Джесс повернулся и двинулся вперед вдоль самых стен каньона. Осень пошла следом. Было нетрудно шагать след в след, но им нужно продвигаться крайне осторожно. Теперь приходилось опасаться не только плывунов – их мог подкарауливать Арло или кто-то другой.

– Я не думаю, что с ним кто-то еще, – прошептал Джесс, когда они немного прошли по каньону.

– Может, у него назначена с кем-то встреча.

Еще один выстрел раздался в безмолвной пустыне. Джесс толкнул Осень за скалу и прикрыл собой. Она задержала дыхание, когда они застыли в ожидании, неподвижные и настороженные. Судя по звуку, целили высоко. Кто бы в них ни стрелял, он, видимо, не задавался целью прикончить их.

Эта мысль должна была бы успокоить ее, но нет. Она много раз попадала в опасные переделки, особенно путешествуя за границей, но в нее никогда не стреляли. Она внимательно оглядела скальную расселину. Все ее чувства были предельно обострены, но она не заметила никаких признаков того, кто стрелял.

– Знаешь, есть еще другой вариант, – сказал Джесс. – Если это Арло, то он может просто старается предупредить нас.

– Почему ты так считаешь?

– Тот человек, который сейчас здесь, взорвал пещеру. Возможно, он сделал это потому, что кому-то нужно избавиться от множества людей, привлеченных сюда открытием. Он и его сообщники могут пойти на все, чтобы ученые уехали.

– Но ведь ценности в пещере стоят миллионы!

– Это знаю я, ты тоже, но не думаю, чтобы это волновало тех, кто прячется здесь. – Его взгляд впился в нее.

У нее перехватило дыхание, сердце отчаянно забилось. Да. Вполне вероятно.

– А ты не думаешь, что они собираются продать сокровища и оставить деньги себе?

Он отрицательно покачал головой. Удивленная, Осень захотела спросить его – почему, но шум не дал ей сказать. В нескольких ярдах от того места, где они укрылись, заскользили камни и послышались шаги.

– Это он. – Джесс встал и потянул ее за собой. – Идем.

Они шли следом за ним по каньону. Впереди крутые стены разделились надвое, и она поняла, что перед ними открылось другое русло, ведущее в узкое ущелье. Она дернула Джесса за руку, чтобы обратить его внимание на новую опасность. Казалось, стук сердца отдается в ее ушах, заглушая все звуки вокруг. Она тряхнула головой, чтобы прояснить слух и зрение.

Ничто не шелохнулось в утреннем зное. Даже легкий ветерок не шевелил листву на кустах, прилепившихся у самых скал. Слышалось только негромкое жужжание насекомых. В воздухе повисло напряжение.

– Что это? – прошептала Осень, когда они на несколько минут задержались за шишковатым корнем, вынесенным во время предыдущего наводнения. – Каньон раздваивается. Мы не знаем, какой отрог он выберет. Может быть, он прячется, чтобы заманить нас в ловушку?

Она глубоко вздохнула и собрала остатки мужества. К их ногам свалился камень – и оба замерли, прислушиваясь.

Ничего. Только тишина.

После нескольких бесконечных минут Джесс двинулся вперед. Было по-прежнему тихо. Наконец, воспользовавшись паузой, он протиснулся за выступ скалы. Она шла за ним. Они оба легли на песок, глубоко дыша, стараясь снять напряжение. Когда нервы немного успокоились, она сосредоточила свое внимание на окрестностях.

Справа каньон был узким, с отвесными скалами – не очень подходящее место, чтобы спрятаться, потому что весь каньон просматривался вплоть до того места, где он изгибался, образуя поворот. Узкое ущелье слева, по другую сторону, было идеально. Упавшие валуны окаймляли края русла, делая его отличным местом для засады.

– Куда же идти? – пробормотал Джесс.

Изучая изрытую землю, она предложила:

– Ты иди по одному отрогу, а я – по другому.

– Нет. Мы останемся вместе. – Он выскользнул из-под скалы и показал налево. – Мы пойдем сюда. Тут следы еще не утонули в глине.

– Что ты имеешь в виду?

– Сегодня земля была влажной, поэтому следы остались более глубокие. А эти, более мелкие, вероятно, оставлены позже.

Размышляя над его словами, она сжала рукой свой талисман. В любом случае бандит старался сбить их с толку двойной цепочкой следов. Если они возьмут неверный след, он выиграет время. Придется рискнуть.

– Если мы ничего не обнаружим, сделаем привал, прежде чем пуститься в обратный путь.

– У тебя есть какие-нибудь продукты? – спросила она. – То, что захватила я, нужно готовить.

– У меня есть немного хлебцев и орехов. – Он похлопал по лямкам, пересекавшим его плечи. – Хватит, чтобы подкрепиться.

У них ушло около часа, чтобы дойти до конца каньона, – жидкая каша, валуны, а вокруг них – море песка. К тому моменту, когда они поняли, что человек, которого они выслеживали, пошел другой дорогой, они мечтали только об отдыхе.

Обескураженные неудачей, они уселись на кучу камней, чтобы перекусить.

Здесь не было ни деревьев, в тени которых они могли бы укрыться, ни нависающих скал, защитивших бы их от послеполуденного солнца, – только нагромождение камней. Казалось, гигантский бульдозер сгреб их в конец ущелья. Осень оперлась на вогнутый камень, а Джесс устроился позади нее.

Ничто не двигалось. Не видно никаких животных. Тишина была почти зловещей. Осень посмотрела на небо в надежде увидеть орла, но его не было.

Джесс наблюдал за Осенью, поглощая хлебцы. Она выглядела такой же уставшей, каким чувствовал себя он. Хотел бы он уговорить ее вернуться на Койотовые Ручьи, где она была бы в безопасности. Если Осень даже замешана в этом деле, все равно он не хотел, чтобы она находилась рядом, когда он встретится с бандитом.

То, что Осень думала, будто стрелявшим мог быть Арло, тревожило его. В самом деле, этот человек мог бы стремиться саботировать археологические раскопки, но не стал бы стрелять в них. Осень хотела свалить вину на Арло, прикрывая кого-нибудь другого?..

Конечно, Большой Хозяин предупредил ее об опасности относительно Арло. Если она в самом деле невиновна, это могло быть простой причиной, почему она приняла стрелявшего за своего дядю.

Когда он развернул еще один хлебец, шурша бумажной упаковкой, то снова оглядел местность. Гнев и отчаяние придавали ему энергию – и он быстрее задвигал челюстями. Очень даже умно было поступить с нами таким образом, думал Джесс. Возможно, тот, кто стрелял, проделал все рано утром. Он предусмотрел, что кто-то двинется по его следу. Они потеряли добрых два часа.

Джесс откинул голову назад и прислонился к скале, стараясь отдохнуть. Он вытянул длинные ноги и расслабился. Он находился в пути с самого рассвета, и усталость давала о себе знать. Осень тоже должна чувствовать себя изможденной.

– Во сколько ты ушла из лагеря сегодня утром? – спросил он.

– Около четырех. А ты?

– Полчетвертого, – признался он. – Ненамного раньше тебя.

Он смотрел, как она жует орехи. Вдруг она охнула – соль попала в ранку на губе, оставшуюся после утреннего происшествия. Он смотрел на темное пятнышко на ее губе, по которому она водила кончиком языка, чтобы успокоить жжение. Джесс начал было приближаться к ней, но остановился, сжав кулаки. Он хотел обнять ее и сказать, что готов защищать ее от кого угодно. Но пока не узнает, кто здесь прячется, он не мог себе этого позволить.

– Тебе больно? – вместо этого спросил он. Она ничего не ответила, только покачала головой. Но ему нужны были ответы, а их-то и не было. Напряжение угнетало, когда они сидели вот так, выискивая на лицах друг друга выражение искренности и доверия.

С обрыва скатился камень, и послышались шаги. Он вскочил на ноги, Осень выпрямилась. На расстоянии нескольких ярдов зашуршал кустарник. Инстинктивно почувствовав опасность, прежде чем успел подумать, Джесс толкнул Осень за скалу и сам устремился туда же. Вместе они стояли, готовые к любой неожиданности. Осень вцепилась в руку Джесса. Ему хотелось закричать ей, чтобы она бежала, но теперь это было невозможно. Они оказались в ловушке.

Звук послышался снова. Медленно и осторожно Джесс наклонился и вытащил нож из голенища. Гладкая рукоятка, которую он сжимал в руке, придавала ему хоть какую-то уверенность. Громкое фырканье изумило их обоих. Джесс приготовился к нападению, когда вдруг увидел густой темный мех и витые рога горного козла. Заметив людей, тот остановился и начал их разглядывать. Осень засмеялась, Джесс тоже. Смех был отличным средством для поднятия настроения, но не горному козлу. Животное заблеяло, явно выражая неудовольствие, и повернулось, собираясь ускакать вниз по каньону.

– Бьюсь об заклад, что мы нарушили его послеобеденный сон. – Осень снова рассмеялась.

– А он нарушил мое намерение отдохнуть, – ответил Джесс. Но не возражал против такого хода событий. Это было приятно – посмеяться и немного отвлечься. Улыбка на ее лице доставляла ему удовольствие, несмотря на его подозрения и неудачи последних дней. На какое-то мгновение ему захотелось узнать, будет ли у него когда-нибудь возможность чаще видеть ее улыбку и слышать чуть хрипловатый смех.

– Это напоминает мне о том времени, когда ты брал меня с собой в горы. Ты помнишь, как один раз мы проснулись и увидели горную пуму?

Он помнил и пуму, и то, что произошло после того, как они заметили животное. Они лежали на лугу, устланном дикими цветами. Большой зверь явно испугал Осень, а его самого созерцание дикого животного взволновало. Он еще раньше говорил ей, что нужно отвлечься, а вид томившегося в любовной истоме зверя сделал свое дело. Он до сих пор помнил тот вкус, когда он впился губами в ее голое плечо. Солнечный свет целовал ее обнаженные бедра, и он с кошачьей ловкостью прильнул к ней.

Джесс закрыл глаза и усилием воли заставил свою память померкнуть.

– Редко можно увидеть горного козла на такой небольшой высоте.

Ее сильный голос прервал мысли Джесса. Он посмотрел, как она собирает бумажные обертки и запихивает в кармашек вещмешка. Ее пальцы дрожали, и ему интересно было знать, помнит ли она их тогдашнюю любовную игру.

– На них охотились анасази. – Он забросил рюкзак на плечи. – Они шли на пищу и одежду и даже на утварь. Точно так же, как первобытные племена использовали буйволов.

Джесс затянул на рюкзаке лямки. Металл винтовки был горячим от солнца. Он осторожно повесил оружие на плечо, ухватившись за деревянный приклад. Когда они оба были готовы, он направился вниз по тропе. С тех пор, как они прошли по руслу и поняли, что бандита здесь не найти, им не нужно было соблюдать осторожность. Джесс начал задавать вопросы.

– Ты думаешь, Арло замешан в этом? – Джесс знал, что Арло не стрелял в них, но он хотел знать, что думает по этому поводу Осень.

– Он ненавидит все, что связывает его с миром белых и с федеральным правительством. Он из семьи, которую вместе с прочими переселили, когда устраивали новые резервации. Он до сих пор не может смириться с этим, – сказала она ему. – Большинство тех, которым пришлось двинуться с места, остались без земли, когда белые разделили между собой их совместные пастбища.

– Месть могла бы стать мотивом, для того чтобы свести на нет все изыскания белых, – размышлял Джесс, стараясь шагать в ногу с Осенью.

– Не думаю. Арло бы скорее решил, что духи шинди сами позаботятся о возмездии.

– А как насчет наркотиков? – неожиданно задал вопрос Джесс, остановившись, чтобы видеть выражение ее лица.

Он заметил ее недоумение:

– Будь серьезен, Джесс. Он слишком ортодоксален, придерживаясь веры навахо, чтобы заниматься контрабандой.

Уверенность в ее голосе погасила всякие сомнения. Но ее следующее высказывание породило новое.

– А как насчет Фрэнка, или Вейна, или даже Конни – что касается этого дела? Если они замешаны тут? Они должны быть заинтересованы в ценности реликвий. Разрушение пещеры даст материал для ярких статей и, кроме того, привлечет к ним внимание.

Он не отрывал от нее взгляда. Неужели она на самом деле считала, что так может быть? Или она старалась сбить его с толку?

Я это достаточно скоро узнаю, поклялся он в душе, продолжая спускаться по тропе.

– Я беспокоюсь за профессора. Если это сделали посторонние, то он и члены группы в опасности.

В голову Джессу пришла хорошая мысль. Как бы он хотел иметь сейчас радио!..

– Нам только и остается верить в то, что они в безопасности лишь в том случае, если они вместе.

Он старался убедить себя в этом с той же настойчивостью, с какой убеждал ее.

– Взрыв произошел, когда все были в другом месте. Я сомневаюсь, что любой, кто бы это ни сделал, хотел испачкать руки в крови.

– Надеюсь, ты права.

Когда они подошли к развилке дороги, Джесс замедлил шаги.

– Мы потеряли время. Но нам лучше по-прежнему оставаться вместе, и настороже. Мы не знаем, насколько далеко вверх по каньону он ушел.

Осень кивком головы выразила свое согласие и продолжала идти молча. Были слышны только звуки гравия под ногами и время от времени скрип сырого песка.

Примерно через пять миль каньон стал шиpe, и стало легче избегать зыбучих песков.

Наконец они добрались до того места, где скалы, обступившие каньон, стояли шире и уже не были так высоки. Джесс остановился.

– Эта часть ущелья готовит нам сюрприз, – проговорил он.

Джесс вытер лицо и шею разноцветным носовым платком, когда она подошла к нему.

– Здесь, по крайней мере, дюжина боковых каньонов, где можно спрятаться, – сказал он, внимательно изучая гористую местность.

Заросли кустарника терялись из виду вдали, превращаясь в ломаную линию, обозначавшую русло реки. Крутые стены продолжали охватывать восточную часть каньона. Но к западу, скалы превращались в нагромождение обломков, а скалистые уступы – идеальное место, чтобы прятаться.

– Откуда мы начнем? – Нотка изнеможения прозвучала в голосе Осени, когда она проследила за его взглядом и увидела то, что им еще предстояло обследовать. – И потом – почему бы нам не остановиться и не передохнуть? – предложила она. – А затем мы пересечем ущелье и посмотрим, нет ли там каких-то доказательств того, что он шел здесь. Тут нам будет легче скрыться, потому что кругом скалы.

– Звучит хорошо. Мы не сможем идти в таком темпе долго. – Он вытер свободным концом рубашки крышку от термоса и передал ей. На какое-то мгновение ей пришло в голову, что он согласится на ее предложение. Непохоже на большинство мужчин, которые всегда борются за то, чтобы лидировать. Но пока Джесс безоговорочно принимал ее идеи и теории. То ли он опекал ее, то ли действительно думал, что ее соображения имеют некоторое преимущество.

Осень смотрела на его загорелое лицо, окаймленное темными волосами, которыми играл ветерок. Она закрутила крышку термоса, вернула ему и двинулась к скалам.

– Пошли. Мы сможем там отдохнуть.

Они брели по извилистому пути, изнемогая от послеполуденной жары. Через час они бросили свои рюкзаки в расселину и направились на поиски.

Никто из них не проявил особенного энтузиазма. Длинные тени пересекли усеянное камнями дно каньона, когда, наконец, Джесс решил остановиться. Они оставили винтовку и термос внизу, и стояли на высокой круче обломков спиной к крутой скале. Она смотрела на буйство красок в поднебесье. В любое другое время живописные лучи заходящего солнца, подчеркивающие великолепие красных и оранжевых скал, захватили бы ее воображение. Но не сегодня вечером. Сегодня нагромождение бед и тревог подавляло ее чувства. Ей нужно, чтобы хоть немного сил осталось на длинную ночь, которая предстояла впереди, когда ей придется оставаться все время начеку, карауля вооруженного бандита.

– Мы не заметили никаких признаков человеческого присутствия с тех пор, как попали в это широкое место каньона, – сказал Джесс. Уставший голос его таил отчаяние.

Он сел на скалу пониже ее. Ноги, обтянутые джинсами, поцарапанные и в синяках, раскинуты вольно, рука потирает ушибленное плечо. Вздох сочувствия сорвался с ее губ, когда она взглянула на него.

– Он где-то здесь… – сказал он почти про себя. – Его следы ведут сюда, но не возвращаются.

– А что, если он прошел каньон насквозь? – Осень сняла шляпу и встряхнула тяжелую массу волос. Она почувствовала легкий ветерок, словно дыхание с небес, когда он охладил влажные пряди около висков. Она пропустила пальцы сквозь спутанные волосы.

– Он вернется.

– Тебе не кажется, что он уже сделал свое дело и больше не придет?

– Он вернется, – убежденно повторил Джесс. – Кто бы здесь ни был, он действует не один. Он приведет себе подмогу.

Опять она взглянула в каньон. Ничто там не двигалось. Только ветки кустов покачивались от вечернего ветерка.

– Ты думаешь, они придут за реликвиями?

– Возможно. Или, может быть, они захотят не терять нас из виду.

Эта идея ей не понравилась. Было ясно, что он уже разгадал ситуацию – не то, что она. Он стоял, крутя в руках шляпу возбужденный и раздраженный.

Осень в последний раз взглянула на каньон. Ее глаз уловил тень движения в отдалении. Она затаила дыхание, когда увидела, как орел расправил свои огромные крылья и поднялся с горного уступа.

В его острых когтях бился кролик, отчаянно пытавшийся вырваться.

Ее сердцебиение участилось: может быть, это был добрый знак, и они тоже настигнут свою добычу?

Орел резко крикнул.

Осень стояла, прикрыв глаза рукой от блеска, заходящего солнца.

– Осень.

Она опустила руку и посмотрела на Джесса. Голос его звучал натянуто, и когда она увидела выражение его лица, то поняла, почему. Его взгляд оценивающе скользил по ее телу. Осень стояла не в силах пошевельнуться, борясь с ответными волнами, достигавшими каждой части ее тела, которого касался его взгляд. Ветерок приподнял ее волосы, и они окутали ее.

Джесс с трудом глотнул и оторвал от нее взгляд. Она снова задышала спокойней.

– Мы сделаем крюк и расположимся лагерем у входа в теснину. Он не сможет миновать нас. Если он вернется за тюком, мы узнаем об этом.

– Неплохо придумано, – согласилась она.

– Тогда хватит размышлений, – проговорил Джесс. – Давай сходим за багажом и пойдем устраивать лагерь. Я устал и хочу есть, – сказал он, спускаясь вниз.

Дружеские огоньки, пляшущие в его глазах, улучшили ее настроение. С неожиданным приливом энергии она спрыгнула вниз на мягкий песок.

– Не двигайся!

Резкая команда разорвала воздух. Она замерла. Каждый мускул был настороже. Осторожно она подняла глаза и посмотрела на Джесса. Он стоял, готовый к схватке. Нож в его поднятой руке блестел в последних лучах солнца. Ее сердце глухо стучало.

– Не двигайся! – повторил он с убийственным спокойствием.