Мне стало не по себе от вида этих мегаломанических чудовищных насосов, я даже не мог себе представить, что воду фильтрует столь допотопная техника. Мы пошли вдоль одного из монстров, периодически издающего тоскливые протяжные звуки, рождающие очень неприятное эхо. Лаки, шедший сразу за Риткой, вынул из сумки блинчик и прицепил его к какому-то щиту с лампочками и надписью «пульт УСВ». Металлические стенки покрывали капельки воды, но блинчик прилип.
Мы дошли до конца сливной установки, и за ней была дверь пожарной лестницы под номером три. Ритка обернулась к нам, ожидая от Лаки подтверждения. Лаки кивнул, она стала подниматься.
Лестница вела снаружи стены. Мы забрались на один уровень вверх, но дверь открывать не стали, чтобы не шуметь лишний раз, а залезли в пустую оконную раму. Скорее всего, учитывая примитивную электронику, на «Истоках» работала ночная смена, но нам пока никто не повстречался. Лаки выглядел угрожающе, его глаза сияли кольцами радужки. Так, подумал я, внутренне содрогаясь, Лаки может перекинуться прямо сейчас, Ритка — подконтрольный зомби…
Ричи, что ты делаешь здесь, с этими психами?.. Но потом мое внимание полностью поглотило помещение, в которое мы проникли через незапертую железную дверь с дактилоскопическим замком и четырьмя засовами. В продолговатой комнате без единого окна тускло горели лампы дневного света, мигающими вспышками освещая пустоту заброшенного пространства, а на полу чернели пятна от стоящих там когда-то агрегатов. На двери была табличка «цех № 7». Я впервые почувствовал неуверенность. Что-то было здесь не так. Лаки тронул меня за плечо. Он был встревожен не меньше меня.
«Валим отсюда!» — показал Лаки. — «Сначала ты, потом я, потом — она.». Мы отправились назад в указанном порядке. Снова прошли по машинному залу мимо сливных и фильтрующих аппаратов, достигли выхода в коридор, я проскользнул в полуоткрытую дверь, успел сделать шаг в сторону, освобождая место идущим следом — и мне в глаза ударил яркий луч.
Реакция Ритки была самой совершенной — она первая начала стрелять, пока я хлопал в панике глазами.
— Сзади! — послышался крик Лаки.
Тут я вспомнил, что он безоружен и кинулся обратно в цех. Ритка прикрывала наше отступление, а я даже не понимал, что происходит. Огромный зал наполнился нестерпимо ярким светом. Мы стояли лицом к лицу с целой толпой парней в форме федеральных войск. Это было так неожиданно, что я даже не успел испугаться.
— Бросить оружие! — услышал я приказ. — И лечь на пол! Считаю до трех!
— Огонь! — еле слышно скомандовал Лаки.
Тут же мы начали стрелять. Я ожидал, что пули пробьют мое тело, но этого не было. Сначала ударило по глазам, и в голове разорвалась световая бомба. Я знаю, что я стрелял даже тогда, совершенно ослепнув от взрыва шоковой гранаты, а рядом со мной стреляла Ритка, только длилось это не очень долго. Цепенящие волны, одна за другой, сковывали мои движения, мои мысли, я падал в черный колодец, проваливаясь в бездну шока, упорно продолжая стрелять, а может, мне только так казалось, что я стреляю, может, это просто колотилось взбесившееся сердце. А потом со всех сторон обрушилась ночь, но я так и не понял, что у меня закончилось раньше, патроны или воздух.
ЛАКИ СТРАЙК — 3
Эль.
Тряска закончилась, и Найк облегченно простонал. Остальные с ненавистью глядели на него, закрывая лица воротниками — Найк всю дорогу блевал, и не всегда — в пакет. Еще он наблевал на Эрлига, и тот разбил ему нос.
В закрытом кузове небольшого армейского «рейса» было тесно, душно, а главное — жарко, сидения вдоль бортов оказались на редкость неудобными, и Лаки отбил себе всю задницу, подскакивая вместе с машиной на ухабах серпантина. Если всю Вторую черту они миновали в относительном комфорте, внутри нормального туакановского трафика, то здесь, в Тройке, сразу же начались проблемы.
Сначала нажрался Найк, неизвестно с кем и неизвестно как. Он вышел в туалет из автовокзала, где они ждали транспорт, всего на пару минут, а вернулся уже полностью невменяемым. Лаки подозревал, что Найк вез бухло с собой, но Экстра с Эрлигом выходили его искать и видели двух привокзальных алкашей, ползавших рядом с туалетом. Потом приехал «рейс» — худшее, что можно только придумать для путешествия по горной местности и раздолбанным трассам Тройки. Военные машины всегда отличались минимальными удобствами, но зато кузов оказался совершенно герметичным, и, если бы не тусклая лампочка, у Эр-лига, скорее всего, началась бы клаустрофобия.
За рулем оказался Бэни, что также не прибавило веселья. Найка, раскачав, забросили в кузов, где он проблевался в первый раз, и очень недовольный Экстра потребовал, чтобы его посадили в кабину. На это Бэни сказал, что Трайтор ему подобных инструкций не давал, и что Экстре придется ехать в кузове, вместе со всеми. Сунул в руки обалдевшего Экстры полиэтиленовый пакет и добавил, что Трайтор велел шевелиться.
Экстре пришлось лезть в кузов под злобное хихиканье Эрлига, и всю дорогу Найк блевал, так что под конец второго часа изуверской тряски Лаки сдерживал себя изо всех сил, не желая к нему присоединяться. Потом они остановились. Бэни распахнул створки кузова, и одуревший Лаки увидел Трайтора.
Трайтор совсем не изменился за последние полгода, он даже был одет точно так же, как и во время их последней встречи — в спортивный костюм, высокие ботинки и черные горнолыжные очки, которые он никогда не снимал. Пластиковое удостоверение инструктора по лыжной подготовке болталось у него на шее, серебристо-белые волосы топорщились над клетчатой повязкой вокруг головы.
— Добро пожаловать на Базу, — широко улыбнулся Трайтор, глядя на заблеванный кузов, а Бэни захохотал.
База в Гранитных скалах считалась одним из элитных горнолыжных курортов, и все эти парни, лихо проходящие склоны, в большинстве своем были эмпи со специализацией «боевая блокада».
Здесь их тренировали как физически, так и ментально, накачивая всевозможными программами, отсюда они уезжали в рейды, и иногда возвращались назад.
— Отдыхайте, — сказал Трайтор, когда Бэни, наконец, нашел ключи от номера и открыл дверь.
— До встречи через неделю. — И это означало, что они действительно не увидят своего шефа целую неделю, он давал им время на психологическую адаптацию перед программированием.
Экстра, проводив его недобрым взглядом, начал распаковывать сумку. В их распоряжении был один из лучших номеров отеля, огромное помещение необычной формы с четырьмя кроватями в самых неожиданных местах и кухонным блоком посередине. Экстра выбрал себе место рядом с оранжереей, бросил зубную щетку рядом с небольшим каменным фонтанчиком и вышел на балкон. За зелеными лугами начинался склон — отель стоял у подножья ослепительно белых снегов, и все это было накрыто небом, как мороженое — перевернутой фарфоровой тарелкой. Эрлиг забился в угол и принялся собирать и разбирать пистолет, успокаивая нервы после утомительной дороги. Найка бросили неподалеку от ванны, потому что возник спор, стоит ли положить его в воду, или же сначала ванной воспользуются живые. Выиграл Лаки, и долго оттирал въевшийся запах запертого кузова.
Когда он переоделся в чистые вещи и вернулся обратно, Эрлиг вовсю дурачился, наставляя пистолет то на Экстру, то на храпящего Найка.
— Что ты делаешь? — поинтересовался Лаки, пятерней зачесывая назад спутанные пряди темных от воды волос.
— Да вот, решил завалить эмпи, не знаю, с кого начать. Выбираю. — Блокатор прищурился, прицелившись в Лаки.
— Его надо вывести на прогулку, — предложил Экстра. — Иначе он взорвется.
— Скажи ему, чтобы он не злил меня, — попросил Эрлиг у Лаки, взводя курок. — Скажи это прямо сейчас!
— Косишь под Трайтора? — язвительно поинтересовался Лаки. — Тебе глаза не жмут?
Экстра захохотал. Эрлиг быстро приставил ствол ко лбу Лаки и нажал на курок. Щелкнул механизм, но выстрела не последовало.
— Что, переклинило патрон? — спросил Лаки. — Ладно, вы как хотите, а я пойду, выпью чего-нибудь этакого. А то и покурю.
— Да пошел ты! — оскалился Эрлиг.
Лаки развернулся и вышел из номера.
В баре легально продавалось почти все, исключая калечащие виды наркотиков. Лаки расписался в карте посетителей, спросил пачку «Стразза» и сто пятьдесят грамм «Муртази», после чего, в ожидании заказа, начал разглядывать окружающих. Кроме него, в небольшом баре находилась компания эмпи с нашивками блокаторов, парочка моделей и несколько людей, предпочитавших держаться отдельно. Здесь, на Базе, не было никакого расизма, но люди не общались с эмпи все равно, из каких-то своих, сугубо человеческих, принципов.
— Ваш заказ, — сказал бармен. Лаки повернулся к стойке, чтобы прикурить сигарету, и в зеркале над рядами бутылок увидел входящего Трайтора. Тот сделал вид, что не заметил его. Лаки поморщился. Ему не хотелось лишний раз даже напоминать себе о том, что на свете существует Трайтор, тем более сейчас, когда они недавно разговаривали. Но рядом с шефом находилось очень странное существо, и Лаки выбрал повернуться к ним лицом.
Трайтор по-прежнему игнорировал его, более того — он был недоволен, и, кажется, собирался уходить. Подросток женского пола с черными волосами, падающими на бледное лицо, просверлил Лаки гипнотическим взглядом, и тот, к своему удивлению, почувствовал дрожь эфира. Трайтор перехватил его взгляд, обнял девчонку за плечи и быстренько увел.
— Это что еще за педофильские замашки… — пробормотал Лаки. Затем повернулся к бармену:
— Это кто?
— Эта девчонка? Новая протеже нашего шефа. Ничего особенного. Моделью ей никогда не стать, данные не те… Не знаю, зачем он ее сюда притащил. Целую операцию провернул, чтобы ее заполучить, и знаешь, откуда она?
— Откуда? — хмуро спросил Лаки. Что-то не давало ему покоя, но что — он пока не понимал.
— Из Четверки. — И бармен хитро поглядел на него.
— Из Четверки… — повторил Лаки, и неожиданно до него дошел весь смысл сказанных слов.
— Откуда?! — выдохнул он.
— Ты все правильно понял, — подтвердил бармен, а глумливое выражение его добродушного лица лучше всяких слов говорило о том, что у Трайтора совсем поехала крыша.
В Четвертой черте не было никаких генетических программ, там жили одни только люди.
— Она — человек? — не поверил Лаки.
— Вот именно, — бармен, многозначительно поджав губы, покачивался с носков на пятки. —
Старик, должно быть, устал от моделей, вот и притащил сюда эту… Дьявол, как же ее назвать? На шлюшку вроде не тянет…
— И давно она здесь?
— Никто не знает, — пожал плечами бармен. И, воровато оглянувшись, перегнулся через стойку. Лаки наклонил к нему свое ухо.
— Но говорят, — зашептал бармен, — что она однажды уже убегала.
— Откуда? — не понял Лаки. — С Базы?
— Вот именно.
— Это невозможно, — нахмурился Лаки.
Бармен развел руками.
— А я здесь при чем? Что знал, то и сказал.
Лаки забарабанил пальцами по стойке.
— Это невозможно, — повторил он больше для себя.
Бармен отошел, насвистывая непонятную мелодию, и тут компания эмпи разразилась веселыми криками. В бар пришли Экстра и Эрлиг.
— Привет! — кричали им блокаторы. — Когда играете?.. «Нет Прощения!». Вы давно приехали?
Эрлиг тут же полез к ним, размахивая пистолетом, и обрушился на колени сидящих, сдвинув при этом стол, и его сначала сбросили на пол, а потом достали обратно и начали накачивать коньяком. Экстра ограничился тем, что помахал всем рукой и присоединился к Лаки.
— Угадай, кого я сейчас встретил? — быстро спросил он.
— Трайтора? — угадал Лаки.
— Ты тоже его видел?
— И ее. Она — человек.
— Да не может быть! Брат, ты бредишь!
— Она из Четверки, Экстра отвернулся, созерцая ряды бутылок, его орлиный профиль резко выделялся в ореоле рассеянного света. Потом так же медленно повернулся, и Лаки вздрогнул от неожиданности, заметив тонкую серебряную полоску вокруг зрачков в глазах своего друга.
— Экстра, ты чего? — встревожился Лаки, быстро оглядываясь по сторонам. — Стоп! Что с тобой?
— Я устал, — признался Экстра. — Хочу нажраться, а потом — скатиться с горы. Ты со мной?
— С тобой. Съедем на Эрлиге.
— Да здравствует Темный Папа! — ревел Эрлиг. — Да чтоб мы все сгорели в Аду… Ад-ский э-мис-сар!.. Ад-ский э-мис-сар!..
— Слышишь, он зовет тебя? — засмеялся Лаки. — Иди, напугай их всех своими глазами.
Скажи, что перекинешься на спор.
— Она не человек, — обаятельно улыбнулся Экстра.
И, спрыгнув с высокого стула, направился к галдящим блокаторам.
— Я не понимаю, какой смысл в шумных развлечениях, если можно шуметь?! — возмущался изрядно пьяный Эрлиг. — Где справедливость, где рациональное зерно, где все это?! Где копы, Легба меня забери?!
— Брат, ты настолько плохо отдохнул? — кричали его приятели. — Ты, должно быть, сидел в федеральной тюряге? Или все время пролежал в коме? Или тебя держали в плену похотливые извращенцы?..
— А вот и нет! А вот и нет! Ад-ский э-мис-сар!..
Экстра остановился в двух шагах от вопящего Эрлига, не в силах преодолеть звуковой барьер.
— Проваливай, говно! — крикнул ему блокатор. — Убирайся вон с моей базы, козлина! Ты уволен!
— Ты остаешься? — спросил Экстра.
Лаки кивнул.
— Да, наверное.
— А я пойду. А то и вправду… — Экстра провел рукой по лицу и направился к выходу.
— В следующий раз убью! — Эрлиг успел сорвать голос.
Оглянувшись по сторонам, Лаки понял, что люди уже исчезли, зато здорово прибавилось эмпи, а бармен успел поменять диск и теперь из динамиков орало «Нет Прощения!».
Среди пришедших эмпи трое оказались Высшими, скорее всего — оэмвешниками из отдела лингвоструктур. Лаки уловил легкое напряжение, повисшее в зале — оэмвешников нигде не любили, так как в будущем им предстояло программировать своих же братьев. Лаки и Экстра тоже были операторами ментального воздействия, как и эти Высшие, но они никогда не колотили таких понтов.
Один из Высших «погнал эфир» на расшумевшегося Эрлига, но тот уже ничего не замечал, кроме бутылки. Лаки перехватил «волну», вернул ее обратно. Постепенно установилась тишина, только голос Экстры из динамиков просил тьму помочь ему нажать на курок. Лаки ждал, что Высший вызовет его на дуэль, но тот, заколебавшись, оборвал взаимодействие, слегка поклонился, как велел ритуал, и отвернулся к своим друзьям. Лаки перевел дыхание. Ментальные дуэли не были его коньком, драться ногами получалось гораздо лучше. Он подошел к блокаторам, подвинул Эрлига, и в его руке оказалась бутылка.
— Выпьем, братуха!.. — Эрлиг смахнул скупую слезу, полез обниматься. — Страйк, дружище, это ты!
Лаки с трудом удалось вырваться, вся одежда оказалась облитой коньяком. Он выпил, отдал бутылку обратно.
— Эрлиг, держи себя в руках. Посмотри, что ты сделал!
— Слышишь, братуха… Мы опять на этой сраной базе! — крикнул вдруг Эрлиг, в отчаяньи сметая все, что стояло перед ним, на пол. — Уй!.. Я нажрался, да? Месса Темного Папы, оа-а-а! Эо! О-о-о!..
— Хватит дурачиться, — попросил Лаки. — Они уже пьяны.
Эрлиг мрачно оглядел перепившихся блокаторов, с умилением растянул в ухмылке губы.
— Гы-ы… И я уже пьян… Дружище Эрлиг пьян… А скоро в бой нас трубы позовут!.. О Легба, как же меня задолбало все это … Жизнь… А что такое жизнь, Страйк, скажи мне?!
— Эрлиг, тебе хватит…
— Жить! — Эрлиг захрюкал, закачался на стуле. — Я напился в говно! — заорал он на весь бар. — Я с друзьями напился в говно! Я не видел их очень давно! А теперь в моем доме темно!.. А давай завалим Трайтора! И отпустим их всех на свободу!
— Ты освободишься, когда умрешь, — возразил ему Лаки. — Тебе всего-то подождать…
— Да пошел ты, — махнул рукой Эрлиг. — Ты слишком мало пьешь.
— Пойдем, посмотрим мультик про Фею Смерти и я уложу тебя спать, — предложил Лаки.
— Нас скоро убьют, а ты говоришь про мультики! — расстроился Эрлиг. — Тоже мне, друг!
— Ну и нажирайся! — Лаки встал. — Вместе со своей тупорылой специализацией, блокатор хренов!
— Ой-ей-ей! — прогнусавил Эрлиг. — Тоже мне! Твоя специализация — модель! Понял?
— Как ты сказал, козлина? — переспросил Лаки.
— Драться — на улицу! — неожиданно завопил бармен, уже давно наблюдавший за ними. — На улицу, господа Высшие! На улицу!
— И когда ты собираешься играть? — спросил Лаки, заходя в комнату.
Эрлиг отказался уходить из бара, и он бросил его там.
Экстра не шелохнулся. Шторы на окнах не пропускали вечернего света. На бортике фонтана, среди причудливых растений и модифицированной травы, горели пирамидки свечей, а Экстра застыл в медитации, напоминая каменного идола. Резкие тени искажали черты лица, и Лаки вздрогнул, когда Экстра открыл глаза. Две тоненьких серебряных дуги блестели из черных провалов, и без того впалые щеки запали еще глубже, отсветы огня не могли закрасить мертвенной бледности его лица. Лаки замер, ожидая, что Экстра кинется на него в любой момент. Все случилось слишком неожиданно. Жизнь Лаки зависела теперь от правильных интонаций, потому что Экстра вряд ли что-либо понимал.
— Ты плывешь… — вспомнил Лаки старую шутку Трайтора. Экстра закрыл глаза. Лаки сделал шаг назад, выходя из освещенного пространства, изо всех сил пытаясь слиться с полумраком.
Потом вспомнил про Найка, спящего где-то в темноте на полу, и тут же на него наступил. Найк не проснулся. Лаки, переведя дыхание, отправился дальше.
Комната оказалась слишком большой, а Экстра мог среагировать на что угодно, и Лаки едва не поддался нахлынувшей вдруг панике, переступая порог. Ему хотелось побежать по коридору, но он заставил себя успокоиться.
Когда он вошел в номер Трайтора, тот сидел за консолью. Система безопасности среагировала мгновенно — перед Лаки тут же упал силовой занавес, преграждая путь.
— Что-то случилось? — Трайтор дотронулся до своих часов и занавес исчез с непередаваемым звуком. Лаки вошел в апартаменты шефа «Экотерры».
— Экстра перекинулся…
— Дьявол! — выругался Трайтор и резко вскочил. Черные очки грозно блеснули защитными стеклами. Что за ними находилось, Лаки не знал, а предполагать можно было все, что угодно. Вплоть до того, что у Трайтора есть глаза. Шеф повернулся к консоли, его пальцы побежали по кнопкам.
— В номере Найк, — напомнил Лаки.
— Что он там делает?
— Спит. — Лаки оглянулся, рассматривая обстановку, и заметил на диване в дальнем углу ту девчонку. Она, не отрываясь от визора, методично доставала из пакета что-то съедобное.
— Дьявол! — Трайтор ударил кулаком в перегородку, к которой крепился экран. — Полное дерьмо! Я так и знал! Ладно. Придется идти самому.
— Все готово, шеф! — доложил из динамика голос Бэни, и Лаки лишний раз напомнил себе, что стены Базы просто нашпигованы следящей аппаратурой.
— Блокировать помещение, но не врываться, — распорядился Трайтор. — Я сам!
Он торопливо прошел мимо Лаки, даже не оглянувшись, идет ли тот за ним, и Страйк решил использовать этот шанс.
Существо на диване притягивало его все больше и больше. Даже отсюда Лаки чувствовал ее ненормальный фон. Он направился через комнату, мягко ступая по толстому ковру. Она не отрывала взгляда от экрана, где шли какие-то запрещенные мультики.
— Эй! — сказал ей Лаки, присаживаясь рядом. — Посмотри на меня!
Она неохотно перевела на него взгляд.
— Ты мне мешаешь.
— Смотреть эту дрянь? Сколько тебе лет?
Она молчала.
— Как тебя зовут? — он дотронулся до ее подбородка.
— Я не хочу с тобой разговаривать, — улыбнулась она. Кожа ее щеки была бархатной, совсем юной, черные волосы оказались мягкими, как шелк, и эти новые ощущения испугали его. Он отдернул руку.
— Почему ты не хочешь разговаривать? Тебе запрещает Трайтор?
При этом слове тень пробежала по ее отрешенному лицу.
— Он что-то делает со мной… — в светло-серых глазах отразилось замешательство, она дотронулась пальцем до лба. Пластика ее жестов завораживала.
— Что-то, от чего я не могу мечтать.
— Он ставит тебе программу, — объяснил Лаки, беря ее за руку. — Как тебя зовут?
— Эль, — сказала она.
— Эль — это напиток, — хрипло проговорил Лаки. — Довольно вкусный…
— Нет. Эль — это просто буква.
— Ты давно здесь?
Она пожала плечами.
— Смотри.
Осторожно подняв рукав рубашки, она показала ему следы инъекций.
— Я почти ничего не помню. Здесь всегда снег, я даже не знаю, началась весна или нет…
Она вопросительно взглянула на него.
— Весна? — переспросил Лаки. — Ты из какой черты?
— Из Четверки. Ты ненавидишь меня за это? За то, что я человек?
— Нет.
— Почему?
— Я не знаю, кто ты… У тебя бешеный фон. Какая у тебя специализация? Трайтор не говорил тебе?
— Что это?
— Что ты умеешь делать?
Она провела перед собой рукой, и в комнате запахло озоном.
— Я читала сказку, давным-давно. Про существо, умеющее делать электрические бури. Но его никто не принимал всерьез. Мне нравилась эта сказка, она была очень странной. Там было написано, что никто так и не узнал, что он умеет управлять бурей, вызывая каскады синих и белых молний. Никто… Знаешь, это было правильно. Но однажды я вышла на улицу, и все эти разряды были там, в высоте… Я забыла об осторожности. Все, о чем я мечтала, вышло на волю, и небо рвалось на части… Многие видели это, и многие поняли, что это сделала я. А потом приехал Трайтор и забрал меня.
— Тебе здесь плохо?
Лаки начинало лихорадить. Он остро чувствовал опасность, исходящую от Эль, и у него все сильнее кружилась голова.
— Так же, как и всем… — грустно сказала она. — Так же, как и тебе.
Если она провела здесь целый год, ее личность должна быть уже мертва, думал Лаки, скользя взглядом по твердой линии ее губ, она должна уже превратиться в боевого зомби. Скоро Трайтор дожмет ее, это видно по следам инъекций, и тогда великолепное существо, повелевающее бурями, исчезнет навсегда.
До него вдруг дошло, что он обнимает ее, а желание утешить стремительно перерастает в другое, более животное, и он отбросил Эль от себя. Трайтор мог вернуться в любой момент. Лаки прислушался. В нижних ярусах все было тихо. Он подкрался к двери, чувствуя с облегчением, как ее поле перестает на неге действовать, и разум снова возвращается. Выглянул в коридор. Там было пусто Стены, оклеенные золотисто-зелеными обоями, тускло отражали неестественный свет галогенных ламп.
Лаки быстро спустился по лестнице и вернулся в бар, где все осталось по-прежнему. Эрлиг все так же пил, он уже ничего не понимал и только требовал «адского пойла». Из блокаторов половина валялась под столом, а вторая вяло переругивалась между собой. Иногда Эрлиг авторитетным тоном вставлял совершенно бессмысленную реплику, и они замолкали на время, а потом опять возобновляли разговор. Лаки уселся рядом с Эрлигом, хлопнул его по плечу.
— Экстра-то наш перекинулся! Что скажешь?
— Что ты — говно! — рявкнул Эрлиг.
— Другого я от тебя и не ожидал. Ладно, давай трезветь!
— Не надо.
— Я сказал — глотай!
Он затолкал Эрлигу в пасть отрезвляющую капсулу, тот замычал, замотал головой.
— Глотай! — Лаки протянул ему бутылку. — На, запей!
Эрлиг выпил остатки, выбросил бутылку за спину.
Кто перекинулся? — спросил он уже более трезвым голосом минуту спустя.
— Экстра.
— Экстра? Да иди ты…
— Сам видел.
— Ладно, пошли.
Они начали вставать, когда нарисовался Трайтор, торопливо входящий в помещение. Кажется, он был в ярости.
— Ну, как он… — начал спрашивать Эрлиг, но Трайтор решительным жестом прервал его.
— Ты говорил с ней? — зашипел он, подлетая к Лаки.
— Да, — ответил тот.
— О чем?
— О тебе.
— Больше ты не сделаешь этого! Тебе ясно? Не лезь в это дело!
Трайтор тяжело дышал. У Лаки начинало звенеть в ушах. Эрлиг ошарашено переводил дикий взгляд с одного на другого.
— Ты меня понял? — почти закричал Трайтор.
— Понял, — выдавил Лаки. Он уже начинал проваливаться в пустоту мертвого эфира, когда Трайтор решил, что с него хватит, и он действительно все понял. Взаимодействие закончилось. Лаки рухнул на колени. Прямо перед ним упали капли крови. Каждый удар сердца отдавал головной болью. «Это моя кровь», — догадался Лаки.
— Вставай. Он ушел. — Эрлиг потряс его за плечо. — Пойдем.
Лаки вытер нос рукавом.
— И чем ты так довел его? — ворчал Эрлиг, поднимая его с пола. — Тоже, нашел, с кем связаться! Знаешь ведь, что шефа лучше не злить. Понял? Не злить!
Страйк утвердился на ногах, откинул руку Эрлига.
— Я в порядке… Все под контролем… И ты знаешь, идти нам некуда. В номере наверняка все вверх дном… Может, останемся и выпьем?
— Хочешь поплакаться старине Эрлигу в жилетку? Или мечтаешь о сеансе психоанализа?
Лаки слабо улыбнулся.
— Давай просто выпьем.
Терминатор.
Лаки услышал сигнал тревоги за две секунды перед тем, как Эрлиг, подбежав, скинул его пинком с дивана, но все эти две секунды нарастало ощущение чего-то непоправимого, так что пинок Эрлига оказался своеобразным катализатором. Когда Лаки вскочил, его глаза начинали светиться.
— Что?! — заорал он на Эрлига.
Тот кивком указал ему на дверь. За бронебойным квадратным стеклом металлических створок мерцало силовое поле.
— Тревога номер один, вот что, — подтвердил голос Эрлига то, что Лаки увидел своими глазами.
Все помещения Базы были заблокированы намертво, снять защиту мог один лишь Трайтор.
Найк выскочил из-за кухонного блока, уже совершенно одетый, его волосы торчали в разные стороны над опухшим лицом.
— Что случилось? — крикнул он. — Кто-нибудь что-нибудь понимает?
Лаки поспешно зашнуровывал ботинки.
— А где Экстра? — вдруг спросил Эрлиг, озираясь по сторонам. — Экстра! Да включите же этот долбанный свет!
Найк рассмеялся.
— Ты забыл, старик, что никакие приборы уже не работают! Мы здесь заперты! Понимаешь, заперты!
— Зачем ты ему это сказал? — укоризненно поинтересовался Лаки, с трудом сдерживая нервную дрожь. — Он же — клаустрофоб!
— Это не смешно! — рявкнул Эрлиг.
За дверью мигал свет и противно завывала сирена.
— Экстра! — позвал Лаки.
— Его нет! — Найк успел обежать кухонный блок. — Лаки! Что с глазами?
— Только не это! — отшатнулся Эрлиг. — О, Темный Папа… Лаки, не вздумай!
— Я тебя, козлину, первого растерзаю, — пообещал Лаки, заглядывая в зеркало. — Я тебе все припомню!
Эрлиг захохотал.
— Вы просто долбаные психи! — Найк достал из отделения для мусора парализатор, отошел к двери, держа обоих друзей под прицелом. — Только шевельнитесь, гады, я всех убью!
— Вам не кажется… Что мы зашли в тупик?.. — сквозь смех проговорил Эрлиг. — Я уверен, что Экстра опять выкинул какую-то срань! Вот кого стоило бы пристрелить. Слышишь?
— Ты можешь говорить все, что захочешь, — ответил ему Найк. — Но не делай резких движений.
— Эрлиг, дай сигарету, — попросил Лаки. Тот протянул ему пачку «Стразза».
— У меня только такие, дружище.
Они закурили. Найк, не выпуская оружия из рук, подошел к кухонному блоку и вынул из шкафа бутылку коньяка.
— Заключим перемирие? — предложил он. — Или немного подеремся?
— Да нажремся! — Эрлиг осторожно подкрался к оставленной на столе бутылке, в то время, как Найк, вытирая губы рукавом, отошел назад, не спуская с него напряженного взгляда.
— Что будем делать? — спросил Лаки, забирая у Эрлига бутылку и делая несколько глотков. — Идеи?
— Я лично буду пить. — Эрлиг достал себе еще одну бутылку. — Я сейчас выпью все это, и срал я на вас и на вашего Трайтора!
— Верно, — согласился Лаки, усаживаясь на стол.
Но он не успел выпить и половины, как за дверью послышались торопливые шаги.
— Ну, это за нами, — резюмировал Найк, картинно щелкая затвором. — Приготовились!..
— Это Трайтор, — со вздохом произнес Эрлиг.
— Кто же еще? — проворчал Лаки.
Разблокировав дверь, Трайтор ворвался в помещение. Взмах руки — и Лаки полетел на пол. Рядом грохнулся Эрлиг. Трайтор пинком перевернул стол ее стоявшей на нем бутылкой, подскочил к Лаки и ударил его ногой по почкам.
— Встать!
Они послушно поднялись.
— Только что, — заговорил Трайтор, тяжело дыша, — ваш приятель совершил непоправимую ошибку… Ну-ка положи! — приказал он Найку, и тот машинально разжал пальцы. Парализатор с глухим стуком грохнулся на ковер.
— Что случилось? — у Лаки дрогнул голос. Невидимые клешни сдавили ему горло.
— Ваш приятель только что перечеркнул целый год напряженной работы… — Неестественно спокойный голос шефа заставил всех содрогнуться. Лаки, задыхаясь, упал. Трайтор не обратил на это внимания.
— Ваш идиот приятель удрал вместе с ней! И вы вернете их обоих! Прямо сейчас!
— Кого — их? — уточнил Эрлиг, не сводя взгляда с Лаки, чье тело выгибалось дугой рядом с перевернутым столом.
— Экстру и Эль! — Трайтор рассеянно поглядел на Страйка, лицо которого успело посинеть. — Вы поедете и вернете их. И вам придется поторопиться. Вы должны остановить их прежде, чем они перейдут «терминатор». У вас меньше получаса. Вперед!
Он шагнул к Страйку, пнул его несколько раз, после чего вышел из номера. Лаки закашлялся, попытался встать. Эрлиг помог ему подняться.
— Сколько… у нас времени? — прохрипел Лаки.
— Полчаса, — подсказал Найк, поднимая с пола парализатор. — Но на самом деле меньше… Ты как?
— Не знаю.
— Нам лучше поторопиться, — хмуро произнес Эрлиг. — Или нам пиздец.
— И как мы его остановим? — вырвалось у Найка. Эрлиг вместо ответа кивнул на парализатор.
— Но я не стану…
— Заткнись! Все, бегом! Где пушки?
