Консепсьон собралась уходить вместе со своим страстным и преданным обожателем молодым виконтом Марвудом. Рыжеусый телохранитель должен был по обыкновению сопровождать их.

— Не знаю, когда мы вернемся. Эдди хочет покатать меня на речном пароходике. — Она фальшиво улыбнулась Соне. Уже надевая модную широкополую шляпу, она прошипела Джинни:

— Мне надоело притворяться твоей подругой. Эдди обещал подарить мне фаэтон — такой же, как у него, и тогда я смогу выезжать в любое время. Скажи, а ты хотела бы свободно выезжать?

— Я рада и тому, что мне незачем притворяться, — ответила Джинни, отходя от несносной мексиканки.

— А ведь ты ее не любишь, я угадала? — спросила ее Соня, когда девушка уехала. — Что ж, не могу тебя за это осуждать. Она слишком вульгарна, а потому мне не терпится, чтобы мистер Мердок достроил свой дом побыстрее. — Она удивленно посмотрела на Джинни: — Кстати, ты выглядишь куда лучше с тех пор, как мы вернулись в Сан-Франциско. — При этом Соня подумала: «Особенно когда твоего мужа нет дома и он пропадает где-то по своим загадочным делам».

Соня и сама чувствовала себя спокойнее, когда зятя не было дома. Некоторые черты Ивана Сарканова раздражали ее. К тому же Уильям как-то намекнул, что зятек, по слухам, не брезгует даже шантажом и порядочные люди уже тяготятся его обществом. Даже Сэм Мердок, хотя он и сам для всех загадка. Почему, к примеру, он так задержался в Вирджиния-сити? А дорогие ювелирные изделия, которые он подарил Джинни? По ее просьбе Соня спрятала их в сейф мужа. Соня никогда не пошла бы на это, но даже Уильям решил, что князю лучше не знать о таком подарке. Сенатор рассуждал весьма здраво.

— Мердок — один из немногих людей, который при случае сможет помочь мне, особенно в эти трудные дни. Поэтому давай выждем, — сказал он.

Соня кинулась в комнату падчерицы, когда ей доложили, что прибыл нарочный с цветами и длинным плоским свертком, предназначавшимся, несомненно, Джинни.

— Джинни! Ты только посмотри, какая прелесть! Посыльный ждет — иначе я не решилась бы тебя беспокоить.

Розы были прекрасны, а в них лежала визитная карточка с инициалами «С. М.».

— Это от мистера Мердока! Как ты думаешь, Джинни, он вернулся?

Джинни это ничуть не оживило, но все же она разорвала упаковочную бумагу. Соня вскрикнула от восторга. В футляре на бархате лежал гарнитур из опалов: ожерелье, браслеты, длинные серьги и кольцо — огромный опал, окруженный бриллиантами и жемчугом. «Боже, — подумала Джинни, — ведь опалы сулят несчастье!» Разве она могла забыть тот вечер, когда на ней были украшения из этого камня? В футляре также лежала записка с инициалами «С. М.». Джинни прочла ее: «В час дня за вами заедет Смит. Не забудьте про ключик».

Нет, не Мердок все это прислал, а Стив. Кто еще мог столь дерзко воспользоваться тем, что его инициалы совпадали с инициалами его хозяина?

«Но как же… как он осмелился? — подумала Джинни. — И как он мог позволить себе подобную дерзость? Почему Стив вдруг решил, что она…»

Впрочем, Джинни уже знала, что поедет. Поедет вне всяких сомнений.

Соня явно не собиралась мешать ей. Она даже не напомнила падчерице, что не стоит отправляться одной.

Когда подкатил экипаж, Соня не выразила ни малейшего удивления. Она даже помогла Джинни одеться. Оказалось, что в экипаже Джинни поджидала дама, назвавшаяся миссис Мери Плезенс.

— Какой, однако, джентльмен! — восхитилась Соня. — Надеюсь, Джинни, ты будешь вести себя разумно? Если Иван узнает…

— Ивану очень по душе мистер Мердок. Уверена, что он не стал бы возражать.

— Что ж, — обрадовалась Соня. — Ты чудесно выглядишь. Интересно, куда он собирается с тобой поехать?

К счастью, Соня не прочла записки.

На козлах сидел не кто иной, как Стив Морган, загримированный под телохранителя Мердока. Зачем же он так рискует? Что за опасную и загадочную игру затеял он на этот раз?

Впрочем, Стива нельзя было узнать даже по голосу. Он помог Джинни сесть в экипаж:

— Сегодня вы особенно хорошо выглядите, княгиня. Миссис Плезенс трещала без умолку, пока карета не остановилась у дома на Вашингтон-стрит.

— Надеюсь, вы посетите меня? Княгиня, познакомиться с вами было истинным удовольствием. — С этими словами миссис Плезенс скрылась из виду, и Джинни осталась в экипаже одна. Несмотря на порошок, голова у нее шла кругом. Она не знала, что делать дальше. Между тем Стив развернул экипаж и покатил в сторону от дома Мердока — к набережной.

Через несколько минут он бросил ей через плечо:

— Мы отправляемся в плавание. Надеюсь, ты не возражаешь?

— С каких это пор ты интересуешься моим мнением?

— Мне, пожалуй, и не следовало этого делать. — Широкополая шляпа придавала ему весьма мрачный вид. — Надеюсь, ты не страдаешь морской болезнью?

Не успела Джинни ответить, как они остановились. Высокий улыбающийся мулат шагнул вперед и схватил лошадей под уздцы:

— Думал, что вы уже не приедете. Но, к счастью, погода сегодня отличная. Ветер попутный. Да и тумана нет — так что счастливой прогулки!

Стив Морган неторопливо подошел к Джинни и легко, как пушинку, поставил ее на мостовую. Его близость, как всегда, обезоружила ее. Джинни, затрепетав, тряхнула локонами: будь что будет. Ее напускная сдержанность улетучилась как дым. Она почувствовала себя беззаботной как девочка.

Это чувство усилилось, когда маленькая яхта под белыми парусами понеслась по заливу. Капли морской воды засверкали на палубе как бриллианты.

— Бог мой, да сними ты эту дурацкую шляпу! Я куплю тебе дюжину таких же, если у тебя к ним слабость! Но у меня на борту мы обойдемся без этого.

Джинни сняла шляпу, отшвырнула ее прочь и тут же заметила, как засветились глаза Стива.

Золотисто-медные волосы Джинни разметал ветер. Она смотрела на Стива во все глаза. Он стоял на палубе, слегка расставив ноги, в распахнутом темном пиджаке и расстегнутой до пояса белоснежной рубашке. Ну настоящий пират! Да, он всегда походил на пирата — и почему она не замечала этого раньше?

— Так лучше? — насмешливо спросила она.

— Да, лучше — и намного. Ах ты, зеленоглазая сирена, за дерзость тебя следовало бы выбросить за борт!

— Как, прямо сейчас? Что ж, я вцепилась бы в тебя руками и ногами и постаралась бы утащить на дно вместе с собой.

— Не сомневаюсь. А теперь держись!

Тут порыв ветра резко накренил яхту. Стив расхохотался, когда волна обрушилась на суденышко и обдала Джинни солеными брызгами. Зато его глаза светились любовью, а все другое для Джинни не имело значения.

День пролетел как мгновение. Грело солнце, морской бриз освежал разгоряченные щеки, на губах была соль от океанской воды… Стив обращался с яхтой столь же умело и ловко, как с лошадьми. Интересно, яхта тоже принадлежит Сэму Мердоку? Впрочем, вопросов Джинни не задавала. Она промолчала и тогда, когда яхта скользнула в тень океанского клипера, стоявшего на якоре с убранными парусами.

— Ты сможешь подняться по веревочному трапу, или прикажешь поднимать тебя на талях, как пленницу?

Джинни схватилась за трап и стала подниматься, стараясь не смотреть вниз. Зная, что Стив рядом и готов прийти ей на помощь, она не испытывала страха.

Уже у самой кромки борта сильные руки моряков подхватили ее и поставили на палубу. И тут она увидела человека в фуражке и в сюртуке с золотым шитьем. Неужели Стив решил похитить ее и увезти на корабле, как самый настоящий пират? Ну и что, если и так?

— Мистер Морган? Я уже подумывал, не переменились ли у вас планы… Мадам!

— Очень мило, что вы дождались нас, капитан. Познакомься, Джинни, — это капитан Бенсон.

Подумать только, как просто и непосредственно Стив представил ее капитану! Впрочем, времени на размышления не было — Джинни уже вошла в каюту, роскошь которой поразила ее, хотя она и дала себе слово ничему не удивляться в этот день.

Дверь захлопнулась. Стив пристально смотрел на Джинни.

— Ты насквозь промокла. Похоже, я доставил сюда утопленницу. Думаю, прежде всего тебе надо переодеться.

У Джинни подкосились ноги, когда Стив, подойдя к ней, разорвал платье от шеи до талии.

— Пора расплачиваться, княгиня, и, видит Бог, я ждал этого давно.

Через мгновение она уже лежала поперек дивана, а его руки, такие знакомые и теплые, срывали с нее одежду…

Она забыла обо всем и чувствовала только его руки, губы и горячее тело. Все поплыло перед ее глазами, и тогда она закричала. Она кричала, пока он не закрыл ей рот поцелуем.

Ей было трудно возвращаться к реальности. Она с радостью осталась бы навсегда в плену любовного бреда. Джинни надеялась, что Стив и впрямь решил увезти ее, на что она безоговорочно согласилась бы. Одно Джинни знала точно — они должны сохранить свою любовь, страсть, неукротимое влечение друг к другу. Ах, если бы повернуть время вспять и сделать так, чтобы никто никогда не разлучал их!

Увы, прошлого не вернуть! Стив поднялся и начал одеваться.

Приподнявшись на локте, Джинни спросила:

— А что надеть мне? Надеюсь, ты уже нашел для меня одежонку у какого-нибудь матроса?

— Мы не в мексиканских прериях, дорогая. Чем злиться, лучше оглянись вокруг. Эта каюта как раз для путешественниц; уверен, ты непременно подыщешь здесь что-нибудь для себя.

Стив отодвинул перегородку, за которой Джинни увидела большой шкаф со множеством предметов женского туалета.

— Ох! — удивленно воскликнула Джинни.

— Очень надеюсь, любовь моя, что ты не станешь меня оскорблять, ибо это не подобает царской дочери. Заметь, кстати, что все эти платья новые и сшиты по твоей мерке, если я верно запомнил твой размер. Ну как, оденешься или предпочитаешь подняться на палубу в костюме Евы? Лично мне этот наряд нравится больше всего.

— Ты… ты самый хладнокровный и расчетливый негодяй на свете!..

— Но ведь ты никогда не сомневалась, что я подонок! Но помни, что мы связаны договором! — Стив серьезно посмотрел на нее. — Так вот, Джинни, мы уже на полпути в Беницию, а там тебе придется выйти на берег одетой и даже притвориться знатной дамой. — Его глаза смеялись. — Очень жаль, что мне не пришло в голову захватить с собой служанку, но, если тебе понадобится помощь, я всегда к твоим услугам.

Ах, вот оно что! Он везет ее, чтобы подвергнуть новым унижениям! Зачем, зачем она опять доверилась этому человеку?

Джинни надела платье, выбранное для нее Стивом, и он застегнул на ней ожерелье — крупный изумруд в оправе на тонкой золотой цепочке.

— Скажи, зачем ты затеял эту игру? Знает ли о твоих странных выходках мистер Мердок?

— Я отвечу тебе, Джинни, но не сейчас. Сейчас успокойся и выйди со мной к людям. Судя по шуму на палубе, мы, должно быть, уже вошли в порт, и к тому же проделали путь за рекордное время!

На палубе все только и говорили, что о новом рекорде их клипера. Помощник капитана скользнул взглядом по Джинни, но тут же отвел глаза. «Интересно, — размышляла Джинни, — что думают обо мне все эти люди?» Она так непринужденно прохаживалась по палубе, словно ей было не впервой путешествовать на клипере с бородатым мужчиной, похожим на пирата, и заниматься с ним любовью в каюте. Да, она теперь поняла, за кого ее все принимают. За любовницу Стива!

«А чего я, собственно, хотела?» — устало подумала она, поискав глазами Стива. Он переоделся в строгий костюм с вышитым жилетом и выглядел великолепно. Да, он был дьявольски соблазнителен! Стоило ему взглянуть на Джинни, как она затрепетала.

«Как все это несправедливо… как гадко… я ненавижу его, — с неприязнью подумала она. — Подумать только, до чего он меня довел!»

В проливе появилось множество лодок и яхт; они направлялись к кораблю, стоявшему на якоре. Между тем Стив тихо подошел к Джинни и взял ее за руку:

— Боюсь, на берег тебе не придется сойти, поскольку я должен в полночь доставить тебя домой. Но скромный банкет на борту все-таки состоится. Ты по-прежнему любишь шампанское?

Его потеплевшие глаза напомнили Джинни о том, как она, пьяная от шампанского, помогла Стиву выручить Пако Девиса из тюрьмы. Эта давняя история произошла в маленькой мексиканской деревушке, но с чего он решил ворошить прошлое и напоминать ей об этом?

Она спокойно ответила:

— Банкет? Что ты имеешь в виду? К чему эта загадочность?

— Никаких загадок. Я просто думал, что ты слышала наш разговор. Мы приплыли сюда, чтобы дать кораблю название. Раньше клипер предполагали назвать «Леди Бениция», но я предложил капитану Бенсону назвать его «Зеленоглазая леди». И ты, любовь моя, сама окрестишь судно.

В этот день произошло столько событий и Джинни познакомилась со столькими людьми, что к вечеру почти ничего не помнила. Всякий раз, когда Стив представлял ее как княгиню Сарканову, Джинни чуть не морщилась. Что будет, когда об этом узнает князь Иван или ее отец? К чему Стив затеял все это?

На корабле многие говорили по-испански, в частности и модно одетые женщины. Джинни стояла в маленькой, качавшейся на волнах шлюпке, а Стив заботливо поддерживал ее. Джинни должна была разбить большую бутылку шампанского о борт корабля, что она и сделала под громкие одобрительные возгласы собравшихся. Все это время она старалась не думать о грустном.

Вероятно, ей это удалось бы, не будь рядом Стива, который то и дело небрежно обнимал Джинни, словно предъявляя права на нее. Она видела устремленные на нее любопытные, а иногда и насмешливые взгляды. Она также понимала, что за ее спиной люди перешептываются.

К вечеру, когда клипер, подняв паруса, несся к Сан-Франциско, Джинни одолели дурные предчувствия.

— Может, ты спустишься в каюту и выпьешь еще немного шампанского? Или хочешь оставаться на палубе?

Да как он смеет теперь так спокойно, почти безразлично спрашивать ее об этом? Как будто… как будто…

Джинни с трудом подавляла ярость:

— Ну как, вы успешно осуществили ваши замыслы? А может, вы спятили? Шампанское! Да я выпила его столько, что опасаюсь, как бы не раскололась голова. И все же вы ни словом не обмолвились о ваших намерениях и не подумали объяснить свое поведение.

Стив крепко схватил Джинни за руки и твердо сказал:

— Если ты собираешься устроить мне сцену, то нам лучше спуститься в каюту. Там я объясню тебе все.

Если бы Стив не держал ее за руки, она бы кинулась на него с кулаками. Уже в каюте, когда он усадил ее в кресло и разлил по бокалам шампанское, Джинни подумала о том, почему ее чувства к Стиву всегда так быстро меняются. Прежде она любила его, потом ненавидела, теперь полюбила снова, вернее, думает, что полюбила, хотя ни в чем не уверена.

— Вот, выпей немного. Один бокал тебе не повредит, зато, может, твое лицо уже не будет таким обиженным. Я-то, признаться, думал, что ты обожаешь сюрпризы. По крайней мере, ты так говорила вчера.

— Я помню, что говорила вчера и что говорили вы! Но что вы пытаетесь мне доказать сегодня? Как это все…

— А я-то думал, что мои намерения совершенно ясны. Я пытался убедить тебя, что могу позволить себе содержать любовницу — даже если она дочь русского царя. — С этими словами Стив отвесил Джинни полупоклон и поднял свой бокал. — Конечно, если взглянуть на вещи здраво, то все это выглядит весьма забавно. И именно это заботит тебя больше всего, моя радость. Не горюй, со временем мы привыкнем. В конце концов, мы не чужие друг другу, и я прекрасно знаю, как ты умеешь ко всему приспосабливаться. Как-то раз, помнится, ты призналась мне, что больше всего хочешь иметь как можно больше богатых любовников. Не исключено, что ты по-прежнему к этому стремишься…

Джинни, бледная как мел, поднесла пальцы к вискам, почувствовав острую боль. Этот жест заставил Стива пожалеть о нарочитой жестокости своих слов. Черт бы ее побрал! И пропади пропадом его неудержимое влечение к этой женщине! То она жалит, как скорпион, то напоминает затравленного зверька.

«А ведь он и в самом деле меня ненавидит, — с грустью решила Джинни. — Он хочет заполучить меня только для того, чтобы снова и снова причинять мне боль. Он предложил мне стать его любовницей, но ему важно при этом подчеркнуть, что я всего-навсего дорогая шлюха… Нет, я больше этого не вынесу!»

Впрочем, нет, Стив заставит ее вынести все — разве он не доказал, что не остановится ни перед чем? А она так слаба! Вот и сейчас она боится встретиться с ним взглядом, а все потому, что ей кажется, будто он угадывает ее мысли… Но нет, Стив ненавидит слабость! Ведь она заинтересовала его сначала только потому, что имела смелость противостоять его натиску, отстаивала свое право на самостоятельность. Так что сдаваться ей нельзя.

— Ну что ж, — иронически начал он, — не слишком приятно, что ты замыкаешься, когда я пытаюсь прояснить наши отношения. Или ты ищешь объяснения для мужа, когда тот вернется из Сакраменто?

Она подняла голову и посмотрела на него сверкающими зелеными глазами:

— Из Сакраменто? Но как ты узнал? Он даже мне не сказал, куда едет.

Лицо Стива стало непроницаемым:

— Как жестоко с его стороны, подумать только! А хоть раз он говорил, куда отправляется и насколько?

Джинни показалось, что он слишком пристально взглянул на нее, намекнув на их отношения с мужем, и она взорвалась, забыв о головной боли:

— Почему ты об этом спрашиваешь? Какое это имеет к тебе отношение?

— Но, дорогая, все, что относится к тебе, затрагивает и меня, разве это непонятно? Почему ты не хочешь поболтать со мной о своем супруге? Неужели тебя гложет совесть? — С этими словами Стив отошел от стола. Теперь он смотрел на нее, как на чужую женщину, которую ему только еще предстоит понять.

— Ты испытываешь мое терпение, доводишь меня до белого каления, с тобой я почти теряю рассудок! Слава Богу, мы расстались, и, возможно, лишь как любовники сможем сохранить то лучшее, что было у нас в прошлом! Ведь тебя очень трудно забыть! Но когда я лежу в кровати один-одинешенек, мне приходит в голову, что жизнь с такой шлюхой превратилась бы для меня в сущий ад, и благодарю Творца, что теперь о твоей нравственности заботится другой.

— Господи, Стив, да ты ничуть не изменился! Ты остался таким же жестоким эгоистом и готов идти к своей цели, подминая под себя других, ни в чем неповинных людей! Ну скажи, зачем ты привез меня сюда? Чтобы отомстить мне, хотя я и не знаю, за что?

— Отомстить? — издевательски спросил Стив. — С какой стати я должен тебе мстить? Ведь мы оба с небольшими потерями выбрались из ловушки, называемой семейной жизнью! Иначе нам, возможно, пришлось бы вечно воевать друг с другом. Поверь, я почти благодарен тебе, что ты столь резво ухватилась за предоставленный судьбой шанс. Принцесса должна жить с принцем — и вот теперь, моя дорогая, ты засверкала, как драгоценный камень, для которого наконец подобрали достойную оправу. — Она содрогнулась от этих слов, а Стив, заметив это, коротко рассмеялся: — Джинни, мы слишком хорошо знаем друг друга, чтобы притворяться. Уверен, ты достаточно умна, чтобы оценить все преимущества нашего договора. Ведь мы сможем наслаждаться друг другом без сцен ревности и лишних вопросов. А так как твой муж частенько отлучается из дома, у нас вполне достаточно времени для общения. Поэтому перестань дуться и постарайся принять и признать мою правоту. В последнее время мне пришлось прибегать к силе, чтобы заполучить тебя.

— Перестань! — Джинни вскочила с кресла и сжала кулаки. — Как ты можешь говорить о наших отношениях так… так цинично? Почему ты продолжаешь мучить меня? Нет, ты просто не в состоянии понять женщину. Ведь до сих пор ты ни словом не обмолвился о том, зачем приехал в Сан-Франциско, подвергая страшному риску свою жизнь и мою… репутацию! Улыбайся на здоровье! Тебе же на всех наплевать. Ты, конечно, не знаешь Ивана, но скажу тебе, что у вас с ним есть одна общая, ненавистная мне черта. Вы лишены элементарной порядочности. Он был готов убить тебя, не зная, кто ты, но если он вдруг узнает…

— Ты что, думаешь, я его боюсь? Его или его наемных убийц? А может, ты боишься за него? Признаться, я не люблю терять того, что мне принадлежит, Джинни. И я еще не успел всласть насладиться твоим страстным телом, когда твой князь увез тебя. Конечно, я понимаю, что ни одному мужчине ты не будешь принадлежать безраздельно, ибо верность не в твоей натуре, да, честно говоря, и не в моей тоже. Признайся хоть в этом — зачем лицемерить!