Возлюбленный воин

      Судно накренилось на правый борт, и товарищи Феликса, нетвердо стоявшие на ногах от спиртного, скатились к поручням и стали хвататься за них в отчаянной попытке не упасть за борт.
      Подойдя к рулевому колесу, Патрик выправил судно.
      – Слишком много парусов для такого ветра.
      – А ты, интересно, откуда все знаешь? – Феликс явно пытался восстановить свою репутацию среди товарищей.
      – Я раньше уже ходил в море, – спокойно сказал Патрик, – и два года изучал навигацию. Правда, я никогда не командовал кораблем и охотно уступил бы место капитана другому, кто имеет больший опыт, но ты вряд ли подходишь для этого.
      После появления на палубе всей новой команды Диего присоединился к Патрику и повторил его предложение занять место капитана сначала по-испански, затем на ломаном арабском. Патрик сказал то же самое по-французски, но никто так и не вышел вперед.
      Выдержав паузу, Патрик хмуро оглядел недавних рабов, после чего громко и отчетливо, чтобы было слышно и самых дальних концах палубы, произнес:
      – В глазах всего мира мы мятежники. Не важно, что рабами многие из нас стали в результате несправедливости: во всех странах боятся людей, поднявших мятеж на борту судна. Нас нигде не примут, советую вам хорошенько запомнить это.
      – И куда же мы в таком случае направимся?
      Вот и настал момент истины.
      – Я предлагаю плыть к берегам Шотландии, где у моей семьи есть небольшая флотилия. Мы продадим груз и затопим «Софию», после чего вы отправитесь куда захотите. Полученных денег вам хватит на ром и женщин на многие годы.
      Патрик спокойно ждал, пока переведут его слова, и вскоре многие в толпе согласно закивали.
      – Женщины, – заметил кто-то, – если они останутся и живых, то расскажут о случившемся.
      Этот человек был прав, но Патрик не собирался сдаваться.
      – Они ничего не скажут.
      – Неужели? Откуда такая уверенность? – спросил мятежник, только что державший штурвал.
      – Я в такой же степени рискую жизнью, как и вы, и не отпущу их, пока не буду абсолютно убежден. Если же нет, тогда… – Патрик не стал озвучивать угрозу и быстро сменил тему: – Кто-нибудь из вас прежде ходил в море?
      Три человека вышли вперед, и, к его удивлению, Феликс оказался в их числе. В любом случае этого было крайне недостаточно.
      – Кузнецу тоже нужна помощь.
      Молчание.
      – Коку?
      Двое подняли руки.
      – Может, среди вас есть рыбаки?
      Вперед вышел лишь один.
      – Ты умеешь чинить сети?
      – Да.
      – Значит, будешь чинить паруса.
      Мало-помалу Патрик выявил всех, кто имел хоть какие-нибудь способности, а тех, кто ничего не умел, определил им в ученики.
      – Мы еще не выбрали капитана, – заметил Феликс. – И не договорились насчет женщин.
      Тут вперед выступил Диего.
      – Женщины могут принести деньги и послужить защитой. Из бумаг следует, что одна является невестой богатого английского лэрда, – терпеливо пояснил он. – Если план шотландца по той или иной причине не удастся, мы потребуем за нее выкуп, но англичане не поскупятся, только если ее невинность не пострадает.
      Вмешательство Диего удивило Маклейна, но в его словах, безусловно, была доля правды. Возможно, перспектива обогатиться за счет женщин удержит гребцов от насилия.
      – Что касается капитана, – продолжал Диего, – вы не завоевали бы свободу, если бы не этот человек. Многие из вас видели, как он убил Мендосу. Это воин, он разбирается в навигации и он нужен нам. Я предлагаю вы брать его капитаном.
      – Поддерживаю, – тут же присоединился Макдоналд.
      – Откуда нам знать, что у него есть то, что он нам наобещал? – не унимался Феликс.
      – Испанцев в Шотландии не встретят с распростертыми объятиями, – подал голос другой.
      – Вам придется поверить мне на слово, – просто скачал Маклейн. – Это все, чем я располагаю.
      В толпе поднялся гул, затем снова наступила мертвая тишина.
      – Работать нам придется вместе, – добавил Патрик. – И первым делом вам нужно освоить много навыков. Если потом вам потребуется работа, она всегда найдется для вас на кораблях моей семьи. – Говоря это, Патрик надеялся, что у Маклейнов еще есть корабли и что сама семья еще существует. Пока же он давал обещания, которые, возможно, не сумеет сдержать.
      – Мы пойдем за человеком, который нас освободил, – наконец сказал кто-то, и тут же его поддержал хор согласных голосов. Один Феликс молчал, но Патрик заметил на его лице гримасу недовольства.
      – Вам придется беспрекословно подчиняться дисциплине, – холодно заметил Маклейн. – Я буду требовать исполнения приказов.
      Люди с готовностью закивали, затем снова уставились на своего нового капитана.
      – Во-первых, нам нужно распределить еду и вино. Некоторые из вас, кто не сдержался и переел, возможно, чувствуют себя неважно. Ешьте понемногу, пока ваши желудки не привыкнут к пище. Потом вы всю жизнь будете есть столько, сколько захотите, но пока следует соблюдать осторожность. И еще, – Маклейн обвел свою команду внимательным взглядом, – нам придется тяжело и много работать. Возможно, даже придется снова грести, если стихнет ветер.
      В толпе послышалось недовольное ворчание.
      – Другого выхода нет, – продолжал он. – Обещаю, что грести вы будете не как рабы и бить плетьми вас никто не будет. Вас также не станут приковывать к скамье или принуждать. Цена наших усилий должна быть ясна каждому: если у нас все получится, вы снова обретете свободу.
      Ворчание стихло, и Патрик прочел на лицах людей согласие.
      – Диего, – он указал на человека рядом с собой, – я назначаю первым помощником. Макдоналд будет отвечать за хозяйство, а Феликс станет вторым помощником.
      Хмурая гримаса Феликса тут же сменилась растерянной улыбкой.
      – Кто-нибудь из присутствующих знает, как вести учет припасов?
      Руку поднял человек мавританского происхождения, у которого имелись веские основания ненавидеть не только Мендосу, но и всех остальных на корабле.
      – Возьми себе кого-нибудь в помощь и после доложи, что ты выяснил.
      Тут вперед вышел Феликс:
      – Что должен делать я как второй помощник?
      – Составь список желающих работать с парусами: нам нужны здоровые мужчины, способные взбираться по реям.
      Когда люди отправились выполнять полученные задания, Диего взглянул на Патрика:
      – Феликс?
      – Он лидер. Нам выгоднее, чтобы он был на нашей стороне, чем на своей собственной.
      Диего улыбнулся, затем кивнул:
      – Итак, нас ожидает интересное путешествие, сеньор.
      Убедившись, что Диего может держать судно на курсе, Патрик спустился вниз.
      Женщины, должно быть, перепуганы насмерть. Старшая, хотя и вела себя вызывающе, не могла скрыть страха, вторая, почти ребенок, просто онемела от ужаса…
      Велев Диего позвонить в судовой колокол, если в нем возникнет нужда, Патрик отправился в капитанскую каюту, где нашел бутылку вина, случайно ускользнувшую от глаз восставших гребцов, когда те впервые ворвались в каюту капитана. Зажав бутылку в руке, он направился в каюту к женщинам.
      Мануэль и еще двое часовых, сидя на палубе перед их дверью, играли в кости.
      Мануэль сделал попытку вскочить, но Патрик остановил его и постучал в дверь, а затем повернул ручку и вошел.
      Племянница Мендосы встретила его весьма неласково. Патрика утешало лишь то, что ночной наряд она сменила на изысканное платье ярко-голубого цвета. Тем не менее ее глаза отражали внутреннюю борьбу, отчего лиловая кайма вокруг радужки стала еще заметнее.
      – Джулиана Мендоса?
      – Да, – ответила, она. – Кармита – моя служанка, она почти ребенок. Умоляю, пощадите ее.
      Патрик вдруг подумал, что до сего момента эта женщина скорее всего никого ни о чем не умоляла. Потом он увидел в ее глазах свое отражение: варвар, голый по пояс, и обтягивающих штанах. Кровь с тела он смыл, но не имел возможности вымыть как следует голову и бороду, а его спина была сплошь покрыта шрамами. Сеньорита, судя по всему, не забыла, что несколько часов назад он был весь залит кровью.
      – А вы сами не хотите попросить пощады?
      Лицо Мендосы вспыхнуло, руки взлетели к голове, и тут Патрик заметил заколки.
      Опережая бунтарку, он выдернул их из ее волос, и, освобожденные, они рассыпались спиралями до самой талии.
      – Нет, леди, у вас больше не будет возможности причинить вред мне или моим людям.
      – Вашим людям? – удивилась она.
      – Да, – холодно подтвердил Патрик. – Теперь я капитан судна.
      – А что вы сделали с командой?
      – Отправил в преисподнюю, – мрачно констатировал он.
      – Всех до единого? – В глазах Джулианы застыл ужас. – Неужели никто не остался в живых?
      – После многих лет побоев и голода люди не испытывали жалости.
      Джулиана спрятала дрожащие ладони в складках юбки.
      – А как вы намерены поступить с Кармитой? – спросила она тихо.
      – На что вы готовы, сеньорита, ради благополучия девушки? Насколько я понимаю, это ваша служанка.
      – Она моя подруга, и я несу за нее ответственность. Я бы многое сделала, чтобы защитить ее.
      – Например, легли бы под меня? – съязвил Патрик, которому все меньше нравилось влечение, испытываемое им к родственнице Мендосы. – У меня давно не было женщины, тем более благородного сословия.
      Лицо Джулианы побледнело, когда Патрик приблизился к ней вплотную, но она не пошевелилась и лишь прошипела сквозь зубы:
      – Убийца!
      Затем она плюнула Патрику в лицо. Маклейн вытер лицо тыльной стороны ладони.
      – Этим вы вряд ли поможете вашей юной подруге. И это не убийство, когда сражаешься за собственную жизнь. Ваш дядя действительно настоящий убийца.
      Джулиана заставила себя посмотреть ему в глаза. Она была полна решимости не показывать своего страха, но дрожь рук, похоже, выдавала ее с головой.
      У нее оборвалось сердце и в жилах застыла кровь, когда вожак вошел в комнату и она поняла, что именно этот высокий пленник убил ее дядю.
      Теперь его бедра обтягивали штаны, мокрые от воды, они обнаруживали гораздо больше, чем ей хотелось бы видеть. Следы крови он тоже смыл, но Джулиана слишком хорошо запомнила увиденное. К тому же его глаза оставались такими же бездушными, как и прежде.
      Взгляд Джулианы остановился на том месте, где лоскутом ткани была прикрыта рана, нанесенная ее рукой. Еще две повязки были наложены на предплечье вожака.
      Затем ее глаза замерли на бутылке с вином.
      – Я не выживу, – бросил он, проследив за ее взглядом, – если рана загноится, но для вас это стало бы большим несчастьем, поскольку я единственный, кто стоит между вами и сотней обозленных мужчин, жаждущих плотского удовлетворения.
      Джулиана не ответила, не имея сил оторвать глаз от страшных потертостей на его запястьях. Такие же потертости видела она и на его щиколотках, тогда как спина и грудь вожака были покрыты шрамами.
      – Вы умеете шить? – неожиданно поинтересовался он.
      – Да.
      – Значит, зашьете рану, которую сами нанесли мне.
      Это заявление не на шутку испугало Джулиану.
      – На борту есть хирург… – Она осеклась. – Или… вероятно, вы и его убили?
      – Не я. Там снаружи сидит молодой парень, не старше вашей служанки. Доктор использовал его самым цивилизованным способом. – Патрик с мстительным удовольствием наблюдал, как меняется выражение ее глаз по мере того, как она постигает сказанные им слова.
      Затем он подошел к двери и, приоткрыв ее, выглянул наружу:
      – Мануэль, принеси сюда воды, только подогрей ее.
      – Но… я никогда не обрабатывала раны, – призналась Джулиана.
      – Раз вы умеете шить, значит, сделаете все, что нужно. – Патрик сделал паузу. – И запомните, что я вам сказал. Я один стою между вами и командой, но только до тех пор, пока от вас будет польза.
      Джулиана выпрямила спину.
      – Польза? Какая именно?
      – Я что-нибудь придумаю, сеньорита. Девушка умеет готовить?
      Джулиана покачала головой:
      – Она всего лишь горничная.
      – Но иногда я помогала по кухне, – неожиданно подала голос Кармита.
      Патрик благосклонно взглянул на девушку.
      – Тебе не причинят зла, клянусь. – Он отвернулся и принялся развязывать окровавленный бинт на груди. Джулиане стоило большого труда удержаться от содроганий при виде раны. Неужели это сделала она? – Надеюсь, у вас есть игла и нитки?
      Джулиана повернулась к Кармите, и та поспешно встала.
      – Иглу и нитки забрал человек, который привел нас сюда.
      – Не может быть, что на корабле больше никого нет, кто умеет лучше меня лечить раны! – В голосе Джулианы прозвучали панические нотки.
      – Меня это не интересует. Я хочу, чтобы моими ранами занялись именно вы. – В голосе Патрика зазвучали стальные нотки, от его тона по спине Джулианы побежали мурашки.
      К счастью, стук в дверь каюты предоставил ей желанную передышку. Шотландец открыл дверь, и тощий паренек, которого она впервые увидела несколько дней назад, поставил на пол ведро с водой. У него также были потертости вокруг щиколоток, и его глаза обдавали таким же холодом.
      – Мануэль, попроси у испанца швейный набор леди и принеси его мне.
      – Уже иду, – отозвался паренек и. быстро вышел.
      Когда мальчик ушел, Джулиана внимательно посмотрела на вожака:
      – Полагаю, вы здесь главный?
      Патрик слегка поклонился:
      – Пока да.
      – У вас передо мной есть преимущество – вы знаете мое имя. Откуда?
      – Испанец нашел в каюте вашего дяди документы, из которых следует, что вы намерены породниться с одним из влиятельнейших семейств Англии. Вот только, боюсь, теперь этим планам не суждено осуществиться.
      – Вы не сказали мне свое имя.
      – Нет, не сказал.
      – Почему? Или вы его запятнали еще до того, как стали бунтовщиком и пиратом?
      Патрик улыбнулся, и только тут Джулиана поняла, что совершила ошибку.
      – Итак, вы говорите по-английски.
      – Ну, немного, – созналась она.
      Патрик мрачно кивнул, затем подошел к сундуку и достал белую сорочку, разорвал ее на полоски. Откупорив бутылку вина, он немного подождал, и Джулиана тоже замерла в напряжении.
      Затем начал поливать из бутылки на рану; при этом лицо его стало каменным, как у мраморной статуи.
      Джулиана поежилась. Она видела, как у вожака на шее задергался мускул: боль, вероятно, была невыносимой. Потом он слегка повернулся, показав ей спину, сплошь покрытую глубокими шрамами.
      Джулиана вздрогнула.
      Неужели этот человек действительно заслужил столь жестокое наказание? Родриго не раз убеждал ее, что рабов на галеры набирали из преступников и убийц…
      Тем не менее вожак вовсе не был похож на вора или убийцу: его отличала грамотная речь и качества лидера, способного удержать толпу от надругательства над ней и Кармитой. Неужели он спасал их, чтобы приберечь для себя?
      Патрик в последний раз обильно полил рану вином и опрокинул остатки в горло. И тут же в дверь бесшумно проскользнул мальчик со шкатулкой Кармиты в руках.
      – Мне остаться? – Он вопросительно посмотрел на вожака.
      – Нет. Пойди получи одежду и еду.
      Мальчик замялся.
      – Я предпочел бы остаться, сэр, – сказал он неожиданно серьезно. – Она может опять вас ранить.
      Джулиана прикусила губу. Маленький мальчик защищает дьявола? Этого бандита?
      Глядя на мальчика сверху вниз, вожак улыбнулся одним уголком рта.
      – Ладно; – наконец уступил он, – делай как знаешь.
      Джулиана неуверенно взяла шкатулку. Прежде она не раз вышивала гобелены – это была одна из возложенных на нее женских обязанностей. Но шить человеческую кожу?
      По ее телу пробежала дрожь, и она взглянула на мальчика:
      – Ты можешь свести вместе края раны?
      Мальчик сначала посмотрел на главаря, и когда тот кивнул, стянул вместе края кожи, в то время как Джулиана заправила нитку в иголку.
      Произнеся про себя молитву, она воткнула иглу в кожу. Главарь не пошевелился и даже не поморщился; его взгляд был устремлен куда-то вдаль.
      Поняв, что медлить больше нельзя, Джулиана принялась за работу, а ее юный помощник тем временем промокал кровь.
      Когда Джулиана закончила, вожак проверил ее работу и кивнул.
      – Теперь еще два шва. – Он указал на руку.
      Джулиана снова принялась за необычное шитье. Несмотря на страх перед этим человеком, она чувствовала его напряжение при каждом уколе и удивлялась, как он переносит боль с таким стоицизмом.
      В конце концов она все же справилась со своим нелегким заданием, после чего вожак велел ей перевязать ему грудь и руку полотняными бинтами, сделанными из ее сорочки.
      Когда он встал, Джулиана последовала его примеру.
      Лицо вожака, поросшее рыжей бородой, выглядело осунувшимся, жестким, беспощадным и, казалось, состояло из одних углов. Вероятно, этот человек сильно страдал от боли, но ни лицо его, ни глаза этого не выдавали.
      И что же теперь?
      Исполин удивил ее, направившись к двери.
      – Мне нужно к штурвалу, чтобы вести корабль, – просто сказал он.
      – Куда вести?
      – А вот это не ваша забота. Довольствуйтесь тем, что живы, и задавайте поменьше вопросов, – предупредил вожак и быстро вышел, оставив Джулиану раздумывать над его словами.

Глава 9

      Патрик полагал, что привык к боли, но оказалось, что он ошибался. Вероятно, из-за ран на руке и груди он потерял много крови, и когда, вернувшись в капитанскую каюту, склонился над морскими картами, его закачало, что было очень некстати. Пока корабль несся вперед под всеми парусами, но если их настигнет шторм…
      Патрик многому должен был научить свою разношерстную команду, хотя сам он не считал себя искусным мореходом. Оставалось лишь надеяться на хорошую погоду, иначе им не поздоровится. Впрочем, судьба их в любом случае уже не будет хуже той, которая ждала бы их, останься они прикованными к веслам.
      В свое время по настоянию отца Патрик вместе с братом Рори провел два года на торговых кораблях. Торговля почти столетие служила для их клана средством заработка, но в отличие от младшего брата Патрика коммерция не привлекала. Рори любил море, в то время как Патрик его ненавидел за чувство одиночества, которое возникало у него, когда он находился на борту корабля.
      Вынужденное одиночество наложило невольный отпечаток на братьев Маклейн. Все трое имели разных матерей, умерших в течение первых лет брака с их отцом. Старый лэрд отчаялся найти четвертую жену, поскольку все достойные женщины и их родные верили в проклятие Кэмпбелла, согласно которому все жены Маклейнов были обречены на короткую жизнь.
      Патрик, как и его брат, дал себе слово не жениться, чтобы не давать почвы для исполнения проклятия, и перенаправил свою энергию на военное поприще, в то время как Рори женился и в течение года потерял жену при родах. Младший брат собирался уйти в монастырь, но отец помешал этому, и тогда Лахлан, к большой его досаде, погрузился в чтение книг.
      Последняя встреча с отцом закончилась для Патрика стычкой, и он ушел из дома. Теперь его прошлое казалось ему чем-то бесконечно далеким. Тем более он должен был подумать о будущем. До свободы им осталось всего несколько дней, если только он сумеет вспомнить все, чему научился за два года на море.
      Внезапно Патрик почувствовал, что ритм движения корабля изменился, а скорость возросла. Он отложил карты и поднялся наверх. Сияние вечернего солнца смягчали малиновые с золотом облака: коварная красота, как и у той женщины внизу.
      Диего, стоя за штурвалом, выглядел вполне умиротворенным, и Патрик пришел к выводу, что испанцу многое давалось с легкостью. Знание языков, сметливость и понимание поставленной задачи – все указывало на то, что Диего – не простой гребец.
      – Сеньор, – обратился испанец к Патрику, ~– вам не кажется, что ветер крепчает?
      Патрик согласился. Рябь на море тоже усиливалась. Менее всего хотел он сейчас попасть в шторм с неопытной командой, но погоду не переделаешь. Как бы он ни стремился поскорее удалиться от берегов Испании, им придется убрать марсели и держать нос по ветру. Уроки мореходства начнутся прямо сейчас.
      Быстро оглядевшись, Патрик отправил посыльного за Феликсом. Сейчас станет ясно, насколько хорошо новая команда подчиняется его приказам.
      К его удивлению, Феликс явился почти сразу и привел за собой еще людей. Когда Патрик спросил, умеет ли кто-либо из них ставить паруса по ветру, Феликс и еще один бывший раб ответили утвердительно.
      Встав за штурвал, Патрик отдал несколько приказов, и команда послушно выполнила их – не очень быстро и не очень умело, но они справились.
      Передав штурвал испанцу, Патрик вскарабкался на такелаж, чтобы закрепить полотнище, в надежде, что люди внизу смотрят и учатся, а когда он спустился на палубу, его встретил Феликс.
      – Мы отлично все сделали, я и мои помощники. – Он явно гордился своим новым статусом.
      Патрик кивнул.
      – Согласен, – одобрительно сказал он, – только нужно шевелиться быстрее, потому что надвигается шторм. Постарайся научить как можно больше людей управляться с парусами.
      Феликс смущенно переступил с ноги на ногу.
      – Я не должен спрашивать, но…
      – Отчего же, это твое право. Теперь ты свободный человек.
      – Ты правда уверен, что мы можем идти на все четыре стороны, после того как прибудем в Шотландию?
      – Да. – Патрик снова кивнул. – И я сделаю все, что смогу, чтобы вам помочь.
      Феликс прищурился, и Патрик подумал, что он не забудет эти его слова. Но сможет ли он выполнить обещанное? Только бы его семья была жива, и тогда…
      «София» качнулась в подветренную сторону, и он крепче ухватился за штурвал.
      – Отдохни, – велел он Диего.
      Тот склонил голову набок:
      – А как же ты?
      – Потом я.
      – Я слышал о Флодденском сражении. – Испанец нахмурился. – Что, если у тебя там больше ничего нет? Что будет с обещаниями?
      – Моя семья фантастически живуча, – ответил Патрик сухо. – И я не лгал, когда говорил, что помогу всем, кто помогал мне, а вот ты… Ты, кажется, утверждал, что прежде не ходил в море, и солгал.
      – А разве я ходил в море? – Диего удивленно вскинул бровь.
      – Конечно. Человек, не имеющий опыта, не удержит штурвал.
      Диего хмыкнул:
      – Это был всего лишь маленький барк контрабандистов, и только. К тому же я должен был выяснить, что можешь ты.
      – Значит, ты занимался контрабандой?
      – Среди прочего.
      – А как насчет навигации?
      Диего покачал головой:
      – Мы не отходили далеко от береговой линии.
      – Так тебя сослали за контрабанду?
      Диего пожал плечами, но Патрик и не собирался допытываться: ему своих проблем хватало. Он расспрашивал только для того, чтобы узнать, на что годится испанец.
      – Ты и в самом деле веришь, что мы доберемся до Шотландии? – безразличным тоном поинтересовался Диего.
      – А ты верил, что у нас есть шанс сбросить цепи? – ответил Патрик вопросом на вопрос.
      – Выходит, нет ничего невозможного?
      – Хотелось бы в это верить.
      – Кое-что у тебя уже получается: думал, ты ошибся с Феликсом, но он меня удивил.
      – Конечно, Феликс – возмутитель спокойствия, – согласился Патрик, – но он стремится сохранить свое положение и доказать, что занимает его по праву.
      Диего ненадолго задумался.
      – Ты сказал, у тебя большая семья…
      – Да, у меня два брата.
      – Согласятся ли они с твоим грандиозным планом?
      – Я первый наследник. Мой отец – лэрд, хотя он и сущий дьявол, но уважит слово сына.
      – Когда ты покинул дом?
      – Более восьми лет назад. Год я воевал с французами, потом попал в плен к испанцам.
      – Говорят, многие шотландцы сложили головы на границе.
      – Мой отец слишком стар, чтобы воевать, и здоровье его оставляет желать лучшего. Один из братьев хотел стать священником, а второй ходил на корабле капитаном, и он ненавидел Инверлейт.
      – Инверлейт, – повторил Диего. – Звучит красиво.
      Патрик не ответил. Это было бы прекрасное место, если бы не вражда с Кэмпбеллами и не чертово проклятие, преследовавшее его род поколение за поколением.
      Взгляд Диего переместился на полотняные бинты Патрика.
      – Кто-то сделал тебе отличную повязку, приятель!
      – Пленница постаралась – она зашила мне раны.
      – А откуда бинты?
      – Из ее сорочки. – Патрик усмехнулся.
      В глазах испанца загорелось любопытство.
      – Она и ее горничная совершенно безвредны, – добавил Патрик.
      – Уверен? Тогда ты гораздо отважней, чем я. Сомневаюсь, что я рискнул бы подпустить ее к себе с иголкой.
      – Согласен, надо быть готовым ко всему.
      Глаза Диего посуровели.
      – Если они останутся в живых…
      – Верно. При определенном стечении обстоятельств все мы поплатимся головой.
      – Старшая очень красива?
      – Да, и она Мендоса, хотя…
      – Хотя похожа скорее на англичанку, чем на испанку.
      И снова Патрик не мог не согласиться с Диего. Светлые волосы, голубые глаза, бледная кожа – все свидетельствовало об английском происхождении, и это ничего не меняло. «Женщины на корабле не к добру» – эта мысли не оставляла Патрика с того момента, как он их обнаружил. Что за невезение! На судне с рабами не должны были находиться пассажиры. Чем так важен им этот брак?
      Сын графа Чадуика. Явный наследник.
      Патрик попытался вспомнить, не слышал ли он это имя раньше. Чадуик.
      – Ты ел хоть что-нибудь? – спросил Диего.
      Патрик тут же ухватился за возможность отвлечься: думать о женщинах в каюте ему больше не хотелось.
      – Нет.
      – Тогда я велю кому-нибудь принести тебе еды. Хлеб здесь получше того, что давали нам все это время, и есть даже фрукты.
      – Ого, фрукты!
      Боже правый, сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз ел фрукты…
      Губы Диего сложились в подобие улыбки.
      – Ну так как?
      – Хорошо, принеси мне что-нибудь. – Патрик помолчал, потом добавил: – Пусть Мануэль отнесет еду женщинам – он наиболее безобиден. Кстати, каюта первого помощника твоя, там ты можешь пока поспать. Я пришлю за тобой, когда устану.
      Диего кивнул.
      – Последний вопрос: как давно вы все это запланировали?
      – Несколько недель назад мальчик обмолвился, что может стащить у кузнеца ключ. Еще он украл у доктора несколько капель снотворного.
      – Славный малыш, – сказал Диего тихо.
      Патрик понял, что испанец знает о страданиях Мануэля, и только кивнул в ответ, после чего Диего ушел. Сосредоточившись на штурвале, Патрик краем глаза наблюдал за тем, как Феликс обучал остальных работе с парусами. Он стоял, твердо упираясь ногами в палубу, и наслаждался свежим ветром. Даже сгущающиеся над головой тучи не могли омрачить его радости – так прекрасно было снова чувствовать себя свободным человеком!
      И все же что-то шло не так. Что-то в испанце не давало ему покоя. Диего почти ничего о себе не рассказал, зато вытянул из Патрика немало информации. Кто он? Союзник или враг, выжидающий дальнейшего развития событий? И какой реальный опыт морехода имеет Диего в морском деле?
      А тут еще эти женщины, будь они неладны! Впрочем, он подумает об этом позже, а пока ему не следует ломать над этим голову.
 
      Дверь внезапно отворилась, и Джулиана испуганно вскинула голову, но на этот раз вместо вожака в каюту вошел Мануэль: в руках он держал поднос со снедью и кувшином.
      – Капитан Маклейн велел принести вам это.
      – Капитан Маклейн? – Джулиана не смогла скрыть насмешки.
      Сердито сверкнув глазами, мальчик поставил поднос с едой на стол и собрался уходить.
      – Постой!
      Мануэль замер в нерешительности.
      – Я – сеньорита Мендоса, – представилась Джулиана.
      – Да, сеньорита.
      – Скажи, ты был гребцом?
      – Нет. – Мануэль опустил голову. – У меня имелись другие обязанности.
      – И все равно ты должен знать… отчего все здесь так злы на меня… – Ее голос умолк.
      Мальчик улыбнулся безрадостной улыбкой, от которой у нее защемило сердце.
      – Вы не спускались вниз, – объяснил он. – Вы не спускались в ад.
      Потом он ушел.

Глава 10

      «Вы не спускались в ад».
      Безнадежность этих слов еще звучала в маленькой каюте, когда мальчик закрыл за собой дверь.
      Мендоса. Только сейчас Джулиана начала осознавать, на каких страданиях строила ее семья свое благополучие, теперь зависящее от брачного союза, которому не суждено осуществиться.
      Неудивительно, что гребцы так ненавидели ее и вместе с ней невинную Кармиту.
      А ведь раньше она считала, что ничего хуже брака, устроенного третьими лицами, не может приключиться!
      Джулиана без аппетита посмотрела на еду.
      – Неужели вы не хотите есть, сеньорита? – озабоченно спросила Кармита. – У вас со вчерашнего дня во рту маковой росинки не было.
      Неужели это правда? Чуть меньше двадцати четырех часов прошло, а ее жизнь изменилась драматическим образом.
      Умеют ли бунтовщики управлять кораблем, или они разобьются о скалы? А может, им предстоит умереть от жажды? Или их постигнет куда более страшная смерть от рук отчаявшихся и одичавших мужчин?
      Джулиана присела на край кровати и попыталась успокоиться. Кармита не станет есть, пока не поест она. Может, такое простое занятие, как прием пищи, успокоит бедную девушку?
      – Сядь, – велела она горничной, – и поешь со мной.
      – Но я не могу, сеньорита… – испуганно возразила Кармита.
      – Сможешь, если хочешь выжить.
      Мануэль принес им кувшин с вином, сыр, фрукты и хлеб. Начав есть, Джулиана вдруг задумалась. Возможно, из-за того, что они не прибыли вовремя, граф Чадуик велит всем английским судам искать «Софию»?
      – Что они с нами сделают? – спросила Кармита, словно прочитав мысли своей госпожи.
      – Пока не знаю.
      – Высокий человек внушает мне страх, – пожаловалась Кармита.
      – И мне. – Джулиана поежилась. Хотя Маклейн встал на их защиту, он без всякого сожаления убил ее дядю.