Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Танцы с саквояжем Вуду

ModernLib.Net / Юмористическая фантастика / Рэнкин Роберт / Танцы с саквояжем Вуду - Чтение (стр. 12)
Автор: Рэнкин Роберт
Жанр: Юмористическая фантастика

 

 


Загикали дружно: «А ну навались!»,

Вспорхнула хреновина в серую высь —

Шикарно, ни взять и ни дать.

Два хитрых шотландца отправились в бар,

По первой налили, и вот

Сидят, будто глушат в утробах пожар,

И счетец ведут, за ударом удар.

Ах, эль несравненный, божественный дар…

Ну, как тебе мой апперкот?

Два хитрых шотландца — вдвоем хорошо —

Решили сходить на футбол.

«Да наши их всяко сотрут в порошок.

Смотри, что творит! Подавай, корешок!

Чего рассвистелся, кургузый горшок?

А ты чего вылупился, южный выкормыш?

На, получи!» И так далее.

Мистер Рэнкин хотел бы уточнить, что, будучи сам шотландцем, не считает данное стихотворение образчиком этнической дискриминации.

21

Убийство — предельное упрощение жизни.

Хью Макдиармид (1892-1978)

Без недоразумений не обошлось.

Череп по имени Йорик думал, что знает дорогу в Аркхем. Ну, не лично — он там никогда не был, — но у одного из его приятелей-черепов был друг, который знал. Я так и не смог отыскать этого друга, но зато наткнулся на несколько других черепов, которые уверяли, что знают Аркхем и даже когда-то там были.

Вообще-то я терпелив, и со мной легко ладить, но тогда мне было не до шуток, поскольку не терпелось поскорее попасть в Аркхем. Конечно, швыряться человеческими черепами не очень прилично и распаляться у господа в Голове не стоит, но тогда я не мог сдержаться.

И в конце концов я узнал дорогу в Аркхем.

Именно так я все себе и представлял: рыбачья деревушка, уютно раскинувшаяся у бухты. Старинная гавань со старомодными китобойными суденышками. Крутые улочки с булыжной мостовой. Домики с остроконечными крышами. На набережной — таверна «У Грязного Фрэнка».

Когда я подходил к деревне, зарядил дождь.

Разразился настоящий ливень, когда я толкнул грубо отесанную дубовую дверь и вошел в людную пивную. Дубовые балки, бутылочное стекло в окнах, запах перегара, опилки на полу, натертый до блеска котел, оловянные кружки — все как положено. Над стойкой, сооруженной из ребер кита, висел нос меч-рыбы.

Я повесил котелок на гвоздь, стряхнул капли дождя с плеч и, работая веллингтонами, пробрался сквозь толпу мореходов к бару.

Грязный Фрэнк оказался таким, каким я его представлял: небольшого роста, угрюмый, вонючий, в лохмотьях. Он смотрел на мир единственным глазом и не признавал родства ни с кем.

— Кружку пива, — сказал я тоном, который казался мне наиболее мужественным.

Грязный Фрэнк недобро поглядел на меня своим глазом.

— Покажи монету или проваливай, — пробурчал он.

Я подумал, как хорошо иметь в кармане пригоршню золотых дублонов, и… вытащил из него парочку.

Грязный Фрэнк придвинул мне кружку с каким-то пойлом.

— Спасибо! — сказал я.

— Не убудет, — ответил Грязный Фрэнк.

Я украдкой осмотрел зал. Над головами посетителей зависла табачная дымка. Моряки были в зюйдвестках и непромокаемых накидках, с повязками на одном глазу и деревянными протезами вместо ноги, они разговаривали и жестикулировали. В углу я заметил старого моряка.

Он выглядел таким, каким я его себе представлял.

Я приблизился и приветственно кивнул.

Старый моряк взмахнул заскорузлым обрубком, который когда-то был рукой, и указал на свободное место. Я придвинул стул и сел.

Старый моряк внимательно посмотрел на меня блестящими глазами, открыл рот, явивший отсутствие зубов, сцедил мне на колени табачного цвета струю слюны и сказал единственное слово:

— Олух.

— Простите? — не понял я.

— Олух! — повторил старый моряк. — Ты, парень, олух!

Я бодро улыбнулся и остался сидеть с заплеванными штанами.

— Олух, — опять проговорил старый моряк. — Олух, олух, олух!

— Да, я понял.

— Что я просил твоего дядю Бранена тебе передать? Остерегайся Билли Барнеса — вот что! А ты остерегался, парень, остерегался?

— Вероятно, не настолько, насколько следовало.

— Ты олух.

— Ладно, хорошо. Думаю, мы уже выяснили, что я олух.

— Ты олух. Спроси здесь любого. — Старый моряк кивнул в зал.

Мореходы закивали в ответ.

— Нам разрешено только одно, — продолжал старый моряк, ковыряя в носу. — Только одно, и я потратил свое на тебя!

— Одно что? Я не понимаю.

— Одно послание. Каждому из нас разрешено одно послание в помощь живым.

— В помощь живым? Вы хотите сказать, что вы…

— Умерли? О да. Мы все здесь мертвецы. Пропиваем свое времечко. Ждем, пока плоть не отделится от костей. Тогда мы все окажемся на мусорной куче.

— Все лень-матушка, — сказал я.

Старый моряк пожал плечами. В них захрустело.

— Так нам и надо, — сказал он.

— Философская мысль.

— Ничего философского в этом нет. Все идет, как идет, а не иначе. Кстати, я уже говорил, что ты олух?

— Кажется, да.

— Значит, ты знаешь. У меня с тобой были связаны большие планы. У всех нас. Мы все собирались адресовать свои сообщения тебе, чтобы помочь остановить Билли Барнеса.

— У всех? Но почему со мной?

— У тебя бы получилось. Ты бы следил за ним, а мы в твоих снах помогали бы тебе советами. Если бы ты слушал внимательно, мир на той стороне не оказался бы в таком паршивом состоянии, в котором сейчас пребывает.

— Что ж, время еще есть, — сказал я. — Я здесь недолго — от силы несколько месяцев. Его еще можно остановить.

— Несколько месяцев? — Старый моряк откинул назад голову и разразился смехом, похожим на кудахтанье. Закончив, он рукой вернул завалившуюся за плечи голову на место. — Несколько месяцев, говоришь? Парень, ты в Некронете добрых десять лет!

— Сколько?

— Время здесь течет не так, как снаружи.

— Десять лет?

Внутри у меня похолодело. Тело пронзила дрожь.

— Я здесь десять лет. Не верю! Этого не может быть!

— Может, парень, может. В следующий раз не будешь таким олухом.

— А как же мое тело там? Оно мертво?

— Нет, нет, нет! — Старик схватился за свою голову и покачал ею. — Этот Барнес по-прежнему хранит его в чемодане у себя под кроватью. То, что от тебя осталось, все еще живо.

— Господи! — Я нервно стал грызть ногти. — Все это время он скармливал меня саквояжу вуду! Этот ублюдок скармливал меня…

— Конечно, от тебя осталось уже не столько, сколько было раньше. Но, как я слышал, сегодня хирургия делает чудеса. Может пришить новый член, другие части…

— Член? О господи!

— Спокойно, парень. Не надо так убиваться. Старик снова зашелся кудахтаньем.

— О боже! Что же делать? Что же делать?

— Выбраться отсюда и провести подонка — вот мой совет!

— Но как? Как?

Старик зачмокал беззубым ртом.

— Не надо больше на меня плевать, — сказал я.

— Я просто размышляю, парень.

— Проклятье! Проклятье!!

— Тебе следовало прийти сюда раньше! Что ты делал на том необитаемом острове и в баре Роба? Тянул кота за хвост?

— Так вы знаете?

— Конечно, знаю! Я наблюдал за тобой.

— Наблюдали!? Знали, что годы скачут галопом, и палец о палец не ударили, чтобы мне помочь?

— Я не Бог. — Старик треснул себя по правому уху, и из левого посыпался песок. — Ты должен был найти ко мне дорогу.

— Кто вы?

— Я? Просто старый морской волк. Мое имя не имеет значения.

— Держу пари, имеет.

— Нет! А вот ты, парень, особенный

— Я не особенный. — Я покачал головой. — Я такой же, как все. Будучи в Некронете, я понял одну вещь: каждый человек — особенный. Каждый! Каждый в отдельности что-то значит. Как и все люди вместе. Но никто, слышите, никто не имеет права заявить, что он особеннее других.

— Что ж, кое-чему ты научился.

— Но какой ценой!

— Держись, сынок.

— Держаться? Я здесь треплю с вами языком уже пять минут. За это время в реальном мире прошло еще шесть месяцев, а эта сволочь Барнес продолжает пропускать меня через мясорубку!

— У него на уме может быть все что угодно!

— Проклятье! Проклятье!!

— А теперь успокойся. Ты должен отсюда выбраться и расквитаться с Барнесом.

— Легко сказать.

— Допивай свое пиво.

— Что?

— Допивай пиво. Тебе понадобятся силы.

— О господи! — Я допил пиво. — Гм! Отменный напиток! Последний раз я пивал такой…

— Не смей думать об этом! Слушай меня внимательно. Ты многому научился с тех пор, как попал сюда. Твоих знаний достаточно, чтобы опрокинуть Барнеса. Ты должен заманить его в ловушку и силой вырвать у него информацию.

— Информацию?

— Информацию о том, как вернуться в свое тело.

— Продолжайте.

— Существует только один способ добраться до Барнеса — это его сновидения. Если ты сможешь оказаться в его сне, то сможешь заставить его рассказать тебе все.

— Но я не знаю, что он видит во сне. Некронет, разум Господа — он бесконечен! Люди, которых я там встречал, — участники моих личных сновидений. Если не считать Артура Тиккетта, конечно. Но его сны относятся к шестидесятым годам. Каковы шансы, что я окажусь в сновидениях Билли Барнеса?

— Небольшие, — сказал старый моряк.

— Спасибо и на этом.

— Вот что я тебе скажу. Предположим, ты знаешь человека, который знает другого человека, который знает Билли Барнеса. Тогда ты просишь этого человека, чтобы он попросил того другого человека спросить Билли Барнеса о предмете его снов. И тогда…

— Постойте, — сказал я. — Вы предлагаете мне воспользоваться помощью друга моего друга?

— Вот именно.

— Продолжайте.

— Ты выясняешь, что видит во сне Билли Барнес, и в следующий раз оказываешься в его сне вместе с ним.

— И что мне тогда делать?

— Этот сукин сын достоин пытки.

— Звучит логично. Но я вижу здесь небольшое упущение.

— Какое же?

— Я не знаю человека, который бы знал другого человека, который знает этого долбанного Билли Барнеса!

— Нет, знаешь.

— Нет же… Постойте-ка… О чем это я? Ну, конечно, знаю!

— Конечно, знаешь, — сказал старик. — Вот что значит цифровая память!


К 2007 году от книг остались одни воспоминания. Во время Великого Оздоровительного Очищения все печатные издания — книги, журналы, газеты, любая другая печатная продукция — были уничтожены. Сокращающееся население планеты знало: что ни делается, все к лучшему. Угроза вирусного заражения была слишком велика, а стоимость резиновых перчаток — очень высокой..

«Некрософт» — теперь единая информационная сеть планетарного масштаба — информировала мир о том, что он должен знать, а именно: все превосходно и даже становится еще лучше. Преступность ушла в прошлое. Воровать перестали. Да и зачем? Все одевались в одинаковую спортивную одежду «Некродас», ели одинаковую пищу в «макнекросах», слушали лучшую десятку по каналу «Некропоп» и думали о том, о чем их приучили думать. Младенцы в своих кроватках сосали плизиры и к тому времени, когда начинали говорить, во всю восхваляли имя Билли Барнеса.

Барнес лично присматривал за своим детищем и находил его превосходным. Сегодня его офис пустовал — Билли нужно было утвердить последние детали по строительству всемирной столицы Барнеса. Над созданием этого супергорода с зеркальными башнями и золотыми куполами усиленно трудились миллионы людей со всего мира: архитекторы, художники, мастера — все лучшие, потому что и остались-то только лучшие. И все эти люди работали на одного Билли Барнеса.

— Здесь направо, — приказал Билли.

Его шофер — изможденная женщина с серым лицом, бывшая когда-то агентом по продаже недвижимости — хрупкими пальцами повернула руль, и длинный лимузин свернул на Барнес-плаза в сторону дворца, места поклонения Билли Барнесу.

— Я вздремну, — сказал Билли. — Езжай медленно, и, когда приедем на место, пусть никто меня не беспокоит, пока я не проснусь.

— Да, сэр, — сказала шофер. — Как вам будет угодно.


— Вот здорово! — воскликнул Роджер Вулпес. — Но каким образом я здесь оказался? Как тебе удалось вытащить меня из больницы?

— Я о тебе подумал, — объяснил я. — Мне нужна твоя помощь.

— Круто! А это что за старый пентюх?

Старый пентюх лихо сплюнул, но Роджер ловко увернулся.

— Капитан Куинн, — представился старый моряк.

— Куинн? — переспросил я.

— Капитан Джонатан Куинн. Китобой, путешественник и романист.

— Джонни Куинн?

— Слышал обо мне, парень?

— Конечно! Я читал ваши книги в шестидесятых.

— Лжешь, олух ты эдакий!

— А можно пива? — спросил Роджер. — У меня был тяжелый день. Хотел улететь из больницы на крыльях из перьев от подушки. Но чем дальше я летел, тем ближе к автостоянке оказывался. Руки просто отваливаются.

— Твой приятель тоже олух.

— Мне он нравится, — сказал я и отправился за пивом для Роджера.

Когда я вернулся, Роджер и капитан увлеченно беседовали.

— А ты знаешь, — спросил Роджер, когда я вручил ему кружку пива, — что капитан Куинн однажды оказался в утлой лодочке в открытом океане в районе островов Флорида-Кис? Ураган сломал весла, и он думал, пришел его конец. Но, будучи набожным человеком, он помолился Всевышнему, и…

— В борт лодки вонзилась меч-рыба.

Старик беззубо улыбнулся.

— Неплохая история, правда? — заметил старик. Я сел за стол и уставился на старого моряка.

— Отец? — спросил я. — Вы мой отец? Старик подмигнул.

— Может быть, — сказал он. — А может, я просто вешаю тебе лапшу на уши.

Я покачал головой.

— Устал я от всей этой небывальщины.

— Не все такая уж небывальщина, как ты думаешь. Возьми хотя бы Роджера, помесь лисы, собаки, лошади и человека. Как такое может быть, я тебя спрашиваю?

— Скорее всего, не может, — сказал я.

— Что значит «скорее всего»? — Роджер подергал себя за рыжие усы. — Можно подумать, меня не существует.

— Разумеется, ты существуешь, парень. Все существует. Все существует и не существует одновременно. Мой старый приятель Хьюго Рун когда-то говорил: «Все, что может произойти, произойдет, и все, что не может произойти, тоже произойдет, если вы готовы ждать». Но потом он куда-то сгинул.

— Роджер, — сказал я. — Должен попросить тебя об одной услуге. — Как думаешь, сможешь попасть в сновидения своей подружки?

Роджер снова дернул себя за усы.

— К чему ты клонишь? — спросил он.

— У нас есть план, как расправиться с Билли Барнесом. Довольно хитроумный. Двигайся ближе, чтобы никто не услышал.

И я понизил голос до шепота.


Толпа вокруг автомобиля Мирового лидера также перешла на шепот. Лучше терпеливо дождаться разрешения. И вот затемненное стекло опустилось, показалась затянутая в перчатку рука и помахала собравшимся.

Теперь можно. Толпа разразилась возгласами приветствия, не утихшими и тогда, когда Билли Барнес вышел из машины.

Как пригож этот Билли. Какой симпатичный костюм! А авто! Билли словно родился для роскоши, а она для него!

Неуверенно взмахнув рукой, Билли позволил усадить себя на папский трон (подарок от благодарного папы римского). Четыре ливрейных нубийца вознесли его на двадцать три ступени на мраморную площадь перед дворцом.

Его рука все еще махала, но мысли были далеко.

Иностранные послы, главы государств, кинозвезды и неофиты, заполнившие площадь, торжественно склонили головы. Папский трон опустился, Билли встал, улыбнулся и кивнул в ответном приветствии.

Обнаженная женщина в туфлях на шестидюймовых каблуках поднесла серебряный поднос с конвертом. Билли взял конверт, вскрыл его, вынул письмо, развернул и прочел.

Вдруг его лицо перекосила ярость. Он растолкал толпу и исчез во дворце.

Обнаженные женщины оказались не у дел. Изысканные прически, золотые украшения, роскошные формы — все осталось без внимания. Билли даже не взглянул на них, прямиком проследовав в личный кабинет.

Обнаженная молодая брюнетка неописуемой красоты посмотрела на него из-за письменного стола.

— Что это? — Билли швырнул на стол письмо. — Что это? Говори!

Молодая брюнетка лишь в недоумении приоткрыла свой ротик.

— Это письмо, — сказал Билли. — Кто-то прислал мне его. Слова, напечатанные на бумаге. И я до нее дотронулся. Не подумал. Взял письмо, открыл его и дотронулся до бумаги. Если бы на руках не было перчаток, я мог бы заразиться.

— Что в нем? — Женщина показала на письмо, но не дотронулась до него. — О чем в нем говорится

— В нем написано: «ПОПАЛСЯ!». И подпись: «Дети Революции».

— Дети революции? Какой революции?

— Какой революции!? — Билли попытался взять себя в руки. — Ладно, не твое дело. Но подумать только! На этой планете нашлись люди, которые меня не любят!

— Нет, — воскликнула женщина, — не может быть!

— Тем не менее. И они хотят меня убить! Женщина исступленно замотала головой.

— Хватит! — закричал Билли. Женщина прекратила.

— Ничего, я их вытравлю, — сказал Билли. — Вот только найду. — Барнес окинул взглядом фигуру женщины. — Ты ведь здесь новенькая?

Женщина кивнула, тряхнув каштановыми волосами.

— И ты бы хотела меня ублажить?

— О да, сэр, хотела бы. Билли расстегнул брюки.

— Подойди, помолись мне.

— Грязный ублюдок!

Билли повернулся в ту сторону, откуда донесся голос. На него смотрел молодой человек в военной форме и с автоматом «Узи» в руках. Билли немедленно застегнул брюки.

— Ты кто? — надменно спросил он.

— Никто, — спокойно ответил молодой человек. — Абсолютно никто.

— Тогда убирайся из моего дворца.

— Вот уж нет.

Молодой человек покачал головой.

— Твое время истекло, Барнес. Дети Революции жаждут получить твою голову на подносе. Мы требуем свободы. Свободы от порабощения.

— Чушь! Свободы не существует! Никто не свободен!

Молодой человек снова покачал головой.

— Тебе не удалось промыть мозги всем. Кое-кто остался. Я последний, кого ты увидишь в своей жизни. Ты покойник, Барнес.

Молодой человек поднял автомат.

— Постой! — Билли поднял руку. — Не будем торопиться! Уверен, нам есть что обсудить!

— Что нам обсуждать? Как ты и «Некрософт» превратили людей в зомби? Как миллионы и миллионы были загружены в Некронет — и поминай как звали? Как ты дорвался до власти, карабкаясь по человеческим трупам?

— Слишком много эмоций! — Билли сунул руки в карманы брюк. — Для улучшения этого мира я сделал больше, чем любой другой за всю историю. Посмотри, как люди улыбаются, как они счастливы!

— Ты кусок дерьма, Барнес! Молодой человек прицелился. Грянули два выстрела.

Молодой человек схватился за пронзенную в двух местах грудь и замертво упал на пол.

Билли вытащил из кармана дымящийся револьвер и оглядел свои продырявленные брюки.

— Только посмотри на это, — сказал он. — Испорчен мой любимый костюм. Хорошо, что у меня в гардеробе еще пять таких же. Пусть кто-нибудь уберет мусор и заменит паркет. Только не сию минуту.

— Билли снова расстегнул брюки.

— Ты грязный ублюдок, Барнес.

— Что это, дежавю? — Билли снова обернулся. Молодой человек стоял как ни в чем не бывало.

— Свободу нельзя убить, — сказал он.

— Только избавь меня от патетики! — воскликнул Билли. — Но… как тебе удалось? Кажется, я влепил тебе в грудь две пули.

— Я твоя Немезида, Билли. Меня нельзя убить.

— Готов повторить попытку. — Билли снова сунул руку в карман.

Но тут молодой революционер прострелил Билли левую коленную чашечку.


Билли Барнес в ужасе проснулся. И обнаружил, что находится на заднем сидении своего лимузина, окруженного безмолвной толпой.

Шофер посмотрела на него через зеркало заднего обзора.

— С вами все в порядке, сэр? — поинтересовалась она. — Вы бледны.

— Всего лишь сон, — пробормотал Билли. — Это всего лишь сон.

Хвастливый Морган

У меня, — рассказывал Морган,

В саду такие грибы,

Что мне и даром не надо

Вашей лесной голытьбы.

В голове у него пираты,

Китобойцы и гарпуны.

Пиастры и попугаи,

Мундиры и галуны.

В ушах гремят барабаны,

Пехота чеканит шаг,

Галдят горластые чайки,

Звенит булат о шишак.

В глазах сокровища инков,

Богатства дальней земли,

И золото Монтесумы,

И череп в дорожной пыли.

Срываются с уст рассказы

О баснословных местах,

О темных пещерах циклопов,

О дублинских диких котах.

У меня, — рассказывал Морган, —

Такие живут пауки,

Что руку зараз откусят:

Цап — и нету руки.

22

Нельзя рационально относиться к жизни.

Дорис Аессинг

— Ну, что там? Рассказывай!

— Ты облажался, — сказал Роджер.

— Я облажался? Что случилось?

— Ты прострелил ему коленную чашечку, и он проснулся.

— Но это была твоя идея!

— Слушай, — сказал Роджер. — Свою работу я выполнил, так? Я попал в сновидения моей подруги, моей бедной невестушки, и спросил ее, о чем видит сны эта сволочь Барнес. Подружка сообщила, что, по его словам, он всегда видит сны о своем великолепном дворце, полном голых баб. Она описала мне дворец. Я описал его тебе. Он увидел его во сне, а ты тут как тут. Великолепный план.

— Но он не сработал.

— Это не значит, что план плох.

— Но если Барнес будет просыпаться каждый раз, когда я в него стреляю, мне никогда не заставить его вернуть меня в мое тело.

— Недочеты есть, — согласился Роджер, — но в целом план очень хорош. Попробуем еще.


В эту ночь Билли Барнесу снова приснился дворец. На этот раз двое революционеров надели ему на голову мешок и отлупили увесистыми дубинками.

Пробуждение вновь было кошмарным.

Дворец приснился Билли и в следующую ночь. Ему приснилось, что одна из обнаженных женщин — на самом деле революционер, переодетый в каучуковый костюм-кожу — подсыпала ему в бокал с шампанским наркотическое вещество, он потерял сознание и снова оказался во дворце, где его схватили революционеры, надели на голову мешок и…

Билли в ужасе пробудился от двух снов.


На третью ночь дворец Билли не снился.

— Не думаю, что он появится, — сказал Роджер.

— Я тоже, — согласился я.

— Что будем делать?

— Ну… — Я покосился на обнаженных женщин.


На четвертую ночь Роджер сказал:

— Игра окончена.

— Что?

— Тебя раскрыли.

— Что?

— Я только что из последнего сновидения моей невестушки. Она говорит, Билли провел двое суток за компьютером. В революционере он узнал тебя. Теперь он знает, кто ты.

— Он должен был узнать меня сразу. В чемодане под его кроватью лежит мое тело.

— По-видимому, оно уже не столь узнаваемо, — предположил Роджер.

— О боже!

— Так или иначе, ты обнаружен. И Барнес предпринимает кое-какие шаги.

— Какие шаги? — Весьма решительные, если верить словам моей невестушки. Во-первых, он прибегнул к услугам одного старого чудака, чтобы тот научил его сну наяву.

— Дядя Брайен, — сказал я. — Держу пари, это мой дядя Брайен.

— Я когда-то всучил партию правых резиновых перчаток чудаку по имени Брайен. Ты полагаешь, что…

— Полагаю. Но продолжай. Ты сказал «во-первых».

— Ах, да. Во-вторых, он собирается стереть твой файл. Удалить его из Некронета.

— Сначала ему придется меня поймать.

— Вряд ли. Появились новые программные разработки, работающие с помощью ДНК. Из ДНК, взятой из твоего тела, он извлечет так называемую сигнатуру. Технический прогресс — ничего не попишешь! Эта сигнатура скармливается компьютеру, и теперь тебя можно обнаружить в любом уголке Некронета. А когда ты будешь обнаружен, они нажмут кнопку…

— Проклятье! — воскликнул я. — Проклятье!!

— Для тебя настали трудные времена, — сказал Роджер. — Жаль, ничем не могу тебе помочь.

— Не волнуйся, я как-нибудь выкручусь.

— Слушай, — сказал Роджер. — Мне ведь и самому не все равно. Я хочу его достать не меньше твоего. Моя невестушка сообщила мне кое-что еще.

— Продолжай.

— Она сказала, что когда тебя обнаружат, Барнес собирается временно загрузить самого себя, явиться сюда и задать тебе хорошую трепку.

— Черт побери!

— Да, он будет мстить. Но не надо забывать и о его садистских побуждениях.

— Проклятье!

— Похоже, другого слова ты не знаешь.

— Тогда — дьявольщина! Мне конец! Что делать?

— Ответа у меня нет, но хочу сказать тебе еще кое-что.

— Еще?

— Да. Последнее. Когда «Некрософт» тебя обнаружит, а Билли загрузится и задаст тебе трепку, они собираются вернуть тебя обратно в твое тело.

— Но это то, чего я хочу! Отлично! Роджер покачал головой.

— Ты что качаешь головой?

— Мне страшно. Моя невестушка сказала, что Билли собирается расправиться с тобой в «назидание другим», устроить нечто вроде публичной казни через повешение, четвертование, накручивание кишок…

— Проклятье!


— Рубашку! — потребовал Билли. Рубашку подала женщина. Женщина без одежды и без имени — так любил Билли.

— Странно, — продолжал он, обращаясь к своему шоферу. Та была одета, поскольку ее синяки с утра показались Билли непривлекательными. — Вот ведь как получается. Можно подумать, что мои грехи вернулись поквитаться со мной. Но мне надо доделать одно маленькое дельце.

Шофер кивнула, но промолчала.

— Последний штрих, — сказал Билли. — Последняя ложка дегтя в бочке меда. Его казнь будет транслироваться в прямом эфире на весь мир и заставит оставшуюся кучку непримиримых задуматься. До сих пор не могу поверить, что нашлась на планете шайка неблагодарных ничтожеств, которые меня не любят! Представь только! Ты можешь такое представить?

— Я могу такое представить, — сказала шофер, — если вы пожелаете.

— Конечно, можешь! Но не надо. Я тебе запрещаю. Слишком горестные мысли… Штаны!

Обнаженная женщина опустилась на колени, чтобы надеть на Билли королевские подштанники.

— А пока ты на коленях… — Барнес улыбнулся.


— Взорвать? — удивился Роджер. — Как ты собираешься его взорвать?

— Я достаточно побыл в Некронете, чтобы понимать, что к чему. Он же здесь окажется новичком. Когда он явится задать мне трепку, я применю против него ядерное оружие, разложу его на атомы. Вот увидишь.

— У тебя ничего не выйдет. Так просто его в ловушку не заманишь. Этот Барнес весьма умен. Умнее тебя.

— Не так уж он и умен, — возразил я.

— Умен, черт возьми!

— Нет!

— Да!

— Нет!


Хьюго Рун, исключительно умный человек, однажды сказал, что если повернуть Америку на бок, все, что не привинчено, скатится в Калифорнию. Говорят, что он позаимствовал эту мысль у Фрэнка Ллойда Райта, чьи взгляды на Америку широко известны.

Тем не менее мысль была взята на вооружение, и Всемирная штаб-квартира компании «Некрософт» нынче занимает пятьдесят акров земли под Сан-Франциско. Здесь и родился Генри Дорс.

Генри тоже присутствовал, чтобы поприветствовать Билли Барнеса и его шофера. Шофер тащила за собой чемодан с проделанными в крышке отверстиями.

Поднявшись на ультрасовременном стеклянном лифте, все вместе проследовали к загрузочному боксу.

— Я бы вам категорически не советовал, — сказал Генри.

— Почему? — поинтересовался Билли.

— Потому что вы подвергаете себя риску.

— Никакого риска, — сказал Билли. — Моя виртуальная копия попадет в виртуальный мир. Мне как реальному человеку здесь никакого вреда не будет.

— Ваш оппонент пробыл в Некронете десять лет. От него можно ожидать всего, чего угодно.

— Верно, — сказал Билли. — Не сомневаюсь даже, что он попытается меня взорвать. На его месте я бы поступил именно так.

— Если он настолько глуп, — сказал Генри Дорс, — то беспокоиться действительно не о чем.

— А я и не беспокоюсь. — Билли улыбнулся. — Наоборот, я горю предвкушением. У меня давно не было противников. Слышишь одни поддакивания. Кроме того, надо и самому попробовать, каково это — побывать в Некронете. Да и руки у меня чешутся. А устроить показательную казнь по возвращении — предел мечтаний!

— Это результат вашей работы, — Генри Дорс тоже улыбнулся, — всегда исчерпывающей и профессиональной.

— Спасибо, — сказал Билли. — Стараюсь. Загрузочный бокс был полностью черным — мужская принадлежность, хоть и миниатюризированная. Электрические приборы делятся на два класса: белые для женщин и черные для мужчин. К первому относятся посудомоечные машины, сушильные барабаны, холодильники, морозилки, тостеры, утюги и тому подобная дребедень. Ко второму — CD-плееры, мобильные телефоны, телевизоры и видеомагнитофоны. Можете проверить, когда будете в магазине в следующий раз. А задавались ли вы когда-нибудь вопросом, почему телефонные автоответчики говорят скорее женскими, нежели мужскими голосами? А говорящие часы? Кому это выгодно?

Генри Дорс с удовольствием оглядел свое детище. В боксе находилось несколько кожаных кресел, тоже черных.

— Присаживайтесь в любое, — сказал Генри, — а ваш шофер пусть поместит то, что осталось от вашего оппонента, в соседнее. Я подсоединю вас обоих к головному компьютеру и поставлю таймер на пятнадцать минут. Там время течет по-иному, но я жду вашего возвращения именно через пятнадцать минут реального времени.

Билли улыбнулся своей обычной улыбкой и устроился в кресле. Мужчина-техник помог ему надеть гладкий черный шлем.

В соседнее кресло шофер Билли с трудом взгромоздила еще живую плоть, в которой трудно было узнать человеческое тело. На искаженное мукой лицо также был надет шлем.

Генри Дорс сел за пульт управления цвета ночного мрака и включил питание.

— Билли, готовы? — спросил он.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13