Глава одиннадцатая

На второе — и последнее утро своего пребывания в Куотве Базил и Релкин встали рано, вскоре после рассвета. Они позавтракали в гостинице, а потом пошли умыться к деревенской водокачке. Там они здоровались и прощались со всеми селянами, проходившими мимо, а таких к тому времени, когда дракон и драконопас закончили умываться, набралось чуть ли не полдеревни. Весть о том, что Релкин и Хвостолом моются у водокачки, быстро облетела Куош, и туда направились все, кто мог выкроить свободную минутку. Прославленная парочка уже успела привыкнуть к знакам внимания со стороны тех, кто прежде не удостаивал их и кивка. Все приветствия встречали вежливый, любезный отклик.

Когда, отмывшись дочиста и наговорившись вдоволь, Базил и Релкин вернулись в гостиницу, там их поджидали две плетеные корзины с крышками битком набитые провизией в дорогу. В одной находились два великолепных окорока — подношение фермера Пиггета и его жены, очищенная от костей копченая индейка, бушель картофельного салата, сдобренного акхом, и дюжина деревенских коржей. Корзина поменьше содержала свежий пирог, дополнительный запас акха, несколько колбас и маринованную капусту. Кроме того, Релкину предстояло нести полдюжины связанных бечевой длиннющих батонов, только что вышедших из печи булочника Матусейса.

Примерно в девятом часу юноша и дракон двинулись в путь. Южный небосклон затягивало скопление кучевых облаков, впереди высились Горбатьте холмы — пять узловатых голых утесов, напоминавших хребет умершего великана. Поговаривали, что на самом северном из них, именовавшемся Старая Плешь или Бальдермеги, обитают феи. Дальше к югу цепочкой тянулись утесы пониже — Лысый Малыш, Толстая Шея, Большой Горб и гора Нищих.

Возвращаться предстояло тем же путем, каким они пришли, — через общинные земли Куоша, через Ежевичный Лес, а там, через Дингли и напрямик по долине Кэтбэк мимо горы Нищих. Тамошней узкой тропкой частенько пользовались охотники, потому как в тех местах в изобилии водились кролики. За Нищими начиналась тропа, пригодная для вьючных пони. Забирая к северу от Барли Моу, она выводила к проезжей дороге, которая тянулась через Горбатые холмы и сбегала вниз, к лагерю Кросс Трейз. Релкин не сомневался, что, если не задержит непогода, они поспеют в лагерь к ужину. Последнее было немаловажно для кожистоспинного виверна.

Если они хорошенько поднажмут с утра, то смогут остановиться перекусить уже на Толстой Шее.

Шагая по рыночной улице и Бреннансийскому тракту, они беспрерывно прощались с выходившими на дорогу земляками, а когда добрались до «Быка и Куста», вывалившие оттуда завсегдатаи окружили их и спели несколько старинных песен, даже через общинные земли Релкин и Базил шли в сопровождении стайки мальчишек и собак. Ребятня отстала примерно через милю, а вскоре и собаки, проводив путников лаем, остались позади. Релкин вышагивал бодро и уверенно. Он превосходно провел отпуск и чувствовал себя так, словно в нем зародилось нечто новое, сильное и глубокое. Возможно, он и впрямь был одним из куошитов, несмотря на свое сиротство. Деревня гордилась им и его драконом как двоими героями, что не могло не радовать. «Конечно, — говорил себе Релкин, — находиться в центре внимания все время — вовсе ни к чему, но провести так денек-другой очень даже приятно». Каждая хорошенькая девушка в Куоше считала необходимым хотя бы поговорить с ним, а многие открыто заигрывали. А ведь раньше они вели себя как капризные маленькие принцессы, которым их фамильная честь не позволяет иметь ничего общего с каким-то там драконопасом.

Он тихонько хихикнул, дракон приподнял бровь:

— Мальчика что-то рассмешило?

— Да я тут подумал о том, как все перемешалось… Как смотрели на нас раньше и как сейчас.

Дракон тоже издал глубокий, громыхающий смешок. В это утро и у него было превосходное настроение.

— Раньше владельцы гостиниц никогда не угощали этого дракона.

Релкин громко расхохотался припомнив завтрак, устроенный в их честь в гостинице «У моста». Базил умял говяжий бок, выпил ведро эля, а под конец стрескал громадный пирог, начиненный сыром и томатами. Кастильон намеревался разрезать этот пирог на маленькие кусочки и послать разносчиков продавать лакомство на улицах Куоша, но Базил, щедро сдабривая кулинарный шедевр акхом из стоявшей на столе супницы, расправился с ним всего за несколько минут. Кастильон, надо отдать ему должное, перенес потерю со стоической улыбкой.

— Как-никак, а благодаря нам они избавлены от налогов, — сказал Релкин.

— Дела у них идут хорошо.

Так же, как и у нас.

Релкин вспомнил о золоте, привезенном с Эйго и вложенном в банки Кадейна и Марнери. Для служащих драконьего эскадрона они были обеспечены прекрасно, можно даже сказать — богаты.

Дракону стоило немалых умственных усилий усвоить человеческое представление о деньгах, но он давно сумел уразуметь, что маленькие кусочки блестящего металла можно обменять на изрядное количество еды.

При мысли о том, сколько всяческой еды они могут купить, Базил радостно щелкнул челюстями. Релкин весело рассмеялся, ибо прекрасно знал, о чем подумал дракон.

Продравшись сквозь заросли сосенок и болиголова, путники выбрались на плоскогорье, поросшее буками и дубами. День оставался погожим, лишь редкие облака ползли на север по синему небу. Вскоре лес поредел, и они увидели вырисовывающиеся впереди утесы горы Нищих — отвесные стены голого песчаника от тридцати до пятидесяти футов высотой.

Вскоре они подошли к ущелью — глубокому каньону, пробитому в песчанике горным потоком. Здесь можно было взобраться наверх. Повсюду беспорядочно громоздились каменные глыбы, словно разбросанные расшалившимся малолетним великаном, однако то был кратчайший путь наверх, и для ловкого, бодрого драконопаса он представлялся не таким уж трудным. Однако для Базила, который две ночи и целый день объедался и бочками пил пиво, подъем превратился в нелегкое испытание. Дракон кряхтел, отдувался и громко сетовал на то, что драконопасы вечно заставляют бедных старых вивернов выбиваться из последних сил. Релкин не придавал этим жалобам никакого значения.

— Не надо было так наедаться перед дорогой. А три бочонка пива? Это ведь многовато, разве не так?

— Дракон не сможет пить пиво в послежизни.

— В послежизни?

— Ты думаешь, драконопас — единственное существо, которое попадает на небо?

Релкин воздел руки:

Вот уж не знаю, берут ли на небо драконопасов. Сдается мне, нужно очень крепко веровать в небеса, чтобы тебя туда допустили.

— Что ж, поверь дракону. Пива на небе нет.

Релкин не мог не согласиться с этим. Порой небеса казались ему не такими уж заманчивыми. «Интересно, — призадумался Релкин, — примут ли на небесах драконопаса который по-прежнему обращается к старым богам, да и такое ли уж благословенное место эти пресловутые небеса?» Релкин ничего не имел против мира и гармонии, ибо в жизни их явно недоставало. Но во всем нужна мера. Он не был уверен в том, что ему понравится жизнь, в которой не будет ничего, кроме этих самых мира и гармонии. В том числе не будет и пива. Нет уж.

Поднявшись по ущелью, путники ступили на каменистую тропу. Она тянулась вдоль высокого гребня, а затем, огибая утес. Взбиралась на гору. На вершине Релкин бросил взгляд в небо. Оно по-прежнему оставалось голубым, но на юге, за холмом Паулерс, над сверкающим в лучах солнца Эрсоем, собрались тяжелые тучи. У Релкина появилось скверное предчувствие все шло к тому, что они основательно промокнут, прежде чем доберутся до Кросс Трейз.

«Вечно не везет!» — подумал он, мысленно сетуя на судьбу. Вроде бы все шло прекрасно — так нет, надо взять да устроить дождик. Релкин частенько задумывался о превратностях судьбы, гадая, не являются ли они делом рук кого-то несравненно более могущественного, нежели он сам. И тут неожиданно раздался странный, дрожащий крик, эхом отразившийся от скал. Релкин резко обернулся.

— Это еще что?

Базил поднялся на ноги, вытянул шею и огляделся.

— Этот дракон никогда ничего такого не слышал.

— Уж не тот ли зверь, что подрал овец на холме Паулерс?

— Это не волк. И не дикий кот, насколько я знаю.

Они тщательно обозрели окрестности но не обнаружили никаких признаков существа, испустившего столь громкий крик.

— Медведь?

— Никогда.

— Да, ты прав. Это не медвежий рев.

Крик не повторялся.

Двинувшись дальше, они внимательно присматривались к окружающим склонам, но так и не заметили ничего подозрительного. Тучи на юге сгущались медленно, и Релкин начинал верить, что они попадут в Кросс Трейз до дождя.

И тут они услышали раскатистый грохот. Он доносился с юга, но то был не гром. Релкин припал ухом к земле.

— Всадники. Множество всадников

— Ополченцы, собранные фермером Пиггетом?

— Не знаю.

Грохот копыт приближался, и какое-то шестое чувство подсказало Релкину, что он несет с собой угрозу.

— Пригнись сказал юноша.

Всадники скакали через заросли вереска по направлению к путникам.

— Вниз! — скомандовал Релкин и потянул Базила за руку, дракон предпочел не спорить. Он нырнул в расщелину в скале, цепляясь руками за древние карликовые сосны. Релкин скользнул туда же, но тут же приподнялся и выглянул через край.

Спустя несколько мгновений появились верховые. Впереди скакали три человека, затянутые в черную кожу. Всадники, следовавшие за ними, уступали людям ростом, но превосходили их шириной плеч. Их была дюжина, но за ними показались и другие.

Релкин охнул и непроизвольно выругался.

— Бесы! — прохрипел он.

— Бесы никогда не ездят верхом. Им запрещено.

— Не ездят, не ездят… ну а эти ездят.

— Никогда такого не видел. В Падмасе они этого не…

— Постой, но откуда они взялись? Бесы на Горбах? Как могли бесы пробраться сюда незамеченными?

— Может, они высадились с моря, в Эрсое.

Два десятка кряжистых наездников легким галопом проскакали по открытой местности и пропали из виду, направляясь вниз по склону, на север. Дракон и драконопас переглянулись.

— Тут без кавалерии не обойтись.

Релкин не мешкая натянул тетиву арбалета и подготовил стрелы.

— Нам нужно как можно скорее попасть в Кросс Трейз и доложить об увиденном. Пусть сюда вышлют кавалерийский патруль. Что-то определенно не так.

— Этому дракону не нравятся, что в горах завелись бесы.

— Тогда нам лучше прибавить шагу.

Релкин зарядил арбалет.

— Почему дракон и мальчик не идут по охотничьей тропе? Через горы, минуя Львиные скалы?

— А затем вниз, к Тузаву и Миндену? Если двинуть по северной дороге, можно выиграть час, а то и больше.

Мальчик все обдумал.

— Ну-ну. Есть тут один дракон, который, как я вижу, тоже умеет соображать, что надо делать.

— Спасибо, — виверн громко щелкнул челюстями — Этот дракон учится думать сам.

Они двинулись на север, следом за всадниками. Те миновали заросли вереска и спустились вниз по овечьей тропе, такой узкой, что им пришлось ехать гуськом. Теперь они находились ниже Базила и Релкина, на тропе, ведущей к броду через речушку Инт. Добравшись до развилки, где верхняя тропа разделялась на вьючную и охотничью, дракон и драконопас увидели внизу, под деревьями, отряд всадников. Как раз там тропа, по которой ехали бесы, делала зигзаг и выводила к броду, находившемуся футах в ста ниже по склону. Охотничья тропинка, которой пользовались гораздо реже, забирала вверх и вела на восток. В конечном счете по ней можно было подняться на гребень Большого Горба за которым громоздилась Старая Плешь — самая высокая гора из пяти Горбатых холмов.

Оставив брод и тропу бесам, Релкин и Базил повернули на восток и стали подниматься вверх. Вереск поредел, сменившись порослью корявых карликовых сосен. Повсюду цвели ярко-розовые и желтые дикорастущие флоксы.

Двое прошли мимо скальной стены, на которой в глубокой древности были высечены изображения людей и львов. Видимо, в незапамятные времена по девственным лесам Аргоната рыскали львы. Затем путники миновали гору Нищих и вышли к неглубокой чаще среди гор. Вдоль протекавшей внизу речушки росли деревья. Базил и Релкин спустились по поросшему сосенками склону, а затем, по противоположному, поднялись на следующий гребень.

Теперь перед ними открывался вид на расстилавшиеся восточные земли. У самого подножия гор темнел зеленый массив Кройского леса. По южной его оконечности вился Петляющий Поток, который нес свои воды к зеленеющим прямоугольникам Лурновых полей. То были самые плодородные пшеничные нивы во всем Голубом Камне во всяком случае, так говорили. А еще дальше на юг, за полями, находился небольшой городок Бреннанс. Сверху его местонахождение можно было определить по клубам дыма поднимавшегося из труб печей для обжига кирпича. Бреннанс, столица провинции, был, по меньшей мере, в два раза больше Куоша или любого другого селения. Релкин подумал было о том, чтобы отправиться со своим сообщением о набеге бесов туда, но в таком случае в Кросс Трейз донесение поступило бы позже. А по-настоящему организовать отпор вторжению можно было только из Кросс Трейз.

— Смотри! — Базил указал вниз.

По перекинутому через Петляющий Поток бревенчатому мосту ехал отряд всадников, весьма похожий на тот, который они видели по другую сторону кряжа. Релкин почувствовал, как волосы его встают дыбом.

— Это не та шайка, которую мы видели раньше.

— Д-да. Тут пахнет большой заварухой.

Теперь спутники оказались отрезанными и от западной тропы, ведущей вниз к Барли Моу, и от восточного пути на Бреннанс.

— Слишком много бесов.

— Думаю, нам надо добраться до Кросс Трейз как можно скорее.

— Ускорим шаг.

Они заторопились по охотничьей тропке, взбираясь к нагромождению утесов Большого Горба.

Примерно на полпути вверх по склону они увидели кровавый след. Он вел от лощины с восточной стороны и уходил вверх по тропинке впереди.

Базил настороженно понюхал воздух.

— Здесь прошли люди. Не так давно.

— Не бесы?

— Нет. Это кровь человека.

— Кто-то истекает кровью, а другие помогают ему идти, — сказал Релкин, тщательно изучив тропу. — Смотри, след волочившейся ноги. А там, на мягкой земле, есть и другие следы.

Оба обнажили мечи. Базил положил Экатор на плечо, и двое, со всей возможной осторожностью, двинулись вниз, в прохладную тень холма. Неожиданно они увидели маленькую группу людей, собравшихся вокруг неподвижно лежащего на спине раненого. Люди мгновенно вскочили, в их руках вспыхнули клинки.

И тут кто-то выступил вперед и окликнул Релкина и Базила по имени. Приглядевшись, ошарашенный Релкин узнал ведьму Лессис. Сейчас на ней был наряд из более тонкого, чем обычно, полотна, но того же покроя и того же, что и всегда, серого цвета.

Базил тоже узнал ее:

— Клянусь огненным дыханием древних, этот дракон знает теперь, что мы нарвались на крупные неприятности.

Глава двенадцатая

Базил и Релкин мигом смекнули что к чему — присутствие госпожи Лессис подхлестнуло их, заставив соображать с поразительной быстротой, как и всякий раз, когда им приходилось иметь с ней дело. Она безусловно оправдывала данное ей прозвище «Ворона Бури». Буря всегда следовала за ней по пятам.

Лежавший на земле гигантского роста человек принадлежал к числу телохранителей императора. Он получил тяжелое ранение в грудь и, по всей видимости, умирал. Враг устроил покушение на жизнь императора, но тому удалось спастись. В нападении участвовали бесы и какие то новые, невиданные ранее тролли. Некоторые бесы ездили верхом. Засада не удалась, но те, кто ее устроил, твердо вознамерились убить императора и разослали по Округе поисковые отряды.

Неподалеку стоял сам император. Выбран удобный момент, Лессис представила драконопаса и дракона верховному правителю Империи Розы. Паскаль был крепко сложенным мужчиной средних лет с заметной сединой в волосах и бороде. Он следил за собой и, невзирая на возраст, оставался подтянутым и стройным, И вовсе не выглядел испуганным хотя положение казалось отчаянным.

Релкин, пусть всего лишь на миг, ощутил благоговейный трепет. Никогда в жизни он и не мечтал увидеть воочию самого императора Паскаля. А теперь увидел и понял, что император — всего лишь человек, хотя его и окружает аура могущества и власти. Базил, конечно же, подобного трепета не испытывал, но встреча с великим государем произвела впечатление и на него, несмотря на присущее драконам пренебрежение к хитрой, выдуманной людьми иерархии. Дракон был достаточно наслышан о верховном правителе, жившем где-то далеко, на островах Кунфшон, Чуть ли не с самого рождения Базила учили, что он будет сражаться во имя императора.

Совладав с изумлением, Релкин вспомнил о вежливости и хороших манерах.

— Леди, должен сказать, что у нас есть кое-какая снедь, — промолвил он, указывая на поклажу, сложенную на тропе.

— Еда? Это великолепная новость, дитя. Клянусь, каждый твой шаг направляла сама Мать.

Внезапно их разговор прервало хриплое карканье, И огромная ворона, размахивая крыльями, опустилась на протянутую руку Лессис. Передав ведьме сообщение, птица улетела. Релкину и раньше доводилось видеть, как Лессис разговаривает с птицами. Эта женщина проделывала такие вещи, которых лучше не думать, если хочешь спать по ночам. Кто был по-настоящему потрясен, так это кавалерист Лодер до сих пор он разве что слышал легенды о таких чудесах

Лессис тихонько переговорила с императором и Торном, рассказав им, что сообщила ей ворона. Ни тот ни другой не выказывали ни малейшего удивления, и Релкин решил, что им тоже уже доводилось видеть магию Лессис в действии.

Разделив содержимое корзин и хлеб, все быстро перекусили. Император и его спутники провели на ногах целые сутки и зверски проголодались. Взяв ножку индейки и ломоть хлеба, император уселся рядом с Базилом и, не забывая о еде, принялся расспрашивать его о житье-бытье драконов. Базил старался отвечать правдиво и точно, как его и просили. Пожалуй, это был первый случай, когда его так по дробно расспрашивали о различных аспектах жизни, которую он вел.

По правде сказать, несмотря на опасности, которым он подвергался, служба Базилу нравилась. Он знал, что снискал великую славу, хотя для этого ему пришлось побывать во многих кровавых битвах. А вдобавок о с Релкином, благодаря путешествию в Мирчаз, разжились еще и богатством. Черт побери, старый Макумбер мог им гордиться. Детенышем Базил ничем не выделялся среди своих собратьев, да и когда вырос, выглядел обычным кожистоспинником. Но с великим мечом в руках он завоевал себе место в истории Аргоната. Он был единственным в своем роде.

Паскаль слушал его ответы с напряженным вниманием, ибо ему представилась бесценная возможность заглянуть в Мир боевых вивернов.

Виверны сражались потому, что враги из Падмасы практиковали смертоносную магию и с вожделением приносили жизни драконов на алтарь своего мрачного могущества. На вивернов охотились, и племя их едва не исчезло с лица земли, но тут пришли люди с Островов и научили драконов давать отпор. Виверны обладали разумом, воистину равным человеческому, и хотя по природе своей были консервативны, сумели уразуметь необходимость и мудрость Союза. Драконы охотно вступали в легионы, ибо это давало возможность не только выжить, но и поквитаться с извечным врагом. На службу виверны жаловались редко. В основном им претила скука и пресная еда. Вечно не хватало акха! Это был самый жгучий вопрос для всех боевых драконов. Лапши хватало с избытком, хлеба тоже, но акха всегда было мало.

— Драконы в легионах никогда не ложатся спать на голодный желудок, но к еде нужен акх.

Император выслушал Базила со спокойным, серьезным выражением лица и пообещал разобраться с рационом акха. Базил погрузился в молчание, задумавшись над животрепещущей проблемой нехватки ветчины. Огромный окорок был проглочен им в один присест.

Коринг сидел на корточках рядом с распростертым на земле Блэйдом. Лессис подошла, чтобы еще раз осмотреть раненого. Релкин опустился на колени рядом с ними.

— Он долго не протянет, — промолвил драконопас.

— Верно, мастер Релкин, — подтвердила ведьма.

Брови посла Коринга поползли вверх — выходит, Серая Леди знает этого юношу?

— Он потерял слишком много крови, к тому же у него задето левое легкое. Боюсь, великий Блэйд больше не откроет глаза. А в результате мир станет еще менее безопасным.

Релкин не мог не согласиться с ее суждением. Блэйд, великан более семи футов ростом, был прирожденным воином. Ни Катун из Мирчаза, ни Кригсброк из Падмасы не смогли бы потягаться с ним на мечах. Даже Торн, и тот не пришел бы в восторг от перспективы подобного поединка.

Ведьма и драконопас встали и печально отошли в сторону, оставив Коринга возле павшего великана. Торопливо доедая колбасу с хлебом, к ним подошел Торн. Он хотел задать Релкину несколько вопросов относительно окружающей местности:

— Как я понимаю, в юности ты жил в этих краях?

— Да.

Разумеется, Торн имел общее представление о характере местности вдоль всего предполагаемого маршрута следования императорского кортежа, но Релкин как местный житель знал этот край не по картам. К тому же Торн с первого взгляда безошибочно определил что юный драконопас побывал во многих переделках.

— Как нам поскорее отсюда выбраться?

— Если мы поднимемся на Большой Горб, то сможем перевалить его и, следуя той же тропой, спустимся к Минден.

Тори кивнул.

— Кажется где-то там располагается лагерь легиона. Верно?

— Верно. Это лагерь Кросс Трейз. Мы как раз туда и направлялись. Мы должны вернуться в лагерь до темноты, а не то командир Кузо задаст нам жару.

Губы Торна скривились в улыбке.

— Коли так, мы пойдем с вами. Надеюсь, там император будет в безопасности.

Думаю, да. Там целый эскадрон драконов.

— Драконов? Это кстати. У врагов появились новые монстры, мы с такими еще не сталкивались.

Релкин тут же насторожился:

А что они собой представляют?

— Точно не скажу, ростом они пониже троллей — эдак с медведя на задних лапах, — но куда проворнее. И они орудуют мечами.

— Вот как, мечами. Плохо дело.

Торн кивнул. Он хорошо представлял себе, как проходят сражения драконов с троллями. Троллей было несравненно больше, чем драконов, но виверны громили многочисленного врага благодаря своей сообразительности и превосходству в скорости движений.

— Мы можем добраться до Большого Горба примерно через час, а часа через три-четыре спустимся к Миндену.

Спуск очень крутой?

— Местами. Но дракон его одолеет.

Подошел посол Коринг и сообщил всем, что Блэйд только что умер. Торн опустился на колени рядом с боевым товарищем и закрыл ему невидящие глаза.

— Это верно, великий Блэйд отошел. Да пребудет с ним милость Матери в послежизни.

Приблизился император и преклонил колени у тела верой и правдой служившего ему гиганта:

— Нам будет недоставать его отваги и силы.

И у нас даже нет времени совершить погребение, — сказал Торн.

— Мы вернемся за ним, — промолвила Лессис. — Ничего другого нам не остается.

Бросив взгляд на Лодера, кадейнского кавалериста с рассеченным лбом, Релкин решил, что тот нуждается в срочной помощи. Юноша сказал об этом Лессис и указал на мешочек, в котором хранил иголки, нитки и запас старого сугустуса — жгучего обеззараживающего средства.

— Это хорошая мысль, но ты должен поторопиться. Нам нельзя здесь задерживаться, враг рыщет повсюду. Ворона углядела всадников к западу от нас. Наверное, это одна из тех шаек, которые видели вы.

Релкин прочистил рану и стал ее зашивать. Лодер подчинялся безропотно, несколько раз он поморщился, но ни разу не вскрикнул. Драконопас сделал двадцать стежков. На его взгляд, швов требовалось даже больше, но на это не было времени. Главное продержаться до конца пути.

Драконопасы приучены зашивать раны быстро, когда работаешь без обезболивания — иначе и нельзя. Еще две-три минуты ушло на перевязку после чего Лодер нетвердо, но решительно поднялся на ноги. Чести Кадейнской кавалерии он не уронил.

Кто-то подал мысль переодеть тело Блэйда в платье императора, но Лессис с ходу отвергла эту затею, пояснив, что кого-кого, а Блэйда никак не выдать за Паскаля. Погибший воин был на голову выше обычного человека.

Торн начал проявлять беспокойство:

— Нам нельзя оставаться на одном месте так долго. За нами гонятся, и преследователи наверняка не так уж далеко.

Маленький отряд двинулся в путь. Впереди шел Торн замыкали колонну Релкин и Базил. Дракон прикрывал тыл. Для удобства он опустился на четвереньки. Извилистая тропка, петляя среди густого вереска и карликовых горных сосен, вела их вверх, на Большой Горб. Солнце, которое почти все время закрывали затянувшие небо тучи, достигло зенита. С юга тянуло холодом. Громада Эрсоя потемнела и вы глядела зловеще. Но здесь, наверху, погода еще оставалась сносной, временами проглядывало солнце, окрашивая голые скалы в цвет охры. Горный склон был испещрен цветными вкраплениями: сочно — там, где лес сгущался возле ручьев, и пурпурными — зарослями цветущего вереска.

Все карабкались вверх безостановочно и уверенно. Конечно, для Релкина этот день принял неожиданный оборот, но так случалось всегда, когда в его жизни появлялась Лессис. Ветер неуклонно дул с юга. Кролики удирали с дороги, выскакивая чуть ли не из-под ног. С неба спиралью опустился ястреб и передал Лессис свое донесение. На пустившегося бежать кролика он не обратил ни малейшего внимания.

Сообщение ястреба встревожило Лессис.

— Звери, каких никогда не видели прежде, движутся вдоль восточного склона. И не одни — с ними всадники.

В глазах Торна появилось беспокойство.

— Сможем ли мы пройти мимо них и спуститься к Миндену.

— Я пошлю ворону, пусть проверит. Вороны лучше разбираются в деталях.

Император и Торн переглянулись. Лессис свистнула, и в считанные секунды появилась ворона. Лессис что-то шепнула ей, и птица тут же улетела.

Наконец тропа вывела отряд на голый, скалистый гребень. Отсюда открывался вид на восток. Внизу расстилался Кройский лес.

Спешно вернувшаяся ворона принесла невеселые новости. А вскоре и люди смогли различить в отдалении черные точки, спускавшиеся вниз по склону.

— Там двадцать, тридцать, а то и больше бесов, а с ними твари, похожие на медведей, — но вовсе не медведи.

— Как могла попасть сюда такая прорва врагов? Почему их никто не заметил?

— Должно быть, они пришли морем, — сказала Лессис. — Высадились на Эрсойском побережье.

— Но откуда они узнали, где устроить засаду?

— Надо полагать, их проинформировали после того, как мы разработали маршрут путешествия.

— Предательство? На таком высоком уровне? Но кто мог… Император был явно обеспокоен.

Ваше Величество, точно так же, как мы стремимся внедрить своих соглядатаев в высшие советы противника, враг засылает шпионов к нам. Многие люди, и мужчины и женщины, располагали теми или иными сведениями о готовящейся поездке. Это было неизбежно, приходилось расспрашивать людей об обстановке вдоль предполагаемого маршрута, готовить встречи с местными правителями и знатью. Все ваши повседневные дела в Амдякванте пришлось отложить в сторону. Между Андиквантом и городами Аргоната беспрерывно сновали курьеры. На основании этих сведении, пусть и отрывочных, враг мог прийти к совершенно определенным вывода

Император кивнул:

— Да, я понимаю. — В конце концов, решившись на это путешествие он сам предпочел закрыть глаза на возможный риск.

— Итак, нам нужно идти на юг, — сказал Торн.

— Да, и быстро, — поддержала его Лессис.

Они повернули и поспешили назад, радуясь тому, что карликовые деревья обеспечивали хоть какое-то прикрытие.

— Куда теперь? — спросил на ходу император.

Торн поотстал, чтобы переговорить с Релкином:

— Что там на юге за лесом?

— Бреннанс, самый большой город в округе. Там можно добыть коней.

Если мы вернемся к тому месту, где оставили Блэйда, сможем ли оттуда спуститься к лесу?