Терем желаний

      Без десяти шесть Валера остановил машину напротив библиотеки, взял букет хризантем с сиденья рядом и стал ждать, когда выйдет Маша. Ему не хотелось вручать цветы в библиотеке, где Маша находилась под бдительным надзором читателей и начальницы, и не хотелось портить неожиданность реакции при вручении огромного букета.
      Маша посмотрела на часы: осталось пять минут, а Валеры еще нет. Елена Николаевна часто выглядывала из кабинета в ожидании подмены, но Маша не уходила, справляясь с потоком читателей.
      Пять минут седьмого.
      - Машенька, тебе пора. - Елена Николаевна решительно остановила старательную работницу, чтобы занять ее место.
      Маша поднялась. Не спеша надела кофту, порылась в сумочке, осмотрела очередь посетителей. Скорее всего Валера задержался на работе, и она не знала, как поступить: ждать его, или зайти к нему, или идти домой? Вдруг она вспомнила о своей цели быть свободной. Первый раз за четыре года забыла о ней, думая о Валере. Маша упрямо мотнула головой - значит, домой... И все же посмотрела на часы - десять минут седьмого.
      Обиды не было, разочарования не было, все идет как надо. Сама судьба благоволит ее выбору. Но почему-то ничего не хочется, и настроение стало таким же серым, как небо.
      Валера выскочил из машины, удивляясь, что Маша пошла в противоположную сторону, и быстро догнал ее.
      - Куда это вы направляетесь, мисс? - требовательно спросил он, поравнявшись с ней и хватая за талию.
      Маша испугалась от неожиданности, споткнулась и , чуть не упала, но Валера вовремя поддержал ее.
      - Лера! - выдохнула она. - Как ты меня напугал! И в смятении уткнулась ему в плечо. И расслабилась. Как здорово, что все идет своим чередом!
      - Это мне? - Она взяла из его рук цветы, острые лепестки которых приятно покалывали ей лицо.
      - Кому же еще? - игриво возмутился Валера. - Идем.
      - Я подумала, что ты задержался на работе, - объясняла она, садясь в машину. - И уже не надеялась на встречу. И обиделась - немного. Я положу цветы назад, хорошо?
      Она ослепительно улыбнулась Валере, чуть влажные глаза искрились радостью. Валера согласно кивнул, подождал, пока Маша устроится, и захлопнул дверь.
      - Сегодня у нас не встреча, а свидание, - уточнил он, садясь за руль и включая зажигание.
      - А в чем разница?
      Забыв о моторе, Валера улыбнулся Маше. Сегодня она была чудо как хороша. Оставив на работе степенную сдержанность, она излучала неуемную энергию, изнутри светилась неуловимым счастьем и радостью. Никогда Валера не видел ее такой, и желание обладать ею вспыхнуло в нем опять с новой силой.
      - Разница в том, - медленно разъяснял Валера, скорее себе, чем Маше, - что я буду соблазнять вас, мисс незнакомка, а потом покажу, где я живу.
      - Тебе это удастся? - рассмеялась Маша.
      - Я надеюсь, - лукаво подмигнул в ответ Валера. Они сидели в ресторане, в котором когда-то Маша не пожелала остаться. Сейчас эта идея тоже казалась ей не слишком удачной, но после препирательств по дороге она согласилась отведать широко рекламируемую кухню изысканного заведения. Метрдотель проводил их к столику, огороженному невысокими стенками, подал меню и с достоинством удалился.
      - Ты принципиально не любишь рестораны? - спросил Валера, когда Маша, пробежав взглядом перечень блюд, предоставила выбор ему.
      - С моей зарплатой это нетрудно, - честно ответила она. - К тому же я не одета.
      Валера оценивающе оглядел ее, но не скромное платье заинтересовало его.
      - По мне, так ты слишком одета. - Его глаза ярко блеснули.
      Маша тихо засмеялась, сообразив, что неточно выразилась, и решила продолжить игру в том же тоне:
      - Мне здесь снять лишнее или будем ждать уединения?
      Валера нетерпеливо подсел ближе, обнял Машу за плечи, свободная рука нашла под столом и погладила ее колено.
      - Вы смелая, мисс, - его пальцы пробирались под платье, волнуя, разжигая. - Так кто кого соблазняет?
      - Наверное, оба. - Маша поправила подол, закрыв колени, и сняла его руку.
      - Наверное! - передразнил Валера. - Чего можно ожидать от мужчины, самым постыдным образом уснувшего рядом с такой женщиной, а потом, как издевку, слышать, что он великолепен?
      - Поговорим об этом подробно, Аполлон? - Маша иронично посмотрела на Валеру и перевела взгляд на приближающегося официанта.
      - Позже, - пообещал Валера, нехотя отодвигаясь от Маши.
      Они молча наблюдали, как молодой человек расставлял на столе напитки. Валера сделал заказ, и официант ушел.
      - Так о чем мы говорили?
      - О твоем великолепии, - напомнила Маша, смело взглянув в глаза Валеры.
      Заигрывания друг с другом привели к тому, что Валера уже торопился увезти Машу домой, утратив интерес к запланированным танцам. И Маша была не прочь покинуть ресторан, где все больше появлялось изысканно одетых дам в сопровождении лощеных кавалеров либо броских молодых девиц в ожидании своего "улова". Среди такой публики Маша чувствовала себя неловко и, глядя на Валеру, не обращавшего внимания на окружающих, еще раз убеждалась, насколько они различны по образу жизни и по отношению к благам.
      Только в машине она облегченно вздохнула и ослабила внутреннее напряжение. У подъезда Валера остановился, отдал Маше ключи от квартиры, а сам поехал к гаражу. Поднявшись на свой этаж, он позвонил, несмотря на то что дверь была приоткрыта, и лишь затем вошел в квартиру.
      Маша выглянула из кухни.
      - Будешь чай или кофе?
      Валера скинул туфли, по привычке стянул носки и босиком пошел за Машей.
      - Предложи что-нибудь еще.
      Она заваривала чай. Посмотрела на Валеру в стильном костюме, галстуке и с босыми ногами и выразительно улыбнулась:
      - Для этого тебе надо переодеться - по крайней мере.
      Валера ослабил узел галстука, решительно шагнул к Маше и обнял ее, прижимаясь к спине и глубже вдавливаясь в затянутые мягкой тканью ягодицы.
      - Поговорим о Венере и Аполлоне? - Его руки гладили бедра, массировали живот, подтягивая кверху платье, пальцы играли с пуговицами, ожидая только разрешения.
      - Она была женой Гефеста и весьма ветреной особой, - сказала Маша, стараясь не обращать видимого внимания на ласки, от которых захватывало дух, не препятствуя и не отвечая им. - А я ужасно хочу пить. Пойди переоденься.
      Маша повернула голову и всхлипнула от жадного настойчивого поцелуя, запечатавшего ее губы.
      Ведя замысловатую игру языков, Валера повел Машу из кухни, распахивая дверь спальни и на ходу расстегивая ей платье. Вскоре она стояла в шелковой рубашке и с загадочной улыбкой смотрела, как быстро скидывает с себя одежду Валера, не отрывая от девушки восхищенного взгляда. Его не смущала нагота, с гордо поднятой, налившейся желанием плотью он шагнул к Маше. Его ладони тяжело легли на худенькие плечи, пальцы скинули мешающие бретели и потянули вниз ставшие ненужными покровы.
      - Кто-то говорил сегодня, что я великолепен? - Его голос звучал хрипло и взволнованно. - Я буду им, когда ты будешь моей. Вся. Без остатка.
      Он повернул Машу к постели и уложил на спину. Влажным горячим языком пролагая путь от ног вверх, он постепенно закрывал ее от суетности, мирских забот, уносил под облака божественного наслаждения любовью...
      Валера несколько минут еще нежился в постели и лениво поднялся, услышав стук закрываемой двери В джинсах, без рубашки он заслонил собой проход в кухню, глядя, как Маша ставит чайник на плиту и, вылив остывший чай, моет чашки.
      - Свидание продолжается, - усмехнулся он. Маша вопросительно подняла глаза. - Сейчас по программе танцы.
      Подумав, она с одобрением кивнула:
      - Мне нравится. Скоро будет чай.
      Маша успела сделать пару глотков, когда Валера поднялся и галантно предложил руку, приглашая на танец. Танцевали молча. Маша уже знала, что это любимая мелодия Валеры, и не мешала ему предаваться гармонии музыки и движения. Валера легко угадывал действия партнерши. Поддерживаемая сильными руками. Маша едва касалась пола и такую же невесомость ощущала внутри себя. Они кружились, используя все пространство пустой комнаты, в молчаливом согласии ритма и движений. Мелодия закончилась, наступила тишина. Маша на миг замерла, неосознанно жалея, что танец кончился так быстро, потом опустила плечи и отошла к дивану.
      - Совсем забыл! - Валера хлопнул себя по лбу и сел рядом с Машей. - Весь вечер хочу тебе сказать, и все не получается. - Он передал Маше чашку, взял свою. - Помнишь дом с достройкой, чертежи к которому делал Игорь? Маша кивнула.
      - Так вот, нас пригласили на новоселье.
      - При чем здесь я?
      - При том, что мы вместе. Приглашение на двоих, и там вписано твое имя.
      - Почему мое? - недоумевала Маша. - Ты мог пригласить другого, кого пожелаешь.
      - Именно так я и сделал: пригласил, кого пожелал. Хотел показать тебе дом изнутри.
      Маша улыбнулась и покачала головой:
      - Я не пойду, Валера. Спасибо.
      - Почему?
      - Я там никого не знаю и сама как с улицы. Это не для меня, Валера.
      - Праздник не для тебя? - До сих пор Валера принимал разговор как шутку, но Машин отказ его обидел. Ему не хотелось портить настрой вечера. - Идем потанцуем.
      Она поставила пустую чашку на стол, подала Валере руку.
      - Потом выпьем еще чаю?
      Было около десяти часов, скоро надо уходить, и Маше не хотелось возвращаться в спальню. Она знала, что это неизбежно, но из-за любовных утех они так мало говорили о другом, и Маша дорожила такими минутами.
      Музыка смолкла. Валера усадил Машу на диван.
      - Маш, я хочу тебя спросить...
      Она посмотрела поверх ободка на Валеру.
      - Как ты ко мне относишься? Девушка опустила глаза с улыбкой. Валера ждал ответа.
      - Мне нужно говорить? - Она поставила чашку на колени и снова посмотрела ему в глаза. - Ты сам знаешь как.
      - Ты стесняешься меня?
      Валера рассматривал на ней свою рубашку. Глупый вопрос, конечно, но он хотел знать ответ.
      - Мы ни к кому не ходим - только библиотека и дом. Ты рассказываешь о своих подругах и не знакомишь меня с ними. С моими друзьями не хочешь знакомиться. - Валера говорил медленно, тщательно подбирая слова, чтобы не обидеть Машу и не выдать свою обиду. - Отказываешься от баров и дискотек, как будто боишься, что нас увидят вместе.
      - Но сегодня мы были в ресторане, - напомнила Маша.
      - И ты все время была как на иголках. Я же видел, что тебе не терпится уйти.
      Не было смысла отрицать. Маша отвела глаза. Она говорила о скромной зарплате и не хотела повторяться, оправдываться же страстью - значит кривить душой.
      - Ну вот видишь? - Валера по-своему истолковал молчание Маши. Оно вообще действовало ему на нервы. Маша постоянно что-то недоговаривала, не то чтобы скрывала, а просто умалчивала, и тогда совсем исчезали немногие возможности понять, о чем она думает, чего хочет, к чему стремится. - Так что, Маша, ты и дальше будешь прятать меня от всех?
      - Ох! Ради Бога, Валера! - упрямо заявила Маша, резко взмахнув рукой. - Ты можешь проводить время как хочешь, я не помешаю тебе.
      - А я тебе?
      Маша отвернулась. У нее не было ответа на этот вопрос. Конечно, он был помехой на ее пути к свободе, но помехой абстрактной, вполне возможно, надуманной. Для нее была и остается главной - свобода, но ведь и ультрафеминистки не отказывают себе в интимных отношениях с враждующим полом. А уж Валера и явно не был ей в тягость.
      - Обиделась? - Валера обнял ее за плечи, несмотря на слабое сопротивление. - Я не это имел в виду. Я хочу быть с тобой, Машенька, не только дома. Хочу познакомить тебя с моими друзьями, узнать твоих друзей. Хочу быть вместе везде. Почему ты не хочешь пойти со мной на новоселье?
      - Я же тебе сказала...
      - Что ты чужая? Так познакомишься.
      - Если б это была просто встреча... Ты мог бы пригласить друзей сюда и познакомить нас, - предложила Маша без особого энтузиазма. Ей действительно не хотелось входить в компанию Валеры, если они должны расстаться.
      - Но почему? - недоумевал Валера. - Чем тебе не нравятся вечеринки?
      - Валера, это так неожиданно... Я не могу...
      - Почему? - настаивал он.
      - Да хотя бы потому, что мне нечего надеть! - раздраженно воскликнула Маша. - Мой гардероб не рассчитаны на вечеринки с твоими друзьями и клиентами.. И в ресторанах... Ты же видишь, как туда одеваются, а я как неуклюжая падчерица.., и чувствую себя так же. Не я стесняюсь - тебе неловко из-за меня.
      - Плохо же ты меня знаешь. Ты считаешь достаточной эту причину не появляться со мной на людях?
      - Я не думала об этом, - призналась Маша и добавила спокойным тоном:
      - Просто мы находимся на разных ступенях, устои и привычки у нас разные и увлечения разные.
      Валера двумя пальцами взял ее за подбородок и повернул к себе.
      - Так уж и разные? - Он рассматривал ее лицо, подробно изучая его черты. За шутливым вопросом таились печаль и страсть. - И нас ничто не объединяет? Ирония исчезла из голоса Валеры. - И ничего не значат три месяца нашего знакомства?
      - Я этого не говорила, - перебила его Маша. - Одно другого не касается.
      - Очень даже касается, Маша, - заверил Валера. - Другое дело, что ты...
      - Чего ты хочешь? - взмолилась она. - Чтобы я пошла с тобой на новоселье? Тебе обязательно нужно привести туда меня?
      - Я хочу пойти с тобой, - поправил настоятельно Валера. - И не считаю отсутствие наряда поводом для отказа. Разве что это отговорка и нежелание назвать истинную причину.
      Маша надолго задумалась.
      Иногда трудно иметь дело с хорошим человеком. Нагрубить, отпихнуть, как назойливую муху, и тем самым унизить себя? Нет, это не выход. Но желание отблагодарить за доброту, понимание и терпение вызывает ответную благодарность, и соответственно долг растет. В результате сегодня Маша должна ему намного больше, чем в начале их знакомства. С этим надо кончать. Так недолго и захлебнуться в избыточной доброте и благодарностях.
      Визит к новоселу абсолютно не отвечает ее желаниям, но, может, это и есть та плата, что уравняет их с Валерой шансы, и тогда Маша обретет моральную свободу. Конечно, это не та, к которой она стремится, но это большой шаг к достижению мечты. Она не будет чувствовать себя в долгу, а для этого нужно лишь поступиться своими желаниями. Что ж, ей не привыкать.
      Валера молчал, а Маше хотелось прекратить эту пытку. Лучше б он действительно обиделся. Навсегда. И не было бы этих унизительных признаний и малодушного отступления. Маша по-деловому спросила:
      - Когда?
      - Ты уверена, что хочешь пойти? - Меньше всего Валера нуждался в одолжении, тем более что Маша так и не, сказала о причине. Платье? Но это же смешно! Он никогда не обращал внимания на то, как одета женщина.
      "Врешь! - несвоевременно напомнила о себе память. - Обращал внимание - да еще какое! - и на внешность Наташи, и на других. Собственно, красивая элегантность и привлекала тебя".
      "Но с Машей по-другому. Она особая сама по себе, - спорил Валера. - Разве сравнима она с безликими красавицами?"
      - Маша, если ты не хочешь, мы не пойдем.
      - Для тебя важен этот визит?
      - Да. В этом часть моей работы, - признался Валера.
      - Тогда пойдем, - повторила Маша. - Я что-нибудь придумаю.
      Думать не хотелось. За последние три месяца Маша смогла купить лишь две книги и не отложила никаких сбережений из зарплаты. Она делала покупки для дома и для Валеры, правда, меньше, чем в начале их знакомства, потому что ей катастрофически не хватало денег. А тут новые расходы на выходное платье, самое скромное из которых стоит больше ее месячного заработка. Она тяжело вздохнула про себя.
      - Когда намечено мероприятие?
      - Через две недели, - ответил Валера. - И еще, Маша, я не хотел бы, чтоб ты тратилась.
      Если она сказала о стесненном бюджете, сам Бог велит позаботиться Валере о ненужных и невозможных для Маши расходах.
      - Я решу этот вопрос, - улыбнулась Маша и встала. - Мне пора.
      - Как пора?! - встрепенулся Валера. - Еще рано. Маша обхватила его запястье, повернула к нему часы и ушла в спальню одеваться. Часы показывали пол-одиннадцатого. Чертов разговор, он совсем забыл о времени.
      - Маша! - Валера с криком ворвался в комнату. Она оглянулась, одновременно справляясь с замочком бюстгальтера. Валера обнял ее, мешая ее рукам.
      - Машенька, девочка моя! - Валера покрывал поцелуями ее лицо, шею, плечи, руки ласкали грудь и живот. - Пожалуйста, останься со мной. Маша...
      - Ну что с тобой, Валера? - Голос Маши сорвался на такой же умоляющий тон, дыхание участилось. - Ты же знаешь, что мне надо домой. Завтра...
      - Не сейчас, Маша. Не сейчас.
      Его голос, молящий и требующий, обволакивал сознание. Руки, робкие и властные, ласкали тело.
      Маша еще слабо уговаривала, сопротивлялась, но вдруг смолкла.
      С чего она решила, что Валера хороший? Он такой же, как все. И нечего его жалеть, заботиться о его самолюбии. В Маше проснулась мстительная злобность. О нет! Она не оттолкнет его и обязательно пойдет на прием новоявленных дельцов. Она выполнит обещание и отдаст долг, но это будет их последний визит. Последняя встреча. А потом...
      ДА ЗДРАВСТВУЕТ ВОЛЯ!
      Необузданная!
      Всепоглощающая!
      Беспощадная свобода!!!
      У нее загорелись глаза от алчного предвкушения. И уже не волновали сильные объятия и пламенные ласки, яростные толчки не приносили ни боли, ни удовольствия. Тело жило отдельно, а Маша вкушала сладость минуты, когда она отречется от зависимости, привязанности и ответственности.
      Валера отчаянно боролся с невидимой стеной. Он звал, кричал, стучал, царапал непробиваемую глушь. На миг ему показалось, что преграда покачнулась, и он с новой силой ринулся на приступ крепости. И оказался в сплошном тумане. Он метался в невидимых лабиринтах, силой прокладывая путь к потерянной цели. Он был на грани паники. Где-то вдалеке вспыхнуло яркое зарево, и в нем взорвался вулкан, затопляя все вокруг. Последний раз мышцы конвульсивно сократились, и он замер, изможденный, обессиленный. Лишь одна клеточка далекого сознания напоминала о недавней борьбе и о том, что Маша так и осталась недоступной, далекой, безучастной к его чаяниям.
      Валера приподнялся, освобождая Машу от тяжести своего тела, перекатился на спину.
      - Прости... - Он запоздало винил себя за эгоизм и отчаяние, с каким накинулся на Машу. Теперь он ясно видел, что она не хотела его ласк. - Мне не следовало так поступать.
      - Все нормально. - Блуждающие на губах Маши отблески улыбки растянули ее губы, но Валера мог дать руку на отсечение, что улыбка предназначалась не ему. - Мне пора.
      - Я отвезу тебя.
      Ничего не сказав. Маша собрала вещи и вышла из комнаты. И впервые в Валере появились болезненные опасения, что он никогда не поймет эту девушку, никогда она не доверит ему тайны своей сущности, как бы он ни старался.
      В дороге Валера пытался что-то объяснить, бессвязно оправдывал свою бесконтрольность. Маша поддакивала с безликой улыбкой и подгоняла его ехать быстрее. На прощание Маша пожелала спокойной ночи и, выскочив из машины, быстрым шагом, срывающимся на бег, устремилась за угол к дому.
      Валера сидел за рулем, боясь поддаться тревожным раздумьям, неотступно преследующим его. Сознаться себе в усталости и бесплодности борьбы значило признать поражение и смириться с безразличием Маши. Предательское малодушие нашептывало бросить все и удовольствоваться другими, без всякой сложности отношениями с простыми доступными женщинами. Но для этого нужно забыть все. Забыть искристый смех Маши при первой встрече и тягу увидеть ее еще раз; забыть о молоке, приторную сладость которого сняла удивительная сладость первого настоящего поцелуя; забыть о поездке в бабкин дом, где он познал оглушительную силу любви и откровения. Забыть поездки за город, пикники, первую - единственную - ночь под звездами. Забыть смертельный испуг при мысли, что Маша может умереть; забыть об ответственности за ее покой, принятой с ощущением силы и зрелости. Забыть о полноте жизни, за которую он готов отдать все годы пустых утех и безликих удовольствий, легко забывающихся и быстро сменяющих друг друга. Забыть?!
      ***
      Желание Валеры пойти с ней на базар сразило Машу наповал.
      - Господи! - воскликнула она. - Ты хоть знаешь, где он находится? Что тебе там делать?
      - Что и всем, - безапелляционно заявил Валера. - Не быть же мне всю жизнь нахлебником у родителей и у тебя!
      С матерью у Валеры проблем не было. Он отдавал ей часть зарплаты, и она полностью снабжала его продуктами, от самого необходимого до столь любимых им деликатесов. Сохранившаяся деревенская привычка запасливости радовала еще и тем, что Валера часто навещал родителей. Вот когда сын женится, хозяйство возьмет в свои руки жена, исчезнет еще один повод приезжать. У матери Валеры оставалась лишь надежда, что Наташа, любившая вкусно поесть, став женой ее сына, возьмет на себя заботу о периодических посещениях свекрови - заведующей крупного продовольственного магазина. Непонятным оставалось лишь то, почему Валера медлит с предложением, ведь все равно они будут вместе.
      С Машей было тяжелее. Она отказывалась брать деньги на продукты и сердилась, когда Валера заводил об этом разговор. Как ни старался Валера иметь все продукты в доме, она всегда что-то приносила, увлеченно рассказывая, какое блюдо придумала на обед или ужин. Наконец Валера задумал перехитрить Машу, предоставив ей возможность делать закупки на базаре, оставив за собой право расплачиваться.
      И вот субботним утром он поджидал Машу на привычном месте. Он волновался, потому что не знал, как там сложится на рынке, а тут еще серьезный разговор предстоит вечером дома.
      Она появилась с Игорем.
      - Я подумала, - сказала Маша, поздоровавшись, - сделать покупки на базаре и для дома. Игорь захватит сумки с собой. Ты не против?
      - С чего бы? - отозвался Валера, открывая заднюю дверь машины. - Как дела, студент?
      - Нормально, - сказал Игорь, садясь в машину. - Чертежи я сделаю в срок.
      Маша молчала, предоставив мужчинам вести беседу. Ей были не по душе подработки брата в фирме Валеры. Несмотря на то что Игорь честно отрабатывал деньги, мысль, что Валера из жалости пользовался его услугами, задевала гордость сестры, как ни убеждала она себя не вмешиваться в работу ни Валеры, ни брата. Маша знала, что Валера не мелочный, и все равно боялась, что работа Игоря зависит от ее отношений с Валерой. Боялась, что, расставшись с ней, Валера укажет на дверь и ее брату.
      На базаре Валера сначала с удивлением, а потом с интересом следил, как Маша торгуется с продавцами, весело, с ироничной полуулыбкой, ловко жонглируя словами и темами, и упрямо сбивает цены.
      Нагрузив брата двумя полными сумками, Маша отпустила его. Коротко бросив Валере "пока!" и не взглянув на сестру, чтобы не передумала, Игорь исчез в людском потоке. Потеряв из виду брата. Маша оглядела не менее нагруженного, но улыбающегося Валеру.
      - Испытание на храбрость? - хитро бросила она вызов.
      Валера не понял, но оптимистично кивнул и пошел вслед за Машей, лавируя среди прилавков и покупателей. Смысл Машиных слов дошел до него тогда, когда она замедлила ход у молочного ряда. Крестьянки в белых фартуках наперебой расхваливали свой товар. У Валеры засосало под ложечкой, когда он представил, что Маша начнет торговаться с ними, прося выпить молоко. "Вот она непреднамеренная расплата за твое благородство!" - уже жалел себя Валера.
      - Я еще не завтракала, - объяснила Маша, перекрикивая гудящий улей базара. - Мне нравится прямо здесь пить молоко. Вкусное, домашнее, свежее...
      Как на прогулке, она медленно шла вдоль прилавков, прицениваясь, выбирая. В конце ряда она остановилась возле лотка пахнущих корицей булочек и обернулась к Валере:
      - Выпьешь стаканчик? - И озорно рассмеялась, глядя в испуганные глаза Валеры. Он мотнул головой, не доверяя своему голосу. - На брудершафт? дразнила она, доставая из сумки кошелек.
      Испуг сменился кислой миной. Валера в замешательстве не мог ни отказать, ни согласиться...
      - Хоть ватрушку съешь, - смилостивилась Маша, и Валера сдался.
      Пока он всухую ел, Маша со смехом в глазах пила молоко и соблазнительно слизывала с губ остатки. Ставшая свидетельницей молочница довольно улыбалась и нахваливала свою коровку. Маша купила у нее еще бутылку молока на обед.
      Валера подвез Машу к библиотеке и поехал домой, пообещав принести обед.
      Он принес бутерброды, кофе в термосе и молоко, но Маша не стала есть из-за наплыва читателей.
      - Снова домой? - поинтересовалась она, выкроив свободную минуту, чтобы перекусить. Валера кивнул.
      - Звонила мать, но я сказал, что работаю.
      - А ты действительно работаешь?
      - Да так, - замялся он, - не особенно напрягаясь. Неудобно было признаваться, что он потратил время на раскладку продуктов по местам. Веселое настроение после рынка не покидало Валеру, и, к удивлению своему, он заметил, что не так уж потратился, рассчитывал на большее, хотя куплено было все намеченное. Ненароком сэкономленные деньги жгли пальцы, и Валера зашел в магазин, купил мороженое, бутылку вина и цветы.
      - Если ты не занят, почему не проведать родителей? - спросила Маша, пожав плечами.
      - Ты думаешь?
      - Конечно. Я всегда стараюсь думать. - Маша налила в большую чашку кофе, добавила молока, оставив на столе бутылку и отдав Валере термос. - Не обидишься, если не попробуешь молоко?
      Валера с готовностью согласился, улыбаясь ее шутке.
      - И кофе оставь себе, еще проголодаешься, и думать с ним легче.
      - Ты думаешь? И оба рассмеялись.
      - Значит, ты едешь к родителям, - словно постановила Маша. - Поезжай, нечего сидеть в квартире. Спасибо за обед, начну работать.
      Валеру позабавил командный тон Маши, но он решил последовать ее совету.
      - Вечером зайду, отчитаюсь о визите. - По его голосу трудно было определить, шутит он или говорит всерьез, но Маше было не до того - она взглядом встречала нового посетителя и лишь незаметно кивнула Валере.
      А он не шутил. Несмотря на то что мать часто упоминала, что отец - глава семейства, верховодила она, и считалось это в порядке вещей. С детства привыкший к такому укладу, Валера отнюдь не считал зазорным докладывать близким о своей работе, визитах, встречах. И какое имеет значение, что Маша не жена, - они вместе, и она имеет право знать все, что происходит с ним. Если б она еще и принимала его таким, как есть, хоть немного оставила свою гордость, была бы просто семейная идиллия. Но увы! И ему предстоит вечером еще раз убедиться в этом.
      В дороге и у родителей он придумывал какие только можно доводы в свою пользу. У него даже мелькнула дикая мысль записать их на бумажку, потому что знал: начав разговор с Машей, забудет все умные мысли и придется в который раз виновато просить прощения и уговаривать не отказываться.
      Клавдия Петровна, крепкая дородная женщина, первым делом усадила сына за стол, поставила перед ним тарелку борща и села напротив с чашкой кофе.
      - Ешь и рассказывай.
      - Можно по очереди? - пошутил Валера, зная, что эта фраза предполагает серьезный разговор, по крайней мере со стороны матери.
      - Как твои дела? - не поддалась на шутку Клавдия Петровна.
      Валера кивнул с полным ртом, что означало: хорошо.
      - Как фирма? Снова кивок.
      - Дома все в порядке? - не отступала она. Валера поднял глаза на мать - к чему такая пытливость?
      - Мам, что-то случилось?
      - Ешь, - строго приказала она и замолчала. Ее покойная мать учила не вмешиваться в дела мужчин, и воспитание давало о себе знать. Валера взрослый человек и может сам разобраться с проблемами. И все же... Все же она не чужой ему человек и имеет право знать, что к чему.
      Он отодвинул пустую тарелку.
      - Спасибо, мам.
      - Добавить? - смягчила голос Клавдия Петровна.
      - Нет, налей мне кофейку. - Он облокотился на кафельную стенку. - Так что произошло, мать?
      - Ты стал реже бывать здесь. - Она поставила перед ним чашку, кофейник и снова села.
      - Правда? - Валера наполнил чашку, глотнул слегка остывший напиток. Может, по выходным? - предположил он. - Вообще я не заметил, что что-то изменилось.
      - Я заметила, - сказала Клавдия Петровна. - И Наташа. Она звонила мне два раза, жаловалась.
      Валера молча допил кофе, Клавдия Петровна тоже молчала, не совсем представляя дальнейший разговор. Сын вправе закрыть эту тему, и что тогда думать ей, какие строить догадки?
      - Для Наташи я изменился. - Валера поставил пустую чашку на стол и посмотрел на мать. - Мы расстались с ней. А для тебя я остался прежним любящим сыном, нуждающимся в твоей заботе и любви, - попробовал он снять напряжение.
      - У тебя кто-то есть? - осторожно спросила она.
      - Да. - Радость и печаль смешались в коротком ответе.
      - Вы давно знакомы? - Клавдия Петровна говорила медленно, с паузами, боясь выдать свое любопытство.
      - С тех пор как расстался с Наташей.
      - И ты считаешь, это серьезно?
      - Похоже на то. - Он вздохнул и отпил кофе. - Не знаю.
      - Почему же ты не познакомишь нас? Как ее зовут?
      - Маша. Я предлагал - она не хочет.
      - Такое случается, - философски заметила мать и принялась пить кофе.
      - Только не думай, что Наташа пострадала из-за этого, - не выдержал затянувшегося молчания Валера. - В любом случае я не собирался жениться на ней.
      Клавдия Петровна допила кофе, поставила чашку, вращая ее двумя пальцами.
      - Только ты не перебивай меня, ладно? - попросила она, собираясь с мыслями. - Ты уверен в своем решении, Валерик? Наташу мы знаем давно, привыкли к ней. Ведь было время, когда вы почти решили о свадьбе, и мы все свыклись с этим. Теперь ты говоришь обратное. Мало того, появилась еще Маша, которая не очень-то горит желанием знать твоих родителей. И все начинается сначала. - Она покачала перед собой ладонью, заранее предупреждая возражения Валеры. Но он и не думал возражать. - Ты же знаешь, что я не жадная, все для вас с Лилей стараюсь. Но вспомни, сколько таких Маш было у тебя, которые веселились за твой счет, обдирали как липку и сматывались восвояси. Ты самостоятельный мужчина, Валерик, и пора бы уже поумнеть.