Земля Тре

      - Стреляй!
      Глеб натянул лук, поймал наконечником стрелы белое пятно. Еще секунда... Кто-то из воинов в отчаянном прыжке вытянул вперед руку. Клинок задел тетиву, она лопнула, и стрела, не долетев до Аццы, звонко ударилась в пол.
      Стражники хлынули с обеих сторон, но Коста оказался проворнее - схватил упавшую стрелу и замахнулся ею, как копьем.
      - Мне! - крикнул Глеб.
      Аццы скрылась за спинами Черных Братьев. Глеб вырвал у Косты стрелу и бросился следом. Свободной рукой выхватил меч, и стражники, не успев сомкнуть ряды, брызнули в стороны. Аццы обернулась, из ее пальцев вылетел сноп искр. Боль обожгла лицо и руки Глеба, но он не обратил на нее внимания. Страшнее было то, что перо, привязанное к стреле, вспыхнуло, и по тонкому древку побежал желтый огонек. Черные Братья с криками ужаса побросали мечи и расступились.
      Дробный топот летел в невидимый свод Зала. На плечах Аццы вороньими крыльями хлопал длинный балахон. Она сбросила его, и матерчатый квадрат выстелился под ноги Глебу.
      В Зале колыхался тяжелый несмолкающий гул. Глеб бежал, зажав в кулаке пылающую стрелу. Пламя добралось до руки и лизало сомкнутые железным кольцом пальцы.
      Из темноты выплыла стена. Аццы тараном врезалась в нее, и белые ладони заскользили по выскобленному до блеска граниту. Что-то скрипнуло. Треугольная плита отъехала в сторону, и за ней открылся подземный ход.
      - Уйдет!
      Глеб выжал из себя последние силы, поймал Аццы за костлявое плечо и развернул лицом к себе. Лицо... Из-под черных змеек полыхнуло ненавистью, два красных угля, разгораясь, засветились в глазницах Аццы. Глеб не стал ждать рука со стрелой сама рванулась вперед.
      - Есть!
      Он разжал пальцы и отступил назад. Он ожидал всего - землетрясения, взрыва, адской вспышки. Он думал, что стены рухнут и дворец превратится в груду развалин. Он даже зажмурился, понимая, что конец неизбежен, но не представляя, каким именно он будет.
      Наступила тишина. Из дыры в стене Зала тянуло холодом. Глеб открыл глаза и увидел исчезающее облако. Аццы не упала, как падает сраженный человек, и не окаменела, как Куйва, - пронзенная стрелой, она тихо растаяла, словно была вылеплена из снега. От нее не осталось почти ничего - об пол звякнули лишь сережки-капельки и оплавленный кусочек серебра.
      Глеб почему-то растерялся. Мысли и чувства смешались, и он не мог в них разобраться. Долгожданная победа пришла так внезапно, что в нее трудно было поверить. Странное состояние, похожее на сон, охватило его - он стоял и тупо смотрел на каменные плиты.
      Зал опять погрузился во мрак, и Черные Братья зашевелились. Коста успел вырваться из окружения и, таща за руку Пяйвия, подбежал к Глебу.
      - Очнись!
      В голове со звоном лопнул стеклянный шар. Глеб огляделся. Разрозненные группки стражников собирались воедино - назревала новая атака. Он поднял меч, но Коста схватил его за локоть и потянул к черной дыре:
      - Сюда!
      Они нырнули в треугольное отверстие и друг за другом побежали по узкому тоннелю. Бежали наугад - никто не знал, куда ведет этот тоннель, но другого пути не было. Не прошло и нескольких секунд, как сзади послышались звуки погони. Глеб притормозил, но Коста ткнул его в спину:
      - Не спи!
      Бежать было тяжело - измотанные до крайности, они едва переставляли ноги. Пол был неровный - не пол, а полукруглая ложбина, края которой загибались вверх и круто переходили в стены. Тоннель петлял, и бежавший впереди Глеб скользил на поворотах, обдирая руки об острые камни. Топот десятков ног, доносившийся сзади, становился все громче и громче. Охранники настигали беглецов - оставалась минута-другая, не больше...
      - Тупик!
      Голос Пяйвия сорвался. Перед ними выросла сплошная серая стена - ни проема, ни лаза, ни крохотной щели. У Глеба опустились руки, а сердце сжалось в комок и покатилось в бездну.
      Топот нарастал. Коста шарил руками по стене. Пяйвий в безумном порыве грохнул по ней мечом.
      - Пустота! - вырвалось у Глеба.
      Коста саданул булавой по гранитной толще. Мелкие камешки, брызнув, обожгли лицо. Глеб обернулся и увидел стражников, выскочивших из-за поворота.
      - Быстрее!
      Коста вложил в удар всю свою силу. По стене побежали трещины, она зашаталась, и камни с грохотом посыпались вниз. За пеленой взметнувшейся пыли Коста разглядел пролом размером с люк корабельного трюма и крикнул:
      - За мной!
      Черные Братья были уже совсем близко. Первые двое рванулись в бой, но Глеб с Пяйвием отбросили их назад и вслед за Костой протиснулись в узкую дыру с изломанными краями.
      - Где мы?
      Первое, что бросилось в глаза, - лестница. Глебу хватило секунды, чтобы сообразить: тоннель вывел их туда, куда надо. Вот он - коридор, по которому они шли вначале, а вот - выход на поверхность. Коста обрушил булаву на черного воина, выглянувшего из пролома, и без лишних слов толкнул Пяйвия к лестнице.
      ...Путь наверх оказался труднее, чем можно было предположить. Глеб цеплял ватными ногами крутые ступени и пару раз чуть не сорвался в пропасть. Пяйвий выбрался наружу и протянул ему руку.
      - Не надо...
      Глеб выбрался из подземелья самостоятельно, сделал шаг, другой, и ноги подкосились. Коста вылез последним, и тотчас из черного провала показалась голова стражника. Пяйвий занес меч для удара, но воин в маске вдруг выронил оружие и, закрыв глаза руками, исчез в темноте. Пронзительный крик вырвался из подземелья, его подхватило стоголосое эхо.
      - Что с ним? - удивленно прохрипел Коста.
      - Не знаю... - Мысли в голове Глеба ворочались туго и со скрипом, как несмазанные колеса.
      - Свет! - догадался Пяйвий.
      Был день. Тусклый молочный свет сочился с небес и облизывал скалы. Он-то и спугнул Черных Братьев. Больше из дыры не показывался никто, лишь где-то внизу слышались слабые голоса.
      Коста, чертыхаясь, искал пластину, на которую надо было нажать, чтобы вход во дворец Аццы закрылся. Не найдя, плюнул и поволок к дыре огромный валун. Пяйвий помог ему, и вдвоем они наглухо закупорили опасный колодец.
      - Теперь все...
      Коста без сил растянулся на плитах. Пяйвий лег рядом и привалился спиной к валуну. Так они лежали, не шевелясь и не произнося ни слова. Холодный ветер обдувал распаренные лица, в израненных телах пробудилась тупая боль. Ныли бесчисленные ушибы и царапины, Глеб, до крови закусив губу, прижимал к камню обожженную руку. Всем казалось, что так будет продолжаться бесконечно - битва опустошила их, и нужна была целая вечность, чтобы вернулись силы. Но вот разбитые губы Пяйвия дрогнули.
      - Мы победить...
      - Да, - выговорил Глеб, и горячая струйка крови потекла по щеке.
      - Аццы больше нет. Вы сделать это!
      - Мы победили вместе!
      Коста кряхтя поднялся.
      - Болтать будем после. Надо спускаться, пока не стемнело. У меня этот Остров уже в печенках...
      Глеб сжал зубы и задержал дыхание, чтобы из груди ненароком не вырвался стон. Оперся на локоть, потом на выпрямленную руку, сел. Вдохнул соленый воздух. Пяйвий был уже на ногах.
      - Пошли.
      Коста сделал шаг к краю каменной площадки, и его плечи вздрогнули.
      - Что за...
      Глеб вскочил, словно скала под ним превратилась в раскаленную сковородку. Миг - и они с Пяйвием подбежали к Косте. Подбежали и застыли в оцепенении. Ступенчатый желоб, по которому они поднимались на вершину, исчез скала круто обрывалась и отвесной стеной уходила в море!
      - Как же так? - растерянно проговорил Глеб. Было ясно, что желоб вместе с частью гранитного кряжа обрушился, пока они бились в подземном дворце с Аццы и ее стражей. В то, что обвал произошел случайно, не верил ни один из троих.
      - Огги... - снова прошептал Пяйвий. Коста с мрачным лицом обошел площадку. Все ее края были сколоты - скала превратилась в громадный столб с плоской вершиной и четырьмя гранями, на которых не видно было ни единого выступа. Крутолобые волны толкались о подножие, шевеля груды мелких осколков. Спуститься вниз было невозможно.
      - Опять вляпались! - процедил Коста и обвел пространство тяжелым взглядом из-под сдвинутых бровей.
      Они стояли на краю обрыва. Море всхлипывало и вздыхало. Ветер рябил чернильную воду и, путаясь в береговых складках, жалобно стонал.
      - А может... - начал было Глеб, но в этот миг за их спинами раздался приглушенный смех. Все трое разом почувствовали, как кровь застыла в жилах.
      - Какая встреча! - произнес знакомый голос.
      Волосы на голове Глеба зашевелились. В центре площадки, рядом с валуном, стоял Аксан. Он был в прежней одежде, покрытой засохшими бурыми пятнами. Морщинистое старческое лицо напоминало гипсовый слепок.
      - Какая встреча! - повторил он негромко. - Я рад. А вы?
      Пяйвий стоял белый как мел. Коста исподлобья посмотрел на нойда и спросил:
      - Обвал... твоя работа?
      - Моя. - Аксан метнул в сторону быстрый взгляд, и увесистая глыба, отколовшись от скалы, полетела в пропасть.
      Коста поднял оружие и двинулся вперед. Рот Аксана растянулся в усмешке. Он повел глазами, и булава налилась неподъемной тяжестью. Лицо Косты посинело от натуги, спина согнулась, но удержать булаву он не смог, и рукоятка выскользнула из пальцев.
      - Остынь, - промолвил Аксан, не двигаясь с места,
      - Что тебе нужно? - выдавил Глеб.
      - Глупый вопрос. Разве ты не знаешь, зачем я пришел?
      - Знаю...
      Глеб шагнул вперед и ударился лбом о невидимую преграду. Отступил назад, и спина коснулась твердой стены. Он понял, что заперт в магической клетке, выхода из которой нет.
      - Послушай, - проговорил он осипшим голосом. - Отпусти ребят. Они ни при чем.
      - Ты думаешь, я сумасшедший? Если бы я мог, я бы умертвил каждого из вас дважды... даже трижды! Вы осмелились выступить против Огги, против его лучших слуг! К тому же этот, - Аксан кивнул в сторону Пяйвия, - нарушил закон предков. А с этим, - кивок в сторону Косты, - у меня свои счеты... Вы погибнете все! Немедленно!
      - Раскричался... - Коста ковырнул пальцем в ухе. - Смотри не лопни.
      Рубаха на груди у Косты задымилась. На ней появилось черное пятно, ткань, обугливаясь, стала расползаться. Запахло паленой кожей. Коста скрипнул зубами и выговорил:
      - Хватит пугать. Бояться нам нечего, мы свое дело сделали. Аццы сдохла.
      - Аццы? - Выражение злобы вдруг схлынуло с лица Аксана. - Да, Аццы больше нет. Она верно служила Огги, и это большая потеря. Но у Огги много слуг. Очень много! Мы вместе - великая сила, с которой таким ничтожным существам, как вы, никогда не справиться. Нашего могущества хватит, чтобы уничтожить все живое на этой земле. А вы... Вы всего лишь презренные черви, и я могу сделать с вами все, что угодно, - испепелить, расплющить, утопить в океане. Достаточно одного движения...
      - Почему же медлишь?
      - Я еще не выбрал. Мне спешить некуда, я хочу подумать. Будет лучше, если...
      Заговорившись, Аксан ослабил внимание. Пяйвий молниеносно нагнулся и, схватив подвернувшийся под руку камень, запустил им в нойда. Камень пролетел сквозь Аксана, как сквозь облако.
      - Сопляк!
      Терять было нечего. Глеб выдернул меч и рубанул по колдовскому барьеру. Коста, сжав кулаки, бросился на Аксана. В воздухе сверкнула огненная вспышка тугая струя раскаленного пара отшвырнула Косту назад. Он взмахнул руками и, не удержавшись на краю, сорвался в пропасть. Страшный крик вылетел из груди Глеба. Пяйвий кинулся к обрыву. Коста висел над морем, на огромной высоте, судорожно уцепившись за камни и беспомощно дергая ногами. Пяйвий схватил его за руку и, побагровев" потащил наверх. Зрачки Аксана блеснули, и по скале побежала огненная дорожка...
      - Нет!
      Глеб в исступлении замахнулся мечом, но внезапно на лицо Аксана упала тень. Небо покачнулось, как качается поверхность моря, и Глеб увидел Элльма. Старик появился быстро и бесшумно, шагнув на вершину скалы откуда-то из пустоты.
      - Ты?! - Щеки Аксана почернели, а подбородок затрясся.
      - Не ждал? - спокойно спросил Элльм, загородив собою Глеба.
      - Убирайся!
      - Зачем? По-моему, сейчас самое время выяснить, кто из нас сильнее.
      - У тебя хватило наглости явиться на Безымянный Остров, во владения Огги! Неужели ты думаешь победить?
      - Так сложились обстоятельства. - Голос Элльма оставался ровным. - Я предпочел бы другое место, но выбора нет.
      - Ты глуп!
      - Посмотрим...
      Пока шел разговор, Коста с помощью Пяйвия кое-как взобрался на вершину и, вытирая о штаны ободранные руки, шепотом спросил:
      - Что сейчас будет?
      - Не знаю, - чуть слышно ответил Пяйвий. - Но лучше бы нам этого не видеть...
      Между нойдами было шагов пять. Они вонзили друг в друга немигающие взгляды, словно стальные лезвия, и замерли. Глеб осторожно протянул руку вперед, потом вбок и понял, что волшебная клетка исчезла. Он был свободен. Коста и Пяйвий подошли к нему и остановились рядом. Все трое не сводили глаз с застывших, как статуи, нойдов.
      - Поможем? - шепнул Коста, подобрав булаву, которая вновь обрела свой обычный вес,
      - Ты что! - испуганно отозвался Пяйвий. - К ним нельзя приближаться они испепелить любого! Это битва нойдов, мы не можем вмешиваться...
      Коста не стал спорить - обожженная грудь все еще болела. Глеб быстрым взглядом окинул прибрежные скалы. Пусто. Ни единого человека. Хотя откуда взяться людям? Закон предков, будь он неладен... Подумав так, сам себя одернул: дурак, при чем тут люди? Мечи свое отмахали, в ход пошло то, чему и названия-то нет.
      Нойды буравили друг друга воспаленными глазами. Чувствовалось невероятное напряжение. Синие вены на шее Элльма набухли и страшными ветвистыми рубцами обозначились на пергаментной коже. На лбу Аксана проступили землистые пятна, кадык запрыгал, а по щекам поползла влага.
      Повеяло теплом, воздух в небольшом пространстве между лицами нойдов накалился, и горячие волны стали расходиться в стороны. Потом послышалось тихое потрескивание и стали вспыхивать искры, словно кто-то гладил лохматую черную кошку. Пяйвий попятился, Глеб и Коста стояли неподвижно, сжав оружие.
      Было такое ощущение, что собирается гроза. И без того мрачное небо еще больше нахмурилось, стало жарко и душно. Глеб дернул ворот рубахи, судорожно глотнул воздух, пропитанный чем-то горьким. Между нойдами - от лица к лицу зигзагами пробежала огненная полоса. Потом Глеб увидел светящуюся дорожку, которая, словно цепь, сковала остекленевшие глаза нойдов, и понял, что напряжение достигло предела.
      - Сейчас... - прошептал Пяйвий. - Сейчас будет...
      Ярко вспыхнуло оранжевое пламя. Глеб ожидал услышать гром, но все произошло беззвучно. Непрозрачная оболочка цвета голубой стали накрыла нойдов, словно с неба упал тонкий металлический колпак. Дохнуло нестерпимым жаром. Оболочка сжалась, превратилась в шар, стала быстро уменьшаться и наконец растворилась, оставив в скале небольшое круглое углубление, откуда вылетели две тонкие струйки - черная и белая. Они поднялись высоко вверх и растаяли в небе.
      Глеб провел ладонью по лицу. Жара схлынула, ветер леденил горячие щеки.
      - Неужели конец?
      - Конец...
      Они стояли одни на голой вершине. Было тихо, если не считать шума ветра и слабого плеска волн, доносившегося снизу. Глеб опустился на одно колено и потрогал выемку в камне, образовавшуюся на том месте, где исчез волшебный шар. Она была теплой. Глеб посмотрел вверх.
      - Они погибли?
      - Они уйти в другой мир, - ответил Пяйвий.
      - Какой?
      Пяйвий молча пожал плечами.
      - И они уже не вернутся?
      - Нет.
      Глеб вспомнил, сколько раз являлся ему в снах и в бреду зловещий образ Аксана, и, не скрывая облегчения, вздохнул. Жаль было Элльма, но даже Пяйвий, близкая родня, не выглядел сокрушенным. Только что пережитый кошмар оглушил его, притупив все чувства. Он стоял и нервно перебирал пальцами складки одежды.
      - Плохо! - сказал Коста, еще раз обойдя площадку. - Спуска нет.
      - Как же быть?
      Вопрос остался без ответа. Ветер, дувший с моря, усиливался и насквозь продувал прикрытые жалкими лохмотьями тела. Глеб пожалел о том, что оставил печок в подземелье. Коста был хмур и молчалив. Не выпуская из рук булавы, он смотрел на пустынный берег, словно ждал очередного чуда.
      Вскоре ветер превратился в ураган. Стоять было невозможно - Глеб сначала сел, потом лег. То же самое сделал Пяйвий. Они оказались рядом, и Глеб услышал странные слова, вылетевшие из уст лопина:
      - Глеб! Глеб! Ты простить меня?
      - За что?
      - Я не хотеть... Я не мог сделать по-другому...
      - О чем ты?
      - Я позвать вас сюда, чтобы спасти эту землю... этих людей... Элльм не приказывать мне - я идти сам. Я знать, что вы можете погибнуть... - Пяйвий произносил слова скороговоркой, захлебываясь от ветра и волнения. - Я знать... И вот теперь я просить прощения...
      Глеб не мог и не хотел его слушать. Приподнявшись, он открыл рот, чтобы прервать ненужные речи, но неожиданно раздался громкий крик Косты. Голова Глеба сама собой повернулась к морю, и он увидел над горизонтом черное, похожее на перевернутый конус облако. Оно стремительно приближалось к Безымянному Острову, а море вокруг него бурлило и пенилось, словно где-то на дне бил мощный фонтан.
      - Смерч?
      На Пяйвии не было лица. Он сел и поднял руки к небу.
      - Это оно... Я знать...
      Глеб дернул его за руку:
      - Ложись!
      - Нет! Это за мной... Закон предков...
      Коста растянулся на камнях и сжал голову руками. Глеб последовал его примеру. Он знал, что такое смерч - однажды на его глазах гигантская крутящаяся спираль раскатала по бревну и утянула на небо целую деревню.
      Перепонки в ушах затрещали от воя и грохота. Черный вихрь налетел на Остров. Чудовищная сила оторвала Пяйвия от скалы, он задергался в воздухе, как подбитая птица, и закричал, как человек, теряющий рассудок.
      Глеб успел поймать его за полу, но материя лопнула, и Пяйвия, как пушинку, понесло к берегу, прямо на выступы скал. Стена водяной пыли и пенных брызг поднялась над морем и скрыла побережье. Глеб уронил лицо в ладони...
      - О чем думаешь?
      Глеб не думал ни о чем. Думать не хотелось, жить - тоже. Ударившись о высокий берег, смерч рассыпался так же внезапно, как и возник. Но перед этим он смахнул с вершины Пяйвия и окончательно убил в Глебе надежду на спасение.
      Коста мерил площадку широкими шагами. В голову лезли мысли - одна отчаяннее другой. Спуститься во дворец Аццы и поискать другой выход? Спрыгнуть со скалы?.. Он посмотрел вниз. Из воды, как клыки хищника, выглядывали рифы. Один шанс из ста, что удастся долететь живым и не напороться на острые зубцы. Один из ста... Или из тысячи?
      Сгущались сумерки, небо гасло. Берег был по-прежнему пуст. Коста несколько раз взбирался на валун и, сложив ладони рупором, кричал - но отвечало ему только эхо.
      - Вымерли, что ли?
      - День еще не кончился, - глухо проговорил Глеб. - Закон предков...
      Косте пришлось смириться. Он сел рядом с Глебом и швырнул булаву под ноги. И вдруг... Скала дрогнула, и обоим показалось, что она проваливается вниз. Коста вскочил и подбежал к краю. Глеб поднялся на ноги. Остров сотрясала дрожь, как будто в его недрах пробудился вулкан.
      - Что это?
      Коста лег на живот, и его голова свесилась над обрывом. Потянулись минуты томительного ожидания. Дрожь не прекращалась. Глеб напряг слух, и ему почудилось, что плеск волн стал громче.
      - Что видно?
      Ухватившись руками за край площадки, Коста напряженно смотрел вниз. Глеб подошел к нему.
      - Ну?
      - Опускаемся! - Голос Косты дрогнул от радостного волнения.
      - Как опускаемся?
      - Остров тонет!
      Глеб не поверил. Лег на плиты, заглянул в пропасть. Коста был прав скала медленно погружалась в море. Вокруг подножия кипели буруны.
      - Спасены!
      Спасены? Гряды, по которой они пришли сюда, не было видно - вероятно, она погружалась вместе с Островом. Значит, добираться до берега придется вплавь. Глеб прикинул расстояние, и в груди опять зашевелилась безнадега. В ледяной воде, почти без сил... Коста, возможно, и доплывет, но в себе он не был уверен. Наоборот - знал наверняка, что этого испытания ему не выдержать. Он отдал всего себя, борясь с Аццы, и теперь даже неторопливые шаги по твердой каменной поверхности давались с великим трудом.
      Коста молчал - может, прочитал мысли Глеба, а может, сам почувствовал то же. Скала стала опускаться быстрее. Остров как будто таял, растворяясь в волнах. От неприступной громады, возвышавшейся над морем, остался только небольшой каменный холм, который становился все ниже и ниже. Глеб и Коста стояли на ногах. Уже можно было прыгнуть без риска разбиться, но они ждали сами не зная чего. Высота скалы уменьшалась на глазах - осталось аршина три, даже меньше. Еще минут десять, и Безымянный Остров целиком уйдет под воду... Земля Те
      - Корабль!
      Глеб на всякий случай ущипнул себя за руку - не сон ли? Из-за мыса неспешно выплывало остроносое судно. Угасающий свет позволял разглядеть наполненные ветром паруса и узкий стяг, трепетавший на верхушке мачты.
      - Варяжский, - определил Коста.
      - Откуда он взялся?
      Корабль шел вдоль берега. Похоже, с него не видели ни Острова, превратившегося в риф, ни терпящих бедствие людей.
      - Э-эй! - закричал Коста и замахал руками. Глеб присоединился к нему. Они орали до хрипоты и были услышаны. Корабль лег в дрейф - на нем спустили паруса, а через минуту от борта отвалила лодка с четырьмя гребцами. Прыгая на волнах, она понеслась к скале.
      Холодная вода лизала голые пятки Глеба. Остров погрузился почти полностью - его плоская вершина была вровень с поверхностью моря. Гребцы рыжие мускулистые бородачи с угрюмыми лицами - вовсю налегали на весла. Лодка подлетела к скале и, развернувшись поперек волн, остановилась.
      - Спасибо... - выдохнул Глеб, благодаря то ли незнакомцев, то ли сжалившуюся судьбу.
      Один из гребцов, по всей видимости старший, сделал рукой жест, понятный без лишних объяснений. Глеб и Коста перебрались в лодку, и в тот же миг море поглотило Безымянный Остров вместе с дворцом Аццы и оставшимися внутри Черными Братьями.
      - Что за судно? - спросил Коста.
      Ответа не было. Гребцы молча взялись за весла и погнали лодку обратно к кораблю.
      - Они не понимают, - сказал Глеб. - Подождем. Лодка стукнулась о борт корабля. Веревочная лестница. Палуба. Глеб первым выбрался наверх и увидел перед собой высокого человека с гривой золотистых волос. Сразу понял, что этот человек здесь главный, и, шагнув к нему, произнес:
      - Здравствуй!
      Подошел Коста. Незнакомец смерил обоих внимательным взглядом. Босые, израненные, почерневшие от холода и усталости, они стояли перед ним в окровавленном рванье и ждали ответа. Незнакомец молчал.
      - Кто ты? - спросил Глеб. - Чей это корабль? Взгляд золотоволосого остановился на булаве, прицепленной к поясу Косты. Он отдал короткий приказ, и гребцы, которые уже успели взобраться на палубу и поднять лодку, сгрудились вокруг чужаков. Тот, что был старшим на шлюпке, не говоря ни слова, протянул руку к мечу Глеба.
      - Отдать? - Глеб сложил пальцы в кукиш. - А это видел?
      Грубые и сильные руки схватили его за плечи. Нож с широким зазубренным лезвием легко рассек истертый пояс, и ножны вместе с мечом оказались в руках матросов. Глеб сжал кулаки, рванулся, но борьбы не получилось - его сбили с ног и заломили руки за спину. Лежа на палубе, он видел, как Коста, свирепо вращая зрачками, боролся с двумя дюжими бородачами: схватил за шиворот одного, второго, столкнул их лбами и, как щенков, побросал в воду. Но откуда-то выскочил целый отряд, вооруженный ножами и крепкими веревками. Коста не успел отцепить булаву - его свалили на палубу и скрутили так, что он не мог пошевелиться.
      Пока шла схватка, золотоволосый неподвижно стоял на палубе, а его губы вышептывали непонятные слова. Глеб разобрал только одно - "варвар".
      - Сам ты варвар!
      Их бросили в тесную каморку и заперли на засов. Здесь было темно, пахло отсыревшим деревом. Глеб шевельнул связанными руками. Узлы были затянуты на совесть, а разрезать веревку было нечем.
      - Дай-ка я, - прохрипел Коста.
      - Как?
      - Зубами!
      Он вгрызся в тугие путы, стягивавшие запястья Глеба. С мучительным стоном замотал головой, потянул узел на себя. Глеб почувствовал, что веревка ослабла.
      - Готово!
      Он стряхнул ее с рук, потер онемевшие кисти. Изо рта Косты сочилась темная струйка. Он провел языком по окровавленным деснам, выплюнул багровый сгусток и в изнеможении привалился к стене. Глеб развязал его, и оба какое-то время молчали, собираясь с силами и пытаясь понять, что же с ними произошло.
      - Везет нам сегодня на встречи, - проговорил Коста. - Сперва Аксан, теперь эти... Что они с нами сделают, как думаешь?
      - В лучшем случае утопят.
      - А в худшем?
      Сквозь деревянные переборки слышны были голоса варягов. Потом загрохотала цепь. Коста приник к щели.
      - Что они делают? - спросил Глеб.
      - Поднимают якорь. Сейчас снимутся и пойдут дальше.
      - Куда?
      - Пес их разберет...
      Глеба раздражало собственное бессилие. Впервые он попал в плен, впервые его везли куда-то вопреки его воле - он ощущал себя собакой, посаженной в конуру.
      - А как же Пяйвий? Вдруг он жив?
      Коста покачал головой.
      - Вряд ли. Похоже, духи этой земли ошибок не прощают.
      - Все равно мы должны выбраться! Глеб встал и принялся колотить руками и ногами в дубовую дверь.
      - Откройте!
      Громыхнул тяжелый засов, и дверь отворилась. На пороге стоял рыжий матрос.
      - Веди к хозяину! - сказал Глеб. - Понял?
      Варяг молчал и, тупо глядя на него, хлопал густыми ресницами. Глеба это взбесило - он отодвинул матроса в сторону и шагнул на палубу. Следом вышел Коста. Ловким движением, словно сажал пичугу в клетку, втолкнул матроса в каморку и захлопнул дверь.
      - Пошли!
      Золотоволосый стоял на носу корабля и разглядывал побережье. Услыхав шаги, он обернулся, и его рука сдавила рукоять меча.
      - Послушай, - сказал Глеб, стараясь говорить спокойно. - Мне наплевать, кто ты и куда ты плывешь... Высади нас на берег. На берег, понимаешь?
      Он ткнул пальцем в себя, потом в Косту и показал рукой на скалы. В этот миг из прохудившегося кармана выскользнул какой-то предмет и упал на доски. Незнакомец с быстротой молнии нагнулся и поднял его. Это был медальон с изображением судна и надписью "Харальд", который Глеб нашел в пещере Арома-Телле.
      Незнакомец уставился на маленький блестящий овал, и румянец сполз с его полных щек. Он перевернул медальон, прочитал нацарапанное на обороте имя и побледнел еще больше. Зажав медальон в кулаке, он кинулся к Глебу и свободной рукой схватил его за грудки.
      Глеб не раздумывая двинул ему в челюсть. Золотоволосый клацнул зубами и отлетел к борту. На палубу высыпали матросы. Одного Коста припечатал к мачте, другого швырнул в море, но силы были неравны - варяги скопом накинулись на него и, повалив, вдавили в палубу. Еще трое схватили за руки Глеба. Над головами пленников взметнулись ножи.
      - Вэ виктис! - воскликнул золотоволосый, держась рукой за подбородок.
      "Горе побежденным!" Глеб ухватился за эти слова, как за спасительную соломинку, и выкрикнул первую пришедшую на ум латинскую фразу:
      - Вивере милитаре эст!
      На лице золотоволосого отразилось крайнее удивление.
      - Ты знаешь язык мудрецов? - спросил он по-латыни.
      - Не один ты умный, - огрызнулся Глеб. На щеках варяга снова заиграл румянец. Пошатываясь, он шагнул вперед.
      - Как тебя зовут?
      - Глеб.
      - Откуда у тебя этот медальон? -. Золотоволосый разжал ладонь.
      - Нашел.
      - Где?
      - В пещере.
      Золотоволосый сделал знак, и матросы нехотя отпустили Глеба.
      - Рассказывай!
      - Это далеко... На берегу Студеного моря. Пещера Арома-Телле.
      Варяг пристально вгляделся в измученное лицо Глеба. Перевел взгляд на Косту.
      - Кто вы? Откуда?
      Глеб замешкался. Что ответить? История их появления в земле Тре заняла бы слишком много времени, да и мысли разбежались - не собрать. Сказал коротко:
      - Из Новгорода.
      - Из Гардарики? - Рука золотоволосого опять сжалась в кулак. - Ты лжешь!
      - Не обучен.
      - Ты лжешь! Ни один из жителей Гардарики не смог бы проникнуть так далеко... на край света!
      - Край света не здесь, - повторил Глеб слышанное от Элльма.
      Пришлось рассказывать с самого начала. Пока Глеб подбирал и осторожно выговаривал нужные слова, золотоволосый молча стоял перед ним, сжимая в руке медальон. На его подвижном лице ясно и четко читались эмоции: недоверие, удивление, любопытство... Рассказывая, Глеб понимал, что говорит вещи слишком невероятные, чтобы их можно было счесть за правду, и ждал, что варяг прервет его длинный рассказ своим восклицанием: "Ты лжешь!" Но тот слушал не перебивая, и с каждой минутой лицо его становилось все более задумчивым. Наконец Глеб умолк. Стало тихо.
      - Ты мне не веришь?
      На небе исчез последний отсвет. Корабль медленно плыл вдоль скалистого берега, удаляясь от устья Кремневой реки. Золотоволосый опустил руку с медальоном и негромко проговорил:
      - Я верю тебе.
      Он махнул матросам, и они неслышно удалились. Коста облегченно вздохнул и расправил плечи. Латыни он не знал, в разговор не вмешивался, но по тону понимал, что дело, кажется, налаживается.
      - Пещера... - промолвил варяг. - Ты сказал, что там лежал свиток.
      - Я не взял его.
      - Но ты помнишь, что в нем было написано?
      - Помню.
      - А еще? Еще там что-нибудь было?
      - Было. - Глеб почему-то замялся. - Там был обрывок кожи... наверно, одежда...
      - И?..
      - И череп.
      Золотоволосый закрыл лицо руками и отошел к борту. Его спина вздрагивала.
      - Что с ним? - удивился Коста.
      - Не знаю...
      Глеб подошел к незнакомцу и тронул его за плечо:
      - Ты знал этого человека?
      - Знал, - сдавленным голосом произнес варяг. - Это был мой отец.