- Но ведь ваши народы готовы были объединиться и сражаться со змеями-драконами. А что, если я смогу убедить вас, что ваш настоящий враг - не драконы? Что, если я докажу, что этот враг куда более опасен, а его намерения куда более ужасны? Что, если я приведу к вам мудрого и сильного вождя, чтобы бороться с этим врагом? Станут ли твой народ, эльфы и люди сражаться имеете?
      Я презрительно фыркнула.
      - Змеи-драконы разнесли вдребезги наши солнечные охотники, они мучили и убивали людей, и после этого ты хочешь доказать нам, что у нас есть более опасный враг?
      - Бывали вещи и более странные, - невозмутимо ответил Эпло. - Возможно, все это было недоразумением. Может быть, змеи просто думали, что вы в союзе с врагом.
      Он снова буравил меня своим пронзительным взглядом. Уже второй раз он заговорил подобным образом. Я не видела смысла спорить, поскольку не понимала, что он имеет в виду. Я не стала ничего говорить, и он тоже оставил эту тему.
      К тому же мы уже подошли к шлюзу. Я открыла панель и подержала ее так, чтобы вода набралась внутрь. Потом я открыла люк, привязала к ведру веревку и зачерпнула воды.
      Я протянула Эпло полное ведро. К моему удивлению, он попятился, не решаясь прикоснуться к ведру
      - Отнеси его туда, - сказал он, показывая на трюм.
      Я сделала, как он сказал, но мое удивление все возрастало. Ведро было тяжелым и неудобным, вода выплескивалась и заливала мои ноги и палубу. Эпло тщательно следил, чтобы на него не попало ни капли.
      - Поставь там, - приказал он, показав на дальний угол.
      Я поставила ведро и потерла ладони, в которые врезалась ручка.
      - Спасибо, - сказал он, ожидая, что я уйду.
      - На здоровье, - я пододвинула табуретку к села.
      - Ты можешь идти
      - Я, пожалуй, побуду тут, - сказала я.
      Он разозлился, и на минуту мне показалось, что сейчас он схватит меня в охапку и выкинет наружу. (Или, во всяком случае, попытается. Не так-то просто сдвинуть с места гнома, который этого не хочет). Он разъяренно посмотрел на меня. Я ответила ему не менее дружелюбным взглядом, скрестила руки на груди и уселась поудобнее.
      Потом ему пришла в голову какая-то мысль.
      - В конце концов, ты можешь пригодиться, - пробормотал он и позволил мне остаться.
      В то, что произошло потом, мне не верится до сих пор, хотя и видела все это собственными глазами.
      Эпло присел на палубу и начал писать на доске кончиком пальца!
      Я было рассмеялась, но тут же осеклась.
      Когда его палец коснулся доски, в воздух поднялась тоненькая струйка дыма. Он начертил прямую линию, и там, где он проводил пальцем, вспыхивало пламя. Огонь мгновенно погас, оставив выжженный след, словно по палубе провели докрасна раскаленной кочергой. Но у Эпло не было кочерги. У него было только собственное тело, и он выжег этот след на дереве.
      Эпло поспешно рисовал на палубе странные знаки. По-моему, они были похожи на синие рисунки на его собственной коже. Он нарисовал штук десять таких знаков, расположив их по кругу, и при этом внимательно следил, чтобы они были соединены между собой. Сильно пахло горелым деревом. Я расчихалась.
      Наконец он закончил. Круг был замкнут. Эпло сел прямо, некоторое время изучал круг, потом удовлетворенно кивнул. Я присмотрелась к его пальцам, но не заметила на них ни малейшего следа ожогов.
      Эпло поднялся на ноги и вступил в круг. Нарисованные им знаки замерцали синим светом, и вдруг оказалось, что зато уже не стоит на палубе. Он парил в воздухе, и его не поддерживало ничего, кроме этого синего света.
      Я ахнула, подскочила и уронила табуретку.
      - Грюндли! Не уходи! - поспешно сказал Эпло. Он опустился обратно на палубу. Но, однако, синий свет продолжал гореть. - Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала.
      - Что? - спросила я, стараясь держаться как можно дальше от жутковатого света.
      - Принеси ведро и вылей воду на круг. Я с подозрением посмотрела на него.
      - И это все?
      - Да, все.
      - А что должно случиться?
      - Я не уверен. Может, и ничего.
      - А почему бы тебе тогда не сделать этого самому? Эпло улыбнулся, стараясь быть любезным, но взгляд его был холодным и тяжелым.
      - Я не думаю, что вода будет мне полезна.
      Я подумала. Если я выплесну ведро воды на несколько обгоревших досок, вряд ли это мне сильно повредит. А мне было очень любопытно увидеть, что получится.
      Эпло действительно не на шутку боялся воды. Пока я ходила за ведром, он забился в угол и спрятался за бочку, чтобы брызги не попали на него.
      Я вылила воду на круг из странных знаков, мерцавших синим светом.
      Свет мгновенно исчез. И я с изумлением увидела, что выжженные знаки исчезают тоже.
      - Не может быть! - воскликнула я, выронила ведро и попятилась.
      Эпло выскочил из-за бочки и бросился к исчезающему кругу.
      - Ботинки намочишь, - заметила я.
      Судя по угрюмому выражению лица, это его уже не беспокоило. Он поднял ногу и занес ее над тем местом, где находился поддерживавший его круг. Ничего не случилось. Он наступил на палубу.
      - В жизни не видел и не слышал ничего подобного... - Он внезапно оборвал фразу, пораженный новой мыслью. - Но почему? Что это может значить? - Его лицо потемнело, он стиснул кулаки. - Сартаны!
      Он повернулся и, не взглянув на меня, не сказав мне ни слова, выскочил из трюма. Я слышала, как его шаги прозвучали по коридору и как захлопнулась дверь его каюты. Я осторожно подошла поближе и посмотрела на мокрую палубу. Выжженные знаки полностью исчезли. Доски были мокрыми, но следов на них не осталось.
      Мы трое - Элэйк, Девон и я - обедали без Эпло. Элэйк стучала к Эпло и звала его, но он не откликнулся. Она вернулась расстроенная и подавленная.
      Я не стала им ничего рассказывать. Честно говоря, я не была уверена, что они мне поверят, а спорить мне совсем не хотелось. В конце концов, у меня не было никаких подтверждений тому, что я видела, кроме пары мокрых досок.
      Но хотя бы я знаю правду.
      Что бы эта правда ни значила.
      Ладно, остальное позже. Я так хочу спать, что у меня перо из рук валится.
      Глава 13
      СУРУНАН. ЧЕЛЕСТРА
      Альфред провел много приятных часов, прогуливаясь по улицам Сурунана. Подобно своим обитателям, город очнулся от долгого сна и быстро возвращался к жизни. В нем было гораздо больше жителей, чем сначала показалось Альфреду, Должно быть, он обнаружил только один из многих залов Сна.
      Сартаны под руководством Совета трудились над тем, чтобы вернуть городу его былую красоту. Магия сартанов сделала мертвые деревья зелеными и уничтожила все следы разрушений. Вернув городу красоту, гармонию, мир и порядок, сартаны начали обсуждать, как сделать то же самое с остальными тремя мирами.
      Спокойствие и красота будили воспоминания в душе Альфреда. Он наслаждался разговорами сартанов и множеством удивительных образов, созданных магией языка рун. Он слушал музыку рун и со слезами на глазах удивлялся, как он мог забыть подобную красоту. Он наслаждался дружелюбными улыбками своих братьев и сестер.
      - Я мог бы быть счастлив здесь, - сказал он Оле.
      Они прогуливались по городу по пути на заседание Совета Семи. Пес, который с того вечера не отходил от Альфреда ни на шаг, сопровождал их. Красота Сурунана питала душу Альфреда - только теперь он понял, что его душа едва не умерла от истощения.
      - По этой улице даже я могу ходить, не спотыкаясь и не наступая на ноги прохожим, - задумчиво сказал Альфред.
      - Я понимаю ваши чувства, - сказала Ола, с удовольствием глядя по сторонам. - Здесь все осталось как было. Кажется, что время остановилось.
      Собака, чувствуя себя забытой, заскулила и ткнулась носом Альфреду в ладонь.
      От неожиданного прикосновения холодного носа Альфред подскочил. Он в испуге посмотрел на собаку, перестал следить за тем, куда идет, и врезался в мраморную скамейку.
      - С вами все в порядке? - участливо спросила Ола
      - Да, благодарю вас, - пробормотал Альфред, поднимаясь и проверяя, все ли кости целы.
      Он посмотрел на Олу в ее простой белом накидке, на остальных сартанов в таких же одеждах. Потом он посмотрел на себя и на свою поношеную темно-красную бархатную куртку - такие носили при дворе короля Стефана на Арианусе. Потрепанные кружевные манжеты были слишком коротки для длинных нескладных рук; чулки на неуклюжих ногах сбились к обвисли. Альфред потер лысину. Ему показалось, что улыбки его братьев и сестер из дружелюбных стали Покровительственными и жалостливыми. Ему вдруг захотелось схватить своих братьев за шиворот и трясти до тех пор, пока они не опомнятся.
      "Время не остановилось! - хотелось крикнуть ему. - Прошли века. Юные, полные пламени миры успели остыть и состариться. Пока вы спали, целые поколения рождались, страдали, радовались и умирали. Но что это значит для вас? Не больше, чем пыль, покрывшая ваш прекрасный белый мрамор. Вы стерли пыль и собираетесь идти дальше. Но вы не можете сделать этого. Никто вас не помнит. Никто не хочет знать вас. Ваши дети выросли и покинули дом. Возможно, они живут не так уж хорошо, но зато они способны выбирать".
      - Все-таки с вами что-то не в порядке, - озабоченно сказала Ола. - Если вы сильно ушиблись, Совет может подождать...
      Альфред с удивлением обнаружил, что дрожит; его трясло от невысказанных слов. "Почему бы не произнести их? Почему бы не позволить им вырваться? Потому, что я могу ошибаться. Скорее всего я неправ. Кто я такой, в конце-то концов? Я не слишком умен. Мне далеко до таких мудрецов, как Самах или Ола".
      Собака, привыкшая к внезапным падениям Альфреда, вовремя отскочила. Теперь она вернулась и смотрела на Альфреда с немым упреком.
      "Я должна следить за четырьмя ногами, а ты только за двумя, - словно говорила она. - Думаю, ты мог бы справляться с этим получше".
      Альфред вспомнил, как бесился Эпло каждый раз, когда сартан спотыкался на ровном месте.
      - Я думаю, - сказала Ола, строго глядя на собаку, - нам не стоило брать с собой это животное.
      - Он бы не остался, - ответил Альфред.
      Кажется, Самах был того же мнения. Он с подозрением смотрел на собаку, сидящую у ног Альфреда.
      - Вы говорите, что эта собака принадлежит патрину. Вы сами сказали, что патрин использовал это животное для лежки. Оно не должно присутствовать при заседании Совета. Выведите его. Раму, - Самах кивнул сыну, выполнявшему обязанности служителя при Совете1, - выведи животное.
      Альфред не возражал. Собака зарычала на Раму, но по приказу Альфреда позволила увести себя из зала Совета. Раму вернулся, закрыл за собой дверь я остался стоять у выхода, как ему и полагалось. Самах занял свое место за длинным столом из белого мрамора. Остальные члены Совета заняли места слева и справа от Самаха, по трое с каждой стороны. Все сели одновременно.
      Сартаны в своих белых одеяниях, с лицами, на которых отражались мудрость и разум, выглядели прекрасными, величественными, сияющими.
      Альфред, усевшийся на скамью просителей, остро чувствовал, как он отличается от них - съежившийся, поблекший, еще и лысый вдобавок. Собака лежала у его ног, высунув язык.
      Взгляд Самаха скользнул по Альфреду и остановил
      1 Почетная должность для тех, кто, как предполагается, в недалеком будущем станет полноправным членом Совета. Хотя эта должность часто передается по наследству, ее может занять любой сартан. Претенденты предстают перед Советом и проходят тайные испытания, которые касаются не только магических способностей претендента - а они должны быть незаурядными, - но и его общего уровня знаний. Служители выполняют обязанности пажей и посыльных; кроме того, они должны защищать членов Совета в том маловероятном случае, если на них нападут. Служителей семеро, но постоянно на заседаниях Совета присутствуют только двое.
      ся на собаке Глава Совета нахмурился и посмотрел на сына.
      Раму был изумлен.
      - Но, отец, я же вывел его, и, - он оглянулся, - запер дверь! Клянусь!
      Самах жестом приказал Альфреду встать и выйти вперед, в Круг просителей.
      Альфред вышел, волоча ноги.
      - Я прошу тебя вывести животное отсюда, брат Альфред вздохнул и наклонил голову.
      - Он просто вернется обратно. Но я не думаю, что стоит беспокоиться, что он будет шпионить за нами для своего хозяина. Он потерял хозяина. Потому-то он здесь.
      - Он хочет, чтобы вы нашли его хозяина, правильно?
      - Мне так кажется, - кротко ответил Альфред. Самах нахмурился.
      - А вам не кажется это странным? Собака, принадлежащая патрину, приходит к вам, сартану, за помощью?
      - Да нет, не кажется, - после недолгого размышления ответил Альфред. Принимая во внимание, что это за собака. Ну, мне так кажется, - он слегка волновался.
      - Ах вот как? И что же это за собака?
      - Я лучше не буду говорить, Советник
      - Вы отказываетесь отвечать на вопросы главы Совета?
      Альфред втянул голову в плечи, как испуганная черепаха.
      - Я, наверно, не прав. Я очень часто ошибаюсь. Мне не хочется вводить Совет в заблуждение, - неуклюже закончил он.
      - Брат, мне это не нравится! - голос Самаха хлестнул, как; плеть Альфред содрогнулся. - Я пытаюсь делать для вас скидку, поскольку вы долго жили среди меншей и были лишены дружеского общества и совета себе подобных. Но теперь вы живете среди нас, едите наш хлеб и после этого еще упорствуете в молчания! Вы даже не говорите нам своего истинного имени! Можно подумать, что вы не доверяете нам, вашему народу!
      Альфред чувствовал справедливость этого обвинения. Он понимал, что Самах прав, он сознавал свою ущербность и знал, что недостоин находиться здесь, среди своего народа Ему отчаянно захотелось рассказать им все, что он знает, упасть к их ногам, скрыться среди белых одеяний...
      "Скрыться. Да, вот что я делаю. Скрываюсь от себя. От собаки. От отчаяния. От надежды..."
      - Я доверяю вам, Самах, и вам, члены Совета. Я не доверяю себе. Разве можно сказать, что я отказываюсь отвечать на вопросы, если я просто не знаю ответов?
      - Поделитесь хотя бы тем, что знаете, вашими предположениями - это может оказаться полезным для всех нас.
      - Может, - сказал Альфред. - А может и не оказаться. Я не имею права судить...
      - Самах, - тихо сказала Ола, - это бессмысленный спор. Ты сам сказал, что мы должны быть снисходительны.
      Если бы Самах был королем меншей, он бы сейчас приказал своему сыну взять Альфреда и вытянуть яз него сведения. На мгновение Альфреду показалось, что глава Совета сожалеет о том, что он не король. В бессильной ярости Самах нахмурился и сжал кулаки. Но он быстро взял себя в руки и продолжил.
      - Я хочу задать вам вопрос и верю, что в своем сердце вы найдете ответ на него
      - Если это будет в моих силах, я отвечу, - смиренно сказал Альфред.
      - Нам крайне необходимо связаться с нашими братьями в остальных трех мирах. Это возможно? Альфред изумленно посмотрел на Самаха
      - Но я думал, вы поняли! У вас нет больше братьев в других мирах! Если, конечно, не считать некромантов на Абаррахе, - добавил он и поежился.
      - Даже эти некроманты, как вы их называете, являются сартанами, - сказал Самах. - Если они предались злу, то тем больше причин попытаться добраться до них, И вы сами говорили, что не были на Ариане. Вы не знаете точно, не остался ли там кто-нибудь из нашего народа.
      - Но я разговаривал с тем, кто побывал там, - возразил Альфред. - Он обнаружил там город сартанов, но ни малейшего следа самих сартанов. Только ужасные существа, которых мы создали...
      - А от кого вы получили эти сведения?! - загремел Самах. - От патрина! Я видел его образ в вашем сознании! И вы думаете, что мы этому поверим?!
      Альфред ушел в себя.
      - У него не было причин лгать...
      - У него были все причины! Он и его господин намереваются завоевать я поработить нас! - Самах замолчал, пристально гладя на Альфреда. - Итак, отвечайте на мой вопрос!
      - Да, Советник. Я полагаю, вы можете пройти туда сквозь Врата Смерти. Возможно, это был не самый лучший совет, но Альфред просто не мог придумать ничего другого.
      - И насторожить этого патринского тирана своим присутствием? Нет, пока что мы недостаточно сильны, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.
      - И все-таки у нас нет выбора, - сказала Ола. - Расскажи Альфреду обо всем.
      - Мы должны доверять ему, - горько сказал Самах, - хотя он не доверяет нам.
      Альфред покраснели уставился в пол.
      - После Разделения наступило время хаоса. Ужасное время, - сказал Самах, нахмурившись. - Мы знали, что многие будут страдать и даже расстанутся с жизнью. Мы скорбели о них, но верили, что только так можно достичь великого блага.
      - Это говорит каждый, кто ведет войну, - тихо сказал Альфред.
      Самах побледнел от гнева. Ола поспешила вмешаться,
      - Ты говоришь правду, брат. И здесь есть те, кто возражал против этого,
      - Что сделано, то сделано. Все это в прошлом, - строго сказал Самах, глядя на остальных членов Совета, которые беспокойно зашевелились на своих местах. Магические силы, которые мы высвободили, оказались гораздо более разрушительными, чем мы предполагали. Многие из нашего народа пожертвовали жизнью, пытаясь предотвратить полное уничтожение мира. Но все было тщетно. Все, что мы могли, - ждать в беспомощном ужасе и, когда все закончилось, спасать тех, кто сумел выжить.
      Создание четырех миров прошло успешно. Наших врагов нам удалось заключить в Лабиринт. Мы взяли меншей и перенесли их в мирные, безопасные убежища. Одним из таких убежищ была Челестра.
      Этот мир был предметом нашей особой гордости. Он висит среди тьмы вселенной, как прекрасный сине-зеленый драгоценный камень. Челестра полностью создана из воды. Снаружи это лед: холод окружающего пространства накрепко заморозил воду. В сердце Челестры мы поместили морскую звезду, которая согревает воду, а вместе с ней и дьюнаи - создания, полные жизни, но погруженные в сон, дрейфующие вокруг морского солнца. Менши называют их морскими лунами. Мы собирались научить меншей управлять движением морских лун, после того, как они проживут там много поколений и привыкнут к ним. Мы же намеревались остаться здесь, на этом континенте.
      - Это не морская луна? - удивился Альфред.
      - Нет, нам нужно было нечто более прочное, более устойчивое. Нечто похожее на тот мир, который мы покинули. Небо, солнце, деревья, облака. Место, где мы сейчас находимся, расположено на твердой скале, имеющей форму чаши. Изнутри чаша покрыта корой из лавы. Здесь мы создали реки и долины, озера и плодородные равнины. Надо всем этим воздвигнут небесный свод, который удерживает море, но пропускает свет морского солнца.
      - Вы хотите сказать, - изумился Альфред, - что мы окружены водой?
      - Это бирюзово-синее небо над нами - не небо в вашем понимании, а вода, с улыбкой сказала Ола. - Вода, которой мы можем поделиться с другими мирами, хоть с тем же Абаррахом, - ее улыбка увяла. - Мы пришли сюда в надежде найти мир. А обнаружили лишь смерть и разрушение.
      - Мы построили этот город при помощи нашей магии, - продолжил Самах - Мы переправили меншей, чтобы они жили здесь. Некоторое время все шло прекрасно. Но потом из глубин появились странные создания. Мы не верили своим глазам. Мы создали всех животных в новом мире, но этого мы не создавали. Они были отвратительны на вид. От них исходил запах гнили и разложения. Менши прозвали их драконами, по имени мифических животных Древнего Мира.
      Слова Самаха сопровождались мысленными образами Альфред увидел и услышал то, что видел и слышал глава Совета в те давние времена...
      ...Самах стоял на ступенях здания Совета и в бессильном гневе смотрел на недавно построенный Сурунан. Все вокруг было прекрасным, но эта красота не успокаивала его, а казалась насмешкой. За высокими, сверкающими, покрытыми цветами стенами города Самах слышал голоса меншей, бьющихся об эти стены, как штормящее море.
      - Скажи им, чтобы они возвращались по домам, - приказал Самах своему сыну, Раму. - Скажи, что все будет в порядке.
      - Мы уже говорили им это, отец, - ответил Раму. - Они отказываются уходить.
      - Они напуганы, - пояснила Ола, видя, что муж нахмурился. - Нельзя их за это винить после того, через что им пришлось пройти.
      - А как насчет того, через что прошли мы? Они никогда не думают об этом! -гневно обернулся Самах.
      Он надолго умолк, прислушиваясь к доносящимся голосам. Он даже мог отличить их: хриплые крики людей, пронзительные причитания эльфов, басовитое гудение гномов. Впервые за все время существования этого ужасного оркестра его части звучали в унисон, не пытаясь перекричать друг друга.
      - Чего они хотят? - в конце концов спросил Самах.
      - Они боятся этих так называемых драконов и просят, чтобы их впустили в нашу часть города, - ответил Раму. - Они думают, что будут в безопасности за нашими стенами.
      - Они будут в безопасности в своих собственных домах! - сказал Самах. Там точно такая же магическая защита.
      - Нельзя винить их за недоверие, - презрительно повторил Раму. - Они как дети, которые в страхе перед темнотой прячутся под родительскую кровать
      - В таком случае откройте ворота. Впустите их. Приготовьте для них помещения и проследите, чтобы от них было как можно меньше вреда. Объясните им, что все это временно. Скажите, что Совет уничтожит чудовищ, и что мы надеемся, что после этого менши спокойно вернутся по домам. Настолько спокойно, насколько можно от них ожидать, - резко добавил Самах.
      Раму поклонился и отправился выполнять приказ отца, прихватив с собой остальных служителей.
      - Драконы не причинили особого вреда, - сказала Ола. - А я устала убивать. Я умоляю тебя, Самах, попытайся поговорить с ними, узнать, кто они такие и чего хотят. Возможно, мы могли бы договориться...
      - Ты уже говорила все эго перед Советом, жена, - неприязненно прервал ее Самах. - Совет проголосовал, решение принято. Мы не создавали этих тварей. Мы не можем их контролировать...
      - И поэтому они должны быть уничтожены, - холодно закончила его мысль Ола.
      - Это решение Совета.
      - Решение не было единогласным.
      - Я знаю, - ответил Самах, все еще разъяренный. - И стараюсь поддерживать мир в Совете и в собственном доме. Я поговорю с этими змеями и попытаюсь что-нибудь о них узнать. Ты можешь мне не верить, жена, но меня тоже тошнит от убийств.
      - Благодарю тебя, муж мой, - Ола попыталась обнять его.
      Самах уклонился от ее прикосновения.
      Совет Семи вышел зa пределы города впервые с тех пор, как сартаны прибыли в новый, ими же созданный мир. Семеро сартанов соединили руки, исполнили торжественный и изящный танец, запели руны, и вызванный ими ветер пронес их над головами причитающих меншей за городские стены, на ближайший морской берег.
      Драконы уже поджидали их, высунувшись из воды Сартаны посмотрели на них и ужаснулись. Змеи били огромны. Их кожа была покрыта складками. Они были беззубыми и очень старыми, старше, чем само время. И они были злыми. Страх исходил от этих змеев, ненависть гневным огнем горела в их красно-зеленых глазах, и у сартанов сжалось сердце, потому что такой ненависти они не видели даже в глазах патринов, своих злейших врагов.
      Песок, только что бывший белым и сверкающим, как мраморная крошка, стал теперь красно-зеленым: от полос дурно пахнущей слизи. Вода, покрытая толстой маслянистой пленкой, лениво плескалась об испоганенный берег.
      Сартаны, возглавляемые Самахом, встали у края воды. Драконы принялись извиваться, прыгать и скользить по воде. Поднятые змеями волны с грохотом обрушились на берег. Брызги полетели на сартанов. Вода пахла гнилью и несла с собой ужасные образы. Сартанам показалось, что они заглядывают в могилу, в которой лежат полуразложившиеся, наспех прикованные жертвы чудовищных преступлений, иди смотрят на покрытое телами поле битвы, на котором смерть веками собирала свою жатву
      Самах поднял руку и произнес:
      - Я - глава Совета, управляющего сартанами. Пусть кто-нибудь из вас выйдет, чтобы говорить со мной.
      Самый большой дракон вскинул голову. На берег накатилась волна. Сартаны промокли насквозь. Вода была такой холодной, что у них кровь застыла в жилах
      Ола задрожала и бросилась к мужу.
      - Теперь я убедилась, что ты был прав. Эти существа злы по самой своей природе и потому должны быть уничтожены. Давай поскорее выполним то, зачем пришли, и уйдем отсюда.
      Самах стер воду с лица, потом со страхом и замешательством посмотрел на свою руку.
      - Откуда такое странное ощущение? Что происходит? Тело словно свинцом налилось. Я не могу шелохнуть ни рукой, ни ногой...
      - Я чувствую то же самое! - воскликнула Ола. - Нам нужно поскорее пустить в ход магию...
      - Я - Венценосный, король этого народа, - представился змей. Его голос звучал приглушенно, словно издалека. - Я буду говорить с вами.
      - Зачем вы пришли сюда? Чего вы хотите? - Самаху приходилось кричать, чтобы перекрыть шум волн.
      - Уничтожить вас.
      Эти слова извивались и корчились в сознании Самаха точно так же, как извивались драконы в воде, вспенивая ее своими телами. Кипящая вода с воем билась о берег. Самах был встревожен: он никогда еще не ощущал большей угрозы, но не мог понять, в чем она заключается. От холодной воды у него окоченело все тело. И магия была не в силах согреть его.
      Самах поднял руку, чтобы начертить руны в воздухе. Он начал танцевать, рисуя руны всем телом, и громко запев руны воды и воздуха. Но его голос сорвался, руки бессильно упали, а ноги разъехались. Самах неуклюже споткнулся. Магия была смыта водой.
      Ола попыталась прийти на помощь мужу, но собственное тело отказалось повиноваться ее воле. Все было как в бреду. Остальные члены Совета застыли вдоль берега или попадали в воду, словно перепившиеся гости на пиру.
      Самах опустился на песок, изо всех сил сражаясь со страхом. Он понял, что смотрит в лицо ужасной смерти.
      - Откуда вы взялись? - в отчаянии крикнул он, наблюдая, как драконы гонят волны на берег - Кто вас создал?
      - Вы, - пришел ответ
      Ужасные видения ушли, оставив Альфреда обессиленным и потрясенным. А ведь он был всего лишь свидетелем. Он не мог даже представить, каково это пережить подобное испытание.
      - Но драконы-змеи не убили нас в тот день, как вы можете догадаться, сухо произнес Самах.
      Он оставался спокойным, даже рассказывая эту историю, лишь обычная уверенная улыбка исчезла с его лица. Руки, лежащие на мраморном столе, едва заметно подрагивали. Лицо Олы было бледным, Как этот мрамор. Некоторых из членов Совета била крупная дрожь, другие закрыли лицо руками.
      - В тот момент нам хотелось умереть, - тихо продолжил Самах словно разговаривая сам с собой. - Драконы развлекались, гоняя нас по берегу, пока мы не падали без сил. Над упавшим смыкалась огромная беззубая пасть и поднимала его на ноги. Только страх еще придавал нам силы. Наконец настал момент, когда мы уже не могли шелохнуться. Наши сердца готовы были разорваться, а ноги отказывались нас держать. Мы лежали на мокром песке и ждали смерти. Тогда драконы оставили нас.
      - Но они вернулись, и их было еще больше, чем в первый раз, - сказала Ола. Ее руки блуждали по мраморному столу, словно ей хотелось разровнять его и без того гладкую поверхность. - Они напали на город. Змеи бились о стены, убивая или калеча все живое на своем пути. Мы долго сдерживали их при помощи магии. Но мы видели, что наша магия начинает рушиться также, как покрытые рунами городские стены.
      - Но почему? - Альфред в замешательстве переводил взгляд с одного на другого члена Совета. - Неужели сила этих драконов превыше нашей магии?
      - Нет. Они действительно могут бороться с ней, и им это удается лучше, чем какому бы то ни было другому живому существу, но все же они не сильнее нашей магии. Мы вскоре обнаружили, какая сила сделала нас такими беспомощными и беззащитными тогда, на берегу. Это была морская вода.
      - Но ведь морскую воду создали вы, - удивился Альфред.
      - Так же, как мы - предположительно - создали этих драконов-змеев? невесело рассмеялся Самах и пристально взглянул на Альфреда. - Вы не встречались с чем-нибудь подобным в других мирах?
      - Н-нет. Драконы там действительно есть, но ими легко управлять при помощи магии, это удается даже меншам. По крайней мере, мне так казалось.
      - Вода здешнего моря, которое мы назвали Добрым, - Самах произнес это слово с горькой насмешкой, - обладает способностью полностью разрушать нашу магию. Мы не знаем, как и почему это происходит. Нам лишь известно, что единственной капля воды, попавшей на кожу, достаточно, чтобы разрушить рунную структуру, без которой мы беспомощны, как менши, и даже хуже.
      Вот поэтому мы в конце концов приказали меншам уходить в Доброе море. Морское солнце дрейфовало прочь. Мы не могли остановить его. Вся наша сила была направлена на борьбу с драконами. Мы отправили меншей вслед за морским солнцем, на поиск новых морских лун, на которых они могли бы жить. Киты и дельфины, прирученные меншами, отправились с ними, чтобы помогать им защищаться от драконов.
      Мы даже не знаем, спаслись ли менши. На самом деле у них было для этого даже больше возможностей, чем у нас. На их магию морская вода не оказывает ни малейшего влияния. Им наверняка удалось спастись. А. мы остались здесь, ожидая, пока морское солнце уйдет и лед скует нас... нас и наших врагов. Видите ли, мы были твердо уверены, что драконы останутся здесь. Их мало интересовали менши.
      - И мы оказались правы. Драконы продолжали нападать на наш город, продолжила Ола, - но их никогда не бывало настолько много, чтобы они могли победить. Да, похоже, они к этому и не стремилась. Чужая боль и страдания вот что им было нужно. Все, что нам оставалось, - тянуть время. Каждый день тьма и холод подбирались все ближе. Возможно, драконы, поглощенные своей ненавистью к нам, не обратили на это внимания. Возможно, они думали, что их магия справится с этим. А может быть, они в конце концов бежали. Мы знаем только, что однажды море замерзло, и с того дня драконы больше не появлялись. В тот день мы отправили последнее послание к сартанам в других мирах с просьбой через сотни лет разбудить нас. И мы ушли в сон.