Церковь из захудалого идеологического отдела самого маленького деревенского райкома КПСС превратилась в весьма самостоятельную идеологическую инстанцию, со своим бюджетом, никому из властей не подотчетным, с идеологией, которая резко отличалась от идеологии ЦК КПСС. С населением, которое никаких других вероисповеданий, за самым малым исключением, не знало. С населением, которое за годы советских гонений на верующих забыло, что попы – дармоеды, лгуны и сплошь пузатые, и валом валил в церковь, неся туда миллионами свои жалкие гроши. То есть толпа у церквей собиралась поболее, чем на демонстрации, и раз в пятьдесят чаще.

И власти задумались. Во–первых, над тем, чтобы их не хулили в церкви, а, во–вторых, по возможности – хвалили, поддерживая их «свершения». Бывший секретарь ЦК КПСС и кандидат в члены его Политбюро Ельцин немедленно начал креститься, а его жена – поститься. Но это разве «взятка»? Это – намек на взятку, дескать, я согласен платить. И у него мигом церковь потребовала обещанное. Появился табачно–водочный епископ, затем непломбированное церковное золото. И так далее. Даже НДС на ризы отменили. И в церкви еще быстрее чем в Кремле зацвела коррупция. Священники дорвались. Не все, разумеется. Но я именно об отце Мене и пишу.

Вот какая была ситуация на момент убийства отца Меня. И ее еще более иллюстрирует факт с другим священником, священником–правозащитником, депутатом Госдумы, которого церковь подвергла немедленному остракизму. Вот какова она вылупилась из небытия, голубушка.

Повторяю, отец Мень был у всей России на слуху и на виду, и он боролся как раз с тем церковным злом, которое только начинало «расцветать» как следует. Поэтому у меня совершенно не вызывает интереса, власти по просьбе церкви или она сама, голубушка, расправилась со священником Менем? Главное, что с ним больше некому было расправиться. Даже по–мужицки, топором.

Патриарх же вскоре серьезно заболел.

Андрей Сахаров.Смерть его от сердечного приступа могла бы произойти еще в закрытом городе Горьком (Нижнем), тогда у нее были бы более веские причины. А вот внезапная смерть в то время, когда он был на самом своем взлете, когда нервы и психика испытывала меньшие нагрузки, перекрываемые эйфорией, притом когда каждое его слово ловила вся страна, а тогдашняя власть ничем не отличалась от сегодняшней, лично у меня вызывает большое удивление. Притом Сахаров замахнулся на Конституцию, которая, я уверен, была бы значительно лучше, чем имеющаяся, предназначенная лично «под президентов». Хотя и она неплохая, дай бог ее выполнять.

Я задаю себе вопрос: мог бы быть Сахаров президентом России вместо Ельцина со своими болячками, хотя бы таким, как Вацлав Гавел – чешский президент? С его–то действительно большими болячками. Притом в сравнении с Ельциным, который чаще Гавела «болел», в основном от водки. И отвечаю себе: безусловно, мог быть, и не только мог бы быть, но и просто обязательно должен был быть. Если, конечно, «перестроечно–демократическая» верхушка тех времен действительно хотела сделать Россию демократической страной. Но эта верхушка хотела поработить страну больше прежнего, и потому Сахаров не попал в президенты России. И мы сегодня свидетели этой «демократизации», вернее «вертикализации».

Вы заметили, что по телевизору всем нашим бедам противопоставляется всего лишь одна штука под названием «политическая воля руководства»? Дескать, куда не кинь – везде клин: нет политической воли. А откуда ей взяться, если существующая политическая воля именно такая и есть: порабощать всяческими мерами и способами. Ибо, властям без какой бы–то ни было воли вообще существовать невозможно. Значит, эта воля под названием «нет политической воли» специально придумана? А то, как же иначе! Все власти, начиная с Кремля и исключая народ, воруют. Прокуратура ничего не видит, и не только по воровству, но и вообще вокруг себя ничего не видит. Суды судят невиновных, а виновных осуждают условно. Гарант Конституции пересылает письма с просьбами гарантировать Конституцию тем, кто Ее нарушает. Дескать, прижмите его покрепче, пусть перестанет писать мне письма.

Теперь вернемся вновь к Гавелу и Сахарову. Всем известно, что Гавел – любимец чешского народа, Сахаров – любимец нашего народа. Судьба их репрессий коммунистическими властями примерно одинакова. Гавела в кандидаты выдвинула чешская элита, народ в этом не участвовал, он только проголосовал. Сахарова наша элита не выдвинула, она выдвинула Ельцина. Наш народ тоже только проголосовал. Спрашивается, чья элита лучше? Значит, элита чешская – демократическая, наша элита – рабовладельческая. Притом, заметьте, наша элита была рабовладельческой при Иванах с I по IV, при Петре, при Николае «святом», при коммунистах. А сейчас она чем отличается от них, если пенсии меньше, чем при коммунистах, если учителя и врачи падают в обморок от голода, если рабочим платят за тот же труд, что за границей, раз в пять меньше? То есть, эксплуатация труда у нас в пять раз выше.

Теперь о воле вообще, не только о политической. Насколько я знаю по газетам про волю Гавела, то она очень даже высока. Этот болезненный человек ни разу не поступился своей волей в обмен на высочайше перспективы в смысле подачек. Ни при коммунистах, ни при своей доморощенной элите. Спрашиваю ради того, чтобы спросить: а, Сахаров поступился бы? И отвечаю: вся его жизнь свидетельство тому, что воля у Сахарова еще крепче, чем у Гавела. И пусть Гавел не обижается. Сахаров в течение четверти века непрерывно и неуклонно боролся с коммунистическими властями, не вступил ни в какой, даже в самый малый, с ними компромисс. Претерпел нечеловеческие страдания, когда с научной вершины слетел в горьковский бомжатник. Это вам не «с двора на Большой каретной» как у Высоцкого попасть в тюрьму, лететь несравненно с большей высоты. Значит, у Сахарова воли вообще хватило бы на полдюжины президентов, таких как нынешний. И, надеюсь, вы знаете, что политическая воля – это лишь часть человеческой воли вообще.

Так что Сахарову просто на роду написано стать российским президентом. Но не стал, нашей элите такой президент не нужен, его даже не выдвигали. Везде практически выдвинули коммунистические ошметки.

Но Сахаров писал и выступал, а народ его слушал и начинал постигать азы демократии. Вот заболело бы у него сердце. Глядишь, и помер бы в одночасье, вместе со всей своей волей, включая политическую. Он возьми, да и помри, как по расписанию.

Хотя помереть, вообще говоря, надо было, несмотря на молодость, Елене Боннер, его жене. Ведь именно она все объяснила Сахарову. Без нее он бы до самой своей более поздней и естественной смерти делал бы водородные бомбы. И даже не задумался бы о правах человека. Но если уж задумался, то – навсегда, и всецело.

Но без Сахарова Елена Боннер как ноль без палочки. Вон, она пишет иностранным президентам, что наш президент уже почти внедрил в стране «ньютоталитаризм». И у него стопроцентный шанс на следующих выборах. А еще к следующим конституцию изменим. Нам не привыкать. У нас конституция меняется каждые 10 лет, в 20 раз чаще, чем американская. Но кто ж ее слышит? Иностранным президентам своих дел по горло. Им не до наших дел. Вот поэтому–то она и доживает тихо свои дни, возмущенная.

Я не могу стопроцентно доказать, что Сахарову «помогли» помереть «от сердца». Но если хроническому алкоголику и дебоширу вызвали Дебейки из Америки, то и Сахарову могли бы вызвать. Он более того достоин, хотя бы потому, что не пил запоем.

24.04.03.

Журналист Дмитрий Холодов.Этот почти мальчик имел сердце льва и душу Христа, даже лучшую, ибо в отличие от упомянутого не был демагогом. И именно поэтому – очень опасен. Для властей, разумеется. Ибо львы едят исключительно плохих людей, в основном охотников на львов, к каковым подавляющая часть народа не относится.

И он был первый. Я не оговорился. Он одним из первых занялся коррупцией в «обновленной» нашей стране, притом на самом раннем этапе ее возникновения, я имею в виду умопомрачительный потом ее взлет и размер. Вернее, именно он увидел, каков размер этой коррупции будет после его насильственной смерти. И имея сердце льва, тут же вступил с ней в бой, противореча поговорке: один в поле – не воин. Он один в поле – воин.

Так называемые чеченские авизо, которые представлены нашему обывателю чуть ли не как Всемирный потоп – это семечки по сравнению с воровством в Западной группе войск (ЗГВ). Первоклассная военная техника, которой там было не меряно, и каждая единица которой стоит совершенно бешеные деньги, была до последнего ружейного патрона похищена и продана. Миллиарды марок, выделенные Германией на обустройство наших вояк дома, растворились как золото в царской водке, без остатка. Даже миллионы банок солдатской тушенки, хранимой на складах на случай войны, разом съел всего лишь один генерал.

Естественно, это была «проба пера» необозримой в скором будущем российской коррупции. Но, как и перо опробуется тщательно (Гоголь и Пушкин – свидетели), точно так же тщательно генералы заметали следы. И надо иметь недюжинные способности, чтобы проникнуть в эту тайну. Почти мальчик Холодов смог проникнуть. Это я к тому, что прямо сейчас попытаюсь спросить: смог бы Холодов быть президентом? Хотя бы лет через двадцать, к сорока с лишним годам. Отвечать не надо. Я и без вас знаю, что смог бы. Недюжинные способности совсем молодого человека в соединении с сердцем льва, видение вперед и честность – больше ничего не надо для президента. Этого предостаточно. И все это было у Дмитрия Холодова. Не хватало только жизненного опыта, который не покупается на базаре, сам приходит, автоматически, примерно к сорока годам. У некоторых, как у депутата Владимира Рыжкова – значительно раньше.

Естественно, компании «Ельцин и семья», не было до будущих перспектив Холодова никакого дела. КГБ он до того «дореформировал», что будущий его «преемник» еле его вновь собрал, как в колхозе собирают трактор перед посевной из десятка развалюх, добытых из–под снега. Поэтому высшие власти я в убиении Холодова не обвиняю. Я обвиняю их в том, включая нового президента, что они укрывают военных преступников, начиная с бывшего «самого лучшего министра обороны».

Впрочем, этот бывший министр с мировоззрением внезапно разбогатевшего на доливе водки водой кабатчика позапрошлого века, с интеллектом не выше, чем для школы «для детей с ограниченными способностями», но с амбициями Наполеона, конечно, не стал бы ни с того, ни с сего, организовывать убийство Холодова. Он просто не догадался бы об этом. А вот генералы из ЗГВ, которых Политбюро выбирало туда из самых головастых, обеспокоились. Они же не знали, что буквально через годик – другой это будет «нормальным» явлением.

В общем, убили. Чтоб не докопался. И я их хотя бы понимаю. Им гораздо труднее было бы найти в своей среде «предателя», который «сливал» информацию Холодову.

Суд над потенциальными убийцами был очень смешной, примерно такой же, как над полковником Будановым. Он скорее умрет от старости под следствием, чем его осудят.

Главный же вывод из этой истории тот, что мы никак не можем вырастить в почти 150–миллионной стране достойного преемника на президентский пост. Как сядет туда очередной счастливчик, так разом следующие достойные преемники вымирают как мамонты. Нет их, хоть плачь. Невольно запоешь: «я тебя слепила из того, что было…»

Разносторонний Артем Боровик.На этого человека – сына известного и приспособившегося к властям отца, знавшего все входы и выходы во властных структурах, я обратил внимание во время афганской войны. И сразу его полюбил. В те годы он был приблизительно в возрасте Холодова, или даже младше. Обратил я на него внимание потому, что его статьи и репортажи об этой войне в корне отличались от всех остальных, вызывавших у меня приступы удушья. А полюбил я его с первого, так сказать, взгляда потому, что эти статьи и репортажи, казалось, писал не журналюга, а сам простой русский подневольный солдат «срочной» службы, молодой, но уже обстрелянный и много переживший в разных там Кандагарах.

Второй раз я «познакомился» с ним после его «стажировки» в американской профессиональной армии. И те же чувства к нему вспыхнули вновь. С особой силой обращала на себя внимание честность Боровика–младшего. Я не мог заметить в нем ни одного признака рисовки, профессионального криводушия, желания понравиться властям наподобие «мэдхен фюр алле».

Это все признаки просто хорошего, достойного человека. Напомню признаки профессиональные. Многие журналисты, да что там многие, большинство желающих есть этот «хлеб», выращенный в условиях «рискованного земледелия», выбирают себе в постоянное пользование специфические темы, «иллюстрируя и развивая» которые многие годы, бывают и овцы целы, и волки сыты. Вот, например, или судебные хроники, или «жилищный вопрос». Можно и насчет «бесплатной медицины» или «про ЖЭКи». Делается это так. Выбираешь себе незаслуженно посаженного за решетку тракториста, ни в коем случае не касаясь, например, журналиста Пасько, и расписываешь на развороте газеты его страдания, возникшие по злобе какого–нибудь «младшего лейтенанта»: прокурорского, судебного или милицейского. Простым людям очень нравятся такие статьи, в результате любовь их обеспечена. Генералам от прокуратуры, суда и милиции такие статьи тоже очень нравятся, ибо можно на глазах у изумленной публики растерзать такого «лейтенанта», показав всему свету свою принципиальность и честность. Естественно, всем без исключения все больше и больше начинает нравиться такой журналист. И он растет как на дрожжах, как по рейтингу, так и по службе «в средстве» массовой информации.

Артем Боровик был совершенно не такой. Он брался за самые острейшие вопросы всей страны, возникающие в данный конкретный день ее жизни. Вспомните, разве была какая–нибудь тема времен «Афгана» более актуальной и насущной кроме этой самой войны? Притом заметьте, это вам не «зона рискованного земледелия», каковая – вся Россия, это пустыня Гоби, помноженная на пустыню Сахару.

Теперь примите во внимание то, что в то время, когда не только не было «концепции правых сил по военной реформе», но и самих «Правых сил», Артем Боровик первым в стране обратил внимание на бедствия русских солдат – пацанов. И решал он эту проблему не звоном в колокола, не истериками и причитаниями, а – весьма конкретно: он в самых мельчайших подробностях описал, что надо делать, и как. И не «умствованием лукавым» он все это «изобрел» в своей буйной голове, а написал в форме и с подробностями следственного протокола. Дескать, глядите, как просто и эффективно решается сия «неразрешимая» задача умными людьми. Представьте, что все это он писал задолго до разгрома Саддама Хусейна американской и английской армиями, контрактными. А то нынешние умники еще вчера наперед «жалели» американцев на случай их поражения от Хусейна, а сегодня говорят, что это так и должно было быть: американские контрактники непобедимы. И уж обратите, пожалуйста, внимание на то, что Правые силы подобрали то, что Артем Боровик выплюнул чуть ли не десяток лет назад. Это я не в обиду Правым силам, а в подтверждение интеллекта Артема Боровика.

Сейчас я хочу спросить: нравилось ли это власть предержащим? Судя по сегодняшним «последним» известиям, бубнящим по всем каналам 24.04.03, все это крайне властям не нравилось, во всяком случае, нашему военному министру Иванову. Дай бог памяти, как же он обозвал «концепцию правых сил»? хотя она и была не их концепция, а Боровика. Забыл, но приблизительно у него вышло, что это детский лепет, и даже еще обиднее. И, в общем, делать он ничего не собирается, разве что переставлять кровати в бардаке, вместо найма более привлекательных жриц. И еще просить денег у президента. И если денег дадут, а они не будут разворованы в тот же день, что весьма сомнительно, то лет через столько–то, уже при третьем президентском сроке, а сегодня еще первый срок не закончился, то – начнут «воплощать». Хотя, есть еще одно «но»: лет через столько–то попробуют «в качестве эксперимента», хотя такой «эксперимент» уже идет в Псковской или еще какой–то дивизии и, как недавно доложил всей стране один из Правых сил, деньги уже потрачены, но совсем не туда, куда предполагалось их потратить, воплощая эксперимент в жизнь. И еще заметьте. Это происходит не во времена, когда Боровик только что заявил свою концепцию, а значительно позже, когда вопрос не только «созрел» окончательно, но перезрел и свалился с дерева. Когда самому большому дураку из всех дураков на свете давно все стало ясно.

После предыдущего абзаца, я надеюсь, могу сказать, что ни сам Боровик, ни его идеи не только не нравились властям, но и убить «этого щелкопера» за такие мысли – мало.

Пока же Боровик все еще жив и его «Совершенно секретно» ждут с нетерпением читатели, слушатели и «видетели». Да, все эти «средства» поделены. Одна газета хвалит одних и ругает всех остальных, но особенно – «противоположных». Вторая, третьи и так далее делает то же самое. Только у всех свой, особенный персонаж как для восхваления ни за что, так и для ругани ни за что. Так что так называемая результирующая сила всех этих сил по правилам механики примерно равнялась нулю. Я имею в виду ее действие на общество. Боровик же служил не власти и олигархам, а россиянам в целом. Поэтому все его стрелы попадали именно во власть, держащую свой народ в рабстве, и в олигархов, отлично от власти соображать не умевших. Поэтому все стрелы–силы «Совершенно секретно», летевшие не в разные стороны как в первом случае, а строго параллельно друг другу, в направлении власти и олигархов, не уничтожали друг друга, а складывались. И получалась довольно внушительная не столько «результирующая», сколько «разрушительная» сила. Сами знаете, что этого «простому журналюге» прощать нельзя. И, если бы Боровик до сих пор бы был жив, хотя бы до периода «конструктивного» рассмотрения поднятой им проблемы сегодня, то можно было бы подумать, что лично американский президент его родил и отправил к нам писать, предупредив весьма строго нашего президента «не шалить» с ним.

При таком раскладе, столь ли уж важна причина аварии с ЯК–42 при взлете? Он и без Бажаева должен был упасть. Версий падения, в их числе весьма экзотические, высказано немало. Но все они, кроме одной, кстати, и считающейся окончательной, требовали очень тщательной подготовки, долгого времени и точных сведений, когда именно Боровик полетит. Но вот «установка» не побрызгать самолет составом против обледенения (при соответствующих погодных условиях) могла явиться на свет ровно в ту же минуту, как Боровик направился в аэропорт. И закончить выполнять «установку» прямо перед посадкой в самолет. И сказать потом, что забыли. Это же так естественно на разгильдяйской Руси. Притом, совершенно непохоже на «происки» спецслужб. Любая русская душа согласится с тем, что именно забыли, а не преднамеренно не побрызгали.

Второпях я забыл вас спросить: мог ли Боровик стать президентом? И достоин ли он им быть, судя по изложенным его человеческим качествам? Судя по тому, что у нас вечно отсутствуют на горизонте кандидаты, равные действующим президентам, Боровик был достоин. И, я думаю, поэтому умер так рано и совершенно «случайно».

Кумир эстрады Игорь Тальков.Он действительно был кумиром людей от 16 до 40, примерно половины населения. Он действительно пробуждал чувства, мысли и возбуждал сомнения. Его любили. Он был честен и отзывчив, сам любил людей. И я даже не спрашиваю, достоин ли он должности президента. Он бы никогда не согласился даже баллотироваться. Ему хватало того, что он делает для людей, и что он собирался делать для них в дальнейшем. И именно за это его не любили власти. Но они не убивали его. Для наказания таких людей у властей были другие методы. Вспомните хотя бы, как не давали петь Высоцкому, а то он бы сделался богаче Аллы Пугачевой вместе с ее дочкой и Филиппом Киркоровым – сынком.

Поэтому я думаю, что Азизу пыталась поставить на заключительное место в концерте не мафия, которая якобы была у Азизы, так сказать, в кармане, а власть. Чтоб Талькову сделалось так же больно, как Высоцкому. Желательно с теми же трагическими, но не прямо «убойными» последствиями. На эмоциональных артистов это действует хуже пистолета. Вспомните других забытых артистов, которым власти специально для забвения «перекрывали кислород». Их же куча большая. Вспомните хотя бы магаданского сидельца, великого артиста Вадима Козина, до самой своей смерти единственно развлекавшего маленький городок на краю земли.

Убийство Талькова, по–моему, произошло исключительно случайно. Причина его – артистическая эмоциональность, усугубленная скрываемой обидой на несправедливость. Вот и все, власть тут не при чем. Но, представьте себе, как она, власть, обрадовалась?

Именно поэтому я привел его в своем списке. Чтобы вы не подумали, что я буду высасывать из пальца прямую причастность властей к этой трагедии. Так сказать, делать из его трагедии эскалацию своей ненависти к российским властям. Знайте, я стараюсь быть справедливым. Изо всех своих сил стараюсь.

Телезвезда Влад Листьев.Кажется, так давно это было, что вспоминается только его программа «Поле чудес», которую окончательно испохабил обнаглевший преемник, сделавший из нее пожизненную кормушку.

Почему Листьев так нравился простым людям? Миллионам. От него с экрана шел такой приятный аромат, будто стоишь в сосновом чистейшем бору и нюхаешь фиалку. Это – образно, но давайте по порядку. Главная его черта – бескомпромиссность. Но она требует пояснения, ибо бескомпромиссность бескомпромиссности – рознь.

Вот, например, бескомпромиссность Рогозина – это одно дело. Ведь он ярчайший представитель племени убежденных рабовладельцев, умный, находчивый, грамотный. И вся его жизнь посвящена перебиранию жизненных фактов и раскладыванию их на две кучки: годятся они для оправдания рабства, или не годятся. Первые он старательно запоминает и выдает при каждом удобном случае за истину в последней инстанции, вторые – тут же забывает, но не забывает держать в уме «противоядие» против них. Таких людей любит начальство, но не любит народ. Естественно, кто хоть чуть–чуть соображает. В результате получается, что бескомпромиссность такого рода – вредная бескомпромиссность.

Бескомпромиссность Листьева точно такая же по силе, как и у Рогозина, другое дело, что она служит не рабству, а свободе. Вопрос, куда направить компромисс или бескомпромиссность, зависит от прочих качеств человека, которые в совокупности обеспечивают к нему любовь или нелюбовь сограждан. И я хочу заметить, что сограждан вкупе не обманешь, они насквозь видят человека. Чтобы не повторяться, я скажу, что человеческие качества Листьева, позволяющие ему на благо родины пользоваться своей бескомпромиссностью, примерно соответствовали качествам Талькова, Боровика–младшего, Холодова и Сахарова. Все они понимали чувства и чаяния народа, любили народ и очень беспокоились за его судьбу.

Естественно, Листьев, как и его одногруппники по моей классификации, не нравились властям. Но убивать его, как убили позднее Юшенкова, время еще не подошло, вернее, еще не набрались такой невообразимой наглости. Поэтому его просто подставили под бандитскую пулю, имитируя его пристрастность к деньгам. В то время это было очень модно. Любителей денег почти ежедневно стреляли, поэтому с властей, как говорится, «взятки гладки».

Вы хоть и употребляете этот термин «взятки гладки» походя, но наверняка не знаете, отчего так говорят. В то время, когда появилось это слово «взятки», оно еще не понималось как сегодня термин взяточничества. Оно понималось приблизительно как взятки у пчел, то есть отбор у другого того, что тебе не принадлежит по праву. В общем, взятка – фактически – и сам разбой, и то, что разбоем отобрано, взято. А вот взятки «гладки» – это когда, например, отбираешь ртуть голыми руками, ее зернышки настолько гладки, что не ухватишь, не отберешь. Именно поэтому и появилось выражение «взятки гладки», то есть это то, что трудно или вообще невозможно отобрать. В данном конкретном случае «взятки гладки» с властей – это обозначает то, что уже 10 лет прошло, а убийство не раскрыто. И никогда не будет раскрыто, разве что, когда России не будет. И историки, уже не российские, будут описывать историю ее развала.

Не упущу заметить, что если бы это убийство было раскрыто, а не «повешено» на кого–нибудь, то и власти бы к нему не были причастны.

Вторая группа

Александр Лебедь.Помнится, генерал Громов выразился о Лебеде, когда его о нем спросили, примерно в том духе, что разве он может упомнить всяких там комбатов, воевавших под его началом в Афганистане. Он этим хотел его унизить, так как «всякий там» комбат времен Афгана стал уже генерал–лейтенантом, практически «догнал» своего бывшего слишком уж большого начальника. И успел прославиться не только своим быстрым продвижением по службе, но и громким миротворчеством в Приднестровье. А сам генерал Громов как–то застрял, притом из его доблестей вот уже два десятка лет упоминается как заезженная пластинка только одна: «последним перешел мост через Пяндж». Хотя доподлинно известно, что «последним» на мосту был не сам генерал Громов, а его самый боеспособный спецназ. Впереди же генерала по мосту прошли только пацаны–новобранцы. Он – за ними перед телекамерами, последним шел спецназ, уже без телекамер. Я это вспомнил не для того, чтобы обидеть генерала Громова, а чтобы отдать должное покойному генералу Лебедю.

Во–первых, не большие стратеги, сидючи над картами, вели войну в Афгане, а именно комбаты (командиры батальонов), воевавшие на передовой, когда эта самая передовая была вокруг них со всех сторон. И даже под ними, и среди них. Таковы правила партизанской войны. Не мной они придуманы. Точно это же самое творится ныне в Чечне. Во–вторых, тот, кто ведет успешно войну в таких условиях, тот и продвигается по службе ускоренными темпами. И это безусловно характеризует их интеллект. Сидючи все время в засаде, не уничтожишь сколько–нибудь противника, сам вечно обороняешься. Откроешь фронтальное наступление во все стороны, сам попадешь разом во все засады противника, людей потеряешь и ничего не захватишь. Вот между этой Сциллой и Харибдой все время и воюешь, и продвигаешься по службе, если сможешь в таких условиях воевать. Именно так шел по своей служебной лестнице Александр Лебедь, превращаясь из комбата в генерала. А командующий всеми войсками сидел под хорошей охраной в Кабуле, ставил на карте крестики и стрелочки и компилировал из донесений «с мест» свои победные отчеты, не имея совершенно никакой возможности самому все эти «мелкие» операции своих комбатов ни возглавить, ни командовать ими сколько–нибудь целеустремленно и эффективно.

Не касаясь пока дальнейшей биографии Лебедя, напомню, что их два брата, и оба достигли очень больших высот, не имея ни папы с мамой в членах Политбюро, ни ближайших родственников хотя бы в военном министерстве. И даже не женившись ни на будущей аэрофлотовской, ни на мужелюбой дочке Ельцина. А две «случайности» в ряд противоречат теории вероятностей в самой ее основе.

Чтобы мне удобнее было описывать дальнейшие свершения Лебедя, назову–ка я сразу, пока без объяснений, его основную черту – разрубание гордиевых узлов. Обратив особое внимание не на сами поиски таковых, а именно на решимость их разрубать.

Насколько мне известно, гордиев узел – это такая проблема, без решения которой никакую иную, вблизи находящуюся, проблему не решить. Но в том–то и дело, что эта «гордиева» проблема, как правило, лежит на поверхности, и искать ее под землей наподобие золотой жилы нет необходимости. Она видна невооруженным взглядом, как коровья лепешка на дороге.

Самая главная особенность «гордиева узла» состоит в том, что при его разрубании все «боковые» его проблемы решаются как бы сами собой, но в строго заданном направлении: «шаг влево, шаг вправо – считается за побег», как говорят чекисты. Но «чекистам» надо именно, чтобы «влево или вправо», но не прямо, как предписывает этот «узел». Тогда можно стрелять без всякого предупреждения. Это им и надо в конечном счете. Но, опять же, они отлично знают, что разрубив гордиев узел, ситуация никоим образом не будет развиваться «вправо – влево», она будет развиваться прямо. Тогда все «боковые» проблемы рассосутся. Но им надо обязательно выстрелить, то есть, решать боковые проблемы, не трогая самого гордиева узла. Потому сам гордиев узел никогда, никем из властей и не разрубается. Например, создай нормальный, законный суд с неотвратимостью наказания в придачу, и дело в шляпе. Все остальные проблемы будут выдыхаться и сдыхать, как говорится, спонтанно. Но этого же не делается. Этот гордиев узел – жив–здоров, а суета ведется с так называемой коррупцией, которая не причина, а следствие отсутствия нормального суда.

А вот Лебедь специализировался именно на разрубании этих гордиевых узлов, чтобы все потом шло автоматически туда, куда по логике идти следует.

Теперь можно идти вслед за Лебедем в Приднестровье. Что он там делал и в какой последовательности я описывать не буду, ведь я же не нанимался к нему биографом. Главное, он разрубил там гордиев узел, и война закончилась. Я лучше расскажу один случай с моим товарищем, который характеризует военную хитрость, проявленную в экстремальных условиях, на разработку которой у него были не дни, не часы, а – секунды. Товарищ работал директором под крышей московских бандитов, бандиты им были слегка недовольны, примерно как губернатором Магадана. Трое «пацанов» встретили его в Домодедове и сказали: «поедем к пахану». Мой товарищ почувствовал примерно то же, что должен был почувствовать губернатор Магадана. Моему товарищу не хотелось, чтоб его показывали в телевизоре как показали лет эдак 8 спустя с голым пузом и со стороны ботинок на асфальте указанного губернатора. Но и отказаться он не мог, находясь в толпе народа посреди трех «пацанов». Они бы его просто придавили и отнесли бы в машину как пьяного, никто бы вокруг ничего бы даже не заметил. Поэтому он внезапно и вдруг сказал: «смотрите, вон за угол зашел ваш «пахан» с двумя «пацанами». Его «пацаны» тут же бросились рассекать толпу в указанном направлении, а мой товарищ в эту же секунду отпрыгнул на метр, и присел на корточки за толстую бабу на дюжине чемоданов. Через пять секунд «пацаны» оглянулись, но то место, где только что стоял мой товарищ, было пусто, они обомлели, испариться их объект явно не мог за пять секунд. Обомлев еще секунд на десять, они ринулись в разные стороны, снова рассекая толпу как танки, одновременно совершая так называемое броуновское движение.