 |
|
Популярные авторы:: Joyce James :: Сименон Жорж :: Лавкрафт Говард Филлипс :: БСЭ :: Уилсон Жаклин :: Пушкин Александр Сергеевич :: Лорд Джеффри :: Кренц Джейн Энн :: Верн Жюль Габриэль :: Куприн Александр Иванович Популярные книги:: The Boarding House :: Уроки любви :: Корнуолльский кровосос :: Справочник по реестру Windows XP :: На острове Халки :: Артем Микоян :: Под флагом "Катрионы" :: Чудесное путешествие :: Создание героических образов защитников Родины :: Ответный ход |
Бестселлеры мира - Казино "Палм-Бич"ModernLib.Net / Рей Пьер / Казино "Палм-Бич" - Чтение (стр. 15)
– За какие деньги, мистер Прэнс-Линч?- спросил Фишмейер.
– У клиента, от имени которого я действую, на счете в «Чэз Манхеттен» сто тридцать миллионов долларов. Переведите их к нам. Эта сумма предназначена для покупки шести миллионов пятисот тысяч акций, из десяти миллионов, находящихся в обращении. Сегодня акция «Хакетт» стоит двадцать долларов. У нас хватит наличных, чтобы заплатить каждому, кто придет продавать акции. Вы слышите? – Да, да… , – Что вас смущает, Абель? – Мистер Прэнс-Линч, эта операция нереальна. Арнольд Хакетт владеет шестьюдесятью процентами акций собственной фирмы. Его невозможно лишить контрольного пакета даже в том случае, если вся «мошкара» придет к кассам… – Абель, вы принимаете меня за дурака? – Поверьте, Хакетт не сумасшедший, чтобы сдать часть акций и лишиться контроля над своей фармацевтической империей. – Фишмейер, я не потерплю, чтобы мой сотрудник вставлял мне палки в колеса. У вас недостаточно ума, чтобы влезть в шкуру Хакетта и разобраться в его мыслях. Вы будете или не будете выполнять мои указания? – Извините, мистер Прэнс-Линч. – Сейчас я продиктую вам текст объявления «организации». Как только я положу трубку, вы доведете его до сведения прессы, телевидения, радио, финансовых изданий! Машина должна заработать с завтрашнего утра. Записываете? Гамильтон начал читать из блокнота заранее подготовленный текст: «Банк Бурже Транс Лимитед», по цене Двадцать долларов за штуку, скупает все находящиеся в обращении акции «Хакетт Кэмикл Инвест». Это предложение действительно лишь в том случае, если количество акций достигнет шести с половиной миллионов штук на День прекращения покупки, который определяется третьим августа». Находясь более чем за пять тысяч километров от Фиш-мейера, Гамильтон уловил его сдержанный вздох. – Что я должен сказать административному совету, мистер Прэнс-Линч? – Ничего! Не тревожьте их… Когда они проснутся, мы будем уже далеко. С кем вы будете иметь дело завтра по зарплате? – С Оливером Мюрреем. – Вы скажете ему следующее… Он долго объяснял Фишмейеру тонкости и секреты предстоящей операции, и чем глубже тот вникал в ее замысел, тем тревожнее становилось у него на сердце. Когда Гамильтон положил трубку, пот с него катил градом. Кости брошены! Как они откроются? ***Обычно после упоительного праздника тела у Алена возникало желание побыть в одиночестве. Иногда он готов был сбросить партнершу с кровати, лишь бы быстрее от нее избавиться. С Тьерри он познал то, чего еще никогда не испытывал: оказывается, женщину можно хотеть «до», «после» и «во время», просто хотеть, чтобы она была рядом, вдыхать ее, чувствовать, слушать ее, наслаждаться ее молчанием. Прижавшись к ней, Ален чувствовал себя таким свободным и легким… – Тьерри… – Да. – Ты сейчас оденешься и пойдешь со мной. – Куда? – Один человек организует у себя на вилле карнавал. Побудем там час, не больше… Обещаю. За несколько часов он забыл всех: Мабель, Марину и всех остальных. Для него существовала только Тьерри. – Мне так хорошо, Ален. – Который час? – Не знаю. – Я должен появиться там до того, как уйдет последний гость. Вставай! – Нет. Я буду ждать тебя здесь. Мне трудно будет видеть, как на тебя станут смотреть другие. – А мне хочется, чтобы видели тебя! Я хочу показать всем, какая ты у меня красивая. Мы ненадолго… Эта проказница Надя Фишлер сделала потрясающий жест в отношении меня! Я пообещал ей прийти. Ты увидишь сумасшедших. Им не повезло познакомиться с тобой… Чем другим прикажешь им заняться? Не видя ее лица в сумерках, он почувствовал, что она улыбается. – С этой породой ты не знакома… Элита побережья… Не все они заслуживают плохого к ним отношения. Подушечкой пальца он провел по контуру ее губ. – Я буду ждать тебя, Ален. – Обещаю, что тебе будет весело! Ты представить себе не можешь, что тебя ожидает. – Уходи… Уходи быстрее. Чем раньше уйдешь, тем быстрее возвратишься. – Ты злишься на меня? – Пусть все будут такими счастливыми, как я! – Поклянись, что никуда не уйдешь! – Куда же я могу уйти? – Не вставай даже с кровати! – У меня на это не хватит сил. Ему не хотелось уходить. Никуда. Когда он вернется, он обязательно ей об этом скажет! ***Большие железные ворота были широко распахнуты. Четверо охранников бросали незаметные взгляды на выходивших из машин гостей. По освещенной электрическим светом аллее все направлялись к зданию, расположенному в пятистах метрах от входа. Из подъехавшего «кадиллака» появился Хадад. – Ждите меня здесь, я скоро вернусь,- бросил он шоферу. Пройдя ворота, он окунулся в музыку, которую исполняли десять оркестров, расположенных в разных местах парка, в звуки голосов и высоко вверх взлетающий смех. Рядом с ним прошел двухметрового роста индюк и изящная фазанья курочка, и он подумал, что гости Нади Фишлер неплохо веселятся за его деньги. Три очаровательные девушки подхватили его под руки и повели в холл, приспособленный под раздевалку. – В какую птичку вы хотите превратиться? – В сокола,- произнес женский голос. Хадад обернулся и увидел изумительной красоты райскую птичку: Надя! Он нерешительно взял протянутую ему руку и галантно поцеловал. – Примите мои поздравления по поводу такого экстравагантного способа использования моих денег! – Были ваши, стали наши,- холодно ответила Надя. – Надолго ли, Надя? – До тех пор, пока передо мной будут сидеть слабонервные противники. – Вы ненавидите меня, потому что вы – еврейка, а я – араб? Ловкие руки надели ему на голову маску сокола. – Много чести,- ослепительно улыбнулась Надя.- Вы просто мне не нравитесь. Хадад улыбнулся: – Мне становится страшно, когда меня любят. Я не привык получать, я люблю брать. – Тогда возьмите бокал и выпейте чего-нибудь! – С удовольствием! Он последовал за ней и вошел в огромный зал, где сразу же попал в какой-то нереальный мир: кудахтанье, мяуканье и другие неопределенные звуки, беспорядочно доносившиеся со всех сторон, создавали впечатление всеобщего помешательства… Было два часа ночи. Все были сильно пьяны. Между гостей сновали десятки официантов в воробьиных масках. Они получили указание наливать в бокалы, едва их относили от губ. Несколько в стороне, за букетами роз в огромных вазах, павлин отбивал атаки ворона. – Где я сейчас их найду? Все уехали за город! – Если с головы Пайпа упадет хоть один волосок!.. – Помилуйте, мистер Прэнс-Линч,- сказал павлин,- вы же сами отдали приказ… – Остановите их, Цезарь!- в голосе ворона слышались угрожающие нотки.- Делайте что хотите, но за Пайпа отвечаете головой! Павлин развернулся на сто восемьдесят градусов и метнулся в сторону телефона. Уже несколько часов он обзванивал все места, где могли быть Марко и Салисетти, но напрасно. – Какая картина,- воскликнула Надя.- Хочется поохотиться! – Я охочусь только на крупную дичь,- уточнил Хадад, скривив губы. – На девочек мадам Клод? – В моей стране по коровам не стреляют. – Ваша репутация в Каннах говорит об обратном. – Вы знаете, что Канны – это фальшивка. Надя рассмеялась и показала на парк. – Это тоже фальшивка? – Как и все остальное,- ответил принц.- Этот дом, эти птицы, эти статуи… Иллюзия! Все скоро исчезнет, как и ночь… – Вы злитесь на меня из-за проигрыша? Я выиграла у вас деньги… – Иллюзия! Кто вам сказал, что вы реально их выиграли? Когда вы показали свою пятерку, а я, не открывая карты, сдал игру, можете вы поклясться, что там не было девяти очков? – Подонок!- выдохнула Надя. – Я хотел дать вам шанс продолжать верить в свою удачу. Он поклонился и с иронией в голосе добавил: – В свою я верю. Я возвращаюсь в казино. До свидания! – Ну что вы… что вы…- слабо протестовал журавль, вытаскивая из своего бюстгальтера руку петуха.- Вы ужасно сексуальны, но слишком торопитесь. – Я хотел всего лишь потрогать,- сказал Баннистер. Увидев его расстроенное лицо, журавль положил руку Баннистера на прежнее место. – Вы так хотели? А вы любите играть? – Во что, Карина? – Есть одна забавная игра… Моя любимая… Я глотаю банковские ассигнации. – Не может быть! – Честное слово! – Хотелось бы посмотреть на это собственными глазами! – У вас есть с собой деньги? Он почти по локоть засунул руку в карман. – Ах, как жалко, ничего… Но я могу вам предложить кредитную карточку «Америкэн Экспресс». Она нежно прижалась светловолосой головкой к его груди и мечтательно сказала: – Ассигнации лучше… Мы можем попробовать в отеле. – Да… да… Это неплохая мысль… – Привет, Самуэль,- весело сказала сова. – Арнольд!.. Я вас потерял! Куда вы исчезли? – Виктории захотелось посмотреть на море при лунном свете. Женская прихоть… – Вы знакомы с Кариной? Арнольд церемонно поцеловал руку журавлю. – Хакетт,- представился он. Баннистер замер: в вестибюле Алена наряжали голубем. – Карина,- сказала он, поспешно вставая,- расскажите Арнольду о вашей любимой игре. Я скоро вернусь. Баннистер был уже в десяти метрах от своего друга, когда неизвестно откуда появилась Сара. На ней была черная блестящая туника и огромный, угрожающий клюв. – Ален! Я повсюду вас ищу!- сказала она, вцепившись в его руку.- Пойдемте, мне надо вас представить. Ален бросил умоляющий взгляд на Самуэля и не смог сдержать улыбку. – Сэмми, прокукарекай, пожалуйста. – Только на рассвете,- сказала Сара.- Ни в коем случае не раньше. Иначе это приведет к беде. – Мистер Пайп! Не успел Ален осмотреться, как его ладонь схватил ворон и потряс ее, как старому знакомому. – Голубь! Как это забавно! – Самуэль, хочу тебе представить Гамильтона Прэнс-Линча… А это Самуэль Баннистер. От неожиданности петух подпрыгнул, но все-таки взял себя в руки и пожал руку Гамильтону. Большое количество сильных ударов за короткое время сделали его нечувствительным… Ничего, сейчас он проснется рядом с Кристель, и этому жуткому сну наступит конец. – Очень приятно, мистер Бурже,- произнес он. Сара прыснула от восторга. – Вы сказали Бурже? Помилуйте, это смешно! Бурже – это я! Но вы можете называть меня Сарой. Взгляд Гамильтона готов был испепелить ее. – Ален, мама давно вас ждет. Она хочет поговорить с вами. – Сара, я только что пришел и должен сказать слова восхищения хозяйке этого необыкновенного праздника. Чуть позже я обязательно присоединюсь к вам. – Я иду вместе с вами!- сказал Прэнс-Линч. Он готов был своим телом защищать Алена от пуль убийц, которые шли по его следу. Механизм уничтожения запущен, и он не оставит его одного ни на минуту. Опасность подстерегала Пайпа повсюду, любой из присутствующих мог быть убийцей. Он исподтишка смотрел на подозрительную группу попугаев, которые прямо из горлышка пили шампанское, передавая огромную бутылку по кругу. – Гамильтон,- возмутилась Сара,- отпустите в конце концов руку Алена. Голос ее звучал так, словно речь шла о ее собственности. Баннистер, воспользовавшись перепалкой родственников, наклонился к Алену и шепнул ему на ухо: – Догадайся, кто стал моим другом? Хакетт! Может, прекратим играть эту комедию? Я ему все рассказал. Он снова берет нас на работу. Ален изо всей силы нанес ему удар в пах. Баннистер, схватившись за низ живота, сложился вдвое. Сара и Гамильтон, прервав выяснение отношений, удивленно уставились на согнувшегося Баннистера, не понимая, что произошло. Ален заметил, что вышел из поля зрения «друзей» и, сделав шаг в сторону, исчез в толпе. Надю он разыскал в парке. – Надя? – Ален! – Я пришел. Она повернула его лицо к лунном свету и долго смотрела на него. – Я счастлива. – Я тоже. Это правда, что ты купила этот дом? – Правда. – Он великолепен! Ничего подобного раньше не видел. – Ты будешь приходить сюда? Он был поражен спокойствием ее голоса. Обычно она говорила экспрессивно, многословно, словно слова запаздывали и не справлялись с количеством историй, которые она собиралась рассказать. – Он обошелся тебе в целое состояние, да? – В половину реальной стоимости. Два миллиона долларов… наличными. – Это чудо! – Я хотела защитить себя от игры: обладать чем-нибудь таким, что не исчезнет со стола, по крайней мере в течение ночи. Мне это не удалось. Я проиграла… Ален замер. – Что ты хочешь этим сказать? – Я только что продала его. Он почувствовал, как к горлу подкатил комок. Она пошла по аллее медленным, шаркающим шагом, опустив вниз руки. – Я возвратилась в казино. Впервые в жизни я забыла свой талисман. Их обгоняли обнявшиеся птичьи пары. Это была волшебная ночь: теплая, нежная, когда такой кажется вся планета. Он обнял ее за плечи. – Хадад подстерег меня, и я все проиграла. Он был здесь и оскорбил меня. У меня ничего больше нет: ни драгоценностей, ни мехов, ни машин, ни дома. Не за что купить даже коробку спичек. Дом выкупили за пятьсот тысяч те, кто вчера продал его мне за два миллиона. Я потеряла их за один банк. И вот я здесь… Тысяча лис на моих лужайках пьют мое вино и жрут мою пищу. Ни один из них не протянул мне руку помощи, не предложил ни цента. Они сделали вид, что не верят мне. Гольдман рассмеялся мне прямо в лицо. Я столько раз выручала его, что он до сих пор не может рассчитаться. Твари!.. Ален притянул ее к себе. – Надя… Сколько тебе надо? Сколько? Надя? Она взяла пальцами его за подбородок и нежно поцеловала в губы. – Ален, мне уже ничего не надо. Спасибо! Ты единственный, кто не оставил меня. Она высвободилась из его объятий, горько улыбнулась ему и бросилась бежать в направлении обрыва. Ален все понял. – Надя!- закричал он. Она побежала еще быстрее, и Ален увидел, как, раскинув в стороны бутафорские крылья райской птицы, Надя бросилась вниз. Эхо донесло до него глухой и страшный звук разбившегося тела.
Глава 26
|
|||||||||