– Как прошел день, мистер д’Амаро? – машинально поинтересовалась Кэтрин, поворачивая ключ в замке.

– Дерьмово, – просто признался он.

– У меня тоже, – отвечала Кэтрин, прежде чем открыть дверь. – Полагаю, нам обоим не помешает, если вы будете помнить об этом обстоятельстве.

Джо ошарашенно посмотрел на Кэтрин, и ей снова показалось, что он сейчас улыбнется. Однако чуда не произошло.

– Я пришел поговорить о Фриц.

– Совершенно верно. И пусть неприятности этого дня не заставят нас отклониться от темы.

– Эй, вы не очень-то задирайтесь, – буркнул Джо, входя следом. – Куда поставить сумку?

– Давайте сюда.

Кэтрин забрала у него зелень и понесла на кухню, отметив, что незваный гость шагает следом. На кухне у нее был идеальный порядок, однако самоуправство д’Амаро раздражало, если учесть, что он не желал быть вежливым. Как будто ему претило просить ее о помощи, в которой он тем не менее нуждался.

И все же Кэтрин не собиралась ссориться с человеком, искренне беспокоившимся за своего ребенка. Она немало повидала за годы службы в муниципалитете и умела ценить столь редкое проявление родительской заботы. Итак, она не спеша выкладывала из сумки покупки и искоса поглядывала на Джо. Джо же уставился на потолок.

Сил у Кэтрин на светскую беседу не осталось, поэтому она не стала спрашивать, давно ли он живет в Уилмингтоне (судя по акценту, Джо вырос за пределами Северной Каролины) и сколько у него детей (это она уже знала). Она высыпала яблоки на стол.

– Хотите яблоко, мистер д’Амаро? – предложила Кэтрин. Теперь его внимание привлек сервиз из китайского синего фарфора.

– Да, обедать придется еще не скоро, – ответил он без малейших колебаний. Чувствовалось, что он чрезвычайно решительный мужчина. Кэтрин кинула ему самое большое яблоко.

– Дать вам нож?

– Не надо. – Он без приглашения прошел к раковине и вымыл яблоко. – Отличное место, – заметил Джо, разглядывая потолок. – Построено добротно и на века. Такое мне по душе. Куда приятнее довести до ума хотя бы одно добротное здание, чем состряпать десяток вычурных халуп на берегу залива. Братец готов за это меня убить.

– Представляю. Деньги есть деньги. А на реставрации много не заработаешь. – Кэтрин выбрала яблоко, немного улучшив свое мнение о Джо д’Амаро. Да, он груб и скор на расправу и с недоверием относится к чужим людям – в том числе и к самой Кэтрин. Тем удивительнее было его признание в пристрастии к старинным зданиям и о разногласиях с братом. Между прочим, Джонатану “Майский сад” казался ужасным и уродливым. Кэтрин отвернулась, чтобы помыть свое яблоко, и тут же почувствовала на себе оценивающий взгляд Джо д’Амаро.

“А ведь тебя совершенно не интересуют все эти разговоры о деньгах! ” – чуть было не ляпнул Джо, сам не понимая, откуда у него появилась такая уверенность. Правда, он видел, как Кэтрин возилась со своими беременными соплячками. Но с другой стороны, она могла заниматься этим временно, в ожидании работы получше И на поверку оказаться такой же, как Маргарет, жена Майкла. И заставлять Джонатана потакать всем своим прихотям, пока он не решил предпочесть ей “мерседес – бенц” и не бросил ее – если, конечно, это он ее бросил.

Да, так и есть. Ее душа все еще мучается от боли и обиды. Она очень похожа на него, он так и не оправился после гибели Лизы. И внезапно Джо понял, что человеку не важно, как и почему уходят его близкие, – главное, что их больше нет.

Джо пододвинул к себе стул и уселся, следя за тем, как хозяйка выкладывает из сумки овощи и включает большой вентилятор под потолком. Джо грыз яблоко, изводясь от нетерпения. Вот Кэтрин открыла окно, и ему захотелось сказать, что лучше оставить ставни закрытыми, чтобы не впускать уличную жару. Впрочем, кто-то может предпочесть свежий воздух застоявшемуся, но прохладному.

– Так я насчет Фриц, – напомнил он, не в силах ждать.

– Лиза приходится вам женой? – уточнила Кэтрин.

– Она была моей женой, – моментально насупился Джо. Не хватало, чтобы Кэтрин Холбен оценивала его отношения с Лизой! Черт побери, что еще наговорила ей Фриц?

– Она умерла, – продолжила за него Кэтрин. – И она была матерью Фриц.

Джо вскочил, высматривая, куда бы выбросить недоеденное яблоко.

– Да. И я ни с кем не намерен это обсуждать. Давайте просто оставим это, ладно? Я хочу знать, что Фриц успела вам разболтать. Вот и все.

– Ведро под раковиной, – сказала Кэтрин, так как он все еще вертел в руках огрызок. – А вам известно, почему Фриц зовет вас Джо?

– А почему это должно меня интересовать? – рявкнул он. Поначалу ему даже понравилась прямота этой женщины, но теперь она его раздражала. Кэтрин с ходу наступила на больную мозоль, не дававшую ему покоя уже два года. С того дня, когда его перестали звать папой и переименовали в Джо.

Внезапно он испугался. Джо понимал, что уделяет Фриц недостаточно внимания, и боялся услышать, что нанес девочке непоправимый вред. За любовь требуется платить любовью. А вдруг Фриц разлюбила его? Вдруг он сам разбил сердечко свой милой, тихой и ласковой малышке, и теперь ей не нужен? Он с размаху запустил огрызком в помойное ведро.

– Так вам известно это или нет? – настаивала Кэтрин.

– Нет. Она просто зовет меня так – и все. Это началось, когда Фриц было примерно пять лет. Слушайте, вы скажете наконец, что она тут говорила, или я напрасно трачу время?

– Она сказала, что зовет вас Джо, потому что не хочет, чтобы вы умерли.

Судя по его затравленному взгляду, Джо не так легкомысленно относился к случившемуся, как хотел показать. Он даже хотел что-то сказать, но передумал. Молча подошел к распахнутому окну и уставился на машины, сновавшие по улице.

Кэтрин ждала. Он сделал глубокий вдох, стараясь взять себя в руки.

– Пока мы не переехали сюда, Фриц жила у бабушки – Лизиной матери. И я… я всегда считал, что Фриц стала звать меня так следом за бабушкой. – Он растерянно оглянулся и спросил: – Но вы так не думаете, верно?

– Верно.

– А кто, собственно, вы такая – большой специалист по маленьким детям?

– Мне приходилось работать со многими детьми, и я…

– Вот-вот, приходилось работать, – язвительно перебил Джо. – Но своих-то детей у вас нет?

Он прекрасно помнил, как Кэтрин спорила с Джонатаном. Как она тогда сказала? “Пока ты не сделал рождение ребенка условием нашего брака”? Так, значит, она из породы карьеристок, не желающих обременять себя детьми? Да мисс Холбен не иначе как рехнулась, если вообразила, будто Джо станет прислушиваться к ее советам!

Они долго мерили друг друга разъяренными взглядами.

– Нет, мистер д’Амаро, – тихо промолвила Кэтрин. – Своих детей у меня нет. Надо же, мне второй раз за день приходится объясняться на эту тему, и с меня довольно. Да, я не являюсь матерью, но знаю о детях очень много и считаю, что в отношении Фриц…

– А если я не желаю знать, что вы считаете в отношении Фриц, мисс Холбен? Если не желаю, чтобы вы совали нос в воспитание моих детей? Вам не кажется, что вы слишком много на себя берете?

– Я никуда не собираюсь совать свой нос. Напрасно боитесь. И с меня действительно хватит. Хватит ходить вокруг да около, мистер д’Амаро. Тем более что я у себя дома. Это вы явились ко мне! Вы пожелали поговорить о Фриц, и я пошла вам навстречу. Я понятия не имею, что заставило вас так ощетиниться. Да мне и дела нет до этого! Но что бы ни внушало вам такое чувство вины – я не позволю срывать его на мне.

– Вы что, правда считаете меня виноватым? Вот это да! Вам мало было копаться в душе Фриц – вы и из меня норовите вытянуть всю подноготную! Да что с вами такое? Мы же едва знакомы!

– Я знаю, что вы честно пытаетесь выяснить, что мучает вашего ребенка, – отчеканила Кэтрин, глядя ему прямо в глаза. – Но это одна видимость. На самом деле вы не желаете знать правду. Вы обеспокоены и хотите, чтобы я уверила вас, будто все маленькие девочки только и делают, что зовут своих отцов по имени, чтобы те не умирали. Вам не нужна правда, мистер д’Амаро, вам любой ценой нужно сохранить спокойствие, потому что все остальное вас не устраивает!

– Дерьмо! – рявкнул Джо.

– Совершенно верно! Так и есть, потому что не устраивает вас. Представьте себе, мистер д’Амаро, что жизнь вообще сплошное неудобство. И Фриц, чтобы не причинять вам неприятностей, предпочла не говорить о том, что зовет вас по имени из страха, что вы умрете – так же, как умерла ее мать. Она предпочла поделиться этим страхом с чужим человеком! Ох, простите, я и забыла! Ведь вы почти не бываете дома, а Делла интересуется только вечеринками и нарядами, а Чарли вечно торчит у компьютера!

– Ну, хватит, у меня больше нет времени слушать эту чушь, – выпалил Джо, метнувшись к двери. – И не воображайте, мисс Холбен, будто я вам благодарен!

По дороге на журнальном столике в гостиной он краем глаза заметил гномов, и на душе у него стало еще хуже.

“Ради Бога, Лиза! Как ты могла вот так меня бросить?!”

Он с силой захлопнул за собой дверь, но успел одуматься прежде, чем добежал до конца лестницы. Внизу, возле почтовых ящиков, Джо постоял, стараясь обуздать бешеный гнев. В последние дни он только и делал, что бесился. Он понимал, что это просто глупо, и все равно ничего не мог с собой поделать.

ДАмаро уже повернулся, чтобы подняться обратно, но заметил следившую за ним старуху из квартиры на первом этаже и выскочил на улицу, оставив на дверном стекле отпечаток потной ладони.

Сверху, из окна гостиной, Кэтрин видела, как Джо пересек улицу и уселся в потрепанный пикап с изображением строительной тачки на задних дверцах.

“Да, Холбен, пора тебе на покой! ” Для профессионала, призванного помогать людям решать их проблемы, она совершила недопустимые промахи. Сначала отбрила Марию, теперь Джо д’Амаро, хотя понимала, что поступает неверно. Нельзя реагировать на их поведение, всегда надо учитывать причину, по которой они это делают.

– Я слишком устала, чтобы докапываться до причин, – промолвила она. – У меня слишком много своих проблем.

Джо д’Амаро оглянулся с подножки пикапа, и Кэтрин отодвинулась от окна. Несмотря на усталость, ей не давала покоя тревога за Фриц, а она так ничего и не сделала – разве что разозлила ее отца еще сильнее. Кэтрин тяжело вздохнула. Вот-вот, еще немного чувства вины – это как раз то, что надо…

Она вернулась в кухню, шлепая по полу босыми ногами. Может быть, Джо д’Амаро отнесся бы с большим уважением к ее мнению, останься она в туфлях? И Кэтрин еще раз прокрутила в уме их разговор, стоя перед раковиной.

Впрочем, сделанного не воротишь. Она упустила свой шанс. Конечно, сыграли свою роль ее усталость и грубость самого Джо, но расплачиваться-то предстоит маленькой Фриц.

Кэтрин раздраженно побросала в сумку грязное белье, чтобы постирать его в прачечной, устроенной в подвале. Она постаралась побыстрее проскочить мимо решетчатой двери в квартиру миссис Донован: ей не хотелось объясняться по поводу разъяренных мужчин, выскакивавших из ее квартиры второй вечер подряд.

К счастью, миссис Донован не было видно, зато по вестибюлю плыли волны знакомого аромата “Лаки страйк”.

Теперь Кэтрин казалось странным, что совсем недавно она готова была, подобно миссис Донован, искать способы подольше сохранить память об их совместной жизни с Джонатаном. В отличие от сей достойной дамы ее покинули хотя и неожиданно, но по собственной воле, и у Кэтрин все же нашлись силы вернуться к нормальной жизни. У нее просто не было иного выхода, ведь в противном случае пришлось бы остаться в унизительной зависимости от бывшего мужа и радоваться крохам его внимания. А значит, покорно принять приглашение на свадьбу и демонстрировать всему свету свое образцово-показательное отношение к его новой избраннице.

Подвал был скудно освещен, но Кэтрин не боялась этого полумрака. Она заложила в стиральную машину первую партию белья и уселась возле двери на задний двор, где находилась стоянка для машин. Площадка оставалась почти пустой, зато ее обильно покрывали масляные пятна. Большинство обитателей “Майского сада”, как и она сама, либо не могли позволить себе приобрести машину, либо ездили на развалюхах с протекающими масляными шлангами.

Лениво щурясь, Кэтрин следила за лучами света, проникавшими в подвальные сумерки. Убаюканная приятными запахами порошка, теплого пара и урчанием стиральной машины, она решилась достать из кармана конверт с приглашением на свадьбу.

Прежде всего Кэтрин внимательно изучила почерк. Скорее всего писала сама Эллен Джессап. Округлые, ровные буквы, как у ребенка. Интересно, сколько сил пришлось приложить Джонатану, чтобы заставить ее поверить в возможность их дружбы? Бедная Эллен. Ей, наверное, очень не хотелось отправлять это приглашение, но Джонатан всегда знал, как добиться своего.

Затем Кэтрин открыла конверт и перечитала приглашение, погладив пальцами вытисненные на толстой бумаге буквы. Ну что ж, Джонатан может позволить себе такую роскошь. Хотела бы она знать, как он объяснил своей невесте причину их развода. Его вчерашнее поведение явно говорило о том, что он сумел утаить правду. Ему всегда хотелось, чтобы поводом стало не бесплодие Кэтрин, а что-то вроде банального несходства характеров.

На самом деле, как это ни печально, их характеры были очень даже совместимы. Настолько, что ему до сих пор хотелось дружить с Кэтрин и навязать дружбу со своей будущей женой. Похоже, ей пока не удалось полностью оправиться от предательства Джонатана и она в гораздо худшем состоянии, чем…

От неожиданного стука в застекленную дверь Кэтрин даже подскочила на месте. Во дворе стоял Джо д’Амаро. Он успокоился, и все же Кэтрин впустила его очень неохотно, не сводя с него тревожного взгляда.

Глубоко вздохнув, она спрятала конверт в карман и мысленно собралась перед очередным раундом. Кэтрин беспокоилась за Фриц – иначе и не подумала бы открыть дверь.

– Это не из-за вас, – с ходу выпалил Джо, и Кэтрин ничего не оставалось, как довольствоваться этой пародией на вежливость. Лучшего извинения от этого типа вряд ли дождешься.

– Я тоже так не думаю, – подтвердила она. – В противном случае я бы просто не впустила вас сюда.

– Так, может, мы попробуем еще раз? Похоже, вам кое-что известно, и мне бы хотелось это узнать.

Столь неуклюжее признание ее профессиональных достоинств не могло не вызвать улыбку.

– Нет, вы меня неправильно поняли! Вы ведь давно работаете с неблагополучными детьми. И должны знать о них…

– Кое-что, – закончила Кэтрин, понимая, что д’Амаро совсем запутался.

– Ну, в общем, да.

Стиральная машина закончила прополаскивать первую порцию белья, и Кэтрин заложила в нее следующую.

– Это миссис Донован отправила вас в подвал?

– Та дама за решетчатой дверью? Ну да. Она велела мне пройти через гараж, чтобы вы могли сначала увидеть меня через стеклянную дверь и решить, отвечать на стук или послать меня куда подальше. Очень милая старуха, с понятием.

Кэтрин кинула на него любопытный взгляд. Нет, Джо не шутил и не издевался – он снова задрал голову и разглядывал потолок – а точнее, опоры, на которых стоял их дом.

– Вы не передумали?

– О чем?

– О нашем доме. Вы все еще считаете, что он построен на века?

– Да, у него очень крепкий костяк Единственное, что ему грозит, так это безмозглый застройщик с чугунной бабой. Я насчет Фриц. Вы, наверное, поняли, как мне претит ее болтливость. Она… она крепко меня обидела. Ведь вы с ней едва знакомы.

– Именно поэтому она и разговорилась со мной. Дети иногда так делают – выбирают для своих откровений взрослого, который, по их понятиям, мог бы помочь, но не очень при этом расстраивался. В том смысле, что меня не так напугает ее страх, как напугал вас.

– По-вашему выходит, что дети только и знают, что подлаживаются!

А вот теперь он действительно пытался над ней издеваться.

– Нет, по-моему выходит, что Фриц просто была не первой.

Света, падавшего на него через дверь, было достаточно, чтобы понять: Джо отчаянно пытался подавить очередную вспышку бессильного гнева.

Кэтрин внезапно отметила про себя, что у Джо голубые глаза, а не карие. И с чего она взяла, что у него карие глаза?

И он по-прежнему на грани срыва.

– Может, вы все-таки представитесь мне как следует – в смысле профессии? – буркнул Джо.

Кэтрин нисколько не обидел этот вопрос. Его желание убедиться, насколько авторитетным можно считать ее мнение, было вполне справедливым.

– У меня диплом медсестры. И диплом учителя средней школы. А кроме того, я не такая уж круглая дура и способна выслушать то, что так или иначе говорят мне люди – даже если им не много лет, как вашей Фриц.

– Что значит “так или иначе”?

– Наша речь не всегда бывает облечена в слова, мистер д’Амаро.

– Отнюдь, – протяжно откликнулся он. Его голос все еще звучал с издевкой, и Кэтрин попросту отвернулась. Вместо беседы опять получался спор, а у нее еще полно стирки. Но Джо не отставал.

– Мне кажется… воображать себя способным угадать, что люди держат про себя, – чертовски самонадеянно, мисс Холбен!

– Ну, если уж на то пошло, – отвечала Кэтрин, перекладывая белье в сушилку, – моя способность угадать, что люди держат про себя, чертовски неприятна! – И она добавила, посмотрев ему прямо в глаза: – Особенно в данный момент.

Джо потупился – правда, не сразу. Но по крайней мере он понял, что Кэтрин терпит его грубость только ради того, что он до сих пор держит в себе. Вот он снова поднял глаза. Кэтрин терпеливо ждала – хотя Джо не заслуживал снисходительного отношения.

– Понимаете, мисс Холбен, вся штука в том, что вчера выходка Фриц меня действительно задела за живое. Я повел себя не лучшим образом, и вы могли подумать, что и сегодня я буду выглядеть так же. Просто Фриц никогда в жизни не сбегала вот так, тайком, как она вчера сбежала к вам. Она очень хорошая девочка.

– Да, – ответила Кэтрин и включила сушилку.

– “Да”? И что это значит?

– Это значит “да”. Она выглядит именно такой, какой вы представляете себе очень хорошую девочку. Слишком взрослой для своих лет и слишком ответственной.

– Какой представляю себе я, но какой не представляете себе вы – так, что ли?

– Мне она представляется ребенком, который всеми силами стремится не создавать проблем взрослым. Хотя такое поведение, как правило, и получает оценку очень хорошего.

Джо нахмурился так, словно впервые осознал очевидную, но отнюдь не приятную истину.

– Но ведь она тоже голосовала за продажу гномов, – буркнул он.

– Что?

– Ну, гномов, гномов! Я ведь не взял да и продал ее игрушку, мисс Холбен! Нам позарез нужны были деньги. И мы устроили семейный совет. Никто не возражал против продажи… – Джо неожиданно запнулся. – По-вашему, она сделала так нарочно? По-вашему, она согласилась, чтобы не создавать мне проблем?

Для Кэтрин эта фраза прозвучала скорее как обвинение, а не как вопрос.

– Трудно сказать наверняка. Единственное, что я знаю, – Фриц любит своих гномов так сильно, что готова была убежать одна, лишь бы с ними повидаться.

– Ну да, а я, выходит, не знал? То есть ни сном ни духом о том, что ей так дорога эта игрушка. Если бы мне… – Джо умолк и тяжело вздохнул. – Вы сказали правду – она кажется слишком взрослой. Даже я иногда думаю, что она старшая из моих детей. Но у меня нет привычки что-то от них скрывать. В таком городишке, как Уилмингтон, не очень-то развернешься с мелкой строительной фирмой, тем более что мы не местные. И когда бывает туго с деньгами, мелочиться не приходится, ведь верно?

– Мистер д’Амаро, может, хватит пытаться говорить за меня?

– Я просто задал вам вопрос.

– Отлично. Тогда позвольте заметить, что это зависит от того, что вы считаете мелочью и как относятся к этому ваши дети. Но с другой стороны, как вы справедливо указали вчера, откуда мне знать, что почем?

Джо бросил на нее разъяренный взгляд и заметался по подвалу. Кэтрин оставила его в покое. Пусть Джо решает сам, правомерной или нет была его попытка вытолкнуть Фриц во взрослую жизнь с ее реальностью. Насколько Кэтрин могла судить, эта реальность заключалась в прозябавшем бизнесе и хронической нехватке денег.

– Вот ведь в чем дело, мисс Холбен, – неожиданно выпалил он, – я просто ума не приложу, как мне быть!

Кэтрин внимательно посмотрела на него. Да, он просил о помощи – несмотря на свою непомерную гордыню.

– Ну что ж, мистер д’Амаро, вот что я узнала не столько из книг, сколько из собственного опыта. Дети всегда поступают очень… логично. У них всегда есть причины думать так, а не иначе. Причем эти причины, крайне важные для них, с точки зрения взрослых, могут показаться полнейшей чушью. Видимо, Фриц считает себя обязанной вас защитить, и обращение по имени – своеобразный способ такой защиты. Скорее всего это каким-то образом связано со смертью ее матери, но как бы там ни было, я полагаю, что ей станет намного легче, если вы выспросите обо всем сами – пусть даже против ее воли. Только вы знаете ее настолько, чтобы судить, важно это для Фриц или нет. Если хотите, я могу дать вам телефон хорошего детского психолога. Это очень добрая и милая женщина, и дети с ней ладят. Можете сначала поговорить с ней сами – как вам будет удобнее… – Тут Кэтрин умолкла, почувствовав его нетерпение.

– По-моему, вы опять делаете из мухи слона, – наконец пробормотал Джо. – Но на всякий случай дайте мне телефон.

Кэтрин пошла наверх, и на этот раз за решетчатой дверью их встречала миссис Донован.

– Это мистер д’Амаро, – на ходу представила Кэтрин своего гостя. – Ему понравился наш дом.

– Пустых квартир сейчас нет! – крикнула им вслед миссис Донован.

– Он не собирается сюда переезжать, – пояснила Кэтрин. – Мистер д’Амаро строитель.

– Она уже в курсе, – сообщил Джо, поднимаясь по лестнице.

– Так я и знала, – отвечала Кэтрин. Она впустила его в квартиру, и на сей раз он не потащился за ней на кухню.

Пока хозяйка рылась в стопке визитных карточек, Джо разглядывал гномов, вертя их так и этак. Но стоило Кэтрин вернуться, как он отставил фигурку, будто боялся, что не имеет права трогать то, что больше ему не принадлежит. Кэтрин протянула ему визитку.

– Вы хоть представляете, какая это обдираловка? – заметил д’Амаро, читая фамилию и номер телефона.

– Она берет по минимальной ставке. Плата зависит от величины вашего дохода и сложности услуг.

Джо обреченно вздохнул и заглянул ей в лицо.

– Я… признателен вам за помощь, – буркнул он. Кэтрин нарочно дождалась, чтобы д’Амаро первым отвел взгляд. Его благодарность была неискренней, и оба это понимали.

– Насчет Фриц, – добавила она. – Я действительно ничего не имею против того, чтобы она приходила проведать своих гномов. Только предупредите.

– Ну, не знаю. По-моему, мы и так вам надоели. – И Джо решительно направился к двери.

На пороге он задержался, не зная, что сказать на прощание. Он и так был не в меру болтлив с этой женщиной. И ожидал, что она примется настаивать, приглашая Фриц побывать здесь еще, но Кэтрин молчала. Наверное, она решила, что и так сделала достаточно, и теперь просто ждала, пока ее оставят в покое и дадут закончить стирку.

Джо коротко кивнул и захлопнул дверь – ему уже не терпелось поскорее отсюда убраться. Стараясь не обращать внимания на чьи-то физиономии за соседними дверями, он торопливо скатился по лестнице, беззлобно обозвав про себя здешних обитателей любопытными старыми клюшками.

– Мистер д’Амаро! – словно в подтверждение, окликнула его из-за решетчатой двери миссис Донован. – Вы еще зайдете в гости к Кэтрин?

– Нет, – не слишком вежливо буркнул он.

– У вас найдется с собой лишняя визитка?

Этот вопрос застал его врасплох, и Джо не сразу откопал в бумажнике визитку, надпись на которой оставалась достаточно разборчивой.

– Вы строите на совесть, мистер д’Амаро?

– Да, мэм, именно так.

– Отлично. Благодарю за карточку, юноша.

– Всегда к вашим услугам, миссис Донован.

Джо помедлил, собираясь подробнее расспросить о возможной работе, но тут же понял, что дальше с ним беседовать не собираются. Ну что ж, может, он и не без пользы потратил здесь время. Глядишь – и наклюнется новый контракт. Вряд ли бум со строительством коттеджей на побережье продержится долго, и братьям д’Амаро придется браться за любой заказ.

Джо постарался выбросить из головы тревогу о нависшей над ними угрозе банкротства и оглянулся на окна на третьем этаже. На этот раз она не смотрела, как он садится в машину.

Джо так и не понял, что за женщина эта Холбен. Она работала с беременными девочками – и скорее всего не ради денег. Она выглядела довольно привлекательной и даже не отдавала себе в этом отчета. И Джо считал это по меньшей мере необычным. Потому что слишком часто имел дело с женщина-ми, использовавшими свою привлекательность как оружие. Черт побери, как же ему не хочется возвращаться домой! Дома предстоит разговор по душам с Фриц, хотя он вовсе не желал этого разговора. Может быть, мисс Холбен права? И на самом деле он желает обрести хотя бы видимость спокойствия?

А вместо этого жизнь преподносит ему одни неприятные сюрпризы. Взять хотя бы Фриц. Он должен был догадаться, что малышка слишком любит своих гномов. И найти способ раздобыть денег. Джо начинало бесить это постоянное безденежье. Вот бы стать таким же оптимистом, как Майкл! Бедный, простодушный Майкл! Он до сих пор твердо верит в то, что им остался один шаг до баснословного контракта, на котором они заработают кучу денег. И что Маргарет не будет изменять ему с первым встречным, если получит вдоволь побрякушек, роскошную машину и членскую карточку в самом престижном женском клубе.

Да, Маргарет тоже стала для Джо одним из неприятных сюрпризов. Она все чаще заявляется к ним домой на ночь глядя. Ей не трудно придумать невинный повод для таких визитов: то она подвезет Деллу после их прогулки по магазинам, то доставит ему свежие строительные синьки от Майкла. Эта красотка достаточно откровенно намекнула Джо, что не постесняется изменить мужу с его родным братом.

Теперь Джо мог сказать твердо, что Кэтрин Холбен не имеет ничего общего с такой особой, как Маргарет д’Амаро. Кэтрин Холбен была умной и стойкой женщиной, не побоявшейся заговорить о проблемах чужого ребенка. Она не позировала, когда поделилась с Джо своими яблоками или когда поднималась по лестнице босиком. Джо находил ее очень привлекательной. И она успела понравиться Фриц. Фриц… Черт побери, он даже не представляет, с чего начать этот разговор! А подумать над этим было самое время. Поворачивая к дому, Джо увидел, что дочка сидит на крыльце. Она с преувеличенным вниманием уткнулась в книгу, чтобы он не подумал, будто его нарочно ждут.

Джо не сразу решился вылезти из пикапа, сжимая в руках пакет с ленчем. Фриц по-прежнему старательно читала и даже перевернула пару страниц.

– Решила сделать уроки на улице? – поинтересовался Джо. Он положил пакет и уселся рядом с дочкой. Девочка украдкой посмотрела на отца, прежде чем кивнуть и перевернуть очередную страницу.

– Делла слушает своего “Властелина преисподней”.

– Наверное, слишком громко, да? – улыбнулся Джо.

– Ты же знаешь Деллу, – отвечала Фриц, по-прежнему не отрывая глаз от книги. Он немного приподнял обложку, чтобы прочесть заголовок.

– “Динозавры и другие древние рептилии”, – прочел д’Амаро вслух. – Не рановато для второго класса, а?

– Я буду делать доклад про динозавра.

– Рассказывать и показывать?

– Я уже слишком большая, чтобы рассказывать и показывать. К тому же все мальчишки таскают в класс своих монстров. И сестра велела нам отнестись к ним с научной точки зрения. Она не желает, чтобы мы приносили оружие и трансформеры. И кукол тоже.

Джо улыбнулся, чувствуя, что девочка встревожена чем-то, не имеющим отношения к предстоящему научному докладу.

– И что ты по этому поводу скажешь?

Она подняла взгляд на отца, и он ясно увидел тревогу в ее глазах. Интересно, когда он в последний раз беседовал с ней по-настоящему?..

– По поводу чего?

– По поводу динозавра, – беззаботно ответил он.

– Я рада, что они вымерли.

– А вот я и сам не знаю. Может, если бы поблизости слонялся такой верзила, у нас было бы больше заказов на строительство?

Шутка прозвучала довольно жалко, но девочка послушно улыбнулась. Джо ласково обнял хрупкие плечи.

– У тебя все в порядке?

– Да. – Это простое слово заставило его сердце тревожно сжаться.

– Иногда я бываю слишком занят и забываю спросить сам. Но ты ведь знаешь, что всегда можешь со мной поговорить – даже если я кажусь очень занятым.

– Но тогда ты рассердишься, – отвечала Фриц, и Джо помрачнел.

– Я сержусь, когда беспокоюсь за тебя. Вчера я испугался, куда ты пропала.

– Со мной ничего не случилось.

– Да, теперь я знаю. Но когда Делла позвонила и сказала, что ты не пришла домой, я не знал, что и подумать.

– Я же приходила домой. Ты сам меня привез. Просто я не осталась, а сразу ушла.

– Но Делла этого не знала. И она испугалась, Фриц. Понимаешь, она ведь за тебя отвечает.

– Правда?

– Ты сама это прекрасно знаешь.

– А почему?

– Потому что она старше и это ее работа.

– А у меня есть работа?

– Конечно, есть. Твоя работа состоит в том, чтобы не скрываться больше неизвестно куда без разрешения.

– Тоже мне работа, – небрежно заметила Фриц, и Джо с трудом сдержал улыбку.

– Но для меня она очень важна. И ты должна делать ее, чтобы я не беспокоился зря.

Фриц доверчиво прислонилась к отцу Тонкие пальчики машинально шелестели страницами забытой книги. Теперь, когда они поговорили, ей стало немного легче.