Некогда королевский дворец был красив (по крайней мере так полагалось думать далекому от высокой культуры простому народу), теперь же к нему больше подходило определение — развалины. Цветная штукатурка облупилась, обнажив старинную каменную кладку и более новый кирпич. Часть построек обрушилась, живописными грудами рассыпавшись в бурьяне. Некогда, в давнишние и незапамятные времена дворец этот был обыкновенным замком, окруженным глубоким рвом, высокой стеной и укрепленным по всем военным правилам. Тогдашних королей это вполне устраивало, потому как они предпочитали больше воевать и закатывать грандиозные пиры в честь очередной победы над ненавистным князьком-соседом (чаще единокровным братом или племянником), чем устраивать балы и наслаждаться музыкой и театром. Потом замок перестроили, добавив башенок, шпилей и прочих архитектурных излишеств, разбили парки и сломали стену, заменив ее живой изгородью, благо крепостью он уже был не единственной, а вражеским армиям слишком далеко было топать от расширившихся границ.
      После переноса столицы из Волхова в Белозеро, в дворце на какое-то время обосновался градоправитель, но он оказался слишком огромным для небольшого штата чиновников и их слуг, и излишне накладным в содержании, потом настал черед гвардейцев, которые прожили здесь не намного дольше, затем еще кого-то, но в небольшом пустеющем городе не оказалось никого, кому бы было нужно столь большое здание.
      — Гномья работа, — Свиф постучал костяшками пальцев по старинной кладке. — На века делано. А вот кирпичные пристройки уже человеческими руками возводились.
      — Да, — Арек припомнил историю Волхова. — После того, как был подписан мир с лесными троллями и те обязались защищать северные рубежи, король смог позволить себе перестроить замок по своему желанию. Тем более, что уже тогда наметился перенос столицы. Этот дворец хотели сделать чем-то вроде загородной резиденции, но… — Он обвел старое здание рукой. — Как видите.
      — Так, что мы ищем? — спросил Ворт, вдохновенно, с величественным видом былинного витязя, попирая ногой здоровенный обломок кирпичной кладки и бдительно изучая местность.
      — Подвалы. Под дворцом сеть туннелей и тайных ходов, они связаны с городскими катакомбами и канализацией. — Маг помолчал немного и добавил. — Есть такое придание, что где-то под землей спрятаны сокровища.
      — Это правда? — заинтересовался тролль.
      — Не знаю, не искал. По крайней мере, я не слышал, чтобы кто-нибудь что-нибудь нашел, но вот что действительно правда, так это то, что некоторых искателей этих, потом не находили.
      — Так может, потому и не находили, что эти кладоискатели умотали вместе с сокровищами в лучшие края? — хохотнул Ворт, подходя к магу.
      — Или их косточки дотлевают где-нибудь в глухих закутках этого лабиринта.
      — А ты хоть знаешь дорогу? — спросил Вик.
      — Нет, — честно ответил маг. — Но думаю с двумя гномами, привычными к запутанным подземным туннелям, мы не потеряемся.
      Гномы приосанились.
      — Это да, — заверил его Свиф. — Мы, гномы, если в какой пещере побывали, то, считай, на всю жизнь запомнили. Это у нас в крови.
      На парадных дверях, некогда богато украшенных резьбой и чеканкой, висел огромный ржавый, и по виду не открывавшийся с тех самых пор, как его повесили, замок. Однако ломать его небыло никакой нужды, буквально в десяти шагах в стене зиял пролом, непонятно кем и зачем пробитый, к которому вела протоптанная в бурьяне тропинка. Жили тут бродяги (точнее, даже не бродяги, а некая замкнутая община нищих и бездомных), пируя в тронном зале, почивая в королевской спальне и любуясь старинными гномьими барельефами и эльфийской росписью в нужнике. Хотя, впрочем, судя по запаху, нужник тут был везде, где было удобно. Изредка их гоняла стража, потому как государева собственность и все такое, но не слишком усердно и бездомные все равно возвращались в обжитое местечко.
      — Кстати, Сварек, — окликнул его Вик. — По-моему, те статуи грифонов, что возле градоправительского дома у ворот стоят, раньше тут стояли. Постаменты один в один подходят.
      — И не только грифоны, — заверил его маг.
      Перед тем как войти внутрь, Арек остановился, довольно долго простояв перед дворцом, прищурившись глядя на обшарпанные стены, потом уставившись в землю, что-то обдумывая. Что-то неприятное, хмурясь собственным мыслям, видимо находя все новые причины, чтобы сделать то, что задумал, и причины чтобы не делать… Но, затем, взвесив все «за» и «против», он решился и с явной неохотой, как будто принятое решение очень не нравилось ему самому, повернулся к гномам, спросил:
      — Та стрела с серебряным наконечником у вас с собой?
      — Конечно.
      Свиф покопался в сумке, достал ее и показал Ареку. Маг еще какое-то время задумчиво подержал ее в руках, разглядывая со всех сторон, сомневаясь, стоит ли делать то, что он задумал и, наконец, тяжело вздохнув, отдал стрелу обратно гному.
      — Лучше я дам другую… — пробормотал он раскрывая свою сумку.
      На свет божий появилась маленькая деревянная коробочка, лакированная и покрытая золоченеой резьбой. В таких обычно хранят драгоценности, когда дом охраняется настолько хорошо, что можно не запирать их за семью замками окованых железом сундуков, в сырых подвальных подземельях. Только эта дорогая шкатулка, могущая украсить собой опочивальню придворной дамы, была обвязана совсем уж дрянной простолюдинской бечевкой, да еще и связанной из нескольких коротких кусочков. Замок или не запирался вовсе, или же у мага просто небыло к ней ключа. Зато когда он открыл ее, даже самому далекому от волшебства человеку стало бы ясно, что содержимое шкатулки лучше всего хранить именно в железных сундуках глубоко под землей. Причем, чем глубже, тем лучше.
      Внутри оказалась арбалетная стрела. Заурядная на вид вещь, пристегнутая маленьким кожаным ремешком к не слишком умело выструганной дощечке с углублением. Еще две прорези намекали на то, что изначально стрел было три, только остальные маг уже успел где-то потратить. Чуть больше пяди длиной, без хвостового оперения, но с устрашающим внешне наконечником. Стрела была целиком выкована из металла — винтом закрученных полос серебра и чего-то, цветом напоминающего обсидиан; гномы даже засомневались, метал ли это. Только наконечник был насажен из простого железа. По обеим полосам шла мелкая рунная вязь, складывающаяся в причудливый узор неизвестных, а вернее, уже давным давно всеми забытых письмен.
      Вот только веяло от этой стрелы такой пробирающей до костей холодной жутью, что сводило скулы и хотелось развернуться и бежать подальше. Даже просто смотреть было невозможно, взгляд соскальзывал, а глаза сами собой закрывались, как если бы они смотрели на яркое дневное небо. Но стрела была наоборот, не яркой, а словно бы поглощающей свет вокруг себя. Несмотря на солнечный день, все вокруг неожиданно сделалось каким-то темным, будто солнце зашло за тучку, на душе стало тоскливо и тягостно, дохнуло холодным ветром. Невольно наемники сделали шаг назад, через силу заставляя себя не отбежать бесславно подальше. Сложно было представить, что такая маленькая вещь может внушать такой страх.
      Но наваждение сгинуло, не успев отпечататься в памяти, едва Арек заговорил.
      — Вот, держите. — Он протянул Свифу стрелу. — Хотя, нет. Лучше я.
      Маг легко взвел тетиву, зарядил арбалет и отдал гному, на лице которого отчетливо читалась борьба между желанием отбросить арбалет подальше и опасением, что его сочтут трусом. Виквор и Ворт отодвинулись от него на шаг.
      — Следите за ней, — посоветовал Арек. — Если вдруг стрела раскалится до красна, задымится или почернеет, в общем поведет себя не так, как должна вести себя арбалетная стрела, то немедленно бросайте ее и бегите прочь со всех ног.
      Выражение лиц его спутников красноречиво говорило о том, что они немедленно и с большой радостью зашвырнули бы эту мерзопакость в бурьян и на расстояние выстрела не приближались бы к тому месту.
      — А что будет если не успеем? — хрипло спросил Свиф, не отводя от стрелы настороженного взгляда, словно ожидая, что она прямо сейчас превратит их всех в мракобесов.
      Арек подумал и увильнул от ответа:
      — Лучше вам этого не знать.
      Гном судорожно сглотнул.
      — Некромагия?
      Маг кивнул:
      — Она самая.
      — Ты же говорил, что не владеешь некромантией.
      Он кивнул еще раз.
      — Не моя специальность. Но несколько не очень сложных заклинаний знаю. Не волнуйтесь, — успокаивающе произнес он, после чего они окончательно уверились, что дело плохо. — Это на самый-самый крайний случай. Непредвиденные ситуации тоже иногда встречаются и надо быть готовыми ко всему. Пойдемте.
      Свиф еще раз опасливо покосился на оружие, но оно вело себя так, как и полагается вести себя обычной железяке, не торопясь испепелять их или превращать в живых мертвецов.
      — Эх, — наконец выдохнул он, решительно и обреченно, — где наша не пропадала.
      И закинул арбалет за спину.
      — Вы там следите за этой пакостью, как Сварек сказал, — предупредил он Ворта и Вика. — Я-то не вижу, что у меня там творится.
      — Ладно, — успокоил его второй гном. — Присмотрим.

* * *

      Следы пребывания бродяг виднелись повсюду, приходилось смотреть под ноги, чтобы в них не вляпаться или не споткнуться. Тряпки, лежанки, какие-то отбросы, разломанная мебель которой топили камин. Маг поднял один из стульев с оторванной ножкой. Некогда за парочку таких можно было купить лошадь, сейчас же он годился только на растопку. Но вот самих бродяг не наблюдалось, в чем Арек быстренько убедился пустив по комнатам поисковый импульс.
      — Как думаете, обитатель здешних мест не слишком возмутятся нашим вторжением? — подал голос Свиф, осматривающий одну из смежных комнатенок.
      — Если ты о нищих и бездомных, то здесь нет ни одного человека, — ответил маг. — Даже странно. Может, заметили нас и по-быстрому сбежали?
      — Нет. — Тролль, присев, поворошил кончиком ножа тряпки, пригляделся к вытоптанному полу. — Здесь нет следов моложе трех недель. Может, конечно, по этому коридору никто и не ходит, но сдается мне это здание уже давно никто не посещает.
      — Три недели. — Вик многозначительно взглянул на остальных.
      Арек какое-то время молча стоял, напряженно, с закрытыми глазами, словно бы прислушиваясь к чему-то. Затем тряхнул головой.
      — Нет, ничего не чувствую.
      Он взмахнул рукой, приглашая остальных следовать за собой.
      Внутри дворца было довольно прохладно и сыро, как это обычно бывает в каменных замках, и темно — большинство окон было забито досками, между которыми тонкими лучами струился солнечный свет, рассекая полумрак на части. Кое-где доски уже успели оторвать, но все равно магу пришлось подсветить себе пульсаром. С недавних пор не слишком жалующие магию гномы неприязненно покосились на золотистый ярко светящийся шарик величиной с яблоко, но ничего не сказали. Лишь тролль досадливо отмахнулся, когда шарик подлетел чересчур близко к его голове. Пульсар легко ускользнул от ладони, отлетев чуть повыше, и повинуясь мысленному приказу, резво устремился вперед, зависнув в нескольких шагах перед четверкой.
      Ареку уже приходилось бывать здесь, вместе с местными пацанами он лазил по развалинам, разыскивая царские заначки и просто меряясь храбростью друг с другом. Здесь же он принял решение стать магом, самым могущественным и сильным из ныне живущих. Поэтому и шел он не торопясь, заглядывая во многие комнаты и залы, останавливаясь на пороге и едва заметно улыбаясь нахлынувшим воспоминаниям. Остальные, думая, что он каким-то своим колдовским способом обследует замок, сначала послушно следовали за ним, но затем, видя, что дело не слишком-то и движется, разбрелись по коридорам, держа наготове мечи и секиры. Арек, оставшись один, медленно брел по длинному коридору, с высоким полукруглым потолком, украшенным лепниной и мозаикой. Вдоль коридора архитектор поставил множество мраморных колонн, создав двойную колоннаду. С правой стороны они образовывали небольшие закутки, в которых (ранее — в каждом, ныне — от силы в пяти-шести) стояли рыцарские доспехи, а с левой, между колоннами открывались высокие, почти до самого потолка, окна, сейчас забитые досками, как и все остальные. Маг остановился возле одного такого «рыцаря», заинтересовавшись старинными, выкованными еще несколько столетий назад, доспехами. Нынче, богатые коллекционеры и бравые рыцари, бредящие подвигами, отвалили бы немалые деньги за обладание подобными раритетами. Если б, конечно, знали где искать. Похоже, эти не разворовали только потому, что не знали им настоящей цены. Арек прикинул на глаз количество ниш вдоль коридора в которых виднелись доспехи, в уме — стоимость одного такого полного комплекта, и одобрительно хмыкнул получившейся сумме. В голове зашевелилась предательская мыслишка, не проболтаться остальным и придумать, как бы уволочь их домой, в небольшой городок Раменское, а затем и продать подороже. Хоть настоящие они? Или так… для виду декорации. А то выглядят как-то… Маг снова, уже повнимательней, взглянул на «рыцаря». Он стоял на квадратном постаменте высотой в пядь, но и без этого возвышения было видно, что доспехи рассчитаны на человека саженного роста — Арек макушкой едва доставал до нагрудника. А обнаженный меч, на оголовье которого сложенными друг на друга ладонями опирался «рыцарь» и вовсе был неимоверного размера. Едва ли не с самого мага. И как им рубиться в пешем строю? Впрочем, рыцари — войны конные, а в конной сшибке удобнее доставать до противника именно длинным мечом. Металл был какого-то странного серого цвета, отчего казалось, что это каменная статуя, но проведя рукой по нагруднику маг обнаружил, только вековой слой пыли, окрасивший в этот цвет. Чтобы дотянуться до шлема пришлось сначала ступить на постамент, а потом еще и привстать на цыпочки. Арек и сам не знал, кого он надеется там обнаружить, но не особенно расстроился, когда подняв чуть слышно скрипнувшее шарниром забрало, увидел лишь деревянную палку — часть каркаса, на котором держались доспехи. После этого маг утратил к «рыцарю» всяческий интерес. Отступив на шаг, он еще раз окинул взглядом древние латы и повернулся.
      — " Вот мы и снова встретились", — с противным привкусом помойки толкнулось в мозг.
      — Я ждал, — без тени страха ответил Арек. — А где же тот, кто создал тебя?
      — " Дурак". — Шелестящий полушепот породил тихое эхо.
      Любое вторжение в чужое сознание вызывает отвращение, если, конечно, разум принимающего чужие мысли небыл специально открыт для них. Но эти мысли были похожи на нечто склизкое, смердящее и отвратное, отчего Арек непроизвольно старался отгородиться. Впрочем, вида, что это ему неприятно, он не показывал.
      — " Нет, не ты"…
      В тени между колонн, под заколоченным окном, шагах в двадцати от него, стояла уже знакомая черная фигура. Тускло посверкивающие угольки глаз, немигая изучавшие напрягшегося мага, бледное безупречное аристократическое лицо благородной дамы, старинное, дорогой и тонкой работы платье, чернее зимней ночи — холодна и прекрасна, красотой самой Смерти и превосходством столетий. Упыриха, собственной персоной. Окно, возле которого она стояла, было забито плотнее остальных: между досками не проникало ни единого, даже самого тонюсенького, лучика света.
      — " Я тоже ждала тебя".
      Арек медленно, не сводя с нее глаз, потянулся за мечом. Фигура не шевельнулась. Пальцы сомкнулись на рукояти. Лезвие с тихим шелестом-шепотом побежало из ножен. Выбитые на металле руны неярко мерцали, предупреждая о находящейся рядом нежити. И сейчас маг был абсолютно спокоен и собран.
      — Сразимся?
      — " Ты"?
      Смех, который услышал маг, был похож на тихий перезвон хрустальных колокольчиков; суть отозвавшаяся в мозгу, больше напомнила скрежет глиняных черепков.
      — " Победи сначала их"…
      Рефлексы бывалого наемника сработали прежде, чем разум сумел осознать опасность. Маг метнулся в сторону и в тоже место, где только что он стоял, с лязгом и грохотом, эхом прокатившимся по коридору, вонзился меч, раскрошив устилающую пол разноцветную плитку. Тот самый «рыцарь», точнее, надетые на палку доспехи, которые Арек только что осматривал, не чуть не расстроившись, выдернул меч из прорубленного на добрых полпяди пола, взмахнул им над головой и, нацелив острие Ареку в грудь, пошел в атаку. То, что он был пустым внутри, «рыцаря» похоже совсем не смущало, и он был полон решимости насадить мага на лезвие. Двигался он не так уж и быстро, почти как обычный человек, но оружием своим размахивал устрашающе, не позволяя подойти ближе. Впрочем, что делать вблизи, Арек пока представлял себе довольно смутно. Он же не живой и даже не мертвый, внутри-то — пустота, которой ничего не сделаешь. Хоть руби его, хоть коли. Пульсар же, который маг, подловив момент, бросил в «рыцаря», лишь прожег в нагруднике дыру размером с кулак, плеснув искрами расплавленного металла вылетел из спины и взорвался под потолком. «Рыцарь» же не обратил на сквозную дырку никакого внимания — а чему там, собственно, внутри можно навредить, если нет ничего? — и несколькими мощными ударами потеснил его к стене, в довершение, с размаху ударив сверху вниз. Мечи столкнулись с протяжным звоном. Арек обеими руками упираясь в поднятый меч, лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации, а его противник, давил сверху всем своим (и откуда он только взялся, у этого пустого ведра?) весом. Ощутимо давил, решив дожать мага, благо тот зажатый меж двух колонн, не мог увернуться в сторону, а сил у бестелесного война, похоже, хватило бы, чтобы простоять так еще лет триста. Трехсот лет у мага небыло, приходилось думать.
      "Так, тела у него нет, уничтожать нечего. Если расплавить доспехи, то должно помочь, только куда самому прятаться, чтоб не зацепило?" Мышцы начали мелко подрагивать, наливаясь болью, лезвие продвинулось еще на пару вершков. "Почему же не нападает Упыриха?" Маг скосил взгляд в сторону, но оттуда, где он стоял, видно ее небыло. Однако сейчас, когда прижатый к стене, без своих элексиров, маг был почти беспомощен, Упыриха совершенно не стремилась нападать самостоятельно, отправив послушную железную куклу, хотя, несомненно, вдвоем ее шансы были намного выше. Похоже днем она, как и всякая нежить, теряла часть своей силы, а может, дело в том, что путь ей пересекали лучики солнца, проскальзывающие сквозь неплотно пригнанные доски.
      Помощь, как это часто бывает, пришла неожиданно и в самый последний момент: когда руки уже устали удерживать меч, вражеское лезвие опасно приблизилось к лицу, и Арек стал подумывать о чем-нибудь безрассудно-отчаянном, дворец потряс воинственный вопль, и с боевым кличем, услышав который, благородные девицы хлопнулись в обморок, а охальные портовые грузчики покраснели со стыда, тролль булавой снес «рыцарю» голову. Шлем ударился о стену, отскочил и забряцал пустым котелком, покатившись по коридору. Совершенно не опечалившись отсутствием столь неважной части, «рыцарь» взмахнул мечом, намереваясь развалить нахального тролля на две части, но Ворт оказался быстрее, вторым ударом булавы отбив тому правую руку, а третьим, с оглушительным грохотом разбив доспехи на части.
      — Все гениальное просто, — заметил маг. — Не можешь уничтожить управляющее заклятие, уничтожь то, чем оно управляет.
      — Надеюсь этот ходячий самовар один такой… — Проходя, тролль отпнул к стене еще слабовато подергивающуюся железную руку. — Слышь, колдун, что тут произошло?
      — Потом. — Арек кинулся дальше по коридору. Разумеется Упырихи там уже небыло.
      — Я слышал, ты говорил с кем-то? — Тролль побежал следом.
      — Потом, — снова крикнул маг. — Долго объяснять.
      Из бестелесных рыцарей со своего пьедестала больше не спрыгнул, и маг, на мгновение увлекшись преследованием, чуть не попал в ловушку, ворвавшись в очередной зал. Лишь когда он выбежал на середину, он сообразил, что тень, скользнувшая возле лица, была ничем иным, как растопыренной лапой мертвеца, едва не оставившей его без глаза. Свистнул меч, раскроив его вдоль на две половины. Цепкие руки-крюки схватили мага сзади за плечи, еще один вцепился в левую руку, остальные столпились кругом, подталкивая передних. Волшебный заговоренный меч накрепко увяз в теле нежити, который, похоже, не обратив никакого внимания, что его разрубили пополам, еще и пытался дотянуться до своего обидчика. Там, где заговоренная сталь касалась плоти с тихим шипением клубился сизый дымок.