Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Мне тебя заказали

ModernLib.Net / Крутой детектив / Рокотов Сергей / Мне тебя заказали - Чтение (стр. 17)
Автор: Рокотов Сергей
Жанр: Крутой детектив

 

 


«Вольво» выехала на трассу, за ней последовала и машина Кондратьева. Алексей набрал номер ГИБДД и сообщил, что в автомашине «Вольво», направляющейся в Москву, в багажнике находится труп мужчины. Он стал невольным свидетелем того, как этот труп погружали в багажник. Не отвечая на вопросы милиционера, Алексей отключил телефон.

В это время погода резко, как это часто бывает в мае, испортилась, сгустились тучи и пошёл проливной дождь.

«Вольво» на огромной скорости мчалась по узкому Рублево-Успенскому шоссе в сторону Москвы. Алексей сбавил скорость, не считая нужным преследовать лимузин. Все, что нужно, он уже сделал. Сейчас машину Лычкина остановят, и никуда он не денется… Он попадёт за решётку, а уж там о нем позаботятся. Теперь он лишился своего влиятельного покровителя и стал тем, кем был до знакомства с ним, — никем и ничем…

… — Ливень, Гена, — пробасил сидевший рядом с водителем Лычкин. — Куда ты так гонишь, на пожар, что ли? Выпили вчера как-никак… Сбавь газ…

— Привычка, Михаил Гаврилыч, — взглянул на него, улыбаясь, шофёр Гена. — Не беспокойтесь, пятнадцать лет за рулём…

Но не успел он произнести эти слова, как машину занесло вправо и она задней частью ударилась в дорожный указатель, как раз регламентирующий скорость на этом участке дороги.

— Пятнадцать лет, мать твою, — закричал Лычкин. — Привычка, говоришь? Платить будешь из своего кармана, неумёха, придурок…

Гена не нашёл, что ответить. Он затормозил и вылез из машины. Вышел и Михаил, кутаясь в шикарную куртку от проливного дождя.

— Да… — позеленел от досады Гена, увидев на багажнике ощутимую вмятину, окрашенную в ядовитый синий цвет, так хорошо заметный на белоснежном металле новенькой машины.

— Заплатишь из своего кармана, засранец, — кусая от злости губы, процедил Михаил. — А что с тобой дальше делать, разберёмся после… Я лично полагаю, что твоё дальнейшее пребывание на этой почётной и хорошо оплачиваемой должности нецелесообразно, — Он, сам того не желая, подражал и голосом и манерой говорить тому, кто лежал сейчас, недвижимый и обугленный, скрытый от взоров дверцей багажника, в полуметре от них…

— Не прав, Михаил Гаврилыч, не прав, — бормотал смущённый Гена. — Но ничего страшного не произошло, тут неподалёку есть сервис, там такие умельцы работают… Сделают, и недорого. Так сделают, что никакая экспертиза не установит, была вмятина или нет… Поехали…

— Поехали, делать нечего, — вздохнул Лычкин. — Не ехать же в Москву на битой машине? Да, дурная голова ногам покоя не даёт… Добро бы своим ногам… Новенькая ведь машина, жалко как…

— Ваша правда, Михаил Гаврилыч, — решил подыграть ему шофёр. — Дело, как говорится, не в бобине, сидел мудак в кабине… Нет, все! Чтобы я накануне взял в рот хоть каплю спиртного?! Да ни в жизнь… Реакция не та, координация не та… И ещё дождь этот проклятый откуда ни возьмись… Такая с утра хорошая погодка была…

Суетясь, он угодливо открыл дверцу для хозяина, сел сам и тронул машину с места. Через километр они свернули направо и поехали к автосервису…

…Эх, знал бы Михаил Лычкин, какой опасности он избежал благодаря ошибке своего водителя, он бы озолотил его… Но он не имел ни о чем понятия, ехал, курил, ворчал себе под нос и кусал от досады губы…

Глава 8

— Путевую тачку пригнали ночью, — улыбнулся щербатым ртом автомеханик по кличке Жиклёр. — Чья это, не знаешь?

— А на что тебе? — хриплым голосом ответил его напарник по кличке Кардан. — Твоё дело маленькое, перебить номера и отдать тачку заказчику. Бабки-то какие платят, ты раньше о таких и не мечтал, когда мудохался с «жигулятами» и «москвичонками» за гроши. Весь в масле, в грязи, денег нет, здоровья нет — тоска… Поглядеть на тебя — так непонятно, как ты вообще живёшь на свете. Сколько ты весишь, Жиклёр, поведал бы другу?

— Ты мозги не компостируй, — злобно, по-лисьи оскалился Жиклёр. — Сколько ни вешу, все мои, у тебя взаймы не попрошу…

А весил он сорок девять килограммов, ровно в два раза меньше, чем его могучий напарник. Узенькое, как у лиса, личико, крохотные хитренькие глазки, сверкающие из-под густых бровей, маленький лобик и шапка густых чёрных волос — таков был облик этого человека. А вот хилые его ручонки были на самом деле золотыми. И уже полтора года этот автосервис специализировался на угнанных машинах, используя эти две пары золотых рук.

Именно полтора года назад к Васе Оплеткину по кличке Кардан, могучему, с толстенными ручищами, коротко стриженной круглой, словно мяч, головой и полным отсутствием шеи, тридцатилетнему парняге, подъехал его старый школьный приятель Игорь Глотов и предложил интересную работу.

— Стремно, однако, — покачал головой Кардан. — Зоной дело-то пахнет, Игоряха…

— Что стремно? — неожиданно обозлился Игорь. — Во-первых, кто не рискует, тот не пьёт шампанское, а во-вторых, «крыша» у вас будет, понимаешь, «крыша». Прикрывать вас будут, умельцы народные, и в обиду никому не дадут… В деньгах будете купаться, на «бээмвухах» и «вольвочках» разъезжать, из кабаков не вылезать… А я тебя помню, ты ещё в школе тачками интересовался, постоянно мужикам помогал… Я хоть тебя на три класса старше учился, а уважал… Мастеров всюду уважают, Василий. А теперь пришло время мастеров. Если кто что-нибудь хорошо делать умеет, всегда найдёт хорошую работу. Если повезёт, разумеется, без везухи тоже невпротык… Так что считай, что тебе повезло, Кардан. Ещё бы одного человечка найти для такого дела, один работать не сможешь. Подберёшь?

— Да я пока ещё не согласился, Игоряха, — продолжал сомневаться Кардан. — Заманчиво, конечно, врать не стану, но очень уж стремно…

— Да пошёл ты! Думай до послезавтра, возьми мой номер телефона и позвони. Не согласишься, другого найду. Только когда поезд уйдёт, потом не жалуйся. Ты, я погляжу, на «Оке» разъезжаешь. Так и будешь разъезжать, пока либо твой лимузин ветром сдует, либо он треснет под твоей тяжестью. Стыдоба одна…

Игорь сплюнул, сел на «десятку» фисташкового цвета и укатил. А уже на следующий день Кардан позвонил ему.

— Согласен, — произнёс он. — Только, чтобы как обещал, чтобы эта… как его… «крыша» была надёжная…

— За это не беспокойся, надёжнее не бывает… Крутейший человек у нас боссом… Напарника нашёл?

— Тут сложнее. Димка, с которым я работаю, на это дело не пойдёт, правильный он больно. Другой кто-то нужен. Есть один, в соседнем дворе живёт, сидел за угон машины, Фефилов Борис, Жиклёр его кликуха. Маленький, щуплый, но башковитый… Мы с ним во дворе тачки ремонтировали. Некоторые вещи знает, о которых я понятия не имею… Попробую обратиться к нему…

Так и начали работать Кардан с Жиклёром. Работа у них спорилась, к ним по ночам пригоняли крутые тачки, они перебивали номера, и тачки забирали клиенты. Зарабатывали они прекрасно, уже через несколько месяцев Кардан сменил свою «Оку» на новенькую «пятёрку», а безлошадный до того Жиклёр влез в длиннющую «Форд-Гранаду». Очень уж хотелось коротышке иметь большую машину, а смотрелся он в ней изумительно. Порой казалось со стороны, что машина едет вообще без водителя, до того Жиклёр был мал ростом.

Кто именно является «крышей», они до поры до времени не знали, но однажды случай помог им узнать и это. Как-то ночью к ним приехало несколько машин. Из прилично битого джипа «Мицубиси» вышел человек лет сорока пяти, лысоватый, вальяжный, одетый в шикарную нубуковую куртку жёлтого цвета.

А из белого «БМВ» вышел вместе с человеком, очень на него похожим, Игорь Глотов.

— Побили вот тачку, — сказал он механикам. — Надо сделать. И быстро… Любит хозяин эту тачку и менять её не хочет. — Он указал глазами на человека в нубуковой куртке.

— А ну, Пат и Паташон, — усмехнулся, глядя на них, этот человек. — Проявите своё умение, озолочу! Экие вы оба гарные хлопцы, любо-дорого на вас смотреть… Беритесь за работу, бросайте ваши чёрные ночные дела и сделайте мой дорогой джипик новеньким и сверкающим… На нем делались великие дела, он мой друг, этот джип, мой боевой товарищ… Ну как боевой конь у моего прадеда-генерала, понимаете?

Жиклёр и Кардан понимали по тону этого человека и тону, каким с ним разговаривали остальные приехавшие, что он у них главный.

— Сделаем в лучшем виде, — произнёс Жиклёр, улыбаясь чёрными прокуренными зубами. — Только работёнка у нас имеется… — Он замялся, не зная, что говорить. Час назад к ним поступил угнанный «трехсотый» «Мерседес».

— А вы за это не беспокойтесь, — усмехнулся человек в куртке. — Впрочем, сделайте вашу работу и принимайтесь за джип. И не спешите, тут важно качество, а не скорость. Вы поняли меня?

Оба одновременно кивнули. Человек в куртке вытащил из карманов по карамельке в красивой обёртке и протянул мастерам. Те взяли, развернули обёртки и положили карамельки в рот.

— Вкусно, правда? — усмехнулся человек в куртке. — Одна моя знакомая, покойница, так их любила… К сожалению, она ещё любила болтать своим длинным языком. А лучше сосать, чем говорить, не правда ли?

— Что сосать? — решил подыграть боссу человек, похожий на Игоря Глотова.

— А что угодно, сосать, сопеть в две дырки, и все, — не отреагировав на шутку, ответил босс. — Так что вы меня поняли, друзья, сосите конфетки, работайте, зарабатывайте… А моя старая подруга, любительница сладких конфет, упала с десятого этажа на асфальт… Такое было страшное зрелище, видели бы вы! У меня вообще есть подозрение, что её сзади кто-то подтолкнул, да, к сожалению, бывает и такое в нашей суровой жизни…

Жиклёр и Кардан похолодели, поняв угрожающий намёк.

Но, когда уже эскорт машин покидал автосервис, любопытный Кардан спросил шёпотом у Игоря:

— Это и есть «крыша»?

Тот едва заметно утвердительно кивнул головой и сел на заднее сиденье белого «БМВ»…

… — Скажу тебе по секрету, это тачка певца Валерия Рудницкого, — шепнул Жиклёру Кардан. — Только тссс… — Он приложил к губам толстенный промасленный палец. — Новенькая, он месяц назад её купил… Прямо с дачи увели, из гаража, — приглушённо заржал он. Захихикал и Жиклёр.

Но тут послышался шум двигателя, и к автосервису подъехала белая «Вольво-940».

— Здорово, мужики! — приветствовал их шофёр Гена.

— Здорово, Ген, — ответил Кардан. — Что случилось? Побились?

— Да, — тяжело вздохнул Гена, вылезая из машины. — Моя вина… Это хозяин, крупный человек, — уважительно показал он на Лычкина. — Не рассчитал я, на большой скорости шёл, закрутило и… задом об указатель… Надо сделать…

Жиклёр и Кардан стали внимательно изучать вмятину.

— Да… — протянул Жиклёр. — Работёнки будет немало, место очень уж неудачное вы побили… Немало работёнки…

— А у нас как раз срочный заказ, — вторил ему Кардан.

— Ну сделайте, я заплачу за качество и скорость, — уговаривал Гена.

Михаил продолжал сидеть в машине и мрачно молчать. Он всегда страшно переживал, когда его собственности бывал нанесён какой-либо ущерб — будь то неисправный телевизор или даже поцарапанный неловким гостем стул. А уж недавно купленный дорогой автомобиль… Просто личная трагедия…

— Вы поглядите, как хозяин переживает, — показывал на него Гена. — Между прочим, личный друг босса, — шепнул он Кардану на ухо. — Надо сделать, надо, хлопцы…

— Где-то я его видел, — шепнул Кардан. Но, увидев округлившиеся глаза Гены, громко и деловито произнёс: — Надо, значит, сделаем. — И добавил укоризненным тоном: — Ну как же ты так постарался, дверцу багажника в сторону повело… Ты же давно за рулём, Гена, таких людей возил…

— Да ладно, — огрызнулся Гена. — Ты ещё будешь мне нотации читать! Я и так от хозяина по мозгам получил, так ты ещё тут… Сделайте, я заплачу…

— А если у него денег не хватит, я добавлю, — пробасил гробовым голосом Лычкин, сидя на переднем сиденье и тупо глядя перед собой. — Главное, чтобы тачка была как новенькая… Она ведь и так новенькая, только что купил… — В его голосе появились плаксивые нотки. Потом он откашлялся, вышел из машины и попытался взять себя в руки. — Так мы оставляем тачку, ребята? — снова перешёл на властный басок Михаил.

— Оставляйте, — сказал Кардан, узнав теперь Лычкина, сына директора гастронома, учившегося в одном классе с его приятелем Игорем Глотовым. — Только, как хотите, раньше чем к четвергу мы сделать не сможем. Работы много…

— Почти неделя? Сегодня же пятница, — попытался возмутиться Михаил. Гена слегка дотронулся до его плеча.

— Зато сделают классно, Михаил Гаврилыч, — произнёс он. — Разве тут нужна спешка? Что, неужели мы с вами пешком ходить будем? Придумаем что-нибудь до четверга…

— Ладно, пошли, — махнул рукой Михаил. — До четверга так до четверга. Главное, чтобы было качественно…

— Подвези нас до трассы на своей машине, Кардан, — попросил Гена. — А там попутку поймаем…

Кардан довёз их на своей красной «пятёрке» до шоссе и вернулся обратно.

— Ну, что у них тут? — деловито спросил он Жиклёра, обходя машину со всех сторон.

— Что? Ничего хорошего, — проворчал Жиклёр. — Угораздило так попасть… И хрена с два они хорошо заплатят, этот хозяин, видно, жмот первостатейный. Побледнел весь от того, что тачку помяли…

— И не откажешь ведь, этот Гена тоже с теми связан, раньше он Живоглота возил, братана Игоря Глотова… А владелец тачки — друг Игоря, его папаша директором гастронома был, тринадцать лет получил, перекинулся в Бутырке от сильного расстройства по этому случаю. Ладно, что об этом, давай-ка лучше прикинем, с чего тут начинать…

— Как с чего? Багажник надо открыть. Кинь-ка ключики…

Он сунул ключ в багажник и попытался открыть. Но дверца не поддавалась.

— Точно, так и знал, дверцу заклинило, мать её, — выругался Жиклёр. — Мудак он, твой Гена набитый, из тех, кто сам себе на жопу неприятностей наживает… На хрена под таким ливнем так гнать? Ещё повезло, что вообще не перевернулись… Принесу инструменты, будем открывать…

— А может быть, потом? — предложил Кардан. — У нас же работа с «Мерседесом», который пригнали ночью. К вечеру за ним приедут, а у нас ничего не го-тово…

— Да я только погляжу, что тут можно сделать. Такая уж у нас работёнка — всем крутым угождать. А уж кто кого круче, надо угадать…

Он принёс инструменты и подал их Кардану, тут нужна была физическая сила… Кардан повозился минут пять и наконец открыл багажник…

Немая сцена… Огромный Кардан и крохотный Жиклёр молча смотрели на страшное содержимое багажника. А потом так же молча переглянулись.

— Эт-т-то… — стал заикаться Жиклёр, указывая дрожащим пальцем на обгорелый труп. — Т-т-ты узнаешь, кто это?

Кардан молча кивнул в ответ.

— Что будем делать? — спросил Жиклёр.

Кардан тупо глядел на обгорелый труп с золотыми часами на левой руке. Потом вытащил из кармана пачку «Парламента», закурил и, откашлявшись, произнёс:

— Надо звонить Живоглоту. И немедленно…

— Нас-то не заподозрят? — задрожал Жиклёр, вспомнив бесцветные глаза Живоглота. — Эх, связался я с тобой…

— Заткнись, падло! — рассвирепел Кардан. — Не связался бы, барахтался бы под ногами, как мышонок… а тут ездишь на лимузине, длиннее всех на трассе. И жалуешься ещё, тварь неблагодарная… Кто нас заподозрит? На хрена нам такие дела? Херню городишь… Ладно, пойду звонить…

Он зашёл в бокс и набрал номер телефона Живоглота.

— Николай Андреевич, — произнёс он хриплым голосом. — Это я, Вася… Ну, Кардан, короче. Срочно приезжайте к нам в автосервис.

— Офонарел ты, что ли, Кардан, мне приказываешь? — обозлился невыспавшийся Живоглот. — Тебе пригнали тачку, вы и делайте. «Срочно приезжайте», — передразнил он механика. — Когда надо будет, за тачкой приедут. И не я, а другие… Офонарел совсем…

— Тут дело не в этом, Николай Андреевич, — настойчиво произнёс Кардан. — Тут… другое… Тачку привезли битую, открыли багажник, а там…

— Что там?! — ничего не понял Живоглот, хотя уже насторожился, так как попусту эти люди беспокоить его в такое время не станут. — Ты говори яснее…

— Там… Николай Андреевич, в некотором смысле… Как вам сказать… Человек там… Вернее, бывший человек… Его… это самое…

— Понял, понял, — на сей раз до Живоглота дошла суть несвязного бормотания Кардана. — Скоро буду…

— И не просто, — зловещим шепотком добавил Кардан. — А чей-то… И я знаю, чей… Поэтому звоню вам, а не кому-нибудь…

— Так чей же? — холодея, спросил Живоглот. Сон с него как рукой сняло.

— Где крыша дома твоего, где крыша дома твоего, — неожиданно для себя пропел фальшивым густым басом Кардан.

И, услышав этот, вроде бы некстати пропетый куплет, Живоглот понял все… Дрожащими пальцами он вытащил из пачки сигарету, закурил, а затем стал набирать номера братков…

Глава 9

Только к середине дня Михаил Лычкин немного пришёл в себя. Но даже тогда при воспоминании о битой машине его охватывал приступ злобы, и он снова прикладывался к рюмке французского коньяка, а выпив рюмку, закуривал очередную, неизвестно какую по счёту сигарету.

Приехав в казино, он позвонил на московскую квартиру Ларисе и дрожащим от гнева голосом доложил, какую промашку допустил Гена. Та стала утешать Михаила.

— Ну не расстраивайся из-за такой ерунды, Мишенька, — щебетала она. — Подумаешь, машину помяли, ну, сделают же, обещали, значит, сделают… Ты у меня такой крутой, такими денежками ворочаешь, а расстраиваешься из-за царапины на машине.

— Да не царапина это, а сильная вмятина! — крикнул он.

— Да ты знаешь, сколько людей каждый день гибнут на дорогах? А ты у меня жив и здоров, только расстраиваешь себе нервную систему, — засмеялась Лариса.

В последнее время настроение её стало снова прекрасным и безмятежным. Уже года полтора охладевший к ней Гнедой не приставал к ней, делал вид, что между ними абсолютно ничего не было. И они уже не находились в том унизительном состоянии, как тогда, когда он воспылал к ней и придумывал различные мерзкие забавы для своей утехи. Они с Михаилом мужественно выдержали унижения, остались и при выгодной кормушке и друг при друге. А такое удавалось далеко не всем, имевшим удовольствие общаться с Гнедым.

— Ты сегодня приедешь сюда? — спросила она Михаила.

— Приеду, разумеется, я теперь безлошадный, на дачу не на чем переться, — горько констатировал он. — И зачем мне вообще шофёр? Я вожу машину гораздо лучше этого мудака Гены. Придумал же шеф такое мучение…

— Вот и хорошо, что приедешь… Я тебе такую вкуснятину приготовлю, пальчики оближешь, — пообещала Лариса. — Целую…

Михаил пригласил к себе в кабинет Игоря Глотова, который теперь работал у него в казино главным администратором. Дав необходимые указания, он налил ему рюмку коньяка.

— Давай, Игоряха, за все хорошее! — провозгласил он, поднимая свою рюмку.

Так они просидели часа два. И тут произошло нечто неожиданное…

За дверью кабинета послышались грохот и брань, затем дверь резко распахнулась, и в кабинет ворвался взмыленный Живоглот в короткой чёрной кожанке, крутящий на пальце брелок с ключами от машины. За его спиной торчали бритые головы братков. Их было не меньше десяти человек.

Живоглот остановился на пороге и внимательно поглядел на Лычкина. Тот слегка приподнялся на своём стуле и, ничего не понимая, глядел на ворвавшихся, Такими же удивлёнными глазами глядел на них и Игорь.

— Кайфуете? — тяжело дыша, спросил Живоглот.

— Да…Вот… — промямлил Михаил, не понимая зверского выражения его бесцветных глаз. — Коньяк пьём… Присоединяйтесь…

— За упокой пьёте, — на тонких губах Живоглота заиграла мерзкая улыбочка.

— За чей упокой? — не понимал ничего Михаил.

— Лохом меня считаешь? — прошипел Живоглот. — А ну, вставай, поедешь с нами!

Михаил встал, поднялся со стула и Игорь.

— Да что случилось, братан? — недоумевал Игорь.

— Разберёмся, — цедил Живоглот. — Разберёмся по большому счёту, с пристрастием, до самой подноготной… Не место здесь базарить, уши кругом. Пошёл в машину, Мишель!

Двое братков схватили Лычкина под руки и быстро повели его к выходу. Подчинённые Михаила с удивлением глядели на то, что творят с их управляющим. Но они прекрасно знали Живоглота и понимали, что раз так обращаются с Лычкиным, значит, его дело плохо.

Михаила вывели на улицу, подтолкнули к белому «БМВ» Живоглота и втиснули на заднее сиденье. Братки сели с двух сторон от него, а Живоглот уселся рядом с водителем.

Остальные тоже расселись по машинам, и кавалькада поехала на квартиру к Живоглоту.

Ехать было недалеко, Живоглот жил в двух кварталах от казино. Он уже построил себе коттедж на Боровском шоссе, поселил там свою здоровеющую с каждым годом кубышку-мать, а сам бывал там редко. Отчего-то он плохо чувствовал себя на природе, ему больше нравилось смотреть на мир с девятого этажа своей квартиры в Крылатском.

Пугая соседей, проклинающих тот день и час, когда Николай Андреевич Глотов вселился в их дом, орава проследовала в подъезд. Михаил шёл как бы в круге, бледный, ничего не соображающий, дрожащий от страха. Он понимал, что просто так подобных вещей не бывает, произошло что-то ужасное, в чем обвиняют именно его. А о том, что делают с проштрафившимися братками, он был наслышан от своего старшего товарища Гнедого. Только вот в чем его обвиняют, понять никак не мог, терялся в догадках, напрягал память.

«Гнедой, наверное, здесь, — думал он. — И сейчас устроит мне разнос. Видно, придумал опять что-нибудь паскудное для своей потехи. Только бы Ларису не трогали». Каких-нибудь экспериментов с Ларисой он боялся больше всего и благодарил бога за то, что Гнедой потерял к ней всяческий интерес. Но как потерял, так и снова приобрёл, с него, садиста, станется… Но Гнедой должен был утром улететь на толковище в Нью-Йорк, туда командировал его главный босс, знающий его длинный язык и витиеватую манеру разговаривать, способную запудрить мозги любому авторитету, особенно не очень грамотному. Кстати, билет ему брал Михаил. Наверное, по ошибке взял не на то число… А встреча должна состояться завтра… Вот ему теперь будет от Гнедого… Но он точно помнит, что брал билет в первый класс на пятнадцатое мая, отлично помнит… А может быть, ему подсунули билет в экономический класс вместо первого? Таких ляпсусов Гнедой не прощает, к этому относится особенно трепетно… Ладно, отбрешется, ничего, где наша не пропадала… А может быть, эта стерва Лерочка пожаловалась Гнедому, что Михаил к ней пристаёт? Вот это может быть ещё покруче. Не любит таких вещей Гнедой, ох, не любит…

Живоглот отпер ключом дверь, братва расступилась, и хозяин мощным пинком вбил своего гостя в квартиру. Михаил потерял равновесие и упал носом на пушистый палас в прихожей. Слава богу, что не разбил нос о трюмо, стоявшее напротив входной двери…

О том, что с ним вообще сегодня обращаются довольно странно, как никто не обращался давным-давно, он как-то не подумал. Потому что все эти годы жил в состоянии некого затаённого страха, постоянно ожидая чего-то неприятного, какой-то расплаты за свою сытость, за особняк, за шикарную машину, за деньги, которым не знает счета. За все надо платить, он был не настолько глуп, чтобы не понимать этого. Раньше он платил Гнедому своими унижениями, участием в его мерзких изощрённых оргиях, сначала своим участием, затем вместе с Ларисой, что было особенно ужасно, ведь он по-своему любил её, и она была фактически его женой. Но потом это прекратилось, Гнедой перестал приглашать его на вакханалии, отношения стали чисто деловыми, и братки, даже такие крутые, как Живоглот, разговаривали с ним, управляющим казино, принадлежащим Гнедому, довольно почтительно… И вот… Наступила пора расплаты за привольную сытую жизнь…

Орава ворвалась в квартиру, и входная дверь громко захлопнулась. Живоглот приподнял Лычкина, схватил его за грудки и сильным ударом кулака в челюсть отправил в гостиную. Михаил полетел на пол гостиной, роняя стулья на своём пути. Живоглот подбежал к нему и сильно ударил его в солнечное сплетение своим замшевым ботинком на толстой подошве.

Скрючившись, Михаил оглядел комнату — Гнедого не было. Ничего, это в его вкусе. Сейчас его отметелят, как собаку, а потом войдёт и о н весь в белом, как в анекдоте…

Но Живоглот продолжал метелить, мрачно, молча, а Гнедой так и не появлялся.

— За что? — хрипел, извиваясь на полу, Михаил, теряясь в догадках по поводу происходящего.

— За что, говоришь? — тяжело дыша, прохрипел Живоглот, устав и садясь на стул. Закурил, пустил дым в лицо валявшемуся на полу Михаилу. В дверях стоял Игорь, молча, с ужасом смотрел на жестокое избиение своего школьного друга.

— Да, за что, спрашиваю? — приподнялся с пола на локтях Михаил, сплюнул на пол кровь из разбитого рта, попробовал языком, не выбиты ли зубы. Вроде целы.

— Чего плюёшь, сучара, в моей квартире? Сейчас языком заставлю вылизывать, падло, — шипел озлобленный Живоглот.

— За что? — встал с пола Михаил, вдруг почувствовав некий прилив сил. Он твёрдо знал — ни в чем серьёзном перед братвой он не виноват и будет стоять на этом до конца. И это будет единственно верным поведением в данной странной и опасной ситуации.

— Ты тачку в сервис гонял? — спросил Живоглот.

— Ну, гонял, Гена её о дорожный знак шарахнул. А что, нельзя её чинить? — пристально поглядел на Живоглота Михаил.

— Чинить-то можно, — усмехнулся Живоглот. — Нужно даже… Только смотря, что у тебя в тачке в багажнике лежит… А ну-ка, расскажи поподробнее о сегодняшнем утре…

И он пристально, жутким немигающим взглядом посмотрел на стоявшего перед ним Михаила. Михаил, припоминая подробности, рассказал все — от выезда с дачи до того, как они с Геной отогнали машину в автосервис. И только он успел закончить своё повествование, как в дверь позвонили и в комнату влетел от сильного удара ничего не понимающий шофёр Гена.

— Да вы что, братаны? Озверели, что ли?

— Молчи! — крикнул Живоглот Лычкину. — А ты говори, рассказывай поподробнее, как машину грохнули и что у вас в машине было…

Гена подробно рассказал о прошедшем утре, с того момента, как они проснулись, сели в машину и поехали в Москву, как пошёл дождь, как их машину занесло, как Лычкин на него ругался и как они поехали в автосервис. Все полностью совпало с рассказом Михаила.

— А что у тебя, мил человек, в багажнике было, когда ты намылился везти своего хозяина в Москву? — спросил его, гнусно улыбаясь, Живоглот.

— Как что? — вытаращил глаза Гена. — Как положено — запаска, аптечка, ключи там всякие, ну ещё — пара бутылочек пивка на всякий пожарный, пара бутылочек минералки, и все вроде бы… Я лишнего в багажнике не вожу, порядок люблю…

Братки переглянулись.

— Да уж, порядочек у тебя — просто атас, — мрачно глядя на Гену, процедил сквозь зубы Живоглот. — Такой порядочек, что дальше некуда…

— Да чего такое случилось, Коляка? — не выдержал Игорь. — Чего творишь? Объясни, что за базар…

— Соплив ты ещё, чтобы меня спрашивать, Игоряха, — зловеще улыбнулся Живоглот, хотя по его лицу было видно, что он поверил словам Гены. А раз Гена ничего не знает о трупе, вряд ли виноват и Михаил, не стал бы он класть труп в багажник, зная, что шофёр может в любой момент его открыть. И рассказы их полностью совпадали… А козла отпущения им искать ни к чему, тут дело серьёзное и разбираться тоже надо серьёзно.

Однако решил напоследок попугать Михаила основательно.

— Тащите его, хлопцы, в мою тачку. Отвезём за город и шлёпнем там, как приблудного пса. Нечего тут с ним ля-ля разводить, не хочет говорить, пусть подыхает… Даже пули тратить не станем, плеснём бензинчиком и чиркнем спичкой. И все… А управляющим казино другого назначим, вот Игоряху, например, чем не управляющий? Ничуть не хуже нашего Мишеля.

Но Игорь не хотел с такими жертвами стать управляющим.

— Охренел ты, что ли, Коляка? — Игорь вдруг осмелел и стал наступать на старшего брата. — Мало нам Миха добра сделал, путёвки мамаше доставал, лекарства, и для дела он тоже постарался не хуже других, прибыли сколько для общака сделал. А ты что гонишь, что темнишь? Объясни, говорю…

Живоглот снисходительно улыбнулся и подмигнул браткам, смотрите, мол, какой вояка вырос.

— А то что? — спросил он младшего брата.

— А то вырублю ща, не погляжу, что ты бугор…

Живоглот расхохотался и хлопнул брата по плечу.

— Не вырубишь, это я тебя, твоего школьного кореша и нашего другана Гену ща вырублю тем, что скажу. Только не обделайся со страха, управляющий гребаный… То, что было, — это цветочки, ягодки только начинаются… Темнить не стану, остальные в курсе… Короче, Мишель, в багажнике твоей машины, сданной в сервис к Жиклёру и Кардану, — труп. Сильно обгоревший причём…

— Труп? — хором воскликнули Михаил и Гена. Игорь же просто раскрыл свой большой рот и никак не мог закрыть.

— Труп, труп, хлопчики, — ядовито улыбался Живоглот. — Закрой рот, братишка, муха влетит… Но и это ещё цветочки… Сильно обгоревший, но не настолько, чтобы его не узнать. И Жиклёр и Кардан узнали его…

— Так кто же это? — снова одновременно спросили Михаил и Гена. Но Михаил как-то неуверенно, потому что он понял, ч е й это труп. Он почувствовал, как немеют у него руки и ноги, он пожалел, что родился на свет, пожалел, что польстился на шальные деньги, лучше бы ему было прозябать в нищете, чем дожить до такой страшной минуты…

— Ты что, коленки-то у тебя как задрожали? — спросил Живоглот. — Понял, что ли?

— Кажется, да, — преодолевая дробь, которую отбивали его зубы, произнёс Михаил. И тут же спасительная мысль пришла ему в голову, и он добавил: — Зря только ты меня молотил, Живоглот. Кабы я тут был при чем, разве бы я повёз машину в сервис?

— Не повёз бы, — мрачно согласился Живоглот. — Только давай объясняй, как такое могло получиться?

— А чей труп-то? — спросил с вытаращенными глазами Гена, и все непроизвольно расхохотались.

— Прабабки твоей тёти Моти, — ответил Игорь, который понял все одновременно с Михаилом, и хохот раздался снова.

Михаил же, видя, что ему наконец поверили, присел на стул и закурил. Задумался. Ему по-своему было жаль Гнедого, который так или иначе стал для него крёстным отцом и действительно много для него сделал, хоть и подвергал порой изощрённым издевательствам. К тому же он понял, что без поддержки человека, знавшего и уважавшего его покойного отца, он стал в этом суровом мире никем и ничем и что теперь ему несдобровать, если он не придумает чего-нибудь нового, что снова поднимет его так сильно пошатнувшийся авторитет.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23