Недовольство Наташей смягчалось вниманием этой девушки.
      "Скромная!" - усмехнулась про себя Лиля. Ей захотелось отблагодарить библиотекаршу за доброе участие к несчастью брата. Но как? Деньгами - даже оскорбительно, подарок - вряд ли возьмет. Надо сказать Валере, решила Лиля, пусть сам думает. А с другой стороны, ее никто не просил проявлять заботу. Чего ради волноваться из-за благодарности?
      - Черт! - тихо прошептала Лиля. - Простое "спасибо" она-то заслужила? Посмотрим.
      Лиля отмахнулась от непрошеных мыслей и стала искать глазами свободное такси.
      ***
      - Коля, вам понравился творог? - спросила Маша, выкладывая на тумбочку около Валеры пакеты, судки, банки с едой.
      - Я люблю творог, - удивленно ответил. Коля. - Я все люблю. - И засмеялся:
      - А сам - как вобла сушеная.
      - Каждый раз, - объяснила Маша, - я забываю, что Валера не ест молочное, но не уносить же обратно. Может, мне сразу положить творог на вашу тумбочку?
      - Оставь, - коротко приказал Валера. Маша улыбнулась ему, но в глазах была печаль, а Валера думал о неестественной разговорчивости Маши.
      - Зачем? - Она подавляла в себе желание уйти, остаться одной, чтобы обдумать известие о невесте Наташе. - Потом санитаркам придется перекладывать или выбрасывать его.
      - Вы о твороге, Маруся? - уточнил Коля. - Валера так смачно пережевывает его, что слюнки текут.
      А я-то думаю, почему вы спрашиваете?
      - Балаболка! - вспомнил Валера определение ушедшего Николая Васильевича.
      - Зачем ты так, Валера? - Маша не на шутку обиделась за Николая, что подстегнуло и ее боль. Почему он умолчал о невесте? Хотя нет. Кажется, он говорил о ком-то или хотел сказать, но Маша не дала. Она перебила его и что-то сказала в ответ, что-то напыщенное и очень глупое, но что?
      - Ничего страшного, - весело откликнулся Коля. - Я люблю поговорить и не обижаюсь. Меня и Муся так называет дома. Сегодня приходила, пирог с вишнями принесла. Хотите?
      - Хочу, - согласилась Маша. - В обмен на творог, тут всем хватит.
      Она взяла с Колиной тумбочки тарелку и вернулась к Валере. Он внимательно следил, как Маша перекладывает на тарелку жирный творог. Первый раз она согласилась принять угощение, и то из чужих рук. Сколько Валера ни просил ее съесть апельсин, или банан, или яблоко, зная, что в доме Маши не бывает экзотических фруктов, она упорно отказывала ему. А тут у какого-то Коли с удовольствием берет пирог.
      Маша обильно помазала творог густой сметаной и отнесла еду Коле.
      - Достаньте в тумбочке пакет, - предложил он, принимая угощение. - Муся печет отличные пироги, вам понравится.
      Она отрезала кусочек, попробовала.
      - Очень вкусно, - улыбнулась в ответ. Завернула в бумагу оставшийся кусок, положила в тумбочку. - Спасибо, Коля.
      - Сделай мне тоже, - грубо попросил Валера, злясь на Колю и свою беспомощность. Врезать бы по уху этой деревенщине! Маша, как назло, разговаривает только с ним. - И оставь пирог попробовать.
      - Маруся, я уже могу вставать, - похвастал Коля.
      - Я вижу, с вас сняли гипс.
      - Вчера пробовал костыли.
      - Значит, скоро домой? - порадовалась девушка. Валера молча давился творогом.
      - Сейчас я покажу вам, как умею ходить.
      - Подождите, Коля. - Маша вскочила со стула.
      - Маш, я больше не хочу. - Валера протянул ей судок, ожидая похвалы за самоотверженное послушание в диете.
      Она мимоходом схватила посуду, поставила на тумбочку, слова не сказав, не посмотрев на него, и быстро пошла к Коле.
      - Давайте тарелку. Я вымою ее, а вы приготовитесь пока.
      Валера осуждающе смотрел на ее спину, испытывая обиду и ревность.
      Кровать под Колей заскрипела, он осторожно потянулся за костылями. Маша повернулась, оперлась на умывальник и, забыв о тарелке в руке, взглядом помогала Коле подняться на ноги.
      - В-вот, - выдохнул он. Опираясь на костыли, он подтянул широкие спортивные штаны, едва державшиеся на худощавой фигуре. - Сейчас пройдусь.
      - Мужик! - презрительно буркнул Валера, отворачиваясь.
      И что Маша цацкается с ним? Какое ей дело до Коли? Кого она навещает, черт побери, его или соседа по палате?
      Но двое не слушали и не обращали на Валеру внимания, поглощенные достижениями Коли. Маша следила за первыми неуверенными шагами и молилась, чтобы он не упал. Когда Коля добрался до кровати Валеры и вцепился в высокую спинку, оба облегченно вздохнули.
      - Вы молодец, Коля! - Глаза Маши победно сияли, как будто это она делала первые шаги. - Ой! - Девушка поймала выскользнувшую из рук тарелку, и оба весело рассмеялись.
      - Теперь обратно. - Ободренный Машиной поддержкой, Коля с усилием оторвал пальцы от опоры.
      Обиженный Валера даже не взглянул на товарища по несчастью, демонстративно разглядывал стену с салатовыми панелями.
      В неловком молчании Маша посидела несколько минут, потом встала, высвобождая руки из больничного халата.
      - Ну, я пойду.
      - Вы придете завтра, Маруся? - спросил Коля. - Устроим праздник с танцами.
      - Усни! - Злость нашла выход в приказе Валеры, и снова Маша с укором посмотрела на него. - Маша, побудь еще.
      Она взглянула на часы.
      - Сейчас начнется обход, и меня однозначно выгонят.
      - Маш, я хотел попросить тебя... Сядь, есть еще время. - Пересиливая боль в спине, Валера потянулся к ней рукой. Маша села, стараясь не замечать его жеста, двумя руками она держала сумку на коленях, и Валера уронил руку на живот, разочарованный Машиной непонятливостью. - Там в тумбочке ключи. Возьми их.
      - Зачем?
      - Сегодня приходила Лиля...
      - Я встретила ее. - Трусливое желание убежать снова овладело Машей, она сжала в кулачках ручки от сумки, удерживая себя на месте.
      - Ты видела ее? - удивился Валера. - Вы разговаривали?
      Теперь он мог оправдать поведение Маши. Лиля кого угодно может обидеть своей самоуверенностью.
      - Перекинулись парой фраз. - Маша смотрела на Валеру, не обращая внимания на зов его руки.
      - О чем? - насторожился он. - Она что-то сказала тебе? Сестра у меня отличается прямотой.
      Он попытался по глазам прочесть, о чем был их разговор.
      - Ничего. - Она отвела глаза. - Просто поздоровались.
      - Ладно, - успокоился Валера. - Так вот, она не может больше жить у меня, принесла ключи от квартиры. - Валера бессовестно врал. Он сам настоял на переезде сестры и просил вернуть ключи.
      Маленькая хитрость вселяла надежду, что Маша приходит сюда не только из жалости, и тогда Валера сможет постепенно, пользуясь привилегией больного, вернуть утраченную любовь. Однажды ему повезло, может, и во второй раз удача не отвернется.
      - Понимаешь, я не боюсь воров, там и брать нечего. Но не хочется оставлять квартиру без присмотра на долгое время. Ты могла бы туда наведываться иногда?
      - А... - Навязчивое имя готово было слететь с уст, но Маша вовремя остановилась. - Больше некому?
      - Нет. Кроме тебя, некому.
      Уверенность Валеры даже позабавила Машу, если б не было так горько. Правильно она решила не лелеять надежду на будущее. Валера волен держать Наташу в тайне от нее.
      Маша вспомнила, что говорила ему раньше: не стоять на пути другой женщины. До чего же самонадеянной она была! Надо быть полной идиоткой, чтобы сморозить подобное. Но слово не воробей, а она всегда гордилась тем, что слова ее не расходились с делами. Она бы и сдержала слово, если б не полюбила. Кто знал, что отягощенная добротой помеха в виде Валеры станет смыслом жизни.
      Утерянным смыслом.
      Валера с ней вежлив - и только. Лиля смело заявляет о невесте, правда, не очень заботливой. А Маша остается в стороне, как сестра милосердия, окончившая свою миссию. Ее чувство останется при ней, бережно хранимое и невостребованное.
      - Хорошо. Я присмотрю за квартирой. Она взяла брелок с несколькими ключами.
      - Какой из них?
      Валера сжал ее руку, радуясь, что в конце концов овладел ею и что Маша согласилась с его просьбой.
      - Это не все, Маша. - Он готов был дать тысячу поручений, чтобы она только ему посвящала время и мысли. - Ты еще не разучилась водить машину?
      - Нет, но здесь я не помощник, - испуганно ответила Маша.
      - Если захочешь - станешь, - тихо сказал Валера. - Если захочешь, повторил он твердо.
      Маша обреченно вздохнула и спросила:
      - Что я должна сделать?
      - Запиши адрес. - Он мысленно торжествовал. Он свяжет ее по рукам и ногам, заставит свыкнуться с тем, что они нуждаются друг в друге, во всяком случае, он нуждался в ней.
      Маша достала блокнот и ручку. Валера продиктовал адрес.
      - Найдешь там Славика.
      - Где? Чей это адрес? - поинтересовалась она.
      - Это курсы вождения, но тебе они не нужны, - торопливо завершил Валера, предупреждая ее отказ. - Ты покатаешься немного со Славиком...
      - Что?! - Маша захлебнулась, зарделась от стыда и возмущения. - Что сделаю?
      - И не вздумай кокетничать с ним, - нахмурился Валера, а в душе смеялся, как с Колей. Впрочем, я сам объяснюсь с ним.
      Покраснеть больше было невозможно. Маша пылала, как спелый помидор, отведя взор. Подумать только, имея невесту, заводя романы на стороне, он обвиняет ее в заигрывании с другими!
      - Я не пойду, - опустив голову, сказала Маша, готовая отказаться и от квартиры.
      Внезапно она почувствовала страх. Уже несколько лет она не испытывала его перед мужчинами. Разрушенная келья принесла не только обреченное счастье, но сделала уязвимой, пугливой, и Маша вновь панически боялась своей слабости и беззащитности перед мужчинами.
      - Извини, Валера, я не могу.
      - Я пошутил, Маш. - Валера переменил тактику. - Наверное, я не правильно выразился. Славик - мой хороший приятель, я сам учился у него водить машину. Он только подучит тебя тому, что не успел сделать я, а потом ты сдашь экзамен в ГАИ и получишь права. Маша, все очень просто, ты же умница.
      - Валера, к чему такие сложности? Мне не нужны права.
      - Но кто-то должен увезти меня отсюда, - нашелся Валера, - когда я буду ходить, как Коля.
      Маше стало не по себе, когда она представила Валеру с костылями. Судьба несправедлива к нему, обездвижив столь чудесно вылепленную плоть. Затаив дыхание, она наблюдала за передвижениями Коли; что же будет, когда Валера начнет пробовать ходить? Ее нервы не выдержат такого напряжения. После того случая у Веры Маша не вдавалась в подробности лечения, и Валера, то ли из стыдливости, то ли чтобы не волновать ее, ни разу не говорил о физиотерапевтических процедурах. Маша была благодарна ему за это, но теперь она ни на минуту не успокоится, зная, что ему предстоит.
      И за что такое наказание? Разве мало ей волнений? Маша постаралась выразить на лице сомнение, чтобы скрыть тревогу, и произнесла:
      - А то тебя некому отвезти.
      - Некому, Маша, - серьезно ответил Валера. - Мы уже говорили об этом.
      - Возьмешь такси, - настойчиво предложила она. Она не могла понять, зачем Валера устраивает этот спектакль - квартира, машина... Что еще на очереди?
      - Пожалуйста, Маш. Сделай это для меня.
      - Не понимаю. - Она пожала плечами. Ей не хотелось соглашаться, но и отказать она уже не могла.
      - Я потом объясню подробно. - Валера вложил в улыбку все очарование, на какое был способен.
      Маша сдалась, недовольная собой. Не видеть ей свободы, пока не научится черствости и эгоизму.
      - Как его зовут?
      - Славик. Слава.
      - А дальше?
      - Вы договоритесь о времени и...
      - Я спрашиваю отчество его и фамилию. - Недовольство Маши перешло в раздражение.
      - Не знаю, - в замешательстве признался Валера. - Славик, и все.
      - Не могу же я прийти в учреждение и спросить Славика! - логично рассудила Маша.
      - Подожди. - Валера в задумчивости притянул к себе Машину руку и губами потерся о косточки ее пальцев. Маша закатила глаза к потолку, но руки не отняла. - Отчества я точно не знаю, - вспоминал Валера. - А фамилия... Пленов?.. Плехов?.. Платов?.. Кажется, Пленов. Станислав Пленов, запиши.
      Она сделала пометку и закрыла блокнот.
      - Я зайду к нему, Валера, но ничего не могу обещать.
      Маша мягко отняла руку, положила в сумочку ключи, так и не разобравшись, какой для чего. Валера дважды повторил слово "некому". Его двуличие стало действовать на нервы. Мысли, что Лиля солгала - вольно или невольно, - Маша просто не допускала: с какой стати ей обманывать незнакомого человека?
      Маша поднялась:
      - Мне пора.
      - Маш, ты расстроилась? Я обидел тебя? - Валера пристально посмотрел ей в глаза.
      - Нет, - ответила заученно Маша. - Я пойду?
      - Маш, я... - Он замолчал и обиженно отвернулся. Девушка погладила пальцы, видневшиеся из-под гипса.
      - Все хорошо, Валера. Я зайду в понедельник.
      - А завтра? - Глаза его просили.
      - Завтра воскресенье, у тебя будет много посетителей. - "И может быть, Наташа". Маша профессионально улыбнулась.
      Ей показалось, будто Валере стало от этого легче.
      - Ладно, иди.
      Валера отвернулся от Маши и закрыл глаза. Он хотел ее поцеловать. Он изнемогал от желания прикоснуться к ее лицу, почувствовать ее губы, ощутить вкус ее рта. Он желал вернуть хоть малую толику того, что было между ними раньше. И он боялся. Боялся ее отказа, боялся странного поведения Маши, ее тихого отчуждения, вежливого невнимания к нему, подчеркнутого оживленной беседой с Колей.
      - Валера? - насторожилась Маша. - Тебе плохо?
      - Иди, - после продолжительного молчания повторил он.
      - И приходите, - встрял наконец Коля, чувствуя себя как герой-партизан, выдержавший пытку молчанием. - Я покажу, как танцуют чечетку.
      ***
      Валера проснулся весь в поту. Его разбудил громкий протяжный крик Николая, сидевшего на кровати; в руках он держал костыли, намереваясь встать.
      - Что случилось? - громко спросил Валера, уловив паузу между криками.
      Несколько секунд длилось молчание, потом Коля тяжело вздохнул:
      - Уф-ф! Проснулся.
      - Чего ты орешь? - разозлился Валера. В палату влетела сонная Вера.
      - Что произошло?
      Валера перевел вопросительный взгляд на Колю.
      - Дайте ему успокоительное, - пробурчал тот сконфуженно. - Этот черт больницу разрушит.
      Вера подошла к Валере, сняла со спинки кровати полотенце, вытерла с его лица пот и приложила ладонь ко лбу.
      - Температуры нет. Вам плохо?
      - Он кричал во сне, - сказал Коля. - Метался. Я думал, он сорвет с себя бинты, забодай его черт!
      Вера с укоризненным сочувствием смотрела на Валеру.
      - Сны замучили, - смущенно оправдывался он.
      - Я принесу вам таблетку. - Медсестра повернулась к выходу.
      В ожидании лекарств Валера рассматривал потолок и стены палаты с плавающими узорами теней.
      Ему снилась Маша. Она снилась каждую ночь. То она выходила замуж, и Валера ползком подбирался к ней, хватал негнущимися пальцами подвенечное платье, пытался сорвать фату. Рядом тщедушный жених, похожий на Колю, обнимал Машу за талию, удерживал около себя, и она звонко смеялась соперничеству двух мужчин. А Валера, не в состоянии подняться на ноги, цеплялся за рвущиеся бесчисленные юбки наряда в исступленной надежде сорвать церемонию...
      То она с ребенком на руках уходила в море и с улыбкой скрывалась под волнами. Валера плыл к ней, нырял, пытался спасти, а она протягивала ему кричащий сверток, ускользая от его рук. Валера отпихивал младенца и безрезультатно хватал скользкое тело Маши, которое превращалось в призрак, расплывалось по водной глади пенной волной...
      То Валера приводил Машу в дом, и она терялась в лабиринте комнат. Он искал ее, натыкался повсюду на тупики, мечась по коридорам, тщетно воссоздавая в памяти план дома. Он не мог, не должен был блуждать в им же построенном доме. По стенам мелькала Машина тень, и он снова углублялся в поиски...
      И вдруг Маша взлетала ввысь. Тоненькая, как стрела, она устремлялась к небесам, звенящая от напряжения и смеха. Звала за собой, соблазняла, волновала. А Валера, опутанный прочной паутиной, не мог пошевелить ни единым пальцем. Сердце замирало от страха за Машу. И, словно вняв его испугу, она повисала в воздухе, а потом камнем падала вниз. Он протягивал к ней руки, надрывно звал ее, но Маша исчезала в темной пропасти, и смех ее превращался в плач, и смертельный холод обдавал Валеру...
      - Выпейте.
      Валера очнулся от воспоминаний и повернулся к сестричке.
      - Забудьте все и думайте только о хорошем - быстрее поправитесь.
      - Так я и сделаю, - криво усмехнулся Валера. Снотворное начинало действовать, голова стала тяжелой, язык не повиновался.
      - Спите, - тихо приказала медсестра, - и ни о чем не тревожьтесь.
      Глава 13
      В коридоре послышалось громкое недовольное шиканье, и знакомый голос протрубил:
      - Ничего, немного жизни не помешает этому сонному царству.
      Валера улыбнулся и уже подыскивал ответную шутку, когда в палату вошел Олег. За ним Лиза, жена, и дочь Лена, крепкая девушка в прямом платье выше колен и с аккуратно выступающим животиком, скрывающим чью-то будущую жизнь.
      - Привет выздоравливающим! - провозгласил Олег, пропуская вперед семейство. - Вот привязались как колючки: пойдем да пойдем. Принимай гостей!
      Лена, пытаясь преодолеть неловкость своего положения, весело сказала "Привет!", поцеловала Валеру в щеку и затем уступила место матери. Лиза по-матерински ласково коснулась губами его лба.
      - Как ты себя чувствуешь?
      - Терпимо, - ответил Валера и украдкой посмотрел на Лену. - Садитесь. Спасибо, что пришли.
      - Я хотела и раньше прийти, - защебетала Лена, - но папа...
      - Помолчи! - рявкнул Олег, и дочь обиженно отвернулась.
      - Как ты? - спросил Валера, смягчая тон разговора.
      - Спроси у него, - недовольно ответила Лена. Валера повернулся к Олегу, сидевшему с другой стороны кровати. Тот безнадежно махнул рукой, и Валера вновь повернулся к Лене. Изменения в фигуре невольно приковывали взор, хоть он и понимал, что ведет себя неприлично.
      - Удивлен? - вдруг спохватился Олег. - Ты, наверное, забыл, в тот день...
      - Вспомнил, - спокойно ответил Валера. - И перестань корить себя. Так какие новости?
      - Свел их, - сдерживая раздражение, ответил Олег, - так они только и могут что ругаться, ослы упертые.
      - Отец! - укоризненно остановила его Лиза.
      - Вот и весь разговор, - пожаловался Олег, кивая на жену.
      - Может, ты расскажешь, Лиза? - попросил Валера.
      - Не знаю. - Лиза растерянно пожала плечами. Валеру поражало, как можно в таком возрасте сохранить в себе почти девичью скромность и застенчивость. Мать взрослой дочери, которая сама скоро станет матерью, Лиза до сих пор краснела и смущалась, когда к ней обращались. Недаром Олег называл свою жену девочкой, и обхаживал, и лелеял, как любимую игрушку.
      - Володя пришел к нам. Оказывается, он даже не знал о.., ребенке. Он хочет жениться, говорит, что любит Леночку, но не желает жить с нами. А Лена...
      - Он не любит! - воспротивилась дочь. - Он только жалеет из-за ребенка, а на меня ему наплевать!
      - Дура! Что ты понимаешь в любви? - не выдержал Олег, но замолчал под взглядом жены.
      Находясь меж двух огней близких ей людей, Лиза взглядом просила помощи у Валеры.
      - И что ты решила? - спросил он, обращаясь к Лене.
      - Еще ничего. - И сразу пошла в наступление:
      - А что бы ты сделал на моем месте? Он, видите ли, не желает жить с моими родителями. Почему я должна уходить на квартиру и ждать, когда он построит свою? Почему он отказывается от помощи и меня заставляет делать то же? Как я должна поступить? Пойти на поводу? Нет!
      - Интересная позиция, - задумчиво промолвил Валера. - Что ж, ты хочешь всю жизнь сидеть на шее у родителей?
      - Почему на шее? - Вопрос застал Лену врасплох. До этого она не задумывалась над своими доводами, но быстро пришла в себя и гордо вскинула подбородок. - Если я им мешаю, я уйду.
      - О Господи! - тихо выдохнула Лиза.
      - На квартиру? - улыбнулся Валера. Олег громко рассмеялся подколке друга.
      - Не дуйся, Лена, - утешил ее Валера. - Я не знаю, как поступил бы на твоем месте, но могу тебя заверить: если мужчина хочет ребенка, ему нужна и его мать. Я бы приковал тебя цепями к себе и добился бы согласия жить нормальной семьей.
      - К тому и идет, - поддакнул Олег. - Мне он сказал почти то же самое. Отец грозно посмотрел на дочь. - А я помогу.
      - А насчет родителей и квартиры... - Валера повернулся к Лизе и Олегу и шутливо приказал:
      - Родители, закройте уши!.. Скажи, так ли тебе было плохо в чужой квартире с... Володей?
      И дочь, и мать покраснели. Лена потупилась, а Лиза, Елизавета Андреевна, металась взглядом по палате, сгорая со стыда от столь откровенного вмешательства в святая святых каждой женщины.
      Валера не ждал ответа, он уставился в потолок, думая о Маше - вот чей ответ он желал услышать.
      - Добро, девочки, - пришел на помощь Олег. - Вы идите, погуляйте во дворе. Мне тоже надо поговорить с Валерой.
      Лиза поцеловала Валеру, погладила по щеке:
      - Выздоравливай, родной. Что говорит доктор о выписке?
      - Еще не меньше месяца. Там видно будет. Странно, но в сложившейся ситуации Валера больше всех жалел Лизу. Он улыбнулся Олеговой жене и чуть заметно кивнул: крепись.
      Лена воздержалась от поцелуя. За веселым "пока!" проглядывало раздумье, может быть, первое в жизни.
      - Пересядь на стул, - предложил Валера, когда мужчины остались одни.
      - А Николай где? - Олег последовал просьбе Валеры. - Без него совсем тоскливо.
      - Гуляет по коридору, - небрежно ответил Валера и вернулся к прежней теме:
      - Кто этот Володя? Ты хорошо познакомился с ним?
      - Да разве можно за два раза узнать о человеке? - Олег погладил живот, успокаивая печень. - Когда я нашел его - Лена сама так и не сказала - и сообщил о ребенке, он разъярился как бык.
      - Но ты не дал себя сломить, - хитро подсказал Валера.
      - Куда там? Он такой амбал. Устроил мне скандал. Ты представь: он - мне! В возмущенном голосе Олега было уважение и даже понимание. - Пришлось напомнить, что я больной человек.
      - Не верю! - рассмеялся Валера.
      - Да уж! С вами, молодыми, хорошо смеяться да шутить, а злить - уже не те года. Валера задумался.
      - Может, Лена тоже боится его?
      - Ленка?! - Олег расширил глаза от удивления. - Да он перед ней глупый теленок. Видел бы ты, как он просил ее руки! Нас не постеснялся, рухнул перед ней на колени. - Олег рассмеялся, гордый за свою королеву-дочь. - Я думал, пол провалится.
      - Неужели?
      - А то! - важно поддакнул Олег. - Силен мужик. Только лицом не очень, да это и не главное. Зато упрямый. Не буду, говорит, здесь жить, и хоть кол на голове теши. - Он дернул в сторону головой и хмыкнул. - Спектакль, да и только.
      - Лена тоже хороша, - не удержался Валера. - Заладила: родители, помощь.., будто обязаны ей все.
      - Тоже верно, изнежилась на родительских харчах. И в кого она такая? Лиза тихая, уступчивая, голоса не повысит...
      - Ясно, что не в мать. - Валера с выражением посмотрел на Олега, и оба понимающе хмыкнули.
      - Посмотрим, как ты будешь воспитывать свое чадо, Сухомлинский. Уязвленное отцовство было отомщено, и Олег переключился на другую тему:
      - Славик звонил, говорит, по твоей просьбе.
      - Да, - оживился Валера. Он рассказал о своих намерениях по поводу Маши, о том, чтобы она получила водительские права. - Надо, чтобы ты дал ему бензин и оплатил что причитается. Маша должна знать только о копейках на мелочевку, понял?
      - Как не понять, благодетель, - улыбнулся Олег.
      - Замолчи! - предостерег Валера и продолжил:
      - Деньги возьмешь из моей зарплаты, в бухгалтерии пусть все оформят. И скажи Славику, чтобы не трепался о Маше, предупреди по всем статьям. Что у нас нового?
      - Нового? - Олег состроил мину простачка. - Вот, будет новый шофер... Молчу-молчу! - шутливо отступил он, видя нахмуренный, грозный взгляд Валеры. Все нормально, работаем помаленьку. Эти новые совки, - последнее слово Олег произнес издевательски, словно ругательство, - эти новые совки привыкли разговаривать на задворках. Только тебя им подавай, как товар из-под прилавка.
      - Хочешь сказать, - с подозрением спросил Валера, - что клиентов стало меньше?
      - Обижаешь! - Олег театрально втянул голову, отчего резче проявилась складка второго подбородка. - Что, у меня языка нет или не я их воспитывал? Работы хватает, мотаюсь как черт, вздохнуть некогда. И Ленка еще фокусы устраивает.
      - Олег, найди хорошего парня на замену, - в который раз затронул больную тему Валера.
      - Не говори чушь, парень, - отмахнулся компаньон. - Что тут осталось - и ты выйдешь.
      - Много осталось, - настаивал Валера. - Неизвестно, когда я выйду, и потом, не смогу работать, а ездить - и подавно. В любом случае - без меня или со мной - нам нужен человек.
      - Справимся, - твердил Олег. - Справлялись раньше, и теперь все будет нормально.
      - У нас есть вакансия. - Голос Валеры приобрел командные нотки. - Найди человека, Олег. От одной зарплаты не обеднеем, а лучше, если выгадаем.
      - Я подумаю, - в который раз пообещал Олег и стукнул себя по коленям. Ну, мне пора. Девочки уже замерзли ждать.
      - Не забудь предупредить Славика, - сказал на прощание Валера.
      - Хоть бы показал свою мадам.
      - Мисс, - поправил Валера. - Есть разница. Олег пожал плечами и махнул рукой на прощание. Валера мыслями вернулся к Лене. Вроде она осталась прежней - избалованной, упрямой, думающей только о себе и материальном довольстве. И в то же время изменилась. Как будто стала мягче, и надменность больше напоминала достоинство, и упрямство - гордость. В ее положении женщин принято считать слабовольными и уступчивыми, а она - нет, еще упорнее защищается от.., чего? Любви? Мужского покровительства? Неужели это так плохо, размышлял Валера. Испокон веков слабые держались сильных, принимая их заботу и гордясь ею. И мужчина считает себя полноценным только при условии, что можно о ком-нибудь заботиться, защищать от.., себе подобных. Валера улыбнулся: дух соперничества заложен самой природой, и никто не в силах ее вытравить. Он также хочет единолично владеть Машей - что в этом плохого? Глупая Ленка нашла, кого поставить на "ее место"!
      Он засмеялся. На ее месте Валера мечтал видеть Машу.
      Когда вечером она пришла, Валера, не дожидаясь начала разговора, спросил:
      - Как ты себя чувствуешь?
      Маша удивленно посмотрела на него:
      - Спросил больной у здорового! - И начала выкладывать содержимое сумки.
      - Маш, брось это! - раздражился Валера. - Сядь! Черт! В больничном халате, застегнутом на все пуговицы, нельзя увидеть ничего, тем более что его интересовали скрытые от глаз процессы и изменения. Маша нехотя подчинилась, Валера сжал ее руку и снова спросил:
      - Ты здорова, Маш?
      - Конечно, - беспечно ответила она. - Чего ты вдруг обеспокоился?
      - Маш, я не шучу, - требовательно сказал он. - Ты не имеешь права скрывать от меня.., такое.
      - Я и не скрываю. - Маша поймала его взгляд, обращенный к талии, и поняла. - Вот ты о чем!
      Она подождала, пока Валера поднимет на нее глаза.
      - Все нормально, Валера. Не тревожься.
      - Ты уверена?
      - Абсолютно, - твердо ответила она, закрывая тему. Она высвободила свою руку и вернулась к первоначальному занятию.
      - У моего друга есть семнадцатилетняя дочь, - заговорил Валера, которому не так-то просто было оставить волновавший его вопрос. - Она тоже думала, что нормально, пока доктор не сказал, что она на пятом месяце.
      - Мне не семнадцать, - скрывая волнение, ответила Маша. - И у меня было достаточно времени убедиться в том, что я.., я здорова.
      - Жаль, - вырвалось у Валеры, и он отвернулся, недовольный и смущенный тем, что выдал себя.
      Он не видел, как Маша посмотрела на него, не слышал ее шепота: "Может быть".
      Занятый своими мыслями, он рассеянно слушал ее новости.
      - Станислав Федорович звонил сегодня, - медленно говорила Маша. - Мы условились встречаться по утрам. Игорь переводится на вечернее отделение.
      - Кто это? - прервал ее Валера.
      - Игорь? - удивленно переспросила Маша. - Мой брат. Он занимается...
      - Нет, другой. Игоря я знаю. С кем ты договорилась встречаться?
      - Станислав Федорович? - Маша улыбнулась. - Кажется, склероз у меня забыла, что ты не знаешь его отчества. Славик это, инструктор водительских курсов.
      - Понятно. Вы уже ездили?
      - Чем ты слушаешь? - с деланным равнодушием спросила Маша и внятно, словно первокласснику, сказала:
      - Я говорю: он звонил мне сегодня, мы будем ездить по утрам, до работы, потому что вечерами я не могу.
      - Почему? - Валера опять пропустил мимо ушей менторский тон Маши и ухватился за слово "вечерами", " не понимая, о чем речь.
      Маша разочарованно смотрела на Валеру.
      - Потому что вечера у меня заняты, - наконец сказала она.
      - И в одиннадцать ты должна быть дома, - печально закончил Валера.
      Она не поняла, говорит он серьезно или иронизирует, и коротко ответила:
      - Да.
      Валера отлично знал привычку Маши рассказывать обо всем, умалчивая о главном, причем так, что спросить было бы непростительной бестактностью. Маша приходила часто, но не каждый день, и для него оставалось тайной, как и с кем она проводит вечера.
      Он ревновал и остерегался выдать свою ревность. Она стала тем мучительнее, что усугублялась травмой. Время шло, Коля уже выписался, а Валере доктора не разрешали много двигаться, да и физиотерапия настолько его выматывала, что одна мысль о движениях вызывала ноющую боль в позвоночнике. Привыкший к неуемной болтливости соседа и теперь томимый одиночеством и тишиной, Валера мучился навязчивой мыслью, что Маша только из жалости приходит к нему. Она и в самом деле стала сдержанной, отстраненной. Ничего не изменилось в ее поведении, но Валера чувствовал, что она как бы сторонится его. Не было прежней готовности исполнить любой его приказ, немая мольба в глазах сменилась спокойным взглядом.