К счастью для Франчески, справа от нее сидел сенатор Брендон, которому она выказывала подчеркнутое внимание. Между тем глаза ее искали только одного человека. Где же он? Непринужденно болтая с сенатором, она чувствовала, что надежды ее рушатся.

— Говорят, синьор, у вас прелестная жена, — улыбнулась она сенатору. — Как жаль, что я до сих пор с ней не познакомилась.

— Она сейчас отдыхает во Франции вместе с моей дочерью. Иначе она не пропустила бы ни одного вашего выступления, мадам. — Его любезность была вознаграждена очаровательной улыбкой.

— Кажется, синьор, вы не чувствуете себя одиноко, не правда ли? — В голосе Франчески прозвучал вызов. — Вы так привлекательны… Я не слишком непринужденно себя веду? Мы в Италии всегда держимся просто. Так вы очень скучаете о жене и дочери?

— Вы льстите мне, синьорина, — улыбнулся сенатор. — Моя дочь действительно очаровательна, но она уже взрослая замужняя женщина, пожалуй, даже слишком взрослая и упрямая. Дело в том, что она выросла в Париже…

— Но… Я не понимаю! Ваша дочь? Невероятно! Никогда бы не подумала, что ваша дочь уже замужем! Но почему же она уехала в Париж, оставив здесь мужа? Или он уехал с ней?.. Вы любите оперу? — перевела вдруг разговор Франческа. — К сожалению, большинство мужчин приходят в оперный театр только по настоянию своих жен, а затем мирно засыпают.

— Сомневаюсь, — возразил сенатор, — что мужчина может уснуть, когда вы на сцене! — Брендон почувствовал, что она не ожидала от него другого ответа.

— Как приятно это слышать, — сказала Франческа. — Но кажется, вы даже не помните нашу первую встречу. Признайтесь же!

— Ну что вы! Как я могу забыть! Бертрам Филдз был так любезен, что пригласил нас… Собственно, я пришел тогда только для того, чтобы познакомиться с вами.

Под темными локонами ярко сверкнули дразнящие глаза Франчески.

— Вы очень любезны, синьор. Однако я помню, что вы не пригласили меня на танец и ушли очень рано. Видите, я не лишена наблюдательности. С вами были две очаровательные леди, не так ли?

— Да, я был с женой моего друга, который не мог тогда прийти. — Брендон улыбнулся, вспомнив об этом. — В тот вечер мне пришлось попросить зятя составить компанию ее дочери.

— О? — воскликнула Франческа с напускным равнодушием. — Ах, да, припоминаю. С вами был еще один человек. Да, да, конечно, он еще говорил по-итальянски. Так это ваш зять?

Уильям Брендон сразу сообразил, зачем Франческа завела этот разговор. Ее, конечно же, интересовал Стив!

— Вы правы, — подтвердил он. — Это муж моей дочери Вирджинии. Сегодня он проводит время в каком-нибудь салуне со своими друзьями, техасскими ковбоями.

— Что вы сказали про Техас? — оживился Шанхай Пирс и повернулся к ним. При этом он так низко наклонился к Франческе, чтобы коснуться ее полуобнаженной груди. — Послушай, крошка, не позволяй ему дурачить себя болтовней про Техас. В Техасе нет ничего плохого. В Калифорнии совершается больше преступлений, чем в Техасе! Эй, Брендон! Если не веришь, спроси у своего зятя! Я слышал, он все еще собирается посетить некоторые места в Техасе. Черт возьми, твоя дочь, должно быть, сошла с ума, когда решила выйти замуж за такого отчаянного парня, как Стив Морган. — Пирс весело рассмеялся. — Почему его здесь нет? Он, наверное, развлекается где-то с моими ковбоями?

Брендон решительно оборвал его:

— По-моему, леди не желает выслушивать…

Шанхай Пирс обиженно уставился своими маленькими бледно-голубыми глазами на Франческу:

— Да, да. Когда вы собираетесь порадовать нас своим пением, моя красавица? Вы же споете нам, верно?

Франческа пожала плечами, раздосадованная тем, что тот так внезапно вторгся в их с сенатором разговор.

— Скоро, мистер Пирс. Когда мистер Гоулд будет готов к атому, а мы все закончим ужин. Имейте в виду, что я умею петь по-английски.

Когда ужин подошел к концу, сенатор Брендон отправился вместе с синьориной ди Паоли и другими гостями к ярко раскрашенному деревянному строению, над которым висела огромная вывеска: «Салун „Самородок“.

Франческа поднялась по крутой деревянной лестнице.

— Не волнуйтесь, милочка, — приободрила Франческу сопровождающая ее женщина. — Следуйте за мной, и через секунду мы будем на сцене, где вы споете ваши прекрасные песни, а затем вернетесь назад тем же путем.

— О, я совершенно не боюсь, — весело ответила Франческа.

Едва она появилась на сцене, зал разразился громкими криками и возгласами. Где-то в глубине тихо играли на пианино, но его заглушали громкие голоса и звон бокалов. «Вот как выглядит американский салун», — подумала она.

Наиболее знатные гости мистера Гоулда сидели за столиками, расставленными по периметру огромного зала. Несколько человек столпились вокруг столов для игры в карты, не обращая внимания на происходящее. Вдоль передней зеркальной стены стоял длинный бар, за которым сновали неутомимые бармены, едва успевая наполнять стаканы.

«Значит, именно здесь собрались так называемые техасские ковбои, чтобы по-своему отметить этот праздник», — подумала Франческа. Это они подняли такой невероятный шум, рассказывая друг другу о своих похождениях.

Франческа привыкла к тому, что при ее появлении на сцене воцарялась мертвая тишина, сменявшаяся бурными аплодисментами. Но здесь не было ничего подобного, и она подумала, что все эти грубые люди ушли не далеко от своих примитивных предков. Больше всего ее поразила их манера выказывать одобрение. Они громко свистели, топали ногами и выкрикивали непристойности. Франческа улыбалась, хотя ее черные глаза сверкали от гнева.

— Любая красивая малышка, которая так откровенно демонстрирует красоту своих ног и груди, вполне заслуживает такого восторженного приема, — громко объяснил причину столь бурной реакции мистер Пирс. Он уселся на стул рядом с сенатором Брендоном и пытался успокоить того. — Видите вон того здорового парня в клетчатой рубашке? — спросил он, наклонившись к сенатору. — Это Джед Лэнгли, один из моих лучших охранников. Джед довольно легко приручает женщин и, если видит интересную даму… — Шанхай Пирс сделал паузу. — Он отлично владеет своим шестизарядным кольтом и может до смерти напугать любого соперника.

Уильям Брендон посмотрел туда, где стоял крупный парень с копной каштановых волос. Сила придавала ему своеобразный шарм. Через минуту он уже расчистил себе место перед сценой, притащил стул с высокой спинкой, уселся на него, обхватив огромными ручищами колени, и плотоядно уставился на Франческу. Та наконец запела.

— Думаю, — тихо сказал Брендон, — эта леди сама выбирает себе поклонников. — Он пристально смотрел на Франческу ди Паоли, а та время от времени поглядывала на Джеда Лэнгли и на мужчину, стоявшего в дальнем конце бара.

— Готов держать пари, что Лэнгли добьется ее расположения! — воскликнул Пирс. — Для начала делаю ставку в тысячу долларов. — Он быстро вытащил толстый бумажник, отсчитал десять стодолларовых банкнот и небрежно бросил их на стол. Его слова привлекли внимание гостей. Джим Фиск, неутомимый игрок, весело смеясь, подмигнул сенатору:

— Ты ставишь больше, Брендон? По-моему, эта леди обратила внимание на твоего зятя. Ну так что, держишь пари с Пирсом? Боюсь, ты недооцениваешь своего зятя.

Брендон почувствовал себя в ловушке. Он постарался не выдать волнения, хотя ситуация ему не нравилась. Сунув руку во внутренний карман, он достал оттуда бумажник. Это было делом чести.

Даже Джей Гоулд завелся:

— Техас против Калифорнии, не так ли? Это настоящая находка для опытных игроков. Я бы сам принял в этом участие, если бы питал склонность к азартным играм.

Вскоре к ним присоединились другие гости, поспешно делавшие ставки. Но неугомонный мистер Фиск решил предложить соперникам сразиться на дуэли, что, на его взгляд, было бы гораздо интереснее обычных ставок на победителя.

— Разве не так решают споры настоящие мужчины, выросшие на Западе? Мне ясно, что между нашими соперниками непременно возникнет спор из-за этой леди.

Сенатор Брендон рассеянно посмотрел туда, куда кивнул Фиск. В этот момент Франческа закончила петь. Джед Лэнгли вскочил со стула и галантно протянул руку Франческе, помогая ей сойти со сцены. Та охотно приняла его руку, ослепительно улыбнувшись ему и скромно потупив глаза. Джед что-то прошептал ей на ухо, но она лишь покачала головой. Отказав этому настойчивому поклоннику, Франческа направилась к бару и небрежно облокотилась на него обнаженной рукой. На ее лице играла улыбка, когда она испытующе посмотрела на Фиска.

— Не сомневаюсь, ковбой, что ты хочешь угостить меня чем-нибудь покрепче.

— Боюсь, синьорина, что у вас могут возникнуть проблемы, — прозвучал рядом голос Стива. — Глаза вашего страстного поклонника выражают решимость. — Стив говорил спокойно и чуть насмешливо.

Франческа вспыхнула, но быстро взяла себя в руки:

— Как это неучтиво! А может, вы просто боитесь… поражения?

Стив улыбнулся:

— Смотря что вы имеете в виду, синьорина. Собираясь участвовать в поединке, я должен знать, за что сражаюсь.

— Как за что? За меня! Или вы считаете, что эта игра не стоит свеч?

Франческа выдержала его тяжелый взгляд, показав, что принимает его вызов.

Этот взгляд перехватил Джед Лэнгли, оказавшийся в этот момент у стойки бара. Теперь они стояли рядом — Лэнгли, Франческа и Стив Морган.

В огромном зале наступила мертвая тишина.

Брендон, пристально глядя на зятя, заметил, что тот выбрал наиболее удачную позицию, прислонившись левым плечом к стойке бара и опустив правую руку вниз, где к его ноге была прикреплена кожаная кобура с кольтом. Сегодня вечером Стив был в выцветшей голубой рубашке, черной кожаной жилетке и темно-синих ковбойских брюках, заправленных в высокие сапоги.

Сейчас он ничем не отличался от жителей Техаса, но его внутреннее напряжение чувствовалось даже на расстоянии. Для всех, кто хоть что-то понимал в этом деле, было ясно, что Стив готов к поединку.

Лэнгли тоже знал, что означает эта поза, но был слишком зол, чтобы сделать соответствующие выводы. Он не понял, что перед ним человек, готовый за доли секунды выхватить кольт и открыть стрельбу. Он принял Стива за обычного шалопая с Восточного побережья, одетого под ковбоя. Впрочем, Лэнгли это мало волновало, ибо Пирс не вмешивался в то, что происходило в салуне. Кроме того, Шанхай Пирс так же ненавидел сопляков из Восточных штатов и не упускал случая поиздеваться над ними. Пирс не станет возражать, если он проучит этого парня и покажет всем, что такое настоящий Запад. Если человек прицепляет к ремню кобуру с кольтом, значит, он должен знать, как с ним обращаться. Но самое главное то, что в этом замешана женщина. Да еще не простая женщина, а иностранка, оперная певица! Кто-то сказал ему, что она очень знаменита.

Вообще-то Джеду Лэнгли это было совершенно безразлично. Он не разбирался во всем этом. Любая женщина, которая пела в салуне, казалась ему доступной независимо от того, на каком языке она пела и сколько ей за это платили. Главное, что она пела за деньги. Он всегда считал, что настоящая леди не станет петь в салуне даже за очень большие деньги.

— Очень надеюсь, — сказал сенатору Брендону Дэн Дру, — что твой зять умеет пользоваться той штукой, которая висит у него на ремне. — Они сидели за самым большим столом в салуне и напряженно наблюдали за тем, что происходило у стойки бара. Джею Гоулду и всем его гостям казалось, что они присутствуют на спектакле, который вот-вот завершится чем-то необыкновенным.

Сенатор Брендон казался совершенно спокойным, и только пульсирующая жилка на виске выдавала его волнение.

— О да, он знает, как обращаться с оружием, господа, — уверенно сказал Брендон. — Я совершенно не беспокоюсь за него, — добавил он.

Рядом с ним засмеялся Пирс:

— Могу сказать то же самое. Морган — сущий дьявол. Во всяком случае, он был таким несколько лет назад, пока легкая жизнь не испортила его! Предложив пари, я все хорошо просчитал. Я абсолютно уверен в Джеде Лэнгли, а поэтому готов поставить на него любые деньги. Нанимая телохранителя, я выбрал, конечно, самого лучшего, в чем вы скоро убедитесь. Он меня не подведет.

Глаза Стива Моргана вспыхнули. Джинни всегда знала, что это означает. Но Франческа не могла этого знать. Она не понимала, что все это уже не игра.

— Кажется, этот парень не хочет угостить вас, мадам? — угрожающим тоном спросил Джед. — Я с удовольствием сделаю это, как только очищу здесь воздух. — Он напрашивался на драку и не скрывал этого. Франческа впервые почувствовала легкий привкус страха, но, к стыду своему, подумала, что эта сцена доставляет ей немалое удовольствие. Это ли не высшая оценка ее красоты и привлекательности? Стив Морган заинтриговал ее, сам того не желая. Собственно, только ради него она и приехала сюда…

Эта мысль пронеслась в ее голове, пока соперники пристально разглядывали друг друга.

— Похоже, мадам, — начал Джед Лэнгли, — за вами должен поухаживать настоящий мужчина. Закажите себе все, что хотите, и держитесь подальше от слюнтяев, считающих, что ковбойская одежда и кольт на ремне делают их настоящими мужчинами.

Он снова посмотрел в глаза Стива Моргана, ничуть не скрывая своих намерений. Но что-то подсказывало ему, что с этим парнем все будет не так уж просто. Джед стал чуть осторожнее.

Ему приходилось встречать немало слабаков из восточных штатов, но этот вел себя не совсем обычно. Джед думал, что он начнет нервничать, суетиться, пойдет на попятную. Но ничего подобного не произошло. Стив Морган вел себя спокойно и, казалось, совсем не собирался уступать. Он либо дурак, либо очень храбрый человек, решил Джед. А может, он считает все это забавной игрой?

— Послушай, — в первый раз за все это время обратился Джед к Стиву, но тот нетерпеливо оборвал его.

— Ты сам послушай, Лэнгли. Если ты хочешь устроить шоу для мистера Гоулда и его гостей, давай выйдем на свежий воздух. Леди уже пообещала провести оставшуюся часть вечера с победителем, разве не так, дорогая?

Не успел Лэнгли ответить, как раздался громкий голос Шанхая Пирса:

— Надеюсь, вы не собираетесь разнести этот салун в щепки своей стрельбой? Вот кретины! Выходите во двор, и там мы покажем всем, что такое настоящий поединок настоящих мужчин.

Маленький человек на высоких каблуках и в огромной шляпе, очевидно, решил взять это дело под свой контроль. Он быстро встал из-за стола и пошел к стойке бара, где стояли соперники.

— Джед, ты пойдешь с севера, — решительно скомандовал он. — А ты, Морган, с юга. И без дураков, зарубите себе на носу! Все должно быть по-настоящему. А наша прекрасная гостья станет призом победителю на весь оставшийся вечер, не так ли, дорогая?

Франческа рассмеялась; только мистер Филдз понял значение этого смеха и застонал от отчаяния. Но было уже слишком поздно. Он не мог изменить ход событий. Она добилась своего. Он молча наблюдал, как сильные руки подхватили Франческу и посадили на полированную стойку бара. Она продолжала весело смеяться, наслаждаясь вниманием публики. Это был ее звездный час.

— По рукам! — воскликнула она. — Я спою для победителя свою лучшую песню и буду танцевать с ним весь этот вечер. А тот, кто потерпит поражение… Ну, может, я всплакну о нем?