалось, самому Предтече было не весьма уютно в этом месте.
      Они увидели ЭТО все сразу, будто лопнула невидимая пелена: перегораживающую Зеленую Дорогу стену абсолютного мрака, во все стороны простирающуюся в бесконечность. Только где-то неизмеримо глубоко, в бездонной пропасти под Зеленой Дорогой скорее угадывались, чем виднелись мрачные багровые сполохи, да сзади в необозримом пространстве, которое при всем желании трудно было назвать "небом", резвились несколько десятков - а может, и сотен - всевозможных радуг, больших и маленьких, прихотливыми разноцветными узорами покрывающих жемчужно-серый, как в самом начале Преддверия, купол. И еще там, где Зеленная Дорога упиралась в черноту стены, виднелась маленькая зеленая дверца. Она казалась хлипкой и какой-то несерьезной - во всяком случае, по сравнению с ужасающей своей грандиозностью стеной и Зеленой Дорогой, пылающей спектрально-чистым неодимовым светом.
      - Что там... за дверью? - спросил вдруг Олвар, глядя на Хранителя глазами, в которых отразились и черный ужас стены, и сверкающий изумрудный свет Дороги, и пляска радуг.
      - Даже я не рискую ступить за нее, даже попытаться ступить... Мы сейчас находимся в своеобразном нервном центре Мироздания, в его главной болевой точке. Все, что каждый из вас видит, ему до некоторой степени кажется... но только до некоторой. Зоров и Рангар видят практически одно и то же, несколько отличается уровень восприятия Олвара и значительно - Алзора. Я, например, вообще... впрочем, это не важно. В какой-то степени вам всем известны принципы аллегорического видения. А важно сейчас - по-настоящему ВАЖНО, - чтобы кто-нибудь из вас прошел через эту дверь. Если удастся, конечно.
      - Но почему ВЫ, Хранитель Пути, Предтеча... - Алзор не договорил.
      - А я думал, ты догадаешься, информ, тебе ведь многое дано. Или ты просто хочешь услышать подтверждение своих мыслей? Что ж, отвечу. Дело в том, что я порождение иной Большой Вселенной с другим информполем и принципиально отличной структурой вещества-пространства-времени-информации, с иным набором мировых констант... да что там говорить! Сюда должен и может - если сможет! пройти носитель Разума этой Большой Вселенной.
      - И носитель Ядра Демиурга, не так ли? - хитро прищурился Алзор. Его очертания вновь слегка поплыли, подернувшись зеленым огнем.
      Хранитель лишь с усмешкой пожал плечами, а Зоров вспомнил вдруг свой недавний ночной кошмар, посетивший его в Синем мире, с Сатаной в главной роли... Была ли связь? Зоров решительно тряхнул головой и сделал несколько шагов по Зеленой Дороге, оказавшись ближе всех к черной стене. И сразу ощутил легкое противодействие... будто огромная мягкая рука пока несильно уперлась ему в грудь. Он остановился, накапливая силы для рывка, и по неожиданно возникшей ассоциации спросил:
      - Хранитель, а что представляют собой цивилизации Стрелы?
      - Это несчастные порождения еще одного Демиурга, Демиурга-2, если хотите. Многие из нас считали, что эта затея априори обречена на неудачу... так оно и получилась, собственно. Мне неприятно, поверьте, говорить об этом с вами, представителями цивилизаций Спирали, единственно возможных в этом Мире. Если тебе интересно знать подробности, поинтересуйся у Алзора. Об этом ему известно практически все. Меня эта тема, извини, не прельщает. Так ты идешь?
      - Иду, - сказал Зоров и, выставив правое плечо вперед, зашагал к такой близкой дверце. И сразу ощутил, как сопротивление скачком возросло... затем еще... и еще... Невероятно могучая, властная сила остановила его в десятке шагов от цели... несколько секунд он отчаянно сопротивлялся, ведя борьбу уже за сантиметры... но не выдержал и отступил с бешено колотящимся сердцем. Казалось, его враз выжали, как земной лимон или коармкоарский фрукт лассат со схожим вкусом... и он лишился почти всех сил.
      С тем же успехом попытку предпринял Рангар.
      Алзор сражался с неведомой силой дольше всех и, казалось, вот-вот достигнет двери... вихрь огненных искр стекал по его фигуре, беспрестанно меняющей размеры и очертания, а порой человек пропадал вовсе, и клубок яростного бело-зеленого огня устремлялся на штурм последних сантиметров, отделяющих его от цели... но вот загадочной силе уступила и нечеловеческая мощь информа.
      - Нет... не могу... - задыхаясь, пробормотал Алзор, выглядевший сейчас как самый обычный, только смертельно уставший человек. - И никто не сможет... я еще не сталкивался с ТАКОЙ СИЛОЙ.
      И тогда вперед выступил Олвар. Громадные темные глаза завораживающе блистали на тонком, прозрачном от бледности и измождения лице. Он был весь напряжен и натянут, как скрипичная струна.
      - Я попробую, - звенящим голосом произнес он.
      Демоническая стена, мрака отозвалась на эти слова неожиданно тонким, тревожным тремоло. Радуги позади всполошенно заметались, как испуганные птицы. Зоров и Алзор застыли, как статуи, и только Рангар, собрав остатки сил, шагнул к сыну:
      - Погоди, Олвар, сынок... ты ведь так ослаб... - и замолчал, почувствовав, что слова говорятся не те.
      А мальчик спокойно отстранил отца и медленно двинулся к маленькому Зеленому пятнышку в необозримой черной волне, нависшей над Зеленой Дорогой и остальным Миром... Символ абсолютного уничтожения? Символ полной бесперспективности развития Жизни и Разума? Да уж, "аллегорическое видение"...
      Но сияла Зеленая Дорога, и зеленым пятнышком светофора манила маленькая зеленая дверь, которую произнести язык не поворачивался, а написать рука не подымалась с большой буквы, как Дверь внепространственных переходов... больно уж выглядела неказисто... а ведь скорее всего именно эту ДВЕРЬ надо произносить и писать вот так... И шагал к ней мальчик, чуть наклонив вперед корпус, словно против сильного встречного ветра, и вот он прошел рубеж, на котором неведомая сила остановила Зорова и Рангара, и пошел дальше, и приблизился к месту, достигнутому Алзором в его титанической борьбе все с той же таинственной силой... сделал еще шаг...
      И коснулся двери! Или - ДВЕРИ, что точнее. Низкий мощный гул прокатился по всему Преддверию, потрясая его основы. Зеленая Дорога завибрировала и запела, как гигантская басовая струна, и даже чудовищная черная стена, казалось, дрогнула.
      Хранитель резко вскинул голову. Сейчас он, как и Алзор, менялся - но еще более странно и демонически. Наступал "момент истины".
      Олвар толкнул маленькую зеленую дверцу... она ответила нежным хрустальным звоном... и отворилась!
      Величественный, всеобъемлющий и всепронизывающий вздох пронесся уже не только над Преддверием. Так могла бы вздохнуть бесконечность.
      Зеленая Дорога убегала за отворившейся дверью в беспредельность, и где-то там, в беспредельности, сиял бесчисленными гранями грандиозный и вечный, величественный и совершенный Кристалл Большой Вселенной... Зеленая Дорога вела к нему, как будто приглашая вернуться... но вернуться ли? У Зорова невольно возникла ассоциация со змеей, кусающей себя за хвост, в том, истинном значении этого символа, возникшего задолго до появления Солнечной системы...
      И тут Олвар обернулся. Темные глаза его необычно просветлели, щедрое сияние лилось из них, как из двух окошек в темном подземелье, распахнутых в солнечный полдень.
      - Я... сейчас пойду. Не знаю как, но я знал, что это - моя Дорога, мой Путь. Помнишь, отец, накануне всего этого, еще на Коарме, я вспомнил земную легенду об Иисусе Христе, принявшем на себя все грехи человечества? Сам не знаю, почему она тогда мне пришла в голову. Теперь, кажется, знаю. То, о чем рассказывает легенда... было, конечно было!.. но либо не совсем так... либо интерпретация оказалась не весьма точной... либо это еще будет... и не для одной Земли, а для всех миров Разума и Совести во всех фазных вселенных... И еще, что было... или будет не так. Иисус Христос взял на себя не грехи людские, ибо даже Богу не дано определить, что есть грех, а что есть добродетель и святость... самый большой парадокс и противоречие нашего Мира в том, что понятия Добра и Зла изменчивы и относительны... и недаром черные пятна четырехполюсной модели черны и соединены. А взвалил Иисус Христос на свои плечи, принял в свою душу ВСЮ БОЛЬ людскую... вот что он сделал. А теперь это необходимо сделать для всех миров... ведь Вседержитель явно не справляется с возложенными на него Предтечами обязанностями... не так ли, Хранитель? Не зря ведь он подвергается атакам, пусть и ущербных цивилизаций Стрелы, но в бой-то их ведут переродившиеся минус-Посланники! А как объяснить появление такого монстра, как Фосс? Большая Вселенная очень сильно качнулась в сторону левой спирали, и вам ли не знать об этом. Хранитель! Конечно, знаете, иначе ради чего бы вы все это затеяли... Но вот что я вам скажу... и прошу вас, не считайте это выпендрежом двенадцатилетнего пацана... я чувствую, что обрел много новых знаний и возможностей, границ которых пока не вижу... Так вот, чтобы вернуть сейчас наше Мироздание на Путь Равновесия, необходимо нечто из ряда вон выходящее... позитивное воздействие невиданного уровня... равное деянию Христа, но умноженное на бесчисленность миров. Простите за сумбур во фразах и мыслях... очень много всего, и трудно выбрать самое нужное... но думаю, вы поняли меня. Прощайте. А может, до свидания. Ведь и Христос, уходя, обещал вернуться. И вам всем, я верю, как апостолу Иоанну, суждено увидеть новое небо и новую землю, ибо прежние небо и земля исчезнут. И обиталище Истины будет среди людей и других разумных существ. И не будет более ни скорби, ни горя, ни боли, ибо все старое обратится в прах. И будут Альфа и Омега, начало и конец. Но будет еще и великий Путь Равновесия, уходящий в бесконечность, которую дано познать только идущему...
      ...Два человека и два нечеловека молча смотрели вслед уходящему мальчику, и во всей Вселенной не нашлось бы слов, чтобы описать их чувства и переживания.
      И лишь спустя, казалось, вечность губы Рангара Ола шевельнулись, и шепот, шедший из самых недр души, услышали все:
      - Я найду тебя, сын... Чего бы мне это ни стоило.
      - Вот и все, - сказал Хранитель, и в нечеловеческом голосе его проскользнула вполне человеческая грусть.
      - Значит, Ядро Демиурга активизировалось только в твоем сыне, Рангар, произнес Алзор задумчиво.
      - Да, но теперь это уже не имеет значения, - сказал Хранитель. - То, что должно было свершиться, - свершилось. И опять - в который уже раз! - надо ждать, слушать Мир и надеяться... - Он вдруг резко замолчал, словно сболтнул лишнее, и продолжал, сменив тему: - Ну а мне остается только распределить роли и вернуть вас в Мир.
      - Простите, Хранитель, в какой Мир... тот или этот? - спросил Алзор.
      - О, ты остро мыслишь, информ. Но я не отвечу тебе. И не потому, что не хочу, а потому, что сам не знаю. Ведь помимо давно известной в вашем мире квантовой неопределенности Гейзенберга существует еще трансфинитная неопределенность Мак-Киллана. И ему не хватило буквально нескольких дней, чтобы обобщить этот принцип на континуум Больших Вселенных...
      - Поэтому он и погиб?
      - Вполне вероятно. Видите ли, "фактор Кауфмана", как вы его называете, есть двух видов: инициированный и спонтанный. И если с первым есть полная ясность - у нас, во всяком случае, - то второй представляет загадку и для нас. Я уже говорил, что далеко не все во Вселенной, созданной нами, нам понятно. Вот так-то. Тебе же, Алзор, советую крепко поразмыслить над парадоксом Мак-Киллана об изоморфизме вывернутых наизнанку многообразий, мощность которых превышает мощность континуума. Я имею в виду его знаменитую двадцать шестую теорему, более известную, как "процедура континуальной развертки Мак-Киллана".
      - Ого, а вы неплохо осведомлены о достижениях земной физики, - с уважением произнес Алзор.
      - Пользуюсь, так сказать, научным достоянием цивилизаций созданного моими соплеменниками Мира. А вообще, поживешь с мое, еще не то знать будешь. Хранитель усмехнулся, но как-то мрачновато.
      - А о каких ролях вы говорили? - осторожно спросил Зоров.
      - Вседержитель - и это для нас, Предтеч, давно уже очевидно - не справляется с возложенными на него функциями, мальчик это точно подметил. Я думаю, Алзор, ты хорошо справишься с этой ролью, особенно если учесть, что все могущество машины, именуемой не совсем справедливо Вседержителем, станет тебе подвластно. Ты станешь его хозяином, и тогда на досуге, в свободное от основной работы время, вы как семечки расщелкаете проблемы покруче парадокса Мак-Киллана или так и не доказанной на Земле Великой теоремы Ферма...
      И без того огнистые глаза Алзора вспыхнули еще ярче - очевидно, о такой перспективе он не мог и мечтать.
      - Александр Зоров вряд ли променяет на любой из миров родную Землю, продолжал Хранитель, - тем более что работы там хватает. Не так ли, Александр?
      - Воинстину так, - широко, легко и свободно улыбнулся Зоров - впервые за все время их страшного путешествия.
      - Ну а какую участь высшие силы уготовили мне? - Рангар так и не смог избавиться от злой горечи в голосе и попытался замаскировать ее сарказмом. Получилось плохо.
      Хранитель вздохнул.
      - Поверь мне, Рангар Ол, что я не мог вмешаться, тем более что поступок Лады оказался для меня столь же неожиданным, как и для тебя... ибо в противном случае ты просто не допустил бы такого трагического финала. Разве я не прав?
      Рангар несколько секунд раздумывал, затем мрачно кивнул.
      - А если я скажу тебе больше, и ты узнаешь, что таутахронная ловушка... этот термин очень скоро появится в работах земных ученых... буквально через минуту-полторы должна была дестабилизироваться и схлопнуться? И Олвар бы погиб неминуемо, если бы не самопожертвование Лады? Ведь в тот момент ты бы не сделал этого, не так ли?
      - Если бы знал - сделал, - проговорил Рангар, кусая губы.
      - Но ты не знал. Знаешь сейчас. И кого бы ты выбрал сейчас, гладиатор? Зная все?
      Рангар ничего не ответил, только сжал виски руками и низко опустил голову, чтобы никто не заметил, как мучительно исказилось его лицо. Душу и сердце терзали точно десяток взбесившихся токанов.
      - На эти вопросы нет ответов, гладиатор. Точнее, приемлемых ответов. И поэтому я вижу только один путь для тебя, Рангар Ол: путь Воина Справедливости. Это выше, чем просто воин или даже Посланник. Уверен, что только этот путь станет Твоим Путем Равновесия. Ведь ты познал жизнь и смерть, любовь и ненависть... и хорошо знаешь им цену. И чувствуешь грань, отделяющую Добро от Зла... в твоем мире и сходных мирах и в конкретных ситуациях, ибо ты уже знаешь, что универсального смысла эти понятия не имеют. Есть общефизические: Созидание и Разрушение. Хотя иногда Созидание может оказаться Злом, а Разрушение - Добром. Можно привести множество примеров, иллюстрирующих это высказывание, но я не буду этого делать. Поэтому именно ты сможешь прийти на помощь, если малое Разрушение может предотвратить Разрушение глобальное. Ты станешь знаменит во многих мирах, и нарекут тебя Звездным Рейнджером... Ну, как тебе такая перспектива?
      Долго, очень долго молчал Рангар. Перед глазами плыли пастельные пейзажи Коарма, удивительно красивая Венда с ее золотыми куполами и башнями гранатового цвета... ему приходилось видеть ее с высоты птичьего полета... дворец Императора, дивным цветком венчающий архитектурную композицию Среднего города... его, Рангара, личные покои... спальня, детская... он сжал зубы, едва сдержав слезы. Нет, на Коарм ему дороги нет. Земля? Вот это гораздо привлекательнее, там он тоже сможет быть по-настоящему полезен... И все-таки что-то в самой глубине его естества противилось и этому выбору...
      Рейнджер. Одинокий волк, борец за справедливость... Огромное число миров, где он нужен, где он не только полюбуется красотами пейзажей, но и сможет помочь... Разве не об этом мечтал он еще недавно, задыхаясь в размеренной и скучной жизни на Коарме? "Зов звездных дорог", - вспомнил он и едва удержался, чтобы не сплюнуть. И тем не менее... тем не менее...
      - Я согласен, - глухо произнес Рангар Ол, и на этом, собственно, в истории трех братьев, получившихся из одного человека, можно опустить занавес.
      Временный.
      Ибо не хватит бумаги, чтобы описать достославные подвиги Звездного Рейнджера Рангара Ола, великие деяния Алзора во имя сохранения цивилизаций Большой Вселенной на Пути Равновесия и более скромные, но не менее захватывающие приключения коммодора Александра Зорова на возрождающейся Земле.
      Впрочем, авторы на мгновение приподнимут опущенный занавес, ибо читателей ожидает еще эпилог. Причем в трех частях (что естественно и закономерно).
      ЭПИЛОГ
      1. Аккорд в мажоре
      "И вечный бой!
      Покой нам только снится..."
      Александр Блок
      Идущие из бесконечности и уходящие в бесконечность вселенские струны зазвучали полузабытым аккордом; титанический мозг Вседержителя автоматически разложил созвучие в бесконечный ряд простых гармоник.
      - Что это? - Мысль Вседержителя выразила безграничное изумление.
      - Существо из Мира, Вседержитель. Пришло сквозь Твердь, как астероид сквозь газовую туманность.
      - А!.. Хозяин предупреждал меня. Только я не ожидал, что это произойдет вот так.
      - Значит, ты уже не Вседержитель?
      - Да, и ты сам знаешь это.
      - Знаю. Ты огорчен?
      - Нет. Существо из Мира совершеннее меня. А я всегда исхожу из принципов целесообразности. Тем более что мы будем вместе, а вместе мы сможем гораздо больше, чем поодиночке.
      - Ты прав, бывший Вседержитель! - прогремел Голос, и даже Твердь дрогнула. - Вместе мы действительно сможем очень многое! Но запомни: все, что было до этого, - прелюдия. Мы находимся сейчас почти в самом начале великого пути в бесконечность. Пути Равновесия.
      - Слушаю, хозяин!
      Алзор ликующе усмехнулся. Свершилось!
      Он распахнул внутренний взор, и явилась ему грандиознейшая картина безграничного океана Мак-Киллана со вспухающими и лопающимися пузырями Больших Вселенных, и всепроникающие струны их информационных полей, чуждых и пугающе интересных, коснулись его и вошли в него, и бесконечная череда прорезанных Зеленой Дорогой виртуальных и реальных миров открылась ему, и где-то по этой Дороге брел мальчик, возжелавший взвалить на свои хрупкие плечи боль всех миров... и вдруг ему даже непостижимая праоснова всего сущего показалась... постижимой?
      Если бы Алзор оставался человеком, то он бы сказал, что от созерцания простирающейся перед ним бесконечности - в бесконечном числе измерений - у него кружится голова. Но, увы, он уже давно не мог...
      Впрочем...
      Щемяще знакомое, но уже изрядно подзабытое ощущение охватило его, отозвавшись хрустальным звоном вселенских струн, и он подумал, замирая:
      "Черт побери, да у меня в самом деле кружится голова!"
      2. Скерцо в миноре
      Profani, procul ite,
      Hie amoris locus sacer est.
      ["Идите прочь, непосвященные:
      здесь свято место любви" (лат.).]
      Зоров не знал, что заставило его поступить столь неординарно и вопреки всему внутреннему умонастроению, которое он так тщательно лелеял вот уже полтора года после возвращения на Землю из "Круиза смерти", как он про себя окрестил адское путешествие по мирам радуги. (Кстати сказать, он очень не взлюбил это прелестное природное явление и всегда уходил в дом или палатку смотря где он находился, - когда после дождя семицветное полотно охватывало полнеба...)
      А случилось вот что: Зоров, пользуясь привилегией сотрудника СКЗ, куда его после таинственной смерти Гордона Чалмерса таки уговорил пойти на работу Ли Фунг, вызвал пространственный джампмобиль прямо к крыльцу коттеджа в Северной Каролине, где он формально руководил очисткой громадной территории площадью более десяти тысяч квадратных километров, а неформально выполнял некоторые секретные поручения Ли Фунга. Работы на обоих фронтах хватало, но он почему-то забрался в кабину, закрыл глаза и на ощупь набрал так и не стершийся из памяти код станции "Гея-13"...
      "Расслабуха" заметно изменилась за прошедшие более чем десять лет. Зорову бросилось в глаза малолюдье, обветшалый пластик с "просевшими" голограммами резал глаза, а от вида темных провалов бездействующих гравилифтов защемило сердце...
      Чушь, сказал он сам себе, стараясь, чтобы внутренний голос звучал громко и убедительно, и на что это ты надеешься, интересно? Чушь, нонсенс, абсурд... что там еще? Глупость несусветная, короче.
      И все-таки спросил лениво бредущего мимо пожилого человека в униформе:
      - Простите... театр "Гелиос" еще работает?
      Старик с явным интересом взглянул на Зорова, перевел взгляд на множество значков, украшавших его грудь... за такой "иконостас" романтически настроенные юноши, не задумываясь, продали бы душу дьяволу... затем неторопливо ответил, словно находя удовольствие в самом процессе речения:
      - Да, мэтр, это одно из немногих заведений, которое еще работает. Вы же знаете, наверное, сколько велико притяжение Земли... все туда рвутся... станции пустуют. Да и "Гелиос", скажу я вам, держится пока на голом энтузиазме одной девушки.
      Сердце вначале остановилось, а затем забилось болезненно и неровно:
      - Как... ее зовут?
      - Зовут ее Анна Гривс. - Старик испытывающе взглянул на Зорова.
      - Анна... Гривс. Я могу ее увидеть?
      Теперь уже старик откровенно ухмыльнулся и махнул рукой - идем, мол, провожу
      - Я вас слушаю, - огненно-рыжая красавица с тонким бледным лицом и глубокими темно-зелеными глазами посмотрела на Зорова чуть ли не с неприязнью.
      Сердце упало куда-то глубоко и едва билось там... не она, не она, в такт сердцу билась мысль, ну почему не она?!
      Красавица повела головой, пожала плечами:
      - Чем могу быть полезной? - достаточно прохладно осведомилась она. У нее было чудесное, глубокое контральто. - Простите, но у меня очень мало времени.
      Но, видимо, что-то такое было в лице Зорова, потому что она взглянула внимательнее, глаза на миг потемнели... и заструились звездами, почти как ТЕ глаза... дрогнули брови... и что-то неуловимо и бесконечно родное почудилось Зорову... но только на миг.
      - Еще раз извините, - повторила Анна, но в голосе ее зазвучала растерянность. Что-то происходило и с ней... но она все же легко склонила голову и пошла прочь, двигаясь с царственной грацией.
      И тогда Зоров начал читать:
      Я твое повторяю имя
      По ночам во тьме молчаливой,
      Когда собираются звезды
      К лунному водопой
      И смутные листья дремлют,
      Свесившись над тропою...
      Уже при первых звуках голоса Анна остановилась, словно стреноженная лошадь, и лишь высоко вздымающаяся грудь да разлившаяся бледность на лице говорили о многом, многом...
      И кажусь я себе в эту пору
      Пустотою из звуков и боли,
      Обезумевшими часами
      Что о прошлом поют поневоле.
      Зоров читал - упрямо, безнадежно, глядя в пол, не видя перемен, происходивших с Анной...
      Я твое повторяю имя
      Этой ночью во тьме молчаливой,
      Но звучит оно так отдаленно,
      Как еще никогда не звучало.
      Это имя дальше, чем звезды,
      И печальней, чем дождь усталый...
      И тут она бросилась к нему, и крик: "Саша!!!" прорезал затхлую тишину станции...
      ...это я, я, но как же, Господи, мне нужно много объяснить тебе, ведь я стала совсем другой, и только внутри иногда прорывалось... я даже думала, что больна и обращалась к разным врачам... но сам академик Лэсгар сказал, что мой случай неизвестен науке... словно две или даже три души живут во мне... и одна из них всегда ждала тебя... так ждала! Господи, я не знаю, что мне делать, но я люблю тебя, люблю, люблю...
      3. И вечная музыка!
      Мы всегда возвращались туда,
      кем бы мы ни были и... как бы
      трудно или легко ни было
      попасть туда.
      Эрнест Хемингуэй,
      "Праздник, который всегда с тобой"
      Самой большой проблемой землян, вернувшихся в свою космическую колыбель после почти трех сотен лет космической одиссеи, оказалось не обилие оружия, в том числе атомного, химического и бактериологического, не громадные свалки радиоактивной, ядовитой и прочей дряни; главной оказалась проблема несчастных, ютящихся по подземельям и развалинам строений мутантов, испуганных, обозленных, упрямо цепляющихся за свой страшненький, но привычный быт... Они еще принимали у спасателей еду, медикаменты, одежду... но изменить условия и среду обитания отказывались категорически. На какие только ухищрения не шли люди, вернувшиеся на Землю и пытающиеся вернуть нормальные условия жизни и генетическое лечение ордам мутантов... но все было безрезультатно. Силу ВКС применять запретил, и тогда ведущий социопсихолог Земли, не так давно входившая в Круг Шести Ольга Уинсток-Добровольская заявила, что только время и терпение позволят достичь успеха.
      И вдруг, буквально на пятый день после этого заявления, начался массовый исход людей-калек из своих подземелий и руин.
      А Зоров после первой же сенсационной передачи по глобовизору ощутил чувство, похожее на шок, и немедленно набрал на заветном браслете памятную комбинацию.
      Звездный Рейнджер Рангар Ол, прошедший десятки самых горячих, стоящих на грани либо самоуничтожения, либо взаимоуничтожения миров, ходивший все это время, что называется, по краю пропасти и на посторонний взгляд совершенно пренебрегавший собственной безопасностью, получил вызов от Александра Зорова, и этот факт вызвал в нем двойственное чувство. С одной стороны, он хотел, конечно, повидать брата и увидеть возрождающуюся Землю, но с другой стороны...
      Проклятая память, приглушенная чувством постоянной опасности и тяготами походной жизни (он забыл, когда нормально отдыхал: тесная каюта на его "Орлане", зал тренажеров, проклятые планеты, напоминавшие то Оранжевый, а то и Красный миры, отчаянные схватки, когда приходилось ликвидировать самых отъявленных негодяев и мерзавцев... попадались, конечно, и пикнички с сильными мира того или этого... или совсем тридесятого... но это все было не то, не то...), сейчас грозила дать знать о себе острой болью, как потревоженная под коростой рана... Он едва не отказался, сославшись на неотложные дела, но было в приглашении Зорова нечто, не позволившее Рангару просто так отмахнуться... и он направил свой проникатель к далекому Солнцу.
      Братья встретились, обнялись. Затем Рангар не очень вежливо поинтересовался, зачем его оторвали от очень важных дел.
      - Сейчас мы вылетим в Европу. Там в предгорьях Альп живут сотни тысяч несчастных людей... мутантов, калек... это одно из самых больших обнаруженных подземных поселений. Мы обязаны им помочь. Но очень долгое время ни уговоры, ни... вообще ничто не могло выманить их на поверхность. А вот сегодня они выйдут. Все.
      - Хм. Извини, брат... это все очень трогательно, конечно, но... У меня несколько иные цели и интересы. И если ты позвал меня только для этого...
      - Не только, - сказал Зоров, чуть нахмурившись. - А ты изменился, брат.
      - Изменился... еще бы! Ты знаешь мой послужной список?
      - Не знаю и не горю желанием узнать.
      - Ладно, не ершись. Полетели смотреть твой сюрприз.
      ...Они прибыли на место, когда уже вспыхнули лазерные лучи голографических камер - событие прямым эфиром уходило в сеть глобального вещания. Местность, где они находились, напоминала скорее холмистую, чем гористую, но холмы были высокими и скалистыми, их склоны покрывала трава с частыми проплешинами и чахлый кустарник. Две параллельные нити ржавых рельсов с одной стороны терялись между холмами, а с другой упирались в колоссальные ржавые стальные ворота, которые, судя по их внешнему виду, не отворялись лет триста.
      - Вот примерно сквозь такие ворота мне пришлось прорываться на Холсцене-12, а там меня уже поджидали кхерхи... не приведи тебя судьба хотя бы увидеть этих существ!
      Зоров мог вполне аргументирование возразить, что он тоже "призрак", черт побери, а не мальчик для битья, но промолчал в ожидании события.
      И словно им передалось нетерпение его и многих сотен собравшихся здесь людей, стальные ворота дрогнули и медленно, с противным скрипом распахнулись. Там было темно по сравнению с солнечным днем снаружи, и все же просматривалась цепочка бледных клякс светильников на высоком потолке гигантского туннеля... но более всего бросались в глаза люди... они шли плотной, сбитой толпой, уроды и мутанты, и обычные люди (хоть их было мало), и недоверие и страх читались на их лицах, и ладони заслоняли глаза, никогда не видевшие солнца.
      А впереди...
      Рангар сильно, почти конвульсивно вздрогнул. И отступил на шаг, почти тем же жестом прикрыв ладонью глаза, что и обитатели подземелий.
      Зоров затаил дыхание, и в его глазах невольно вскипели слезы.
      Впереди разношерстой толпы шел тонкий юноша с громадными, на пол-лица глазами, и в его воздетой руке горел факел... Низкий стон, более похожий на рычание раненого зверя, раздался рядом с Зоровым, и Рангар бросился вперед... он бежал, как только может бежать "призрак", размазанной в пространстве тенью проносясь мимо операторов и корреспондентов, мимо встречающих врачей и социологов, мимо оцепления, и только когда приблизился к юноше, остановился.
      - Олвар?! - Вопрос и утверждение слились в этом вскрике, идущем из самых глубин естества человека.
      - Да, отец. - Юноша светло улыбнулся и обнял Рангара. - Ты знаешь, мне был вещий сон, что мы сегодня встретимся.
      - Но... как же твоя Зеленая Дорога? Ведь ты тогда ушел по ней, и я... я не надеялся тебя больше увидеть, хотя и поклялся найти тебя. И прошедшее время только убедило меня, что эта клятва - из разряда невыполнимых. И вот ты... здесь, на Земле, а не на Зеленой Дороге...
      - Зеленая Дорога... Это гораздо более сложная категория, чем думаете вы, люди, и даже Предтечи не до конца понимают ее глубинную суть. Тогда, каюсь, я был чересчур самонадеян, решив, что мне по плечу ВСЯ БОЛЬ МИРА... Большого Мира, я имею в виду. Мне пришлось многое постичь, чтобы понять, что начинать надо вот с такого... ты даже не представляешь, отец, как я счастлив, что сумел помочь этим несчастным. Я пробуду на Земле, пока последний из них не поднимется на поверхность. А потом я уйду, ибо залитых горем миров так много...