Лачплесис

      К кораблю подплыв, с улыбкой
      Девушка промолвила:
      "Вы к себе своей прекрасной
      Песней привлекли меня.
      Вот я - дочь Зимы! А что же
      От меня вам надобно?"
      Не могли сказать ни слова
      Люди потрясённые,
      И на дочь Зимы глядели
      Молча, в изумлении.
      Лик её снежнорумяный,
      Словно отсвет сполохов,
      А глаза, как свод небесный
      В ясный день на севере.
      Ниже плеч переливались
      Косы цвета золота.
      Стан её, высокий, стройный,
      В одеяньи радужном.
      Виллайне62 белее снега
      На плечи накинута.
      Не венок63, а шлем блестящий
      Был на голове её.
      А на дне ладьи лежало
      Доброе оружие:
      Лук и меч, и щит, и стрелы
      С остриями медными
      В песнях прославляемая,
      Такова была она.
      Та, что, как гласит преданье,
      Управляет бурями,
      Та, что, в небо подымаясь
      Далеко на севере,
      Водит воинов убитых
      Полчища великие.
      И когда они мечами
      Блещут, забавляяся,
      Люди на земле страшатся:
      Мор, война, чума идут...
      Лачплесис ей молвил слово.
      Рассказал он девушке,
      Что они в студёном море,
      Заплутавшись, кружатся,
      Что хотят они дорогу
      Отыскать на родину,
      И что дочь Зимы могла бы
      Им помочь наверное.
      Отвечала та, что трудно
      Это будет выполнить,
      Так как редко, очень редко
      Удавалось путникам
      Выйти из пределов страшных,
      Где царит отец её.
      Но теперь её родитель
      В ледяном чертоге спит,
      И ещё, пожалуй, с месяц
      Будет спать без просыпу,
      И пока в её владеньях
      Могут отдохнуть они.
      А она для их спасенья,
      Что возможно, сделает.
      Выбора не оставалось,
      Как совету следовать.
      Дочь Зимы плыла на север,
      Вслед ей - судно Лачплеса.
      Далеко, у края неба,
      Где играло зарево,
      Высился крутой, скалистый
      Остров, льдом заваленный.
      И, корабль вкатив на отмель,
      Здесь они причалили.
      Вышли на берег высокий
      Моряки за девушкой.
      Замок сказочно роскошный
      Там они увидели.
      Башни, стены замка были
      Изо льда прозрачного,
      Мимо замка ледяного
      Провела их девушка.
      Страшной стужею оттуда
      Путников обвеяло.
      А вдали, за снежным полем,
      Дым клубился до неба.
      Молча их, маня рукою,
      Повела туда она.
      Долго шли они. Им в щёки
      Тёплым ветром дунуло.
      Поле снежное сменилось
      Вешней яркой зеленью.
      В зеленеющий, цветущий
      Свежий сад вошли они.
      Среди сада был колодец,
      В пекло опускавшийся.
      Из колодца вечно пламя
      Извергалось до неба.
      Это было пламя сердца
      Мира, и одно оно
      В сад прекрасный превращало
      Середину острова.
      Отягчённые плодами,
      Там стояли яблони.
      Под ветвями их журчали
      Речки светлоструйные.
      Меж дерев мелькали звери,
      Птицы пели, щёлкали,
      Златорогие олени
      Мирно на лугах паслись...
      Вот ударила хозяйка
      В звонкий щит мечом своим.
      Отовсюду к ней сбежались
      Человечки малые,
      Жители предела мира,
      Сказочного севера.
      Накрывать столы для пира
      Дочь Зимы велела им.
      Мигом был шатёр воздвигнут,
      И столы дубовые
      Сплошь уставлены ковшами,
      Блюдами, бокалами.
      За столы гостей сажала
      Дочь Зимы приветливо,
      Крепким пивом, старым мёдом,
      Брагой обносила их.
      Мягкие в шатре соседнем
      Ложа были постланы,
      Чтоб с дороги отдохнули
      Люди утомлённые.
      В том саду они немало
      Дней в довольстве прожили.
      Всё, чего душа желала,
      В том саду нашли они;
      И никто из них не думал
      Об отплытьи с острова.
      Ночь от дня не отличали,
      Солнца дня не видели,
      Но давал довольно света
      Столп в саду им огненный,
      Так что днём одним огромным
      День и ночь казались им.
      Устоял пред оболыценьем
      Славный витязь Лачплесис,
      Дочь Зимы просил он к дому
      Указать дорогу им.
      Дочь Зимы пообещала
      Указать дорогу им,
      Но хотела, чтобы витязь
      Выслушал совет её:
      "Пусть своей дорогой старой
      Он не возвращается,
      Так как там подстерегают
      Лютые враги его.
      И теперь его наверно
      Погубить удастся им.
      Но она ему укажет
      Новый путь на родину.
      Долгий этот путь, опасный,
      Но врагам неведомый:
      Пусть он землю ту, где злые
      Обитают сумпурни64,
      Всю объедет и по краю
      Света выйдет к Балтии.
      Сумпурни подобны людям
      С мордами собачьими,
      Мясо лишь едят сырое,
      Пьют лишь кровь горячую.
      Эти звери-людоеды
      Злые, кровожадные
      Путников подстерегают
      И живьём съедают их.
      Но спастись от них возможно,
      Только надо задником
      Наперёд обуть в дорогу
      Постолы ремённые.
      А на самом крае света
      В глубине пещер живут
      Маленькие человечки...
      Зла они не сделают.
      И растёт там сад, откуда
      Солнце подымается.
      Небо там стоит так низко,
      Что рукой дотянешься.
      При восходе солнца надо
      Там в пещеры прятаться,
      Чтобы не истлеть от жара
      Солнца восходящего...
      Полок, вешалок, укладок
      В той земле не ведают.
      Пообедав, ложки, плошки
      Там суют за облако.
      На небо вальки бросают,
      Отстиравшись, девушки.
      Едущим по краю света
      Небеса не видимы,
      Только океан безбрежный
      И великий мрак над ним.
      А средь океана-мрака
      Есть гора алмазная,
      Ярким светом блещущая,
      Далеко видна она.
      Мимо той горы придётся
      Проплывать им по морю
      Только пусть не пробуют
      Подыматься на гору!
      Дальше будет снова небо,
      Снова будет свет дневной,
      Там увидят мореходы
      Некий остров на море,
      Он заманчиво прекрасным
      Издали покажется.
      Но пускай корабль их близко
      Не подходит к острову,
      Так как обладает свойством
      Остров тот притягивать
      Корабли к себе и лодки,
      По морю плывущие.
      Много путников беспечных
      Гибель там нашло себе.
      Если он в пути со всеми
      Справится преградами,
      То с другого края моря
      В край родной воротится.
      Поблагодарил сердечно
      Лачплесис хозяюшку
      И велел скорей к отплытью
      Спутникам готовиться.
      Те же ехать не хотели
      С острова прекрасного,
      Но хозяйка им сказала,
      Что вот-вот отец её
      Встанет и своим дыханьем
      Грозным заморозит их.
      Устрашились мореходы,
      Поспешили на берег;
      В целости нашли корабль свой,
      Где его оставили.
      Но внезапно прокатился
      Гром глухой над островом,
      С грозным треском оторвались
      Горы льда от берега.
      "Уезжайте прочь! Спасайтесь!
      Дочь Зимы им крикнула.
      Просыпается отец мой!
      Буря подымается!"
      Тут свои ветрила быстро
      Мореходы подняли
      И умчались с первым свежим
      Ветром прочь от острова.
      Только скоро этот ветер
      Вырос в бурю грозную.
      Бушевала вьюга. Смерчи
      Подымались до неба.
      И пловцы в смертельном страхе
      Вёслами работали,
      Чтоб скорее из пределов
      Урагана выбраться.
      Так и этак их швыряли
      Волны разъярённые.
      Наконец, когда корабль их
      К потопленью близок был,
      В бухту некую нежданно
      Буря их забросила.
      Но хотя они покамест
      И избегли гибели,
      Злополучных ожидали
      Новые несчастия,
      Ибо к области псоглавцев
      Волей волн прибило их.
      Вот утихли ветры. Бездну
      Зыбь качала мёртвая.
      Моряки в угрюмый берег
      Вглядываться начали.
      Их кораблик очень тяжко
      Был изранен бурею;
      Воду вычерпать, заделать
      Бреши было надобно.
      Та земля была пустынна,
      Хмуро неприветлива,
      Лишь паслось оленей диких
      Стадо под утёсами.
      Моряки чинить корабль свой
      Принялись, не мешкая.
      Лачплесис людей с собою
      Взял, чтоб поохотиться.
      Вскоре к стаду незаметно
      Подошли охотники.
      Подстрелить двух-трёх оленей
      Тут им посчастливилось,
      Только свежевать собрались
      Дичь они убитую,
      Как из-за горы внезапно
      Гнусный вой послышался.
      Волчьей стаей из пещеры
      Выбежали сумпурни,
      С лаем, с визгом окружили
      Вмиг они охотников
      И в мгновенье ока, в клочья
      Разорвав, сожрали их.
      Но от них оборонялся
      Лачплесис мечом своим.
      Сталью острою махая,
      Много порубил он их.
      А они, как волки ловко,
      На него набросились
      И жестоко искусали
      Бёдра и бока его.
      И едва ли смог бы витязь
      Долго им противиться,
      Если бы его догадка
      Не спасла счастливая;
      К той пещере он. в которой
      Жили псоголовые,
      Кинулся в мгновенье ока,
      Им не дав опомниться.
      Там, в пещерном устье узком
      Встав, он мог мечом своим
      Без труда обороняться
      Против стаи яростной.
      Сумпурни, увидя это,
      Взвыли громче прежнего
      И взялись за труд, которым
      Устрашили витязя.
      Стали камни, скал обломки
      Пред пещерой взваливать,
      Наконец - жерло пещеры
      Завалили наглухо
      Замурованным в пещере
      Оказался Лачплесис.
      Долго-долго ожидали
      Моряки охотников,
      На берег они боялись
      Выйти их разыскивать.
      Починили, снарядили
      К плаванью корабль они,
      С берега ж не возвращались
      К кораблю охотники.
      Вдруг воскликнул старший кормщик:
      "Вот он! Вот он - Лачплесис!"
      На корабль взобрался витязь
      В платье окровавленном
      И велел без промедленья
      Поскорей отчаливать.
      Только в море рассказал он,
      Как погибли спутники.
      Как он сам от смерти спасся.
      Как, в пещере запертый,
      Долго он блуждал в потёмках,
      Как, увидев трещину
      В куполе, своим мечом он
      Камни стал выламывать;
      Как, прорыв себе лазейку,
      Из ловушки выбрался
      И к товарищам на берег
      Вышел незамеченный.
      Долго, долго плыл к востоку
      В дальнем море Лачплесис,
      Плыл, покамест края света
      Не достиг корабль его.
      Там сошлись земля и небо,
      Вечно неразлучные.
      Там врата небес и там же
      Пекло отверзается.
      Дети Перконса куют там
      В жарких кузнях золото,
      В светлых рощах солнца зреют
      Золотые яблоки.
      Ночью солнце отдыхает
      Там в алмазной лодочке;
      Встанет поутру, а лодка
      В море колыхается.
      Солнце там купает в море
      Резвых скакунов своих,
      На холме их ждёт, златые
      Узды держит в рученьках.
      И живут они счастливо
      Края света жители.
      Сердцем чистые, как дети,
      Зла они не ведают.
      Их соседи, дочки солнца,
      Дети небожителей,
      Берегут их от несчастий
      И от всякой нечисти.
      С корабельщиками долго
      Прогостил там Лачплесис.
      Обласкали их сердечно
      Тамошние жители,
      Много люди увидали
      В той стране чудесного.
      Но сады златые солнца
      Были недоступны им
      Ослепляло их деревьев
      Огненных сияние.
      Но что надо плыть им дальше,
      Впору вспомнил Лачплесис.
      Потому однажды утром,
      Когда солнце, выспавшись,
      В золотой своей коляске
      Над землёй поехало,
      Опустил он мачты, чтобы
      Не задели за небо,
      И, за край земли, в глухое
      Море мрака выплыл он.
      Тьма была так непроглядна,
      Так густа над волнами,
      Что в лицо один другого
      Моряки не видели.
      Только далеко во мраке
      Виделось мерцание;
      И к нему, подняв ветрила,
      Повели корабль они.
      К берегам горы алмазной
      Их корабль приблизился.
      Будто солнцем залитая,
      Огненными гранями
      Ярко та гора блистала,
      Мраком окружённая
      Вот корабль к горе причалил.
      Люди вышли на берег.
      Всем узнать хотелось, что там
      На горе находится.
      Запрещал им Лачплесис,
      Но один ослушался
      И на гору влез и крикнул:
      "Боже, как прекрасно здесь!"
      И как бы подхвачен ветром
      Улетел, пропал из глаз.
      А уже второй взбирался,
      И, добравшись доверху,
      Крикнул: "Боже, как прекрасной
      И пропал за первым вслед.
      Не дождавшись их возврата,
      Мореходы третьего,
      Привязав к верёвке длинной,
      Отпустили на гору.
      На горе и тот воскликнул:
      "Боже, как прекрасно здесь!"
      И бежать, как оба первых,
      Дальше порывался он.
      Тут друзьями за верёвку
      Был он стащен на землю,
      Но не мог он им ни слова
      Рассказать о виденном.
      Онемел. И безъязыким
      Навсегда остался он.
      У горы алмазной дольше
      Не промешкал Лачплесис.
      Вкруг земли поплыл он дальше...
      И дневного света он
      Вновь достиг. Теперь препятствий
      Не было в пути ему.
      Свет сиял. Попутный ветер
      Напрягал ветрила их.
      Все надеялись, что скоро
      Возвратятся в Балтию.
      Но однажды ранним утром,
      Только мгла слетела с волн,
      На море прекрасный остров
      Моряки увидели.
      Витязь понял: это остров,
      Что с чудесной силою
      Корабли притягивает
      К дивным берегам своим
      И велел он поскорее
      Прочь грести от острова
      Но к земле корабль их нёсся,
      Словно околдованный,
      Наконец со страшной силой
      Выбросился на берег.
      ЛАЧПЛЕСИС. СКАЗАНИЕ ПЯТОЕ
      Ведьма Спидала, волшбой, коварством
      Лаймдоту отняв у витязя,
      Злобу всё ж свою не утолила,
      Зло и дальше причиняла им.
      По далёким островам летала
      Со старухой-ведьмой Спидала;
      В море ветры, бури подымала
      И угнала судно витязя
      В ледяное северное море.
      Был бы он проглочен бездною,
      Если б не пришла ему на помощь
      Впору дочь Зимы любезная.
      Но грозил напастью неизвестной,
      Дивный остров, притянувший их.
      Оглядясь на берегу отлогом
      Заколдованного острова,
      Витязь увидал в скопленьи многом
      Кораблей и лодок остовы,
      Те, что прежде, проплывая мимо,
      Были берегом притянуты
      И теперь на отмелях валялись,
      Обдавал прибой их пеною.
      Грудами на отмелях лежали
      Моряки окаменелые.
      И на целом острове пустынном
      Жизни признака не виделось,
      Только лес шумел... Из леса в море
      Мост высокий переброшен был,
      На конце ж моста, из моря прямо,
      Дом большой прекрасный высился.
      Лачплесис с товарищами смело
      По мосту пошёл и в дом вошёл.
      Ни живой души, как ни искали,
      В доме также не нашли они.
      Но на всём печать лежала жизни,
      Посреди просторной горницы
      Всяческой едой, питьём большие
      Были там столы заставлены.
      А в другом покое, рядом, были
      Пышные постели постланы.
      Моряки не ждали приглашенья,
      Сели, пили, ели досыта.
      А потом на мягкие постели
      Повалились утомлённые.
      Упрекнул их Лачплесис за это,
      Что, мол, так дела не делают,
      Что сначала перед входом дома
      На ночь надо стражу выставить.
      Очень спутники его просили,
      Чтоб он сам был нынче сторожем,
      Так как все они перетомились,
      Ночь без сна не смогут выстоять.
      Взял тогда своё оружье витязь,
      Стал среди моста высокого.
      Никого вокруг не примечал он.
      Остров был объят безмолвием.
      Ровно в полночь вдруг раздался топот,
      Великан из чащи выехал.
      Конь перед мостом остановился,
      Пятился, храпел, шарахался.
      Всадник стал бранить коня: "Чего ты
      Испугался? Нет здесь недруга!
      Только Лачплесис был нас достоин,
      Но он кружит в море северном,
      Да и молод - не дорос рассудком,
      Чтоб найти в морях дорогу к нам!"
      Крикнул с моста витязь великану:
      "Чепуху ты порешь, чучело!
      Я дорос кой до чего рассудком,
      У твоих ворот я жду тебя!"
      Всадник, бывший Иодсом трёхголовым,
      Отвечал с громовым хохотом:
      "Если впрямь ты будешь Лачплесис,
      Выйдем силами померяться!"
      И пошёл на остров с Иодсом витязь,
      Рос вокруг непроходимый лес.
      "Дуй на этот лес! - промолвил всадник,
      Чтоб просторно было биться нам".
      "Сам сдувай! - Ведь у тебя три глотки!
      Иль боишься опозориться?"
      Дунул йоде, и сразу на три мили
      Лес вокруг исчез, как скошенный.
      Тут на Лачплесиса йоде рванулся,
      Так его по шлему треснул он
      Палицей, что витязь от удара
      Погрузился в землю на четверть.
      Но в ответ его мечом тяжёлым
      С силою ударил Лачплесис,
      И одну из трёх голов у Йодса
      Отхватил одним ударом он.
      Размахнулся снова Йодс свирепый.
      Всё же витязь одолел его,
      Изловчился, снёс вторым ударом
      Сразу остальные головы;
      Из земли он высвободил ноги,
      Спрятал в чаще труп убитого;
      Словно ничего и не случилось,
      Воротился утром к спутникам.
      Ничего не знали мореходы,
      Поутру, беспечны, веселы,
      Пить и есть уселись беззаботно,
      Напились, наелись досыта,
      Лачплесиса упросили снова,
      Чтобы ночь стоял на страже он.
      Снова Лачплесис вооружился,
      Стал среди моста высокого.
      Ровно в полночь страшный видом всадник
      Из дремучей чащи выехал.
      Сам с собою громко говорил он:
      "Где ты, братец, запропастился?
      Уж не с Лачплесом ли повстречался?
      Только быть не может этого!
      Заблудился он во льдистом море
      И оттуда не воротится..."
      Встав ему навстречу, крикнул витязь:
      "Ну и чушь ты мелешь, чучело!
      Лачплес - я! не твоему ли братцу
      Я отсек вчера все головы?"
      Верховой тот был шестиголовым
      Йодсом. Заревел он яростно:
      "Если брата моего убил ты,
      В порошок сейчас сотру тебя!
      Сдуй-ка этот лес, чтоб место было
      Драться нам!" - И молвил Лачплесис:
      "Сам сдувай, ведь у тебя шесть глоток!
      Иль боишься опозориться?"
      Дунул Йодс, и на шесть миль пред ними,
      Словно пух, слетел столетний лес.
      Размахнулся Иодс своей дубиной,
      Так хватил по шлему витязя,
      Что ушёл до половины бёдер
      В островную землю Лачплесис.
      И дрались они друг с другом долго.
      Победил под утро Лачплесис,
      И в густом лесу неподалёку
      Скрыл чудовище убитое.
      Воротился он домой усталый
      И проспал далёко за полдень.
      Вечером же спутникам сказал он,
      Что опять на страже станет он,
      Но чтобы они всю ночь не спали,
      Чтоб сидели дома, бодрствуя,
      Ибо всем, быть может, им придётся
      Этой ночью помогать ему.
      Чистую затем взял витязь чашу,
      Налил чистою водой её.
      Чашу посреди стола поставил
      Перед Стабурадзе зеркалом.
      И сказал. "Когда вода в той чаше
      До утра чиста останется,
      Вы спокойно дома отдыхайте,
      Помощь ваша мне не надобна.
      Ну, а если ночью станет в чаше
      Чистая вода кровавою,
      Выходите вы тогда на помощь
      Все ко мне без промедления,
      И с собой - смотрите, не забудьте!
      Захватите это зеркало!"
      Снарядился он, вооружился,
      Стал среди моста высокого.
      В полночь всадник девятиголовый,
      Всех страшней, из лесу выехал.
      Чёрный конь его у въезда на мост
      На дыбы вставал, шарахался.
      Всадник заревел- "Чего боишься?
      Что тебя перепугало там?
      Если б даже Лачплесис явился,
      Братья с ним давно бы справились!"
      "Я убил твоих обоих братьев!
      Громко с моста крикнул Лачплесис.
      И тебя судьба их не минует.
      Вот я - Лачплесис Я жду тебя1"
      Взбеленилось чудище, взревело:
      "Если ты и вправду Лачплесис,
      Силою померяйся со мною.
      Выходи! Сдуй лес на острове!"
      "Девять крепких глоток ты имеешь.
      Сам сдувай!" - ответил Лачплесис.
      Дунул Йодс, что буря заревела,
      Сдул столетний лес миль на девять,
      Налетел на витязя, по шлему
      Так его ударил палицей,
      Что забил его одним ударом
      В почву каменную по пояс.
      Рубанул по шеям Йодса витязь
      Три башки мечом срубил ему.
      И ещё раз Йодс его ударил
      И забил в гранит по грудь его.
      И опять ударил Йодса витязь,
      Три башки ещё срубил ему.
      Долго они бились, истомились,
      Под конец из силы выбились.
      С нетерпеньем Лачплесис подмоги
      Ждал обещанной от спутников,
      Но они давно спокойно спали,
      Позабывши про наказ его...
      Уж одна башка торчит у Йодса,
      До подмышек в камне Лачплесис.
      Развернулся витязь из последних
      Сил, за мост забросил палицу,
      И она, три мили пролетевши,
      Дверь двойную в доме вышибла.
      И от грохота проснулись люди,
      Разом повскакали на ноги,
      Увидали: в чаше кровь клокочет,
      Через край переливается.
      Взяв оружье, дружно побежали
      По мосту на помощь Лачплесу.
      И в тот миг, когда ударом новым
      В землю Йодс хотел загнать его,
      Люди витязю подать успели
      В руки Стабурадзе зеркало.
      Йодс, увидев зеркало, на землю
      Пал, окаменел от ужаса.
      Выкопали Лачплесиса люди,
      На ноги его поставили.
      Встал он, отрубил мечом тяжёлым
      Йодсу голову последнюю,
      Крепко выбранил за ослушанье
      Незаботливых товарищей.
      "А теперь,- сказал он им,- мы будем
      Властвовать над этим островом!
      Только вдоль и поперёк сначала
      Мы не раз должны пройти его.
      Может быть, ещё у братьев Йодсов
      Есть на острове сообщники!"
      Два-три дня спустя, как только витязь
      После боя пооправился,
      Он пошёл с товарищами вместе
      Землю новую осматривать.
      Долго лесом шли они и вышли
      На цветущую поляночку.
      Посреди поляны был колодец,
      А над ним густая яблонька.
      Бросились к колодцу мореходы,
      Так как все томились жаждою.
      Но дорогу преградил им витязь,
      Запретил им эту воду пить.
      Трижды по колодезному срубу
      Он мечом ударил, вырубил
      Треугольник. И в колодце кровью
      Сделалась вода прозрачная.
      В глубине ж колодца, словно кто-то
      Тяжко ранен, стоны слышались,
      Но уже через мгновенье стоны
      Стихли в глубине колодезной,
      Улеглась густая муть, и влага
      Стала, как янтарь, прозрачною.
      "Ну теперь, - промолвил Лачплесис,
      Пейте же! вреда не будет вам".
      А на яблоне возле колодца
      Рдели яблоки румяные.
      Люди, жажду утолив, хотели
      Подойти, отведать яблоков.
      Удержал их силой Лачплесис,
      Чтобы яблоков не трогали.
      Размахнулся он, хотел ударить
      По стволу её мечом своим.
      Вдруг листвой она зашелестела,
      Молвила: "Не убивай меня!"
      И в тот миг, как витязь изумлённый
      Отшатнулся прочь от яблони,
      Дерево вдруг девушкою стало
      Молодою и прекрасною.
      В изумленья на неё глядел он
      С чувством непередаваемым.
      То была виновница всех бедствий
      Враг его заклятый - Спидала!
      Девушка к ногам его упала,
      Умоляла пощадить её;
      Обещала до скончанья жизни
      Больше зла не делать витязю.
      Причинённый вред клялась исправить,
      Искупить клялась вину свою.
      Хоть словам её и мало верил,
      Всё же витязь пощадил её:
      Богатырь, чудовищ поражавший,
      Воевать не станет с женщиной.
      Спидала во всех своих злодействах
      Повинилась и поведала,
      Как она и Кангарс заманили
      В сети Лаймдоту и Кокнеса,
      Но что друг и милая невеста
      Всюду и всегда верны ему.
      Ведьма старая, которую он
      Видел прежде, в яме чортовой,
      Колдовала здесь, притягивала
      Корабли и лодки к острову.
      Моряков же в глыбы каменные
      Превращала ведьма старая.
      Были сыновьями ведьмиными
      Йодсы, Лачплесом убитые.
      И порой, когда полакомиться
      Им хотелось человечиной,
      Им на завтрак оживляла она
      Двух ли, трёх ли корабельщиков.
      А как сыновей её убил он,
      Обернулась ведьма старая
      На пути его лесным колодцем,
      А она с ней рядом - яблоней.
      Если б из колодца люди пили,
      До того как трижды Лачплесис
      Надрубил его, то все бы вскоре
      Тут же в страшных муках умерли.
      Но колдунья от его удара
      Умерла на дне колодезном.
      То б и с ней, со Спидалой, случилось,
      Если б он не пощадил её.
      "Лачплесис, ты победил! - в глубоком
      Молвила она волнении.
      От чудовищ, сумпурней и йодсов
      Боги Балтии спасли тебя.
      Но теперь в отчизне нашей милой
      Ждут тебя труды великие.
      Знай, пока ты по морям блуждаешь,
      Чужаки терзают родину!
      Воротись в родимые пределы,
      Разгони толпу насильников!
      Как бы я помочь тебе хотела,
      Если б я была свободною,
      Если б я была чиста душою,
      Как твоя невеста Лаймдота!
      Но ведь кто же сможет воротить мне
      Договор мой вечный с дьяволом,
      Что сама писала я когда-то
      В страсти гнева кровью собственной!"
      Кончила: закрыв лицо руками,
      Горько Спидала заплакала.
      Лачплесис теперь не сомневался
      В искреннем её раскаяньи.
      И внезапно в этот миг он вспомнил
      Про неведомую грамотку,
      В свиток свёрнутую, что когда-то
      Он унёс из ямы чортовой.
      С корабля принесть велел он свиток,
      Отдал свиток в руки Спидале.
      Спидала, едва его увидя,
      Вскрикнула в великой радости.
      Горячо благодаря, припала
      Вновь она к коленям витязя:
      "Лачплесис! Всю жизнь мою тебе я
      Отдаю, хочу служить тебе!
      Это договор мой с тёмной силой,
      Кровью собственной подписанный.
      Вместе с ним вернул ты мне свободу,
      Вырвана из власти ада я.
      Я сожгу проклятый этот свиток,
      И всю жизнь стремиться буду я
      Делать доброе усердно так же,
      Как доныне злое делала!"
      И она достала из колодца
      Колдовскую клюшку ведьмину,
      Ту, которой страшная старуха
      Оживляла корабельщиков.
      Долго Спидала с клюкой ходила
      От судна к судну по берегу,
      Трогала клюкой окаменелых,
      И живыми стали мертвые
      Им казалось, что они проспали
      Только ночь на этом острове
      Радостно они с высоких палуб
      Толпами сходили на берег
      Лачплесис приглядывался зорко,
      И с великим изумлением
      Он узнал среди толпы оживших
      Друга Кокнеса и Лаймдоту.
      Как увёз в Неметчине из плена
      Лаймдоту отважный Кокнесис,
      Долгий путь пройдя, они достигли,
      Наконец, морского берега.
      Здесь нашли они корабль, поднявший
      Паруса пред дальним плаваньем.
      Должен он был некий новый город
      Посетить на устье Даугавы.
      Кокнесис и Лаймдота не знали
      Ничего о новом городе.
      О родных, о милых сердцу также,
      Как живётся им,- не ведали...
      Потому-то им и не терпелось
      Поскорей попасть на родину.
      Но не сразу всё ж сбылось, не скоро
      Их горячее желание.
      Как на витязя, на них наслала
      Ветры, бури ведьма старая
      И умчала их в неведомое
      Море от пути обычного.
      Долго-долго в море проблуждавши,
      В некий день пловцы увидели
      На краю небес красивый остров
      И корабль к нему направили.
      Приближаясь к острову, корабль их
      Мчался, как гонимый бурею,
      Всё быстрее и с неудержимой
      Силой выбросился на берег.
      С берега пловцам навстречу вышла
      Бабушка с лицом приветливым,
      Повела их всех с собой по мосту
      В дом, где славно угостила их.
      Угостившись, воротились люди
      На корабль свой и уснули там,
      И глубоким спали сном, покамест
      Спидала не разбудила их.
      Передашь ли бурю чувств, объявших
      Их сердца при встрече с витязем?
      Кокнес обнимал его. Припала
      Лаймдота к плечу любимого.
      И когда к ним речи дар вернулся,
      Начали они рассказывать
      Обо всём, что на морях и землях
      Пёстрая судьба дарила им.
      И исчезла в сердце Лачплесиса
      Тень последняя сомнения.
      Новой клятвою незыблемою
      Был скреплён союз великий их.
      Спидала лишь в стороне стояла,
      В радости их не участвуя.
      За руку тогда её взял витязь