В донесении говорилось о том, что в этом бою санитар Топоров на поле боя сделал до сорока перевязок и вынес из-под огня 27 тяжелораненых бойцов с их оружием.
      В этот день 728-й стрелковый полк вел тяжелый бой в деревне Варваровка. Немцы упорно сопротивлялись. Первый батальон после многократных атак захватил лишь 11 домов в юго-восточной части деревни. Второй батальон залег в огородах на южной окраине Варваровки, так как противник из центра деревни и с восточной окраины соседнего села Терновая вел сильный пулеметный и минометный огонь.
      Разобравшись в обстановке, командир 728-го полка решил использовать успех правого соседа - 560-го полка и атаковать Варваровку с северо-запада. Третьему батальону, находившемуся во втором эшелоне, он приказал обойти Варваровку через Избицкое с севера и атаковать с северо-запада и с запада. Этот маневр привел к успеху, и к вечеру гитлеровцы вынуждены были оставить Варваровку и отступить в село Терновая.
      В этом бою отличилась рота 3-го батальона, которой командовал старший лейтенант Ерусланов. Его подразделение должно было атаковать Варваровку с запада, чтобы облегчить наступление с востока 1-го и 2-го батальонов. Занимая исходное положение для наступления, рота Ерусланова попала под перекрестный огонь: ее обстреляли минометы из Варваровки и с восточной стороны Терновой. Старший лейтенант понял, что только стремительной атакой можно спасти роту от гибели и захватить село.
      Поставив задачу взводам, он приказал идти на сближение короткими быстрыми перебежками. Командиры взводов лейтенанты Горбачевский и Хромченко поняли командира с полуслова и повели бойцов.
      Теперь рассредоточенная рота приближалась к деревне, а потерь меньше было. Минометный и артиллерийский огонь со стороны Терновой начал ослабевать, а затем и вовсе прекратился. Видимо, фашисты боялись накрыть огнем своих солдат в Варваровке и прекратили обстрел. На это и рассчитывал старший лейтенант.
      С западной стороны Варваровки у немцев не было дзотов, поэтому бойцы, укрываясь в складках местности, близко подошли к домам, в которых засели гитлеровцы, и начали атаку. Зажатые с фронта и с тыла, они упорно оборонялись, но вынуждены были оставлять один дом за другим.
      Старший лейтенант Ерусланов и командиры взводов лейтенанты Горбачев/кий и Хромченко личным примером увлекали бойцов в рукопашные схватки и вскоре заставили противника оставить село.
      В этом бою санитары 3-го батальона Николаенко и Кармелюшкин под огнем противника сделали до 80 перевязок. Николаенко вынес с поля боя 19 тяжелораненых бойцов с их оружием, Кармелюшкин - 27 тяжелораненых бойцов.
      Преследуя отходившего врага, 728-й полк подошел к окраинам села Терновая (первым батальоном с востока, а вторым - с юга), по был остановлен сильным пулеметным и минометным огнем. Одновременно и 560-й полк охватил Терновую с севера и востока. Таким образом, к исходу первого дня наступления 175-я стрелковая дивизия двумя полками подошла к крупному опорному пункту с гарнизоном до двух полков пехоты противника.
      109-я стрелковая дивизия захватила две линии окопов перед деревней Байрак, и весь день ее 434-й и 680-й полки вели тяжелый бои за эту деревню. Неприятель всю зиму совершенствовал здесь оборону, поэтому в ходе артиллерийской и авиационной подготовки были разрушены не все укрепления. Пехоте и танкам пришлось штурмовать неразрушенные. К вечеру полки овладели деревней Байрак, захватили высоту 203,4 и оседлали шоссе, идущее из Перемоги на Рубежное.
      Читая и выслушивал донесения, поступающие из соединений, я видел, как слаженно, инициативно действовали в этих боях многие подразделения, В 434-м стрелковом полку взвод младшего лейтенанта Журавлева перебежками подходил к деревне Байрак. Вдруг пулеметчик Шатило доложил, что до роты фашисте и контратакуют наши подразделения, наступавшие справа. Не раздумывая, младший лейтенант Журавлев приказал пулеметчику уничтожить врага, а сам со взводом стрелков вышел во фланг немцам и ударил по их контратакующей роте. Гитлеровцы не выдержали флангового удара, повернули обратно, оставляя раненых и убитых. На плечах отступавших стрелки ворвались в деревню Байрак.
      Младший лейтенант Журавлев, возглавивший атаку стрелков, был тяжело ранен, но до последней мипуты не оставлял поля боя. Красноармеец Селезнев, ведя огонь по противнику, поддерживал своего командира, истекавшего кровью, и передавал его приказания. Потом подполз санитар и перевязал Журавлева.
      ...Рота старшего лейтенанта Рыбаковского из 680-го полка развивала наступление вдоль опушки леса на южную окраину деревни Байрак. Когда лес кончился и вдали показались украинские мазанки, крытые соломой, Рыбаковский остановил роту. С группой бойцов он выдвинулся на западную опушку, чтобы выяснить обстановку и характер местности. Его обстреляли из пулемета, который находился у безымянной высотки на окраине деревни. Рыбаковский определил, что в окопе засело до взвода фашистов. Чтобы выяснить расположение огневых средств неприятеля, лейтенант приказал командиру третьего взвода разведать подступы к южной окраине деревни, выяснить, можно ли обойти окоп с фланга. Оказалось, что у крайних дворов расположен дзот, который фланкирующим огнем прикрывает подступы к окопу. Тогда Рыбаковский приказал командиру первого взвода разведать фланг справа, чтобы атаковать окоп с угла северной опушки леса, но и здесь бреши не оказалось: командир первого взвода доложил, что у ветряной мельницы расположен дзот, который прикрывал подступы к окопу фланговым огнем. И все же Рыбаковский нашел выход. Он сформировал штурмовую группу и атаковал дзоты. По его просьбе лейтенант Бережной, командир минометной батареи, огнем двух минометов поддержал бойцов, атакующих дзоты, а остальные минометы ударили по огневым точкам в окопе у безымянной высотки и расчистили путь роте. Штурмовые группы захватили их. Тем временем рота выбила фашистов с южной окраины деревни Байрак, захватила пленных, трофеи и склад боеприпасов. Враг оставил на поле боя 26 убитых. Но были потери и у нас. В атаке погиб бесстрашный коммунист политрук роты Морозов...
      Но вернемся к событиям утра 12 мая. 244-я стрелковая дивизия с 57-й танковой бригадой после артиллерийской подготовки наступала также успешно. 907-й полк занял две линии окопов у высоты 183,3 и, как докладывал полковник Истомин, продвигался вперед к высоте 211,8, ведя бой в лесной местности с упорно оборонявшимся противником. 911-й полк легко овладел тремя линиями окопов на опушке леса восточнее Купьевахи и продолжал наступать на опорный пункт в самой Купьевахе.
      Эта деревня расположена в узкой долине река Большая Бабка. А сразу за деревней начинается высокий гребень отрога высоты 211,8. Вот на этом гребне враг прочно зарылся в землю и укреплял оборону всю зиму. Овладеть в лоб Купьевахой было невозможно. Это привело бы к большим потерям.
      Около 10 часов мне на ВПУ позвонил командир 169-й стрелковой дивизии полковник С. М. Рогачевский. Он доложил, что его части продвигаются, но левофланговому полку очень тяжело, так как левый сосед остановился у высоты 183,3 и теперь противник бьет по открытому флангу и тылу. Он просил продвинуть левого соседа.
      - Только что, - ответил я Рогачевскому, - докладывал ваш левый сосед, что у него все идет по плану, части продвигаются успешно. Выезжаю к нему, на месте разберусь!
      Минут через 20 я был на командном пункте командира 244-й стрелковой дивизии.
      - Почему ваш правофланговый полк не продвигается вперед? - с ходу спросил я полковника М. С. Истомина.
      - 907-й полк наступает на высоту 211,8. Это какое-то недоразумение, ответил Истомин.
      - Хорошо, пойдемте на участок полка, на месте все выясним!
      - Товарищ командующий, там ад кромешный, - возразил полковник. Разрешите, лучше я один войду.
      - Под огнем ходить мне не привыкать. Пошли!
      Вскоре мы были на высоте 183,3. Гитлеровцы обстреливали впереди лежащую местность из орудий и минометов. Отвечали и наши артиллеристы. Стрелки сидели в окопах, отбитых у противника. Некоторые бойцы разулись и просушивали на ветерке портянки.
      - Здорово наступает ваш полк! - обратился я к Истомину.
      Он покраснел от стыда.
      - Виноват, - глухо произнес он, опустив голову.
      - Полковник Истомин, а у нас был разговор на тему: людям надо доверять, но полагается и проверять, - напомнил я молодому комдиву.
      К нам подбежал командир полка. Он был явно растерян.
      - Почему не выполняете приказ? - жестко спросил я его. - За это следует отдать вас под трибунал... Но этого я не сделаю! Приказываю немедленно, сейчас же, вести полк в атаку и взять высоту 211,8. Ясно?
      - Так точно, товарищ командующий. Приказ будет выполнен! - голос командира полка зазвенел.
      - Ваши дальнейшие действия? - обратился я к полковнику Истомину.
      - Организовать атаку высоты 211,8.
      - Действуйте. Я останусь у вас, посмотрю, как пойдет дело.
      Оценив создавшуюся обстановку, полковник Истомин принял правильное решение. Прежде чем овладеть Купьевахой, надо овладеть высотой 211,8, которая являлась ключом ко всей обороне врага в полосе наступления дивизии. Для этой цели он из-за фланга 907-го полка ввел в бой 914-й полк, составлявший второй эшелон дивизии. Эти два полка, действуя в лесистой местности, вели тяжелые бои с противником, но при поддержке 57-й танковой бригады во второй половине дня сломили упорное сопротивление фашистов и захватили высоту.
      Когда она была взята, командир 907-го стрелкового полка одним батальоном с ротой танков ударил во фланг немцам, оборонявшимся у деревни Купьеваха. Они поспешно начали отступать.
      Командир 907-го полка в бою искупил свою вину, и я больше не напоминал ему о ней.
      Теперь расскажу, как шли дела у полковника Родимцева. 13-я гвардейская стрелковая дивизия с 90-й танковой бригадой, которой командовал подполковник М. И. Малышев, прорвала оборону противника и к 17 часам вышла на рубеж южная окраина Перемоги, Гордиенко, Рогачевка, Мартыновка. Подтянув резервы, гитлеровцы упорно сопротивлялись. 39-й гвардейский стрелковый полк к тому времени вел тяжелый бой в районе Перемоги (южной). 42-й гвардейский полк занял хутора Драгуновка (северная и южная) и Гордиенко и сражался в районе Рогачевки, Мартыновки. С этим полком действовали и основные силы 90-й танковой бригады.
      К 17 часам командир 13-й гвардейской стрелковой дивизии полковник Родимцев ввел в бой 34-й гвардейский полк в направлении Перемоги (южной), Красного. Этот полк сразу решил исход боя, отбросив противника к хутору Красный.
      Командир дивизии доложил, что серьезные потери понесла 90-я танковая бригада. Они составили 16 танков: восемь Т-60, четыре КВ и четыре Т-34. К счастью, повреждения у новых образцов танков оказались не столь большими, и в течение ночи они были восстановлены.
      Наступательный порыв бойцов и командиров гвардейской стрелковой дивизии был высок, как ни в одной другой. Только она выполнила задачу дня, поставленную командованием. Как всегда, коммунисты и комсомольцы были примером.
      В этот день в соединении многие узнали имена молодых коммунистов гвардейцев В. Г. Дерявина и Г. А. Попова. Смельчаки захватили в плен 9 немецких солдат. Об их подвиге рассказала дивизионка. Газета писала и о том, что героем дня был и кандидат в члены партии В. П. Южковский. Гвардеец заменил вышедшего из строя командира взвода и возглавил десантную группу на трех танках. Под его командованием десантная группа уничтожила два расчета 37-мм пушек, захватила эти пушки и открыла из них огонь по врагу. Получив ранение, В. П. Южковский продолжал драться до тех пор, пока его группа не выполнила поставленную задачу. Гвардейцы Алексей Любчик и Константин Якомский под ураганным минометным и пулеметным огнем противника сняли 90 мин и 10 фугасов и расчистили проход наступавшей пехоте.
      Работники политических отделов дивизий и политотдела армии все время находились на передовой, в батальонах и ротах. Они разъясняли бойцам приказы командиров, организовывали партийно-политическую работу, а когда было необходимо, вели подразделения в атаку. Начальник политического отдела армии бригадный комиссар Н. А. Радецкий в течение дня побывал во всех дивизиях и танковых бригадах, воодушевляя бойцов и командиров на выполнение поставленной задачи.
      ...Наш сосед справа - 227-я стрелковая дивизия 21-й армии (комдив Г. А. Тер-Гаспарян) в тот день начала наступление с рубежа Огурцово, Старица в направлении на Муром. Соединение овладело этими селами и за день продвинулось своим левым флангом до рубежа Дегтяревка, Табор, обеспечив действия правофлангового полка 175-й стрелковой дивизии.
      Сосед слева - 226-я стрелковая дивизия 38-й армии (комдив генерал-майор А. В. Горбатов), наступая с рубежа Октябрьский, Федоровка, что на реке Большая Бабка, к исходу дня отбила у немцев ключевую высоту и заняла крупный опорный пункт в селе Непокрытая. Это, в свою очередь, обеспечило свободу действий и маневра левому флангу 13-й гвардейской стрелковой дивизии.
      Первый день операции остался позади. И хотя 175, 169 и 244-я стрелковые дивизии не вышли на указанные им рубежи, но оборону противника взломали; в целом операция развивалась неплохо, если учесть, что неприятель совершенствовал этот рубеж обороны в течение всей зимы и весны. Это, конечно, не те позиции, которые мы прорывали в период Барвенково-Лозовской операции. Там враг еще не успел укрепиться, и нам было легче их штурмовать даже без артиллерийской и авиационной подготовки.
      Однако не все в армии шло гладко. На Военном совете говорили о том, что много было замечено недостатков, которые приходилось тут же устранять. Отмечу главные из них.
      Командиры частей плохо организовывали разведку, поэтому и не имели ясного представления о силах и группировке противостоящего противника. Так же плохо обстояло дело с организацией боя и управления своими частями у пехотных и танковых командиров. Взаимодействие внутри частей и с соседями также оставляло желать лучшего. Наступление на населенные пункты велось зачастую в лоб, что приводило к неоправданным потерям. И, наконец, некоторые командиры и их штабы не всегда знали истинное положение своих войск.
      * * *
      ...Наступил второй день операции, 13 мая 1942 года. 28-я армия, преодолевая яростное сопротивление врага, продолжала наступать.
      560-й и 728-й полки 175-й стрелковой дивизии блокировали опорный пункт врага в Терновой. Из бесчисленного количества сел, деревень и хуторов этот населенный пункт мне запомнился особенно. Терновая... Люди, основавшие село, не случайно выбрали это место. Видимо, в давние времена наши предки, спасаясь от набегов татарских орд и других кочевых племен, построили его как надежную крепость. Особенности местности учли и гитлеровцы. Они превратили Терновую в опорный пункт. Это село, раскинувшееся с севера на юг на четыре километра и с востока на запад на три километра, своими северной, южной и частично восточной окраинами упиралось в густой лес. Перед западной и юго-западной окраинами проходил овраг шириной до 200 метров с обрывистыми краями. Северо-западная, северо-восточная и юго-восточная окраины были открытыми, высокими, и отсюда далеко окрест просматривались подступы к Терновой.
      Перед разработкой наступательной операции мы не учли этих особенностей, и я никак не ожидал, что село доставит нам столько хлопот и потребует больших жертв.
      Третьим - 632-м полком 175-я стрелковая дивизия овладела высотой 219,7, селениями Араповка и Плоское и рощами, что западнее и южнее этих хуторов-однодворок.
      169-я стрелковая дивизия совместно с 84-й танковой бригадой под командованием полковника Д. Н. Белого вышла на рубеж Нескучное, высота 204,3, высота 200,9 и начала бой за село Веселое. Это село, раскинувшееся вдоль речки Муром на шесть с лишним километров с юго-запада на северо-восток и на пять километров с востока на запад по безымянному ручью, противник также превратил в опорный пункт с целой системой инженерных сооружений. Но наши пехотинцы и танкисты действовали здесь успешнее: в течение дня уничтожили до 600 фашистских солдат, разрушили 20 дзотов, захватили много орудий, минометов и стрелкового оружия.
      Армейская газета поведала в те дни о массовом героизме наших воинов.
      Сражаясь за село Веселое, рота 556-го полка под командой старшего лейтенанта Якушева захватила целиком батарею 105-мм орудий и повернула их против врага. Это содействовало успеху всего полка. Рота 680-го полка под командой старшего лейтенанта Тулебякова захватила семь 37-мм пушек, один танк и две автомашины.
      У высоты 196,6 фашисты попытались устроить засаду. На один из взводов, далеко выдвинувшийся вперед, немцы бросили около роты солдат, чтобы окружить и пленить его. Командир расчета станкового пулемета Шатило, занимавший позицию несколько сзади наступавшего взвода, открыл по фашистам огонь длинными очередями. Гитлеровцы залегли, но вскоре, поняв, что перед ними всего один пулемет, бросились к его огневой позиции. Шатило стрелял по ним почти в упор. Дружно ударили по вражеской цепи и бойцы вырвавшегося вперед взвода. Не выдержав вашего огня, немцы начали отходить. Пулеметчик Шатило в этом бою уничтожил до взвода вражеских солдат, был ранен сам, но не оставил пулемета, пока его рота не начала продвижение вперед.
      Должен сказать, что наша фронтовая и дивизионные газеты умело пропагандировали боевой опыт воинов, и прежде всего опыт борьбы с танками и авиацией противника, разъясняла особенности ведения боевых действий в различных условиях, задачи и способы организации и поддержания взаимодействия между родами войск. С волнением читаю скупые строки боевых будней...
      Сапер сержант Осипок под сильным огнем противника снял 32 противотанковые мины и расчистил проход нашим танкам, поддерживавшим пехоту...
      ...Рота 680-го полка под командой старшего лейтенанта И. П. Савина вывела из строя свыше взвода солдат и офицеров, захватила две 37-мм пушки и один станковый пулемет. Коммунист этой роты рядовой Жигайлов ворвался во вражеский дзот и очередью из автомата уложил двух пулеметчиков. Пулеметчик Гринев перестрелял девять фашистов. Отличились многие воины, среди них старший сержант Евстратов, сержанты Ф. Т. Тонких и Хайфизов, красноармейцы Бабик, Воваленко, Данилов, Охрименко, Хамадиев и другие...
      ...Танкисты 84-й танковой бригады также показали себя молодцами.
      Командир танка, коммунист младший лейтенант С. И. Макаров с экипажем разбил противотанковое орудие, развалил семь дзотов, вывел из строя до полувзвода солдат. Командир танка комсомолец М. X. Ембеков в одной из атак был ранен, его тридцатьчетверку подбили, но он не бросил машину. Целый день его экипаж вел огонь из подбитого танка, а ночью отремонтировал боевую машину и утром снова вступил на нем в бой. Танковый экипаж под командой комсомольца старшины Василия Горюнина ворвался в село Веселое и начал давить противотанковые орудия, обваливать дзоты, уничтожать пехотинцев. Через час танк получил три пробоины и загорелся. Фашисты окружили его и предложили экипажу сдаться. Верные воинской присяге, своей социалистической Родине, танкисты погибли, но не сдались врагу.
      Вечером второго дня наступления я снова побывал на КП 244-й стрелковой дивизии. Наступала она довольно уверенно и вышла на рубеж высота 200,9, свиноводческий совхоз, высота 205,4 и роща севернее высоты 214,3. Докладывал мне начальник штаба, так как комдив выехал в район рощи, где разгорелся особенно тяжелый бой. Вскоре вернулся полковник Истомин и рассказал, как развивались события.
      Роту старшего лейтенанта П. С. Чепурко внезапно контратаковали до батальона пехоты и пять танков противника.
      - Рощу приказано удержать во что бы то ни стало! - обратился командир роты к бойцам.
      Расставив бронебойщиков и станковые пулеметы, он поручил старшему сержанту Ивану Сидорову возглавить группу истребителей танков с бутылками горючей жидкости и указал, где занять позицию.
      - Огонь открывать только по моему сигналу! - передал по цепи Чепурко. Подпустим гитлеровцев как можно ближе!
      Наши воины буквально замерли. Фашистские цепи подходят все ближе. Видимо, подбадривая себя, немцы непрерывно стреляли из автоматов. Танки вели огонь с ходу. Но рота молчит... Наконец до врага остается метров 200. И тут наши открыли огонь.
      Враг не выдержал, попятился и побежал назад. На поле боя осталось много трупов и один танк, горящий чадным факелом. Но получив доклад командира полка, Истомин понялл, что немцы не успокоятся, и усилил правофланговый полк. Немного погодя фашисты повторили атаку. И на этот раз у них ничего не получилось. Третья атака также захлебнулась. Вот тогда полковник Истомин и вернулся на свой КП.
      Побывал я и в 13-й гвардейской дивизии, которая наступала совместно с 90-й танковой бригадой и, как доложил А. И. Родимцев, в течение дня захватила 35 орудий, из них 15 105-мм, 15 минометов, подбила 15 танков и уничтожила около 500 солдат и офицеров. 34-й гвардейский полк этой дивизии вышел на рубеж высота 214,3, Петровское и развилок дорог, что в двух километрах южнее Петровского. 42-й гвардейский полк занял высоту и северо-западную окраину села Непокрытая, 39-й гвардейский полк наступал во втором эшелоне.
      Комиссар дивизии рассказал о героических боевых делах коммунистов и комсомольцев гвардейского соединения.
      В бою за Петровское погиб командир 4-й роты 34-го гвардейского полка. Его заменил политрук И. С. Лаборешных. Под командованием политрука рота в течение двух часов уничтожила свыше взвода фашистских солдат и офицеров и ворвалась на северную окраину села.
      Командир орудия полковой батареи коммунист П. П. Архипов, поддерживая роту, точным огнем уничтожил противотанковую пушку, станковый пулемет, развалил четыре дзота, вывел из строя до 30 фашистских солдат и офицеров.
      В этом бою санитары 34-го гвардейского полка коммунисты и комсомольцы Н. И. Строкуля, Л. Г. Сапухин, И. Ф. Фролов, В. И. Брешенко, В. А. Волченко и другие вынесли с поля боя свыше 100 раненых однополчан.
      Командир 90-й танковой бригады подвел меня к танку, получившему четыре пробоины, экипаж которого не оставил машину и продолжал поддерживать пехоту до конца боя. Я крепко пожал руки отважному экипажу танка младшего лейтенанта П. С. Турина. Танкисты рассказали, что экипаж, находясь в боевых порядках одного из подразделений 34-го гвардейского полка, уничтожил 75-мм орудие, три противотанковые пушки, два миномета, разрушил один пулеметный дзот и захватил противотанковое орудие.
      Поблагодарил я и бойцов и командиров танковой роты старшего лейтенанта П. И. Малышева, подбившей семь вражеских танков, не потеряв ни одного своего.
      Вернувшись к себе на КП и обменявшись с Н. К. Попелем впечатлением об увиденном и услышанном в войсках, я поинтересовался боевыми делами поддерживающих нас летчиков. Николай Кириллович рассказал об отважных и умелых действиях летчиков 148-го, 273-го истребительных и 431-го штурмового авиационных полков. Летчики-штурмовики к исходу дня уничтожили 7 танков, 53 автомашины, 11 орудий, 4 танкетки, 8 минометов, один склад с горючим и более 200 фашистских солдат и офицеров{46}. Особенно отличилось в этих боях звено старшего лейтенанта К. П. Емельянова. Во время одного вылета оно совершило 15 заходов на боевые порядки противника, обеспечив успех боевых действий 34-го гвардейского полка.
      Звено истребителей старшего лейтенанта X. С. Шатилова прикрывало действия штурмовиков. Вдруг Шатилов заметил, что с запада стремительно приближаются четыре черные точки. Они вырастали на глазах. Вскоре стало ясно, что это немецкие истребители Ме-109.
      Оставив два истребителя прикрывать штурмовиков под командой летчика С. X. Мяснова, Шатилов в паре с ведомым пошел на встречу с "мессершмиттами", чтобы не допустить их к зоне действия "илов". Истребители набрали высоту и, несмотря на двойное превосходство врага, обрушились на ведущего. Головной "мессер" задымил и штопором пошел к земле. Ведомый надежно прикрывал Шатилова. Пока командир выполнял маневр, "мессершмитты" попытались уйти, но последовала еще одна атака, и еще один стервятник факелом рухнул на землю. В этом бою наши летчики не потеряли ни одного самолета.
      ...Начальник штаба доложил о том, что сосед справа - 227-я стрелковая дивизия 21-й армии весь день дралась за деревню Пятница и урочище Ладыцкое. К вечеру она вышла к речке Муром.
      Сосед слева - 226-я стрелковая дивизия 38-й армии очистила от немцев села Михайлова 1-я, Червона Роганка. У Червовой Роганки левофланговый полк дивизии внезапно был контратакован вражеской пехотой, поддержанной 30 танками. Бойцы вынуждены были оставить село и укрепиться на высоте 213,2 и в соседней роще с юго-восточной стороны. Как докладывал командир 226-й стрелковой дивизии, в 17 часов по дороге из Харькова на Непокрытую двигалось около 30 танков и 60 автомашин, которые свернули на Новоалександровку. По его предположению, неприятель готовил новую контратаку. К исходу дня немецкая авиация активизировала действия по боевым порядкам частей 226-й стрелковой дивизии.
      Доклад левого соседа настораживал и требовал уточнить замысел врага в полосе 38-й армии. Никаких сведений о намерениях врага от разведки направления и фронта не поступало. Я немедленно проинформировал о событиях у соседа слева командира 13-й гвардейской стрелковой дивизии и приказал ему временно закрепиться на достигнутом рубеже и быть готовым отразить контратаки противника из Черкасских Тишков на Петровское и из Новоалександровки на Непокрытую.
      Наступало утро 14 мая - третий день операции. Начали поступать доклады из соединений.
      175-я стрелковая дивизия 728-м полком и первым батальоном 560-го полка продолжала бой за село Терновая, но так и не смогла добиться успеха. А вот 632-й полк отбил атаку батальона пехоты противника из Безбожного в направлении на Араповку, Плоское, перешел в контратаку и на плечах бегущих немцев ворвался в селения Муравлево, Середа, Безбожный, Козлов и вышел на рубеж Высокий, высота 204,3 и роща юго-восточнее этой высоты.
      Комдив генерал-майор А. Д. Кулешов рассказал об особо отличившихся из 632-го полка. Рота под командой старшего лейтенанта Т. З. Львова захватила 105-мм батарею и стреляла из нее до тех пор, пока не кончились немецкие боеприпасы. В этом же бою групповым огнем роты были сбиты два пикирующих бомбардировщика Ю-87, а красноармейцы Радченко и Подгаев подбили вражеский танк из бронебойного ружья.
      - А где находятся второй и третий батальоны 560-го полка? - спросил я Александра Демьяновича.
      - Оба батальона вышли к роще южнее села Нескучное. Прошу помочь прикрыть с воздуха. Авиация противника бомбит наши боевые порядки, транспортные самолеты сбрасывают грузы на блокированную Терновую.
      Я отдал приказ представителю ВВС фронта.
      В это время из 6-й гвардейской танковой бригады полковника А. М. Хасина вернулся Николай Кириллович Попель, который сообщил, что танкисты отлично обеспечили поддержку частей 175-й стрелковой дивизии. Попель рассказал о подвиге в бою за Нескучное экипажа танка политрука роты Ф. С. Борисова. В этом бою огнем и гусеницами экипаж вывел из строя до полувзвода солдат, раздавил семь дзотов, три противотанковые пушки. Немецким снарядом танк был подбит. Враги окружили боевую машину, но отважные танкисты отбили все атаки, а раненый механик-водитель Н. В. Почуев все же сумел отремонтировать подбитую машину и вывести ее с поля боя.
      Бригадный комиссар Н. К. Попель побывал и в 169-й стрелковой дивизии, которая вела бой за село Веселое. Забегая вперед, скажу, что она к исходу дня полностью очистила его от противника.
      Николай Кириллович сообщил, что днем раньше, во время боя за это село, один танк 84-й танковой бригады ворвался в него, но был подбит. Надеясь на легкую добычу, гитлеровцы окружили боевую машину, у которой снарядом перебило гусеницу.
      - Рус, сдавайс! - кричали фашисты.
      Экипаж танка лейтенант И. Колющенко, старший сержант Волковитин и младший сержант Пшеничников открыли пулеметный огонь. До наступления сумерек они стреляли из орудия по огневым точкам врага. Когда стемнело, экипаж вылез из танка через донный люк и занял с автоматами круговую оборону. Немцы сделали девять попыток захватить танк, но каждый раз откатывались от него, неся потери. Целые сутки экипаж лейтенанта Колющенко вел бой в окружении и вывел из строя до роты солдат, разбил 13 огневых сооружений. На вторые сутки утром в село Веселое ворвались воины 169-й дивизии и выручили отважных танкистов. Те сразу принялись за ремонт. Натянув гусеницу, они увели танк на ремонтную базу бригады.
      Части 244-й стрелковой дивизии за день боев вышли на западные скаты высот 188,4 и 202,7. Солнце уже клонилось к горизонту, когда из впередилежащих сел Русские Тишки и Черкасские Тишки вышло до двух батальонов вражеской пехоты в сопровождении 30 танков и атаковали высоту 202,7. Отдать эту командную высоту - значит отойти на четыре километра назад. И такой отход поставил бы соседей справа и слева в тяжелое положение. Комдив полковник Истомин приказал командирам стрелковых полков, начальнику артиллерии и комбригу 57-й танковой удерживать высоту, затем доложил мне обстановку и свое решение.
      - Со своего КП я вижу десятки труб харьковских заводов. До них по прямой каких-то восемнадцать - двадцать километров, - не удержался сообщить в заключение комдив.
      Прекрасно понимая его желание поскорее оказаться вблизи этих труб и обеспокоенность осложняющейся обстановкой, я постарался подбодрить его:
      - Решение правильное. Держитесь. Сейчас вызову на помощь истребителей и штурмовиков.
      Через несколько минут опять позвонил Истомин и доложил, что на боевые порядки дивизии одна за другой обрушились три эскадрильи пикирующих бомбардировщиков. Они бомбили огневые позиции артиллерии, танки, высоту. Зенитчики, открыв огонь, сбили два "юнкерса" и одного "мессера". Стрелки групповым огнем сбили еще один Ю-87.
      Через некоторое время снова доклад из 244-й о том, что подоспели наши истребители и атаковали бомбардировщиков. Вражеские истребители пытались связать их боем. Советские летчики сбили двух "юнкерсов". Уцелевшие вражеские самолеты начали поспешно уходить восвояси. Подошедшие в это время наши штурмовики атаковали немецкие танки и следовавшую за ними пехоту. Открыла огонь по врагу и артиллерия дивизии. Враг не выдержал удара, начал отходить на Русские Тишки. Быстро начало темнеть, и наши части не стали преследовать отходившего противника.